Ева. Минус на минус Георгиева Инна

Глава 12

Многие спрашивают, почему девушки ходят в туалет большими группами. Вот Гермиона Грейнджер пошла в туалет одна, и на нее напал тролль.

Bash

Ева Моргалис

Пятница началась с того, что по дороге в ванную комнату меня перехватил взбудораженный Егор. Прежде я его таким не видела: со всклокоченными волосами, криво застегнутой рубашкой и странным огоньком в глазах он был похож на чокнутого профессора.

– Сестренка, ты не могла бы сделать мне одолжение? – спросил он, нервно подергивая веком.

Я смерила его хмурым взглядом. На ум в это «чудесное» утро приходил только один ответ:

«Хорошими делами прославиться нельзя», – но проговорить его вслух я не успела.

– Там в моей комнате спит девчонка, – громким шепотом продолжил брат. – Ты ее разбуди в восемь, накорми чем-нибудь и сделай так, чтобы она больше не приходила, ок?

– Накормить, чтобы больше не приходила? – мрачно повторила я. – Чем, например? Цианидом?

Егор как-то криво улыбнулся и с опаской покосился на дверь спальни:

– С чувством юмора у тебя порядок, ага. Ну так что, сделаешь?

Черт, ну вот только этого мне для полного счастья не хватало! Мало того, что вчера полночи пришлось уговаривать младшего Соколова не совершать, возможно, крупнейшую ошибку в его жизни (что, конечно, не удалось сделать, так как к мозгу проще достучаться, когда он есть, а у Алекса, кажется, эта важная часть организма давно сдохла под натиском непоколебимого упрямства), так теперь придется исправлять ошибки его старшего брата!

– А зачем? По-моему, она как раз в твоем вкусе, – буркнула, складывая руки на груди.

– Но ты же не знаешь, какие девушки в моем вкусе?

– Отчего же?! – язвительно сощурилась. – Симпатичные и достаточно глупые, чтобы повестись на такого, как ты!

– Э… – Кажется, братец не ожидал отпора. Я уж было грешным делом подумала, что он сейчас сдастся. Но нет, куда там! Это ведь будет так не по-соколовски: избавить от неприятностей чужую голову! Егорушка скривился, закусил губу и выдал пантомиму «глаза побитого мопса». Щенка. О трех ногах. Голодного и попавшего под ливень. То есть эдакий собирательный образ измученного жизнью несчастного субъекта, глядя на которого просто невозможно не пожалеть и не помочь. И, знаете, что забавно: ежу ведь понятно, что он притворяется! Но сострадательная совесть при этом громко хохочет и не просто жует душу, а буквально обгладывает ее, как голодный каннибал безропотную жертву!

Вот только сегодня Егору не повезло. В другое время, наверное, уже бы плюнула и побежала готовить завтрак на двоих. Но этим утром настроение у меня было препоганое, а потому – боевое. Я скрипнула зубами, усилием воли заставила совесть заткнуться и спросила:

– Егорушка, у тебя что, сестра появилась, чтобы лишних баб отгонять?

– Да ты просто не знаешь, какая она! – горячо возразил Соколов. Образ щенка рассыпался в пыль. Ну вот! Теперь передо мной снова стоял он: мажор, плейбой и паразит, разбивший немало женских сердец. Правда, напуганный какой-то, и это просто не могло меня не заинтересовать:

– Она что, настолько страшная?

Ну, мало ли… бывают же женщины, просыпаясь рядом с которыми руку хочется себе отгрызть, только чтобы удрать по-тихому. На себе, к счастью, проверить не довелось, но анекдотов на эту тему встречала немало!

– Нет, – помотал головой Егор. – Она не страшная.

– Тогда что, надоедливая?

– Да не сказал бы…

– Скучная?

– О нет! – как-то совершенно по-особенному улыбнулся братец. – С ней не соскучишься!

«Тогда что тебя не устраивает?!» – уже почти возопила я, но в этот момент дверь комнаты Егора отворилась, и слова застряли у меня в горле.

Оттуда вышла нимфа. Ну не настоящая, конечно, но очень похожая! Настолько, что мне захотелось сесть и расплакаться от собственной ущербности. Я такой безупречной красоты в жизни не встречала: белокурые, чуть вьющиеся локоны, бархатная кожа, огромные бирюзовые глаза в обрамлении длиннющих ресниц. Эдакое воздушное, бесподобное, совершенное чудо! Фея! И от такой женщины Егор пытался убежать? Я подняла на брата вопросительный взгляд. В нем читалось буквально:

«Ты что, дебил?»

Правда, он этого не заметил, потому что тоже во все глаза таращился на плывущую к нам красотку. Я непонимающе изогнула бровь: странная реакция от того, кто только что просил выпроводить ее из дома. Братец краснел как школьник, нервно бегал глазами, и было совершенно непохоже, что он действительно хотел от нее избавиться.

А нимфа меж тем подошла совсем близко, протянула мне руку с аккуратными ноготками и улыбнулась:

– Ева Моргалис? Меня зовут Наташа Игнатова. Приятно познакомиться.

Аллилуйя! Первая женщина Егора, которая додумалась представиться! Братец, женись на ней!

– Взаимно, – ответила я, мимоходом отмечая, что маникюр мне, пожалуй, следовало бы обновить.

За спиной скрипнула половица, из комнаты выбрался сонный Алекс. Посмотрел на сконфуженного Егора, на меня, еще не сообразившую, как следует относиться к новой знакомой, затем, собственно, на саму знакомую и улыбнулся:

– Наташка, привет! Давно не виделись!

Девушка звонко рассмеялась и повисла у него на шее:

– Сашка! Ты совсем не изменился!

– Он набрал пятнадцать кило с вашей прошлой встречи, – показался из спальни Богдан. Наташа оторвалась от заклинателя и обняла второго брата. Метросексуал аккуратно похлопал ее по спине и деловито уточнил: – Ты надолго?

– Самолет через три часа, – улыбнулась девушка.

– Тогда нам стоит поторопиться. – И Богдан кивнул вниз, явно намекая на необходимость завтрака.

Первым почти бегом в указанном направлении припустил Егор. За ним, весело болтая, Алекс с Наташей. Я раздраженно посмотрела в спину младшему братцу: вдруг очень захотелось ткнуть в нее шваброй. Да посильнее, чтобы полет этого дятла был максимально эффектным. Воображение тут же нарисовало перебинтованную мумию, извергающую проклятия, я кровожадно улыбнулась и услышала приглушенный смех. Богдан стоял рядом и хихикал в кулак, поглядывая на меня из-под полуопущенных ресниц.

– Знаешь, – сказал он в ответ на мой вопросительный взгляд, – я, пожалуй, сразу расскажу тебе о том, кто такая Наташа Игнатова.

– Зачем?

– Ну… – задумался будущий дизайнер. – Скажем так: чтобы ни один член моей семьи случайно не пострадал.

– Это ты сейчас о чем? – подозрительно нахмурилась я.

– Ни о чем, – улыбнулся братец. – В голову пришло. Так вот. Наташа – дочь старого приятеля нашего отца. У них раньше был совместный бизнес. После школы приятель отправил дочь учиться в Штаты, на маркетолога… кажется…

– Угу. – Я послушно кивнула, не совсем понимая, зачем мне сдалась эта «бесценная» информация.

– А теперь о главном: Егор с Наташей – погодки. Они учились в одном классе и, сколько я себя помню, во всем соперничали. Доходило до драк, ну, пока младше были, конечно. А потом как-то… я думаю, они сами не поняли как… – Тут Богдан загадочно улыбнулся и философски выдал: – Знаешь, Ева, ведь тот, кто тебе действительно нужен, не должен соответствовать твоим представлениям. Он появится и разрушит все, и будет самим собой, таким, как есть. А ты будешь любить его таким. Вот и Егор любит, только признаться боится.

– А она?

– Да кто ж вас, женщин, разберет? – ухмыльнулся этот доморощенный Аристотель. – Но мне кажется, если бы не любила – не оказывалась бы здесь всякий раз, когда приезжает в город. А он может сколько угодно клясться потом, что это был последний раз, но я знаю: он всегда будет ее ждать. Вот завтра, например, «заведет» себе очередную Катеньку, Оленьку или Светочку. А ждать все равно будет только Наташку.

Я вздохнула, и какое-то время мы с Богданом молча стояли на верхней ступени, думая каждый о своем. Было немного странно увидеть братьев с такой неожиданной стороны. Кто бы ожидал, что Егор окажется эдаким стыдливым влюбленным, не смеющим признаться в собственных чувствах даже самому себе? Или Богдан, этот «денди свежего посола», способный достать и мертвого придирками к гардеробу, выдаст вдруг философскую речь на тему истинной любви? Верно говорят: иногда люди способны удивить в самый неожиданный момент…

А Наташа, кстати, оказалась прикольной девчонкой. Мы позавтракали очередным «шедевром» Егора – я почти уверена, что туда входили мюсли, помидоры и сыр, но уточнить не решилась. Все это время она с удовольствием делилась последними новостями с Богданом и Алексом. И если первый реагировал довольно сдержанно, то второй демонстрировал все возможности «широкой русской души». Меня это откровенно бесило, но злиться на Наташу не получалось чисто физически – уж больно она была симпатичной. А вот коварный план мести Алексу (не спрашивайте за что? – причину я сформулировать не могла, но то, что этот гад был виновен – знала наверняка) к концу завтрака почти созрел. И я не сомневалась, что Егор, буравивший брата напряженным взглядом и недовольно сопевший с противоположного конца стола, окажет мне в этом деле максимум содействия.

– Что ж. – Фея отложила ложку и отодвинула стул. – Спасибо вашему дому, пойду, как говорится, к другому. Мне через полчаса нужно быть в аэропорту, так что…

– Могу подбросить! – щедро предложил Шурик.

«Ему трындец!» – скрипнула зубами я, и Егор подтвердил выразительным:

– Кха-кха!

– Хотя… – Алекс бросил задумчивый взгляд на потемневшее лицо брата и чуть заметно поежился. – Я тут вспомнил, что мне еще Еву нужно в школу завезти. Извини, Наташ… новые обязанности брата отнимают кучу времени.

– Чего?! – опешила я, но Богдан мягко положил ладонь мне на плечо и довольным голосом сообщил:

– К сожалению, у меня тоже дела. Но, быть может, Егор…

Кажется, старший Соколов только этого и дожидался:

– Так и быть, я отвезу тебя в аэропорт. Собирайся. Жду в машине через десять минут!

И, круто развернувшись, вылетел из кухни. Невероятно! Да он прямо оборотень какой-то! Даже не верилось, что всегда такой учтивый и вежливый Егор в присутствии Наташки превращается в Шурика… Интересно, это у них семейная черта или младший в детстве грызанул старшего за ляжку?

Впрочем, Наташа на метаморфозы отреагировала спокойно. Наверное, привыкла за столько-то лет общения! Она проводила Егора смеющимся взглядом, кивнула нам и отправилась наверх. Забрать сумочку и набросить на плечи плащ. А багаж в три чемодана (и в этом почему-то никто из нас не сомневался) Егор дотащит до машины сам.

– Кстати, я не пошутил, – наклонился ко мне Алекс через стол. – Поедешь в школу со мной. И обратно я тоже тебя заберу, так что к трем ты должна быть на стоянке.

– Господи, двое из ларца! – в притворном ужасе воскликнула я. – Шурик, не надо красивых жестов, я поеду на мотороллере. И у меня сегодня уроки заканчиваются в половине пятого…

– Прогуляешь последний, – безапелляционно перебил братец. – Нам надо подготовиться, сама знаешь к чему. И, пожалуйста, давай не будем ссориться хотя бы сейчас. Я прав – и мы оба это знаем.

Вот на этой замечательной ноте я и отправилась в школу. Разумеется, в синей «мазде». Почему? А вы когда-нибудь пробовали спорить с заклинателем?

– Полинка, прости, я знаю, как сильно ты хотела побывать на шабаше, – молитвенно сложила я руки на груди. Алекс закатил глаза, готесса тяжко вздохнула:

– Ладно уж, я все понимаю… – и столько скрытой боли вперемешку с затаенной обидой было в этих словах, словно она только что любимого попугайчика приговорила к смертной казни через суп.

– Ну хочешь, я с тобой в следующем квартале полечу? – в отчаянии предложила я.

– Да-да, – мрачно поддакнул Алекс. – И полетишь и побежишь… а если намека не поймешь – можешь и похромать.

– Слышь ты, монстр! – резко обернулась я. – Это, между прочим, моя комната и я тебя сюда не приглашала!

Заклинатель злобно блеснул глазами и отвернулся, еще комфортнее развалившись в моем розовом кресле. Я опять сконцентрировалась на Полине:

– А хочешь, в эту субботу полетим все вместе?

– То есть с ним? – недоверчиво глянула готесса на моего брата. Тот ответил очень выразительной улыбкой. – Нет уж, спасибо.

– Будет весело!

– Не сомневаюсь. Кстати, ты уже придумала, в качестве кого проведешь на шабаш этого зак…

Я прыгнула вперед, ловко сунула ей конфету в рот и сделала круглые глаза. Поля закашлялась и через силу продолжила:

– …замечательного своего смертного братца?!

За спиной послышался тяжкий вздох. Я раздраженно нахмурилась: не понимаю, почему Алекс захотел встретиться втроем. Теперь приходилось балансировать на грани, чтобы он не догадался о Полинкиной чрезмерной осведомленности. А это было очень сложно делать, когда готесса постоянно норовила чем-то себя выдать. Я уже полкоробки шоколадных конфет ей скормила, вовремя закрывая рот. Хотя…

И тут у меня в голове словно выключатель щелкнул! Ну надо же было так попасться…

Я перевела на Полю вопросительный взгляд, она забавно потупилась. Вот же ж чертовка! Никогда не упустит возможности полакомиться за чужой счет. Ну ладно…

И я с веселой улыбкой подбросила на ладони крупное зеленое яблоко. Поля сникла: хотя она и была рьяной вегетарианкой, яблоки почему-то наводили на нее тоску.

– Так зачем все-таки ты хотел меня видеть? – перевела она взгляд на Алекса.

Тот как-то гаденько улыбнулся и ответил:

– Да вот познакомиться решил, милая моя родственница.

– Это я, что ли?! – выпучила на него глаза готесса.

Алекс радостно кивнул, и я сразу все поняла:

– Вот значит, что ты придумал!

Ну конечно! Почему мне самой это в голову не пришло?! Полина ведь тоже человек! Ну то есть как «тоже»… ровно настолько, чтобы Алекса могли принять за знахаря! Ведьма не могла притащить на шабаш обычного смертного – это было сродни раскрытию чужой тайны. Маги такого хамства не прощают. Но знахари… Поколениями они изучали магию целительства. Да, это не активная сила, но даже самый могущественный колдун не отказал бы лекарю в принадлежности к нашему «семейству».

– Вряд ли кто-то из присутствующих на шабаше интересовался твоими родственниками, – обернулся к Полине Алекс. – На время я стану твоим далеким троюродным братом. Знахарем, как и ты.

– А ты хоть что-нибудь в этом деле понимаешь? – изогнула бровь готесса.

– Что-нибудь понимаю, – кивнул Шурик. – Хотя не думаю, что нам устроят экзамен по медицине. А вот о твоей семье могут и порасспрашивать. Для этого ты мне и нужна.

– Я не собираюсь раскрывать для тебя подноготную своего рода!

– Полечка! – взмолилась я. – Как ни горько это признавать, но он прав. Быть может, это наш единственный шанс! Кроме знахарей, только пифии не имеют активных сил.

– Вот и пускай предсказывает будущее! Что он, соврать правдоподобно не сумеет?

– Да ты посмотри на него! – Я ткнула пальцем за спину. – Какая из него пифия? Они же полубезумные!

– Идеальный кандидат!

– Они все время сонные!

– Шабаш в полночь! Там даже ты за прорицательницу сойдешь!

– Но пифии – женщины!

– Так, дык… – Полина посмотрела поверх моей головы на внимательно слушавшего, но пока не вмешивавшегося Алекса, и бесстрашно закончила: – Парик, платье, эпиляция…

– Значит, так, – мрачно ответил братец. – Я тут думаю над причиной, по которой вместо тебя, готесса, на шабаш к ведьмам прилечу я. Тебя какая больше устраивает: занятость любимой родственницы или ее внезапная болезнь, связанная с легкой контузией?

Полина сглотнула и куда вежливее поинтересовалась:

– Что бы ты хотел узнать о своей новой семье, братишка?

Я закатила глаза и решила им не мешать. Тем более у меня тоже было свое задание. В гардеробном шкафу, в уголочке, скромно стояла гордость любой стандартной ведьмы – метла. Не «Нимбус-2000», конечно, но тоже ничего. Маневренности достаточно, и скорость неплохая, а про грузоподъемность я вообще молчу. Чтобы не сглазить. Завтра нам предстоял долгий перелет, и, если честно, одна мысль о том, что бедная метелка не выдержит двоих, вгоняла в уныние. Очень не хотелось шандарахнуться о землю на скорости двести километров в час. Я вздохнула и протерла тряпочкой древко. В инструкции говорилось, что метла потянет два центнера. Интересно, это до или после того, как ею пару раз основательно приложиться о стену? Со дня покупки инвентарь испытал много нехороших моментов, а я прежде ни разу не тестировала его на выносливость…

Что ж, пожалуй, пришло время восполнить этот пробел.

– Нет, – рыкнул Алекс. – Я на этом не полечу.

– Почему? – удивилась я.

– Будут мозоли, – мрачно ответил братец.

– Ну ты, блин, ипохондрик! Не волнуйся. Если боишься, можешь держаться не за древко, а за меня.

– Не на руках мозоли, Ева!

Рядом заржала наблюдающая за нашим сражением Полина, а я, как всегда в таких ситуациях, покраснела. Хорошо хоть на улице было уже темно – тестировать метлу мы выбрались поздно ночью, когда братья уже крепко спали. Кое-как справившись со смущением, я подбоченилась и спросила:

– Шабаш за восемьсот километров от города. Как ты собираешься туда попасть?

– На машине!

– Но это пять часов по прямой трассе! И неужели ты думаешь, что маги собираются в придорожной гостинице? Туда же, кроме как на метле, вообще невозможно добраться!

– Я отлично знаю, насколько это далеко, Ева! – зарычал Алекс, нависая надо мной как Пизанская башня. – Но ты предлагаешь мне преодолеть восемьсот километров верхом на деревяшке!

– Та-ак, – уперлась я ладошками ему в грудь, поскольку «башню» стало уж слишком сильно кренить. – Остынь и скажи: что ты знаешь об искривлении пространства?

– Ну есть такое понятие в физике…

Я зажмурилась в притворном ужасе:

– Великий Эйнштейн тебя бы не простил!

– Великий Эйнштейн, – передразнил Алекс, – находится в таком месте, где может не прощать меня, сколько его душе будет угодно. А ты не отвлекайся от темы. Что с искривлением?

– Знаешь, почему ведьмы предпочитают именно метлы?

– У них обтекаемость хорошая? – предположил братец. Я хмыкнула: а ведь не дурак, когда захочет.

– Метлы – как иглы, пронзают пространство. Это похоже на телепортацию, но ты перемещаешься скачками. Не делаешь один длинный перелет, способный обессилить на неделю, а проскальзываешь небольшие участки. Метлы зачарованы таким образом, чтобы их внутреннего резерва как раз хватало на короткие прыжки. Потому расстояние в тысячу километров мы преодолеем за полчаса.

– Она говорит правду, – вмешалась Полина. – На коротких дистанциях метла используется как обычный транспорт. Впрочем, для такого полета зачаровать можно что угодно: ковер, бутафорские крылья как у Пегаса, да хоть табуретку. Но для прыжков сквозь пространство лучше всего подходят именно метлы. Требуется не так много усилий, чтобы предмет такой формы развил достаточную скорость и сделал прыжок.

– Представь, что пространство вокруг нас, – вновь перехватила инициативу я, – это большой кусок ткани. Тогда метла – иголка, делающая крупные стежки. Она как бы собирает ткань, превращает ее в подобие гармошки. Расстояние от одного края к другому сокращается во множество раз. Поверь, это – самый удобный и быстрый способ попасть на шабаш. Я бы не настаивала на нем, если бы могла предложить альтернативу.

Алекс скривился, подумал и кивнул:

– Ладно, а можно ее как-нибудь… модифицировать?

Мы с Полиной переглянулись:

– Например?

– Ну не знаю… – Братец взял метлу, скептически оглядел ее снизу доверху и взмахнул на манер джедайского меча. – Руль там приделать… сиденье.

– Ты предлагаешь сделать из нее велосипед? – изогнула бровь я и отобрала любимый девайс. – Не обольщайся, Алекс. Тряпочку я тебе, конечно, подстелю, раз ты так настаиваешь, но большего не проси. Я и так не уверена, что она потянет нас двоих. Кстати, об этом. Мы сюда не просто так сейчас пришли. Я хочу поэкспериментировать с грузоподъемностью. И… – Я чуть смутилась и продолжила тише: – Поездить в паре. Прежде я летала только с Полиной, и нам пришлось довольно долго приноравливаться друг к другу.

– Это точно, – хмыкнув, подтвердила подруга. – В первое время будете постоянно падать. Но я поняла, в чем была наша ошибка. Ты, Алекс, когда сзади сядешь, обними Еву покрепче, прижмись к ней и повторяй каждое ее движение. Вы должны действовать как единое целое.

– Ладно, – как-то чересчур задорно улыбнулся Алекс. – Попробуем. Ева, залезай!

Я сцепила зубы: с такими темпами он скоро будет орать «Ева, место!» и удивляться, почему я не прыгаю с тумбы на тумбу. Тем не менее сегодня я изо всех сил старалась не показывать раздражения, пропуская мимо ушей особо обидные фразы и обещая себе отомстить позже. Мы должны были работать сообща, если хотели не только выбраться с шабаша живыми, но и достать нужную информацию. Потому я молча поставила метлу параллельно земле, перебросила через нее ногу и кивнула братцу:

– Садись!

Напевая под нос какую-то веселую мелодию, он пристроился сзади и обхватил меня за талию. Да так крепко, что я почувствовала его дыхание на щеке. Внутри что-то вспыхнуло, задрожало и отдалось жаром в ушах. Будь на улице чуть прохладнее – от них бы пошел пар.

– Готов? – спросила шепотом, боясь повернуть голову.

– Как пионер, – на выдохе ответил Шурик.

Я кивнула и оторвалась от земли. Вернее, попыталась оторваться. Потому что я-то подпрыгнула, а вот Алекса, кажется, к траве приклеили. Его часть метлы так и осталась в метре над землей, а моя сначала резко ушла вверх, а потом – так же резко под углом вниз. Следом за ней по инерции головой вперед унесло и меня.

– Ты куда?! – вполне резонно возмутился Алекс, за талию возвращая меня обратно в вертикальное положение.

Я скрипнула зубами и все же обернулась:

– Дорогой Шурик, ты решил походить с метлой между ногами?!

– А что я сделал не так?

– Почему, когда я подпрыгнула, ты остался на земле?

– Ну ты же не предупредила.

– Ладно! На счет три прыгаем вместе. Раз! – покосилась настороженно. Ага, на роже сосредоточенность, можно считать дальше. – Два! Три!

И он прыгнул! Нормально так сиганул: не каждый паркурист справится. Правда, без метлы.

А нужно отметить, что метла – очень чувствительная вещь. Если в какой-то момент у нее вдруг «отваливается» часть, дальше лететь она не будет. Угадайте, где оказалась я после богатырского прыжка заклинателя? Верно – на земле.

– Алекс, ты издеваешься?! – зашипела, потирая ушибленную коленку.

– Нет, – состроил он невинные глазки. – А почему ты спрашиваешь?

– Р-р-р!!! Ладно. – Усилием воли взяла себя в руки и вернула метлу на прежнее место. – Давай попробуем с разгона. Может, так получится.

– Как скажешь, – безразлично пожал плечами братец, обхватил меня за талию и заявил: – Командуй!

– На старт…

Сначала Поля даже не смеялась. Она просто молча смотрела, как мы с Алексом, зажав метлу между ногами, бегаем по газону. Это потом ей стало плохо, и она, повизгивая, сползла на землю. Я сообразила, что что-то идет не так, где-то на третьем кругу, когда сил уже почти не осталось (темп задавал несущийся позади Алекс, а бегал он быстро), а мы так и не оторвались от земли.

– Стоп! – рявкнула, задыхаясь. – Алекс, ты хоть немного понимаешь, что мы пытаемся сделать?

– Раньше думал, что да, – честно ответил он. – Последние минут пять стал сомневаться.

– А, черт! – схватилась за голову. – Что же мы тогда бегаем, как два идиота?!

– Не хочу напоминать, но это была твоя идея.

– Ладно, Шурик. Слушай и запоминай…

– Меня Александром зовут, – вставил он ну совсем в тему.

Я злобно зыркнула через плечо и продолжила:

– Метла полетит, только если мы оба одновременно окажемся над землей. Это понятно?

– Это понятно, – равнодушно кивнул братец, внезапно обхватывая меня за талию и сильно прижимая к себе. Я даже сперва не сообразила, что происходит. А потом просто подпрыгнула вместе с ним. Вернее – он утащил меня за собой наверх. Равно как и метлу, вцепившись в древко между нами.

– Ну я думаю, вы справитесь, – какое-то время спустя, посмеиваясь, заявила Полина. Мы плавно спикировали на траву, повалились на нее рядышком и чуть полежали, восстанавливая дыхание и пересчитывая будущие синяки.

– Что ж, – глубоко вздохнула я. – Последнее приземление было ничего так.

– Да… – протянул Алекс. Кажется, он до сих пор не верил, что мне удалось затащить его на метлу. – По крайней мере, спустились мы вместе.

– Ага… – в тон братцу поддакнула я, вспоминая, сколько раз роняла его на поворотах. – Странно, что ты так долго учился. Ведь при полете действуют те же правила, что и при езде на мотоцикле…

Алекс перевернулся на живот, приподнялся на локтях и мрачно заглянул мне в лицо:

– Никогда не сравнивай мотоцикл и метлу!

– Действительно, Ева, – подошла готесса. – Принцип, может, и тот же, но под ногами-то пусто. А все-таки хорошо у вас последний раз получился.

– Не спорю. – Я беззлобно оттолкнула Алекса и села. Посмотрела на свои поцарапанные ладони, ободранные коленки, грязную флиску и улыбнулась. – Думаю, мы готовы. Может, конечно, это и будет полет в один конец, но мы его одолеем.

– Ура… – мрачно подтвердил Алекс, поднимаясь на ноги. – Долетим… Какое счастье!

И первым похромал к дому.

Шабаш… сколько в этом слове игры и крови. Говорят, свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого. Нигде в целом мире это правило не подтверждается более наглядно, чем на сборищах ведьм и колдунов. В былые времена маги встречались в лесах под покровом ночи и развлекались, демонстрируя умения и упиваясь властью. Прошли годы, и лес обратился замком, а больше ничего не изменилось. Здесь у каждого была своя роль и свое место. Здесь не существовало ограничений, кроме тех, которые чародеи сами устанавливали для себя. Здесь позволялось делать все, лишь бы только хватило на это сил. Правила смертных, законы природы, даже логика здравого смысла – все исчезало и терялось за ненадобностью. Но не дай тебе бог коснуться интересов того, кто окажется сильнее тебя! Потому что его свобода на шабаше тоже не знала границ.

Мы прилетели к замку за час до полуночи. Словно попали в сказку про людоеда: самая высокая гора, самая длинная башня… Дракона только для полноты эффекта не хватало. Впрочем, его вполне могли заменить фигурные скульптуры на высоких резных воротах. От них к замку шла широкая, устеленная золотистым ковром из палой листвы аллея. К сожалению, не освещенная ни единым фонарем. Зато сам замок на фоне этого кромешного мрака выглядел просто волшебно: музыка, свет, шпили до самых облаков… людоеду бы понравилось.

На землю спустились сразу за воротами. Забавно, но магии в них не было совсем. Какой-то непонятный девайс, быть может, идущий с замком в комплекте: красивый, но совершенно бесполезный. Любой смертный, которому хватит сил добраться на эту вершину, перелезет их запросто. Кстати, долетели мы неплохо, да и приземлились удачно: не зря потратили столько сил на тренировку. Алекс с метлы спрыгнул, я тоже кое-как сползла. Учитывая, что на мне было платье в пол и сидеть на древке пришлось боком – все могло кончиться куда печальнее.

– Ты на этих каблуках выглядишь как парализованный кузнечик, – сделал «изящный» комплимент Алекс.

Я одернула платье, улыбнулась и вежливо ответила фигурой из трех пальцев. Вот и поговорили… Ну да, не каждый день мне приходилось прыгать на каблуках в пятнадцать сантиметров. Но ведь и платье в пол в готическом стиле я не каждый день носила! Честно говоря, дай мне волю, я бы на шабаш полетела в джинсах. Вот Шурик, например, так и сделал: строгие джинсы и пиджак. Великолепное сочетание! Моим же нарядом (сюрприз-сюрприз!) занималась Полина.

– Давай, Бемби! – подбадривала она, глядя, как я пытаюсь шагать в подобранной ею обуви. – Вода твердая!

Очень хотелось ответить что-то вдохновляющее, например, послать лесом. Но то ли методы Полины принесли плоды, то ли я оказалась удивительно талантливой личностью, но каблуки мне все же покорились! Не до конца, правда, но стоять на них красиво я уже умела. В результате братец вздохнул, полюбовался эффектными телодвижениями, в которые моими стараниями превратилась ходьба, и молча положил мою руку себе на сгиб локтя.

Собственно, так мы и вошли в замок. А там нас уже ждали.

– Ева Моргалис? – Высокий человек в черном смокинге и с разрезом глаз как у корейца перехватил нас буквально у входа. Я растерянно кивнула и покосилась на Алекса, который чуть сильнее сжал мою руку. Здесь, в парадном зале сейчас никого не было. Я надеялась, что нам с Шуриком удастся немного осмотреться, затерявшись среди других гостей прежде, чем с нами захотят познакомиться. Не дали. – Прошу за мной!