Забудь мое имя! Гринь Анна

– Но для начала помоги мне найти Леониса, – сказал Бестелион. – Да, у меня осталось несколько вопросов в запасе?

– Ничего подобного! Ты все уже спросил, – возмутилась я. Хватит с него!

– Ты задала мне больше вопросов, чем я тебе, – хитро улыбнулся демон. – Где ты отыскала серебристые клены, Лена?

Проснулась я от стука в дверь, долгого и настойчивого. Хотелось накрыть голову подушкой и провалиться обратно. Взвыв, выдернула из-под одеяла руку и, взяв подушку пальцами за краешек, запустила ею в дверь, охнув от боли во всем теле.

– Пусть будет проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса! – пробурчала я, вспомнив вчерашнюю езду на лошади. Судя по ощущениям, передвигаться сегодня смогу только завязавшись буквой «зю». – Кто там?

– Госпожа, я принесла вам… обед, а вы все не отзываетесь, – раздался из-за двери дрожащий голос.

Обед? Как обед?

– А сколько сейчас времени? – уточнила я.

– Солнце уже над головой, – ответила женщина. – Можно… войти?

– Входите, – разрешила я, приоткрыв один глаз, рассматривая подпертую стулом дверь.

Ручка несколько раз дернулась, дверь затряслась, в коридоре произошли какие-то военные действия, и все стихло, после чего тот же голос спросил:

– Госпожа, а вы не могли бы отпереть дверь?

Я могла, но сейчас даже голод не заставит меня встать с постели и, кряхтя как старушка, плестись открывать дверь, которую вчера так старательно забаррикадировала.

«Стул, исчезни! – мысленно приказала, не сводя с него взгляда. – Пожалуйста».

И ошалело ойкнула, когда он начал медленно растворяться в воздухе, будто кто-то стирал его ластиком. Отойдя от шока, я, несмотря на ноющую боль в мышцах, выскочила из-под одеяла, заодно запутавшись в ночной рубашке и, подбежав к двери, схватила последний фрагмент стула. Ничего не произошло. Но половинка спинки стула так и осталась у меня в руках. Зашвырнув деревяшку под кровать, я повернула ключ в замке, впуская служанку. Ею оказалась пышнотелая девица на вид лет двадцати пяти, в неприметном темном платье с серым фартуком.

– Я вам принесла поесть, – сообщила служанка, устанавливая поднос на столик у кровати. – Госпожа графиня удивилась, что вы еще не вставали. Сами же хотели поговорить с графом с самого утра.

– Смотря у кого во сколько начинается утро, – хмуро произнесла я, усаживаясь обратно на кровать и принюхиваясь к содержимому подноса.

– Мне велели спросить, вы все еще хотите с графом говорить или нет? – поинтересовалась служанка.

– А как же! Всенепременно, – кивнула я. – Только поем, а то на голодный желудок неудобно серьезные разговоры вести. А вещи мои где?

– Сейчас принесу, – засуетилась девушка и выбежала из комнаты, оставив меня наедине с подносом.

– Война войной, а обед по расписанию, – прокряхтела я, пододвигаясь поближе к тепленькому, вкусненькому и сытненькому, стараясь не думать о местном феномене полураспада стульев.

О прошедшей ночи пыталась не думать тоже, а то в голове сразу начинал возмущаться внутренний голос. Сложнее всего оказалось решить, натворила я непоправимых глупостей или все сделала правильно. Сказанное Бесу эхом отзывалось в ушах, так же как и его довольно прохладная реакция. Может, все так и надо?

Не то чтобы я боялась ошибиться, но хочется не попасть еще больше. Мне и сейчас хватает проблем. Дополнительных не требуется. Мало ли, как все дальше будет.

Еще бы понять, что я чувствую к Бесу. Это вообще сложнее всего. На Празднике ощущала что-то, близкое к безумной и мгновенной влюбленности… А сейчас? Куда делось то странное чувство волшебства и сказки? Вдруг я все придумала? Ведь не может он ко мне что-то испытывать. Мы вообще разные. И я не та красавица, что подошла бы ему.

«Тогда зачем он заставляет тебя сомневаться? – спросила сама у себя, размешивая в пшеничной каше кусочки каких-то сушеных фруктов. – Почему, слушая его, глядя в его синие глаза, тебе кажется, что Бес говорит искренне? Не обманывай себя, мартыха! Такого быть не может. Не бывает сказок про красавца, влюбившегося в девчонку вроде меня. Это Золушке несказанно повезло. И то… исключительно по протекции доброй тети феи. У меня такой нет. И даже красивые глазки и рыжие космы не делают меня мечтой и совершенством. А значит, закатала губу обратно, пришила пуговку и застегнула, чтобы оная часть тела не самовольничала при виде одной особи мужского полу иностранной и иномирной национальности».

Еще нужно уговорить сердце не биться чаще, а мозг – не отключаться в самый ответственный момент, с показом пошлых картинок вместо приличных и умных мыслей. А еще успокоиться и не волноваться перед встречей с графом. Даже наедине с Бестелионом я так не трусила, как сейчас.

«Есть ли у меня план, есть ли у меня план? – спросила я себя. – Есть у меня план».

План действий подсказал тот же самый демон, но думать сейчас нужно не о нем. Бес прав. Все эти люди уверены, что я умею колдовать. Может, и умею, после выходки стула в голове роятся сомнения. Вне замка все старались держаться от меня подальше, но не внутри. Из-за серебристых кленов граф и его подданные уверены, что я не представляю для них угрозы. Даже одурачить пытались…

Дорисовав в намеченном плане пару штрихов, я гаденько захихикала. «Вы хочете песен? Их есть у меня!»

Вернулась служанка со стопкой моей выстиранной и выутюженной одежды. Быстренько одевшись и сложив в сумку то, что не пострадало от вчерашнего дождя, велела проводить меня к графу. По коридорам мы прошествовали безмолвной процессией. Я натягивала на лицо самое серьезное выражение.

У одной из запертых дверей дорогу нам перегородил вчерашний соблазнитель-неудачник. Сегодня Теор выглядел куда хуже, чем за ужином. Я бы даже сказала, что мужчина как-то в одночасье постарел. Или мне кажется, или вчера меня пытался охмурить мой прадедушка.

– К его милости Авессаломию Алекторисскому сейчас нельзя! – заявил Теор, попытавшись оттереть меня в сторону.

Служанка тихо ойкнула и моментально сбежала.

– Вчера вы были куда учтивее, – заметила я. – И, кажется, моложе.

Теор попытался прожечь меня взглядом, но у него ничего не вышло. Будь на моем месте какая-нибудь другая девчонка, она бы давно уже билась в предсмертных судорогах. Но после устных зачетов по психологии я получила противопожарную закалку, мне не светит даже тепловой удар.

– С дороги ушел! – рявкнула я ему.

И не важно, что со стороны сцена похожа больше на то, что мелкая болонка пытается рычать на волкодава. Окончательно расхрабрившись, сцапала Теора за жилетку и прошипела:

– Я по-хорошему прошу!

Мужик взвыл и отпрянул в сторону, в ужасе глядя на мою руку. Не понимая, что случилось, я тоже посмотрела на свою конечность, после чего чуть не заорала громче Теора. Моя родная аккуратная левая лапка блистала потемневшей кожей с мелкими чешуйками на костяшках и возле… когтей, в которых я сжимала кусок жилетки инкуба.

– Очаровательно… – прошептала я.

«Похоже, спектакль удастся на все двести процентов, – отрешенно подумала, открывая дверь кабинета графа. – Зрители останутся довольны».

А вслух сказала:

– Здравствуйте, милорд граф. Хорошо устроились, заведя себе такого секретаря.

Авессаломий поднял на меня взгляд и хрипло недовольно спросил:

– Что вам нужно?

– Ну как же, господин граф! – воскликнула я, пряча руку за спину и усаживаясь напротив Авессаломия в неудобное кресло. – Жалоба на вас имеется. О порче государственного имущества.

– А вам какое до этого дело? – Толстячок зло выплюнул слова через стол. – И почему вы решили, что я буду перед вами отчитываться? Если удалось запугать моих людей, то это не значит, что я вас боюсь. Эти стены защищены от магии. Да и… не уверен, что вы что-то умеете, хоть и раскусили уловку Теора.

– А вы стали храбрее со вчерашнего дня, граф, – промолвила я, закидывая ногу на ногу и многообещающе улыбаясь. – Но… Вы бы, граф, поостереглись мне хамить.

И картинно погрозила Авессаломию пальцем с острым когтем. Увидев мою черную звериную руку, граф ойкнул и откинулся назад.

– Кто вы? – прохрипел он. – В этом доме ни у кого не получится колдовать.

– Откуда вы знаете? Говорят же, что магов в этих землях давно не видели… – рассеянно отозвалась я, рассматривая ладонь, на которой чернота начала растворяться, растекаясь знакомым рисунком веточек и листиков от запястья к локтю.

Заметив это изменение, граф побелел и попытался вскочить. Пресекая попытку спастись бегством, я негромко фыркнула:

– Куда вы собрались? Неужели думаете, там вас не достану?

Граф вжался в кресло, стараясь на меня не смотреть.

– Так что, будем признаваться или как? – жестко уточнила я, поднявшись и принявшись вышагивать по кабинету, заложив руки за спину.

– В чем? – проныл граф.

Я, всерьез разозлившись, метнула в Авессаломия грозный взгляд. Граф дернулся, когда висевшая за его спиной картина свалилась на пол, и истошно заверещал:

– Да! Каюсь! Я!..

Пару секунд приходила в себя, пытаясь понять, что произошло. Совпадение, или это я свалила картину?

Когда немного пришла в себя, граф уже вовсю завывал что-то неразборчивое.

– Стоп! – гаркнула я басом. – Сначала и по порядку. И начните с того, кого вы так боитесь?

– Ее, – простонал Авессаломий, – Гизельду. Этой весной, когда Карина отправилась навестить родственников, в Алекторис приехала одна дама, путешествующая инкогнито… Я предложил ей кров. Невероятно красивая и привлекательная женщина. – Граф тяжело вздохнул.

Оценив его комплекцию и ум той барышни, что на этого колобка позарилась, я спросила:

– Нет такого мужа, который не мечтал бы хоть на час стать холостяком?

Авессаломий обреченно согласно затряс головой.

– И что вы ей пообещали? – поинтересовалась я, уже зная ответ.

– Развестись с Кариной! – взвыл граф. – Но… Почти никто не знает об этом. Если графине расскажут… Она же меня собственными руками…

– Что же вы, граф, так неосторожно? – сочувственно хмыкнула я. – А дальше?

– Карина сообщила, что возвращается раньше, – прохрипел Авессаломий.

– И вы выпроводили чудесную Гизельду, не очень хорошо понимая, с кем связались? – хихикнула я.

– А потом она прислала письмо, что наймет мага, чтобы тот наказал меня, – продолжил граф.

– И вы решили обезопасить себя?

– Мне и без угроз проблем хватает, – сообщил Авессаломий.

– Вы только не подумали поискать средство понадежнее и попроще, – сказала я.

– Теор уверил, что средство самое надежное.

– И как, по-вашему, оно работает? – усмехнулась я, рассматривая шевелящийся на руке рисунок.

Граф не ответил.

– Что же с вами делать? – Я задумчиво постучала подушечками пальцев по губам. – Не могу позволить вам и дальше рубить редкие и уникальные деревья.

– Если вы знаете другой способ, то заплачу любые деньги! – воскликнул граф.

– Так уж и любые? – хмыкнула я.

«Не в деньгах счастье, но без них плохо», – одобрительно поддакнул внутренний голос.

– Сто серебром! – объявил Авессаломий.

– За кого вы меня принимаете? – опешила я, хотя слабо представляла, какую именно цену за услугу мне предлагают. Но мама всегда учила меня, что соглашаться на первую же сумму глупо, особенно если ты знаешь, что деньги у клиента есть.

– Сто двадцать, – насупился граф.

– Это несерьезно. – Я сложила руки на груди.

– Сто пятьдесят, – заявил Авессаломий.

– А ваша жизнь сколько стоит, не знаете? – полюбопытствовала я, склоняя голову набок и оценивающе разглядывая графа. – Может, Гизельда мне заплатит больше?

– Двести пятьдесят! – почти выкрикнул граф.

– А за молчание? – приподняла одну бровь.

– Триста.

– Триста пятьдесят, и дам вам пожизненную гарантию, – улыбнулась я.

– Триста пятьдесят и лошадь. И я вас больше не увижу, – буркнул граф.

– Но деревья вы рубить перестанете, – добавила я повелительно. – Иначе если узнаю, то вернусь по вашу душу.

– По рукам.

– Отлично, – пропыхтела, копаясь в своей сумке. – Знаю я один способ. Очень надежный. Сто лет гарантии.

Продолжая тараторить, отцепила от связки упакованных мне силиалой побрякушек мелкий камушек, похожий на бирюзу, на кожаном ремешке.

«Нужно будет эту кучу разобрать», – вздохнула я мысленно, трогая спутанные веревочки и цепочки.

– Деньги вперед. И велите коня запрячь.

Авессаломий позвал Теора и приказал ему распорядиться насчет лошади. А сам отпер небольшой ларец и отсчитал мне семь небольших мешочков. Когда они были надежно припрятаны в сумке, я встала, теребя в руках камушек, шипя нечто неразборчивое, что граф мог бы принять за заклинание. Через четверть часа, услышав сообщение о том, что лошадь стоит у крыльца, решила заканчивать спектакль. Пока граф увлеченно за мной наблюдал, я, вышагивая мимо очень подробной карты континента, висящей на стене, уже зазубрила названия всех близлежащих городов, определившись с маршрутом.

Передав графу ремешок с камушком и велев носить всегда и даже в бане не снимать, я направилась к выходу.

– Куда теперь направляетесь? – спросил Теор, решивший меня проводить.

– В Тавий, – сообщила я, наблюдая за реакцией мужчины. И не удивилась, когда он довольно заулыбался.

Еще бы! Вряд ли они меня так просто отпустят. Но мы тоже подкованные. Зря, что ли, весь этот спектакль разыгрывала? Дороги, уходящие от замка, я изучила особенно тщательно. Так что пока все будут ждать меня на пути в Тавий, сверну раньше, отпущу коня – а то мне еще кражу коня припишут – и пойду пешком. Если верить карте, и если я не промахнусь мимо реки, то, идя по ее течению, непременно попаду в соседнее королевство. А если буду вести себя тихо и умно, то окажусь там еще и незаметно.

– Счастливого пути.

– И вам тут не хворать, – кивнула я, со стоном и навернувшимися слезами помещая свое тело в седло.

Держать нос гордо вздернутым к небу удалось недолго. Как только отъехала достаточно далеко, чтобы меня нельзя было услышать, то разразилась продолжительной тирадой о своей неприспособленности к здешней жизни и требованием переписать сценарий. Меня, естественно, никто не услышал. А если и услышал, то, скорее всего, спешно заткнул уши и спрятался подальше, потому что через полчаса моих причитаний завопил даже внутренний голос, требуя прекращения кошачьего концерта.

Вот за что мне все это, спрашивается? Даже внутренний голос со мной не согласен. Все против меня!

«Потому что ты ведешь себя глупо, – заявил упомянутый голос Иркиным тоном. – Вот чем тебе плохо было? Хотела принца? Получи! Целых двоих. Один тебе нравится, а второго просто так предлагают».

– И ничего он мне не нравится, – фыркнула я из чувства противоречия, только чтобы позлиться на упомянутого демона. – Он бессовестный, бессердечный, беспринципный… гад!

«Но ты почти в него влюбилась тогда… помнишь? – хихикнул голос. – Когда тебе было так хорошо!»

Обидевшись на это заявление, я прошипела:

– Меня обманули. Я думала, это только сон. Так что ничего не считается.

«Но ты ведь хочешь повторить?»

– Ничего подобного! – взвилась я, чувствуя, как щеки наливаются свекольным оттенком.

«Не ври, – мягко заметил голос. – Тебя к нему тянет. Во всех смыслах. Если бы вы встретились при других обстоятельствах, то ты, не задумываясь…»

– Молчи! – грозно велела я. – Ты ничего не понимаешь! Здесь все сложнее. Столько всего смешалось в одном котле, и событий и чувств. Я не могу игнорировать себя и собственную жизнь, дав возможность кому-то решать за меня. Ведь именно так и случится, если я скажу Бестелиону, где нахожусь. Он отведет меня к этому их Повелителю, а тот решит мою судьбу. Только в мечтах девушки готовы броситься на шею первому же парню с табличкой «Принц». И… я никогда не была из их числа, ты же знаешь. Хочу сама решать, с кем и где мне быть. Этот мир явно не предназначен для меня, а я для него.

«Твой отец отсюда».

– И что? Я родилась там, дома. Родилась человеком. – Вздохнула, теребя кончик косы. – Что вот им, ситрам и эллам, от меня нужно?

«Удачный династический брак», – хихикнул голос.

– Вот именно! Я только пешка, случайно попавшая в давно идущую партию. Обитатели двух царств давно соперничают между собой.

«Ты еще не решила, какая именно ты пешка. Черная или белая».

– Полосатая в фиолетовый горошек, – обиделась я. – Зачем вот напоминать…

И так переживаю. Раньше все было понятно, девятнадцать лет я все про себя знала. А тут… изменение за изменением. Глаза и волосы – ладно. Мой мозг еще как-то способен осознать это, но вот все остальное…

Я взглянула на собственную руку, на которой все еще виднелись прорисованные, словно кистью по бумаге, веточки и ромбовидные листочки с мелкими тонкими прожилками.

– Непонятно, что имел в виду Бес, когда говорил про рисунок. Что это все значит в моем случае? Я не рожденный демон и не невеста.

«Разве?»

– Конечно нет. Я еще не совсем сошла с ума, чтобы не помнить, как кто-то просил моей руки, – обиженно пробормотала я себе под нос. – А наглое заявление каких-то сомнительных прав не считается.

«А как же та ночь? – уточнил голос. – Помнишь, ты как-то обещала себе, что первый раз у тебя будет с любимым человеком…»

– Да, обещала, – кивнула, охнув, когда конь споткнулся и я подскочила в седле. – Но то обещание не имеет никакой связи с реальностью. На Празднике Зимней Ночи я была влюблена… почти. Но это оказалось лишь колдовство, магия. Более тонкая и искусная, чем у Теора. Но только магия.

«Ее действие ты ощущаешь до сих пор…»

– Бес не может не нравиться. Воплощенный соблазн.

«Для тебя».

– Эх… – Я прервала этот странный разговор.

Обернувшись, обнаружила, что замок Алекторис давно скрылся с глаз.

– Неплохо, – одобрительно хмыкнула я, натягивая поводья неспешно бредущего серого жеребца. – Но хорошего понемножку.

Сползала со своего транспортного средства я минут пятнадцать, пытаясь при этом как можно меньше тревожить натруженные мышцы. Охая и причитая так, что конь начал подозрительно коситься, съехала на землю, сразу почувствовав предательскую дрожь в коленках.

И вот куда меня несет? Как я на таких конечностях еще собираюсь куда-то идти? Но лучше медленно и верно избавиться от преследования обитателей замка, чем оказаться закопанной под первым же камушком, «от греха подальше» и «на всякий случай». А в том, что со мной хотят так поступить, я уверена не просто на все сто, а даже на двести процентов. Если и ошибаюсь, то лучше перестраховаться.

Осмотревшись и не обнаружив ничего примечательного, кроме виднеющейся на западе реки, вытащила из мешка чуть помятую карту и развернула ее прямо на обочине. Зрительная память у меня, конечно, плохая, но я так старалась все запомнить, что теперь без проблем могла бы дорисовать недостающие на пергаменте детали.

Я специально выбрала именно эту дорогу. И назвала ее Теору тоже неспроста. Ни в какой Тавий, естественно, не собиралась, но этой компании знать о том не нужно.

На карте в кабинете графа обнаружила, что от замка в нужную мне сторону – а я решила направиться в центр континента, в какое-нибудь более населенное королевство, – ведут две дороги. Одна в этот самый Тавий, а вторая в некий Олирик. Вероятно, и то и другое – небольшие поселения, ну или что-то вроде городов. Не поймешь тут ничего.

Так что мне прямая дорога в соседнее королевство, благо оно совсем рядом. Всего каких-то десять сантиметров на карте. Это если по прямой. Я обходными путями пробираться буду. Ну а делать это лучше всего живой и умеренно здоровой.

Проверив притороченные к седлу торбы, я переложила в свою сумку мешочек с овсом и развернула коня, несильно хлопнув того по крупу. Удивленно на меня обернувшись, серый медленно потрусил в обратный путь, к замку. А я столь же неспешно сошла с наезженной дороги.

Если не ошибаюсь, то Сай и братья Двое-Из-Ларца-Одинаковых-С-Лица будут поджидать меня в том месте, где тракты на Тавий и Олирик почти сходятся, неспроста я выбрала из них самый извилистый, наведя таким образом мужчин на идею перехватить меня там. Они явно собрались появиться неожиданно. И никто из них не подумал, что я избавлюсь от лошади и пойду в совершенно другом направлении. А если и сообразят, то уже буду далеко.

Теперь, главное, не заблудиться и дойти до реки, не сломав себе шею, ноги и руки. Судя по моему внешнему виду после аварии, собрать меня смогут и из каши, но как-то совсем не улыбается просить Беса о помощи.

– Лена, ты взрослая девушка, – уговаривая себя вслух, я потопала к реке, обходя редкий кустарник.

Вообще, я бы не отказалась посмотреть, как удивятся мужчины, не дождавшись меня на тракте. Но идти смотреть на них опасно. Лучше пусть никогда не узнаю, что там и как. Это только в кино и книгах герои обязательно, из чистого любопытства, лезут проверять свои догадки. Я лучше бы обменяла любопытство на свой школьный конспект по Основам безопасности жизнедеятельности. Такая, оказывается, ценная книжица была! Я даже помню темы изученного мной курса, потому что со смехом зачитывала их маме, перед тем как отправить сей шедевр в помойку. В конспекте жирным крупным детским почерком были записаны способы ухода от погони, методы выживания в лесу, пустыне, степи, чужом городе, при условии незнания языка и отсутствия денег. Обо всех способах добычи воды при помощи подручных предметов, о разжигании костра, ну и как тушить оный. Да! Там был целый раздел, посвященный обороне от маньяков и лиц с сомнительными намерениями. А у меня тут как раз целая стая этих «лиц».

Найти бы сейчас тот конспект! В следующий раз примотала бы его к себе скотчем и никому не отдала бы даже за большие деньги. Если будет у меня следующий раз…

К немалому моему удивлению, до реки добралась без особых приключений и целехонькая. Даже не оцарапалась и не упала, хотя нога несколько раз проваливалась в кротовые норки. То, что на карте художник изобразил как реку, на деле оказалось широким ручьем, бегущим по дну неглубокого оврага. Я спустилась по пологому берегу к самой воде, долго принюхивалась и с любопытством лазила среди камней, пока не нашла место, где ключ бил прямо из земли. Посомневавшись и на всякий случай перекрестившись, я наполнила флягу водой и ополоснула лицо, хотя холодный воздух сразу же высушил кожу, стянув ее неприятной коркой. И только после этого, сложив ковшиком ладошки, напилась сама.

– Не пе-е-ей, Ленушка, ко-о-озочкой станешь! Бе-е-е! – проблеяла я собственному отражению в быстрых летящих струях. – Ну или заработаешь несварение желудка.

На вкус вода показалась достаточно чистой и свежей, но кто может мне здесь точный состав этой жидкости указать? Никто. Да с их сельским хозяйством это и не нужно. Вряд ли местные крестьяне пользуются пестицидами и «минералами».

Осмотревшись напоследок и удостоверившись, что на поросшем невысокой травой берегу ручья не остается явных следов моего присутствия, я, повздыхав для порядка, отправилась в путь.

Зачем иду? Самой непонятно. Но точно знаю одно: хочу побыть в одиночестве. Все обдумать. Хотя бы несколько дней. Что-то мне подсказывает, что убежать далеко мне не дадут. Да, Феа каким-то образом скрыла меня от Беса и, видимо, других, но я уже основательно наследила. С другой стороны, может, Бестелион и не захочет меня искать? Всякое может быть. Оно ему нужно?

Глава 12

Вода приятно холодила кожу, окутывая демона коконом спокойствия. Вздохнув, Бес растянулся на поверхности, позволяя стихиям омывать его мягкими тонкими трехпалыми полупрозрачными ладошками.

– Так и знал, что ты здесь, – усмехнулся Каселион, спускаясь в подземелье, где располагался один из бесчисленных бассейнов замка, ежедневно наполняемых из подземных источников маленькими труженицами водной стихии. Голубоватые тоненькие силуэты без лиц и со смазанными очертаниями тел чуть дрогнули при появлении наследника, мягко погружаясь на дно, подальше от жесткого взгляда водного демона.

– Здравствуй, Кас, – негромко произнес Бестелион, приоткрыв глаза и взглянув на брата.

– Ты неважно выглядишь, – ехидно сказал наследник, рассматривая младшего брата, отметив усталый вид и темные до черноты круги под глазами на осунувшемся лице.

Бестелион чуть поморщился. Замечание Каса вовсе не отражало внутреннее состояние демона. Если бы даже Беса вывернули наизнанку, а затем много часов не давали возможности регенерировать, то и тогда бы он чувствовал себя куда лучше.

Всю ночь Бес провел на голых скалах, овеваемых холодными зимними ветрами. Если это можно было как-то терпеть, то присутствие рядом Лены переносилось с трудом. Любое прикосновение к ней отдавалось приятным томлением в теле и одновременно острым разочарованием. Демон осязал ее присутствие, но знал совершенно четко, что это только игры тьмы. Хитрые и опасные игры. И понимание этого приносило неприятную боль.

Терпение при разговоре с девушкой давалось ему с трудом. Хотелось взять ее за плечи и потребовать ответов на вопросы. Но с Леной так не получится, Бес понял это в тот момент, когда она ловко сбежала у него из-под носа, воспользовавшись добротой свободолюбивой силиалы земли. Ему не оставалось ничего, кроме как осторожно выспросить у девушки хоть что-то, поймать ее на деталях и мелочах.

И стараться не отвлекаться на собственную реакцию при виде этой девчонки. Только чуть позже, прислушавшись к себе, демон осознал, что его тяга к Лене – не что иное, как действие ее неконтролируемой магии эллов, в чем-то схожей с подобной магией демонов. С Тамалис он отчетливо знал, когда дочь Повелителя эллов использует чары. Но с Леной все было иначе. Его защитные контуры не воспринимали девушку как что-то чужое, инородное. Неосознанное воздействие Лены не встречало препятствий на своем пути, напрямую штурмуя натянутые, как звонкие струны, инстинкты Бестелиона.

Он видел тоненькую и хрупкую девушку с копной солнечно-рыжих волос и невероятно зелеными глазами и чувствовал себя на грани обожания и потребности защищать. Ко всему этому примешивалось еще неудовлетворенное желание. А внутренний голос, теряя самообладание, требовательно нашептывал: «Моя!»

Но разум еще пробовал сопротивляться, пытаясь урезонить чувства. Он знал, что Лена не идеал красоты, и характер у нее отвратительный, как у дикой кошки. Что она не хочет быть в этом мире и настроена немного враждебно, что девушка опасна и непредсказуема.

После появления Лены демон ощущал сонливость и явную усталость. Вот только отдохнуть ему не дали. Почти сразу невидимая нить, связывающая Беса с девушкой, натянулась, требовательно дернулась, и его сила свободным потоком хлынула к ней, не встречая сопротивления. В первую секунду Бестелион испугался, подыскивая объяснение происходящему. Когда через час энергия иссякла, демон чувствовал себя так, будто за это время разобрал по камню целую гору. Но винить Лену не стал, очень быстро осознав, что сам создал ей возможность проделать подобное. Хотя ему еще предстояло понять, как именно девчонке это удалось.

Лена была в какой-то мере его созданием и его…

Бес задумчиво потер лоб, не слушая Каса.

… и его невестой. Он надел ей на палец собственное кольцо и дал слово защищать. Это немалое обещание для народа, который привык считать свои клятвы нерушимыми. Кроме всего прочего, Бестелион с самого начала, пусть и только мысленно, считал Лену своей. И это связало демона с девушкой не хуже любых чар.

Он ее не любил, конечно. Но если бы у темного был выбор, то рядом с собой Бес хотел бы видеть Лену.

«По крайней мере, ее тянет ко мне так же, как и меня к ней, – подумал он. – И у Лены нет врожденной ненависти к темным. А ведь даже Лео, играя в свои игры, прячет глаза, чтобы я не увидел ее страха».

– Ты тоже не выглядишь слишком счастливым, – сказал темный демон.

– И все по твоей вине, – зло прошипел Каселион. – Алесия бы ничего не узнала, если бы ты не проболтался ей.

– Я не болтал, – обиженно фыркнул Бес, – а просветил твою драгоценную огненную демонессу о планах Повелителя.

Кас отчетливо скрипнул зубами:

– Чего ты хочешь этим добиться? Если отец что-то решил, то его не переубедить.

Бестелион лишь удивленно приподнял брови при этих словах, взбираясь на бортик бассейна.

– Ты даже не собираешься пробовать, – мягко заметил демон, натягивая штаны прямо на мокрое тело и морщась, когда ткань неприятно прилипла к коже. – Неужели тебе нужна Лена?

– Зачем она мне? – передернул плечами Кас. – Мне хватает проблем и с одной женщиной. Тем более эта… Лена… товар второй свежести. Твои объедки. С примесью тьмы.

– Тогда не вмешивайся, – посоветовал Бестелион.

– Отец все уже решил, сам знаешь.

– Он решил найти Леониса и заключить с ним договор, – напомнил Бес. – Но не обязательно элл согласится на подобные условия. Что-то мне подсказывает, что он предпочтет брак своей дочери со вторым и темным, чем клеймо второй жены первого. У них подобное считается позорным. Амадеус и хочет унизить Верхнее царство.

– Откуда тебе знать, что решит Леонис? – выпалил наследник.

– Ну, думаю, он захочет выслушать все варианты своего восстановления в положении Повелителя эллов, – заметил Бестелион. – Может быть, он признает мое право на Лену. Сам знаешь, у эллов нравы куда строже наших.

– Они придают слишком много значения девственности, – фыркнул Кас.

– Это мне на руку, – усмехнулся Бес.

– Если только Леонис не убьет тебя за то, что ты потребуешь признать свое право на его дочь, – сказал Каселион. – Хотя по правилам Зимней Ночи он может и не принимать это в расчет.

– Меня не устроит подобный вариант, – возразил темный демон. – Зимняя Ночь – праздник ситров, но не эллов. Так что наши правила на Верхних не распространяются, сам знаешь.

Идти по течению ручья мне надоело сразу, но отказываться от собственной затеи было поздно, поэтому я с хмурым видом раздраженно топала вперед, стараясь не угрожать расправой тем, кто набросал повсюду камней, замаскировав их травой, и вырыл такой неровный берег, сплошь засадив его какими-то кустами.

Но вскоре пейзаж изменился: камни, устилавшие дно ручья, исчезли, в неглубокое русло врезались тяжелые потоки еще нескольких источников, заполнив и его глинистые берега, так что мне пришлось выбраться наверх и осмотреться. Впереди ручьи преображались в настоящую полноводную реку, уносящуюся к туманным горам, далеко, к самому горизонту.

Что-то довольно громко треснуло у меня под ногой. В первую секунду я решила, что это какая-то старая ветка, но оказалось – небольшая, совершенно белая кость.

«Хоть бы в прошлом это было животное, а не человек», – подумала я с надеждой.

Дальше я шла, внимательно глядя под ноги. То и дело попадались другие кости, больше или меньше предыдущей, но мне не оставалось ничего, как продолжать идти вперед. Мало ли, почему берег реки может быть усыпан костями? И если причины этого мне не приходят в голову, то это не значит, что их нет. По крайней мере, я могу надеяться, что происходящему есть какое-то простое и вполне логичное объяснение.

Когда горы на горизонте прорисовались четче, дымка рассеялась, явив моему взору лес, возле которого река делала поворот, а затем растекалась и затопляла равнину обширным озером. От этого красивого вида меня отвлекла здоровенная ворона, появившаяся будто из ниоткуда и налетевшая на меня сзади, громко каркая и порываясь клюнуть в затылок.

– Эй! – взвизгнула я, вжимая голову в плечи и махая руками над головой. – Что ты делаешь? А?!

Но ворона явно не собиралась вести светскую беседу, продолжая бросаться на меня, целя в глаза.

– Сумасшедшая птица! Отцепись от меня! – крикнула я, в отчаянии хлопнув пернатую бандитку по голове.

Не ожидавшая отпора, ворона свалилась на землю, словно пьяная болтая головой и тараща на меня круглые глаза-бусинки. Если я еще как-то могла это понять, то факт, что птица вполне по-человечески сидела на собственном хвосте, раскинув в разные стороны лапки и крылья, привел меня в ужас.

– А нечего на меня нападать, – решительно заявила, развернулась и пошла дальше.

После всего, что произошло со мной за последние недели, я уже ничему не удивилась бы. Даже если бы ворона крикнула мне вдогонку какую-нибудь гадость. Но птичка благоразумно промолчала, видимо решив держаться со мной осторожно.

Отойдя шагов на двадцать, я услышала за спиной хлопанье крыльев. Ворона, выписывая в небе зигзаги и кульбиты, промчалась высоко надо мной и удалилась в сторону леса. А количество встречаемых мною костей переросло в сплошной ковер. Как если бы кто-то сознательно раскидывал повсюду чистенькие и старательно отдраенные до белизны косточки.

– Кажется, где-то здесь живет хищник-эстет. Или меня кто-то пытается запугать, – подбодрила я себя, сдерживая желание взять ноги в руки и удирать отсюда в неизвестном, но противоположном направлении. Тот, кто разбрасывал кости, явно рассчитывал именно на такую реакцию. Но если не считать многочисленные останки, окрестности казались совершенно мирными и добродушными. Сквозь череп какого-то саблезубого животного, напоминающего небольшую кошку, проросло растение, украсив глазницу широким ярко-фиолетовым цветочком с лохматыми лепестками…

Страницы: «« « ... 89101112131415 » ... »»