Вирдисская паутина Раткевич Сергей

– Ну-ну… – Королева присела рядом и обняла дочь. – Я помогу тебе. В конце концов, со мной когда-то тоже случались подобные вещи. И даже еще более, хм… причудливые. Сама не знаю, как я жива-то осталась? Тут самое трудное – начать разговор. Иногда просто не знаешь, как подступиться к такому. Так что начну, пожалуй, я сама. Расскажу пару странных историй из своей собственной жизни. И не прямо сейчас, а попозже. Тебе нужно проснуться, умыться, позавтракать, а мне ненадолго прилечь, а то наши придворные испугаются моего заспанного вида.

Королева подмигнула дочери и вышла.

– Ну, что там? – встревоженно спросил король Эркет, дожидающийся буквально под дверью покоев своей дочери.

– Ох, милый, мы и тебе поспать не дали? – огорчилась королева. – Я-то надеялась, что ты не проснешься…

– Ну… я проснулся… – развел руками король. – Тебя нет. Мне доложили, что ты у Лорны. Что она… снова…

– Кричала во сне? Да. Было, – кивнула королева.

– Быть может, стоит обратиться к целителям? – спросил король.

– Стоит, – кивнула королева. – Сегодня же напишу принцу Ильтару.

– Он и так для нас слишком много сделал, – возразил король Эркет. – Заставлять его еще и целителя разыскивать… что у нас, своих мало, что ли?

Он внимательно посмотрел на свою супругу и хлопнул себя ладонью по лбу.

– Ох… в моем возрасте вредно не высыпаться – тупею, – удрученно покачал головой он.

– Мне кажется, что тот, кто сделал для моей дочери такие замечательные башмачки, исцелит ее лучше любого целителя, – промолвила королева Айлин.

– Башмачки? – улыбнулся король Эркет. – Те, которые она снимать отказалась? Так их и правда Ильтар своими руками сделал? И в этом он мастер! Нет, надо же было не заметить такого парня и засмотреться на какое-то ничтожество! – Король сердито нахмурился, потом вновь улыбнулся. – Говорят, при дворе назревает крупный тайный скандал. Наши придворные дамы никак не могут решить, то ли им старательно не замечать этого на ногах принцессы, то ли это новая мода, коей они немедля должны воспоследовать.

– Надо будет попросить Ильтара, пусть и мне такие же сделает, – улыбнулась королева.

– Вот еще! – ухмыльнулся король. – Пусть мою дочь обхаживает и радуется, что я не возражаю. Он, конечно, замечательный, но не настолько, чтоб я позволил ему любезничать с моей женой.

– Но ты же не сможешь сам сделать мне такие же, – проговорила королева; глаза ее лучились смехом. – А заставлять прекрасных дам терзаться сомнениями – жестоко, ваше величество.

– Почему это не смогу? – проворчал король. – Еще как смогу. Не совсем же я тупой. Вот возьму у Ильтара пару уроков, и будут тебе такие же… ваше величество!

– А потом это войдет в моду, и все высокородные господа просто обязаны будут делать своим супругам обувь! – восхищенно выдохнула королева. – Изумительно, милый! Так и сделай!

– Нахалка! – смущенно пробурчал король. – Вот заточу тебя в какую-нибудь ужасную подземную башню, и…

– И что?

– И буду ходить к тебе ночевать, – честно признался король. – В моем возрасте трудно уснуть одному.

– Так, может, в спальне все-таки удобнее?

– Признаться, я и сам уже об этом подумал. – Король Эркет потер лицо ладонью и зевнул. – Да и подземной башни у нас нет. Одни расходы – такую строить… Так ты считаешь, что достаточно будет пригласить Ильтара, чтобы…

Король замялся, сделал рукой неопределенный жест, могущий означать что угодно, и замолк, выжидающе уставясь на королеву.

Что ж, ее величеству вполне понятно было, что имеет в виду ее супруг. Нечто невообразимо огромное – и вместе с тем очень личное, нечто, укладывающееся между «я надеюсь, нашей девочке будет хорошо» и «у меня наконец будет нормальный зять, и я вздохну с облегчением».

– Я очень рассчитываю на это, – ответила королева.

– Ну, тогда пойдем позавтракаем вместе, – предложил король. – Это хоть немного разгонит мой сон. А потом иди, пиши приглашение.

Вот так и вышло, что вместо того, чтоб пойти и прилечь, как она сказала дочери, королева прошла в свой личный кабинет и села к столу.

Письмо к принцу Ильтару не займет много времени, в ответе королева не сомневается, вот только… «Неплохо бы, чтобы Лорна сама написала хоть несколько строк!»

«А лучше бы все письмо от нее исходило, а от меня только официальное приглашение».

Королева Айлин вздохнула. Она не была уверена, что сейчас самое правильное время для того, чтобы предлагать дочери что-либо такое писать.

«Скорей всего она заявит, что сама не знает, хочет ли видеть принца Ильтара, потому как не может понять, как она к нему относится, и вообще ничего понять не может».

«Для того, кто всю жизнь стремился к ясности и пониманию, должно быть, очень трудно оказаться в положении, когда меньше всего понимаешь самого себя, и никакие научные знания от этого не спасают», – подумала королева.

«В ее годы я была куда большей авантюристкой. Приключения волновали меня гораздо сильнее знаний. И, разумеется, в конце каждого приключения должен был являться прекрасный принц и спасать прекрасную принцессу от того, что она умудрилась натворить в ходе поисков приключений. Это само собой разумелось! Нет, мне было куда легче разобраться, чего я, в конце концов, хочу. А вот когда прекрасного принца приходится доказывать себе самой, как научную гипотезу…»

Королева покачала головой и все-таки взялась за письмо.

Проснуться. Умыться. Одеться. Приказать подавать завтрак. Упрямо заявить себе, что все нормально, что ничего не произошло. Заставить себя съесть принесенный завтрак, хотя ни кусочка в горло не лезет. Отправиться к себе на башню, сесть в любимое кресло, открыть любимую книгу, потом еще одну, еще… понять, что ни слова в них не понимаешь и даже не помнишь, за что их когда-то любила, вообще ничего не понимаешь и не помнишь, а мысли возмущенно мечутся из угла в угол.

«Как же так? Почему? Ведь это я его победила! Мне не должно быть страшно!»

– Так дальше продолжаться не может! – сама себе сказала принцесса Лорна.

– Мне тоже так кажется, детка, – откликнулась, входя, королева Айлин.

– Мама, я…

– Ш-ш-ш… мы же договорились, начинаю – я, – улыбнулась королева. – И может быть, после того, что я на тебя сейчас обрушу, тебе будет легче поделиться своими переживаниями. Итак, я начинаю…

Королева уселась в кресло и с улыбкой посмотрела на дочь.

– В одном маленьком герцогстве жила юная самонадеянная дурочка. Очень самонадеянная и очень дурочка.

Принцесса улыбнулась.

– Думаешь, я на себя наговариваю? – усмехнулась королева. – Она на самом деле была такая, эта несносная девчонка. А отец с матерью слишком сильно любили свою младшую дочь и умилялись там, где следовало встревожиться. – Королева рассеянно повертела в руках одну из книг профессора Шарная и вернула ее на место. – Ну вот, так же, как ты любишь науку, эта несчастная дурочка любила приключения и подвиги. Все те приключения и подвиги, о которых пели частенько гостившие в герцогском замке барды и менестрели. Вот только до нее не доходило, что для приключений и подвигов сначала стоило бы набраться хоть немного ума.

Королева вздохнула, улыбнулась и прикрыла глаза; мимолетные видения прошлого одно за другим промелькнули перед ее внутренним взором. Тяжесть боевого рыцарского копья в упрямо сжатых девичьих руках, тягучий блеск клинка, его ледяное пламя с легкостью рассекает воздух. Какая все-таки потрясающая у нее была шпага!

– В моем тогдашнем понимании приключения и подвиги были чем-то страшноватым, ужасно таинственным и невероятно захватывающим, – проговорила королева. – И разумеется, со всеми этими подвигами ты с легкостью справляешься, потому что тебе везет. Это всяким мерзавцам не везет, но ведь я – совсем другое дело! Ну, а если вдруг по какой-то причине все-таки не везет, тотчас появляется прекрасный принц и спасает несчастную красавицу из лап окаянного злодея. А как же иначе, верно?

– Мам, ты на самом деле в это верила? – удивленно поинтересовалась Лорна. – Ну, в прекрасного принца, и все такое?

– Моим первым принцем оказался дракон, – ответила королева. – Он и в самом деле был прекрасен. А еще чудовищен, страшен, волшебен и непостижим, как и положено дракону.

– Дракон? – изумленно переспросила принцесса. – Но… мам… откуда ты взяла дракона? Они же здесь не водятся!

– Верно, – кивнула королева. – Они здесь не живут. Для того чтобы с ними познакомиться, в твоем возрасте я сбежала из дома. Навстречу приключениям, разумеется. И, конечно же, я выбрала самое захватывающее из всех.

– Ох, мама… – восхищенно выдохнула принцесса. – Не хочешь же ты сказать…

– Почему же нет? – ответила королева. – У твоего дедушки были воины, знаменитые тем, что когда-то совершили этот подвиг. Ну разумеется, юная дурочка сбежала из дома именно затем, чтобы убить дракона. До сих пор думаю, что добралась до драконьих земель исключительно благодаря собственной наглости. Везения в том не было ни капельки. Просто для любого лиходея я выглядела слишком яркой, слишком заманчивой… слишком легкой добычей. Опытные мерзавцы опасались подвоха. На своем лучшем жеребце, украшенном цветными лентами, в парадных, ни на что серьезное не годных, почти игрушечных доспехах, веселая, юная, восторженная… я даже останавливалась на красивых полянках, чтобы поиграть на лютне…

Королева мечтательно улыбнулась.

– В чем-то это до сих пор мои лучшие воспоминания. Хотя… когда я представляю себе, сколько всего неинтересного и отвратительного со мной могло произойти… Но тогда… мир был невесом и прекрасен, а я сама была еще невесомее и прекраснее.

Королева вновь прикрыла глаза, вспоминая свое феерическое путешествие, и продолжала рассказывать. Рассказывать – и вспоминать. Огромные горы, столь невероятно живые, что никаких драконов не надо. Горы, горделиво вздымающиеся ввысь, стоящие по пояс в облаках. Безумно-голубое небо, яркое солнце, какую-то невероятную лазурно-изумрудную траву под копытами коня, запах горных цветов и гудение шмелей.

– Я почти забыла, за чем явилась, – промолвила королева. – Вокруг было так красиво… А когда вспомнила и сверилась с картой, позаимствованной в отцовской библиотеке, оказалось, что до ближайшего драконьего логова – рукой подать. Ну, я справедливо рассудила, что дракон, он и есть дракон – какая мне разница, который именно. На мое счастье, я выбрала правильного дракона.

– Правильного дракона? – переспросила принцесса Лорна.

– Вот именно, – кивнула королева Айлин. – Я уже почти добралась до драконьего логова, как вдруг… Я до сих пор это помню. Внезапное появление людей. Не дракона. Что они здесь делают? Я почти возмущена их появлением. Их десятка три. Их предводитель высок, строен и вполне подходит на роль прекрасного принца, вот только появился он слишком рано. Прекрасная принцесса еще не совершила своего подвига. Ее еще рано спасать. И нечего у девушки под ногами путаться. Ах, он не прекрасный принц? То есть да, принц, и очень даже хорош собой, что правда, то правда, все его знакомые девицы так говорят, вот только он не принцесс здесь спасает, а сам собирается на дракона охотиться. Да-да именно охотиться, а как же иначе? У них даже пушка небольшая есть…

Когда я сказала им, что собираюсь бросить дракону вызов, меня подняли на смех, – вздохнула королева. – Они наперебой восклицали, какая я великая героиня и как они мной восхищаются! И хохотали! А потом их предводитель сделал знак своим людям, и они набросились на меня. Вот тогда я и выяснила, что не только с драконом – с тремя-четырьмя мерзавцами ничего не могу поделать. Копье я уронила, шпагу и пистолеты у меня отобрали. Я даже выстрелить ни разу не успела. Вот когда я пожалела, что не взяла с конюшни одного из отцовских боевых жеребцов, обученных защищать всадника. Меня буквально вырвали из седла, содрали с меня доспехи и тотчас связали. А их предводитель заявил, что я красивая, а значит, ему будет чем заняться вечером, когда они покончат с драконом. Он сказал, что если я буду послушной, то он не станет делиться мной со своими воинами. И не продаст меня в ближайший городской бордель. Вот так и стояла я, как в дурацких романах, привязанная к дереву, а этот мерзавец гладил меня по щеке, восхищаясь моей кожей, а его люди подбадривали своего командира, предлагая ему сорвать с меня одежду, дабы убедиться, что в остальных местах я столь же гладкая и приятная на ощупь. Я пыталась кричать, что я дочь герцога и что мой отец отомстит за меня. Но он только посмеялся, заявив, что здесь, в горах, это безразлично, кто мой отец, что мое герцогство слишком далеко и я должна очень хорошо себя вести, чтобы вообще попасть домой. Он все-таки сорвал с меня одежду… мое тело – последнее, что он увидел в жизни. Внезапно его воины закричали от ужаса, поднялась беспорядочная пальба, и нас накрыла огромная тень. Еще миг – и у мерзавца, посмевшего протянуть ко мне руки, не было головы. Стремительно налетевший дракон просто скусил ее и полетел дальше. Кровь, которой меня окатило, вполне сошла за одежду. Можно сказать, что я сразу успокоилась за свой внешний вид. Честное слово, были куда более серьезные причины для волнений! Огромная, невероятно изящная, стремительная, несмотря на всю свою огромность, огнедышащая рептилия буквально смела посмевших покуситься на нее людишек. Беспорядочная пальба из ружей и пистолетов ничуть не повредила могучему ящеру, а стрелявший из пушки в него не попал. Кровавая бойня была ужасной, но продолжалась недолго. Да. Совсем недолго. Очень скоро я осталась наедине с драконом. Тогда ужасная рептилия открыла пасть, выпустив несколько клубов дыма, и заговорила.

– Заговорила? – заинтригованно прошептала принцесса.

– Дракон оказался разумным существом, – кивнула королева, вновь прикрывая глаза, припоминая склонившегося над ней огромного ящера, ужасно пахнущего смертью, человечьей кровью и еще чем-то жутким… драконьим… и вот этого я намеревалась убить?!!

– Ты принадлежишь мне, – сказал дракон, огромным острым когтем разрывая веревки.

– Я? – жалобно пролепетала несчастная искательница приключений, без сил падая наземь.

«Рыцарь! Ну где же вы?! Вы нужны мне сейчас, слышите?! Прямо сейчас! Вы уже на целых полчаса опоздали! Быстрее! Быстрее же!»

Но не стучали серебряные подковы, не слышалось горделивого ржания боевого коня, не пел могучий рог, вызывая на поединок чудовище. Не было никакого рыцаря. Вообще никого не было, кроме чудовища, отвратительно пахнущего чужой кровью и смертью.

– Да, ты, – грубо подтвердил дракон. – Ты принадлежишь мне.

«Ну, рыцарь, погоди! Не знаю, где ты шляешься, но лучше тебе не попадаться мне на дороге! Если только дракон меня не съест, я тебе сама голову откушу, вот увидишь!»

– А вы… ик… меня съедите? – пролепетала несчастная истребительница драконов.

– Я… ик… не голоден! – насмешливо передразнил дракон. – А проголодаюсь – трупов здесь достаточно.

– Тогда вы меня… э-э-э… – жалобно пролепетала девушка, чувствуя, что краснеет, пугаясь этого больше, чем разорванной одежды, чем крови и ошметков человеческих тел вокруг.

– Как ты себе это представляешь? – расхохотался дракон.

– Никак, – ответила храбрая искательница приключений и упала в обморок.

Очнулась от невероятного водопада, внезапно обрушившегося на нее с неба.

– О Боги, что это? – простонала девушка, вскакивая.

Дракон безжалостно изверг на нее еще несколько водопадов.

– А вы не только огнем, вы и водой можете плеваться? – поразилась она.

– Здесь рядом – река, – ответил дракон. – Отвечаю на другой твой вопрос – зачем ты мне нужна. Я возьму тебя в ученики. Ненадолго. На несколько ваших месяцев. Я собирался покинуть это место, теперь придется немного задержаться.

– Из-за меня?

– Да. Приведи в порядок свою одежду и мысли – и приходи, – промолвил учитель и прянул ввысь.

Распахнув огромные крылья, он издал торжествующий победительный рев, перевернулся в воздухе и спикировал вниз, к своей пещере.

Так я стала ученицей дракона, – поведала королева Айлин. – Он оказался довольно милым, если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что он все-таки сожрал трупы всех убитых им людей, равно как и их коней. Моего коня он трогать не стал.

– Не представляю, как ты пережила все это! – прошептала принцесса.

– Ну, я, знаешь ли, пыталась объяснить моему учителю, что он поступает нехорошо, поедая тела погибших, которые следовало бы предать погребению.

– А он?

– Дракон заявил, что нехорошо нападать на беззащитных самок, у которых не хватает даже элементарной сообразительности, чтобы держаться в стороне от таких опасных мест, как это. Увы, я не могла с ним не согласиться. Потому что и впрямь оказалась той самой беззащитной самкой, у которой не хватило ума. А потом он добавил, что закапывать в землю хорошее мясо – тоже нехорошо. И почему он должен лишать жизни еще кого-то, раз уж эти мерзавцы все равно убиты?

– Но разумные не должны питаться разумными, – пыталась спорить я.

– А я и не питаюсь разумными, – возразил мой учитель. – Только теми, кто приходит сюда, чтобы «убить дракона». Этим я отказываю в разумности. Моя обычная пища – горные козы и рыба из реки. Иногда летаю подальше, тут есть места, где можно поохотиться на оленей.

– Мама… а ты это все не придумала? – внезапно вырвалось у принцессы.

– Почему ты так решила? – удивилась королева.

– Слишком похоже на сказку, – с подозрением заметила принцесса.

– И впрямь похоже, – усмехнулась королева. – Но все так и было. Я провела в драконьей пещере три месяца, после чего вернулась домой. Отец был так счастлив, что даже не убил меня.

– А… чему ты училась… у дракона?

– А это и есть самое интересное. Он учил меня владеть копьем и шпагой, стрелять из ружья и пистолета.

– Дракон?

– У него каким-то образом оказались книги по военному искусству, и поскольку, как и все драконы, он немного владеет магией, он эти книги прочел. Но сам, разумеется, попробовать все равно не мог. Он говорил, что просто боится отпускать меня обратно, такую беззащитную, но я подозреваю, что на самом деле ему просто хотелось посмотреть, как это все работает на практике. «Тех, кто на меня нападает, я слишком быстро убиваю, чтобы понять, что к чему, – как-то признался он. – А если я пытаюсь промедлить, они оставляют болезненные отметины на моей шкуре или даже вовсе меня ранят. А это все-таки вредно для здоровья». И поскольку я оказалась первой, кого он, так сказать, «взял живьем», то именно мне и досталась честь стать его ученицей. Нужно сказать, он оказался придирчивым и даже безжалостным учителем. Подмечал малейшие неправильности в движениях и заставлял переделывать. Раз за разом, не слушая никаких жалоб, до тех пор пока не начало получаться. День за днем, все три месяца и два дня.

– О Боги, мама! – испуганно прошептала принцесса. – А что ты все это время ела?

– Убитыми героями я не питалась, – покачала головой королева. – Дракон приносил мне дичь. Пришлось научиться готовить. Недалеко от пещеры я нашла какую-то зелень и ягоды. А в остальном… когда дракон меня отпустил, больше всего на свете мне хотелось ограбить хлебную лавку. Крестьянин, который накормил меня хлебом, спас не только мою жизнь. Свою тоже. Боюсь, я превратилась бы в дракона, если бы он мне отказал. Ну? Как тебе история?

Принцесса молча покачала головой.

– Поверить не могу, – промолвила она. – Мам, а почему… почему я об этом никогда ничего не слышала?

– А я никому, кроме своих родителей, об этом и не рассказывала, – ответила королева. – Мужу еще. И то – не сразу. Королеве, видишь ли, не подобает шляться в полуголом виде по драконьим пещерам, изучая основы воинского искусства. Королева должна служить примером добродетели, внушать подданным уважение и трепет. Все это, конечно, старая и глупая игра, но кто-то должен в нее играть, чтоб государство стояло как следует. И раз уж я полюбила принца, было бы нечестно не разделить с ним все тяготы этой старой как мир забавы. Младшей дочери провинциального герцога повезло стать королевой, но кое-что при этом отнялось у нее навсегда. Тебе в этом смысле куда проще будет. Эти ваши телескопы сейчас в такой моде, что никто и не удивится, что ты, даже когда выйдешь замуж, продолжишь свои научные изыскания.

– Ну да, – вздохнула принцесса. – Знаешь, мам… на фоне того, о чем ты только что рассказала, мне мои собственные переживания такими мелкими кажутся. Наверное, мне уже не страшно будет о них рассказывать. Там и рассказывать-то, в сущности, не о чем, если уж совсем честно… разве что о переживаниях. Но когда кто-то один переживает невесть что в своей собственной голове, а с другим и в самом деле что-то такое случается, это все-таки не одно и то же.

– А тебе и не было страшно, – возразила королева. – Это не страх. Это другое. Просто иногда кажется, что все вокруг нормальные – и только ты одна какая-то сумасшедшая, неправильная, не такая… а если с тобой еще и происходит нечто неправильное, то и вовсе непонятно, как рассказать об этом. Ведь с остальными-то, нормальными, этого не происходит, верно?

– Верно, – с облегчением кивнула принцесса.

– Ну, а теперь ты знаешь, что ты не одна такая, – сказала королева.

– Да.

– Ну так начинай, – предложила королева. – А на закуску я расскажу тебе о том, как познакомилась с твоим отцом и стала женой принца, а потом и короля.

– А это такая же невероятная история? – спросила принцесса.

– Вовсе не такая же, – покачала головой королева. – Это совсем другая невероятная история. Это не история о несчастной самонадеянной дурочке, которая лезла не в свое дело и получила по первое число… счастье, что жива осталась. Это история о прекрасном принце, который явился вовремя. Как в сказке. Но… сначала ты, ладно?

– Ладно, – кивнула принцесса Лорна, чувствуя себя немного виноватой. «Надо же было создать себе проблему из таких мелочей! Ведь если здраво рассудить, там и рассказывать-то нечего!» – Наверное, со мной вообще ничего не случилось, – начала она. – Ничего такого, из-за чего стоило бы переживать. То есть мне-то казалось по-другому, но после всего, что ты рассказала, я вижу, что мои приключения никакого сравнения с твоей историей не выдерживают. То есть это и вовсе не приключения, как я теперь понимаю. Все началось с того, что принц Феррен предложил мне посетить его новую астрономическую башню, хвастался тамошней прозрачностью воздуха и какой-то особенной отстройкой телескопа, кажется… Я сдуру согласилась. Впрочем, не думаю, что это мое согласие имело какое-либо значение. Мне кажется, если бы я отказалась, он бы все равно сделал то, что сделал.

Принцесса покачала головой.

– И ведь я тогда и подумать не могла, что он куда-то приглашает меня немедленно! Я полагала, что он зовет меня посетить его новую башню, когда я опять приеду в Вирдис. Поэтому я и сказала, что согласна. В конце концов, почему бы и нет? А он схватил меня за руку и активировал тот самый амулет, который вы все так пытались у меня потом отобрать. Амулет сработал, и мы в единый миг оказались у него на башне. Честно говоря, на какой-то миг я испугалась. Но принц Феррен тотчас заверил меня, что мы ненадолго. Вот только на звезды немного посмотрим и тут же вернемся…

Принцесса растерянно посмотрела на мать, и та ответила ей подбадривающим кивком.

– Не знаю. Я привыкла доверять людям с научным складом ума, – сказала принцесса. – Мне всегда казалось, что ложь – это какая-то ошибка, а раз в точных дисциплинах нет ошибок, значит, не должно быть и лжи. Я ни на мгновение не усомнилась в словах принца Феррена. Я просто решила тогда, что свойственная многим лучшим научным умам горячность побудила его совершить этот… скажем так, несколько не согласующийся с правилами хорошего тона поступок. Он ведь всего лишь хотел показать мне звезды! Раз его башня и впрямь находится в таком чудесном месте, как же не поделиться своей радостью и гордостью! Именно так я и подумала. И, как дура, уткнулась в телескоп. После чего была схвачена за волосы и оказалась в объятьях этого «ученого».

Принцесса горестно скривилась.

– Я все еще ничего не понимала. Мне казалось, что он сошел с ума. Он и впрямь выглядел как-то странно. Но когда он меня поцеловал… а потом начал шарить руками по моему телу… это было ужасно! Отвратительно! Мне было так стыдно! Так обидно и за себя, и за него! За себя, что я такая дура, а за него… за него, что он не тот, кем казался. Я ведь его посчитала чуть ли не образцом молодого ученого. Думала, быть может, профессор Шарнай в молодости был вот таким. Гордилась, что поспособствовала его первым шагам в науке. Раз у меня, как у наследницы престола, мало шансов стать ученым, так я хоть такой вклад в науку после себя оставлю. Я ведь, наверное, почти влюбилась в него! Если б он не поступил со мной так… заманил, подкараулил… Он… понимаешь, он наслаждался не тем, что целует меня… не поцелуем… а моей беспомощностью, моим ошеломлением, моим смятением и страхом… ему нравилось то, что он поймал меня, что я вся в его власти и он может сделать со мной все, что захочет! Тогда я вдруг поняла, что настоящий ученый не может, не должен быть таким! Потому что наука слишком опасное оружие, чтобы доверять его мерзавцам! И тогда я вцепилась зубами в его губу. Не знаю, как это пришло мне в голову, не думаю, что в этот момент я очень уж хорошо соображала. У меня не было сил вырваться, мне было плохо, страшно и очень противно! Я вцепилась в его губу изо всех сил, и ему стало больно. Он испугался. Я хорошо почувствовала это. Его объятия перестали быть объятиями хищника. Он вздрогнул и замер. Я чувствовала, как ему больно и страшно. Он отпустил меня. Но… теперь уже я не могла его отпустить! Челюсти не разжимались. А кроме того, я сообразила, что стоит мне отпустить его, как он опять меня схватит. И уже не сделает прежней ошибки. Поэтому я держала его зубами за губу, пытаясь нашарить шпагу, висевшую у него на поясе. В эти минуты он сделался мне мерзок. Сама не понимаю, как меня не вытошнило. Впрочем, может, это сейчас мне кажется, что меня тошнило. А тогда – не помню. Я какая-то оцепенелая была. Или сумасшедшая. Горечь предательства, не меня даже… науки! И эта отвратительная трусость… То, что он попытался сделать, было отвратительно, а то, что он трусливо остановился, едва ему стало больно, было почему-то еще отвратительнее. Наконец я на ощупь нашла его шпагу, вытащила ее и выплюнула его губу… ужасное ощущение… он что-то говорил, я не поняла, не запомнила – что… и что ответила – тоже не помню… я бросилась прочь, по лестнице вниз… там сидели какие-то типы. Еще более отвратительные, чем те, которых он к нам с собой привез. Я размахивала шпагой, как сумасшедшая, что-то орала и как-то прорвалась наружу. И поняла, что вокруг ночь. И лес. И что если я в этот лес убегу, то просто-напросто потеряюсь. А ведь я даже не знаю, где эта его башня находится. Не в Ирлассене, как он сам выразился, это ведь где угодно может быть. И тогда я решила спрятаться рядом с башней и подождать. У меня была надежда, что они отправятся меня искать и я смогу проскользнуть обратно в башню. Я помнила, что принц Феррен снял свой колдовской амулет, прежде чем на меня наброситься. Он так картинно бросил его на книгу профессора Шарная. Я, может, потому и запомнила, что подумала о своей, точно такой же книге. Я надеялась, что этот амулет перенесет меня обратно домой. Надеялась и ждала, когда они отправятся меня искать. Они и в самом деле выскочили из башни. Орали, ругались. Зажгли факелы, вскочили на коней и поехали обшаривать лес. Как только они хоть немного удалились, я проскользнула в башню, заперла дверь и побежала наверх. Было очень страшно, все думала – вдруг кто-то остался. Я не знала, смогу ли убить его, если понадобится. Впрочем, другого выхода у меня все равно не было, а шпага Феррена все еще была при мне. На мое счастье, внутри никого не было. И я добралась до амулета. И уже обрадовалась было, но тут же обнаружила, что он не работает. То есть работает, но не хочет меня никуда переносить. Он же не на меня был настроен! Эти, которые с принцем Ферреном, быстро поняли, что к чему, вернулись и принялись ломать наружную дверь. А у меня ничего не выходило с амулетом. Совсем не выходило. Я давила на все камешки подряд, на разные лады повторяя приказ, а сама думала, что лучше сделать, если они ворвутся, – спрыгнуть с вершины башни или смириться и открыть дверь? Я так и не знаю, что бы сделала, если бы у меня не получилось с этим проклятым амулетом. Умирать не хотелось, но еще страшней было думать, что потом, быть может, и захочется умереть, но уже не позволят. Они уже сломали дверь, я слышала топот вверх по лестнице. В отчаянье я бросила амулет на пол и принялась его топтать, выкрикивая невесть что. Последнее, что я видела, – перекошенное от ужаса лицо принца Феррена. Потом… потом все пропало на миг. А в следующий миг я уже стояла на вершине холма. И это было совсем другое место. Никакого Феррена с его подонками! Была ночь. Выли волки. Я внезапно поняла, что кошмар вовсе не закончился. Что он только лишь разворачивается. По крайней мере, Феррен и его бандиты не стали бы меня есть. Волки направлялись ко мне. Когда я это поняла, то побежала прочь. Башмачки развалились, и пришлось бежать босиком. Ужасно больно. Наверное, больнее всего, что со мной когда-то случалось. Я бежала, а волки догоняли. Было очень страшно. Не мерзко, но все равно страшно. И ужасно обидно, что вот я вроде бы спаслась. Чудом ведь! А все равно все так плохо кончилось. И ужасно глупо. У меня уже не было сил держаться, поэтому я ревела. Когда я поняла, что догнали, – развернулась, чтобы встретить смерть лицом к лицу, как и положено наследнице теарнского престола. И все равно ревела, хоть и понимала, что должна взять себя в руки. Я очень старалась, но у меня не получалось. Когда раздались выстрелы, я сперва даже не очень поняла, что это. А когда поняла… нет, не могу сказать, что я очень обрадовалась. У меня сил радоваться не было. И когда из темноты появился не кто-нибудь, а принц Ильтар, я даже не очень поняла, что это же самое настоящее чудо, что это как в сказке какой… Он что-то спрашивал, я что-то невпопад отвечала… какие-то глупости… я просто не в себе была. В себя я пришла, когда он взял меня на руки и понес. Вот тогда я поняла, что все это время безостановочно куда-то бежала, даже когда волков уже не было, когда мы просто стояли и разговаривали – бежала. На самом деле я начала этот бег, когда вдруг оказалась на чужой башне, во власти принца Феррена, а остановиться сумела только тогда, когда Ильтар взял меня на руки и понес. Я еще тогда подумала, как это странно, по идее после того, что случилось, я должна была шарахнуться от чужого мужчины, который поднял меня на руки и несет куда-то. Но Ильтар не показался чужим. Было что-то… какое-то доверие… А потом был костер. И печеная картошка. И… да, башмачки. Он столько всего рассказал мне о звездах!

– Он тебе? – негромко спросила королева. – Не ты ему?

– Оказывается, я столько всего о них не знала! – воскликнула принцесса. – А Ильтар рассказал мне, какие звезды и зачем используются моряками и рыбаками, путниками и следопытами. Он показал мне те звезды, которые помогут нам отыскать дорогу домой. Тут я и сообразила, что все мои знания не помогли бы мне отыскать ее. Может, я и больше его знаю о звездах, но я совершенно не умею ими пользоваться. Мне и в голову не приходило подобное! А потом я сообразила, что меня, должно быть, уже ищут, и стала его торопить отправляться в путь. Вот, собственно, и все, что со мной случилось. Если бы не эти сны… во сне принц Феррен превращается в волка… он меня догоняет, сдирает одежду, кожу… во сне я беззащитна и не могу убежать… только башмачки и спасают. С ними я не вижу дурных снов.

– На мой взгляд, держалась ты великолепно, – промолвила королева Айлин. – Тебе не в чем упрекнуть себя.

– А в глупости? – вздохнула Лорна. – Ведь предупреждали же вы меня насчет принца Феррена. И ты, и отец…

– Перестань, – отмахнулась королева Айлин. – Глупость – наша семейная традиция. Припомни мой рассказ – и поймешь, что ты в этом смысле шла по моим стопам и не совершила ничего особо выдающегося. На самом деле – более чем скромно. Боюсь, у тебя нет никаких талантов в данной области.

– В глупости? – улыбнулась принцесса.

– Вот именно, – кивнула королева. – Что же касается принца Ильтара…

– Я не влюблена в него! – быстро сказала принцесса.

– Я всего лишь хотела сказать, что намерена пригласить его в гости, – развела руками королева. – Почему ты решила, что я собираюсь что-то тебе доказывать насчет твоих чувств? Разумеется, тебе виднее.

– А… можно не приглашать его прямо сейчас? – испуганно спросила принцесса.

– А что такое? – удивилась королева. – Ты и его теперь боишься тоже?

– Нет, – покачала головой принцесса. – Не боюсь, но…

– Так в чем же дело?

– Я… не готова отвечать на этот вопрос.

– Не готова отвечать? После того, как я рассказала тебе о драконе? После того, что ты сама только что рассказала мне?

– Я… я не знаю, что ответить, – призналась Лорна.

– Постарайся ответить хоть что-нибудь. Должна же быть какая-то причина, по которой ты не хочешь видеть человека, который тебя спас.

– Мам, ну он же любит меня, понимаешь? – печально промолвила Лорна.

– Разумеется, – кивнула королева Айлин. – Я тебе давно это говорила.

– Мам, ну так ведь это жестоко – дразнить его своим присутствием. Я-то ведь не люблю его.

– Отказывать ему в возможности видеть тебя, говорить с тобой – не жестоко?

– Ох, мам… я не знаю…

– Ты не отказалась от его помощи, не отказывай же ему в благодарности. Никто не требует от тебя любви, но благодарностью ты ему обязана. И мне кажется, что не это основная причина, по которой ты боишься его приезда.

– Не это, – тихо вздохнула принцесса.

– Ты просто боишься узнать, как именно ты к нему относишься? – спросила королева.

– Боюсь, – помимо воли вырвалось у Лорны.

– Не бойся, – тихо сказала королева.

Сказала так, словно разрешала не делать что-то. Что-то скучное, давным-давно опостылевшее. Странно, но это сработало.

– Не буду, – прошептала принцесса.

– Ну, так я посылаю письмо? Может, хоть пару строк от себя напишешь?

– Подожди, мама, я сама напишу, – негромко, но твердо промолвила принцесса.

– А потом, через некоторое время, тебе нужно будет навестить принца Феррена, – добавила королева.

– Зачем? – с недоумением и легким испугом спросила Лорна.

– Чтобы посмотреть на него и убедиться, что он не страшен, – ответила королева Айлин. – Чтобы понять, что ты выше, старше и сильнее его. Чтобы не видеть больше дурных снов.

– Спасибо, мама… мне и правда легче стало.

– Что ж, тогда самое время немного тебя развлечь. Рассказать, как я с твоим папой познакомилась, – промолвила королева Айлин.

– А своего наставника ты еще когда-нибудь навещала? – полюбопытствовала принцесса.

– Дракона? – переспросила королева. – Конечно, навещала. Мы и теперь переписываемся иногда. Правда, пишет он редко. Все оправдывается, что не хочет отрывать меня от государственных дел, но я подозреваю, что на самом деле ему просто лень. Ну так что? Рассказывать тебе, как я получила возможность стать королевой?

– Обязательно!

Принцесса Лорна поудобнее устроилась в кресле и приготовилась слушать.

– Привет, принц! – возгласил Карвен от входа в библиотеку. – Чем занят?

– Да вот… наставник Дэрран усадил историческое сочинение писать, – со вздохом ответствовал Ильтар, откладывая перо.

– Сочинение? – переспросил Карвен. – А о чем?

– О «Призрачной Империи», – ответил принц. – Слышал о такой?

– «Призрачная Империя»? – удивился Карвен. – Нет. Не слышал. Расскажешь?

– Расскажу, если хочешь. – Ильтар оттолкнул от себя недописанное сочинение.

– Конечно, хочу, о чем разговор? – усмехнулся Карвен. – А тебе небось хочется, чтоб я наставнику Дэррану сказал, что ты со мной занимался, так что сочинение дописать вряд ли успеешь, верно?

– Как ты хорошо меня понимаешь, – ответно усмехнулся Ильтар.

А потом встал, подошел к двери и приказал подать в библиотеку кувшин вина и пару бокалов.

Когда вино и бокалы заняли свое место, он удовлетворенно кивнул, устало посмотрел на свое недописанное сочинение и прикрыл его каким-то тяжеленным фолиантом.

– Так твоя совесть будет спокойнее? – ухмыльнулся Карвен.

– Так наставник не сразу заметит, – ответил Ильтар. – Может быть.

– Понятно, – кивнул Карвен. – Кстати, перед тем как ты обрушишь на меня мудрость веков, может, скажешь сначала, как тут Нэллен у тебя поживает? Освоился?

– Его маркиз Фальт забрал, – ответил Ильтар. – Обещал через неделю-другую вернуть.

– Как это – забрал? – возмутился Карвен. – А ты что – отстоять не мог? Это ж представить страшно, что он с мальчишкой за эти недели сделает! Сам же говорил, что он таких, как мы с Нэлленом, терпеть не может!

– Да ты не понял. Он его в обучение забрал, – ответил принц. – И я был не прав насчет «терпеть не может». Нэллен ему как раз понравился. Он сказал, что у него задатки классного агента. Что ему только отшлифовать малость надо свои умения.

– Какие еще умения? Он же певец! Ну, может, воришка самую малость…

– Именно это я маркизу и сказал, – промолвил Ильтар. – А он ответил, что если бы умения агентов бросались в глаза и были заметны дилетантам, то эти агенты никуда бы не годились.

– А Нэллен что?

– Пожал плечами, – ответил Ильтар. – Потом они с маркизом обменялись весьма загадочными взглядами, и каждый выглядел так, будто что-то такое важное о другом понял. Мне, разумеется, никто ничего не объяснил.

– И все равно, – пробурчал Карвен, – Нэллен наверняка не хотел.

– А вот тут уже ты не прав, – возразил Ильтар. – Нэллен сам попросил меня, чтоб я ему разрешил. Сказал, что без толку болтаться и задарма хлеб есть не приучен, и раз для него может найтись настоящее дело, то он хоть сейчас готов.

– Ну, если всем все нравится, кто я такой, чтобы спорить? – сказал Карвен. – Я-то думал, что ты его к мастеру Джарлину отведешь. Если уж он меня приглашал музыкой заниматься, то Нэллен бы ему точно понравился.

– Я и сам так думал, – пожал плечами Ильтар. – Но в этом вопросе обошлись без нас. Честно говоря, я не очень обижен.

– Да я, в общем-то, тоже, – согласно кивнул Карвен. – Раз уж ему самому захотелось агентом стать, пусть становится. Почему нет? Заодно врагов своих опасаться перестанет. Поймают ирнийского секретного агента – не обрадуются. Впрочем, наверняка ловить не станут. Таких глупых бандитов даже в сказках не бывает. Так что там с этой твоей «Призрачной Империей»? Рассказывай давай…

Карвен наполнил бокалы и подал один из них принцу. Тот поблагодарил кивком, принял бокал, пригубил вино и приступил.

– Это произошло около трехсот лет назад, – начал Ильтар. – Один молодой амбициозный маг вовсю экспериментировал со своей силой. И где-то преступил наложенные наставниками ограничения.

– Где-то?

– Не мешай рассказывать. Откуда я знаю, где и что он преступил? Может, маги и знают, но в официальную историю это не попало. Он получил силу, этот маг. Много силы. Непомерно много для одного человека. Не знаю, была ли у него возможность отказаться от этого страшного дара. Во всяком случае, точно известно, что он не стал этого делать.

– Он умер?

– Он выжил. Но сошел с ума.

– Кошмар какой…

– Еще какой. Безумный великий маг. Может быть, и можно было ему как-то помочь, тогда, в самом начале, или хоть уничтожить вовремя, но… он проводил свои эксперименты в уединенном месте. Никого не оказалось рядом. Некому было понять, что же именно произошло. Обессиленный маг уснул и во сне воочию увидел то, чего никогда не было наяву. Я думаю, тебе известно, что Теарн, Ирния и Вирдис никогда не были единым целым?

– Конечно, – удивился Карвен. – Это все знают.

– Вот. Нашим предкам не раз случалось воевать, отхватывать куски территории друг у друга, но единой империи не существовало никогда. Так уж сложилось.

– Ну.

– А этот маг увидел, что империя была. В глубоком прошлом. Увидел древний королевский замок на берегу Орны, в том месте, где сходятся границы наших королевств, имперские пограничные столбы, форты и крепости там, где их никогда не было. И поскольку все это творилось в глубоком прошлом, все эти якобы существовавшие строения были, разумеется, разрушенными. А поскольку он был магом, безумным магом, получившим неимоверную силу…

– Все эти руины тотчас возникли?

– Вот именно. Можешь себе представить, какой случился переполох. В Астане – это маленький такой городок в Теарне – разрушенная сторожевая башня возникла прямо посреди рыночной площади!

Карвен только головой покачал.

– Но ведь это не вся история? – с любопытством спросил он.

– Разумеется, нет. Это только начало. Маг увидел во сне, что именно он является прямым потомком древних императоров. А проснувшись, решил, что его долгом является восстановление утраченного. Первым делом он собрался восстановить императорский замок, а затем и столицу империи. Говорят, что тогда он еще сомневался в истинности всего приснившегося. Пока не нашел руины замка. Тогда последние остатки разума покинули его. При помощи магии он восстановил, точнее, построил замок.

– Который тотчас заметили, – промолвил Карвен.

– Еще бы. Сразу три границы. Попытавшимся выяснить, в чем дело, пограничникам маг сообщил, что он – их законный государь император, после чего возвратился к своим делам. Связываться с безумным магом пограничники побоялись. Они просто отправили весть, кому следует. На отлов сбрендившего мага явились его собственные наставники. После того как маг повелел им к нему присоединиться в воссоздании древней столицы, они попытались его обуздать и как-то привести в чувство. Он убил всех. Всех, кроме одного. Тому он приказал отправляться в Теарн, Ирнию и Вирдис и передать тамошним королям, что их законный государь вернулся и они должны поспешить склониться перед ним.