Земля-Марс-Земля. Проект «Свет тьмы» Казаков Юрий

Предисловие

Развитая, грамотная научная фантастика – неотъемлемый признак полноценного, мощного, устремлённого в будущее государства. Конференции и фестивали, посвящённые фантастике, называют в фэндоме конвентами (или просто «конами»). Фендом – неформальное сообщество, объединяющее любителей фантастики, включая писателей, критиков, редакторов и многочисленных «просто поклонников» жанра (так называемых «фонов»). Первым и долгое время единственным конвентом на советском пространстве была знаменитая свердловская «Аэлита».

Началом отсчёта космической истории принято считать май 1903 года, с публикации статьи калужского учёного-самоучки Константина Эдуардовича Циолковского «Исследования мировых пространств реактивными приборами». Величайшие учёные занимались астрономическими исследованиями, создавали проекты аппаратов для полёта к планетам и звёздам. И все они были людьми сугубо гражданскими. Но реальные космические программы начали именно военные. Официальной датой создания космических войск, как рода войск стал 2001 год. Фактически же можно считать, что Космические войска ведут отсчёт своего существования с далёких сороковых годов двадцатого века. Со времён бурного развития ракетной техники.

На фотографиях NASA, сделанных с поверхности Марса космическими аппаратами, изображены метеоритные кратеры и каменистая поверхность, покрытая пылью. С помощью телескопов все изображения Марса получаются красноватого цвета. Более темные, или светлые районы соответствуют разному содержанию железа на поверхности. Разреженная атмосфера Марса на 95 % состоит из углекислого газа. Хотя давление атмосферы в 150 раз ниже земного, ветер способен поднимать в атмосферу массу пыли, и когда возникают марсианские бури, поверхность планеты становится невидимой. В спокойное же время, пыль оседает, и красноватый оттенок дневному марсианскому небу придают мелкие пылинки. Марс – холодная планета, средняя температура на поверхности: минус 60 градусов по Цельсию. Среднее орбитальное расстояние до Солнца в 1,6 раза больше земного. Марс вдвое меньше Земли по диаметру, а масса его составляет 11 процентов земной. Планета в основном равнинная. Хотя там есть и горы – так называемые щитовые вулканы – которые активно извергались более 30 миллионов лет назад. На крупномасштабных снимках поверхности обнаруживается значительное число образований, похожих на долины земных пересохших рек. Долина Ниргал – одна из наиболее известных долин древних марсианских рек (это видно на снимках, сделан с аппаратов «Mars Global Surveyor (США), «Маринер-9», и др.). Гипотетически на Марсе был океан, располагающийся в северном полушарии, который содержал 60 миллионов кубических километров воды. А исчез он из-за изменения положения полюсов и наклона полярной оси планеты. Северная полярная шапка Марса состоит из километрового слоя льда – воды и пыли, диаметром около 500 км. Из-за низких температур таяния льда не происходит. Лед сублимируется (испаряется, минуя жидкую фазу). Космические телескопы – им. Хаббла, работает на околоземной орбите с 1990 года, французский – «Коро», запущен в декабре 2006 года, «Кеплер» – запущен в марте 2009 года., «Гершель » – запущен в мае 2009. Инженерные проекты достижения красной планеты разрабатываются уже более шестидесяти лет. В 1948 году Вернер фон Браун (Wernher von Braun – немецкий конструктор, создатель первых в истории баллистических ракет Фау-2, «отец» американской космической программы) написал подкрепленный расчетами роман об экспедиции на Марс. Роман не был издан, но материалы из него послужили основой лекций, прочитанных в 1951 году, и серии статей об освоении космоса, опубликованных в журнале «Collir’s» спустя год.

Глава 1 Чудеса местного значения

1. Студент (ЧУДЕСА МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ ИЛИ ПРОИСШЕСТВИЕ ВО ВРЕМЯ КАНИКУЛ)

Жаждущий пусть приходит,

Желающий воду жизни пусть берет даром.

Откровение Святого Иоанна Богослова

Кузнецов Иван, студент «машинки» (N-ский технический университет) привычно уселся в своё чёрное колёсное кресло и уверенно застучал всеми пальцами по клавиатуре «доски». В окне личного блога буквы складывались в слова, душа пела, колонки медиаплейера тихо и ненавязчиво звучали.

<Всё – зимняя сессия сдана!)))

Пять экзаменов, причём два из них пришлось пересдавать.((Позади защита двух «курсачей» с кучей чертежей. Эх, злобны преподы, так их перетак.((И я опять недосягаем для Минобороны – ха-ха-ха!!!))) и при стипендии. Урррррраа>

Ну и слава Богу. Я пацифист от рождения, по убеждению, по воспитанию и в соответствии со своими принципами. Войны хуже, чем мир. В конце концов, я в это верю, так верю, что никакая реальность не поколеблет этой моей веры. Я это серьёзно: Му God save my spirit. Теперь на целых полторы недели никакие теории биотехнических систем, ни метрология, ни сертификация не смогут помешать мне заниматься ПРОЕКТОМ. Руки легко касались кнопок. Губы студента зашевелились и он тихо и, слегка фальшивя, запел Московскую песенку Трофима.

Всю ночь на улице мело.

И за окном белым бело.

Тра та-та-та-та-та-та-та.

И дворник, маленький таджик,

С лопатой по двору кружит,

На языке Хайяма матеря январь.

Иван по привычке мысленно посетовал на свой немузыкальный слух, и также привычно восхитился – в кого это у моей сестрёнки замечательные музыкальные способности. Вот ведь как, и поёт она хорошо. И на клавишных она легко подбирает мелодии, да и по нотам уверенно может играть. Почему у меня это всё так не получается. Ведь если что-то может один человек, то и любой другой человек это должен мочь. Такая у меня есть теория. Но пока это теория мало согласуется с практической жизнью.

Из смежной комнаты по телевизионному новостному каналу то взахлёб смаковали подробности успехов сомалийских пиратов, то нудно, хотя и с непоколебимой уверенностью рассуждали о том, как надо бороться со всемирным кризисом и коррупцией.

ПРОЭКТ продвигался. Иван хотя и не уважал языка «падонкофф», но сам иногда коверкал знакомые слова. Впрочем, вульгарностей и тайных, но всем понятных неприличных смыслов, студент при этом не допускал. Сказывалась внутренняя культура. Сам Иван это осознавал пока не очень отчётливо. Например, он был очень удивлён, когда после школьного «выпускного» вечера на полученном им в качестве подарка DVD диске, на котором были записи из их школьной жизни, услышал кое-что о себе. Там, где заранее записывались высказывания одноклассников друг о друге, одна очень симпатичная девочка неожиданно призналась, что думает об Иване как о Белом Принце, благородном, но недоступном.

Жаль, что в записи по этому поводу прозвучала только одна эта фраза. Интересно, что же это она ещё говорила, то, что осталось за кадром? Наверняка же она что-то говорила. Ну, так вот, проект был для Ивана ПРОЭКТ, и это слово ему нравилось именно в таком виде.

Сашок – единственный из класса, кто не раздражал Ивана в школьной и в обычной жизни – сообщил ему, что в их музыкальный магазин на центральной городской площади завезли «китайцев» (недорогие клавишные). Сашок сказал ещё, что «китайцев» признают даже настоящие профессионалы.

Сестрёнка осваивала репертуар, все необходимые программные продукты software становились всё понятнее, фонограммы получались лучше и лучше, цифровые видеозаписи достигли достаточного уровня. Идеи, лежавшие в основе ПРОЭКТА, начали кристаллизоваться, и уже появлялись видимые очертания того, что должно было получиться.

Вдруг зазвонил мобильник. Это звонил Владимир Самуилович Варган, доцент с кафедры физики. Иван взял телефон. Владимира Самуиловича Иван помнил с раннего детства. Почему папа дружил с этим Варганом и как именно они познакомились, студент так до сих пор и не понял.

Владимир Самуилович был неисправимым оптимистом, энергичным мечтателем, неудержимо предприимчивым, но вечно безденежным. Он, как электрон в атоме, мог быть одновременно во всех аудиториях университета сразу. Внешность его менялась в зависимости от его устремлений.

Черные усы, окладистая борода и пышные кучерявые волосы, смешно обрамлявшие его лысину, делали его похожим сразу и на типичного старорежимного еврея и на современного воинственного араба. Именно таким он красовался у египетских пирамид на фото, сделанных во время его поездки в Каир, куда он ездил со своими выступлениями по проблемам современной физики.

На других фото – он настоящий «бандитос», в кругу мексиканцев, с банданой на голове и в военизированном камуфляже цвета хаки. На лабораторных работах среди поникших студентов он в дешёвом костюмчике, как невзрачный клерк, с беззащитно голым лицом и прилизанной причёской. Правда, глаза у этого «клерка» даже на фотографиях сверкали яростью бунтаря и ниспровергателя авторитетов. И вот эта поистине легендарная личность позвонила Ивану.

В университете не было человека, который бы не знал Варгана! Про него действительно ходили разные легенды. О том, как он читает лекции. О совместных со студентами походах по интересным местам, за которые Варган не собирался ни перед кем отчитываться. О разнонаправленности научных интересов Владимира Самуиловича. О способах приёма экзаменов. Половина этих легенд сочинялась и распространялась самим Варганом. Но все слухи о нём и истории имели реальное фактическое начало.

Надо сказать, что Варган умел делать своими руками многие удивительные вещи. Взяв, например, ватман, бумагу, клей, картон и несколько линз, он мог часа за три изготовить вполне сносный телескоп, который можно было использовать в учебном процессе. Вода из перевёрнутого стакана у него могла не выливаться, обычные воздушные шарики прилипали к потолку, как будто намазанные клеем, а присутствующие не могли этого ни объяснить, ни повторить. Кусок ватмана, разрезанный ножницами на ваших глазах, превращался во всякие коробочки, которые никак не хотели разваливаться.

– Алло.

– Иван, рад, что застал тебя. Надеюсь, у тебя всё в порядке, дорогой?

– Здравствуйте, Владимир Самуилович.

– Слушай, Иван, у меня к тебе большущая просьба! Если тебе не трудно и есть время, приезжай ко мне домой…

Варган слегка замялся.

– Мне может понадобиться твоя помощь.

– Хорошо, Владимир Самуилович, сейчас приеду.

– Спасибо, дорогой, спасибо.

Голос в трубке стал излучать явную радость.

– Жду, захвати, пожалуйста, твой фотик с микроскоп-объективом и зарядник к нему.

– Хорошо, возьму. Сейчас оденусь и выхожу.

Студент заправил свои чёрные джинсы в высокие чёрные «берцы». Начистил их губкой-блеском, чтоб не осталось ни малейшей пылинки. Чёрная кожаная куртка с подкладкой из овчины и коротким воротником, за который трудно ухватиться руками, чёрная вязаная шерстяная шапочка, натянутая до самых бровей и чёрные замшевые перчатки придавали худощавой и высокой фигуре Ивана воинственный и неприступный вид. Только выражение серо-голубых глаз мало соответствовало неприветливому облику. Глаза были спокойны и внимательны.

Настоящий гот с первого взгляда бы понял, что этот молодой человек – чужак, маскирующийся под гота, и даже, возможно, попробовал бы с ним разобраться. Для этих случаев у Ивана была отработана примерная схема действий: задать вопрос готу про их «движение»; не дожидаясь ответа, отвлечь его внимание своим взглядом, заставляя его обернуться; захватить руку на болевой приём; мощно давануть и предложить этому готу при следующей встрече смотреть в землю и спокойно проходить мимо. Потом отпустить, и, ни в коем случае не оборачиваясь, неторопливо удалиться. Несколько раз эта тактика сработала безукоризненно.

Всем же «непосвящённым» Иван казался типичным готом. С доморощенными готами в городе предпочитали не связываться. Когда вечерами они появлялись стаями, то не давали прохода всем, кто им не так покажется.

Друг перед другом старались выглядеть агрессивными и крутыми. А по сути, чаще всего оказывались трусами. Несколько раз Иван уже пообщался с такими стаями. С уже «побеждёнными» готами студент заговаривал, здоровался и сильно жал кисть. Не желая, чтоб остальные из этой стаи узнали, что он был «побеждён» этот гот обычно всем своим видом показывал дружелюбие, давая знать остальным, что всё в порядке. После этого без всяких объяснений можно было идти дальше.

В век развития информационных технологий, суперпродвинутых экономических и культурологических теорий в молодёжной среде было замшелое средневековье. Процветал культ силы и хамства. Жестокость и трусость, вера в гадалок и колдунов различного толка странным образом уживались с умением владеть разной навороченной техникой. Да, странное настало время.

Знания, полученные в школе, на курсах, в институте негде было применять в реальной жизни. Склонность к размышлениям высмеивалась как непроходимая глупость. Чем же глупей было высказывание, тем оно серьёзней воспринималось окружающими.

Грамотными начали считаться те, кто побеждает в компьютерных играх, умеет развести лохов на деньги. Стало приличным поставить своих знакомых в неловкую ситуацию, давая понять окружающим, что именно вот этот человек виновен. Зная при этом точно, что он не виноват. Главное, чтоб всё это выглядело прикольно, и было бы выгодно тому, кто подставляет.

2. Доцент

Троллейбус не заставил себя долго ждать. Студент доехал до хорошо знакомой остановки, ни разу не попав в дорожную пробку. Перед варгановским подъездом ярко горела лампа наружного освещения, чего давно не наблюдалось. Настроение у Ивана было такое, как будто он недавно влюбился и узнал, что ему отвечают взаимностью.

Писк домофона, вонь лифта, теплый и уютный тамбур перед входной дверью в квартиру, поворот ручки, легко открывающаяся дверь и обезоруживающая улыбка Владимира Самуиловича.

Сколько раз отец Ивана грозился отлупить Варгана за то, что тот мог что-нибудь наобещать, договориться о встрече и забыть придти. Улыбка Варгана всегда его спасала. Владимир Самуилович умудрялся выглядеть извиняющимся даже тогда, когда все окружающие могли быть перед ним виноваты. За это качество ему прощали почти всё.

– Здравствуй дорогой, проходи.

– Добрый вечер, Владимир Самуилович.

– Можешь не разуваться, у меня – как всегда.

– Я лучше разуюсь, у Вас тепло.

В непривычно прибранном зале, в самом его центре, на опустевшем круглом обеденном столе стояла полулитровая чёрная, непрозрачного стекла бутылка с яркой этикеткой. Трёхлитровая банка с водой, наполовину пустая, стояла рядом. На деревянном полу, давно некрашеном, с облупившейся тёмно-коричневой краской, рядом со столом, обреталась пышная пальма с ярко-зелёными листьями в большом белом горшке. Рядом расположились два блюдца. На одном из них было три свежих сорванных листка, на другом – несколько высохших.

– Владимир Самуилович, Вы что, из физика решили переквалифицироваться в ботаника?

– Понимаешь, Иван, чисто чудеса какие-то.

Варган затрясся всем своим грузным, но подвижным телом. Смех был низкий и негромкий.

– Видишь на столе банку?

Иван, привыкший к подвохам Владимира Самуиловича, выдержал паузу.

– Вижу, конечно.

– Догадываешься, что в ней?

– Вода?

– Вода, вода! Оживляющая вода. Читал в детстве про Урфина Джуса? Там был у него оживляющий порошок. Так вон порошок в бутылочке.

Студент задумался: розыгрыши Варгана всегда имели научную подоплёку. Эта ситуация на розыгрыш, связанный с незнанием каких-то реальных фактов, явно не тянула.

– Это шутка?

– Какая шутка? Ты свой фотомикроскоп привёз?

– Привёз. Мы что, будем делать видеозапись оживлений?

– Будем, а как же, конечно будем, дорогой.

Владимир Самуилович достал из ящика в серванте свой цифровой фотоаппарат, подаренный ему прошлым летом в качестве поощрения от губернатора.

– Видео уже записано, будем изучать структуру того, что восстанавливает свою форму. «Чудо» уже зафиксировано, будем доказывать, что то, что ты сейчас увидишь, и что уже видел я – не чудо, – Варган снова затрясся в своём смехе, шедшем из глубины его души.

– А что за чудо-то? Где тут у Вас что ожило?

Иван уже совсем обалдел и вид имел совсем растерянный, не понимая, что Варган придумал на этот раз.

– Видишь те сухие листки?

– Да, – выдохнул студент.

– А знаешь, что с ними будет, если их побрызгать водой вот из этой банки?

Иван мягко улыбнулся:

– Знаю, и знаю наверняка, – студент часто и уверенно шутил с теми, кого он считал приятными собеседниками.

– Мокрыми будут, Владимир Самуилович, мокрыми.

– Ну-ну, – Варган принёс с кухни «брызгалку» для цветов, набрал в неё воды из той трёхлитровой банки и из пульверизатора стал распылять воду над сухими листочками, – давай пиши теперь на своё видео, пиши.

Иван достал свой фотоаппарат, настроил его на видеозапись. Сухие листья, намокнув, начали расправляться, медленно увеличивать объем и зеленеть, и, наконец, стали похожими на свежесрезанные листики, которые лежали на соседнем блюдце.

– Когда араб в Египте, продававший в гостинице экскурсионные туры к пирамидам, навязывал мне бутылку с какой-то дрянью, я её взял только ради прикола.

Варган как-то устало усмехнулся.

– Переводчик переводил мне тогда – чудо, чудо будет. Вот тебе и чудо.

– Да не бывает никаких чудес! Владимир Самуилович! Ну не бывает же…

Иван медленно и тягуче произнёс последнюю фразу.

– Естественно, не бывает. Но ведь это и не фокус. Что же это всё значит в таком случае, как ты думаешь?

Тут Варган пристально посмотрел на студента и, погасив взгляд и прищурив вдобавок один глаз, сосредоточенно задумался.

– Слушай, Иван, ты же в курсе. Твой отец ничего подобного тебе не рассказывал из чисто медицинской практики? Что-нибудь о суперускоренном срастании костей, например?

Владимир Самуилович внимательно посмотрел Ивану прямо в глаза и шумно выдохнул.

Студент задумчиво замямлил:

– Нет, ну он что-то мне говорил об одном травматологе из железнодорожной больницы, тот в сломанные позвонки чего-то вставлял. Каким-то веществом раздавленные костные отломки трубчатых костей при операциях посыпал, – Иван смущённо замолчал и стал грызть ногти.

– Ну! – Варган затаил дыхание. Пауза затянулась. Опять долгий, но уже тихий выдох – Ну, говори…

– Владимир Самуилович!

Возникло нестерпимое ожидание слова. Воздух стал как бы горячим. По коже Ивана забегали мурашки. Больно и резко кольнуло в левой икроножной мышце. Несколько раз дёрнулось правое верхнее веко. Ивану захотелось домой. Настроение начало сдуваться.

Варган чуть свистящим громким шёпотом уже то ли умолял, то ли требовал.

– Да говори же, Иван!

– Владимир Самуилович, Вы же знаете, что скажет мой отец, если мы будем это с кем-то обсуждать!

Иван все эти слова произнёс негромко, но отчётливо, стараясь сдерживать раздражение. Варган нетерпеливо стал ворочать своей головой, принялся потирать руки, порывался всё время что-то произнести и опять шумно задышал. Наконец быстро, скороговоркой заговорил.

– Да ничего твой отец тебе не сделает. И вообще, в этом уже нет никакого секрета. Информация же есть теперь в открытой печати. Неужели ты ещё ничего не знаешь?

Иван сделал вид, что удивлён.

– Да?

Варган взял с компьютерного столика из принтера лист бумаги формата А4 и протянул его студенту.

– С Википедии скачал, читай.

Иван с недоверчивым видом, исподлобья, изобразив угрю мость, посмотрел на Варгана.

3. Кости из керамики

<Результатом совместной работы специалистов РХТУ им. Д.И. Менделеева, ЦНИИ автоматики и гидравлики и Московского областного научно-исследовательского клинического института (МОНИКИ) стал новый материал – силикокальцийфосфатная керамика БКС. Она содержит полученные синтетическим путём вещества, входящие в состав костей: гиброксипатитит и бета-тиркальцийфосфат. Биокерамика выпускается в виде шероховатых пористых гранул различного размера: от 0,1 до 4 мм. Крупные гранулы помещают в полость, которая возникает в кости в результате операции или ранения, и они способствуют регенерации костной ткани. Костная ткань прорастает сквозь поры этого материала, и гранулы с костью образуют монолит>.

Неожиданно погас свет, раздался негромкий выстрел, за дверью возник чисто бабий визг, и что-то грузное зашумело по ступенькам подъезда с малоразборчивым, но громким матом. У студента неприятно заныл живот.

– Кто стрелял, что это?

Иван, уже не сдерживая себя, выкрикнул этот вопрос.

– Блин, да это, наверное, сосед с верхнего этажа? – устало сказал Варган. Опять пьяный и по привычке на лестнице споткнулся. Видимо со своей мамашей не сумел разминуться, – Варган продолжил, – Он ещё малой у неё. До сих пор новогодними петардами развлекается. Ему уже за сорок, нигде не работает, жены не завёл, одним словом – телок.

Владимир Самуилович раздвинул шторы – окна ближайших домов ослепли. С восьмого этажа можно было увидеть подсвеченное денежное хранилище, да серп луны смотрел рогами вверх сквозь редкие облака.

– Опять свет за неуплату отключают, – Варган с издевательским смешком задернул шторы. Чистые мошенники, да ещё и сук рубят, на котором сами сидят.

Подсвечивая себе мобильником, Варган из ванной принёс уже горящую свечку и поставил её на стол. Он попытался на фотоаппарате найти нужную видеозапись, неуверенно переключался по меню и вдруг грязно выругался и невнятно что-то замычал.

Это было на него не похоже.

Продолжая мычать, Владимир Самуилович стал убирать со стола банку с жидкостью и неловким движением опрокинул бутылку с порошком. Трёхлитровая банка вырвалась у него из рук и разбилась. Бутылка с порошком медленно-медленно подкатилась к краю стола, упала и тоже разбилась.

Порошок рассыпался прямо в разлившуюся жидкость и перемешался со стеклянными осколками, превратившись в грязь.

Свечка начала коптить, но тут вдруг включился свет…

– Владимир Самуилович, а куда делись зелёные листочки? – Иван с недоумением поднял с пола одно блюдце. Листиков то больше нет, а оба блюдца в каком-то сером налёте.

Варган закряхтел, и снова выругался. Набрав побольше воздуха в лёгкие, сделав задержку дыхания, надо полагать, успокаивая себя таким образом, Владимир Самуилович медленно и тягуче произнёс:

– Всё, от чуда ничего не осталось. Не сохранилась даже запись, – громкий шепот Владимира Самуиловича перешёл опять в отчаянное мычание.

– Что, Вы удалили только что записанный файл из памяти моего фотоаппарата? – Ивана начал разбирать смех, но он сдержался. У Вас же есть своя запись.

– Да не получилась она у меня, не получилась, – Варган уже причитал, – это могло случиться только со мной. Вот что за беда, никто же не поверит.

Понемногу Владимир Самуилович пришёл в себя и взял инициативу в разговоре:

– Чудо не состоялось, дорогой. Этого следовало ожидать. Расскажи-ка лучше про травматолога, и чем он там пользует своих травмированных, ну, Иван, расскажи, пожалуйста, – чарующе жалостливые интонации начали набирать силу.

Ивану захотелось рассказать всё, что он знает… Но, понимая, насколько реальна опасность, Иван с сожалением жестко ответил Варгану:

– Никогда и ничего я Вам про это, Владимир Самуилович, не расскажу…

Заметим, что рассказать ему пришлось, со всеми странными и неприятными подробностями. И рассказать пришлось через очень непродолжительное время. Но это уже совсем другой рассказ.

РЕЦЕНЗИИ

Мне понравилось! Очень разноплановое произведение. С психологией. Есть над чем подумать, Вы ничего не разжевываете читателю. И неожиданная концовка. А что, действительно, есть такая биокерамика или нечто подобное?

Агриппина 03.09.2009 14:46

Такая биокерамика есть, это выписка из журнала «Наука и жизнь», есть там такая рубрика: Бюро Научно Технической Информации, БИТИ, это оттуда. У всех героев есть прототипы.

Юрий Казаков 03.09.2009 14:48

И даже такой преподаватель, как этот Варган? Мне кажется, что Вы имеете какое-то отношение к медицине.

Агриппина 03.09.2009 14:52

Есть и Варган, а я врачом проработал 20 лет.

Юрий Казаков 03.09.2009 14:53

Я так и подумала. Сижу с дикой головной болью. У «Чудес» ведь продолжение есть? Тогда завтра почитаю, а то сейчас голова не дает сосредоточиться.

Агриппина 03.09.2009 14:55

Глава 2 Чудеса продолжаются

1. «Паук»

Иван вышел на балкон. Солнце поднималось над крышами домов. Оно пробивалось сквозь только-то обозначившееся ярко-зелёные листочки, свежие и нежные, как первая любовь… На балконе ниже полки-столика появилась паутина-сеть. Ещё вчера ни паутины, ни паучка там не было.

«Это по мою душу, – подумал Иван. – Сеть должна жить. Я живу сетью. Я в паутине… Но паук пусть ловит другие души. Я влюблён, и я люблю только тех, кто любит меня. Не пауков. Я не люблю пауков».

Вдруг в квартире зазвонил телефон…

– Примите факс, – сказал уверенный голос в трубке. – Вы ведь Кузнецов Иван Ильич? Голос добавил к этому заявлению и адрес дома, и номер квартиры.

– Да, – удивлённо ответил Иван, – это я, и живу здесь… Иван начинал испытывать какое-то щемящее беспокойство.

– Но у меня нет никакого факса, и никогда не было, – Иван от удивления чуть не сорвался на крик.

– Извините, это ошибка…

Гудки отбоя и учащённые удары сердца отдавались в ушах, создавая какофонию. Утренняя гармония было разрушена.

Иван родился и вырос в семье, где не было культа силы. Его родители и его бабушка относились друг к другу уважительно и даже с нежностью. Спиртным никто не увлекался. Когда случались гости или друзья в доме, бутылка водки или вина, естественно, появлялась на столе, но уже после второй небольшой стопки отец подливал только гостю. Хотя, если сам выпивал третью, то шёл к соседям с просьбой дать сигарет. Соседи уважительно звали отца Михалычем. А сам он представлялся так: «Врач Илья Михайлович». Гости, правда, бывали редко. На некоторые праздники Илья Михайлович перед обедом выпивал для аппетита рюмку разбавленного спирта, а, поев, полтора-два часа дремал на диване, накрывшись только что прочитанной газетой.

Иван начал размышлять, что бы это мог быть за звонок, и почему были названы этим незнакомым голосом точный адрес и отчество Ивана.

– Итак, расположим события по порядку, – Иван любил математику и привык мыслить последовательно и логично.

– В позапрошлое воскресенье было солнечное утро, и я поехал на рынок за мукой и сахаром, – вспоминал Иван, – об этом меня попросила бабушка. У бабушки была онкология, и ей было трудно выходить из квартиры. Иван вспомнил, как на площади перед Дворцом Культуры, тусовалась группка молодёжи. Одеты все они были не вызывающе, так выглядели комсомольцы в советских фильмах.

В центре была очень красивая девушка, она пела, аккомпанируя себе на гитаре, остальные с воодушевлением ей подпевали. Песня была мелодичная, слегка грустная, но в ней явно ощущался призыв. Это было удивительно. Иван подошёл к девушке. Все доброжелательно расступились. Девушка заулыбалась и продолжала петь. Она пела как будто для него! Слова обнадёживали и ободряли. Это было трогательно. Внутри что-то просыпалось. Вдруг Иван приблизился вплотную к девушке и чмокнул её губами в шею. Такого с ним ещё никогда не случалось.

– Как тебя зовут? – спросил Иван.

Она, нимало не смутившись, ответила:

– Оксана.

И продолжила:

– У нас сейчас во Дворце будет собрание, пойдём с нами.

Это всё было очень удивительно.

– Постойте, я через пару минут вернусь, – Иван, не чуя ног от радости, домчался до ближайшего цветочного киоска, киоски располагались на другом конце площади, у вокзала, купил букет каких-то белых цветов, вернулся, и вместе со всей группой вошёл в здание. Они поднялись на второй этаж и оказались в помещении наподобие актового зала. Минут за десять зал почти заполнился. Собралось больше ста человек, вели все себя спокойно. Все трезвы, без неряшливости в одежде. Половина присутствующих – молодёжь. Никто не толкался. При встрече все говорили друг другу «Привет» или «Приветствую».

Оксана и два симпатичных молодых человека установили на сцене стол и стулья, сели там вместе с несколькими мужчинами представительского вида. В углу сцены стоял клавишный синтезатор. Ровно в 11 часов к синтезатору подошла невысокая девушка и заиграла красивую нежно-печальную мелодию. На середину сцены вышел крупный седовласый человек и без микрофона, но чётким, хорошо слышным голосом объявил о начале «воскресного служения».

Дальнейшее Иван помнил не очень чётко. Сначала пели тексты из псалтыря, потом разбирали какие-то придуманные и реальные случаи из жизни, и устанавливали, что там было сделано хорошо, а что плохо. Кто в обсуждаемых ситуациях нёс «добро», а кто «зло».

Их ведущий, этот представительный седовласый мужчина сразу заметил Ивана и почему-то невзлюбил его. Иван мысленно назвал его «главарём». Главарь, указав глазами на Ивана, сказал ему:

– Уходи отсюда, халдей!

Иван не привык к такому обращению и ответил:

– Не Вы меня сюда звали, и не Вам указывать, куда мне идти.

Главарь продолжил:

– Тогда выйди на сцену и стань на колени.

– Я лучше побуду на своём месте, – ответил Иван, он решил дождаться окончания этого действа.

Минут сорок ещё чередовались разговоры и песнопения, затем на сцену поднялась пожилая женщина, внешне ничем не примечательная, но чувствовала она себя уверенно.

Она вышла и сказала очень короткую речь, а по существу и не речь, а просто зачитала приказ и призвала его выполнить:

2. Евангелизация

По рядам с небольшими, как табачные кисеты, мешочками чёрного цвета пошли трое молодых людей, и все, мимо кого они проходили, клали туда деньги. Просовывали в этот мешочек кисть с зажатыми в кулаке купюрами или мелочью, а потом вытаскивали пустую руку и показывали её сборщику, держащему мешочек. У Ивана были деньги на муку и сахар, и он решил из этих денег дать в чёрный мешочек 10 рублей. Сбор денег «сборщиками» прошёл на удивление быстро. Служение завершилось.

Общаясь с людьми, находящимися рядом, Иван узнал, что все они из церкви евангелистов под названием «Церковь Вифиния». Обращаются они друг к другу – «брат» или «сестра», а при встрече обязательно добавляют слово «приветствую». И главное, что Оксана, та красивая девушка с гитарой, певшая на улице про любовь Христа к братьям и сёстрам, оказалась родной дочерью проповедника – их «главаря», и что у неё есть три родных брата, дети этого же «главаря», все трое рослые и симпатичные, но не очень похожие друг на друга.

Церковь Вифиния строила помещение для своих служений недалеко от Дворца Культуры – на улице Ляшкова, бывшей улицей Рабочей. Был уже заложен фундамент и возведён первый этаж.

Братьям и сестрам – всем, кто сможет – было приказано являться на эту стройку ежедневно, до следующего служения. Всем желающим, но пока ещё не «посвящённым» предложили сделать то же самое. Напомнили: тем, кто хочет пройти водное крещение, надо к нему готовиться.

После этого все стали расходиться. Иван поехал на троллейбусе на базар за продуктами. Теперь, когда это всё было позади и погрузилось в пучину забвения, Иван осознал, что ход его мыслей в то воскресение, после встречи с Оксаной и изумления от посещения их служения, резко изменился.

Тогда тревоги и заботы о доме, о бабушке, о вечно чем-то недовольных родителях сразу потускнели, а душа наполнялась непонятным ликованием и спокойствием. Сейчас-то Иван это осознавал.

А тогда, после участия в их служениях, во время совместной с ними работы на стройке и общения с «братьями» и «сёстрами» на выездах на природу чувства и мысли совсем были другими. Завершилось это в конце концов сумбурным, эмоциональным и малорациональным спором с «крёстным», с дядей Славой. Иван тогда и решил, что общаться с этими «братьями» и «сёстрами» как с членами секты он больше не будет.

Но вот ощущение, что упустил какие-то необыкновенные возможности, что потерял что-то очень важное и сокровенное, разорвав с этой сектой, у Ивана в душе осталось. Теперь, размышляя о телефонном звонке и просьбе принять факс, Иван вспоминал, кому он давал номер своего домашнего телефона.

Дело в том, что ещё осенью, до тех достопамятных каникул, Иван практически спас девушку по имени Света.

РЕЦЕНЗИИ

И что? Заурядное описание обычной протестантской организации. Ничего интересного тут не вижу. Непонятно только использование слова «секта». Советую автору посмотреть в словарь и узнать, что им обозначается «отколовшаяся от основного или господствующего религиозного вероисповедания группа верующих, придерживающаяся своих взглядов и толкований, его отдельных догматов, обрядов, поучений» (как старообрядцы), к протестантам это неприменимо, они образовывают отдельные церкви, ни от кого не откалываясь. Или же сектой называют организации тоталитарного типа, но речь тут явно не о них. Не говоря уже о предрассудках автора на предмет «коварных американских поработителей», заставляющих отрабатывать и т. п. Смешно. Слышали уже это в Совке прежнем и нынешнем (см. программу «Время») и близких к нему по духу православно-шовинистических кругах.

А. С. Иванов 24.09.2009 11:55

По моему замыслу, это просто одна из глав более крупного произведения. Герой которого в поиске. Герой познаёт мир и развивается. А насчёт интереса… – Некоторым интересно!

Юрий Казаков 24.09.2009 13:24

…Теперь, размышляя о телефонном звонке и просьбе принять факс, Иван вспоминал, кому он давал номер своего домашнего телефона. Дело в том, что…

3. Саратыч

Популярным подарком на Рождество в США стал карманный глушитель спутниковых и мобильных телефонов. Приборчик размером с пачку сигарет отключает все цифровые устройства в радиусе 10 метров.

БНТИ «НАУКА И ЖИЗНЬ»

У бандита по кличке «Саратыч» было такое устройство, а значит, его неуязвимость при дерзких ограблениях банков могла дать ФСБ ниточку для выхода на него. «Саратыч» был неуловим, деньги из банков безвозвратно исчезали. После тщательного изучения всех событий, к которым имел отношение Саратыч, оперативные работники вышли на одного из заместителей Председателя Верховного Суда. После чего последовал незамедлительный приказ прекратить все следственные действия по тем событиям. Приказ был выполнен…

Но однажды, в осеннюю дождливую погоду, когда дежурство сотрудников одного из далеко не самого лучшего батальона дорожно-патрульной службы только началось, внимание милиционеров привлёк подозрительный автомобиль. Он подходил под переданную всем постам «ориентировку». Именно на этом ВАЗ-2106 скрылись с места преступления подозреваемые в грабеже. И автомобиль этот двигался по шоссе рывками. Милиционеры остановили приметную «шестёрку» без проблем.

– Когда мы с напарником подошли к машине, – рассказывал впоследствии один из милиционеров, – то увидели, что за рулём был мальчик. Он плакал, слёзы у него, даже с подбородка капали… Он их вытирал кулаками и нервно говорил, говорил, и говорил. Даже губы у него подрагивали.

Другой милиционер уточнил, что пацан тот говорил без умолку про девочку. Про какую-то девочку, звали которую Светлана. Мальчик сказал, что все её называли Светка, и она не обижалась. Но Иван – так юноша этот представился потом нам – не мог так её называть. Этот молодой человек пытался нам втолковать, что он всё время думал о ней, и считал её самой красивой, что он больше ни о чём не мог думать.

– Обычной была эта девочка, наверное, – продолжил милиционер, – но вот тот, кто сидел рядом с пацаном этим, был птицей явно не обычной, а машину мы отпустили, да. Выписали штраф. Кстати, его оплатил на месте стразу тот пассажир. А квитанция была оформлена, как положено, на водителя. Оштрафовать то, мы оштрафовали, но задерживать их было незачем. Оба трезвые были, обещали, что не нарушат больше ничего…