Земля-Марс-Земля. Проект «Свет тьмы» Казаков Юрий

А про СОЛЬРЕСОЛЬ вот что можно было уже давно найти, в той жизни, в прежней, в самом начале века XXI в Интернете:

<Язык СОЛЬРЕСОЛЬ изобрёл французский музыкант Жан-Франсуа Сюдр. На языке сольресоль могли бы говорить даже «немые» люди, если они знали нотную грамоту и имели под рукой привычный музыкальный инструмент, вроде флейты. На языке на этом просто было писать, и читать его тоже было просто. Так как слова можно было бы изображать в виде разноцветных мазков краски (достаточно было только сопоставить каждую ноту с одним из семи цветов), можно было бы и световыми разноцветными сигналами передавать информацию, тогда, ещё в 1902 году это Жан-Франсуа Сюдр придумал. Изобретение Сюдра получило восторженную оценку многих его современников; один из его последователей составил «Грамматику сольресоль». Хотя язык этот так и не получил в то время широкого распространения, не выдержав конкуренции с другими искусственно созданными языками, такими, как эсперанто>.

Генетики придумали, как, благодаря рассчитанным на компьютере генотипам, у монстров у этих боевых мог бы меняться цвет их «КОЖИ» по собственному их желанию. То есть монстры эти «марсианские» могли бы разговаривать и между собой, и с людьми даже в безвоздушном пространстве. Благо воздух им был не нужен. Что в атмосфере, что без атмосферы, жить они были бы должны. А вот будут ли? И будем ли живы мы сами? Вопрос не риторический… И решать его надо было Юрию Ивановичу, да ещё уложиться в определённый срок!

Юрий Иванович Кузнецов, до того момента, как он «исчез» и оказался на острове, был хорошо знаком боссам фармацевтических концернов. Он был известен в качестве специалиста по аудиту в ВЕДОМСТВЕ ФАУНЫ, которое собирало необычные образцы генетического материала. В своё время он тщательно изучал данные экспедиции в реликтовые леса тропической Африки, лежащие на территории Демократической Республики Конго (ЗАИР), там, к западу от озера Танганьика учёные зимой 2007 года обнаружили сразу шесть новых видов животных. Эта территория Африки была долгое время не исследована из-за сложной политической ситуации и постоянных военных конфликтов. То, что это были действительно новые виды – было установлено при генетическом анализе, произведённом в том же 2007 году.

Юрий Иванович со студенчества интересовался вопросами регенерации тканей у разнообразных натуральных земных организмов. Вопросы старения живых существ так и не были до конца решены, несмотря на явные успехи в клонировании самой сложной биологической машины – человека. Более того, Юрий Иванович в молодости своей пользовался огромной популярностью среди женщин старше 30 лет. А по слабости своего характера и любвеобилию – испытывал на них втайне от начальства самые секретные разработки, применяемые для конструирования новых киберорганизмов, которые могли быть использованы и в области омолаживания и косметологии. В своё время лечение стволовыми клетками было чуть ли не панацеей, и именно Юрий Иванович разработал тогда свою собственную методику их получения из кусочков ткани молочной железы. Забор материала был очень прост. Укол в грудь не требовал даже местной анестезии. Приятная внешность молодого тогда ещё специалиста, его обаятельная улыбка, нежные руки с длинными и чувствительными пальцами, немного угрюмая сосредоточенность и неожиданная молчаливость привлекали к нему самых разнообразных женщин не только ради самого процесса омоложения. Он слыл Дон Жуаном и Казановой…

Но сам Юрий Иванович даже понятия не имел об этом. Ему и в голову не приходило, что о нём ходят такие слухи. Он был увлечён наукой. Он каждой своей посетительнице мог часами рассказывать о физиологии и биохимии, касаясь при объяснении для убедительности и наглядности до прядей её волос, до красной каймы губ. Но как только Юрий Иванович слышал вопросы про свою личную жизнь, про своё прошлое, то он сразу становился неразговорчивым и скучным… Но стоило его спросить о каком-нибудь «цикле Кребса», о синаптических передачах или медиаторных веществах, он сразу преображался. Он тогда был просто неотразим и привлекателен… Женщины сами его заманивали в уютные гнёздышки, раздевали, ласкали его и пользовались им как хотели. От них требовалось только одно – задать правильный вопрос и слушать, слушать, слушать…

Всё остальное тогда для них не составляло труда. Юрий Иванович оказывался тогда в необходимом тонусе и был практически неутомим. Он думал, что все мужчины такие и не понимал, за что некоторые его сотрудники откровенно его ненавидели и язвили в его адрес по любому поводу… Но он и это быстро забывал. Его увлечённость наукой затмевала ему всё. Не очень он ценил и женскую любовь к нему, никак не реагировал на мужскую злость. Юрий Иванович был выше этого. И ему прощали всё. Тем более, что именно он и был результативен в своих научных экспериментах и их практической реализации.

Однажды очередная клиентка-пациентка на омоложение задала ему любопытный для него самого вопрос… Эта немолодая уже по меркам Юрия Ивановича женщина начала расспрашивать, знает ли он, как специалист в области косметологии и регенерации, о способностях грибов восстанавливать молодость? Этот невинный вопрос из уст появившейся женщины застал Кузнецова врасплох. В это время он как раз и занимался повторением опытов, которые в своё время проводили с грибами Wangelia dermatitidis в Медицинском колледже имени Альберта Эйнштейна в Нью-Йорке. Юрия Ивановича очень заинтересовали эти плесневые грибы тем, что в избытке содержали меланин. Дело в том, что и в коже человека присутствует этот пигмент. При облучении этой плесени более чем в 600 раз превышавшем естественный радиоактивный фон, грибы эти не только выживали, но даже разрастались быстрее обычного.

Что это? Провокация? Или так, начиталась эта стареющая дама модных глянцевых журналов и захотела блеснуть эрудицией? Если бы не страшная засекреченность этой тематики, Юрий бы как всегда поплыл от такого вопроса, и всё закончилось где-нибудь в гостиничном номере с интимным освещением и негромкой расслабляющей музыкой.

Но тут что-то было не так. Юрий Иванович сам не мог понять что. Хоть поведение дамочки этой ничем не отличалось от привычных ему сценариев, и дамочка не производила впечатление интеллектуалки. Простовата она была для таких вопросов. Но как-то она очень уж внимательно глянула Юрию в глаза, когда спрашивала его…

Предмет интереса у Юрия Ивановича к грибам происходил от того, что меланин защищает растения и животных от коротковолнового жёсткого ультрафиолетового излучения, вызывающего рак. И меланин в очень большом количестве присутствует в плесени, растущей в экстремальных условиях. После аварии на Чернобыльской АЭС робот, посланный для обследования четвёртого реакторного блока станции, обнаружил там грибы. Тогда эта новость была воспринята так, как будто фантастический боевик начал происходить уже не на экранах ТВ и в кинотеатрах, а в реальности.

Как установили тогда американские учёные, грибы те, именно из-за наличия такого огромного количества меланина, энергию радиоактивного излучения превращали в химическую. Для них излучение это было своего рода пищей. Чем выше доза, полученная плесенью, тем лучше она растёт. Именно это свойство и хотел использовать Кузнецов при разработке пищи, которой должны были бы питаться проектируемые киберорганизмы для Марса.

<Неужели что-то просочилось в прессу обо мне. А может у меня паранойя?>

Юрий Иванович стал медленно и тягуче объяснять пациентке, что живучесть грибов, конечно, поразительна. И очень может быть, что их применение в ближайшем будущем именно для омоложения и будет применяться. Увлёкшись, он стал ей рассказывать, что когда много миллионов лет тому назад из-за падения метеорита на Юкатан вымерли динозавры, погибло немало других видов растений и животных, и в начале кайнозойской эры именно грибы на некоторое время заполонили всю планету. Что означало, что грибы могут выжить везде.

Но, взглянув на собеседницу, сидящую напротив его за столом и так внимательно его слушавшую вначале, Юрий Иванович заметил, что у неё опустилась голова к подбородку, нос её стал тихонько присвистывать, неожиданно вдруг женщина громко всхрапнула. Юрий Иванович не выдержал искушения и аккуратно её ощупал на предмет звуко и видеозаписывающий аппаратуры. Напрасно он волновался. Ничего такого! Женщина вздрогнула, открыла глаза и сказала:

– Знаете что, я, пожалуй, пойду. Что-то не верю я Вам, болтаете слишком много…

Юрий Иванович аккуратно закрыл за ней дверь кабинета и облегчённо вздохнул! Пронесло… Вот кикимора!

Домой учёный шёл уже совершенно спокойным. Там его ждал новый компьютер, программы на нём были только лицензионные, и работал он поэтому без заминок.

Не то, что на работе. Вечно там устанавливали втихаря ерунду всякую. Противно было ждать, когда требовалась срочная работа, а всё в локальной сети учреждения вдруг начинало виснуть…

РЕЦЕНЗИИ

Ого, как далече Вы закинули героя, аж в 2058 год.))) Буду ждать продолжения! С приветом, Ксюша)))

Ксения Устинова 30.10.2009 09:39

Глава 7 Ждать у моря погоды

1. Неприсоединившиеся

По спецстраницам Интернет-Информатория прошло сообщение, что Большой андронный коллайдер был разрушен ракетой, расположенной на околоземной орбите. Кто произвёл запуск и изменил систему наведения на цель, не было выяснено до сих пор. Было подозрение, что это мог быть двойной агент из бывшей Израильской службы Моссад, который был, как оказалось, клоном одного из сотрудников, похищенных ещё до момента начала ГлобалХистори. Клон был ликвидирован после ареста. Но его родоначальник так и не был найден. Ни живым, ни мёртвым.

Организация НЕПРИСОЕДИНИВШИХСЯ была тщательно законспирирована. При выявлении любого из её сотрудников, он немедленно ликвидировался особой службой зачистки «Нуль-Z», как опасный для земной цивилизации организм. Их клонирование было запрещено…

Последним значимым открытием на этом коллайдере было доказательство гипотезы, что все элементарные частицы – это микроскопические чёрные дыры. Этими вопросами занимался отец Юрия Ивановича, он разрабатывал идеи Фридмана. Фридман ещё в начале XX века показал возможность существования вселенных, заключённых в сколь угодно малые области пространства. Эти частицы, являющиеся макросистемами, были названы фридмонами. Отец Юрия, учёный физик-теоретик, как раз доказал, что возможен переход между фридмоном и окружающей эту частицу «макровселенной». При эксперименте, который проводился группой малоизвестных молодых учёных под руководством Кузнецова, был достигнут успех.

Что это был за эксперимент, каковы были результаты, всё это было сразу засекречено. Юрий Иванович помнил лишь то, что после открытия чёрной дыры, масса которой составляла всего 300 масс Солнца, это было доказано в результате работы орбитальной обсерватории «Ньютон» Европейского космического агентства, что и было именно тем связующим звеном между сверхмассивными и «лёгкими» чёрными дырами. – И он понял, что информация эта и стала тем толчком, тем спусковым механизмом для разработок его отца и поводом к эксперименту. То, что эксперимент этот был явно успешен, подтверждало засекречивание всех данных о нём.

Потом начались всем известные социальные потрясения. Результатом этих полувойн-полузахватов и стала ГлобалХистори. Мир стал непонятен и непредсказуем. Кто всем управлял? Где находились те, кто реально организовывал жизнь планеты? – Это была тайна.

Юрий Иванович знал только то, что остров этот и его работа – это один из самых засекреченных проектов Сектора Космической Разведки. И Сектор этот управляется из таинственной организации. Организации, которая и сформировала это самое ГлобалХистори.

Живя на острове, Юрий Иванович отчётливо почувствовал то, что раньше понимал лишь разумом. Нельзя в мире природы ничего расценивать только как что-то плохое или хорошее. Взаимоотношения человека с живой природой гораздо интереснее. Мир животных и растений в каждую минуту, в любую секунду можно видеть, слышать, трогать, наслаждаться видом их и общением с ними.

В мире же людей всё не так. Почему? Этот вопрос иногда мучил Юрия Ивановича до изнеможения. Тогда он становился раздражителен и угрюм. Единственное, что радовало Юрия Ивановича, так это то, что остров не мог быть подвержен никакой атаке фанатиков НЕПРИСОЕДИНЕНИЯ. Ни ракетных атак, ни других каких вторжений не могло быть в принципе… Чего не скажешь о всех остальных местах на планете. Стран, как государств, уже не было. Хотя их жизнь происходила примерно по тому же порядку, что и до начала ГлобалХистори. Не были даже изменены названия учреждений на местах. Армия, полиция, спецслужбы, школы и всё остальное работало и жило так, как будто ничего особенного и не произошло. Люди рождались, учились, болели и работали, влюблялись и женились. Похороны и свадьбы проходили так, как и раньше. Никаких особых изменений в обрядах не было…

Только посвященные знали, что всё уже не так, как было раньше. Про клонов знали единицы. Остальным внушалось, что это миф. Слухов всяких про клонов было полно. Но что это такое – никто не мог сказать. Любые действия агентов НЕПРИСОЕДИНЕНИЯ называли криминальными разборками чудом уцелевших банд. Хотя давно уже не было никакого реального криминала… А убийства, ограбления совершались. В экономике территориальных образований случались катастрофы. Куда исчезали финансы – было неясно. Но все были уверены – это дело рук мошенников, которых ещё не сумели разоблачить…

Манипуляция сознанием людей была доведена до совершенства. Никто даже не догадывался, что мыслят и принимают решения люди не сами. Так как нужно, так население Земли и думало… Почти всё население, за очень редким исключением.

На острове была построена большая аэродинамическая труба для испытания создаваемых киберорганизмов на Земле и имитации чрезвычайных условий. Диаметр её был шесть метров. На таком устройстве можно было бы испытывать фюзеляжи самолётов. Но на острове не проводили испытаний самолётов. Никогда не проводили. А труба была построена не так давно, всего три года назад. Да так и стояла с тех пор без действия. Удивительная расточительность. Юрия Ивановича смущало не только это. Многое происходящее на острове не укладывалось в те задачи, которые ему и другим сотрудникам поставил заказчик. Взять хотя бы вот такой факт. В их штате был очень толковый специалист по аэродинамике. Но никаких экспериментов он не проводил. Ни перед кем и ни в чём не отчитывался. Вначале Юрий Иванович подумал, что этот сотрудник просто должен следить за ними за всеми, за теми, кто жил и работал на острове. И у Юрия Ивановича был повод убедиться, что этот «секретчик» действительно разбирается в аэродинамике.

Как-то раз, при встрече Нового 2056 года, а этот Новый год Юрий Иванович запомнил очень хорошо, Иннокентий Петрович, так звали этого «спеца», подвыпив, пустился в пространные рассуждения о поведении летательных аппаратов в воздухе. Он с увлечением тогда стал доказывать Юрию Ивановичу, что есть способ точно предсказывать это поведение, хоть и нет единого уравнения. Что он знает, как всё рассчитывать, и, несмотря на бесконечное множество неизвестных, он, Иннокентий Петрович, может всё рассчитать точно! Юрий Иванович не был настолько силён в алгебре и новейших веяний современной математики не знал, но психолог-то он был отменный. Что-то такое знал действительно этот Иннокентий Петрович. Очень уж много страстных слов произнёс. Говорил ещё он и нечто странное, и не про математику, и не про аэродинамику. Рассказывал восторженно и смело. Но потом снова замкнулся. И при попытках Юрия Ивановича заговорить с ним, он лишь удивлённо хмурил брови и зло щурил глаза. А после того, как, однажды, в ответ на вполне безобидный вопрос, Юрий Иванович услышал с неприкрытой злостью ехидное замечание о некоторых событиях из его прошлого, о которых и сам Юрий Иванович давно забыл, общение его с этим «спецом» прекратилось полностью. Юрий Иванович даже перестал здороваться с ним и опускал глаза вниз, когда они ненароком оказывались рядом. Таким образом, подозрения Юрия Ивановича о миссии этого Иннокентия Петровича имели под собой почву…

Старожилы номерного острова называли его Зелёной страной. Они утверждали, что есть легенда, что остров этот был отдалён от другого остова неким узким проливом, называемым Железные ворота. Некоторые из них даже утверждали, что запись об этом есть якобы в Третьей Новгородской Летописи.

Но Юрий Иванович не любил этих разговоров, да и историей он никогда не увлекался. Клочков земли с достаточной протяжённостью рядом с их номерным островом не было. Это Юрий Иванович знал точно. Хотя может быть из-за глобального потепления, начавшегося ещё в конце XX века, некоторые острова скрылись под воду…

Когда на острове была плохая погода, при которой нельзя было производить некоторые из испытаний, то приходилось тупо ждать хорошей погоды. Нельзя было вводить координаты острова в Климат-программу из-за особой секретности миссии. Ждать приходилось у моря, погоду эту. Как в древние времена.

<Как будто мы викинги какие> думал Юрий Иванович, он ностальгировал.

2. Тётушкин дневник

2005 год. 00 сентября.

<Финские учителя говорят: «Нам нужны все ученики до единого, мы всем даём равные шансы, и это приносит огромную пользу стране»>.

<Когда народ много знает, его трудно подавлять. Лао-Цзы>.

<«Войны выигрывают не генералы – войны выигрывают школьные учителя и приходские священники». Отто фон Бисмарк – он же «железный канцлер»>.

<В школах – менее 50 учеников, и редко больше, чем семь учителей! Проблем с дисциплиной нет – учёба как застольная беседа… >

<Страна холодная – сердца тёплые. Каждый школьник может рассчитывать на поддержку со стороны учителя. Особенность финской подготовки – систематическая поддержка слабых учеников. Их не исключают и не переводят в другую школу! >

<Зарплата финских учителей, не поверила сначала, не меньше, чем 2000 евро в месяц!>

<Один мой знакомый захотел основать в Петербурге одно коммерческое предприятие, и обратился за разрешением куда следовало. Ему прямо сказали в Министерстве Внутренних дел, что 20 % чистой прибыли нужно дать одному чиновнику этого министерства, 15 % – одному служащему в Министерстве финансов, 10 % – другому чиновнику того же министерства и 5 % – ещё одному. Такого рода сделки совершались совершенно открыто…

Пётр Кропоткин.

Записки революционера. 1899 год>.

<Последователи Шаталова в Москве могут обучить алгебре, физике, истории и русскому языку за неделю так же хорошо, как этому обучают по утверждённым методикам в течение целого года. Учить детей, по мнению Шаталова, продуктивней в большой группе, так как это придаёт учёбе динамизм и это вовсе не мешает индивидуальному подходу>. Юрий Иванович ностальгировал. Тетку свою он очень любил. Что он про неё часто вспоминал-то так? Любила тётка его рассказывать, как песенку она одну пела во времена студенчества своего. В клубе для молодёжи… ПОЛЁТ клуб тот назывался. Вот и вылетела она с той песенкой. И полетела по странам-континентам. И песенка была популярна, и исполнительница. Это целая история… Вспоминать-то её, историю эту, Юрий Иванович часто вспоминал, но только никому не рассказывал, а вот песенку бубнил себе под нос часто. Да вот она, песенка та:

<А я маленькая крошка, Десять лет…

Через Windows окошко вышла в Интернет…

Здесь по сайтам я гуляю, взрослых дома нет…

Мой дружок здесь и учитель – Интернет!

Никого здесь не боюсь я – равных нет!

Все что нужно, изучила в Интернет!

И пускай меня ругают, мне не страшно, нет…

Все равно ЕГО включу я – Интернет!

А я маленькая крошка, десять лет…

И тебя я обожаю, Интернет!>

РЕЦЕНЗИИ

Про фридмоны – это интересно. Вот расколют на коллайдере такой фридмон и получат большой Ба-Бах! Какой уже был 20 млрд, лет назад и который положил начало нашей вселенной. Родится новая вселенная, но мы её уже не увидим. Юрий, пишешь ты ужасно хаотично, судорожно как-то. Твой стиль напоминает мне Гоголевскую тройку-птицу, которую напоили ведром водки и стеганули по крупу. Она несет, кибитку бросает то влево, то вправо, то вниз, то вверх. В конце концов, она теряет седока… Короче, отвлекаешься на всякую хрень. Дуй по делу, чтобы нормально можно было понимать. А испытания на Марсе киберорганизмов тема хоть не новая, но интересная. Земля 2058 у тебя напоминает мне ранних Стругацких.

Глава 8 Москва

1. Люська

Наука необходима народу.

Страна, которая ее не развивает, неизбежно превращается в колонию.

Фредерик Жолио-Кюри.

В Москве, недалеко от остановки метро, где Юрий Иванович почти пять лет провёл перед «изоляцией» на острове, были расположены две аптеки, двери их разделяло не более двадцати шагов. Учёный постоянно покупал там имодиум. От своего отца, Ивана Ильича, он слыхал, что имодиум этот в советское время нельзя было достать ни по какому «блату». Имодиум поставлялся только в онкодиспансеры. Когда после радиационного воздействия происходило поражение кишечника, то имодиум хоть и не усиливал регенерацию повреждённого эпителия, но позволял предотвратить развитие диареи, попросту если, то это был отличный противопоносный препарат. Отец Юрия Ивановича давал его своей овчарке, которая одно время жила у него в квартире. Ему приходилось всё время оказывать услуги провизору из аптеки онкодиспансера. У них там что-то постоянно ломалось. А медтехники так часто менялись, что ремонтировать аппаратуру было практически некому. Вот Иван Ильич и использовал эту возможность для маленького блата…

Для учёного его отец был очень большим авторитетом. Он доверял ему больше, чем знаменитым светилам. Хоть отец и не был медиком, но знание всяких чисто практических вещей выручало нашего учёного гораздо чаще, чем его учёность. Так было и с имодиумом. Кто бы чего не советовал Юрию, но только имодиум помогал ему в его проблемах. Вход в одну аптеку был очень удобен, Юрий завёл себе даже карту постоянного клиента, чтоб получать скидки и информацию о сроках поступления новейших препаратов, и тех, к которым он привык, и которые часто покупал. Но провизорши там были уже не первой молодости, и, несмотря на наличие карты, Юрий Иванович всё же чаще заходил именно в другую аптеку. Ему нравилось беседовать там с Надеждой.

Имя её Юрий Иванович прочёл на бейджике, прикреплённом к карману её халата.

Надежда, когда выслушивала, что хочет приобрести Юрий Иванович, всегда задавала один и тот же вопрос:

– Может быть, что-то ещё?

И так мило улыбалась, что в душе у учёного расцветали сады. Он потом весь день мог много и без устали работать. Делать выписки из научных журналов, активно вести себя в Интернете.

После посетительницы, похожей на болотную кикимору, которая вывела его из душевного равновесия, прошла уже почти неделя, а в этот дождливый день Юрий Иванович вдруг вспомнил, а ведь он очень давно не заходил в эту аптеку.

Он оторвался, наконец, от экрана домашнего компьютера и подумал, что Надежда снова будет ему улыбаться, и ему так захотелось её немедленно увидеть, что он мгновенно оделся, наспех привёл в порядок свой рабочий стол и почти выбежал на улицу… В верхнем вестибюле станции метро «Менделеевская» рядом с переходом есть памятник. Называется памятник «Сочувствие». К памятнику Юрий Иванович, тогда ещё и не Юрий Иванович вовсе, а просто Юрий, часто приносил цветы. Вот там он и познакомился с Люськой. Памятник был отлит в честь пса по кличке «Мальчик». Пёс этот был бездомным. «Мальчика» любили все работники «Менделеевской». Какой-то негодяй убил этого совсем безобидного пса.

У Люськи, что тоже часто приносила к этому памятнику цветы, умерла её собачка. Она, собачка та, не смогла ощениться. Люся отнесла её в ветлечебницу, где ветеринар сделал ей операцию «кесарево сечение». Через месяц после операции собака начала слабеть, перестала бегать и прыгать, лежала на своей подстилке у двери. Люся жалела её, поила чуть ли не с ложечки, убирала за ней, ведь собачка не могла уже выходить на улицу. Потом пришлось Люське снова идти в ту же ветеринарную клинику. Отнесла она свою собачку туда, а вернулась уже одна…

Однажды случай занёс Люську на станцию «Менделеевская». Увидела «Мальчика» этого, который точь-в-точь, как собачка её выглядел. Такой же беспородный он, с грустной мордочкой… Познакомились они. Юрий Иванович и Люська. Как познакомились то? Да как обычно знакомятся, так и познакомились…

<Как зовут Вас, а часто ли Вы здесь бываете, ой, а какая блузка у Вас нарядная>.

<А Вам зачем? Вы шли куда-то, и брюки вон в грязи у вас…>

И не Юрий Иванович потом к Люське в гости пошёл, а сам пригласил её в столовую, рядом расположенную, пообедать. Голодный был он, вот и пригласил, а она и не отказалась… А что ей отказываться-то было? Сама Люська не москвичка была, и в Москву так, по делам заехала, а на метро «Менделеевская» зашла чисто по привычке. Ритуал у неё такой был, если в Москву приехала – то памятник надо проведать и цветочки принести свежие «собачке». Психолог ей один рассказывал, правда, что ритуалы подобные, они не от хорошей жизни заводятся. Так Люська и сама знала про жизнь свою, что тоска за ней по жизни тянется. И привыкла и смирилась с тоской злою. А этот молодой человек с взором грустным не показался ей опасным.

<Смешной он, какой-то. В столовую пригласил, надо же. Вот и пошла посмотреть. «Он что же и заплатит за меня что ли?» – подумала она. Набрала себе, что съесть смогла бы, поднос свой сразу после его поставила. А он и слова не сказал. Молчит как пень. А вначале, как соловей был, – «Люся, Люсенька». Имя как сказала ему, так и пел почти. А как пошла за ним, сразу замолк, думает о чём-то. О чём думаешь, ничего не выйдет у тебя, милок. Телок ты ещё… К кассе подошли когда, не стала ничего говорить ему, спрашивать. Он за себя заплатил и не уходит. И её обед посчитали, он и это оплатил. Точно чудик>.

<Вот, надо же, ест и молчит, а сам смотрит так пристально. Чего смотришь, не высмотришь ничего, то же мне, Дон Туан недоделанный. Одет вроде прилично, только брюки слегка замызганы. Дождь недавно был, вот он и обрызгал сзади их, а спереди так и не видно ничего. И ботинки, только задники грязные. Ещё бы, походка у него не как у модели, идёт, словно медведь переваливается с ноги на ногу, да руками загребает вокруг себя, будто оттолкнуть всех хочет с дороги своей. Ну, хоть слово бы сказал… Вот связалась. Чего надо то ему? Может, маньяк какой? Или просто тихий псих? Всё. Сейчас встану, скажу: «Спасибо за компанию», денег предлагать не буду, сам пригласил, не просила я его, попрощаюсь и пойду себе на вокзал, билет хоть куплю заранее>.

Заговорил:

– Знаете, Люся, вот пройтись, если от начала до конца по Бульварному кольцу – приняв на посошок у Пречистенских ворот, добавить потом у Никитских, и по чуть-чуть ещё у Петровских, да у Покровских. И сил хватит если, то дойти можно будет до Большого Устинского моста, сесть там на речной трамвайчик, потом проплыть мимо Кремля, храма Христа Спасителя, и мимо памятника Петру Великому, Церетелли изваянном. И если высадиться напротив прямо Генштаба, прочесать Нескучный сад и по набережной выйти к Воробьёвым горам – то почувствовать можно там себя покорителем, Москву город завоевавшим!

– Что с Вами, Юрочка, Вам плохо?

<Псих, точно псих… Жалко как. Такой симпатичный. Как бросить теперь его, ведь привяжется, поди: надо на метро посадить в вагон, а самой в другую сторону, и на следующей сразу выйти, и вверх, или по переходу, хотя…>

<Улыбается, может прикол это какой-то? Опять молчит, вот горе-то он чьё-то. Может ещё чего скажет?>

<Со стула встаёт, эх, вилку уронил, нагибается… На ноги-то хоть на мои посмотрит он? Хорошо, что новые колготки одела сегодня, надо как-то ноги получше поставить под столом, и колени сдвинуть, а то мало ли…>

Юрий выпрямился, заулыбался во весь рот.

– А я ещё могу рассказать. Бульварное кольцо возникло на месте валов и рвов Белого города. Знаете про это?

<Юрий был явно доволен эффектом от своего коронного трюка: когда он не знал, что говорить, то шпарил что-нибудь из записей аудиогида, ещё давно им купленных. Слушал он их раньше, когда скучно было, да так наизусть и выучил. Это очень часто помогало ему выпутаться из затруднительных ситуаций. Когда молчать нельзя уже, а что говорить – неясно..>

– Это было запроектировано ещё планом переустройства Москвы 1775 года. Гоголевский бульвар – редкое место, где виден прежний рельеф выглаженной за века Москвы. По Гоголевскому бульвару любил гулять Гоголь. К столетию писателя здесь и решили, что лучше места для памятника Гоголю не найти. Бульвар тогда назывался Пречистинским. А название Гоголевский…

– Юрий, да помолчите Вы!

Люська от гнева раскраснелась, на глазах выступили слёзы, а потом её просто разорвало от своего неожиданного смеха. Аж живот закололо, но, как смех прекратился, то стало так легко ей, как будто знала она этого Юру с самого детства.

2. Вторая встреча

Вторая встреча Юрия с Люськой произошла рядом со станцией метро «Менделеевская». Как обычно, он зашёл в аптеку за имодиумом и уже придумывал, какой сказать комплимент свой знакомой Надежде, если случится так, что именно её смена будет.

Ничего так и не придумав, но уже надев на своё лицо дежурную улыбку, Юрий, едва открыв дверь, увидел Люську. Масочная улыбка мгновенно превратилась в неподдельно радостный восторг. Со стороны могло показаться, что Юрий встретил свою любовь, ждал которую всё свою жизнь, и вот увидел её воочию…

Подскакал к Люське этот Юрий:

– Люся, здравствуй, хорошая моя…

А она его взглядом холодным как обдаст:

– Мы что, знакомы?

– Люся, Люсенька, да Вы что не помните разве?

– Что-то помнить я должна?

– Да Юрий я, Юрик… Помните?

– Послушайте, Юрий-Юрик. Я помню только то, что приставали Вы ко мне тогда у памятника. И что еле отвязалась я от Вас. Что, опять в столовую хотите пригласить? Я не голодна. И, потом, мне некогда. Мне надо кровь на сахар сдать… Вы сказать мне, может, что-то хотели? Так я слушаю…

– Кровь? Какую кровь?

– Эндокринолог назначил. У меня что-то плохо со зрением стало. Окулист направил к эндокринологу. Ещё вопросы есть?

– Так, это, Люся, у меня ж аппарат есть специально для этого!

– Какой аппарат? В штанах что ли который, чтоб дам незнакомых охмурять?

– Да я исследования провожу и заказал себе прибор из Швейцарии. Ни палец колоть не надо, ни из вены кровь брать. На ушко клипсу надеть, кнопочку нажать и всё – все показатели крови мгновенно на мониторе высвечиваются, а другую кнопочку нажать, и всё будет распечатано в течение 30 секунд. И глюкозу в крови определяет. Вам единицы какие надо для эндокринолога указывать, «СИ», или традиционные?

– Юрий, как Вас по отчеству?

– Юрий Иванович, да просто Юрий, а ещё лучше Юриком так и называй меня, как тогда!

– Юрий Иванович, так Вы лаборант? У вас что, частная практика?

– Да никакой я не лаборант!

Юрий уже разошёлся, забыл обо всём на свете. Перед ним было очередное любовное приключение. И он мог уже рассказывать Люське этой о своих обожаемых показателях по физиологии, о проблемах генетики, о разработанной им аппаратуре, о тех его собственных придумках, которыми он гордился.

Губы люськины так и тянули к себе взор Юрия. Завитки волос за ушами её были так прекрасны…

– Люся, твои ушки прелестны, моим прибором можно будет узнать всё, что угодно. Даже то, что ты думаешь и о чём мечтаешь!

– Люся, вот Вы послушайте, – Юрий, когда впадал в аналогичный экстаз, путал, называл собеседника то на Вы, то на ты, и даже не замечал этого: – Люся, клипсу, которую я тебе прицеплю к уху, это датчик. С одной стороны – фотодиод, а другая половинка – фотоприёмник… Левой рукой Юрий уже пощипывал мочки ушей Люськиных, правой перехватил пакет, который Люська держала. Указав взглядом на дверь, он почти приказал:

– Люся, пошли…

Как и в тот раз, Люська безропотно, будто загипнотизированная, пошла за этим Юриком.

<Ну вот, какого чёрта. Мне тогда так плохо было. Наговорил всего, гад московский, мечтать заставил и исчез потом, Юрик этот>.

<Исчез, и даже телефон не дал. И мой не спросил. Паразит>.

<А всё-таки он ласковый и заботливый. Но дурень! Лопушок-пастушок>.

Но выйдя из аптеки, Юрий Иванович сразу умолк. Они молча зашли в метро. Он провёл Люську по своей карточке через турникет. Ехали тоже молча. Куда ехали, где вышли, Люська так потом и не смогла вспомнить…

– Вот здесь я работаю, Люся, – наконец нарушил молчание Юрий Иванович. Он открыл массивную высокую резную дверь в какое-то солидное здание.

Кивнув на вахте охраннику в камуфляже, он толкнул турникет, пропуская вперёд эту Люсю. Причёска у девушки к этому моменту превратилась в разлохмаченную гриву спутанных волос, ниспадающих до самых плеч.

– Это со мной.

Охранник молча, безо всякой улыбки, кивнул в ответ. Тогда турникет, уже со второй попытки Юрия Ивановича, открылся. Девушка и Юрий Иванович прошли в светлый и просторный вестибюль.

– Нам на второй этаж. Лифта здесь нет, – произнёс спутник Люськи и опять замолк. Улыбка заменилась нахмуренным, и даже злым лицом. На втором этаже, сразу после поворота вправо, они остановились перед табличкой «НАНО БИО КИБЕР СИСТЕМЫ» «испытательная лаборатория». Люся не выдержала:

– Юрий Иванович, Юрик, что это всё значит? Кто Вы? В смысле «ты».

– Кто-кто… Человек! А ты мне нравишься, вот что это всё значит. А табличка, так это чисто «понты». Зато никто не пристаёт, не по делу, – улыбка вновь вернулась на его лицо.

Юрий Иванович достал из правого кармана брюк, в этот раз не замызганных грязью, и тщательно отутюженных, целую связку ключей. Сноровисто найдя нужный, он открыл дверь. Люся вошла. Её проводник, войдя, запер за собой дверь на ключ и оставил всю связку в замочной скважине.

– Вот сюда садись, Люся. Вот в это кресло. Я мигом…

На гладкой поверхности чёрного и обширного стола из блестящего стекла лежала одна единственная бумага. Люся на неё взглянула.

<УВЕДОМЛЕНИЕ О РЕОРГАНИЗАЦИИ

Настоящим Закрытое акционерное общество «КТВ» уведомляет о том, что 20 октября 2039 г. Закрытым акционерным обществом «КОМСТАР-Регионы», являющимся единственным акционером Закрытого акционерного общества «Уральская телефонная компания», являющегося единственным акционером Закрытого акционерного общества «КТВ», принято решение о реорганизации указанного общества в форме присоединения к Закрытому акционерному обществу «КОМСТАР-Регионы»

Требования кредиторов Закрытого акционерного общества «КОМСТАР-Регионы» могут быть заявлены в письменном виде.

Сведений о лицах, намеревающихся предоставить обеспечение кредиторам реорганизуемого общества, а так же об условиях обеспечения обязательств по обязательствам реорганизуемого общество (при наличии таких лиц) – такие лица отсутствуют…>

Возвращаясь к столу, где, демонстрируя маникюр, Люся читала эту бумагу, Юрий Иванович насмешливо произнёс:

– А, видала? Хоть бы кто объяснил человеческим понятным языком, а не этой «ФЕНЕЙ» экономически-банкирной, что это всё значит. Кто хозяин-то будет? И вообще, что это такое затеяно? Кто «лох» получился? Вот, Люся, пишут, так пишут… Ни фига не поймёшь у них.

Юрий Иванович поставил на стол коробочку, достал из неё провод. На конце провода была изящная прищепка оранжевого цвета. Эту прищепку-клипсу он приспособил к уху девушки, успел нежно погладить ладонью её шею. А правой коленкой он раздвинул неплотно сжатые люськины ноги. Это произошло так молниеносно, что Люся даже не успела возмутиться очередной бесцеремонностью этого Юрика.

<Да кто он такой? Что он себе позволяет… Может аферист всё-таки? Вроде не врёт ничего. Но только серьёзные люди не ведут себя так. И «этот», охранник, знает его. Надо же! Не хотел меня пускать, пока этот наглец не сказал ему, что я с ним!>

Юрий Иванович же сделал шаг назад, повернулся к монитору прибора и удивлённо так сказал:

– Люся! Да у Вас всё в норме. Нормальные показатели… Люся, расскажите-ка мне поподробнее про зрение, про своё, и про окулиста про Вашего. Если зрение плохое, то почему без очков ходите?

– Да никакие очки не подходят мне. Я в любых вижу не очень хорошо…

Девушку опять начинал разбирать смех, возникало чувство превосходства над этим совсем ещё мальчишкой. Он ведёт себя так из-за неопытности. «Хочется» ему, значит, а как начать не знает… Вот опять спрашивать-расспрашивать начал:

– И как давно это?

– Никак, – девушка смогла сердито нахмуриться и поджать губы.

– Люся, а вот окулист вас старый, в смысле опытный, смотрел, или как?

– Опытный-жопытный. Умничал чересчур, – Люська не выдержала и начала смеяться. Смех у неё зазвучал как ручеёк…

– Ага. Наверное говорил, что сосуды глазного дна выражены сильно, что типа, этиология патологии не ясна вполне… Говорил он так?

– А он что, докладывал Вам, Юрий Иванович про меня, что ли? Ну, говорил, допустим, и что? Люська так картинно наклонила свою разлохмаченную голову, так сердито посмотрела исподлобья на Юрия…

– Люся, извините за нескромный вопрос. Ради Бога извините…

<Чего это извиняться-то он вздумал> промелькнуло у Люси в голове…

Юрий Иванович продолжал говорить:

– Вот Вас жажда сильно мучает? Писать помногу каждый день приходиться?

– Юрик, ты что, совсем офонарел?

– Люська, блин! Отвечай…

– Всё у меня, Юрик, в порядке. И гонореи-триппера нет…

– Люсечка, ну чего обижаешься-то. Короче, диабета, значит, у тебя никакого нет. А окулиста найди молодого, который к белой врачебной мафии не усел присоединиться ещё. Если у тебя и вправду проблема со зрением, то я думаю, что у тебя небольшой астигматизм проявился, вот и всё… Окулист стёкла подберёт специальные, на компьютере, оправу купишь себе покруче. Знаешь, Люсь, а мне очкастые жуть как нравятся…

<3аехать бы этому хаму по физии. Ладно, ещё получит он у меня. Что-то настроения для скандала нет. Так и поставила бы ему засос на шею куда-нибудь… А ведь он только этого и ждёт, небось… Перетопчется…>

– Юрик, ты телефон то дашь мне свой, а то некогда мне. Спешу я…

– Конечно, Люся…

Юрий Иванович вытащил откуда то из тумбочки большой белый лист и печатными буквами написал свою фамилию и потом крупно добавил семь цифр телефонного номера.

– А код-то какой, Юрик? – насмешливо спросила Люся, взяв такую «визитку».

– Код? А я не знаю его! Счас…

Юрий Иванович выхватил у Люськи листок и написал адрес:

– Вот. Сама код узнаешь… Сообразишь?

Люська неопределённо хмыкнула.

<Ну что за человек? Просто загадка сплошная!>

– Надо если будет, я всё про тебя, Юрик, узнаю, всёё!!! Понял? Проведи-ка меня до выхода. Что-то охранник тут серьёзный какой-то.

– Да, да, Люсенька. Пошли…

Глава 9 Иннокентий Петрович

1. Специалисты

Иннокентий Петрович получил шифровку по закрытому каналу Интернет-Информатория. Ему впервые за последние три года, как специалисту по ракетным атакам, поручили разработать алгоритм обнаружения и уничтожения ракет нового класса. Именно такая попала в андронный коллайдер, расположенный в Церне. Все характеристики полёта ракеты были зафиксированы. Работы по противодействию таким атакам должны быть тщательно законспирированы. Именно поэтому Иннокентий Петрович и сидел целых три года на этом острове в ожидании аналогичного задания.

По данным аналитиков организации ГлобалХистори, следующая цель для ракетной атаки от экстремистов НЕПРИСОЕДИНЕНИЯ должна была бы быть по «Бахр-бела-ма». В строительстве «Бахр-бела-ма» участвовало 12 концернов, которые объединившись в единый консорциум, сумели привлечь более пяти триллионов «евро» и, договорившись с фирмами, реализующими электроэнергию в каждой из сорока четырёх территорий Средиземноморского союза, организовали строительство в пустыне Сахара сети электростанций. Строительство не прекращалось до настоящего момента, хотя основная инфраструктура была создана к началу 50-х годов XXI века.

Концепция программы Desertec предусматривала, что сеть электростанций, мощностью не менее 200 МегаВатт каждая, будет размещена на территории Сахары от Марокко до Саудовской Аравии. Каждая сотня гектаров «Бахр-бела-ма», что на арабском означало «Море без воды», будучи освоенной, начинала вырабатывать не менее 250 гигаватт-часов энергии. Если массированая атака, организованная силами НЕПРИСОЕДИНЕНИЯ, разрушит ракетами даже часть электростанций сети «Бахр-бела-ма», то большая часть Северной Африки останется без пресной воды, так как опреснительные станции работают в этой части континента только на электричестве, получаемой непосредственно из Сахары. Финансовый оборот компаний, имеющих отношение к этой сети электростанций, составляет около четырёх триллионов евро, а число работающих – более миллиона человек.

Хотя при подготовке к реализации этого проекта было принято считать, что произойдёт сближение арабского мира и Европы, ведь энергия у любого народа и цивилизации – это фундамент и социально-экономического развития, и мира. Но действительность оказалась иной. Несмотря на то, что вывести из строя всю систему энергоснабжения, протянувшуюся от Марокко до Сирии, было в принципе невозможно, но нарушить её так, что возник бы энергетический кризис и финансовый коллапс, это организации НЕПРИСОЕДИНЕНИЯ было по силам. Полученные Иннокентием Петровичем данные свидетельствовали именно об угрозе такого рода. Ему необходимо было выяснить, где вероятнее всего могут производиться ракеты, сколько их могло бы быть уже сделано и возможные баллистические траектории их полётов. Более того, ему приказали вычислить, какой ресурс хранения у таких ракет, и за какое время секретные заводы НЕПРИСОЕДИНЕНИЯ смогут изготовить достаточное их число для нанесения сокрушительного удара.

Иннокентий Петрович, конечно, был уникальный специалист. Но такого задания себе он не мог представить. Невозможно же это ему одному всё разгадать. Но задание получено. Все добытые данные переданы. Надо работать. Отказаться невозможно. А неуспех означал лишь одно. И Иннокентий Петрович очень хорошо знал, что именно. Но он любил жизнь. И любил во всех её проявлениях. Свои перспективы специалист понимал. У него пропал сон. Спать более четырёх часов в сутки он после этого сообщения не мог. Засыпал очень тяжело. Вдобавок к тому, что Иннокентий Петрович стал раздражителен и не в меру говорлив, у него развилась аллергия неизвестно на что. Как только он входил к себе в апартаменты, мгновенно кожа его покрывалась отчаянно зудящими пластами, которые он начинал расчёсывать. Это мешало его работе. Хотя он очень не любил врачей, ему пришлось записаться на обследование к местной медичке со странной фамилией Дардан.

Здесь на острове её почему-то все называли Репка. Репка эта была без комплексов, и хотя красавицей эту рыжую бестию никто назвать бы не решился, но она пользовалась у мужского населения острова явным вниманием, чем очень была горда. Эта воинственная женщина, с явно еврейскими корнями умела задурить голову любому. Её кокетство было грубым и беспардонным, но именно это и привлекало к ней весь обслуживающий персонал островной базы. Более того, мужчины ей просто боялись противоречить и безропотно выполняли любые её капризы. При всей хамовитости у неё была очень милая и незатейливая внешность. Чёрт какой-то она была в облике ангела…

Начать свою работу Иннокентий Петрович решил с того, что послал спецзапрос о подробностях взорванных опор линий электропередач под Бурдалахом «Мучениками Джихада».

Но интересней всего было то, что Люська, заметив изменения в поведении Иннокентия Петровича, возомнила себе, что это из-за неё он стал таким нервным. Её обуяло женское тщеславие. Красивых-то на острове, по мнению Люськи, кроме неё было только две. Одна из них – это переводчица Жанна, очень компанейская и не вредная женщина. Да ещё та выскочка, молоденькая совсем, из бывших банковских служащих. Лена звать… Прям, Елена Распрекрасная-Преразумная. Какие тут банки, интересно спросить, на этом острове она приехала обслуживать? Приключений искать себе приехала на попу на свою бесстыжую… Весь остров уж знал, что она так и прыгает к Когану в кровать, стоит только её поманить ему. То в платье почти прозрачном, практически без белья совсем, щеголяет перед этим Алексом, то мини такое наденет, что духу любого поднимется, и ну демонстрировать походку свою модельную. Ноги при ходьбе переставляет так, что они едва не заплетаются. Как только не падает. Идёт тогда, по сторонам не глядит. Морду состроит независимую, и довольная станет, что на неё все пялятся. Ещё и танцы по вечерам устраивать придумала.

И вот Люська стала каждое утро прихорашиваться на полном серьёзе, подходила к этому процессу с полной ответственностью. Тщательно одевалась. Макияж стал её безукоризнен. Что все и отметили. Только Юрий Иванович ничего не замечал этого…

Иннокентию Петровичу было ясно, что в теперешнем устройстве общественной жизни на всей планете оказались отброшены идеи справедливости и равенства, ответственности предпринимательства и властных структур перед обществом. Эгоизм и цинизм, погоня за успехом, безумная реклама и пропаганда всесилия денег уничтожили социальные, морально-нравственные и этические ценности человеческого общества. Всё это обрекло на неудачу концепцию устойчивого развития с учётом человеческого фактора. Мировая экономика подчинялась лишь техническим параметрам экономического роста.

Если потребление еды и одежды и мало изменилось, то потребление жилья, транспорта, связи и услуг здравоохранения по повышению комфортности жизни возросло многократно. Стали делаться пластические операции для придания эффектного вида и применяться искусственные способы повышения жизненных функций. Изменилась психология людей. Потребительский азарт захлестнул здравый смысл. И что же дальше?

Иннокентий Петрович впервые всерьёз задумался над этими вопросами, после того, когда в Пакистане к власти пришли исламские радикалы и получили легитимный доступ к ядерному оружию и средствам его доставки. В то время Индия и США уже были готовы нанести превентивный удар по местам хранения ядерных зарядов, предприятиям ядерного комплекса, местам базирования ракет и ВВС. Тогда впервые он и был признан супер-специалистом по предотвращению ракетных атак. Именно он разработал стратегию и тактику манипулирования в киберпространстве моделями развития событий. Он разработал концепцию СИМУЛЯКР. Сама идея была примитивна. Имитировался запуск вредоносных компьютерных программ, которые тогда широко применялись организацией НЕПРИСОЕДИНИВШИХСЯ в конкурентной борьбе за рынки сбыта. Создавалось впечатление, что эти вредоносные программы – точные копии уже ранее используемых программ. Но их не было в принципе. После уничтожения копий начинались активные поиски оригинала, с которого можно их было наплодить ещё. На это уходили все серверные мощности противника, терялась инициатива. И время сработало на пользу организации, которая и смогла предотвратить глобальный конфликт, и, при этом, захватить почти все рычаги управления жизнью на планете. Именно в это же время и взошла звезда Алекса Когана.

NSG – агентство национальной безопасности США. Сами агенты в шутку называли агентство No Such Agency – «Нет Такого Агентства», такое уж оно было засекреченное. Вот в этом агентстве взошла звезда под именем Алекс Коган. Это было его настоящее имя. Оперативный псевдоним МИСТЕР. Кроме его фамилии и того, что он МИСТЕР, о нём на острове ничего не могло быть известно никому.

МИСТЕР умел многое. Он в совершенстве владел дешифровкой любой информации, как хорошо бы она не защищалась. Выудить и записать что-либо ценное на любой носитель, ему было обычным делом. В своём агентстве он был инструктором по прослушиванию различных коммуникаций – телефона, телефакса, радио, Интернет. Он первым разгадал, как спецслужбы Индии шифруют цифровую информацию на бумажные носители. И придумал свой способ их дешифровки. Специалисты индийских спецслужб так и не узнали, как их могли расшифровывать.

Однажды, когда Коган позвал Иннокентия Петровича к себе в апартаменты, Иннокентий Петрович увидел там статуэтку лягушки. Давным-давно, в раннем детстве, будучи ещё мальчиком Кешей, он видал такие во многих жилищах японцев. Его мама, как специалист по японской поэзии, иногда вместе с Кешей и мужем бывала в Японии.

Он помнил точно, что его мама интересовалась этим обычаем японцев ставить статуэтки лягушек в своих домах и носить их крошечные копии в бумажниках.

2. Любовница

Елена, как и все стервы, была очень сентиментальна и нежно относилась к животным. Детство её прошло в экоцентре «Джейран». В экоцентре жили и работали её родители. Место это располагалось там, где когда-то проходил Великий шёлковый путь. Территория экоцентра располагалась в Каганском районе Бухарской области Узбекистана, между Аму-Бухарским каналом, железной дорогой и автомагистралью.

Родители Лены мечтали, чтоб их дочь работала в банке, и с детства внушали ей эту мысль. Особенно её мать, звали которую тоже Елена, и которая ничего в жизни не смогла добиться, кроме как стать кандидатом биологических наук.

Их дочка Лена привыкла к полной свободе. Некому её было ограничивать и незачем. Она, как джейран, если чего-то пугалась, то мчалась вдаль, не разбирая пути. Газель в испуге может разбиться о любые препятствия, если её поместить даже в большой вольер. Джейраны привыкли жить на открытом месте. Лена тоже с самого раннего детства привыкла к полной свободе.

Маленькая девочка привыкла видеть как самцы-джейраны, а это очень сильные животные, дрались рогами на брачных турнирах, завоёвывая себе любовь самки. Леночке хотелось, чтобы из-за её благосклонности тоже происходили бы поединки. Она не представляла себе иного.

Кроме газелей, на территории экоцентра обитало множество других зверей, птиц, рыб и насекомых. Это пустынные агамы, такырные круглоголовки, огромные вараны, змеи. Ядовитых змей, правда, там не было. Лена это очень точно усвоила от мамы. Дочь ей верила во всём. Ведь мама была самой умной, она знала всё! Её слушались все животные, даже папа… Она же была кандидат биологических наук. Мама – учёный! Маленькая Леночка была уверена, что учёные – это самые могущественные люди. Ведь они знают всё.

Девочка иногда ходила ночью в пустыне с фонариком. В его лучах вспыхивали глаза сцинковых гекконов красными огоньками. Если огоньки появлялись голубые, Лена знала: это пауки. Ночью в небе блестели несмётным числом звёзды Млечного пути. К стене дома, ярко освещённой энергосберегающей лампочкой, слеталась саранча, сверчки и бесчисленные мелкие насекомые. На них охотились богомолы и гекконы. Из-под стены выползали жабы – погулять и поесть.

Повзрослев, когда Елена стала студенткой одного из престижных ВУЗов страны, и, бывая на модных тусовках в самых крутых ночных клубах, она наблюдала точно такую же картину, но среди людей. В её же представлении, это были не люди. Это были её подданные, как и те, в пустыне экоцентра. Она там могла повелевать всеми и любила это делать. Ей хотелось чувствовать себя королевой и руководствоваться только своими капризами и прихотями. Это у неё смогло получиться даже в среде элитной молодёжи. Она быстро освоилась и переняла привычки этих бездельников и гуляк. Вела себя Елена с молодыми людьми и подругами иногда жестоко, но чаще нежно. Лена всегда была непостоянна. Девушка могла быть вероломна, как пустынный вихрь, но случалось и дуть лёгким бризом, если того требовали обстоятельства, или просто было такое настроение.