Листик. Судьба дракона Дубровный Анатолий

– Ага! – ответила девочка и замерла перед сидевшим на цветастом коврике фокусником.

Тот, напустив на себя важный вид, произнес какую-то абракадабру и достал из воздуха цветок. Вообще-то достал он его из рукава, но проделал это настолько ловко, что казалось, будто роза появилась из ниоткуда. Листик захлопала в ладоши, она восхитилась не столько самим фокусом, сколько тем, насколько это было ловко проделано, ведь она-то заметила, что сделал Фаримито. Тот, учтиво склонив голову, протянул розу девочке:

– Это прекрасной даме как истинной ценительнице высокого магического искусства! А теперь небольшая разминка. Маленькая такая проверка внимания. У меня есть три стаканчика, под один из них я кладу шарик.

Сопроводив свои слова действиями, Фаримито, выкрикивая: «Кручу, верчу, обмануть хочу», – стал быстро двигать металлические стаканчики по коврику, меняя их местами.

– Базарный фокус! – фыркнула Карэхита. – Так обманывают простаков!

– Базарный или нет, а позволяет определить, насколько внимателен зритель, – хитро улыбнулся фокусник и спросил у Листика: – Где шарик?

– Вот тут! – Девочка протянула руку, чтоб поднять один из стаканчиков.

– Нет, его тут нет! – еще шире улыбнулся фокусник, поднимая стаканчик. Улыбка сошла с его лица – шарик действительно находился там!

– И вот тут! – Листик подняла следующий стаканчик – там тоже лежал шарик! Широко улыбаясь, девочка подняла и третий стакан, и там был шарик!

– Э-э-э… Как? Не может быть! – Фаримито раскрыл ладонь, где был четвертый шарик!

– Да, неизвестно, кто кого проверил на внимательность! – засмеялась Карэхита.

Поняв, что происходит что-то необычное, к фокуснику стали подходить остальные цирковые. Смоль, которая тоже наблюдала за Листиком и Фаримито, с улыбкой стала рассказывать о произошедшем. А Листик накрыла шарики стаканчиками.

– Ставлю медяк против серебрушки, что там их не окажется! – закричал пожилой мужчина с большим накладным красным носом.

– Урторио, почему ты так думаешь? – спросил Жозе, беря деревянный шарик из рук растерянного фокусника.

– Должна же в этом действе быть какая-то интрига!

– Ну какая тут может быть интрига, в чем? – спросил еще один подошедший мужчина могучего телосложения.

– Интрига должна быть! А то жить неинтересно! – ответил пожилой.

А Жозе без лишних разговоров принялся переворачивать стаканчики. Шариков там не было! Посмотрев на ухмыляющуюся девочку, директор цирка строго спросил:

– Где?

Листик разжала ладошку и показала шарики.

– Вот! – обрадовался Урторио, а мужчина могучего телосложения укоризненно покачал головой:

– Ты из всего цирк сделаешь! Паяц, во всем паяц! Клоун!

– Да, клоун! Так не всем же гири тягать, кто-то и… – возразил Урторио, совсем не обидевшись на то, что его обозвали паяцем. – Это, между прочим, тоже надо уметь! Хороший клоун…

– Интриги плести должен! – засмеялась Смоль и, обратившись к фокуснику, сказала: – Сегодня, Фаримито, тебя самого проверили на внимательность!

– Листик, а что ты еще можешь? – спросил Жозе.

– Вот! – ответила девочка и достала из воздуха, точно так, как это сделал фокусник, цветок.

И Жозе и Фаримито сумели разглядеть, как Листик доставала цветок из рукава, обычный полевой цветок, каких вокруг было множество. Жозе удовлетворенно кивнул, Фаримито встал и поклонился, остальные захлопали. Никто из них не знал, что, в отличие от фокусника, у Листика ничего в рукаве не было, цветок она туда заранее не прятала, и если бы кто-нибудь этот цветок понюхал, то с удивлением обнаружил бы отсутствие какого-либо запаха!

– Искусством создавать иллюзии многие пренебрегают, считают это баловством, чем-то мелким, недостойным их. Они считают, что это просто обман, – говорила Тайша внимательно слушавшей ее рыжей девочке.

В руках у пепельноволосой девушки один за другим возникли четыре ножа, которые она метнула в недалеко стоящее дерево. Ножи с хрустом вошли в древесину.

– Тайша, а как ты сделала эти ножи? Ведь у тебя в руках ничего не было! – поинтересовалась девочка.

– Пойди их достань, может, поймешь, – улыбнулась пепельноволосая.

Листик побежала к дереву, но пока она добежала, ножи исчезли, а вот в местах, куда они попали, остались глубокие отверстия-порезы.

– А куда они делись?! – удивилась девочка, оглядываясь на свою наставницу, но та только улыбнулась. Листик, проведя пальцем по тем местам, куда вошли ножи, спросила: – Это была иллюзия? Но как? Они выглядели как настоящие! Будто ты их создала!

– Листик, создавать даже простые предметы не каждому богу под силу! Только старшим, но я подозреваю, что и они не все могут такое. Для этого надо оперировать слишком многими… – Тайша не нашла подходящего слова и щелкнула пальцами. Листик кивнула и повторила щелчок.

– Именно, – тоже кивнула Тайша. – Чтоб создать самую простую материальную вещь, надо знать ее внутреннюю структуру, а это очень сложная…

– Ага! Вещь! – понятливо кивнула Листик.

Тайша заулыбалась, уж очень важно, но в то же время забавно это у девочки получилось.

Пепельноволосая наставница продолжила:

– Но повторить внешние признаки, не все, а только основные – на это я вполне способна. Да и ты, думаю, тоже. Вот смотри. – В руках Тайши возник нож, она его передала девочке.

Листик осторожно взяла его, понюхала, попробовала остроту лезвия и сообщила:

– Острый! Только это не нож! Он не пахнет железом! Это такая иллюзия, да? Но очень уж она… Прямо как настоящая!

– Настоящая иллюзия, – усмехнулась Тайша, – хорошее определение. Настоящая иллюзия должна быть ничем не отличима от реальности! Длительность ее может быть недолгой, но достаточной, чтоб убедить того, для кого ты эту иллюзию создала, что он видит реальность, а не магический мираж. Для этого совсем не обязательно, чтоб твоя иллюзия имела все признаки копируемого тобой предмета. Только те, которые необходимы тебе для выполнения действия, характерного для этого предмета. Понятно?

– Не-а!

– Хорошо, объясню на примере. Вот смотри. – В руках Тайши снова возник нож. – Видишь, он острый. Для того чтоб что-то разрезать, этого вполне достаточно. Остальные признаки необязательны. Теперь понятно?

– Ага!

– Ну, если ага, тогда продолжим. Я тебе показываю как, а ты повторяешь. Сплетать свои заклинания вряд ли у тебя получится, а вот запомнить базовый набор и складывать разные варианты плетений ты вполне сможешь. Запоминай, как это делается…

Листик улыбнулась, вспомнив свою строгую наставницу. Хотя почему строгую? Все то время, пока Листик пробыла у пепельноволосой драконы, она и Рамана откровенно баловали девочку.

– Листик, а что ты еще умеешь? – спросил Жозе, прерывая воспоминания девочки. Она растерянно оглянулась и честно ответила:

– Ничего такого, мне же больше не показывали!

Листик имела в виду, что ей не показывали сейчас, но окружающие сделали вывод, что эти фокусы девочке кто-то показывал раньше.

– Листик! Давай ты будешь у меня помощницей, – предложил Фаримито.

Директор бродячего цирка хмыкнул:

– Не спеши, там видно будет. Ну, чего встали? Давайте репетируйте, мы здесь пять дней пробудем, потом надо двигаться в Тарахену, чтобы успеть к началу ярмарки!

Фаримито, вздохнув, стал сооружать какую-то конструкцию из разноцветных ящиков, Смоль принялась ему помогать, а Карэхита пустила своих тонконогих лошадок по кругу. Запрыгнув на одну из них, девушка сделала стойку на руках, а потом сальто и перепрыгнула на вторую лошадку. Карэхита двигалась легко, словно бабочка, перепорхнувшая с цветка на цветок. Листик захлопала в ладоши. А Урторио, сделав зверское выражение лица, заговорщицким тоном хрипло сказал Листику:

– Недолго ей прыгать осталось, Фаримито сегодня таки распилит ее напополам!

– Как распилит?! – испугалась девочка и со страхом посмотрела на улыбавшегося фокусника, который не расслышал, что говорил клоун девочке.

– Ржавой пилой! – трагическим шепотом пояснил Урторио. При этом он начал заламывать руки так, словно пилить собирались его.

– Не верю! Не верю, – голосом прокурора произнесла Батар, обращаясь к клоуну. – Где правда жизни? Где сопереживание? Ты должен трепетать от ужаса. А руки, руки… Что ты их вывернул, словно в носу поковыряться собрался!

– У него трагизм появится, если ему гирю на ногу уронить. – Мужчина атлетического сложения, легко подбрасывая, перекидывал большую и, наверное, очень тяжелую гирю из руки в руку. Увидев, что Листик на него обратила внимание, он в замахе вверх выпустил завертевшуюся гирю из руки и, когда та начала падать, поймал ее на шею. – Хех!

– О-о-о! – восхитилась девочка, а польщенный атлет, широко разведя в стороны руки, в которых снова было по тяжелой гире, поклонился девочке. Листик отвесила поклон в ответ и повернулась к Батар, доставшей ножи:

– Батар, а зачем Фаримито пилить Карэхиту?

– Номер такой, вернее, фокус. Карэхита залазит в ящик, а Фаримито будто ее пилит, а потом раздвигает половинки ящика в стороны. В одной Карэхита улыбается и машет руками, а во второй болтает отпиленными ногами.

– Как же она может болтать ногами, если ей ноги отпилили и они в другой половинке ящика? – удивилась девочка, с жалостью глядя на вставшую ласточкой на своей лошадке улыбающуюся девушку.

– Там ноги не Карэхиты, а Смоль, – засмеялась Батар, начиная подбрасывать ножи.

Шесть клинков, завертевшись, превратились в блестящую ленту. Листик завороженно смотрела. Батар жонглировала ножами, заставляя их взлетать то друг за другом, то парами, то по три штуки! Казалось, ножи просто висят в воздухе! И делала это девушка без всякой магии!

– А ты меня так научишь? – Листик протянула руку и поймала один нож, поймала ладонью за лезвие.

– Ой! – испуганно выдохнула Смоль, а Карэхита спрыгнула с лошади и бросилась к девочке:

– Листик, ты не сильно поранилась!

Ножи Батар были такими острыми, словно были предназначены не для жонглирования, а совсем для другого. Жонглерша, тоже дернувшаяся к девочке, остановилась, но при этом как-то очень внимательно смотрела на руку девочки, державшую нож.

– Батар! Ну разве так можно!.. У тебя же ножи острые, как бритва! Да помоги же…

Высокая девушка молча показала на руку Листика. Если бы это была обычная девочка, то нож отрезал бы ей пальцы. Но даже бритвенно-острый клинок не может пробить драконью кожу, если, конечно, дракон готов к тому, что его ударят. Листик поймала нож ладонью, но, не желая демонстрировать свои возможности, быстро перехватила его так, чтоб острое лезвие оказалось зажатым между ладонью и пальцами, не касаясь их. На руках девочки не было никаких следов крови.

– Ага! – Листик протянула нож Батар и снова попросила: – Научи меня так!

– Хорошо, только будем учиться не на ножах, а на булавах, – кивнула девушка.

Она достала короткие палки с утолщениями на концах и стала показывать Листику, что надо делать. Через полчаса девочка уже вовсю подбрасывала четыре булавы, жонглировать шестью у нее пока не получалось.

А тем временем на натянутый на столбах канат ступила Смоль. Она осторожно пошла, балансируя веером. Неожиданно сделав кувырок, девушка едва не упала, но удержала равновесие и затанцевала на канате, словно под ней была не шаткая и узкая опора, а твердый пол. Листик, забыв о булавах, с восторгом смотрела на танец Смоль. Девушка, сделав несколько пируэтов, снова закачалась, будто собираясь упасть, но это вышло у нее как-то очень изящно, как элемент танца.

– Не бойся, Смоль не упадет, это такие приемы, чтоб пощекотать почтеннейшей публике нервы. Зритель любит, когда на его глазах вот так рискуют, – прогудел силач, стоявший рядом с Листиком и тоже наблюдавший за девушкой.

– Я тоже так хочу! – заявила рыжая малышка и ловко полезла по одной из опор, между которыми был натянут канат. Девочка бесстрашно ступила на этот канат и быстро по нему пробежалась, затем, как и Смоль, перекувыркнулась, повторив не только сам кувырок, но и мнимую потерю равновесия. Все это у девочки выходило непринужденно. Листик даже в ипостаси человека легко удерживала равновесие. То, что эта малышка показывала, вызывало изумление!

К концу дня умаялись все наставники рыжей непоседы, она, казалось, хотела испробовать все, и очень многое у нее получалось. Листик не приставала только к Торунаро, оно и понятно – поднимать, а тем более подбрасывать гири девочке явно было не под силу. Вечером, после ужина, у костра зазвенели гитары, как оказалось, Фаримито и Урторио очень неплохо играли. Под аккомпанемент зажигательной мелодии в круг вышла Карэхита. Листик, глядя на танцорку, казалось, перестала дышать. Когда танец закончился, девочка жалобно посмотрела на Карэхиту.

– Сейчас она скажет – научи меня, – улыбнулся Урторио.

Листик показала клоуну язык и попросила:

– Научи меня!

– С удовольствием, – улыбнулась в ответ Карэхита. – Тебя учить – только в радость!

Снова звенели гитары, танцевали Карэхита и Смоль. К ним присоединилась Листик, сначала неумело копируя девушек, а потом ее танец становился уверенней и уверенней, и вот уже три танцорки кружились, то образовывая круг, то ведя собственные танцевальные темы. Когда девушки и девочка сделали последние танцевальные движения и застыли, обнявшись, раздались бурные аплодисменты. Зрители и аккомпаниаторы не жалели ладоней, выражая восторг.

Утром, когда матушка Мижан только начала готовить завтрак, артисты цирка Жозе собрались у его фургона, не было только Карэхтиы и Листика.

– Вряд ли она рабыня, – говорил Журо. – Уж очень она уверенно держится. У тех, кто побывал в рабстве, появляется некоторая скованность в поступках. Они все делают с оглядкой, словно боятся разгневать своего хозяина.

– Да и то, что она показала… Пусть только два фокуса, но исполнила она их безукоризненно. Такое может быть только результатом долгой тренировки, – задумчиво произнес Фаримито. – И нож Батар она поймала за лезвие и при этом не порезалась. Может, жонглировать она и не умеет, но с оружием обращается вполне умело.

– Вот только откуда она взялась? Все-таки округа Арэмии довольно густо населена, – высказался Урторио. – Как-то же она туда попала.

– Урторио, она же сказала: с Каприна. Думаю, что это все же какой-то остров, притом экзотический, – сделал предположение силач.

– Торунаро, с чего ты так решил?

– А я ее спросил, почему она появилась в таком виде? И знаете, что она мне ответила? – прогудел атлет и, отвечая заинтересовавшимся слушателям, пояснил: – Она сказала: там все так ходят!

– Я могу еще поверить, что на юге есть остров, где очень жарко и все ходят голышом, но Листик-то была около Арэмии! Неужели ты думаешь, что она вот так и пришла оттуда? – возразил Жозе. – И как она пересекла море?

– Ладно, пойду гляну, как там Царь и Злюка, что-то они себя сегодня очень тихо ведут, – обеспокоенно сказал Журо и направился к фургону-клетке.

– Да, посмотри, сегодня и с ними надо провести репетицию, – кивнул своему помощнику Жозе. – Новых номеров разучивать не будем, закрепим старое.

– И все-таки ее учили, и очень многому учили, – вернулся к прерванной теме Фаримито. – Уж очень много она умеет. Почему я так говорю? Вы же видели, она буквально за несколько минут обучается тому, о чем говорит, что не умеет! А на канате?! Так можно кувыркаться только после длительных тренировок! А как она вчера танцевала! Не может быть, чтоб это было в первый раз!

– Я бы ее взяла партнером в номер, – кивнула Смоль. – Она немного потренируется и сможет танцевать на канате не хуже меня!

– Да и я бы взял ее ассистентом в номер, – кивнул Фаримито. – У нее замечательно получается! Сколько в ней артистизма!

– Я бы тоже не отказался от такого ассистента, – заявил Торунаро своим гулким голосом.

– А что бы она делала в твоем номере? Или ты думаешь, что она сможет поднять твои гири? – засмеялся Урторио.

– Она бы могла сидеть на гире, что я поднимаю!

– Постой, постой! А если и я буду в твоем номере? Мы бы с Листиком станцевали на поднятых тобой гирях! Ты смог бы нас поднять? – спросила Смоль.

Силач пожал плечами, показывая, что это не составило бы для него труда. А Жозе задумчиво покивал и произнес, глядя на Селену:

– Только не на гирях, а на помосте. Небольшой такой помост, и на нем танцуете ты, Карэхита и Листик. Карэхита, как тебе такая идея?

Жозе обратился к заспанной девушке, вылезшей из своего фургона. Та пожала плечами, не сообразив, что от нее хотят. А Смоль спросила:

– А Листик что, еще спит?

– Не знаю, ее в фургоне нет.

– Карэхита, вы же долго шептались там о чем-то, перед тем как заснуть!

– Батар, я рассказывала Листику сказку, а потом она пошла спать.

– К кому? – удивилась жонглерка. – У нас же в фургоне только три спальных места! Я думала, что она возле тебя и заснула!

– Я тоже так думала, а потом обнаружила, что ее нет! – растерянно произнесла Карэхита.

– Вот! А вы – я бы взял ее в ассистенты! Я бы взяла ее в номер! Она такая молодец, все на лету схватывает! А она просто сбежала! – желчно произнес Урторио. Смоль собралась ему возразить, а Батар укоризненно покачала головой, да и остальные не разделяли мнение клоуна, а тот продолжил развивать свою мысль: – Точно, сбежала! Она и перед этим откуда-то сбежала, ее-то и раздели, наверное, для того, чтоб она этого не сделала. А вы… Накормили, приодели… А она даже спасибо не сказала! А вы тут: ах, ох! Какая помощница вышла бы…

– А пожалуй бы и вышла, – произнес подошедший Журо и кивнул директору цирка: – И не кому-нибудь, а нам с тобой, Жозе. Идем, глянешь на эту, как вы решили, пропажу. Я как увидел, так просто глазам не поверил!

Жозе пошел за Журо, впрочем, все остальные тоже. Увиденная картина вызвала изумление, а потом смешки – в клетке со львами спала Листик! Она устроилась под боком лежащей Злюки. Агрессивная и готовая кого-нибудь цапнуть львица спокойно лежала, прикрыв девочку лапой. А вот спокойный и покладистый Царь стоял и хлестал себя по бокам хвостом, всем своим видом показывая, что не позволит приблизиться к своей подруге. При виде людей Царь тихонько, но грозно зарычал.

– Посмотри на него! – усмехнулся Жозе. – Охраняет!

Словно подтверждая его слова, лев зарычал громче. Листик заворочалась и открыла глаза. Увидев собравшихся перед клеткой людей, она начала оправдываться:

– Я только хотела посмотреть, а потом заснула!

– Листик! Но если ты только хотела посмотреть, зачем залезла в клетку?! – всплеснула руками Карэхита.

– А я хотела еще погладить! Они такие хорошие!

– Листик! Это дикие звери! Они могут напасть! – не выдержал Жозе.

– Не-а, они хорошие! – повторила девочка, а Злюка, словно подтверждая слова рыженькой малышки, принялась ту облизывать.

– Ой-ой, щекотно! Я сама умоюсь! – отбивалась Листик от львицы, но та продолжала еще усерднее умывать девочку своим языком.

– Ты хоть что-то понимаешь? – спросил Жозе у Журо. Тот пожал плечами:

– Злюка относится к Листику, как к своему детенышу, не знаю почему. Может, материнский инстинкт проснулся? Я когда ее там увидел, – Журо кивнул на девочку, – очень испугался, думал, они ее разорвали. Решил, что эта маленькая дуреха из любопытства сунулась в клетку, и… Тут еще Царь начал рычать. А потом пригляделся… Сам видишь, можно смело Листика брать к нам в номер. А можно и новый сделать – царь зверей и спящий младенец! Как тебе?

– Хороший номер, даже ничего делать не надо, – ворчливо начал Урторио, остальные поглядели на него осуждающе, но он тем же тоном закончил: – Спи себе среди львов, даже репетировать не надо.

– Так в чем дело? Вон можешь потренироваться, место освободилось, – усмехнулась Батар, кивнув на выбирающуюся из клетки девочку.

Листик не стала открывать дверь, она просто пролезла между прутьями и немного смущенно извинилась:

– Простите, что я проспала, я только немножко погладила Злюку, а потом как-то заснула. Мне так тепло было.

– Пригрелась и заснула, – хмыкнул Журо. – Рядом с такой-то грелкой!

– Завтрак готов! – закричала матушка Мижан, и оригинальный способ проведения ночи Листиком был на время отодвинут в сторону.

После еды круг внутри фургонов, служивший импровизированной ареной, был отгорожен высокой решеткой. В эту огромную клетку, занимавшую всю арену, внесли три большие тумбы, другой реквизит и впустили львов. Поскольку основное место репетиций было занято, все расположились вокруг арены, принявшись с интересом наблюдать за номером с участием больших желтых кошек. Но львы были явно не в духе, они огрызались и не хотели запрыгивать на тумбы. Жозе грозно щелкал длинным кнутом, но ни Царь, ни Злюка не обращали на него внимания.

– Ну что же ты? Почему не хочешь на тумбу? – Листик, проскользнув между прутьями, обняла Злюку.

Львица снова лизнула девочку, а та со словами: «Смотри, как надо», – забралась на деревянное возвышение. Львы последовали примеру девочки.

– А теперь прыгайте! – скомандовала Листик, но львы и не думали прыгать, они с недоумением смотрели на маленькую рыжую укротительницу.

– Листик, как же они будут прыгать? Они же должны перескакивать с тумбы на тумбу. А на свободной тумбе ты сидишь, – усмехнулся Журо.

– Ага! – кивнула девочка и прыгнула туда, где сидела Злюка. Освобождая место, львица прыгнула на тумбу Царя, а тот перескочил на освободившееся место Листика. Так они и двигались по кругу некоторое время.

– Жозе! Давай огненный обруч! Это будет шикарный номер, львы гонятся за младенцем, прыгая через пылающий круг! – подначил Урторио.

– Скорее, младенец гоняет львов, – усмехнулся Торунаро. А Карэхита и Смоль захлопали в ладоши. Батар только улыбалась.

– Предлагаю разнообразить и дополнить номер, – ехидно продолжил Урторио. – Включить туда жонглирующую Батар и нашего атлета с гирями… Получится очень эффектно – Торунаро впереди львов со своими гирями скачет сквозь огненный круг!

– Тогда и тебя нужно в этот номер, – прищурился силач.

– Это в каком же качестве? Что я там буду делать, после тебя-то…

– А Царь будет прыгать сквозь огненный обруч, держа тебя в зубах!

Фаримито укоризненно покачал головой, глядя на спорщиков. А Жозе, отвлекшись от карусели, устроенной львами и Листиком, прикрикнул на зрителей:

– Делом займитесь! Или ваши номера уже отработаны? Через три дня дальше двигаемся!

Люди разошлись, а Листик немного посидела в уголке клетки, наблюдая за львами и их укротителем. Потом ее позвала Карэхита, которая ехала к речке купать своих лошадок. Жозе посмотрел вслед удаляющимся всадницам и спросил у Журо:

– Ну, что думаешь?

– Думаю, можно. На канате у нее великолепно получается, если она там еще и жонглировать будет… Хороший номер выйдет.

– С жонглированием у нее не очень… – засомневался Жозе.

– Жозе, четырех булав вполне хватит. Еще можно ее напарницей к Карэхите, – прикидывая, как задействовать в будущем выступлении рыжую девочку, произнес Журо. Вспомнив, он добавил: – Фаримито просил…

– Хватит с него Смоль, две ассистентки у фокусника – это перебор, – возразил Жозе и, усмехнувшись, продолжил: – А вот со львами ее можно выпускать, не в номер – просто выход перед основным выступлением. Младенец и львы хорошо смотрятся, публика любит такие сочетания.

– Ну что ж, так и порешим, – согласно кивнул Журо. – Только номер как-то по-другому назвать нужно, Листик на младенца обижается.

Мужчины засмеялись. Отсмеявшись, Жозе заметил:

– Похоже, Единый услышал наши молитвы и послал нам это рыжее чудо, она поможет поправить наши дела! Только один ее выход со львами сделает нам кассу.

– Карэхита, а почему твоих лошадок зовут Птичка и Рыбка? Как-то не сочетаются рыбка с птичкой, одна в воде живет, а вторая летает в небе, – спросила Листик. Она мыла Рыбку, а Карэхита, помыв Птичку, расчесывала той гриву. – Так почему? – не отставала Листик.

Карэхита, заулыбавшись, ответила:

– Надо, чтоб было ласково, если одну лошадку назвать какой-нибудь Колючкой, то она может обидеться.

– Но Злюка же не обижается!

– Так она же и не лошадка! – Карэхита погладила Птичку, а Листик спросила у Рыбки:

– Если тебя по-другому назвать, ты обидишься?

Лошадка фыркнула, показывая, что она обидится, если ее мыть перестанут. Девочка засмеялась и завела Рыбку глубже в реку.

– Листик, не заходи глубоко! Русалки могут утащить! – забеспокоилась Карэхита.

Рыжая малышка фыркнула почти так же, как перед этим Рыбка:

– А ты откуда знаешь?

– Ну, так говорят, – пожала плечами девушка. – В глухих местах, в реках и озерах может водиться всякая нечисть! Враг Единого специально ее разводит. Правда, мало кто видел…

– Глупости! – снова фыркнула Листик. – Русалки, да и другие представители необычного народца к врагу вашего Единого никакого отношения не имеют! Вот!

– А ты-то откуда знаешь? – удивилась Карэхита. – Пастыри говорят, что…

– Врут все ваши пастыри! Вот! – ответила девочка и, хитро глянув на свою смуглую подругу, предложила: – А хочешь с русалкой поговорить? Тут одна за нами подглядывает.

Не дожидаясь ответа, Листик пару раз шлепнула ладошкой по воде и позвала:

– Вылазь! Никто тебя не обидит!

Из-под воды появилась молодая девушка, со светло-зеленой кожей и темно-зелеными волосами. Карэхита ойкнула и испуганно застыла, не зная, что делать. Потом, хоть ей и было страшно, она прыгнула в воду, подплыла к Листику и обняла ее, словно стараясь защитить. Девочка засмеялась, а русалка очень серьезно спросила:

– Вы звали меня, госпожа?

– Ага, – ответила Листик. – Вот Карэхита хотела посмотреть на русалку. Она вас никогда не видела и говорит, что вы страшные и ужасные. Нападаете из-под воды и топите зазевавшихся!

– Мы не нападаем и не топим, люди сами тонут, – серьезно ответила речная жительница.

– Ага, – согласно кивнула Листик и пояснила своей подруге: – Русалки сами прячутся. Их бояться не надо. Вот водяники и водяницы могут утопить.

– А ты откуда это все знаешь? – изумленно посмотрела на девочку Карэхита.

– Она – Хозяйка, – вместо Листика ответила русалка, было видно, что ей тяжеловато находиться под ярким солнцем.

Девочка это заметила и махнула рукой:

– Ладно, прячься.

Русалка, плеснув хвостом, скрылась под водой. Листик, проводив взглядом речную жительницу, сказала Карэхите:

– Хм, хвостатая, совсем дикая! Какие-то они здесь у вас запуганные. Вообще-то русалки без хвостов.

– Листик, откуда ты это все знаешь?! – Карэхита вытащила девочку на берег и посмотрела на ее ноги, словно ожидая там увидеть хвост.

Девочка засмеялась:

– Нету у меня хвоста!

Листик могла бы сказать – сейчас нет, а так есть, но, увидев, что ее подруга очень перепугана, решила лучше промолчать.

А Карэхита испуганно проговорила:

– Пастыри приказывают сжигать пойманных русалок! А ты… Она назвала тебя Хозяйкой! Выходит, ты тоже?.. Листик, ты не боишься львов. Да и лошади сначала тебя испугались, а потом… Ведь тогда они же тебя испугались, да? Я заметила это, когда ты появилась! Листик, кто ты?

Девочка улыбнулась и погладила девушку по руке:

– Я – это я, и я не желаю никому зла. Если ты меня не боишься, то я хотела бы стать твоей подругой. Ведь мы можем дружить? Правда?

Карэхита глянула в большие зеленые глаза, смотрящие на нее с такой надеждой! Пусть это и особенный, какой-то не такой, но ребенок! И как она слушала сказки, просто ощутимо сопереживая их героям. Наездница обняла девочку и прижала к себе, а Листик почему-то всхлипнула.