База 24 Орлов Алекс

24

Кроме служебной машины полковника Форсайта, на местной стоянке оказалось еще несколько похожих автомобилей и джипов цвета хаки. Дядя Эдгар надел головной убор – пилотку с тремя золотыми полосками – и сразу стал каким-то чужим и официальным. Приятели переглянулись.

– Вот здесь и начинается наша новая жизнь, – сказал Джим.

– Точно, – согласился Тони.

Они пошли следом за полковником, то и дело задирая головы, чтобы лучше рассмотреть поддерживавшие портик колонны.

Возле огромных дверей с бронзовыми ручками стоял часовой, который козырнул полковнику. Тот лишь коротко ему кивнул. Джим и Тони проскочили следом, удивляясь, что не нужно предъявлять никаких документов. Однако, когда они вошли в просторный, отделанный гранитом и старой бронзой холл, их остановило уродливое заграждение с нелепой калиткой, которую стерегли двое рядовых и капитан.

– Сэр? – произнес капитан, обращаясь к полковнику Форсайту.

Тот достал свое удостоверение и предъявил его. Капитан кивнул и открыл калитку.

– Со мной эти двое молодых людей, – сказал дядя Эдгар. – Они хотят подать заявление на курсы.

– Вот как? Им нужно написать заявления.

– Заявления у них уже написаны.

– Тогда я могу проводить их до кабинета приемной комиссии.

– Нет нужды, капитан. Я сам провожу их.

– Как вам будет угодно, сэр, – сказал капитан и посторонился, пропуская полковника и двух будущих пехотинцев.

Джим и Тони, уже немного волнуясь, последовали за дядей Эдгаром и стали подниматься по парадной лестнице, провожая взглядами быстрых лейтенантов и важных штабных генералов.

Полковник поднялся на второй этаж и быстро пошел по коридору. Ребятам пришлось едва ли не бежать за ним. Наконец дядя остановился возле одной из множества одинаковых дверей, достал из коричневой папки заявления и, вернув их Джиму и Тони, спросил:

– Вы еще помните, что нужно говорить?

– Помним, – не слишком уверенно ответил Джим.

– Понятно. На всякий случай повторю. Первое – вы хотите связать свою жизнь с армией, второе – вы согласны подписать контракт до окончания курсов, и еще – вы желаете изучать специальность пехотинца. Вспомнили?

– Так точно, сэр, – по-военному ответил Тони.

– Тогда – вперед. – И полковник сам открыл перед Джимом дверь.

Друзья, один за другим, несмело вошли в комнату приемной комиссии и замерли у дверей, изучая обстановку.

В просторном кабинете стояли несколько столов, между которыми, от одного к другому, переходили такие же, как Джим и Тони, желающие «связать свою жизнь с армией». Самый большой стол располагался прямо напротив двери. За ним сидел седовласый майор с хитрым взглядом. Он посмотрел на вошедших поверх очков и коротко спросил:

– Ну?

– Хотим учиться на курсах, сэр, – коротко сообщил Джим, боясь сказать что-то лишнее.

– Подходите ближе, молодые люди. Я не кусаюсь.

Друзья несмело приблизились.

– Давайте ваши заявления.

Джим и Тони положили заявления на стол. Майор коротко взглянул на них, потом перевел взгляд на приятелей.

– Хорошие заявления, ни одной ошибки. Однако ничем не могу вам помочь. – С этими словами майор брезгливо отодвинул заявления на край стола.

– Как? – удивился Джим.

– Почему? – спросил Тони.

– Потому что прием закончен.

– Но нам говорили, что прием не ограничен, – заметил Тони, которому теперь очень захотелось попасть на эти курсы.

– Как же нам быть, сэр? – начал Джим новое наступление. – Ведь мы с другом мечтали связать свою жизнь с армией!

Услышав ключевую фразу, майор уже более внимательно стал присматриваться к Джиму и Тони.

– Так, – сказал он. – Мне нужно поразмыслить. Возможно, я смогу для вас что-то сделать… Скажите, а вы не отказались бы подписать пятилетний контракт на службу в армии еще до окончания курсов?

– Конечно, – сказал Джим, стараясь смотреть майору в глаза.

– Безусловно, сэр, – закивал сверху высокий Тони.

– Та-ак, – покачал головой майор и снял очки. – Невиданный случай. Но, я полагаю, вас привлекает специализация материального обеспечения?

– Нет, сэр.

– Может быть, технического обеспечения?

– Нет, сэр. Только пехота.

– Да, мы идем на курсы только в том случае, если нас зачислят на специализацию пехоты, – добавил Тони.

Пораженный майор снова надел очки и, пододвинув к себе заявления, еще раз перечитал их, будто надеялся отыскать там дополнительную информацию.

– Джим Симмонс и Тони Тайлер, – произнес майор. – Думаю, что мы сделаем для вас исключение и примем на курсы, несмотря на то что набор уже закончен. Возьмите ваши заявления и подойдите к капитану Шуман – вон туда…

25

Джим и Тони перешли к следующему столу, за которым сидела коротко стриженная дама с большим бюстом и с капитанскими погонами. Едва взглянув на заявления, капитан Шуман спросила:

– Значит, на всю жизнь с армией?

– На всю жизнь, мэм! – подтвердил Джим.

– Кем хотите стать?

– Пехотинцами, мэм, – сказал Тони.

– Да, мэм. Только пехотинцами, – подтвердил Джим.

– Ну и отлично.

Капитан Шуман вытащила из ящика стола какие-то бланки, подколола их степлером к заявлениям и приказала соискателям перейти к капитану Леггойну.

Джим и Тони перешли к капитану Леггойну. Тот, не говоря ни слова, подколол своим степлером к имеющимся бумагам еще по одному бланку и вернул приятелям. И так же молча указал маршрут дальнейшего следования, кивнув на стол, за которым сидел лысоватый лейтенант с тиком правого глаза. Впрочем, про тик ни Джим, ни Тони не знали, пока в их присутствии лейтенант не дернулся, напугав обоих.

– Это у меня тик, – сказал он, улыбаясь. – Я всем говорю, что это от контузии, а на самом деле это меня током в детстве ударило.

Лейтенант открыл на настольном терминале какие-то файлы и стал вводить в них информацию с бумаг Джима и Тони. Затем распечатал для них целый ворох каких-то документов и стал объяснять их назначение.

– Вот здесь требование на жилплощадь, требование на обмундирование, требование на питание, программы обучения, контракт и… пожалуй, все. Остальное получите, когда придете на занятия.

– А когда приходить на занятие?

Лейтенант посмотрел на наручные часы.

– Сегодня уже не успеете, значит – завтра.

– А куда приходить?

– Здесь в программе обучения все указано – и адрес, и время.

– Спасибо, сэр.

Джим и Тони забрали вложенные в прозрачные папки документы и вышли из кабинета комиссии, плотно притворив за собой дверь.

Дядя Эдгар ждал их, глядя в окно.

– Ну что? – спросил он.

– Нас приняли, – сказал Джим.

– Но сначала помучили, – добавил Тони. – Там какой-то майор задавал вопросы с подвохом.

– Если отвечать, что положено, осечек не бывает, – заверил дядя Эдгар. – Ну-ка, давайте сюда документы. Я заберу ваши требования, это по моему ведомству. Чем раньше поставим на них штамп, тем раньше они начнут действовать.

Следуя за дядей Эдгаром, довольные Джим и Тони спустились по парадным лестницам, миновали пропускной пункт и оказались на улице.

26

Решив, как им казалось, главную проблему в своей жизни – избежав тюрьмы и устроившись на курсы, – Джим и Тони нежились в казенной квартире полковника на двенадцатом этаже вполне обычного дома. Они смотрели все имевшиеся на видеодеке программы, ели найденные в холодильнике сосиски, ленясь разогреть их, и закусывали апельсинами, неизвестно как оказавшимися в холостяцкой квартире дяди. Тем временем дядя Эдгар закончил связанные с оформлением курсантов дела и приехал около девяти вечера, доставив документы и два тюка с обмундированием.

– Ну что, надеюсь, вы хорошо отдохнули? – спросил полковник, появляясь в дверях.

– Даже немного скучно стало совсем без дела сидеть, – соврал Джим.

– Это ничего. Скука в армии вещь поправимая. Вот… – С этими словами дядя свалил на пол два брезентовых мешка с военной маркировкой. – Это твой, Тони. – И дядя пнул один из тюков. – А это твой, племянник. Разбирайте.

– Что это такое? – спросил Джим, поднимаясь с мягкого дивана.

– Военное обмундирование, ребята.

– Ух ты! – воскликнул Тони, и они с Джимом бросились к тюкам, приступив к их распаковке.

Здесь были брюки цвета хаки, майки такого же цвета, куртки и пилотки – все как положено. И еще красивые ботинки «дельфины» на толстой подошве. Под руководством дяди Эдгара приятели стали примерять обновки, поскольку никогда в жизни не носили военную форму. Несмотря на опыт полковника и всяческие ухищрения с перетяжкой ремешков, форма сидела на ребятах мешковато, хотя и была впору.

– Ничего страшного, – успокоил их полковник. – Со временем она будет сидеть на вас как положено. Это еще не полный комплект. На курсах вы получите спортивную форму и дополнительные полевые комбинезоны – три комплекта.

– Три комплекта? – удивился Тони. – А зачем так много?

– Они быстро пачкаются и рвутся, – ответил полковник.

– Пачкаются и рвутся? – насторожился Джим. – Почему они пачкаются и рвутся?

– Потому что вы – пехотинцы. Это специализация материального обеспечения предполагает, что курсанты будут сидеть на заднице и иногда сдавать умеренные физкультурные нормы. Их основная учеба – штудирование книжек по бухгалтерскому учету. У курсантов из технического обеспечения руки по локоть в машинном масле, ну а пехотинцы ползают на пузе все два месяца. Оттого вам выдают так много комплектов, поскольку их часто приходится менять.

Джим и Тони задумались. Однако спорить было уже поздно.

– А ну и пусть, – с нарочитой бодростью сказал Джим. – Я всегда хотел стать крепким парнем. На бодибилдинг ходил несколько дней, потом бросил. Еще мы с Тони бегом занимались…

– Да, – подтвердил Тайлер. – Продержались полтора дня.

– Может, хоть здесь бегать начнем? – предположил Джим.

– Здесь начнете, – заверил их полковник. – Здесь не бросите, вам помогут удержаться.

Джим и Тони еще не знали, что имеет в виду дядя Эдгар, поэтому согласно закивали.

– Значит, ребята, довожу до сведения, что ваши требования на жилплощадь удовлетворены.

– У нас тоже будет своя квартира?! – обрадовался Джим.

– Все намного проще. Вы будете жить прямо на территории центра военной подготовки.

– У нас там будет квартира? – уточнил Тони.

– Нет, жить вы будете в казарме.

– В казарме? Это как?

– Да нормально. Кубрик на пять человек.

– Жить впятером в одной комнате? – сморщил нос Джим.

– Ладно тебе, – толкнул его Тони. – Просто у тебя не было шестерых братьев и сестер, которые постоянно орут и дерутся.

Время уже было позднее, и дядя Эдгар показал Джиму и Тони их спальню. Затем выдал им постель, и приятели стали заправлять старую кровать.

– А нельзя ли нам организовать отдельное жилье в городе? – спросил Джим. – Это было бы лучше.

– Организовать жилье в городе можно. Но, во-первых, далеко добираться. Вам придется вставать в пять часов утра. Ты на это пойдешь?

– У-у-у! – покачал головой Тони. – Это просто неподъемное условие.

– Я тоже так подумал. – Дядя опустился в потертое кресло, достал из кармана свой необыкновенный портсигар и, открыв его, посмотрел на лежавшие там толстенькие сигары. Так ни одной и не выбрав, он щелкнул замочком и убрал портсигар в карман. – Я тоже так подумал, – повторил он. – Вам ведь будут платить стипендию. Небольшую, конечно, – всего сто пятьдесят реалов.

– Ух ты! – воскликнул Тони.

– Это куча денег! – заявил Джим. – У нас в Галлиополисе сто пятьдесят реалов считаются неплохой зарплатой! А здесь – стипендия за какое-то обучение!..

– Ну вот. Эту сумму вы будете получать целиком, если останетесь жить в казарме. У тех же, кто живет на казенных квартирах, вычитают по сотне. Остается пятьдесят реалов. Что вам больше нравится? – спросил полковник Форсайт.

– Конечно, казарма! Мы будем жить в казарме, и точка, – сказал Джим.

– Да-да, правильно. Мы из Галлиополиса и знаем цену деньгам, – добавил Тони.

– Что ж, это правильное решение. Свои вещи и деньги оставите здесь. Я отвезу их в загородный дом и положу у себя в кабинете. Еще я подкину вам по пятьдесят реалов на конфеты, а ваши собственные деньги вам еще пригодятся.

27

Утром следующего дня полковник Форсайт поднял Джима и Тони рано. Он посадил их в служебный автомобиль и повез в центр военной специализации. Центр располагался на окраине города, на территории, похожей на большой огороженный парк. Миновав КПП, на котором у полковника со всей тщательностью проверили документы, машина поехала по узкой асфальтированной дороге, обсаженной по обе стороны деревьями. Иногда между ними появлялись окна, и тогда можно было видеть цепочки людей, которые преодолевали полосы препятствий.

В одном месте дорога проходила неподалеку от длинной ямы с грязью, в которой барахтались курсанты. Они старались двигаться быстро, при этом падали вместе с тяжелыми автоматами, однако продолжали упрямо двигаться вперед. На краю ямы стоял чисто одетый сержант и кричал:

– Быстрее, свиньи! Быстрее!..

– Ты смотри, Тони, они же буквально плывут в этой грязи! Это ужасно!.. Надеюсь, это не наша программа обучения.

– Конечно, не наша, – с уверенностью заявил Тони. – Это, наверно, какие-нибудь морские пехотинцы. Они все время то с воды на берег, то с берега в воду. А обычный пехотинец – он больше по полям, по лесам ходит.

Проехав мимо ямы с грязью, они увидели натянутые вдоль дороги тросы, по которым уже другое подразделение курсантов скользило на палках с роликами. Они быстро неслись над кустами, и обязательно кто-то срывался и падал вниз. Одни после этого поднимались сами и, прихрамывая, возвращались на исходный рубеж, другим помогали санитары с носилками.

– Ничего себе! – сказал Джим, оглядываясь. – Вы видели, дядя?

– Нет, не видел. Я на дорогу смотрю.

– Надеюсь, это не наша программа обучения.

– Конечно, не наша, – снова пришел на помощь Тони. – Это какие-нибудь воздушные десантники. Ты же видишь, они тренируются как бы прыгать с парашютом.

Наконец деревья и кусты на обочинах закончились, и автомобиль поехал вдоль плаца, на котором еще одно подразделение курсантов отжималось на кулаках прямо на бетоне. Между ними прохаживался сержант с длинным стеком в руке. Те, кто, по мнению сержанта, делал что-то не так, сейчас же получали стеком. Учитывая, что эта группа не плескалась в грязи и не проносилась на ролике по тросу, их вполне можно было принять и за пехотинцев.

– Наверно, это вроде игры… – предположил Джим, жалко улыбаясь.

– Это не пехотинцы, – сказал Тони, стараясь в первую очередь убедить себя. – Это скорее всего спецназ какой-нибудь. Пехотинцы больше ползают, вон и полковник так говорил. А эти на кулаках прыгают. Спецназ, однозначно.

Машина остановилась возле длинного здания барачного типа, возле которого стояли джип и мотоцикл на трех колесах с шипами для повышенной проходимости. Дядя Эдгар вышел из машины, и следом за ним, немного напуганные, выбрались Джим и Тони. Полковник первым поднялся на крыльцо и, обернувшись, увидел, что ребята совсем струхнули.

– Давайте поднимайтесь, это теперь будет ваш дом.

– Это наш дом? Одноэтажный? – удивился Джим.

– А почему он должен быть многоэтажным? Нормальное здание.

Они зашли внутрь, и полковник, прочитав надписи на дверях, толкнул одну из них.

В комнате, заставленной стальными шкафами, за столом сидел сержант и что-то писал. Увидев погоны полковника Форсайта, он живо вскочил и встал по стойке «смирно».

– Вольно, – сказал полковник. – Мне нужен сержант-инструктор Гроу. Где я могу его найти?

– Сержант Гроу на занятиях, сэр, но я могу его вызвать.

– Нет, это не обязательно. Просто я привез в его учебный взвод двух новеньких курсантов.

– Одну минуточку, сэр. – Сержант взял какой-то список. – Джим Симмонс и Тони Тайлер?

– Да, это они.

– И где они сейчас?

– Ждут в коридоре.

Сержант подошел к двери, открыл ее и пригласил Джима и Тони войти.

– Заходите, ребята, не бойтесь. Здесь бояться нечего, – сказал он самым задушевным тоном.

Приятели вошли и огляделись.

– А где мы будем жить? Где наша комната? – спросил Тони.

– Да, хотелось бы посмотреть, немного обжиться, – добавил Джим.

– Обжиться? Нет проблем, – сказал сержант. – Дня три вам хватит? Как следует выспитесь, походите по территории центра. У нас здесь отличный воздух, мы же не в городе.

– Это было бы неплохо, сэр, – улыбнулся Джим.

– На такой прием мы даже не рассчитывали, – признался Тони.

– Ну мы тут сами разберемся, сэр, – сказал сержант, обращаясь к полковнику. – Я передам этих курсантов сержанту-инструктору.

– Тогда пока. Джим… Тони… – Полковник пожал им руки. – Когда дождетесь первого увольнения, позвоните мне, чтобы похвалиться успехами.

28

Полковник вышел. Было слышно, как он хлопнул дверцей машины, завел двигатель и уехал.

А незнакомый сержант еще какое-то время с улыбкой смотрел на новичков, потом улыбка сошла с его лица, и оно стало злым.

– Ну что, ублюдки, вы думаете, в детский лагерь приехали отдыхать?

– Нет, сэр, не думаем, – поспешил ответить Джим и попытался снова применить старую хитрость: – Мы намерены всю свою жизнь связать с армией.

– Да, сэр. Мы хотим стать пехотинцами, и только пехотинцами, – сыграл свою роль Тони.

Сержант засмеялся и, покачав головой, сказал:

– Вы что, действительно такие дураки? Ну ладно, хотите связать жизнь с армией, я вам помогу. – Он взял со стола портативную рацию и, нажав кнопку, сказал: – Брайен, тебе пополнение. Два розовых поросенка с бантиками…

– Будь добр, Аристарх, пришли их к четвертой полосе, – прошуршала в ответ рация. – Сам я боюсь отойти от ямы, а то мои бобры грязи наглотаются.

– Хорошо.

Бросив рацию на стол, сержант вышел в коридор и крикнул:

– Ефрейтор! Ефрейтор Курц!..

Где-то послышался грохот, как будто упал шкаф. Затем распахнулась дверь с надписью «Гладильная», и оттуда выскочил ефрейтор. Он на ходу напяливал смятое кепи, правая часть его лица была красной. Ефрейтор только что проснулся.

– Курц, отведи этих в двадцатый кубрик и покажи им их койки. Пусть немедленно переодеваются в полевой комплект. Сделай это убедительно, сержант-инструктор Гроу ждет их у четвертой полосы.

– Сделаем, сержант! – пообещал ефрейтор, а затем выпучил свои красные ото сна глаза на Джима и Тони и заорал: – Не стоять! Не стоять, кому сказано! Двигаться! Вперед, бегом марш!

– Ку-куда, сэр? – испуганно спросил Джим.

– За мной! В двадцатый кубрик!..

Джим и Тони выскочили в коридор и стали бегать от двери к двери, ища двадцатый номер.

– Вы чего там ищете, придурки?! Жилая зона не здесь! Жилая зона дальше!.. Вперед, за мной! Впереди меня!.. Не отставать!

И ефрейтор, как конь, помчался по длинному коридору, а Джим и Тони старались от него не отставать.

Возле двадцатого кубрика ефрейтор резко остановился и снова заорал на подбегавших к нему курсантов:

– Занять свои койки, сволочи!..

Джим и Тони с ходу ворвались в кубрик и сразу определили, где их койки, поскольку только на двух лежали еще не распечатанные комплекты полевого обмундирования.

– Это наши койки, сэр, – сказал Джим.

– Уверен?! – пуча глаза, проорал ефрейтор. – Ты в этом уверен?

Джим растерялся и сказал упавшим голосом:

– Нет, сэр.

– Тогда от какой же балды ты говоришь, что это ваши койки? Уверен, спрашиваю?!

– Уверен! – догадался Джим.

– То-то же, – смягчился ефрейтор. – Сейчас берете по одному полевому комплекту и быстро переодеваетесь. Даю вам на это сорок секунд и выхожу в коридор, чтобы вы не подумали, что мне приятно смотреть на вас, ублюдков! Я не гомик какой-нибудь!..

– Понятно…

– Не «понятно», а «так точно, сэр»!..

– Так точно, сэр! – прокричал Джим.

– А ты, длинный, чего – глухой или тормоз? Что нужно сказать?