Неразменный рубль Лесков Николай
***
Семейство Бутебродовых не держало экономку. Квартирой занималась жена. Она убирала и готовила сама, и ей это нравилось. Идеальная женщина – можно и так. Иногда так бывает. Доктор поглощал ужин, а Марго обслуживала своего героя.
— Звонили Барин с Халюкиным, спрашивали, как ты? – сказала Рита, как бы между прочим.
— А! – беспечно отмахнулся Андрюха. – Задрали они меня!
— Может, зря ты с ними порвал, Андрей? – осторожно спросила жена. – Вы с детства вместе, а дружбу не купишь…
Наличие в карманах больших денег доказывает то, что дружбу всё-таки купить можно. Естественно, если ты становишься бедным – то друзья перестают быть друзьями. Однако, всё в нашем мире покупается и продаётся. И какая разница, предали тебя за пачку денег или перед лицом паяльника, наставленного на яйца… ну или просто потому, что за двадцать лет ты другу изрядно надоел… Иными словами дружбы как таковой нет в природе. Единственное исключение – это дружба между мужчиной и женщиной, если (конечно) им повезло…
— Ты пойми, солнце, у нас сейчас другой уровень, — пафосно ответил Андрюха. – Мы посещаем оперу, общаемся с богемой, знаем толк в крутых автомобилях, понимаем, чем отличается вилла на Гоа от хауса в Майами… У нас сегодня другой мир!.. С провинциалами мне просто не о чем говорить!
Параллельная реальность, которая разводит знакомых в разные стороны бытия – явление не редкое. География, социальный статус, политические убеждения… — зачастую превращают во врагов не только друзей, но даже родственников. И деньги тут играют лишь одну из ролей, и не всегда главную. Тема не простая и… скользкая, откровенно говоря.
— Ты отправил машину? – сменила Рита предмет разговора.
— Да, тачка уже в воздухе. – Доктор глянул на наручные часы. Закурил и добавил мягко: – Поехали со мной?
— Ты же знаешь, дорогой, у меня сессия.
— Зачем тебе, вообще, второе высшее? А на сессию плюнь, я тебе куплю любые отметки!
— Мне знания нужны, а их не купишь.
19. Здоровенный негритос
— Juice, sir, — сказал официант и поставил на столик запотевший стакан.
— Сheck, please, — вальяжно ответил доктор. Он расположился в ресторане на крыше отеля, под большим зонтиком. Африку наглядно иллюстрировали белые гости и темнокожие официанты. Андрюха выпил сочку и закурил, в неге щурясь.
Официант подал счёт, а вместе с ним яркую открытку.
— What is? – произношение доктора «хромало», но в турпоездках все друг друга понимают и без слов, как известно.
— Рекляма, сэр! — на негритянском русском выпалил официант.
Бутербродов не стал хренеть, он (наоборот) с наслаждением питался чужеземным колоритом и эмоциями. Ведь ради этого мы и отправляемся в путешествия… Врач расплатился и начал изучать буклет:
— Сколько языков, фиу!.. Английский, немецкий… кажется, итальянский… украинский? Ага, русский!.. Итак: «Уважаемый друг! Приглашаю на экскурсию в племя тепе—таев, которое целую тысячу лет живет по заветам отцов. На неделю Вы забудете о цивилизации, окунётесь в лоно девственной природы и в мир первобытных отношений».
Когда-то хомо сапиенс грелся у костра и мечтал об электрическом камине. С изобретением камина стал ностальгировать по костру. Не очень-то логично, но жизненно. Андрюха без промедления схватил телефон и набрал номер из буклета:
— Hello. I'm Russian tourist. I want… — он запнулся. – Как же сказать? Можно по-русски? Окей, то есть хорошо… Я хочу заказать ваш тур, забыть о цивилизации… Да-да, о деньгах не беспокойтесь!.. Где мы можем встретиться?
***
В шесть часов вечера, к столику ресторана на крыше отеля, приблизился человек.
— Это вы мне звонили? – произнёс он по-русски с едва заметным акцентом.
Бутербродов вдумчиво оглядел визитера. Перед ним стоял здоровенный негритос. Рост два метра, пропорции тела «семь на восемь, восемь на семь». Возраст чуть за тридцать. Курчавые волосы, полные губы, крупные зубы… в правом ухе — белая серёжка.
— Я, — кивнул Андрюха. – Ты присаживайся.
Африканец плотно уселся и сказал без обиняков:
— Меня зовут Уинстон. Напомню, сударь, что недельная поездка обойдётся вам в…
— Я заплачу любые деньги, — с превосходством перебил турист. – Но для начала хочу послушать о телепаях!
Негр не обратил внимания на хамоватый тон барчука. Лишь мысленно накинул сумму за тур. Богатые часто платят «двойную цену» именно за свою эмоциональную свободу.
— Тепетаи, — мягко поправил Уинстон. – Они дикари. Уже тысячу лет живут в джунглях. У них свой язык и свои обычаи. Тепетаи не признают современный мир, и никого не допускают к себе извне. Питаются мясом убитых животных и рыбой. Таких диких племен почти не осталось.
Негр импонировал и располагал к себе. И вызывал доверие. Человеку иногда надо кому-то о чем-то «поплакаться», и обаятельный чернокожий перец в тмутараканской стране – хороший вариант.
– Знаешь, Уинстон, меня задрала цивилизация, — признался Бутербродов. – Надоели льстивые улыбки и замороженные взгляды холуёв. Что на родине, что здесь… Хочется настоящих чувств!.. Надеюсь, ты меня понимаешь.
Богачи с наличием сердца, как правило, платят на порядок больше, чем бездушные толстосумы. Таковы законы мироздания, и глупо их менять, если ты сам не являешься их автором... Негр радушно улыбнулся:
— Понимаю, белый брат. У вас типичный случай городской лихорадки.
— Что?
— Так я называю сильную тягу к природе. Данность миллионеров в возрасте 27+.
— Метко! – похвалил доктор и… нахмурился. – Меня вот что интересует… ты-то откуда знаешь тепетаев? Они ведь ни с кем не общаются вне племени. Неувязочка… Быть может, твой тур – это дешёвый обман для туристов? Возишь в театр… Скажи честно.
В Африке нет театров, а есть цирк. А в цирке нет игры и позерства, тут всё реально. Зритель идет именно на реализм, в противном случае представление прогорит. И цирк уедет, ни черта в кассу не собрав, ну а оставшиеся клоуны – это другая тема, мало имеющая отношения к кассовым сборам…
Африканец усмехнулся и непринужденно рассказал следующее:
— Десять лет назад я охотился на змей рядом с деревней тепетаев. Вдруг увидел вождя, который тоже охотился на змей. Правда, тогда он не был вождём, племенем управлял его отец… Тепал наступил на кобру, она укусила. Я спас охотника, отсосал яд и помог дойти до деревни. В награду отец Тепала пообещал исполнить любое моё желание. Я раскинул мозгами и решил зарабатывать на племени деньги. Теперь у меня там… как это сказать…— эксклюзив.
Однозначно, экскурсоводу верить можно. Но вот одна деталь настораживает:
— В тех местах много змей!? – обеспокоенно спросил турист.
— В Африке везде змеи, — не стал скрывать гид.
У Уинстона запиликал телефон. Он глянул на номер:
— Pronto signora Francesca, — затем последовал короткий разговор по-итальянски.
Не успел африканец отключиться, как явился новый звонок… потом ещё один… и ещё… Гид говорил по-французски и по-испански также свободно, как перед этим на русском и итальянском. Наконец, поток звонков иссяк.
— Реклама хорошо работает, — скупо улыбнулся негр. – Все сошли с ума, хотят заказать мой тур!
— Уинстон, ты сколько языков знаешь!? – не сдержался доктор, наплевав на клиентов-конкурентов.
— Точно не считал, я полиглот, — просто ответил африканец.
Негритос так нормально себя презентовал. С ним не соскучишься, наверняка! Доктор внушительно молвил:
— Я заплачу тройную сумму за тур. И я готов выехать немедленно!
— С удовольствием, белый брат, но мне надо пару дней на сборы, — грусть африканца явно была неподдельной. – Надо купить подарки вождю, взять еды и воды, найти транспорт.
Выше пояса не прыгнешь, но своим неприятным «сегодня» мы моделируем себе комфортное «завтра». Старая, как тот самый мир истина…
— Что ж теперь, — философски подытожил Бутербродов. – Собирай рюкзаки. Однако не думай о транспорте, у меня тут своя машинка. Я её купил давно, всё не было случая…
Теперь изумился даже в принципе неизумляемый Уинстон:
— Ты из России привёз с собой авто!?
— Да. Я всё своё вожу с собой, — ухмыльнулся Андрюха.
20. Большая любовь
Перед отъездом в дикое племя Бутербродов танцевал у себя в номере «люкс». Абсолютно голым, прижимая к страстному телу треклятую книжку. Шлюшка в обложке стонала и охала, оргазмируя ежесекундно. Изумрудный фейерверк сопровождал танец, точней, сопутствовал ему чувственным приложением.
— I love you, — напевал доктор с умилительной улыбкой довольного хомяка.
Занятная пара: большой белый человек и маленькая чёрная книга. Слитые в едином экстазе!
— Не влезай, убьет, — ухмыльнулся своим аллегориям ангел, случайно пролетавший мимо.
Время показывает то, что хочешь. Если хочешь. Ведь пульт у тебя в руках, типа как в телевизоре. Когда Андрюха смог разбогатеть — он это понял.
Кружась по номеру, турист понемногу переместился в ванную комнатку. Обнял покрепче книжицу, баюкая будто ребенка, опустился на колени перед ванной. Одним касанием, мягко, отодрал третью верхнюю плитку со стороны зеркала… Правую руку запустил в пустоту под плиткой (ака тайник), левой всё также нежно прижимая к сердцу книжку.
— Так-так-так, — доктор пошарил в тайнике и вытащил из-под ванной револьвер 22-го калибра. Взвесил в ладони, взвёл курок, заглянул в ствол… — лицо приобрело сосредоточенность человека, что-то задумавшего.
Отложил оружие на пол. Осторожно перехватил книжку обеими руками, и… резко опустил её в тайник.
— А!.. — невеста дьявола смолкла, недоумённо скукожилась. Бутербродов припечатал керамику на место. С опаской, но осенил её крестным знамением. Сказал грустно:
— Любимая, ты ждешь меня тут. Ради твоей же безопасности!.. Джунгли – штука опасная. Ты только не обижайся.
Андрюха вскочил на ноги и скоренько ретировался прочь.
— Сукаааа! – глухо доносилось из-под ванной, слова смешивались с рыданиями.
21. Здесь только змеи
— Эхх, класс! Настоящая африканская саванна! – так восхищался Бутербродов, держась за руль.
Джип без крыши мчался по дороге, оставляя за собой клубы пыли и километры! Повсюду расстилалась жаркая лесостепь, то тут, то там носились зебры, шмыгали суслики, величаво ступали слоны. В какой-то момент даже раздался мощный рык:
— Львы? – весело спросил Андрюха.
— Да. Но они нас боятся, — флегматично ответил гид. Он вольготно расположился рядом с туристом, на переднем сиденье. Сзади были кинуты пара тюков, набитые провиантом, водой, сигаретами, подарками.
Двести миль пролетели за пару часов. Путники поменялись местами, теперь за рулём сидел африканец. Доктору уже немного наскучил ландшафт, и он пристал к негру:
— Слушай, Уинстон, у тебя, случаем, фамилия не Черчилль?
— Моя фамилия Джонс.
— Ты англичанин?
— Наполовину, по маме. А отец — ямаец.
— А чего в Африку занесло? Потянуло на историческую родину?
— Я враг холода, — усмехнулся наполовину ямаец и показал вперед. — Джунгли.
Джип легко въехал в зеленые заросли, пару раз повернул, и оказался на маленькой полянке.
— Отсюда двинемся пешком. Здесь близко, мили полторы. Выйдем к реке, у меня там пирога. – Негр выключил мотор и стал возиться с вещами.
— А моя машинка? – обеспокоился турист.
— Оставим так, — хмыкнул африканец. — Ты не беспокойся, Эндрюс, здесь нет людей и зверей. Только змеи, правда, в огромном количестве.
Доктор с опаской взглянул под ноги. Спросил жалобно:
— Может, рядом есть парковка? Я согласен оплатить по любому тарифу!
…Спустя шесть часов изрядно понервничавший турист и его гид, наконец, вышли из тропического леса. Солнце как раз почти упало за горизонт. На большой вытоптанной поляне стояло два десятка соломенных хижин. Между ними мелькали тёмные фигуры людей в набедренных повязках.
— Ура! — с облегчением вымолвил Бутербродов.
22. Тепетайский деликатес
Утречком турист проснулся в хижине, отведённой ему на пару с гидом. Сбросил с лица москитную сетку, сел на циновке, служившей постелью.[1] Циновка гида была пуста.
— Круто! – Андрюха поднял с земляного пола набедренную повязку.
Через минуту доктор вышел из хижины, щеголяя в дикарском платье. Осмотрелся.
Увидел старика, который выстругивал ножом длинную палку. Чуть поодаль двое мальчишек тащили куда-то хворост. Вот мимо прошествовали двое девушек с козой. Они хихикали, кивая на белого человека. Грудки свободно болтались в открытом доступе, без всяких маечек и прочих атрибутов цивилизации.
А прямо перед доктором… стояла женщина, наклонившись к нему спинкой, мешала что-то в глиняном тазике. Набедренная повязка задралась, открыв похотливому взгляду нижнюю часть спинки.
— Ах! – томно пробормотал Бутербродов, пялясь на чёрный пирожок.
Мужчин, кстати, не наблюдалось.
— Как спалось, Эндрюс? – появился рядом проводник. Африканец был в своей обычной одежде – шорты и майка.
— Так сладко давно не дрых, — блаженно улыбнулся Бутербродов.
— Тебе идёт новый наряд, – поощрил Уинстон. – Пойдём-ка со мной, белый брат, вождь приглашает на завтрак.
— Подарки ему понравились?
— Вождь в восторге.
Экскурсовод и экскурсант неспешно двинулись по селению.
— Уинстон, а почему мужчин не видно?
— Мужчины на охоте.
— А почему меня не взяли!?
— Потому что они охотятся на змей.
***
Жилище местного босса было в два раза больше всех других хижин. У потухшего очага из камней, на циновке сидел собственно вождь – сильно курчавый негр лет сорока. На шее — ожерелье из крокодильих зубов, в ушах – кольца, руки и ноги в цветных браслетах, на волосатой груди – какие-то узоры. Рядом чинно располагала юные булочки девушка, в меховом нижнем белье.
— ТАНТА БОНДА ТИ! – сказал главарь племени и церемонно нагнул голову, прижав руку к сердцу. Девушка молча скопировала церемониал.
— Вождь рад видеть нас у своего очага, — перевёл гид. – И приглашает разделить с ним трапезу.
— Передай вождю, я тоже рад и с удовольствием принимаю приглашение.
— ТАНТА ТИ МДЕНДА! – экскурсовод прижал руку к груди, показал на врача.
Двое гостей опустили телеса на циновки.
— БАНТА! – крикнул шеф тепетаев, повернув голову к хижине.
Из жилища появилась женщина с подносом в руках. На бедрах кокетливый кружевной передник, из европейской ткани. Горничная расставила миски с завтраком, и ретировалась. Ни вилок, ни ножей не подали.
Девушка в меховом белье исподтишка поглядывала на белого гостя. Черный пальчик во рту, а во взгляде – любопытство.
— Что за девка? – спросил турист у гида. – И почему она так одета? Местная мода?
— Это дочь вождя – Мапута, ей шестнадцать лет. По поверью, никто не должен видеть её голой, кроме мужа и родителей. Иначе Дух племени накажет её бесплодием.
Андрюха проводил глазами свободно висящие сиськи Банты и гмыкнул.
— АПЛА ПУТВА ТЕПА! — вскричал вождь, задирая голову вверх. Дочь же, наоборот, смиренно опустила глазки.
— Тепал славит Духа племени, — пояснил проводник.
Вождь и его дочь приступили к трапезе, голыми руками, громко чавкая и облизывая пальцы.
Турист холеными ручками осторожно вытащил из миски немного белого мяса. Понюхал, бросил пару кусочков в рот. Пожевал.
— Вкусно, — доктор отправил в желудок мясную горсть. – Да, суперски, точно!
Завтрак продолжался минут пять.
— А кофемашина у них тут есть? – спросил турист, выскребая ногтями миску.
— Нет, — усмехнулся Уинстон. — Но могут предложить стаканчик отличного местного самогона. Будешь?
— Не пью, — отказался Бутербродов. Отодвинул пустую миску, погладил надутый живот. — Передай вождю моё восхищение его завтраком.
— МАДВПА ИЛА ТЕ! – возгласил гид. Он коснулся пальцами правой руки лба, плавно опустил её на землю перед собой.
Вернулась Банта и собрала грязную посуду. Вождь одобрительно наблюдал, изредка лукаво посматривая на туриста.
— Что за мясо? Змея, да? – спросил доктор. — Надо выведать рецепт. Буду сам готовить дома…
— Вряд ли получится, — остудил пыл Уинстон.
— Почему?
— Во-первых. Блюдо готовится только на костре, и в отдельной посуде. В условиях города технологию соблюсти трудно.
— А во-вторых?
— Вагину бегемотихи нелегко купить, даже богачу.
— Ч-что?.. Вагину бегемотихи!?
— Да. Местный деликатес. Им питается только семья вождя, — произнёс афроангличанин, как ни в чём не бывало. — Честно скажу, Эндрюс, что тебе повезло. Поверь, не каждый раз вождь угощает вагиной…
23. Крокодилёнок
Туристическая неделя пролетела незаметно! Каждый день был строго регламентирован гидом и переводчиком.
Вторник – стрельба из лука (успешно). Среда – добыча огня с помощью двух палочек (кровавые мозоли). Четверг – тряска кокосовой пальмы (помощь аборигена). Пятница – охота на змей (наблюдение). Суббота – освежевание дикого кабана (турист сбежал из-за запаха). Воскресенье – церковная служба в честь Духа племени (турист отрубил голову фазану).
Понедельник – купание и съемка окрестностей. Андрюха с разбега окунулся в местный полноводный ручей. Вволю наплавался и вылез из воды. Натянул американские шортики и услышал шорох за спиной. Оборот назад породил в глазах доктора ужас. Семеня на коротких лапах, к нему деловито приближался крокодил, полутора метров длиной.
— Мля! – побледнел турист. Страх делает из засранцев героев, а из людей — обезьян или крыс. Иногда эпитеты меняются местами, что собственно ситуации не меняет ни черта. Бутербродов отбросил видеокамеру, и быстренько вскарабкался на пальму, разодрав шорты. (В повязке было ходить экзотично, но совсем неудобно).
— Эндрюс, где ты? – на тропинке показался переводчик.
— Уинстон, убегай быстрее! Я здесь! – зашипел сверху турист.
Африканец поднял глаза и увидел на дереве подопечного. Несказанно удивился:
— Ты зачем залез на пальму, белый брат?
— Спасайся, мать твою! – завопил Бутербродов, тыкая рукой вниз. – Крокодил!
Если тебе жмут ботинки, это не значит, что надо менять ноги. Негр лишь улыбнулся при виде рептилии.
— Крокодилёнок. Лет десяти. Он не опасен.
— Ты уверен?! Десять лет – это мало, да?
— Certainly. Крокодилы живут до двухсот лет. На тебя напал младенец.
— Зубы у него не младенческие… — спускаться с пальмы доктор не спешил. Африканец поднял камешек и кинул в крокодила. С поджатым хвостиком рептилия забежала в речку.
— Предупреждать надо, – с сожалением проворчал Андрюха.
24. Голая девушка
Наступил очередной вторник – день отъезда.
– Схожу к речке, попробую заснять крокодилёнка, — произнес Бутербродов, помахивая видеокамерой.
— Ты иди, белый брат, а я соберу вещи, — поддержал негр. – Через пару часов уходим из деревни.
***
Андрюха подходил к ручью, когда услышал шумный плеск. Он нежно раздвинул листья прибрежного фикуса. Замер, вглядываясь.
В воде, по-детски взбивая ладошками тучи брызг, плескалась чернокожая девушка.
— Мапута – дочь вождя, — прошептал Бутербродов и настроил камеру.
Девушка вышла на берег абсолютно голенькой. Растянулась на сером песочке, бесстыдно расставив коренастенькие ножки. Меховое белье лежало рядышком.
— Супердевочка! — восхитился оператор, с наслаждением смотря поверх объектива. Машинально шлёпнул себя по ногам – и раз, и два, и три… Постепенно, через половой экстаз, дошло осознание, что ноги нестерпимо чешутся и щиплются. С неудовольствием оторвался от местной порнухи, и… увидел свои ноги, по щиколотку погруженные в муравейник. По голеням и ляжкам бегали большие красные муравьи.
— Ёпт!.. – заорал турист во всё горло. Он выпрыгнул из муравейника и стал отчаянно стряхивать насекомых, топча их резиновыми шлёпанцами. В какой-то миг оттянул резинку шортиков и заглянул внутрь.
— Сукаааа! – ломая листья, Андрюха бросился в воду. Камера отлетела в сторонку.
Всё кончается, даже битва с африканскими муравьями. Расправившись, наконец, с красными тварями, доктор вылез на берег. Его встретили два угрюмых воина с копьями.
— В чём дело?! – раздраженно спросил Андрюха, внешне сейчас напоминающий мокрого гуся.
— БАЛАЛА, — произнёс первый воин, показывая рукой в направлении деревни тепетаев. Другой стражник недвусмысленно подтолкнул доктора в спину.
— Сам ты балала, — огрызнулся Бутербродов, оглядываясь в поисках девушки. Но берег был пустынен.
Воины сделали по два шага назад и нацелили острые копья в грудь Андрюхи.
— Эй, ребята, вы чего!? – теперь по-настоящему встревожился врач. – Могу подсказать адрес хорошего психиатра…
— БУНТО БАЛАЛА.
— Ладно, ладно, — доктор поднял руки вверх. Несколько театрально, но вряд ли туземцы ощутили нюанс. – Ваши аргументы меня убедили, ребята.
Бутербродов зашагал по тропке в деревню, воины следом – с копьями наизготовку.
— Придурки! – всё же не сдержался турист.
25. УНТАТА ТЬИНБИВА ТЕ – это ерунда
Возле хижины вождя кучковались пятьдесят аборигенов – всё население деревни. Туземцы громко кричали и жестикулировали. Уинстон — тут же. Мапуты не было.
Доктора под конвоем подвели к боссу. Тепал впился свирепым взглядом.
— Что случилось, Уинстон?! По—моему, они спятили! – турист всё ещё свысока смотрел на ситуацию.
Лицо экскурсовода ничего не выражало. Он сказал равнодушно:
— Кажется, ты влип, Эндрюс. Ты видел голой дочь вождя.
— Что?.. А, да, — молвил беспечно врач. – Наказание Духа племени и всё такое. Кстати, у девки есть на что взглянуть, не зря Дух беспокоится, — он подмигнул.
Грань между гостеприимством и пленом часто зыбка. Особенно в тех местах, где есть женщины. Если б не половой вопрос, то наша цивилизация вообще бы шла по другому пути… без сомнения.
— ТИТЛОНГА МБАСА! – рявкнул Тепал.
Конвойные отставили копья и крепко взяли туриста под его белы ручки.
— Что сказал вождь!? – высокомерие с доктора спадало на глазах. – Эй, полегче! – он попытался вырваться, но совладать с парой дюжих негров не смог.
— Вождь в гневе, он ругается, — сообщил гид.
— Скажи вождю, я не хотел смотреть на его дочь! Всё это случайность!
— Я объяснял, но Тепал не желает ничего слушать. Ты первый мужчина, не считая его, который видел Мапуту голой. Он считает – это позор…
— БИНТА БАЛАЛА МДУЧАХА! – босс отмахнул рукой.
Воины резко развернули Андрюху и поволокли его прочь. Крандец подкрался незаметно… каждый Бутербродов почему-то учится на своём личном опыте, игнорируя опыты других бутербродовых.
— Уинстон, куда они меня потащили!? Ээй, отпустите, черномазые!
Переводчик активно заговорил с вождём, показывая на жертву обстоятельств. Тепал отрицательно покачал головой.
Брыкающегося и орущего доктора крепко привязали к толстому столбу, вбитому на краю центральной деревенской площади (она же единственная). Тут проходили еженедельные богослужения в честь Духа племени.