Кей Дач (сборник) Лукьяненко Сергей

1

Дни тянулись за днями, примечательные лишь одним – покоем. Лайнер шел через гиперпространство, замкнутый в самом себе. Могла начаться межзвездная война, могли сгореть все до единой планеты – здесь, в хрупкой скорлупе из металла, шла своя быстротечная жизнь.

Артур, как подобает воспитанному мальчику, выгуливал девочку из соседней каюты. Кей вновь столкнулся в баре с парочкой молодоженов, но и на этот раз они не стали смелее. Подтолкнуть их ничего не стоило… не думай Кей о людях Службы, ждущих на том конце пути. Он не заметил, когда поверил в эту мысль и как свыкся с ней. Она просто была теперь с ним – короткая схватка в конце полета. Множить число людей, которых огорчит его смерть, Кей не хотел.

В конце концов его утешила девушка из сервис-команды лайнера. Ей не требовалось ничего, кроме толики здоровых инстинктов и гораздо большего количества денег. А деньги Кертиса Кей тратил без всякого снисхождения.

Оцепенение прервал Артур.

– Мама Веры Андреевны поблагодарила меня, – выпалил он, врываясь в каюту. Кей разглядывал рекламный проспект «Волантиса-круизного», в очередной раз решая, можно ли захватить лайнер в одиночку. По всему выходило, что нет.

– Тебя это так взволновало? – удивился он.

– Они попрощались. Вечером они сходят с корабля.

До Волантиса было еще трое суток полета. Выхода из гиперпространства не планировалось. Кей сообщил это Артуру, и тот торжествующе улыбнулся:

– Лайнер сбрасывает челнок в системе Догара. Туда летит куча пассажиров.

Обругав себя последними словами, Кей выбежал из каюты. Он должен был предусмотреть такую возможность, а не готовиться к неизбежной смерти.

Третьего пилота, отвечавшего за посадку-высадку пассажиров, Кей нашел на грузовой палубе. Невзрачный человечек, которому даже пышная форма не придавала никакой внушительности, терпеливо выслушал его. Очень тщательно просмотрел документы. Спросил:

– Вы знаете, что высадка на челноке несет в себе определенный риск?

– Конечно. – Кей разглядывал человечка, приглаживающего усики, и не мог понять, к чему тот клонит.

– У вас есть аТан?

– Да, но он не оплачен.

Как ни странно, это третьего пилота удовлетворило. Он извлек из кармана разграфленный лист бумаги и сказал:

– Есть лишь одно место. Вы можете отправить сына или полететь сами.

– Дайте мне список, – попросил Кей.

В конце концов он уговорил некую Гертруду Теффер лететь на Волантис. Он описал ей роскошь магазинов, непринужденные нравы молодежи и дал достаточно денег, чтобы хватило на то и другое. Гертруда отказалась от места в пользу Кея…

Можно было бы сказать, что ее хранил сам Бог. Впрочем, второе утро на Волантисе Гертруда встретила обнаженной, привязанной к каменному столу в саду роскошного особняка. Гостеприимный хозяин стоял рядом с ножом в руках и ждал восхода. Молодежь на Волантисе была еще более непринужденной, чем думал Кей, а культ Солнца-покровителя стал в последние годы крайне популярен.

Когда солнце взошло, Бог отвернулся от Гертруды Теффер.

2

Патрульный корабль Службы Имперской Безопасности имел слабое вооружение, но очень высокую скорость. В системе Волантиса он вынырнул в тот момент, когда оживленно болтающие пассажиры лайнера грузились в челнок.

На борту корвета было двое нелюдей, если, конечно, не считать Т/сана человеком, на чем он, вопреки логике, временами настаивал. И четверо людей, если отнести к ним Маржан, что оспаривалось на ряде планет.

– Лайнер еще в пути, – сказал Луис, проглядывая оперативную сводку. – В Империи все спокойно.

Планета кружилась под ними – идеальный глобус, начисто лишенный облаков и почти напрочь воды. Ажурная сеть солнечного щита дрейфовала между планетой и звездой, снижая смертоносную радиацию.

– Не приближайся к щиту, Кадар, – напомнила пилоту Изабелла. – Нас сожгут без предупреждения.

– Я знаю, вышестоящая, – без особого почтения ответил Кадар. Он был даже старше Изабеллы, аТан возобновлял от случая к случаю, и его долгую жизнь можно было объяснить лишь удачей. Кадар плевал на уставы, чинопочитание, карьеру. Он участвовал в самых рискованных авантюрах – и оставался невредимым. Каль взяла его с собой отчасти именно из-за этой удачливости. Человек, прошедший Тукайский конфликт и не получивший ни царапины, – достойный противник для Кея Овальда, любящего поездки на комбайне.

– Ты получил ответ, Луис? – чуть мягче спросила Каль. За время полета они переспали, и в их отношениях появился намек на симпатию. Интимности хватало и так – Артур Кертис спаял их союз.

– Получил. – Номачи не выглядел воодушевленным. – Ни в одной картотеке, включая гражданскую, этого человека нет. Возможно, ему изменили тело…

– Нет, – отрезала Изабелла.

– Но Кея Овальда нет среди живых!

– Тогда поищи среди мертвых. – С этим советом Каль вышла из рубки. Ей понравилось работать с Номачи – он нуждался лишь в общих указаниях, после чего с терпением силикоида доводил дело до конца. Самой Изабелле никогда не хватало упорства… Жаль, что Луиса придется ликвидировать.

Челнок выбросило в реальный космос. Легкая дрожь корпуса, перепад гравитации, и пилот весело объявил из своей кабинки:

– Граждане Империи, мы в пространстве Догара. Полет до орбитальной базы займет шесть-семь часов. Расслабьтесь и наслаждайтесь пейзажем.

Наслаждаться было нечем, разве что оранжевым диском звезды на экране. Но Кей и Артур сидели в конце салона, так что даже это сомнительное удовольствие было отделено двадцатью рядами кресел.

– Теперь все в порядке, сын? – спросил Кей. Артур покачал головой.

Челнок гасил скорость, сближаясь с планетой. Кое-кто встал и направился к бару-автомату в поисках выпивки. Кей разглядывал дверцы сейфа, размещенного у дверей шлюзовой камеры. Там хранилось оружие пассажиров, пока еще недоступное. Сейф выглядел достаточно простым.

Кей Овальд похлопал Артура по плечу и подошел к сейфу. Несколько человек встретили его движение удивленными взглядами, но промолчали. Единственный пилот был слишком занят управлением, чтобы наблюдать за салоном.

– Я нашел его, – сказал Номачи. – Его зовут Кей… Кей Альтос. Он профессиональный телохранитель, имел патент и гражданство Империи. Погиб две недели назад на Каилисе. Не успел продлить аТан, и кто-то пришил его в гостиничном номере.

– Не слишком впечатляет.

– Он входил в первую сотню два года назад. Потом немного съехал…

– Странно. Ван Кертис мог найти для сына и лучшего охранника. А почему у него гражданство Империи? Особые заслуги?

– Нет, Альтос с «Трех Сестер».

– Бродяга, значит…

Изабелла прошлась по своей каютке, присела на кровать.

– Что-то мы еще упускаем, Номачи. Или с Кеем, или с Артуром не все так просто.

– Щенок Ван Кертиса простым быть не может.

– Хотела бы я поглядеть на него, когда он вырастет. – Каль улыбнулась. – Жаль, что у него это не получится… – Она перевела взгляд на Луиса. – Иди ко мне.

Сейф действительно оказался простым. Будь у Кея хотя бы «Конвой» или обычное сверло… У него не было ничего внушительнее выданной к завтраку зубочистки. Взяв в автомате стаканчик джина с тоником, Кей вернулся на свое место.

– Скоро прилетим, – пообещал он Артуру. И в этот момент снова ожил громкоговоритель:

– Граждане Империи, с нами сближается карантинный корабль Догара. Небольшие формальности… посадка незначительно задерживается.

Пилот старательно пытался скрыть удивление – и это ему удалось. Только в первых рядах заплакал маленький ребенок, для которого тон был пока важнее слов. Кей положил руку на плечо Артура и закрыл глаза.

Крупные неприятности часто начинаются с небольших формальностей.

3

Маржан, опустившись на колени, молилась. Изабелла приостановилась на пороге каюты, наблюдая за ритуалом, – ее служебный жетон позволил открыть дверь без сигнала.

Со спины и в одежде старший оперативник Службы Маржан Мухаммади ничем не отличалась от человека. Темные распущенные волосы закрывали шею, сложенные на груди руки были не видны. Лишь легкий шум, сопровождавший каждое движение, не мог принадлежать человеку.

– …ибо плоть слаба, и нет иного пути, и наш путь для тебя… – Маржан замолчала. – Чем я могу быть полезна, заместитель Командующего Каль?

– До прихода в Службу вы были телохранителем, Маржан?

Мухаммади поднялась – плавным движением, одновременно разворачиваясь, словно гибкий винт, выкручивающийся из резьбы.

– Да.

Вот теперь она перестала выглядеть человеком. Кисти рук слишком большие, и плоти в черно-зеленых пальцах было не больше, чем в тефлоновой сковороде. Лицо – чеканная маска из серебра и хрусталя, – почему-то механисты всегда начинали переделку организма с лица. Шея – кольца темного металла, из-под которых проглядывала пластиковая основа.

– Маржан, что вам говорит имя Кей Альтос?

– Очень многое. – Мягкие человеческие губы на серебряном лице приоткрылись. Мухаммади еще не сменила гортань на речевой синтезатор.

Каль почувствовала воодушевление. Соратник, знающий противника, – это огромная удача. Порой большая, чем взвод Имперской пехоты.

– Он – объект нашей операции. – О мальчишке Каль пока решила не говорить.

– Понимаю. – Если Маржан и удивилась, то серебряная маска скрыла эмоции.

– Что вы о нем скажете?

Хрустальные линзы потемнели, оставляя Маржан наедине с памятью.

– Кей Альтос… он был очень интересен… я видела его трижды. Хорошие физические данные, великолепно владеет синтез-йодо и поверкиллингом, отличная реакция, постоянный самоконтроль. Высокие… высочайшие способности к языкам, в том числе иных рас. Как следствие – умение налаживать контакты, когда он в этом заинтересован. Пси-сила близка к нулю. Скрытен, не афиширует возможностей, хотя может раскрыться и поговорить по душам.

– За исключением пси-возможностей – великолепные данные.

– Пси-сила телохранителю не нужна, – презрительно ответила Мухаммади. – Особые, но нестабильные возможности – это только расслабляет.

– Ты считаешь Альтоса серьезным противником? – продолжала расспросы Каль.

– Нет. – Линзы на лице Маржан просветлели. – В нем есть обреченность.

– Что?

– Ущербность, обреченность, – терпеливо повторила Мухаммади. – Это характерно для людей, чьи планеты погибли. Ему помогло бы совершенствование тела, но он предпочитает аТан.

– Спасибо, Марж. Представь свои соображения в рапорте. Вечером расскажешь всем то, что вспомнишь о Кее.

Выходя из каюты, Изабелла пожала плечами. Ей Овальд не показался обреченным. Совсем нет.

Может быть, он забыл свою планету?

Челнок дернулся в объятиях стыковочного поля. Слегка изменилась гравитация – их подтягивали к карантинному кораблю. На экране по-прежнему был космос, великолепный и равнодушный. В салоне повисло напряженное молчание – люди вспоминали свои прегрешения. Кей Овальд думал о Ван Кертисе и обещанной ему вечности.

Кертис Ван Кертис умел держать слово.

– Артур…

– Нет, – даже не оборачиваясь, ответил мальчишка. Повел плечом, сбрасывая руку Кея. – Нет. Ты обещал.

Из люка в шлюзовую камеру донесся грохот. Снова заплакал ребенок на передних креслах. Дверь пилотской кабины раскрылась, и молодой парень, придерживая кобуру на поясе, натянуто улыбаясь, побежал между креслами к шлюзу.

– Что происходит? – истерически крикнула темнокожая девушка. Но пилоту было не до нее. Шлюз уже открылся, и двое мужчин вошли в челнок. Против ожиданий Кея их броню не украшали эмблемы Службы. Лишь трехцветные нашивки Карантинной Службы: белый круг в красно-черном кольце. Один казался безоружным, у другого в руках был «Шмель».

– Карантинники? – тихо спросил Артур. Кей пожал плечами. Карантинная Служба могла остановить челнок с Инцедиоса, но почему тогда у вошедших подняты щитки шлемов?

Пилот тихо переговорил с вошедшими. Глянул какую-то бумагу. Повернулся и громко сказал:

– Лица с действующим аТаном, встаньте.

По рядам прошло движение, но никто не поднялся. Пилот о чем-то заспорил с карантинниками. Тот, который не носил оружия, небрежным жестом отмахнулся от него и, поворачиваясь к товарищу, сказал:

– Сообщи Командующему – тисс-аль арах, зей жисаль…

И Артур Кертис увидел, как лицо его телохранителя передернуло гримасой – как от неприятного и неожиданного воспоминания.

– Ряд формальных процедур для общего блага, – громко объявил карантинник с пистолетом. – Всем оставаться на местах до особого распоряжения.

Кей встал с кресла и, доставая из кармана документы, направился к шлюзу.

– Господа, у меня тут написано, вы не разберетесь… Остановок не планировалось…

Не обращая внимания на поднятый пистолет, он сунул документы пилоту.

– При чем тут я? – отмахнулся тот. – Карантинная Служба мне не подчиняется!

Теперь Кей перенес внимание на вошедших. Документы перекочевали в руки безоружного карантинника, и тот, недоуменно пробежав их глазами, сказал:

– Вы – Кей Овальд с Эндории. Ну и что это значит?

– То, что ты труп.

Пистолет пилота, невесть как оказавшийся в руках Кея, издал свистящий звук. Оранжевый свет полыхнул на доспехах карантинника, и те клацнули, раздуваясь. Охранник тонко, нечеловечески взвизгнул и сделал шаг. Из сочленений брони хлестала кипящая кровь.

Чтобы попасть плазменным зарядом в щель между сегментами и вскипятить человека в его собственной броне, требовались очень высокие навыки. Карантинник со «Шмелем» это понял и не стал соревноваться с Кеем в скорости стрельбы. Он молча бросил пистолет на пол и поднял руки.

– Разумно. – Кей повел стволом в сторону пилота, шарящего в пустой кобуре, и тот отшатнулся в сторону, непроизвольно прячась за спинками кресел.

– Челнок не сможет уйти от крейсера, – сообщил обезоруженный карантинник.

– Я понимаю, – равнодушно ответил Кей. – Заар-со, свисс? Дарлок ши церо?

– Заа Дар? Шери сич хуман?

– Нет, – покачал головой Кей. – В этом ты ошибся, я не работаю на вас.

Карантинник метнулся к шлюзу. Первый выстрел догнал его в прыжке, разорвал доспехи, оставил в спине дымящуюся воронку и бросил на пол.

Человек с перебитым позвоночником поднялся с пола и, слегка пошатываясь, побрел к шлюзу. В салоне закричала женщина, потом другая. Кей выстрелил еще раз – карантиннику снесло полголовы. Но только третий выстрел, пришедшийся между лопатками, заставил его остановиться и упасть на пол.

От криков звенело в ушах. Самые догадливые скрючились на креслах, несколько человек сидели оцепенев, не в силах оторвать взгляда от происходящего. Аккуратный салон напоминал мясницкую лавку, подвергнувшуюся разгрому. Бежевые панели обшивки были залиты кровью, запах горелого белка вызывал тошноту. Невозмутимый, словно сердце вызванного им урагана, Кей шел через салон к Артуру, держа пистолет у бедра. Мальчишка, вжавшись в кресло, с ужасом смотрел на него.

– У нас нет другого выхода, Арти. – Кей почти кричал. – Скажи, что я могу это сделать!

Артур замотал головой.

– Малыш, это не Служба, это хуже!

Кертис-младший смотрел в блестящую воронку ствола. От пистолета шло ровное тепло, ощутимое даже с полуметра.

– Артур… – Кей поглядел назад и одним выстрелом присоединил пилота к сотрудникам Карантинной Службы. Поднятый пилотом «Шмель» вновь полетел на пол. Мужчина, сидевший рядом со шлюзом, пригибаясь, кинулся в люк. В него Кей стрелять не стал.

– Малыш, верь мне. – Кей присел на свое кресло, не отводя ствол пистолета от Артура. – Нельзя даться им живыми… Это дарлоксианин, Дарлок!

Артур молчал. Его телохранитель все-таки съехал с катушек – ибо раса Дарлок имела сходство с людьми только в количестве конечностей. Убитые Кеем карантинники походили на дарлоксиан не больше, чем на силикоидов.

– Арти… – Палец Кея лег на спусковую скобу. И Артур увидел в его глазах старую знакомую – смерть. Кей был сейчас ее полномочным послом, безжалостным и неукротимым. «Три Сестры», растоптанные сакрасами и сожженные человеческими бомбами, малолетние мучители мальчика Кея, не умеющего быть ребенком, двадцать лет работы с пистолетом в руках, сам Артур, разорванный взрывом интерфазного двигателя, повстанцы Инцедиоса – все было в этом взгляде. И там оставалось достаточно места для смерти Артура Ван Кертиса, который был бессмертным.

– Не убивай меня, – сказал мальчик, который не мог повзрослеть.

Кей Альтос закричал, вставая. Пистолет в его руке охотно ожил, посылая в салон огненную смерть. В мучительном оцепенении Артур понял, что Кей убивает в первую очередь детей. Он успел выстрелить три раза, прежде чем визг стан-бомбы, брошенной из шлюза, наполнил челнок.

4

Лайнер «Волантис-круизный» вывалился из гиперпространства в районе родной планеты. По обшивке пробежали всполохи статических разрядов, угасли, всосавшись в металл. Лайнер начал плавный разворот, выходя на траекторию торможения.

В этот миг его локаторы обнаружили крошечный кораблик, идущий на сближение.

– Служба Инцедиоса?.. – Второй пилот недоверчиво посмотрел на раскодированные позывные. – Эй, господа, кто обокрал Инцедиос? И что он там ухитрился спереть?

Не дожидаясь приказания, лайнер открыл причальный порт. Траектория кораблика была достаточно недвусмысленной.

– Ахар, запомни, мальчишку надо взять живым. – Каль, уже упакованная в силовую броню, давала последние указания. – Он может попытаться покончить с собой – не допусти этого.

Наемник-булрати, один из немногих нелюдей, работающих в Службе Инцедиоса, кивнул. Он не признавал брони, и единственной его одеждой была короткая юбка из жесткой серебристой ткани. Оружие, однако, Ахар взял. Десятилетия Смутной Войны отучили булрати полагаться лишь на физическую силу.

– Маржан, Т/сан, вы осуществляете огневую поддержку. Я с Луисом и Кадаром прикрываю вас.

Изабелла Каль пережила достаточно, чтобы не бояться обвинений в трусости. А вот погибнуть в миг своего триумфа ей не хотелось. Они с Номачи были единственными облачившимися в тяжелую силовую броню – та резко снижала подвижность, но могла выдержать два-три выстрела из бластера.

– Вперед.

Со станнером в левой руке – правую булрати всегда оставляли свободной для поединка – Ахар прыгнул в короткий туннель переходного шлюза. Следом, с грацией хорошо отлаженного механизма, рванулась Маржан. Т/сан, полулежавший на полу в позе отдыха, выждал три секунды и тоже начал двигаться. Его металлическое тело, бывшее для Мухаммади недосягаемым образцом совершенства, сверкнуло зеркальным противолазерным покрытием. Суставчатые ноги распрямились, бросая Т/сана вперед, и одновременно радужный нимб силового поля окутал голову – самое уязвимое место меклонца. Его предки были органическими существами, и в вытянутой морде рептилии еще оставались уязвимые ткани.

Капитан лайнера сам вышел в шлюз. Его тело было слишком молодо для такого поста – безошибочный признак практикуемого аТана. Сложная татуировка на левой щеке и длинные рыжие волосы столь же верно показывали принадлежность к элите Волантиса. Служба редко останавливала корабли такого класса, как «Волантис-круизный», и капитан считал своим долгом быстрее покончить с недоразумением. Несколько свободных от вахт членов экипажа стояли за его спиной, готовые к рутинной проверке или к полному досмотру лайнера. Почти каждый вез с Инцедиоса вещи, попадающие под категорию контрабанды, но в огромном корабле было очень много укромных местечек.

Когда из переходного туннеля вынырнул огромный булрати – с оскаленной от предвкушения схватки пастью, станнером, казавшимся игрушечным в мохнатой лапе, – капитан отшатнулся. Древние страхи ожили вновь – у него мелькнула невольная мысль, что самые страшные противники человечества вновь вышли на дорогу войны.

Ахар удостоил собравшихся лишь одним взглядом, после чего, не обнаружив ни Кея, ни Артура, замер в боевой стойке. Значок Службы, поблескивающий сквозь густую шерсть, остановил потянувшиеся было к оружию руки.

Следом в корабль ворвались два существа – одно было киборгом-меклонцем в боевой трансформации, другое, казавшееся пародией на него, когда-то родилось женщиной. После этого появились люди, двое мужчин, разительно не похожих друг на друга. Один – невысокий, добродушно улыбающийся толстяк, закованный в серую кольчугу силовой брони, помахивающий «Шмелем», словно стеком, другой – костлявый, жилистый, напоминающий ходячую подставку к своему «Доводу-36».

Последней, также в силовой броне, в шлюз вошла светловолосая женщина. Поверх брони, на цепочке, висел золотистый медальон Службы – женщина принадлежала к высшему командному составу.

– Нам нужны люди, известные под именами Кей и Артур Овальды, – произнесла она.

5

Кей очнулся. Стан-бомба была задействована в оглушающем режиме, и он не помнил, как его взяли.

Но пистолета при нем уже не было, а гибкая лента наручников сковывала кисти за спиной.

Он лежал на полу в большом помещении – видимо, тренажерном зале крейсера. Вокруг валялись люди, также скованные по рукам. Артура Кей не увидел. Зато его пробуждения дожидался тщедушный светловолосый тонкогубый человек в военной форме Догара. Шприц-тюбик в его руках явно ускорил пробуждение Кея.

– Ты совершил преступление, – сообщил тонкогубый.

– Я нанес вам ущерб, ресс тис-аль, – с трудом заставляя гортань издавать звуки чужой речи, ответил Кей.

Мужчина помолчал. Потом спросил:

– Откуда ты знаешь язык Дарлока до второго слоя истины?

– Это не было твоим делом до меня и не станет после. – Кей подтянул колени к животу, выпрямился – в неудобной, но все же полусидячей позе.

– Тебе придется умереть, – сообщил догарец.

– И унести знание, – согласился Кей.

Догарец встал, оглядывая зал, полный оглушенных, медленно приходящих в сознание людей. Сказал:

– Здесь есть много знания, которое не станет нашим. Почему твое должно быть более ценным, иллис?

– Потому что я знаю речь Дарлока до третьего слоя правды, нес цик.

Мужчина заколебался. Кей даже рассмеялся – тяжелым, безрадостным смехом обреченного. И спросил:

– Поможет ли то, что я сейчас скажу? Тищь-Дарлок, зенс аал фоз.

Тонкогубый немного подумал. Покачал головой:

– Нет. Ты упал слишком глубоко, чтобы подняться по стеблю травы.

– А если бы я не начал стрелять в челноке?

– Все равно – нет.

– Благодарю. Меня начинала тревожить эта мысль.

Догарец повел головой – странным движением, словно его не устраивала подвижность собственной шеи. Поинтересовался:

– С кем ты будешь откровенен?

– Его звали Барт Паолини, он был осужден за шпионаж на Рилусе.

– Мало данных.

– Я звал его Эзсанти Кри Чесциафо.

Мужчина поморщился:

– Повтори.

Кей повторил.

– Мы попробуем, – решил догарец. – Ты имеешь просьбы, не выходящие за рамки разумного?

– Мой сын… мы были рядом, когда вы взяли челнок. Наша судьба должна быть сплетена.

– Хорошо. – Догарец повернулся и зашагал к дверям, старательно переступая через дергающихся, стонущих людей. Кей дождался, пока дверь за ним закрылась, после чего, с трудом удерживая равновесие, поднялся на ноги. Тело болело, а в ушах стоял тонкий звон – последствия стан-удара. Но он бродил по залу, пока не увидел Артура, навзничь лежавшего на полу.

– Привет, – сказал Артур.

– Привет, – согласился Кей, усаживаясь рядом. – Чему ты улыбаешься, дурачок?

– Ты меня не убил.

– Если тот, кого можно назвать королем Пендрагоном, до меня доберется, я не найду оправданий. У меня их нет даже перед самим собой. – Кей улегся на пол, повозился, принимая позу поудобнее. – Разминай пальцы, Арти, чтобы не затекли кисти.

– Ладно.

Лежавшая в метре от них женщина открыла глаза. Одна щека у нее была пунцово-красной, обожженной. Когда взгляд женщины приобрел осмысленность, она дернулась и закричала:

– Сука! Сука! Ты убил Рики, тварь!

Связанные руки мешали ей добраться до Кея. Тогда она плюнула ему в лицо. Кей повернул голову, стирая плевок об пол, и просто сказал:

– Ты еще поймешь, как много я для него сделал. А теперь замолчи, иначе я убью и тебя.

Но женщину его слова не успокоили. Она продолжала биться в истерике, пока из-под потолка не блеснула вспышка станнера.

После этого даже стоны стали тише.

6

– Вы дали им уйти, – сказала Изабелла. Для тех, кто ее хорошо знал, этот спокойный тон был предвестником надвигающейся бури. Ахар подошел ближе.

– Я позволил пассажирам, выпущенным вами с планеты, занять свободные места в челноке. – Капитан лайнера не собирался каяться в несуществующих грехах. – Это мое право.

Ахар сделал легкое движение и капитан, сложившись пополам, отлетел в ноги своих людей.