Ну здравствуй, Питер! И прощай… Лакина Ирина

– Как приятно касаться этого платья.

– Примерь, я хочу посмотреть, не нужно ли что-то еще добавить, – Кира уселась на кровать в ожидании дефиле подруги.

Платье сидело великолепно! Алиса повертелась несколько минут у зеркала и, абсолютно счастливая, набросилась на подругу с объятиями.

– Спасибо! Ты меня спасла!

– Не за что! Смотри аккуратнее обращайся. Я три месяца на него копила! – ответила Кира, отбиваясь от подруги.

– Все будет в лучшем виде! А ты чего не собираешься?

– А мне зачем? У меня нет цели захватить мир! – улыбнулась Кира.

Роман стоял на пороге и явно нервничал, напряженно сжимая ладонь в кулак. При виде Алисы на его лице застыло выражение неподдельного восхищения.

– Вечер добрый! – Кира, заметив его замешательство, решила заговорить первой.

– Привет! Я прошу прощения, но Борис, мой друг, сломал себе сегодня палец и не смог приехать. Так что ужина не будет, – он виновато посмотрел на Алису.

– Кто бы сомневался! – пробурчала Кира себе под нос.

– Я что-то не расслышал? – Роман вопросительно посмотрел на подругу.

– Нет-нет, ничего! В таком случае я, наверное, оставлю Вас, тем более что через полчаса у меня самой встреча! – Кира надела маску любезности и мило заулыбалась Роману.

– Еще раз прошу меня извинить! – Алисе показалось, что он был вполне доволен решением ее подруги.

– Ну что же, желаю вам приятного вечера! – Кира присела в шутливом реверансе и ретировалась.

– Не нравится она мне! – Рома недовольно проводил ее взглядом.

– Ты ей тоже! – Алиса подошла к нему поближе и нежно коснулась губами его щеки.

– Это же прекрасно, когда чувства взаимны! – он посмотрел в ее глаза и, взяв за руку, повел внутрь.

– А как же вахтерша? – Алиса вспомнила про строгую даму и притормозила.

– Смотрит, как дон Педро уводит у дона Хуана жену, – Роман поднес к губам указательный палец: – Только т-с-с!

– А ты мастерски обращаешься с женским полом! – прошептала Алиса ему на ухо.

Они на цыпочках прокрались на второй этаж в уже знакомую комнату.

– Ты сегодня просто великолепна! – Он прижал ее к себе и жадно впился поцелуем в ее губы. – Я не устану любоваться тобой! – Роман отошел от нее на несколько шагов, чтобы рассмотреть в полный рост, продолжая держать ее за руки.

– Любоваться осталось два дня! – Алиса посмотрела на него полными боли и тоски глазами.

– Почему два дня? Ты уезжаешь? – в его голосе появилась незнакомая до этого момента хрипота.

– Да, послезавтра, в обед, – Алиса посмотрела в его глаза, со страхом ожидая реакцию.

– Иди ко мне!

Он притянул ее к себе так крепко, как никогда до этого, причиняя ей тем самым физическую боль. В одно мгновение ей показалось, что что-то мокрое скатилось на ее лицо с его щеки.

Через несколько минут он, как озверевший, набросился на нее с поцелуями, которые словно ливень обрушились на нее, не осталось ни одного нетронутого места на ее лице, шее, декольте.

Шикарное платье было нещадно сорвано и отброшено ногой в сторону. Его горячие руки с силой сжимали ее за талию. Он подхватил ее на руки, словно она ничего не весила, и грубо бросил на кровать, накрыв своим телом ее наготу. Его объятия обволакивали, словно волна во время прилива. И некуда было спрятаться от них, да и не хотелось.

Крупные слезы скатывались по ее лицу одна за другой, одновременно от физического наслаждения и эмоциональной боли. Целуя его губы, плечи, шею, она приговаривала: «Не отдам, не отпущу», и еще сильнее впивалась ногтями в кожу на его спине, причиняя тем самым ему боль.

Невозможно было остановить эту вакханалию, которая с редкими перерывами на неглубокий сон продолжалась до самой зари.

Наконец, обессилев, он уснул, завернувшись в тоненькое одеяло, словно в кокон, оставив девушку на растерзание сквознякам и утреннему свету.

Продрогнув до самых костей, то ли от питерских утренних заморозков, то ли от физической усталости, Алиса встала и взяла со спинки стула его футболку. На столе стоял старенький магнитофон. Она нажала на «Play». Из хрипящих от старости динамиков послышалась знакомая мелодия Талькова. Дождавшись окончания песни, девушка остановила диск, стараясь не шуметь, подобрала с пола испорченное платье подруги, затем подошла к постели, где спал Роман, такой мужественный и сильный в минуты страсти и так похожий на ребенка во время сна.

Ее рука коснулась его волос, задев безымянным пальцем висок. Он пошевелился, повернувшись на другой бок, а затем на его лице появилась бесконечно обаятельная улыбка, которая сводила ее с ума.

– Любимый… – Алиса присела на корточки возле кровати, положив голову на ее край. – Как я смогу жить без тебя? Как я смогу дышать без тебя? – она шептала свои вопросы, словно молитву, не надеясь услышать ответа. – Ты мое счастье, мое сокровище, моя жизнь… – ее рука продолжала гладить его волосы, а на глаза навернулись слезы-предательницы.

Всхлипнув несколько раз и испугавшись разбудить его, она медленно встала с колен, нежно поцеловала пульсирующую венку на его шее и тихо удалилась за дверь.

На этот раз внизу не было ни души, пустовал диванчик вахтерши и даже вертушку на проходной кто-то предусмотрительно смазал маслом. Не издав ни звука, она выпустила Алису наружу.

Она молилась, чтобы в это раннее время никого не было на улице. Ибо наряд ее, состоящий из его футболки, мог вызвать недоумение. На руке болталось платье Киры, за которое ей теперь предстояло рассчитаться. Но это не волновало ее сейчас.

Подойдя к крыльцу, Алиса подтянулась на цыпочках, чтобы достать рукой до своего окна, и тихонько постучала по стеклу.

В окне появилась мордашка Киры, которая только кивнула головой.

Из открывшегося дверного прохода показалась фигура ее подруги, которая сделала несколько пригласительных жестов рукой.

– Заходи, наша Беретта спит. А что с твоим нарядом? – Кира округлила глаза, осмотрев подругу с головы до пят. – О Боже, мое платье!! – голос подруги звучал как траурный реквием.

– Я компенсирую, прости, – Алиса жалобно посмотрела на нее.

– Да уж, конечно, компенсируешь. Дома теперь разберемся, – она повернула ключ в двери.

– Рассказывай, – Кира без тени смущения расположилась на кровати подруги, при этом похлопав по покрывалу рукой, приглашая ее присесть рядом.

– Я без сил. Глаз не сомкнула. И у меня впервые болит рот – он зацеловал меня практически до смерти, – Алиса устало посмотрела в потолок.

– Ого! Теперь понятно, какая участь постигла мое платье.

– Именно.

– А что ж его так распалило? – Кира хитро посмотрела на подругу.

– Я сказала, что уезжаю послезавтра, точнее, теперь уже завтра, и он набросился на меня.

– Это чтобы не отвечать на твои вопросы о будущем ваших отношений, я уверена, – Кира скривила рот в недвусмысленной ухмылке.

– Опять ты за свое? – Алиса умоляющим взглядом посмотрела в ее глаза.

– Хорошо. Не буду. Он тебя любит, вы поженитесь и нарожаете кучу детей. Так пойдет?

– Перестань язвить. Я не могу понять, чем он так тебе не угодил? Мне и без того тошно.

– Сама виновата, – Кира резко поднялась с кровати.

– Ты злишься, потому что я могу выпустить свои эмоции наружу, а ты нет. Ты сама по уши втрескалась в своего Артема, только делаешь вид, что тебе безразлично, что происходит! – казалось, еще немного и Алиса закипит.

Кира ничего не ответила и вышла из комнаты.

Задернув шторы и сняв с себя одежду, Алиса спряталась под одеяло. Сегодня по плану была поездка в Павловск, но она не хотела никуда идти и никого видеть. Достав из-под подушки наушники и плеер, Алиса включила музыку. Ее мысли были далеки сейчас от этой комнаты и от этого города. В голове судорожно возникало неисчислимое многообразие планов, как ей не потерять свое хрупкое и такое драгоценное счастье.

Она не заметила, как уснула, погруженная в процесс «стратегического планирования» своей жизни, так и не сумев найти какого-либо мало-мальски приемлемого решения.

Кира, вернувшись в комнату и увидев спящую подругу, поразмыслила некоторое время, решая, стоит ли будить ее ради поездки или нет. Решив, что не стоит, собрала свои вещи и ушла.

Алиса первый раз за все время пребывания в городе выспалась. Она открыла глаза, увидев пробивающийся сквозь задернутые шторы багровый солнечный луч, который свидетельствовал о времени заката.

Из-за длительного сна шумело в ушах. Надев тапочки, Алиса вышла на кухню и долго умывалась под холодной струей воды.

– Привет! – на кухне появилась знакомая фигура Пашки. – Плохо тебе? Бурная ночь сказывается? – он с презрением ухмыльнулся и уселся за стол с чашкой чая.

Волна негодования и гнева накрыла девушку. Она медленно подняла лицо, насухо вытерла его белоснежным вафельным полотенцем, отчего оно приобрело раздраженно-розовый цвет, и подошла к молодому человеку.

Возвышаясь над сидящим Пашкой, словно Гулливер над лилипутом, она с минуту смотрела прямо ему в глаза, после чего резко занесла руку в воздухе, которая затем звонко отпечаталась на его щеке.

– За что?! – Пашка подскочил со стула, пролив на себя горячую жидкость из кружки.

– Еще раз ты мне что-то буркнешь про мою личную жизнь, и я за себя не отвечаю! – Алиса стояла, сжав зубы и кулаки.

– Правда глаза колет? – молодой человек поставил пустую чашку на стол и быстро вышел.

– Идиот… – Алиса говорила уже сама с собой.

Вернувшись в комнату, она застала Киру, которая ковырялась в шкафу в поисках наряда на вечер.

– Ты вернулась?

– Да, только что.

– А меня почему не разбудила перед выходом?

– У тебя нервный срыв и бессонная ночь. Еще одну ты бы не выдержала, а тебе надо, – Кира по-заговорщицки подмигнула подруге.

– Интересно было?

– Да как тебе сказать. Противоречивое впечатление, напоминает заброшенный лес. В общем, на любителя. Пейзажи, конечно, очень красивые, но не европейские. Зато белок полно! Я одну из рук кормила, – Кира была этим вполне довольна, о чем свидетельствовали огоньки в ее глазах.

– Здорово. А я только что проснулась и уже успела влепить пощечину.

– Кому? Юрке?

– Нет, слава Богу, он оставил меня в покое.

– А кому же так несказанно повезло?

– Пашка.

– А ему-то за что?

– Под горячую руку попался с неудачным эпитетом про мою личную жизнь, а именно – про проведенную мною «бурную ночь».

– Это он так сказал?

– Да, еще и презрительно так ухмыльнулся, гад.

– Верю, заслужил.

– Может быть, а может, и я погорячилась. Злая просто и нервничаю, – Алиса заметила на стуле небрежно сброшенную утром футболку любимого и, ведомая силой его притяжения, сделала несколько шагов в эту сторону.

– Сейчас уже шесть, а он еще не звонил, – она взяла футболку со стула и поднесла ее к лицу, упиваясь его ароматом.

– Я думаю, ничего не случится, если ты позвонишь сама.

– Ты права, надо брать инициативу в свои руки, – Алиса решительно взяла со стола мобильник и быстрыми движениями пальцев начала искать в записной книге его номер.

В этот момент телефон в ее руке задрожал, оповещая о входящем звонке. От неожиданности Алиса разжала руку, и телефон с грохотом упал на пол, разлетевшись на составные детали.

– Черт.

Алиса наклонилась к земле, собирая детали с пола.

– Чего ты так вздрогнула? – сказала Кира, которая, наконец, определилась с выбором наряда и натягивала на себя узкие джинсы.

– Да пока я искала его номер, он сам позвонил, а я от неожиданности телефон выпустила.

– Так собери и перезвони.

– Это я и собираюсь сделать, – на лицо девушки сошла умиротворенная улыбка. – Но факт в том, что он сам набрал, значит, я ему небезразлична.

– Или твое тело, – Кира, как обычно, уколола прямо в сердце.

– Ты думаешь, я никому не могу нравиться? Меня, по-твоему, нельзя полюбить? – улыбки на лице как не бывало.

– Конечно же, можно, но вот он вызывает у меня сомнения, – Кира, натянув на себя вторую штанину, облегченно выдохнула и плюхнулась на кровать.

– Прочь сомнения! Наши сомнения – это наши предатели. Они заставляют нас терять то, что мы, возможно, могли бы выиграть, если бы не боялись попробовать, – Алиса сама не ожидала от себя таких философских выводов. – А ты и остальные вокруг пытаются поселить их во мне. Ты бы лучше сама перестала сомневаться и дала волю чувствам, я вижу, как ты мучаешься и отрываешься на мне! – глаза Алисы сверкали огнем, как два мутных топаза, приобретая немного зловещий оттенок бордового из-за лучей вечернего солнца.

– Прости, пожалуйста! Я действительно злюсь, потому что ничего не могу изменить! И да, ты права, я втрескалась по уши в этого чудика, – Кира закрыла лицо руками и начала громко всхлипывать, разразившись, наконец, спасительными слезами.

– Я вижу только один выход! – Алиса подошла к подруге поближе. – Мы еще вернемся, слышишь? Обязательно вернемся!

Она обняла подругу, поглаживая ее вьющиеся каштановые волосы. Собранный воедино телефон на столе снова пронзительно зажужжал. Кира подняла заплаканное лицо с плеча подруги.

– Битый небитого везет! – она утерла нос рукавом и всхлипнула. – Будем в поезде вымачивать жилетки друг друга. – Алиса кивнула ей головой в знак согласия, поднося телефон к уху.

– Алло!

– Привет.

– Привет.

– Как настроение?

– Тебе правду или соврать, что отличное?

– Понятно. – В разговоре повисла небольшая пауза. – Придешь сегодня?

– Если ты позовешь.

– Я зову.

– Тогда приду.

– Я жду тебя у входа.

– Уже ждешь?

– Уже жду, – короткие гудки ознаменовали конец разговора.

На этот раз он поджидал ее у выхода из ее корпуса. Алиса, увидев его, без тени стыда бросилась ему на шею.

– Что же со мной будет? Зачем же я тебя встретила? – шептала она ему на ухо, нежно касаясь губами его мочки и сжимая руками его туловище, как будто стараясь урвать кусочек для себя.

– Все будет хорошо! Я тебе обещаю! – он поймал в воздухе ее губы, и своим поцелуем заставил дрожать все ее существо.

– Как? Как все может быть хорошо, если между мной и тобой будут сотни километров? – Она посмотрела в его глаза, надеясь в душе, что у него есть ответ на этот вопрос.

– Ты будешь приезжать ко мне, а я к тебе. А когда я встану на ноги, я заберу тебя сюда! – в его голосе звучала уверенность, и Алиса начала верить в то, что действительно все будет хорошо.

– Ты обещаешь?

– Да! – он притянул ее к себе. – Идем? У меня для тебя сюрприз.

Он нежно улыбнулся и взял ее за руку.

– М-м-м, сюрприз?! Тогда пошли скорее!

Через несколько минут они уже привычно крались мимо проходной. Перед дверью Роман завязал Алисе глаза грубым шерстяным шарфом, который, однако, издавал волнующий аромат его духов. Алиса в наслаждении прикрыла веки.

– Заходи, осторожно, здесь дверной косяк! – Роман за руку, направляя ее движения, провел ее внутрь.

– Теперь стой, – его рука, нежно касаясь ее волос, развязала шарф, который, потеряв поддержку, упал девушке на плечи.

Перед глазами Алисы предстала изумительная картина. На задвинутых наглухо шторах сияла огнями рождественская гирлянда, на столе стояла бутылка шампанского, два бокала и большая ваза с фруктами.

– Вау! – Алиса была приятно поражена его способностью удивлять.

– Нравится? – он посмотрел в ее мерцающие огнями гирлянд глаза и довольно улыбнулся.

– Ты еще спрашиваешь? – девушка взяла в ладони его лицо и нежно припала к его губам. – Спасибо! Я очень тронута!

– Я знаю, о чем ты думаешь! – сказал молодой человек, беря ее за руку и подводя к столу. – Ты думаешь, что я с тобой ради развлечения. Но это не так. Поэтому сегодня мы будем говорить. Просто говорить.

В душе у Алисы повернулся ключ в последнем замке, который сдерживал ее любовь, она нужна ему вся – и душой, и телом. Это не могло не отразиться на ее лице, которое мгновенно засияло, словно покрывшись миллионом серебряных пылинок.

– Я так не думаю, – соврала девушка. – Я верю тебе!

Он подошел к музыкальному центру и включил уже знакомый Алисе диск. Музыка пробирала до костей своей искренностью и теплотой. Роман открыл шампанское и налил немного в бокалы.

– Держи! – Он протянул первый бокал девушке, оставив второй в своей руке.

– За тебя! За волшебство, которое ты мне подарила! – он поднес свой бокал к ее бокалу, и он тихонько зазвенел.

Капелька шампанского, медленно скатывавшаяся по краю бокала, отражала весь блеск гирлянды, завораживая и притягивая взгляд.

Пригубив немного вина, Алиса, оторвавшись, наконец, от игры света в своем бокале, подняла на него глаза.

– Ты говоришь так, как будто прощаешься со мной навсегда. Так благодарят при увольнении за успешно проделанную работу.

– Перестань, у меня и в мыслях нет с тобой прощаться! – Рома наклонился к ней и звонко чмокнул в кончик носа. – Бери виноград, шампанское и пошли на кровать валяться и болтать, – он протянул ей руку, в которую она с удовольствием опустила свою.

– Ты придешь завтра меня провожать? – Алиса расположилась у него на плече, и, взяв в руки прядь его шелковистых густых волос, перебирала ее, любуясь игрой огоньков гирлянды на них.

– Я очень постараюсь.

– Ты уж постарайся, пожалуйста, у меня очень тяжелый чемодан.

– Вот еще вопрос, кто кого использует, – засмеялся Роман. – Оказывается, тебе от меня нужна только грубая мужская сила!

Алису поражала его способность уходить от ответов, при этом переводить разговор в шутку, а зачастую и на другую тему. Это настораживало, но она гнала прочь от себя свои сомнения.

– Мне нужен ты, весь – от кончиков пальцев на ногах до кончиков волос на голове! Мне нужно видеть твои глаза, чувствовать твое дыхание, слышать твое сердцебиение, ощущать твой запах, касаться твоей кожи.

Алиса повернулась к нему лицом и сопровождала каждую фразу нежным поцелуем.

– Я знаю, – скорее выдохнул, чем сказал он.

– Ты знаешь, что в паре обычно кто-то любит, а кто-то позволяет себя любить, – Алиса снова уложила голову ему на плечо.

– Наслышан.

– Мне кажется, ты позволяешь… – это завуалированное признание прозвучало откровенно, забыв выполнить свою миссию и скрыть истинные чувства.

– Тебе кажется. Возможно, я не такой заядлый романтик и не сыплю стихами и признаниями каждую минуту, но это не означает, что в моей душе живет равнодушие. Характер такой. Мне сложно кого-то впустить в свое сердце. А тебя тем более, ведь ты словно комета в моей жизни, которая вот-вот улетит обратно, на свою орбиту. Но я уже ничего не могу поделать, это произошло и это факт.

– И это значит?… – Алиса давила на него, задавая этот вопрос, и понимала это. Но ей жизненно необходимо было услышать от него эти слова.

– И это значит, что я… – он на минуту задумался, – что я люблю тебя! – он облегченно вздохнул, сказав это.

– Правда? – Алиса, как маленький ребенок, получивший самый желанный подарок, подпрыгнула на кровати и, усевшись на колени, начала хлопать в ладоши.

– Правда, – он улыбнулся ей своей снисходительной и бесконечно обаятельной улыбкой. – Причем, открою тебе секрет, с самого первого взгляда, когда я заметил тебя там, на лавочке.

– И ты молчал? – Алиса сделала большие удивленные глаза, но изобразить недовольство не выходило, так как счастливая улыбка не сходила с ее лица.

– Вот такой я подлец! – он поднялся с подушки и, схватив ее обеими руками за талию, повалил на себя.

Его лицо оказалось под ее лицом, и горячее дыхание обжигало ее кожу, волнуя и будоража каждую клеточку.

– Я больше! Все равно, я больше! – она, не удержавшись, начала покрывать его лицо поцелуями. – Я больше люблю тебя!

– Не важно, кто больше, – он поднес палец к ее губам, и Алиса застыла в замешательстве. – Перестань меня провоцировать, ты же помнишь, что сегодня мы только болтаем! Я же не железный! – видно было, какого труда ему стоит держать себя в руках.

– Прости, сложно удержаться, когда ты так близко.

Она отстранилась и уселась напротив него с виноватым лицом.

– Прощаю, так и быть, – он взял ее руку и поднес к губам. – Ты хочешь еще вина?

– Нет, о каком вине ты говоришь, я и так пьяная от вкуса твоих губ! – стыд окончательно покидал ее.

Алиса действительно была как пьяная, совершенно потеряв страх и стыд, ее душа требовала высказать ему все, чтобы он знал, как больно ей от предстоящей разлуки. Второго шанса сказать это могло и не представиться.

– Продолжаешь играть с огнем! – он приподнялся так, что его лицо оказалось на расстоянии сотой доли миллиметра от ее лица, и, тяжело дыша, сначала нежно, а затем все более и более настойчиво, начал целовать ее.

Не в силах больше противостоять желанию, Алиса обмякла в его руках. Но неожиданно все прекратилось. Он отпустил из рук ее лицо и плавно опустился на подушку.

– Что-то не так? – Алиса недоумевала.

– Все хорошо. Я же обещал тебе – сегодня только платоническая любовь!

Поразившись в хорошем смысле слова его выдержке, Алиса встала с кровати и взяла кисть винограда.

– Когда ты сможешь сюда приехать? – его голос стал серьезным и деловым.

– Понятия не имею. Это же не бесплатное удовольствие, а я всего лишь студентка. Да и институт не могу бросить. Скорее всего, на новогодние каникулы, – Алиса также сменила тон.

– Это еще полгода.

Он задумчиво уставился в потолок и сложил на груди руки.

– Очень долго, я понимаю. Я пойму, если ты меня не дождешься, – решила сразу предположить самый печальный вариант Алиса.

– Не в этом дело. Ты не знаешь, как я могу ждать.

– А в чем?

– Я прикидываю, когда смогу подзаработать денег, чтобы свозить тебя к родителям.

– Свозить куда? – Алиса чуть не подавилась очередной виноградиной.

– К родителям. Надо же тебя с ними познакомить.

Алиса не верила своим ушам. Стараясь скрыть идиотскую улыбку на лице, она отвернулась на мгновение от него и, прикрыв лицо руками, прошептала: «Господи, спасибо!».

– Это неожиданно, услышать такие слова от мужчины, но мне очень приятно, – Алиса была благодарна полумраку в комнате и мерцающим огонькам за то, что они, как верные союзники, помогали скрыть одновременно глупую и счастливую улыбку на ее лице.

– А что тут неожиданного? Я не из тех мужчин, которые используют девушек. Я могу годами быть один, пока не встречу единственную и достойную.

Эти слова никак не вязались с той славой, которая окутала его персону в городке. И Алиса искренне удивилась.

– А как же твои многочисленные поклонницы, о которых мне прожужжали все уши?

– Наличие поклонниц не означает наличие отношений с ними, – улыбнулся он.

– Значит, через полгода? – Алиса мысленно прикинула, много это или мало.

– Да.

– Это же целых шесть месяцев, я умру от тоски по тебе, – она не могла больше сдерживать боль, которая стучалась наружу из глубин ее души.

– Не умрешь ради встречи! – он нежно посмотрел на нее и поманил рукой: – Иди сюда.

Девушка, словно кошка, сделав несколько крадущихся и плавных шагов, оказалась подле него.

– Я даже думать не хочу, как жить без тебя.

– И не думай.

Он положил руку ей на бедро и второй медленно начал притягивать к себе.

– А как же «сегодня только платоническая любовь»? – с вопросом посмотрела Алиса в его глаза.