Все лучшие повести о больших приключениях Успенский Эдуард

Глава 4

Четвертая профессия Маши Филипенко

Ассистент овощного хранильщика

Как только Маша вернулась домой, она сразу стала отчетную записку писать. А уже потом привела себя в порядок и спать легла.

Атчетная записка

Уважаемый профессор Баринов.

Из магазина по улице Гашека продукты увозют в сельское по. Потому что там порченые яблоки едят сельские хозяйственные животные. А бананов там вообще не видели. Теперь видют. Это на станции Турист.

Главное надо наладить овощную базу для правильного хранения испорченных яблок. Тогда они будут неиспорченные.

Улучшательница Филипенко

На свободном месте Игорь Игоревич приписал:

«С отчетом согласен. Прикрепленный Игорь Игоревич. В дополнение сообщаю, что успеваемость у улучшательницы улучшилась. Я имею в виду математику. А что касается русского языка, сами «видюте».

Сотрудник по математике Кулибин И. И.»

Через несколько дней появился на свет

Приказ

по Институту Улучшения Производства.

В связи с потребностями времени и по заявке директора овощного торга направить улучшательницу Филипенко М. А. на овощную базу Дзержинского района в качестве ассистента хранильщика овощей.

Работы по хранению овощей проводить по воскресеньям без отрыва от школы и семьи.

Главный ученый профессор Баринов.

Маша получила приказ на руки и домой его принесла. Папа прочитал и сказал:

– Мне этот приказ очень нравится. Ты у нас, Марья, совсем от семьи оторвалась. И от магазинов. Вот тебе три рубля, беги в булочную, купи килограмм песку и батон. А когда прибежишь, проводи у себя в комнате субботник. Потому что у тебя там столько мусора накопилось, что пола не видно. На люстре прыгалки висят и на аквариуме колготки качаются.

В школе Екатерина Ричардовна была рада Маше. Она сказала:

– Посмотрите, ребята, как труд полезен третьекласснику. Маша пошла работать в магазин совсем отсталая. Ни одной задачи решить не могла. А сегодня все сама решает.

Маша так и засияла. Ею можно было весь широкий Невский проспект освещать.

– И Дима Аксенов правильно делает, что у нее списывает. Но решать задачи Маша правильно научилась. А писать грамотно не умеет. Она пишет: «На склад завезли бАтинки…»; «За десятую пятилетку будет поставлено четыре тысячи семьсот электрАвозов…» Она все время «а» и «о» путает. И Дима Аксенов, который правильно делает, что у нее списывает, неправильно делает, потому что списывает с теми же ошибками. Ему можно сразу две двойки ставить – по математике и по русскому. Дима, выбирай, какая тебе больше нравится.

Дима долго выбирал. Потом сказал:

– Никакая не нравится.

– Ладно, – сказала Екатерина Ричардовна. – Поставим тебе по математике. Потому что по русскому у тебя уже есть.

Наступило воскресенье. Рабочий улучшательный день для третьеклассницы Марии Александровны.

Около метро «Варшавская» рано-рано утром в темноте идет веселый поток трудящихся. Это – инженеры, физики, журналисты, сборщики приборов, регулировщики автоматов, студенты и другие представители граждан Москвы. Они, как и Маша, спешат на овощную базу. Так уж принято – овощи надо спасать.

Маша, как приехала на базу, пошла в цех помидорно-яблочного хранения. Там ее встретила начальница цеха – Наталья Павловна Науменко.

Она посмотрела на путевку и сказала Маше:

– Мне некогда тобой заниматься. Ко мне народ пришел разный. Иди к дяде Паше Лексееву, старшему хранильщику. Он тебе все объяснит.

И закричала в глубину цеха:

– Товарищи из метрополитена, проходите к яблокам. Товарищи из медицинского института – к помидорам. А товарищей с телевидения у нас явный избыток. Мы их перебросим в соседний цех на картофель.

Тут у нее зазвонил телефон. Она закричала в трубку:

– Начальник цеха по яблокам и помидорам у аппарата. Я слушаю. Что? Сто человек пропало с «Шарикоподшипника»? Нет, ко мне они не приблуждались. Если придут, я их отправлю в дирекцию.

Потом она обратилась к метрополитеновцам:

– За работу, товарищи! Будем спасать яблоки!

Потом она обратилась к мединститутовцам:

– За работу, товарищи! Будем спасать помидоры!

Снова зазвонил телефон. Наталья Павловна закричала:

– Начальник помидорного цеха слушает… Да, поняла. – Она обратилась к людям, работающим в цехе: – Товарищи, среди вас нет замминистра по Маркаронии? Его срочно разыскивают. Неожиданно прибыла делегация маркаронских специалистов.

Работающие ответили, что нет.

– Нет. У нас нет такого товарища. Если найдется, мы вас известим.

Люди из разных организаций стали очень весело работать. Все они были одеты как попало. Было непонятно, кто журналист, кто шарикоподшипниковец, а кто просто так себе, физик-теоретик, кандидат наук. Все они очень уважали яблоки и помидоры и очень аккуратно их перебирали. А все работники базы были в синих телогрейках с иголочки. И очень важно повсюду ходили.

Дядя Паша Лексеев повел Машу к себе в комнату без окон, стал поить чаем и про свою работу рассказывать.

– Главное в нашем деле – лектрическая вата, – говорил он. – Чем больше лектрической ваты мы сэкономим, тем больше нам, хранильщикам, платют.

Маша слушала затаив дыхание.

– Вот к примеру. Сэкономил я один килограмм ваты, мне четыре копейки премия.

– При чем тут вата? – спросила Маша. – Вату можно в аптеке экономить.

– В аптеке одна вата. В лектричестве другая. Лектрический расход энергии в килах ваты меряют. Мой сосед Пахомыч вчера семь килов ваты сэкономил. Так ему прибавка выйдет двадцать восемь копеек.

– Как он сэкономил? – спросила Маша.

– Он лектрический подъемник выключил.

– И как же поднимали все без подъемника?

– Просто поднимали. Студентами в корзинах. Вчера суббота была. Много студентов было. Они и поднимали. Наматываешь?

– Наматываю, – сказала Маша.

– Исходя отсюдова, у тебя задача будет – везде свет выключать. Лектрическую вату экономить. В стране этой ваты не хватает.

– Но овощей тоже не хватает! – сказала Маша.

– Овощей, вона, завались! – возразил дядя Паша. – Потом, за овощи я не отвечаю. За овощи у Натальи Павловны голова болит. Ей за них отвечать.

Тогда Маша с ходу деловое предложение внесла:

– Может, нам совсем главный рубильник выключить. Вся вата у нас останется.

– Эта мысль правильная! – степенно сказал дядя Паша. – Но не верная. Если мы главный рубильник выключим, все лампочки погаснут. И людям не видно будет, где какой овощ испортился и какой перебирать нужно.

– А если им фонари раздать?

– Когда у тебя в одной руке фонарь, много не наперебираешь. И потом… если мы главный рубильник выключим, весь холод из базы уйдет. Яблоки еще выдержат, а фрукты уже нет. Мы главный рубильник только по ночам выключаем.

Маша все поняла и пошла к начальнику цеха.

– Наталья Павловна, скажите, что важнее – электрическая вата или овощи?

– А почему, девочка, ты об этом спрашиваешь?

– Потому что то и другое сохранить нельзя. Надо или вату спасать, или помидоры с яблоками.

– Не знаю, при чем здесь электрическая вата. Мне лично овощи дороже. Я за них отвечаю.

У нее зазвонил телефон.

– Я вас слушаю. Нет, не присылайте к нам маркаронскую делегацию. Мы вашего сопровождающего не видели. И ансамбль Большого театра нам не нужен. Нам спортсмены нужны, силовики. У нас ни один электрический подъемник не работает.

Она на Машу посмотрела:

– Ты, девочка, что стоишь? Иди на ворота. Будешь их по команде открывать. Электрический мотор на воротах испортился.

Стала Маша на воротах кататься туда-сюда. Вместе со сторожем. Он на одной половинке ворот катался. Она на другой. Как сторож махнет – открывай! – она в одну сторону едет, он в другую. Как сторож махнет – закрывай! – они навстречу друг другу катятся. Сначала у них неловко получалось, чуть-чуть маркаронскую делегацию не прищемили, которая нашлась и уходила. Потом они научились так ловко кататься – лучше всякого мотора электрического. Не меньше полкила ваты сэкономили.

И тут большая машина выезжает, груженная испорченными яблоками. Маша на воротах выехала, чтобы открыть дорогу. А закрывать не поехала. Ушла. Она пошла в Институт Улучшения.

По дороге она думала про сотрудников: «Интересно, а по воскресеньям они работают или нет? Наверное, работают. Они почему-то всегда работают. Это ухудшать производство можно с выходными. А улучшать нужно круглосуточно. Я им сейчас все расскажу!»

Она подошла к двери. Вахтер ее спросил:

– Ты куда?

– К главному ученому Баринову.

– Его нет. Уехачи.

– А Игорь Игоревич есть?

– И его нет. Уехачи.

– А кто-нибудь есть?

– Никого нет. Все уехачи. На овощную базу отправились. Картошку перебирать.

Глава 5

Не до профессий

Вечером Маша написала очень подробную записку про овощную базу. Что овощи плохо хранятся из-за того, что сторожа электроэнергию экономят. Они по ночам главный рубильник выключают, и холод уходит.

Все Машу очень хвалили, даже папа. Только Екатерина Ричардовна по-прежнему была недовольна Машей. Она говорила:

– Может, ты и приносишь пользу народному хозяйству. Но в школе от тебя пользы нет. Тебе первым делом надо свою успеваемость улучшать. – Она обратилась к классу: – Вот, ребята, смотрите, я задала упражнение. Из предложений первого типа надо было сделать сложные предложения. Вот эти предложения: «Холодный и резкий ветер дует с гор в долину». «Мальчик палочкой гнал обруч по брусчатой мостовой». А дополнительные предложения были такие: «Норовящий поломать все вокруг» и «Одетый в бархатные штанишки». И вот что получилось у Маши: «Холодный и резкий ветер, одетый в бархатные штанишки, дует с гор в долину» и «Мальчик, норовящий поломать все вокруг палочкой, гнал обруч по брусчатой мостовой». Я живу на свете двадцать шесть лет и никогда не видела ветер, одетый в бархатные штанишки. Вы думаете, это неграмотность? Нет, это небрежность. Желание написать что-либо и бежать по своим более важным делам.

Лучшая улучшательница с ужасом слушала про этого мальчика, норовящего поломать все вокруг своей палочкой. И поняла, что слишком оторвалась от класса и от учебников.

А Екатерина Ричардовна прошлась по классу, горестно посмотрела на каждого. И каждому ее грусть передалась.

И сказала Екатерина Ричардовна:

– Если спросят мое мнение, я скажу: надо Маше отдохнуть от улучшения производства. Надо ей заняться русским языком.

Когда пришла переменка, в классе спор разгорелся – что важнее: народное хозяйство или народная успеваемость?

Валера Готовкин напирал на хозяйство:

– Пока мы население товарами не завалим, нам трудно с него спрашивать хорошую работу.

Дима Олейников возражал:

– Меня не надо товарами заваливать. У меня все есть. Завалите меня только велосипедом гоночным. И спрашивайте любую работу, хоть контрольную.

Лена Цыганова сказала:

– Если ты такая улучшательница, скажи нам, как лучше сборы проводить пионерские. А то у нас ничего не получается. Завтра у нас по плану вечер тихих игр. Так на него никто не придет.

Маша стала думать, как сделать так, чтобы на вечер тихих игр все пришли. Потому что сидеть и тихо играть в шашки у них было мало добровольцев. Если бы пенсионеров со сквера позвать, их бы от таких игр не оторвать. Они народ сознательный.

А в Машином классе ребята так устроены, что от тишины бегут, как от пожара. Если бы их надо было ловить, то их ловили бы на шум. Рыба на червяка идет, птица – на зерно, а третьеклассники на шум ловятся. Встань на главной городской площади, возьми в руки кукующий африканский барабан и начни по нему колотить изо всех сил. Чтобы пошли воющие звуки африканских джунглей. И что будет? Через полчаса все городские третьеклассники возле этого барабана будут косяком ходить. Редко будет среди них встречаться первоклассник. Еще реже четвероклассники. А пятиклассников совсем не будет. Этих старших надо на звуки полкового оркестра ловить. Более старших – седьмой и восьмой класс – можно из всего города на танцы вытянуть и собрать.

С тихим вечером что-то надо было изобрести. Маша решила: пусть каждый из дому свою любимую игру принесет. Он в свою игру играет хорошо. И весь класс будет против него силы выставлять, чтобы выиграть. Вот азарт и появится. Маша сказала Лене Цыгановой:

– Пусть на этот вечер каждый принесет, что у него есть. Кто хоккей, кто летающие колпачки, кто рулетку, кто лабиринт с катательным кубиком. Будет весело!

Лена была хорошая звеньевая, очень старательная. Но какая-то слегка вареная, кисловатая. И из-за этой ее вареноватости и кисловатости общественная жизнь в классе тоже была вареноватая и кисловатая. Она очень обрадовалась такому предложению и сразу написала объявление:

РЕБЯТА!

Скоро, во вторник,

состоится вечер тихих игр.

Просим всех принести свои тихие игры из дома.

Победителей ждет приз.

Ребята очень обрадовались объявлению и стали готовиться ко вторнику.

Во вторник, как только кончились уроки, ребята, как капельки ртути, по городу разбежались, по домам. А потом снова в одну большую ртуть стянулись. И каждый в школу свою любимую игру принес.

Игры были разные. Дима Аксенов принес карты. Дима Олейников принес телевизионную приставку. Ее к телевизору подключишь – и в телевизоре игроки появляются. И можно ими играть в теннис, управляя ручками с приставками.

Валера Готовкин принес настольный хоккей с военным уклоном. Потому что обе команды хоккеистов были в военно-спортивной форме. В фуражках и пилотках, с лампасами. Эту форму им сам Валера придумал. Получалась хоккейная команда маршалов против команды генералов.

Лена Цыганова принесла такую хозяйственную игру – «Штопай сам». Были и другие игры. Все как начали играть! Как начали кричать! Шум коромыслом, только лампы под потолком качаются.

Екатерина Ричардовна говорит:

– Дима, разве карты – детская игра?

Дима отвечает:

– Конечно, детская. Мне старший брат все рисунки переделал. У меня не короли и дамы, а разные специальности – врачи в белых халатах, милиционеры в синих брюках. Военные – зеленого цвета и оранжевые – строители. И играем мы не на деньги, а на стихотворения.

– Как так на стихотворения?

– Кто проиграл, должен стихотворение выучить. Или задачку решить, – объясняет Дима.

Екатерина Ричардовна поразилась:

– Вот не думала, что из азартной игры, в которую в подворотне играют, можно учебное пособие сделать. Теперь я первая играть стану. Зовите Машу Филипенко. Мы с ней на диктанты поиграем.

Позвали Машу и стали играть втроем: Маша, Екатерина Ричардовна и Дима Аксенов.

Не успела Маша оглянуться, как дурочкой стала. Она очень в этих картах путалась. Козырями в первый кон милиция была. А Маша в погонах не разбиралась. Она лейтенанта милиции за самого главного приняла. И придерживала до конца игры. Думала, раз у него звездочек больше, значит, он главнее.

А главнее-то был генерал с одной звездочкой, но большой. Маша этим генералом в самом начале медицинскую крестовую десятку покрыла. И еще. К ней туз пришел в виде почетной грамоты. А она думала, что это погон военный, а значит, самая маленькая карта. И тоже скорее в ход пустила, чтобы у себя мелочь до конца игры не держать.

Второй раз играть стали. В этот раз Дима дурачком оказался. Ему Маша помогла.

Он сказал:

– Эх, Маша, Маша. Может, ты производство и улучшаешь, но хуже тебя в карты никто не играет. Ты все норовишь соседа засыпать. Меня то есть. А того не видишь, что после моего засыпания Екатерина Ричардовна под тебя ходит.

В общем, в конце игры вся милиция и медицина у него оказались. А строительные рабочие и военные у Маши были. А у Екатерины Ричардовны ничего не было. Только один учебник русского языка.

Она сказала:

– Ты, Дима, будешь Маше упражнение про суффиксы диктовать, вот это. Ты, Маша, будешь Диме другой диктант читать, про прилагательные. Только не шумите. У нас вечер тихих игр.

Зато другим ребятам больше повезло. Надя Абдурахманова как начала штопать, как начала! У ее парты очередь образовалась.

– У кого дырки! Подходи садись!

Дима Олейников горячий был, дурноватый и в Надю влюбленный. Он сам себе в новых штанах дырку прорезал.

Его так хорошо заштопали, просто незаметно, где дыра. Только штопали его, не раздевая. Как говорится, в присутствии заказчика. Поэтому брюки к трусам приштопали.

Он вечером раздеваться стал, чтобы спать, брюки снял, и трусы тоже с брюками уехали. Он ничего не заметил. А утром как начал кричать:

– Караул! Раздели! Где мои трусы?!

Пока трусы всей семьей искали, он в школу опоздал, мама – на работу, старший брат – в институт, папа – в бассейн.

Но это потом было. Давайте не отвлекаться, вернемся на вечер. Класс напоминал разворошенный муравейник.

Игр было много. Каждый старался в разных местах очередь занять. Такой шум стоял, что сторож пришел, дядя Шакир.

– Что это вы шумите? Это вам школа, а не стадион.

Потом он увидел, что Валера Готовкин в настольном хоккее не может клюшкой гол забить, и давай кричать:

– Выкручивай! Выкручивай! Крути игроком! Какой бестолковый!

– А здесь ручки нет, – сказал Валера Готовкин. – Он плохо выкручивается.

– Как нет? Как нет? – заволновался Шакир. – Сейчас сделаем!

Он пошел в электрокабинет, принес пластмассовую ручку от вольтметра и приделал ее.

В это время бабушка Нади Абдурахмановой пришла, бабушка Роза.

– Это что такое? Почему ребенка до сих пор дома нет?

– Бабушка, я сейчас. Только дырку Аксенову заштопаю на носке.

– Разве так надо иголку держать? – говорит бабушка Роза. – Разве такими нитками штопают?

И давай показывать, как правильно работать надо. Тут появился дедушка Валеры Готовкина, во всем своем генеральском великолепии.

– Что тут мой внук делает? Я из командировки на самолете прилетел, а его дома нет. Может, натворил чего?

– Ничего я не натворил! – кричит Валера из угла. – Я здесь в шахматы играю с Димой Аксеновым.