Впервые в жизни Шелвис Джилл
— Ты была напугана.
— Смертельно. За Райли.
— Знаю. Но кроме этого, было чтото еще.
Сердце Эми почемуто оказалось в самом горле.
— Тебя не так легко запугать, — продолжал он. — Ты бросилась девчонке на помощь. И ты чертовски отважна.
Ей не понравилось, куда он клонит, поэтому она попыталась его оттолкнуть.
— Тебе в самом деле пора на работу.
— Скоро поедем.
Он держал ее осторожно, но очень крепко.
— Что тебя тревожит, Эми? Чтото пробудило дурные воспоминания? Что именно? Что над Райли издевался ее брат?
— Сводный.
Мэтт кивнул.
— Ты рассказывала о бабушке, о том, как после ее смерти ты переехала к матери. Но там долго не продержалась и в шестнадцать лет ушла из дома.
— Да. И что?
— Так почему ты сбежала оттуда?
Его взгляд был спокойным, тело сильным и теплым, но последний вопрос был похож на выстрел:
— И что тебе напомнил тот эпизод со сводным братом Райли?
Эми открыла было рот, чтобы убедить Мэта в том, что никакой связи между ее прошлым и нападением на Райли нет, но задохнулась.
Она закрыла глаза, прижалась лицом к его шее, находя утешение в знакомом запахе. От него пахло лесом, мылом, мужчиной, и все это удивительно успокаивало.
Мэтт оттянул ее голову за волосы и нежно поцеловал, давая знать, что он с ней. Рядом.
С ним она в безопасности. Как никогда прежде. Ему все можно сказать.
Но в его глазах она сильна, неукротима и может со всем справиться. Ей нравилось, что он считал ее такой, а не жертвой. Если она расскажет о своей юности, о том, кем была раньше, все изменится, и это разобьет ее сердце.
Ладонь Мэтта скользнула по ее спине. Такой обманчиво хрупкой. Но на самом деле она — скала.
Он приподнял ее подбородок.
Она встретила его взгляд.
— Я… я была кошмарным подростком.
— «Кошмарный» — это определение любого подростка.
— Нет, в самом деле кошмарным. И после смерти бабушки вообще стала неуправляемой.
— Ты грустила по ней?
— Да, и вела себя ужасно. Так, словно бабушка специально меня бросила. У мамы был новый муж, очень богатый. Я и не представляла, как мы были бедны, пока не перебралась к маме. У нас вдруг появилось все, я оказалась в совершенно другой среде и не знала, как себя вести. Я была отвратительной и, кажется, все делала назло.
— Возможно, чтобы привлечь внимание.
— Да.
Эми отвела взгляд, и Мэтт понял: она чтото скрывает. И наверняка чтото скверное.
— Моя мать никогда не умела выбирать мужчин. Но этот тип… он отличался от ее обычных… Он был членом совета эксклюзивной школы, так что меня устроили туда. Я не вписалась в тамошний круг, как и во все остальные. Воровала, пропускала уроки. Прятала ворованное. Лгала. То и дело попадала в неприятности и каждый раз уверяла, что я ни при чем.
— Вполне естественно для такого возраста, — заверил Мэтт.
— Нет, — покачала она головой, и волосы мягким шелком рассыпались по руке Мэтта. — Я действительно была настоящей гадиной. До мозга костей. Девочки ненавидели меня, и не без основания. Зато мальчики… относились иначе. Я для этого сделала все. Водила парней за их эго, которое в этом возрасте находится у них между ног.
Эми крепко зажмурилась.
— Я постоянно искала неприятностей, а потом любым способом выползала и выскальзывала из них, виня когото другого.
Она помолчала.
От ее мрачного тона по спине Мэтта прошел озноб.
— Что случилось?
— Наконец я нарвалась на одного субъекта… более сильного, умного и взрослого. Того, кем я не могла управлять или манипулировать. Он хотел… хотел того, что я не могла ему дать.
— И что это? — напрягся Мэтт.
— Себя.
Он ощутил, как ударило ему в ладонь ее сердце.
— Он…
Она осеклась и покачала головой.
— Не надо, Эми! Не надо!
Он крепко прижал ее к себе, горько жалея, что не может вести эту битву вместо нее.
— Он тебя изнасиловал?
— Нет.
Эми с трудом сглотнула, и Мэтт подумал, что, возможно, она ничего больше не скажет, но она с трудом выдавила:
— Я сумела помешать ему.
— Слава Богу! — яростно прошипел он.
— Я знала, чего он добивается. Конечно, я была совершенно неразборчива в связях и меняла одного парня за другим. Все это знали.
— Да плевать мне, даже если ты себя продавала! Ты была ребенком! Скажи, ты сдала его? Рассказала комунибудь?
— Рассказала. Матери.
Чтото в голосе Эми подсказало Мэтту, что услышанное ему не понравится.
— Она посчитала, что это очередная глупая выдумка.
Да, он был прав. Ему не понравилось. Ни на секунду. Мэтт открыл было рот, но Эми прижала пальцы к его губам.
— Я та самая девочка, которая кричала: «Волк!» Так долго лгала, что никто мне не верил.
— Кто это был? — спросил Мэтт, догадываясь, что она знала негодяя. — Кто тебя домогался?
Эми поколебалась:
— Мой отчим.
Мэтт с шумом втянул в себя воздух. Эми погладила его по руке. Пытается успокоить его? Иисусе!
Все еще крепко держа Эми, он вжал ее голову в свою шею. Потому что нуждался в минутедругой, чтобы взять себя в руки.
— Это было давно, — пробормотала она.
— Знаю. Так же как знаю и то, что при виде Райли и ее сводного брата ты сразу вспомнила обо всем, пусть это было сто лет назад. Я рад, что ты мне рассказала. Мне жаль, что это случилось с тобой.
— Ничего, теперь я поумнела и вижу, что была не совсем безгрешна.
— Тебе было шестнадцать лет!
— Да. А следующие пять лет я использовала секс как средство манипулирования мужчинами.
— Ты делала то, что должна была.
— Хоть ума хватило на защищенный секс, — вздохнула она.
— Ты молодец, Эми.
— Нет. Секс мне был нужен как оружие. Как власть. Как сила. — Она крепче прижалась лицом к его горлу. — По крайней мере сначала. Я остановилась, когда поняла, что приобрела иммунитет к эмоциям, особенно во время…
— Секса?
— Да, — тихо выдохнула Эми, так и не подняв головы.
— Пока не появился я.
Она ничего не ответила, и он отстранился, чтобы увидеть ее лицо.
— Пока не появился я, — повторил он.
— Пока не появился ты. Но может, все потому, что у меня долго не было…
— Чушь!
Мэтт чувствовал, какой взрыв происходит каждый раз, когда они вместе. До, после и во время того, как был с ней, он не мог дышать, и черт возьми, если она не испытывала того же самого. Он готов голову прозакладывать!
Они так сливались в одно целое, когда он находился глубоко в ней, что нельзя сказать, где кончается он и где начинается она.
Она целовала его с таким отчаянием, будто тонет и он единственный способен ее спасти.
Выражение ее глаз, когда она льнула к нему. Непередаваемо чувственные стоны, когда он уводил ее туда, где она мечтала оказаться.
В ее объятиях он нашел все, о чем мечтал, и она испытывала то же самое, когда они обжигали друг друга губами, когда ее тело, мягкое, теплое, извивалось под ним с отчаянным голодом и желанием.
Черт возьми, дело не в том, что она давно не была с мужчиной.
— Сама знаешь, дело не только в этом. Совсем не в этом, — покачал он головой.
Глава 21
Кофе, шоколад, мужчины… есть вещи, которым лучше быть крепкими.
Эми не знала, как реагировать на Мэтта, но похоже, у ее тела не было подобных проблем. Оно реагировало даже на его голос. Как всегда.
Она считала, что это в любую минуту может закончиться. Но пока ничего такого не случилось.
— Ничего личного, — вздохнула Эми, не желая сердить Мэтта. — Видимо, я просто бесчувственна.
— Нет! — отрезал он, хотя сам не знал, что именно отрицает. Поэтому подмял ее под себя, стараясь не задеть рану, и оперся на руки. — Нет! Со мной у тебя все подругому.
Ее пальцы скользнули по его рукам, крепким, напряженным, прекрасным рукам. Она просто не смогла удержаться.
— Ты не можешь знать, что я чувствую, Мэтт. И не можешь заставить меня сказать то, что хочешь слышать.
— Может, и нет.
Но она, очевидно, бросила вызов его мужскому эго, потому что он сорвал с нее одеяло и оглядел нагое тело намеренно похотливым взглядом.
— Но я могу заставить тебя показать мне всю себя.
Интимные части тела Эми пульсировали в предвкушении.
— Не глупи! Тебе нужно вернуться на работу.
— После.
— После чего?
— После того как докажу, что ты испытываешь куда более сильные чувства, когда я тебя касаюсь.
Что он и сделал с непередаваемой легкостью.
Гораздо позже Мэтт подвез Эми до того места, где она оставила машину. На полпути в город она получила загадочное сообщение от Джан с требованием как можно быстрее мчаться сюда.
Понятия не имея, что нужно Джан после того, как она сама дала ей выходной, Эми немедленно поехала в «Ит ми».
— Господи Боже, девочка! — ахнула Джан при виде Эми.
— Что?
— Что? Да ты только сейчас получила коечто, это точно. Недаром сияешь. Это вообще следует запретить! Выставлять напокз свою удачу!
Генри стоял у плиты, но прекратил мешать в кастрюле, уставился на Эми и медленно расплылся в улыбке.
Эми схватилась ладонями за щеки.
— Неужели так заметно?
— Ладно, предположим, ты все еще веришь в СантаКлауса, — ухмыльнулась Джан. — Я бы спросила, здорово ли все было, но это крупными буквами написано у тебя на лице. Тебе лучше настроиться на серьезный лад. В любую минуту приедет Сойер. У нас проблема.
Если тут замешан шериф, значит, проблема непростая. Простые проблемы Джан решала сама — чистым хамством и наскоком.
— Что стряслось?
— Пропали деньги из благотворительной кружки Мэлори. Она тоже сюда едет, — сообщила Джан.
Сердце Эми кудато покатилось.
— Деньги? Те, что на подростковый центр?
— Да. К счастью, Мэлори опустошила кружку несколько дней назад. Полагаю, все же мы потеряли около сотни баксов, и это меня бесит. Все твоя девчонка!
Эми думала, что дальше пяток сердце не упадет, но ошибалась.
— О чем ты? Какая девчонка?
Джан уставилась на нее, как на полную идиотку.
— Райли.
— Погоди! Не можешь же ты думать, что это сделала Райли?
— Очень даже могу! Она украла деньги. Ясно как день!
— Ты ее поймала?
— Ну… нет. Но она заходила чуть раньше. А ведь у нее сегодня выходной. Послонялась здесь и исчезла. А вместе с ней и деньги.
Генри кивнул:
— Прости, крошка. Но она действительно была здесь и выглядела чертовски виноватой.
— Ты знаешь, какова она, — запротестовала Эми. Ее тошнило. Сколько раз она сама делала чтото такое же глупое, такое же отчаянное?
«Но Райли это ни к чему. Больше ни к чему», — уверяла себя Эми. Она одевала и кормила девушку, не говоря уже, что та получила работу. Какие у нее причины воровать?
— Она вечно мрачная и выглядит виноватой. Уж такой характер.
— Просто обезьяна с гранатой, — буркнула Джан.
— Как все подростки. Но это еще не означает, что именно Райли взяла деньги. Сколько сегодня было посетителей? Сколько людей подходили к стойке? И сколько заходили за стойку, чтобы налить себе кофе, потому что ты в это время была на кухне?
Джан пожала плечами, не желая каяться в том, что обслуживала посетителей спустя рукава.
— Она чужачка, — упрямо процедила она.
— Я тоже была чужачкой. Но ты рискнула.
Джан снова пожала плечами, словно желая сказать, что Эми еще не доказала свою стопроцентную порядочность. Славно!
— Послушай, — начала Эми далеко не так спокойно, как хотелось бы. — Это не Райли, ясно? Она не способна на такое. Райли пытается склеить осколки своей жизни.
Но Джан недоверчиво покачала головой:
— Девчонка — настоящая оторва и сделает все, лишь бы выжить. Ты прекрасно это знаешь.
— Да. Знала. Даже слишком хорошо. Точно так же, как знала, какой дерьмовой бывает жизнь и на что может толкнуть человека. Я отказываюсь считать Райли воровкой. И не могу поверить, что ты считаешь так. Боже, Джан, прошлой ночью на нее напали! Ты видела это! Девочка в беде! Не следует обвинять ее!
— Я видела вас обеих. Но не видела, чтобы ктото на нее нападал.
— Так я все это придумала? — ахнула Эми. — Потому что я видела. Я!
Она подняла рубашку, показав рану.
— Я там была…
— Ладно, — вздохнула Джан, — поняла и скажу Сойеру все, что знаю. Но деньги украл ктото из своих. Сегодня. Не вчерашний парень, а ктото хорошо знакомый с местными порядками. Ктото, кого мы знаем. С кем часто разговариваем, кого часто обслуживаем.
— Да, — согласилась Эми. — Поэтому нужно поговорить с посетителями.
— О черт, нет! Это была девчонка. Я точно знаю!
Сойер вошел черным ходом. За ним явилась Мэлори.
А потом и Мэтт.
При виде его сердце Эми остановилось. Теперь обещание, данное Райли, придется нарушить. Она повернулась к Джан, которая встретила ее взгляд спокойно и без тени раскаяния.
Полчаса назад Мэтт довел ее до оргазма одной силой своего взгляда. Теперь в этом взгляде светилось участие.
К ней.
Эми покачала головой. Смятение все усиливалось.
Джан вытолкала всех из кухни в обеденный зал, где они расселись за большим угловым столиком. Джан описала случившееся, включая ночную драку в переулке.
Взгляды присутствующих обратились на Эми, которая, в свою очередь, рассказала историю со своей точки зрения. Не успела она закончить, как Джан изложила собственную версию происшествия, нужно сказать, очень логичную.
— Согласна, все выглядит скверно, — вздохнула Эми. — Но это не Райли. Думаю, стоит допросить посетителей…
— Нет! — вскочила Джан. — Ни за что! Не допущу, чтобы история вышла наружу! Не хочу, чтобы люди думали, будто я им не доверяю или, что еще хуже, нанимаю воров! Не желаю, чтобы сюда боялись приходить!
Эми открыла рот, но Мэтт положил руку на ее плечо. Она встретила его спокойный взгляд, получила безмолвное сообщение. Он хотел показать ей, что все будет хорошо.
Но каким образом?
Она не знала.
— Никто не должен знать! — настаивала Джан. — Никто!
— Тогда нечего разоряться! — осадил Сойер. — Сядь, Джан!
Джан поджала губы, но села.
— Я не разоряюсь.
— Еще как! — вставила Люсиль, обедавшая через два столика от них вместе со своей синеволосой, обожающей бинго и сплетни шайкой. — Простите, я невольно подслушала…
Джан закатила глаза.
— Это ты наняла девочку, — напомнила Люсиль. — Уступи место, — велела она Сойеру. Тот вскочил. Люсиль села. — Ты знала, что Райли — сплошные неприятности. Так что не стоит повышать голос на окружающих. Ничего хорошего это не даст!
— Райли — не сплошные неприятности! — вспылила Эми и, когда Мэтт сжал ее руку, вырвалась. — Вы просто не знаете, о чем говорите! У вас нет доказательств, что это она! Это мог быть кто угодно!
— Солнышко, — начала Мэлори.
Эми покачала головой:
— Нет! Райли из кожи вон лезет, чтобы начать новую жизнь. Трудится над тем, чтобы изменить…
К ее ужасу, она вдруг запнулась. Попыталась втянуть воздух и встретилась с нежным взглядом Мэтта.
Оба знали, что она говорит о себе.
Дьявол!
— Подвинься! — бросила Эми, толкнув Мэтта в грудь. Нужно убираться отсюда ко всем чертям!
Он уступил ей дорогу в своей обычной неспешной манере, и Эми едва удержалась, чтобы не толкнуть его снова. Неужели он не может побыстрее?
Когда его большое, глупое, СОВЕРШЕННОЕ тело больше не мешало ей, она вскочила и вытащила блокнот, потому что нужно же было чтото делать! Она намеревалась заставить всех заказать проклятый обед, чтобы хоть както занять себя, да вот только вместо блокнота в ее руках оказался альбом с рисунками.
Прежде чем Эми успела его спрятать, Люсиль восторженно ахнула, выхватила альбом и стала перелистывать, одобрительно кивая над каждым рисунком. Наконец она пристально уставилась на Эми.
— Ты не официантка.
— Почему же? Официантка и есть.
— Девочка, ты художник.
— Ну, я…
— Чертовски хороший художник, — подчеркнула Люсиль с видом обвинителя. — И ты была прямо у меня под носом все это время!
Она оглядела собравшихся, суя альбом каждому по очереди.
— Собственно говоря, я знаю всех художников в округе, и никто не потрудился сказать мне, что самая горячая штучка подает мне кофе!..
Люсиль прижала к себе альбом и уставилась на Эми.
— Я хочу увидеть все.
— Простите?
— Твои работы. Рисунки. Альбомы. Все. Принеси их мне.
— Я не…
— Все, что у тебя есть, — повторила Люсиль, тыча костлявым пальцем ей в лицо, после чего окинула Джан расчетливым хитрым взглядом. — Она недолго пробудет официанткой. Тебе следует это знать. Полюбуйся!
Она сунула в лицо Джан рисунок ночного ЛакиХарбора, сделанный на причале, с ярко освещенным чертовым колесом на заднем плане.
— Вот это должно быть на всех маркетинговых проектах города и на сайте. По меньшей мере! Это шедевр, горшок с золотом, клад, ожидающий, пока его отроют!
— Правда? — ошеломленно пролепетала Эми.
Люсиль шлепнула Мэтта по затылку.
— Как ы мог не сказать ей всего этого? Как мог держать все в тайне?
Читать бесплатно другие книги:
