Впервые в жизни Шелвис Джилл

— Ничего. Подкладка толстая.

Она подбежала к нему.

— Ты никогда меня не слушаешь.

Он сидел, прислонившись к пню и сжав челюсть.

— Уверена, что не ранена?

— Да.

— У тебя фонарик в лифчике?

— Опять да. Плечо сломано?

— Вывихнуто. Я так думаю. Придвинься ближе.

— Зачем?

— Чтобы я мог заглянуть тебе в декольте.

Ладно, значит, он не на смертном одре!

— то когда мы поднимемся в мой лагерь, — пообещала она, сообразив, что Мэтт дышит сквозь стиснутые зубы. Вытащив фонарик, Эми долго всматривалась в его лицо. Несмотря на холодную ночь, по его виску катилась капля пота, а сам он вроде немного позеленел.

— Что я могу сделать, Мэтт?

— Можешь посветить в свой вырез в качестве стимула.

— Я серьезно!

— Все нормально, — вздохнул он. — Дай мне минутку.

Вот это настоящий мужчина!

— Тебе не следовало приходить.

— Это точно. И тебе тоже, — парировал он.

— Я к тому, что утром у тебя расследование. Через несколько часов! Твоя работа…

И тут до Эми дошло, чем он рискует. Она присела на корточки, уставилась на него и бесцельно взмахнула рукой.

— Господи, Мэтт, ты опоздаешь! Зачем ты явился?!

Он взял ее руку, погладил запястье как раз над тем местом, где бился пульс. Поднес пальцы к губам, поцеловал ладонь.

— Я хотел быть здесь, с тобой. Нашла, что искала?

— Как оказалось, да.

— Так и знал, что найдешь. Это было твоей целью, а ты не из тех, кто сдается. Всегда доводишь до конца начатое. И я пришел закончить то, что мы начали.

Сердце Эми сжалось.

— Помоему, у нас и без того все закончено. И, чтобы ты знал, я из тех, кто сдается. Сбегаю от всех и вся. Всегда такой была.

— Только не впутывай сюда Эмиподростка. Та Эми отказалась от неправильной жизни, которую вела, и начала новую. Она…

Мэтт пошевелился и сморщился от боли.

— О Боже, Мэтт! Нам нужно…

— Вот. Держи.

Здоровой рукой он поднял больную под определенным углом.

— Держи крепко и не выпускай.

Она вцепилась в его руку. Мышцы подрагивали.

— Но…

Мэтт дернулся, Эми услышала щелчок. Мэтт с шумом втянул в себя воздух и обмяк.

Она буквально оседлала его, чтобы взглянуть в лицо. Теперь оно было мокрым от пота, но легкий румянец вернулся на щеки. Мэтт слабо улыбнулся.

— Удалось с первого раза! — пробормотал он и закрыл глаза.

— Мэтт!

— Шшш, — прошипел он, не двигаясь. — Пока что у меня нет сил отгонять любопытных медведей. И не думаю, что те, которые в Китае, нас услышали. Помоги снять рубашку.

Эми наклонилась над ним, расстегнула рубашку и осторожно стянула с больного плеча.

— Люблю, когда ты меня раздеваешь, — признался Мэтт.

— А я думала, ты любишь, когда я раздеваюсь.

— И это тоже, — вкрадчиво произнес он. — Мне ужасно это нравится. Разорви рубашку пополам.

Эми попыталась, но сил не хватило, поэтому Мэтт забрал рубашку и, действуя здоровой рукой и зубами, легко разорвал пополам.

Эми обдало жаром, но она сдержалась. Мэтт показал ей, как превратить полосы ткани в импровизированную перевязь для руки.

— Лучше? — спросила она, завязав узел на спине.

Он выдохнул и осторожно повел плечом.

— Да.

— Нужно доставить тебя в больницу.

— Нет. Я вполне здоров.

— А еще твердишь, что это я тебя не слушаю!

Она помогла ему встать, непрерывно приговаривая:

— Никто меня не слушает. Да стоит ли их винить? Я верила Райли. И смотри, как все обернулось!

Мэтт положил ладонь на ее затылок и приподнял лицо.

— Я слушаю тебя. И всегда буду слушать. Пусть не всегда смогу соглашаться, но, клянусь, всегда стану слушать. Я не хотел обидеть тебя!

И у Эми немедленно встал ком в горле, глаза начало щипать.

— Мэтт…

— Я никогда не хотел, чтобы ты выдала Райли, — тихо продолжал он. — Девочка наделала ошибок, но это еще не означает, что она сама — ошибка. Она старается исправиться. Найти выход, нужное решение. И все благодаря тебе, Эми. Ты направила ее на верный путь. Неужели не видишь? Встреча с тобой — лучшее, что могло с ней случиться. И прошу тебя, именно сейчас не отказывайся от нее.

Она смотрела ему в глаза, ощущая жар тела под своими ладонями.

— Я не… я не откажусь.

— Вот и прекрасно. Потому что я тоже не откажусь. Ни от нее, ни от тебя. Ни от нас.

Сердце Эми замерло, а когда Мэтт улыбнулся, толкнулось в груди и снова забилось. Только каждый удар отдавался болью.

Мэтт встал, обнял ее за плечи здоровой рукой и постоял, пытаясь отдышаться. После чего повернулся к обрыву.

— Мэтт.

Но он уже карабкался наверх.

— Мэтт…

— Я в норме.

Прекрасно. Он в норме. А она? Ее тошнит от тревоги!

Она следовала за ним по пятам, гадая, что будет делать, если он упадет? Зато у нее был прекрасный вид сзади, поскольку на нем остались только джинсы и ботинки.

— Мы могли бы лучше ориентироваться, если бы ты направляла свет вперед, а не на мой зад, — мягко предложил он.

Черт!

Она направила свет в нужную сторону и постаралась не обращать внимания на тихий смех.

Наконец они добрели до ее лагеря и сели на бревно перед огнем. Мэтт крепко прижимал руку к груди.

— Тебе больно! — расстроилась она.

— Может, порвал связки, — признался он.

— И как мы повезем тебя обратно?

— К утру станет легче.

— Сейчас уже утро! И тебе нужно возвращаться!

— Эми! — выдохнул он, прижав ее к себе. — Это всего лишь работа!

Невозможно поверить! Поверить тому, что он сделал ради нее.

Эми пошарила в рюкзаке и вытащила банку «Доктора Пеппера». Укладывая газировку в рюкзак, она чувствовала себя немного жалкой изза того, что захватила газировку Мэтта только потому, что это напоминало ей о нем. Но сейчас Эми была ужасно рада, что догадалась это сделать.

Она открыла банку и протянула ему.

У Мэтта сделался такой вид, словно ему подарили луну.

Эми подождала, пока он осушит банку.

— Мэтт, ты ведь любишь свою работу.

— Да. Я и предыдущую любил, и для меня она была на первом месте, даже брак был не столь важен. Но больше этого не будет. Никогда.

— «Никогда» — слишком категорично.

— Никогда! — твердо повторил он. — И есть коечто еще, чего я больше никогда не сделаю.

— Что именно?

— Не стану снимать рубашку, если ты не согласишься снять свою.

Мэтт опрокинул Эми на землю и лег сверху.

— Осторожнее! Твое плечо! — пискнула Эми, изнемогая под тяжестью двухсот двадцати фунтов.

— Тебе следует не о моем плече беспокоиться, — шепнул он, прежде чем закрыть ей рот поцелуем. Эми погладила его по щеке, заросшей колючей щетиной. Его губы крепче прижались к ее губам, и хотя ей следовало положить конец этому безумию, прежде чем он еще больше повредит плечо, почемуто оказалось, что она отвечает на поцелуй так же жадно, не в состоянии им насытиться.

Как она могла забыть, что испытывает, когда он целует ее вот так?

Эми ловила губами воздух, а Мэтт перекатился на спину.

— Ты в порядке? — выдавила она.

— Нет. Иди сюда.

Она легла на него. Его пальцы были удивительно ловкими, учитывая плечо, которое скорее всего чертовски болело. Ловкие, мягкие, нежные, и с Эми в мгновение ока слетела одежда. Мэтт подтянул ее повыше, потом еще повыше, пока она не уселась у него на груди.

— Мэтт, что…

— Еще выше, — велел он, подтягивая ее так, что колени оказались у самых его ушей. — Ну вот, — удовлетворенно заключил он.

Теперь в нем не осталось ничего мягкого или нежного, когда он прикусил внутреннюю сторону ее бедра, развел ее ноги еще шире и зарылся лицом между ними. Одним ударом языка он превратил Эми в сгусток желания, охваченный лихорадочным жаром. Громко вскрикнув, она кончила. И не успела уняться дрожь, как Мэтт, сдвинув Эми вниз, спустил джинсы ровно настолько, чтобы войти в нее. И снова нашел губами ее губы.

Она чувствовала свой вкус у него на языке и пыталась не задеть его плечо. Ее ногти впились в спину Мэтта. Он ловил ртом ее крики, вонзаясь мощно, почти свирепо. Эми не могла думать, только чувствовать. И эти чувства так ошеломляли, что глаза невольно наполнились слезами.

Его глаза потемнели, пылая нестерпимым жаром.

— Еще раз. Сделай это еще раз. Для меня.

И этого хватило, чтобы она вновь взвилась в небо. И он был рядом, содрогаясь в ее объятиях, сжимая здоровой рукой ее бедро, зарываясь лицом в изиб ее шеи. Его дыхание обжигало ее кожу. Он старался отдышаться, но получалось плохо.

Да и она дышала тяжело и неровно.

Он все еще был глубоко в ней, и она прижимала его к себе, наслаждаясь полным слиянием их тел.

Наконец Эми подняла голову и глянула в ясные светлокарие глаза Мэтта. И только сейчас поняла.

Он неравнодушен к ней.

Что бы ни случилось, что бы он ни сказал сейчас, факт остается фактом.

— Я сделал в жизни несколько глупейших ошибок, — тихо признался Мэтт. — И последняя — когда я позволил тебе думать, что наши отношения закончены.

Эми попыталась слезть с него, но Мэтт держал ее крепко. Пригнув ее голову к себе, он прижался губами к виску.

— Останься. Останься со мной.

— Понимаю, почему ты это сделал. Я тебя обманывала.

— Да, — кивнул он. — Но это только доказывает, что не я один могу делать глупейшие ошибки. И это приятно знать.

Мэтт улыбнулся.

Но Эми не смогла улыбнуться в ответ. Слишком велико было напряжение. Последнее время она многое узнала о себе. В том числе и то, что ей трудно просить прощения и еще труднее прощать. Просто отпустить и довериться. Но оно того стоит. О Боже, оно того стоит!

— Мне так жаль, — прошептала она.

— Знаю. И мне тоже жаль. Чертовски жаль, что я тебя ранил. Но клянусь, Эми, если дашь мне еще один шанс, я больше никогда не причиню тебе боли. Ни за что на свете. Поверь мне.

Его взгляд держал ее в плену. И это было уже чересчур…

Она чувствовала себя слишком открытой… обнаженной.

Эми уронила голову на его грудь.

— Я верю тебе. Просто сама не знаю, что делаю.

Он погладил ее по спине.

— Ты все решишь и все сумеешь. Я твердо это знаю.

Она подняла голову и рассмеялась.

— Тебе не придется быть героем и решать все мои проблемы.

— Я здесь не для этого. Я здесь для того, чтобы поддерживать тебя во всех твоих решениях. Я никуда не уйду, Эми. Ни сейчас, ни когда дела будут совсем плохи. Никогда. Я всегда буду рядом.

— Это надолго?

— Пока мы с тобой будем вместе. Пока я есть у тебя. Я люблю тебя, Эми!

— Но ты… ты не веришь в любовь.

— Я никогда этого не говорил. Я сказал, что мне с любовью не везет. Но для того, чтобы повезло, нужна та самая, единственная. Ты моя единственная.

Раньше никто не говорил Эми ничего подобного, и у нее голова закружилась от счастья.

— Я люблю тебя, Мэтт. Так люблю!

Он улыбнулся так ослепительно, словно получил самый дорогой в мире подарок. Она прижалась к его здоровому боку, и оба стали смотреть в усыпанное звездами небо.

— Я знала, что обрету чтонибудь в этом путешествии, — прошептала она. — Неизвестно что. Но чтото необыкновенное.

Они подъехали к лесничеству НортДистрикт в девять утра, опоздав на целый час. Мэтт знал, что этот час дорого ему обойдется.

Но не сожалел об опоздании. Не мог. Он сказал Эми чистую правду. Отныне на первом месте у него собственная жизнь и семья. И только потом — работа. Раньше он так не считал, рассуждая иначе. И был последним идиотом.

Он коечто узнал о себе здесь, в ЛакиХарборе.

Город ему доверял. Доверяли друзья. Доверяла Эми. И он мог доверять себе и впустить счастье в свой дом.

Его счастьем была Эми.

Парковка лесничества обычно не походила на муравейник, но сегодня здесь не осталось мест.

Мэтт даже рот раскрыл:

— Я и не представлял.

Они оба выглядели как бродяги. Мэтт все еще был без рубашки, с рукой на перевязи. Одежда Эми была коегде порвана после спуска с обрыва в темноте. Кроме того, она была растрепана.

Но лицо ее сияло.

Не от похода по горам.

При одном взгляде на нее Мэтту стало тепло.

— Смотри, машина Мэлори здесь. И машина Грейс тоже! — обрадовалась Эми. — И Джош тут! И Тай! И полицейская машина Сойера! Что… да тут весь город! Как потвоему, они приехали тебя поддержать?

Да. Он именно так и считал.

И словно в доказательство, дверь распахнулась, и люди высыпали на улицу. Сначала его коллеги. Потом Джан, Люсиль, вся ее команда… половина города.

— Какого черта? — прошептал Мэтт.

Сойер первым успел добежать до них.

— Арестовал того парня, что напал на Райли. Идиот вчера вечером явился в закусочную с ножом, угрожая всем, кто попадался на пути, если Райли немедленно не появится. Джан огрела его по башке сковородой и заявила в полицию. Райли сделает то же самое. Кроме того, Джан сказала Райли, что теперь они квиты. Грифельная доска вытерта начисто, и Райли может снять ту однокомнатную дыру над закусочной, которая гордо именуется студией. Если захочет, конечно.

К ним подошли Тай и Джош. Последний сразу уставился на перевязь Мэтта.

— Ах, черт! — воскликнул он, исследуя плечо, пока Мэтт не зашипел от боли. — Ты опять ухитрился!

Люсиль протиснулась между двумя великанами, ухитрившись никого не задеть.

— И что? Я пришла сюда, пропустила утренние токшоу! Мог бы по крайней мере дать мне эксклюзивное интервью. Осветить ситуацию.

— Но мне неизвестна ситуация, — покачал головой Мэтт.

Брови Люсиль взлетели едва не к волосам. Сейчас она была похожа на кошку, проглотившую канарейку.

— Так если я скажу, что все мы пришли сюда полюбоваться, как поджарят твой сексуальный тухес, ты мне поверишь?

Мэтт уставился на Джоша и Тая. На обоих темные очки, выражение лиц суровое. Ничего не выдающее.

— Тоже мне помощь!

Люсиль улыбнулась и похлопала его по груди, как несчастного щенка.

— Ты слишком умен, чтобы поддаться на розыгрыш. Мы все приехали сюда, чтобы тебя защитить. Тай и Джош сказали твоему боссу, что ты опоздаешь, потому что поехал спасать женщину, которая отправилась в лес одна. Кстати, милочка, ты нуждалась в спасении?

— Собственно говоря, — сообщил Мэтт, прижимая ее к себе, — это она спасла меня.

— Мило, — одобрила Люсиль. — Не забывай, я тоже тебя спасла.

Она пихнула локтем Тая.

— Видишь, «Фейсбук» — не абсолютное зло. Кстати, — гордо улыбнулась она, — с тебя сняты все обвинения. После просмотра обличающих снимков. Эми, я подумывала об эксклюзивном показе.

— Показе?

— Твоих работ. Ты приехала в ЛакиХарбор, чтобы повторить путешествие бабушки, в надежде на то, что оно изменит и твою жизнь. Неужели не понимаешь, каким потрясающим дополнением будет эта история к выставке? Фантастика! Даже придумывать ничего не надо! Твои рисунки будут расходиться, как горячие пирожки! Мы сделаем кучу денег!

— Откуда вы знаете насчет бабушки и всего остального? — ахнула Эми.

— Милочка, я знаю все. Вопрос в том, изменилась ли твоя жизнь?

Эми взглянула на Мэтта и улыбнулась:

— Да!

Сердце Мэтта перевернулось.

— Черт! Черт, я люблю тебя!

— Осторожнее с рукой, — остерег Джош.

— Он о руке и не думает, — вставил Тай, когда Мэтт снова поцеловал Эми.

— Иисусе! — выдохнул Джош.

Но Мэтт, не обращая внимания, продолжал целовать Эми. Наплыв эмоций ошеломил его, поскольку она отдала в поцелуе все, что у нее было.

Он смутно сознавал, что все одобрительно вопят, свистят и даже аплодируют, но ему было наплевать. У него было все, чего он так долго хотел. Наконец.

Подняв голову, он взглянул в лицо женщины, чья улыбка освещала все ее существо. Она была в грязной одежде, уставшая, взъерошенная, возможно, голодная и выглядела бродяжкой. Но при виде ее у Мэтта перехватывало дыхание. Она владела его сердцем. Он никогда не видел женщины прекраснее.

— Будь моей, Эми.

— Я уже твоя.