Зачем убивать дворецкого? Хейер Джорджетт
Луч света исчез; послышался шорох, кто-то протискивался сквозь заросли, затем вдруг все эти звуки стихли. И свист пропал тоже, а темный силуэт словно растворился.
Прошло несколько минут, прежде чем она решилась сдвинуться с места. Ширли направилась туда, где, по ее расчетам, должна была находиться дорога. Она то и дело останавливалась и прислушивалась. Луча фонарика видно не было, он растворился во тьме вместе с популярной мелодией вальса.
Ширли продолжала идти вперед, продираясь через подлесок и не осмеливаясь включить фонарик.
То, что свет исчез, еще не означало, что ее перестали преследовать. Несколько раз казалось, что она слышит чье-то тяжелое дыхание сзади, один раз громко хрустнула ветка – в такие моменты девушка замирала, начинала прислушиваться и озираться по сторонам, но ничего не видела и не слышала.
Она снова двинулась вперед; и вновь за спиной, теперь уже явственно, послышалось чье-то дыхание.
Тогда девушка бросилась напролом к дороге. Теперь под ногами был мох, смутные очертания деревьев по обе стороны подсказали, что она близка к цели.
И тут в лицо ей ударил луч света; из груди невольно вырвался слабый испуганный вскрик. Ширли замерла, затем приподняла руку с зажатым в ней пистолетом.
Холодный насмешливый голос произнес:
– Куда направляетесь, мисс Браун?
Она опустила руку с оружием, выдохнула.
– Вы! – воскликнула Ширли со злостью и облегчением одновременно. – Так это… всего лишь… вы!
– Не слишком комплиментарно, однако. – Эмберли подошел к ней. – А вы, похоже, куда-то очень торопитесь.
Она протянула руку, ухватила его за рукав пальто. Было нечто утешительное в прикосновении к этой грубой ткани.
– За мной кто-то гнался, кто-то меня преследовал.
Он крепко сжал ее руку в своей; и тут девушка осознала, что никакого страха больше не испытывает. Она, пребывая в полном смятении чувств, вдруг поняла, что благодарна Эмберли.
А тот продолжал водить по сторонам фонариком, она проследила за направлением луча, и тихо вскрикнула. Луч на секунду выхватил из тьмы чье-то мертвенно-бледное лицо, которое почти сразу же скрылось за кустом.
– Кто это?! Вон там… вы видели? Он смотрел прямо на нас. О Боже, давайте уйдем отсюда! Скорей!
– Это обязательно. Не слишком приятная погода для ночных загородных прогулок.
– Так вы видели? – не отставала она. – Человек вон там, в кустах. Кто он? Это он меня преследовал. Я слышала.
– Да, видел. Это новый дворецкий Фонтейна.
Она инстинктивно прижалась к нему.
– Я не знала. Но почему он меня преследовал? Я… я не совсем… Пожалуйста, идемте отсюда!
Эмберли взял ее под руку и повел по дорожке к воротам.
Один раз Ширли обернулась, спросила нервно:
– А вы уверены, что он не идет за нами следом?
– Нет, далеко не уверен, но это не слишком меня беспокоит. Возможно, он просто хочет убедиться, что мы покинем эти владения. Территория частной собственности, знаете ли.
– Да такого просто быть не может! – резко возразила Ширли. – Он преследовал меня вовсе не по этой причине.
– Нет? Ну тогда, может, вы объясните, по какой такой причине?
Она молчала. Потом выдернула из его руки свою:
– А вы что здесь делаете?
– Похоже, вы уже окончательно пришли в себя, не так ли? – насмешливо произнес Фрэнк. – И лично мне хотелось бы знать, что вы здесь делаете?
– Этого я вам сказать не могу.
– Точнее, не хочу, – поправил он ее.
– Возможно. Однако и вы не ответили на мой вопрос.
– О, тут никаких тайн, – весело усмехнулся Эмберли. – Я следил за вами.
Она остановилась как вкопанная.
– Вы? Вы следили за мной? Но как? Откуда вам было знать, что я окажусь здесь?
– Интуиция, – все с той же усмешкой произнес Эмберли.
– Но вы никак не могли знать… Где вы меня подстерегли?
– Возле гостиницы «Голова вепря». Я поехал за вами в машине. Даже хотел вас подвезти, но боялся, что вы откажетесь.
– Это гадко, нечестно следить за человеком таким вот образом! – пылко воскликнула девушка.
Эмберли рассмеялся.
– Всего несколько минут назад вы вроде бы испытывали совсем иные чувства по этому поводу.
Повисла пауза. Затем Ширли зашагала вперед, засунув руки в карманы. Эмберли поспешил за ней.
Через некоторое время она произнесла неохотно и глухо:
– Я не хотела… показаться неблагодарной.
– Вы просто как маленькая девочка, которую только что выбранили. Ладно, прощаю вас.
Она не уловила насмешки в его голосе.
– Нет, я правда очень обрадовалась, увидев вас. И все равно, с вашей стороны было нечестно следить за мной. Так это вы насвистывали вальс?
– Есть такая привычка.
Она посмотрела ему в глаза.
– Вот вы утверждаете: я что-то скрываю. Но разве вы до конца открыты и честны со мной?
– Ни в коей мере.
Ширли снова возмутилась:
– Что ж, в таком случае…
– Нельзя заполучить что-то, ничего не давая взамен, девочка моя, – прервал ее Фрэнк. – Вот когда решитесь довериться мне, тогда и я буду с вами до конца честен.
– Я вам доверяю. Поначалу нет, однако теперь совсем другое дело. Но я не то что не хочу довериться вам – просто рассказать все я не имею права. Пожалуйста, верьте мне!
– Так вот оно какое, ваше доверие! А от меня вы, значит, хотите нечто большее?
Ей вдруг страшно захотелось рассказать этому человеку все.
– Нет, я не боюсь, что вы меня выдадите или что-то в этом роде… Просто не осмеливаюсь рассказать ни единой живой душе потому, что если сделаю это… О, ну как вы сможете понять, просто не представляю!..
– Ошибаетесь, очень даже смогу. Вы боитесь, что я вмешаюсь и испорчу вам все дело.
Они добрались до ворот и вышли на дорогу. Чуть поодаль светились в темноте красные огоньки задних фар; они направились к машине.
– Скажите, мистер Эмберли, много ли вы уже знаете? – внезапно спросила Ширли.
Даже не глядя на своего собеседника, девушка поняла: он улыбается.
– А если скажу, что взамен, мисс Браун?
– Если б я только знала… если б появилась хоть какая-нибудь идея… Ну почему я должна вам доверять?
– А ваш женский инстинкт на что?
– Если б вы только сказали мне…
– Ничего я вам не скажу. Сами должны пройти весь путь до конца. Разве я прежде не говорил?
– Вы совершенно невозможны. И нелогичны, – буркнула она, садясь в машину.
Глава тринадцатая
Наутро мистер Эмберли позавтракал рано, успел съездить в Верхний Неттлфолд и вернуться незадолго до того, как вся семья поднялась из-за стола. Он вошел и увидел, что сэр Хамфри пребывает не в лучшем расположении духа, а Фелисити готова выбежать из комнаты.
Сэр Хамфри возмущался непрофессиональной работой стекольщиков, но, увидев племянника, тотчас сменил тему, спросив его, что он думает о возмутительном поведении этого парня по фамилии Фонтейн. Фелисити выскользнула из столовой, состроив смешную гримаску кузену.
– А что, собственно, случилось? – спросил Эмберли.
Выяснилось, что Фонтейн совершил проступок, говоривший о его крайней наглости и невоспитанности. Осмелился прислать в девять утра своего слугу к сэру Хамфри с требованием немедленно вернуть книгу. Слышал ли когда-нибудь Фрэнк о чем-либо подобном?
– Никогда, – ответил Эмберли, хотя рассказ дяди сильного впечатления на него не произвел. – А кого именно из слуг?
– Не понимаю, какое это имеет значение?
– Имеет. – Фрэнк позвонил в колокольчик. Когда вошел Дженкинс, он задал ему тот же вопрос и получил ответ, что приходил Коллинз. – Так и думал, – пробормотал Эмберли.
Сэр Хамфри нацепил на костистый нос очки:
– Ты хочешь сказать, что эта история имеет какое-то отношение к твоему… неуместному сотрудничеству с полицией?
– Конечно. Разве вы еще не догадались?
– Черт побери, Фрэнк, когда приедешь в следующий раз и останешься в моем доме…
– А мне все это очень нравится, – вмешалась его жена, оторвавшись от писем, которые читала. – Нас что, всех поубивают, да, Фрэнк? А я-то думала, ничего подобного никогда не случается. Так интересно…
– Надеюсь, что не убьют, тетушка. Хотя никогда не знаешь наверняка.
Она пристально взглянула на него:
– Ты чем-то недоволен, дорогой?
– Есть проблемы…
– Страшно неприятно, когда теряешь какие-то вещи. Однажды я потеряла обручальное кольцо. А потом оно нашлось… но тебе лучше не знать, где именно.
Эмберли вынул трубку изо рта:
– Вы слишком проницательны, дорогая тетя. Пойду, пожалуй, поиграю в гольф с Энтони.
– Желательно, чтобы ты не упоминал об этом прискорбном инциденте с книгой у Фонтейнов, – заметил сэр Хамфри. – Я и сам собираюсь выбросить его из головы, как страшный сон.
– Но упомянуть придется. Очень любопытно, знает ли о происшедшем сам Фонтейн.
По приезде в особняк он увидел на лужайке Кокрейна, тот тренировался в ударах с близкой дистанции. Энтони радостно приветствовал старого друга. Похоже, Эмберли был тем самым человеком, которого он просто мечтал увидеть. Кокрейн заявил, что особняк окончательно достал его, уже сидит в печенках. Джоан была права: это проклятое место заставляет всех и каждого вести себя самым странным образом. И он принялся перечислять различные причуды обитателей особняка, начав с перепадов в настроении своего будущего родственника; не забыл упомянуть об убийстве Доусона, крадущейся походке Коллинза и поведении Бейкера, которое, по его мнению, просто ни в какие ворота не лезет. Ему хотелось бы знать, что думает Эмберли о дворецком, который в десять вечера принялся бороться с пылью в библиотеке.
– Черт возьми, в обязанности дворецкого вообще не входит вытирание пыли! Ты когда-нибудь сталкивался с чем-то подобным?
– Боролся с пылью в библиотеке? – задумчиво переспросил Эмберли.
– Именно! Вчера на обед были приглашены люди с фермы: женщина с лицом шириной с капот кэба и ее супруг, и мы играли в бридж. Я пошел за портсигаром, который оставил в библиотеке, и, провалиться мне на этом самом месте, если вру, увидел там Бейкера, он стирал пыль с книг. Сказал мне, будто бы просто не в силах видеть книги в таком состоянии, а Фонтейн, видимо, не разрешает прислуге прикасаться к ним. Ну и потом наплел разной ерунды, будто у него не нашлось времени – не было досуга, так он выразился – заняться библиотекой днем. Подозрительно все это. Ты как думаешь?
– Думаю, что мне стоит повидаться с мистером Бейкером.
– Ну, если побудешь здесь еще немного, такой шанс у тебя есть, – мрачно заметил Кокрейн. – Я послал дворецкого за мячами для гольфа.
В этот момент из дома вышел Бейкер с тремя мячами для гольфа на серебряном подносе.
– Словно яичницу-глазунью подает, болван! – прошептал Энтони.
Дворецкий неспешно шагал через лужайку, на Эмберли даже не взглянул. Подошел к Кокрейну и протянул ему поднос.
– Ваши мячи для гольфа, сэр. Нашел у вас в сумке всего три.
Энтони коротко поблагодарил его и взял мячи. Дворецкий развернулся и направился было к дому, но его остановил Эмберли:
– Минуточку.
Бейкер повернулся к нему, стоял и ждал, почтительно склонив голову набок.
– Вы случайно не знаете: посылал ли мистер Фонтейн в Грейторн за книгой, которую у него взяли почитать?
Бейкер окинул его настороженным взглядом.
– За книгой, сэр? – Похоже, он очень выверенно подбирал слова. – Не могу сказать, сэр, точно не знаю. И не припоминаю, чтобы мистер Фонтейн отдавал такое распоряжение. По крайней мере при мне.
Трубка у Эмберли потухла. Он чиркнул спичкой и поднес язычок пламени к чубуку, сложив ладони чашечкой, чтобы не погасло. Однако при этом глаз не спускал с дворецкого.
– Ладно, не важно. Сэр Хамфри уже ее дочитал. – Он отбросил обгоревшую спичку. – Интересуетесь книгами, Бейкер?
Дворецкий кашлянул.
– У меня почти нет времени на чтение, сэр.
– Только на то, чтобы стирать с книг пыль, – вставил Энтони.
Дворецкий отвесил ему поклон.
– Именно так, сэр. Старался как мог, но, боюсь, без особого успеха. У мистера Фонтейна слишком большая библиотека.
– И к тому же очень ценная, – добавил Фрэнк. – На взгляд знатоков.
– Думаю, да, сэр. – Бейкер смотрел на него ясными честными глазами. – Боюсь, что не слишком разбираюсь в таких вещах.
– Книга, она и есть книга, верно?
– Да, сэр. Как скажете, сэр.
– А что ж еще, черт возьми? – Энтони встал в картинную позу для замаха клюшкой.
Дворецкий позволил себе сдержанно улыбнуться:
– Что-нибудь еще, сэр?
– Пока нет. – Эмберли переключил все свое внимание на партнера по игре.
Как только Бейкер ушел, Кокрейн высказал свое мнение по ситуации в целом. Укорил Эмберли, заявил, что тот не лучше остальных; только ходит, вынюхивает и не говорит ничего.
– Чем ты вообще занимаешься? Я, черт возьми, не понимаю!
– Ищу пропавшую собственность.
– Чью собственность?
– Пока точно не знаю. Нет, я, конечно, догадываюсь, вот только доказательств у меня никаких.
Энтони уставился на своего приятеля, растерянно моргая:
– Что-то я никак в толк не возьму… Я думал, ты ищешь убийцу Доусона, и вот теперь говоришь, что…
– Я никогда не проявлял особого интереса к убийству Доусона, – перебил его Эмберли.
Мистер Кокрейн выразительно закатил глаза:
– Нет, я точно закончу свои дни в психушке. Причем чувствую, ждать осталось недолго.
В гольф с Кокрейном Фрэнк играть не стал. Вместо этого сел в машину и поехал в Карчестер, где его уже ждали начальник полиции и инспектор Фрейзер.
Они увидели, что сегодня Эмберли как-то особенно молчалив и скрытен. Полковник Уотсон был этим обстоятельством огорчен, инспектор торжествовал. Он начал долго и подробно рассуждать о различных версиях убийства Доусона – до тех пор, пока не понял, что Эмберли не слушает его.
Полковник Уотсон, более проницательный, чем инспектор, внимательно посмотрел на Эмберли, а затем спросил:
– Узнали что-то новое?
– Да, мне так показалось. До сих пор думаю, что не ошибся. Но единственная улика в этом деле исчезла. И боюсь, что она попала не в те руки или может быть уничтожена. Где эта улика сейчас находится, понятия не имею. И, пока не выяснится, где она есть, я не смогу ничего поделать. Но, стоит мне ее заполучить, можете считать, что дело раскрыто.
Инспектор насмешливо улыбнулся:
– Впечатляет, сэр. Полагаю, вы проясните сразу все – и убийство Доусона, и остальные дела? Жаль, что пока вам нечего нам сказать.
В глазах мистера Эмберли сверкнуло пламя.
– Поскольку вы так зациклены на убийстве Доусона – самом неважном звене в этой цепи, как я уже неоднократно отмечал, – ладно, скажу вам, кто его убил.
Полковник едва ли не подпрыгнул:
– Так вы знаете?
– Знал еще с того вечера, когда в особняке состоялся костюмированный бал, – невозмутимо ответил мистер Эмберли. – Его убил Коллинз.
Уотсон был ошарашен:
– Но… но…
– Замечательно, сэр, – все еще улыбаясь, произнес инспектор. – Стало быть, такой пустяк, как твердое алиби, в расчет уже не принимается?
– К алиби следует относиться с особой осторожностью, инспектор. Будь у вас больше опыта в расследовании преступлений, вы бы уж давно усвоили этот урок.
Фрейзер побагровел:
– Может, будете столь любезны и представите нам доказательства, мистер Эмберли?
– Доказательств никаких. Лишь один человек мог бы опровергнуть это алиби, но он не посмеет. А вы можете относиться к моим высказываниям, как вам будет угодно.
– Все это, конечно, очень интересно, – с сарказмом заметил инспектор. – И крайне полезно. Стало быть, обвинить в убийстве нам некого, так, что ли?
– Почему же? Напротив.
– Понимаю. Слышал ваше мнение по поводу смерти Брауна. Собираетесь предъявить обвинение в его убийстве тому же Коллинзу?
– Коллинз, – мистер Эмберли взял со стола шляпу, – последний человек на этом свете, который мог быть заинтересован в смерти Брауна. – Он обернулся к полковнику Уотсону. – Теперь что касается пропавшей улики, полковник. Если у вас имеется мало-мальски тактичный сотрудник – только ни в коем случае не Фрейзер, – пусть он допросит сестру Доусона. Вполне возможно, что искомый предмет в момент смерти находился при нем. Надо, чтобы допрос был проведен толково и осторожно. Шансы невелики, но попытаться все же стоит.
По пути в Грейторн Эмберли заехал в Верхний Неттлфолд, повидаться с сержантом Губбинсом. Тот занимался разбирательством автомобильной аварии, но отлучился на минуту, переговорить с Эмберли.
– Сделали, как я просил? – спросил Фрэнк.
– Да, сэр. Такер. Второй раз он не ошибется, обещаю.
– Что ж, хорошо. – Эмберли кивнул Губбинсу на прощание и уехал.
В девять часов вечера в гостиную вбежала перепуганная горничная и истерически воскликнула:
– О сэр! О миледи! Воры! Грабители!
– Что?! – рявкнул сэр Хамфри и уронил газету на пол. – Здесь, в доме?
– О да, сэр! Ну так мне показалось. В спальне мистера Эмберли, сэр. Я так перепугалась, что стало дурно, сэр.
Фрэнк взирал на нее с абсолютным спокойствием:
– Что именно произошло?
Горничная сбивчиво рассказала, что около девяти вечера она поднялась наверх приготовить постели и обнаружила: спальню мистера Эмберли обыскивали. Все ящики вдвинуты, их содержимое разбросано по полу; небольшой столик у окна перевернут, бумаги разлетелись во все стороны. Все его чемоданы открыты, а с кожаного кейса – в котором Фрэнк держал документы – сорван замок. Даже постельное белье стащили с кровати, а уж что касается костюмов, висевших в платяном шкафу, так они пребывают в самом плачевном состоянии. Ничего подобного прежде видеть ей не доводилось.
Тут она умолкла, переводя дух; а сэр Хамфри, сверля племянника укоризненным взглядом, заметил, что с него достаточно.
– Ступай и приберись там, Молли, – распорядилась леди Мэттьюз. – Как думаешь, Фрэнк, он что-нибудь нашел?
Эмберли покачал головой.
– Довольно умно с его стороны подозревать именно меня. Но совсем неумно думать, что я могу оставить это в своей комнате. Стало быть, он полагает, что вещь у меня. Что ж, это многое проясняет.
– Какое счастье, дорогой! А что все-таки проясняет?
– Этот обыск означает, что предмет по крайней мере не попал в чужие руки, – с улыбкой ответил ей Эмберли.
– Прекрасно, дорогой. И не кипятись, Хамфри. Это не имеет к нам никакого отношения.
Но у сэра Хамфри окончательно лопнуло терпение. Если два ограбления подряд в его доме не имеют к нему отношения, что же тогда имеет, хотелось бы знать? И каким образом грабителю удалось проникнуть в особняк так, что никто ничего не слышал? Нет, это действительно уже слишком!
Леди Мэттьюз взглянула на застекленную дверь:
– А ведь она не заперта. Значит, пока все мы обедали в столовой… Как думаешь, Фрэнк?
Он кивнул. Сэр Хамфри поднял с пола вечернюю газету и довольно злобно заметил, что Фрэнку давно пора жениться на какой-нибудь приличной женщине, которая положила бы конец столь безрассудному поведению.
Эмберли гневно сверкнул глазами, на щеках проступили красные пятна.
Тут на выручку поспешила леди Мэттьюз, перевела разговор на другую тему.
Однако испытания для сэра Хамфри на этом не кончились. В три часа ночи его разбудил телефон, пронзительно трезвонивший в библиотеке, которая находилась как раз под спальней хозяина дома. Он чертыхаясь поднялся с постели и вышел на лестничную площадку как раз в тот момент, когда дверь в спальню племянника отворилась.
– Поскольку, – звенящим от гнева голосом начал сэр Хамфри, – я не сомневаюсь, что звонят тебе, будь любезен, сам и подойди! – С этими словами он вернулся к себе в комнату и нарочито тихо притворил за собой дверь.
Эмберли усмехнулся и стал спускаться по лестнице, на ходу завязывая пояс на халате.
Действительно, звонили ему. Сержант Губбинс из полицейского участка. Возникли кое-какие новые обстоятельства, и он посчитал, что должен немедленно доложить о них мистеру Эмберли. Если б не инструкции самого мистера Эмберли, он ни за что бы не осмелился поднимать его с постели в столь поздний час.
– Да говорите же наконец! – рявкнул Фрэнк.
– Альберт Коллинз исчез, сэр.
Раздражение как рукой сняло.
– Вы точно знаете?!
– Во всяком случае, похоже на то, – осторожно сформулировал сержант. – Мистер Фонтейн только что звонил по телефону, и констебль Уокер сразу связал его со мной.
– Фонтейн звонил в полицейский участок в три часа ночи?!
– Именно, сэр. Кое-кто считает, что в полицию можно звонить в любое время суток. Попадались мне такие типы и прежде… но не стану называть имен. Знавал я людей, готовых вытащить тебя из постели, чтобы пустить в погоню неизвестно за кем и чем, когда ничего страшного не произошло. Да и произойти просто не могло.
– Я тут вдруг подумал, – холодно произнес мистер Эмберли, – что готов убить кое-кого, не упоминая имен. И сделаю это очень аккуратно, Губбинс, не оставляя улик.
С другого конца провода послышался смешок.
– Верю вам, сэр. Вы на это вполне способны. Даром, что ли, вы настоящий мастер криминального сыска.
– Не стоит тратить время на лесть. Продолжайте.
– Я выложил все, что знаю, сэр. Мистер Фонтейн сказал: когда он пошел спать, увидел, что постель его не заправлена и Коллинза нигде не видать. Тогда он вызвал дворецкого, и тот сообщил, что не видел Коллинза еще с обеда, даже раньше. И на сегодняшний вечер его никто не отпускал. Фонтейн приказал Бейкеру зайти в комнату Коллинза, но и там его не было. Мистер Фонтейн не лег, стал ждать камердинера, и, когда время подошло к трем, позвонил в участок, как я вам уже говорил. Сказал, что у него просто не выходит из головы история с Брауном и подозрения полиции в отношении Коллинза. Вот он и подумал, что надо бы на всякий случай поскорее дать нам знать. Вот и все, сэр.
Эмберли, сощурившись, смотрел на стену прямо перед собой и размышлял о чем-то. Через какое-то время сержант осведомился, на линии ли он еще.
– Да. Тихо, не мешайте. Я думаю.
– Возможно, Коллинз почуял неладное и смылся, – заметил Губбинс, не обращая внимания на просьбу Эмберли.
Повисла пауза. Затем Фрэнк вновь переключил внимание на телефон:
Читать бесплатно другие книги:
