Госпожа «Удачи» Чернецов Андрей

Мажонок вновь оживился и засиял своей очаровательной теплой улыбкой.

– Может, сходим куда, в какое-нибудь укромное местечко…

– Тебе бы все развлекаться! – топнула я ногой. – Взрослеть пора, дорогуша! Думаю, теперь у нас забот прибавится. Ишь, изобретательный какой! Интима ему захотелось! Гляди у меня, уши надеру! И больше работай – от этого дурные мысли рассасываются…

– Ладно… – надул губы Гарун. – Но я все равно хочу пригласить тебя в небольшое путешествие…

– Никуда не поеду! – позволила я себе покапризничать. – Я голодная. Есть охота!

– Это путешествие особого рода, – поднял указательный палец вверх юноша. – Кулинарное.

– Кулинарное?! – я сделала большие глаза. – Это как?

– Мне кажется, тебе как гостье нашего города и начинающему ресторатору будет полезно познакомиться с нашей кухней. Прошвырнемся по лучшим заведениям города, отведаем того, сего, а? Согласна?

– Еще спрашиваешь! Веди, конечно!

* * *

…Должна вам сказать, что перед ахтиарской едой я капитулировала сразу и безоговорочно.

Кухня тут была всем кухням кухня! Я даже думаю, что как только какой-нибудь здешний предприимчивый богач, типа Кайсара, решит открыть в Москве сеть ахтиарских ресторанчиков, то всем прочим «Макдональдсам» и «Ростиксам» останется разве что удавиться.

Меня просто заворожила эта кастрюльная алхимия с семьюдесятью сортами блинчиков, особой чечевичной похлебкой с креветками, тефтелями с молотыми орехами, отшибающими память пряностями и нежным соусом из кокосового молока.

Что за мясо! Что за специи! Что за салаты, превращающие набор тривиальных овощей в нечто умопомрачительное, вызывающее приступ обжорства.

В процессе еды улыбчивые официанты по очереди подносят к каждому столу вертела с приготовленным по разным рецептам мясом, и можно отрезать себе кусок без ограничений, да и не попробовать все порции просто невозможно. И стоит все удовольствие с любым гарниром сущие гроши – тринадцать бешликов.

За ту же сумму в самом дорогом в Ахтиаре рыбном ресторане «Под хвостом Давдора» можно съесть неограниченное количество устриц, королевских креветок, морских раков, омаров, кальмаров, крабов, лангустов и бог знает еще чего.

В московском ресторане такой ужин потянул бы тысяч на десять-пятнадцать рублей.

Правда, через час пребывания в таком заведении все морские деликатесы становятся на один вкус, а желудок спасает только изрядная доза вина или пива.

Черная фасоль, а к ней шураско – «шашлык темных эльфов», изготовленный из множества сортов мяса.

Здесь также очень уважали креветок – пирожки с креветками, фасоль с креветками, креветки в винном соусе.

В любом уличном кафе предлагали массу разнообразных блюд. Тут тебе и шашлык, и креветки, и жареный сыр на деревянных шампурах. Колоритная хозяйка заведения, одетая как персонаж какой-нибудь исторической драмы из жизни султана Сулеймана Великолепного и Роксоланы, верещит в самое ухо: «Сыр! Креветка! Мясо!»

Вот местные вина были так себе, хотя встречались и неплохие на вкус.

Впрочем, винам тут предпочитали напитки из сахарного тростника – хоть шариат тут своеобразный, но все-таки шариат. Но что это были за напитки! От крепкого рома до нежнейшей дамской водки, от которой пьянеешь не долго, как от вина, тяжелея от бессчетного числа бокалов, и не сразу, как от обычной имперской водки, а плавно – как падает лист. С ней, кстати, делали разнообразные коктейли, в основном в смеси с фруктами.

Неплохо также шла «рагия» – местная анисовая водка с пряностями и травами. Пахнет замечательно и на вкус хороша.

Пиво тут тоже было недурным.

Мы посетили пивную «Лев», которой, как поведал Гарун, было семь сотен лет, и которую не обошли своим вниманием даже сами Темные Владыки, когда эти края еще находились под протекторатом Туманного Берега. Тут подавали самое разное пиво, вплоть до отменного «Русалочьего» – на морской воде и сыром солоде.

Но больше всего здесь меня поразила бочка – здоровенная, с двумя дюжинами краников, в каждом из которых был свой вид пойла.

– Как такое может быть, дядя? – спросила я у немолодого мулата-бармена. – Названия разные, а бочка-то одна?

– Уй-мэ, красивая, разве ж это читают?! – белозубо ухмыльнулся он. – Это пьют!..

Между поглощением еды Гарун мне рассказывал разные забавные случаи из истории Ахтиара – удивительной и героической.

Больше всего мне запомнилась притча об ахтиарских кошках. Я и до того обратила внимание, что усатые и хвостатые чувствуют себя в городе как у себя дома, будучи всеобщими любимицами.

Как рассказал мне мой спутник, согласно давнему закону ни один из жителей Кырыма не имеет права убить кошку. Преступившему данное установление грозит достаточно солидный тюремный срок. Но последний раз закон этот пришлось применять лет десять назад, ибо кошки и так были любимейшими животными.

А вот почему этот закон появился.

Когда-то, лет семьсот назад, драккары с Туманного Берега высадили тут солдат Темного Властелина и на короткое время присоединили этот солнечный край к его владениям.

А надо сказать, кошек поклонники тьмы терпеть не могли, ибо кошка была любимым животным Пророка и уважалась мусульманами, да еще и не боялась ночи и темноты, перед коей должны трепетать все. Кроме того, кошки давили крыс, а на упряжке из девяти огромных крыс, согласно «Ненокромикону», священной книге темнопоклонников, их верховный бог Кащей Ныевич объезжает свои владения. Но если кошек прежде в «темном царстве» просто не любили, то при сорок девятом по счету Темном Властелине начался настоящий кошмар.

Кошек этот повелитнль Туманного Берега ненавидел особо. Поговаривали, что в молодости он был сильно покусан гигантской кошкой в джунглях Карабранга и чуть не умер.

Так или иначе, началось нечто невообразимое: во всех владениях Темной Империи кошек бросали с крыш храмов, торжественно вешали и сжигали на кострах, секли до смерти или топили в кипящей воде. Людей отправляли на каторгу и подвергали пыткам только потому, что они приютили и покормили кошку.

И вот, как-то объезжая свои новые владения, Темный Властелин надумал посетить Ахтиар и совершить большое жертвоприношение в честь своих злобных богов.

По такому случаю его придворные некроманты придумали специальное зрелище. На главной площади поставили высокий каменный столб. Наверху подвесили огромный, сбитый из досок ящик, куда предполагалось посадить кошек – чем больше, тем лучше. Вокруг столба разложили большие поленья, ветки и охапки сена. Как предполагал главный распорядитель торжества, когда все это подожгут, бедные животные, поджариваясь, станут издавать ужасные крики, ибо, как знает всякий, нет для темнопоклонника музыки слаще, чем вопли мучимых живых существ. Потом сундук откроют, и кошки, пытаясь избежать огня, выскочат, цепляясь за столб, задохнутся от дыма и упадут в огонь.

К приезду Властелина в городе была проведена грандиозная облава на кошек. И вот на площади, где сейчас стоит памятник героям восстания, Темный Властелин собственноручно разжег огонь под несчастными животными, после чего в венке из асфоделей пустился танцевать вокруг разгорающегося костра, исполняя Весеннюю Пляску Зла, которой тогдашние слуги Мрака провожали зиму – время их хозяйки Кали-Морены, жены Кащея Ныевича.

Тут терпение горожан лопнуло, и они, сметя стражей, кинулись отбивать кошек.

Хозяева так старались спасти своих мохнатых и хвостатых любимцев, что не заметили, как насмерть затоптали Темного Властелина.

Так началось знаменитое восстание Весенней Пляски – и неудивительно, что восставшие шли на штурм твердынь Мрака со стягами, на которых была изображена кошка.

Двести лет спустя на месте несостоявшегося всесожжения был воздвигнут памятник, изображавший двух вождей восстания – кузнеца Кассиуса Клея и циркача-борца чернокожего великана Мохаммеда Али с кошками на руках.

Сменились времена, ханство вошло в Асланскую Империю, ставшую в свой черед республикой, потом погибшей в Смутные Дни, вернулись ханы, но кошка по-прежнему была любимым и неприкосновенным животным на землях Кырыма.

* * *

Очередной кабак, куда мы вошли под вечер (я про себя решила, что этот станет последним, пора было возвращаться в отель), был обставлен не в местном, а в каком-то «японо-китайском» стиле – шелковые ширмы, фонарики, пузатые бронзовые божки. Посреди зала восседала большая нефритовая жаба, держащая во рту золотую монету.

Именовалось заведение «Священная лягушка».

Окна выходили на небольшую тихую улицу – отличное место для тех, кто не любит шума. Имелся даже кондиционер.

Мы с Гаруном устроились за столиком и принялись изучать меню, принесенное официантом – полным седоватым мужчиной в зеленом фраке и штанах со старомодным гульфиком, вышитым серебром.

У меня, слегка уже подуставшей от местной экзотической кухни, было опасение, что тут и блюда какие-нибудь дальневосточные, в духе маринованных щупалец каракатицы или яичницы из тухлых павлиньих яиц.

Но кухня была вполне стандартной варяжской. Я выбрала стейк из синей акулы с ананасовым соусом, кактусовую водку со льдом и, как говориться по приколу, суслятину горячего копчения на закуску. Гарун ограничился салатиком. И так за время нашего кулинарного путешествия парень, на мой взгляд, переел. Мне же как потомку горных ведьм обжорство было нипочем: могла бы хоть слона съесть, все равно на талии не скажется. Уж такая это раса – скьявы.

Отдав должное акульему мясу и суслятине, я принялась осматриваться.

Гостей в этот час в «Священной лягушке» было немного.

Несколько старичков аристократического вида за соседним столиком время от времени кидали на меня какие-то изумленно-осуждающие взгляды. Наверное, скьяву никогда не видели – подумала я. (Хотя, может, почтенных аксакалов просто поразил вид женщины, пьющей водку).

Зато компания из пяти людей, напоминавших мне родных кавказских горцев, в бешметах и шароварах, с кинжалами на поясах, весело кутившая справа у стены, смотрела на меня, напротив, одобрительно, поблескивая сальными глазками и восхищенно дергая себя за усы и бороды.

Будь я одна, определенно пристали бы. Но со мной Гарун – и, по местному неписаному закону, ни один мужчина к нам не подойдет – далеко местным до отвязных московских джигитов, что, прости Аллах, не отличают сунну от бешбармака.

А в самом дальнем углу вкушал зажаренного кабанчика самый настоящий тролль (в местных расах я уже начала разбираться) в рубашке, вышитой синим и красным, замшевых шароварах и высоких ботфортах, носки которых торчали из-под стола. Наверное, и кистень на поясе, как и полагается, имеется, отсюда, правда, не видать.

Я уже собиралась сказать Гаруну, что надо попросить счет, как вдруг дверь распахнулась, словно от пинка, и в зал вошли…

Раз, два, четыре, шесть… Ни много ни мало восемь человек. Впрочем, не совсем «человек» – атаманом там был, как я поняла, смуглокожий, почти оливковый гоблин, да еще мелькнул сплюснутый нос полуорка.

И чутьем журналистки, побывавшей не только на сотнях светских раутов, но и в двух «горячих точках», я сразу поняла – эти люди пришли сюда не просто так.

Они не сели за какой-то из свободных столов, а остались стоять, словно чего-то ожидая. Приличные городские костюмы сидели на них, как на огородных пугалах, словно были сняты с чужого плеча.

Обострившимся вдруг слухом я уловила, как один из траченных молью аристократов прошептал на ухо другому:

– Небеса, а я ведь помню времена, когда этого зеленомордого не то что в приличное место, даже в Верхний Город не пустили бы!

– Что угодно, эфенди? – осведомился выкатившийся из-за кухонной двери метрдотель. – К вашим услугам лучшее, что наши повара…

– А, так это ты заведуешь здешним тухлым супом и прокисшим вином? – констатировал гоблин и тут же без разговоров наотмашь ударил бедолагу в лицо.

Тот пошатнулся, и полуорк надел ему на голову вазочку с мороженым, стоявшую на барной стойке.

Старички что-то пискнули, горцы как один умолкли, напряженно уставившись на гостей.

Наверное, до них дошло, что происходит нечто необычное.

Один лишь тролль остался спокоен, продолжая методично трудиться над кабаном – эти существа, как пояснил Гарун, славятся миролюбием и тем, что стараются не вмешиваться в чужие дела.

– Господа, господа! – жалобно блеял метрдотель.

– Тебе мало? Получи! – гоблин ударил мэтра кулаком в живот.

От сильного удара толстяк свалился на пол.

– Ну, что, съел, хьюм? Доволен, козел во фраке?! Подымайся, кому говорю!

Всхлипывая, метрдотель поднялся с пола.

– А вот и вторая порция! Гым! – гаркнул бандит и ударил еще раз.

Распорядитель вновь рухнул на блестящий паркет.

Я напряглась. Ударил он бедолагу не кулаком, а двумя выпрямленными пальцами – тычковый удар «короткий меч», прием из арсенала ниндзя. Он изучал какие-нибудь местные боевые искусства? Или земные? А хулиган-то не прост…

– Опять упал, ну что ты будешь делать! – сказал кто-то из громил. – Должно быть, не кормят тут холуев-то хозяева, совсем от голодухи с ног валятся.

– Нет, ну вы на него поглядите, шут гороховый! – уже не в гневе, а с некоторой усмешкой произнес детина.

– Почтенный господин! Отец родной! – задыхаясь от ужаса и вытирая кровь, стекающую из разбитого носа, взмолился метрдотель. – Может, не надо больше? Я уже все понял, делайте, что хотите, только, пожалуйста, не бейте меня…

Глаза мэтра были наполнены слезами, губы и руки дрожали мелкой дрожью, из рассеченной губы текла кровь. Но громила уже потерял к жертве интерес.

А вот я пожалела, что при мне нет пистолета, хотя бы газового. И шокер, твою мать, остался в гостинице! Расслабилась, блин, скьява недоделанная!

Гоблин обернулся в угол, к наблюдавшей за ним компании, и заорал, сопровождая крик яростной жестикуляцией:

– Вы, бар-раны безмозглые, уроды! Решили, что раз железяки на пояс нацепили, то все испугались? Тараканы контуженые! Суслики! Навоз из бороды выковыряйте, а потом выпендривайтесь, дешевки! Что молчите?!

Я ощутила ледяной ком внизу живота.

Теперь-то горцы наверняка полезут в драку. Земные бы точно не снесли таких оскорблений.

И верно – клекоча, словно орлы, все пятеро сорвались с мест и кинулись в бой. Один даже выхватил было клинок, но тут же спрятал. Ибо сказано в их кодексе чести про мечи и кинжалы: «Не обнажай в тавернах».

Расталкивая остальных, нанося удары и уклоняясь от них, каждый из горцев стремился проложить себе путь в самую гущу свалки.

Довольно взревев, бандиты сцепились с ними. Но не все. Четверо во главе с гоблином остались в стороне от побоища и дружно развернулись в сторону нашего столика.

– Уходим, – дернула я оторопевшего мажонка за рукав.

– Поздно, – процедил тот, глядя на подходящего вразвалочку к их столику хулигана.

– Слышь, ты их ничем не колданешь? Или не можешь?

– М-Марина, – пробормотал как-то сразу сникший парень, – ты понимаешь, научная магия – это не какой-нибудь примитивный огнестрел, тут подготовка требуется… Может, пока ты попробуешь? Как там, на пляже?..

Я лишь криво усмехнулась.

Гоблин между тем приблизился вплотную.

– Я… попробую… – прошептал Гарун одними губами.

– Ну, чего уставилась, мымра белобрысая? – грубо справился гоблин. – Что смотришь, язык, что ли, проглотила от радости, что такие мужики тобой, воблой сушеной, интэрэсуюца? Давай прогуляемся, милашка?

Я и в самом деле молчала и внимательно смотрела на него, но, само собой, не по той причине, о которой урод зеленый говорил.

Размышляла – применить ли против громилы сяо-кэн – прямой удар в голову кулаком, рао-ронг – прямой удар растопыренными пальцами в глаза, или допустим, шер-минг – «укус змеи» в горло. А если, положим, бошикэн в глаз или обычный сэйкэн, куда-нибудь в нижнюю челюсть? Или раскрытой ладонью в нос или подбородок?

– Ну, чего? – повторил гоблин. – А может, побить тебя сперва, чтоб не вздумала ерепениться, гы? Как там коротышки подгорные говорят: «Бей бабу молотом, станет баба золотом!» Гы-ы!

– Молот тебе на меня еще не выковали, щенок! – рассмеялась я ему в лицо.

Расчет мой полностью оправдался – потеряв над собой контроль, тот свирепо зарычал и ринулся в бой – мне только этого было и надо.

Ведомая непонятным инстинктом я уклонилась влево. Отреагируй я мгновением позже, получила бы рубящий удар по шее. Но я успела уйти, после чего нанесла ясно просчитываемый удар локтем. Его бандит блокировал и в ту же секунду провел встречную атаку, метя мне в живот. Это, должно быть, коронный прием всех бандитов, независимо от их расы и мира проживания, поэтому я его предвидела. Удар пришелся в пустоту: вместо того, чтобы броситься вперед, я неожиданно нагнулась и, не разгибаясь, перекувыркнулась, ударив на перекате противника обеими ногами.

К сожалению, он был слишком далеко, иначе бы я ударила его в пах, а такой удар гарантированно валил с ног даже тролля. Каблук угодил в живот гоблину в тот самый миг, когда он уже бросился вперед. Затем я отступила от разъяренного оливковокожего нелюдя, словно испугавшись, а потом внезапно повернулась и изо всех сил двинула его по лбу схваченной со стола серебряной сахарницей. Удар был сильный и неожиданный. В следующее мгновение, поймав бандита за отвороты кожаной куртки, я рванула его на себя: пинок коленом в бок, перекат, удар ногой в лицо…

Гоблин несколько раз недоуменно моргнул. Вид у него при этом был такой, будто он силится понять, что произошло.

А затем рухнул на пол, уткнувшись рожей в доски.

«Вот так! – процедила я про себя. – Говорила же, молот тебе еще не выковали на Марину Образцову, щенок!»

Быстрый кувырок назад, чтобы уйти от удара нового врага, еще один. И я в низкой стойке уже стояла лицом к нападавшему – жилистому худощавому типу с порочным лицом. И снова меня вела какая-то неведомая сила – то ли чутье, то ли какая-то грань волшебства, свойственного скьявам.

По его движениям я поняла, что судьба послала мне опытного и сильного бойца. А вот по лицу и тусклому взгляду было видно, что соображает он медленно, чем я и воспользовалась.

Кинувшись в атаку, я буквально в последний миг резко свернула в сторону. Сделав еще три шага, внезапно остановилась, разворачиваясь на месте, и тут же, не глядя на худощавого, все еще не понявшего, куда девалась чертова девка, метнулась в его сторону, нанося ему локтем удар в скулу. Тот пошатнулся, и мой тычок ногой под колено довершил задуманное – бандит рухнул на землю.

В следующий же миг я опрокинулась на спину и встретила очередного громилу ударом обеих ног, заставив его потерять равновесие, после чего, сгруппировавшись, кинулась ему под ноги. Он кубарем перелетел через меня и рухнул на паркет, залив его кровью расквашенной физиономии.

Однако на этом удача мне изменила.

Один из незваных гостей, грузный полуорк, поверг могучим ударом доставшегося ему в противники горца и кинулся в атаку.

Он попытался было ухватить меня, но я резко ударила локтем назад, ему в грудь, а затем, развернувшись, врезала ему кулаком в живот. Он, однако, устоял, и тут же здоровенный корявый кулак врезался мне в лицо.

У меня все поплыло перед глазами, и я лишь уловила, что отлетела к стене. В голове как будто лопнула петарда.

«Кажется, мы пропали!» – с каким-то непонятным спокойствием подумала я, краем глаза наблюдая, как один из бандитов, невысокий, молодой еще типчик, бегает вокруг стола, под который пытается уползти Гарун, и лупит его сапогом по ребрам. Но тут пришло спасение, откуда его никто не ждал!

Яростные крики и брань дерущихся заглушил могучий рев тролличьей глотки.

– Рррах!! – изрек он, поднимаясь. – Во имя Рррины-Прародительницы!!! Сдессь творится меррзость и непотребство!! Женсчин бить мошна тока в одном случае – када они сами тебя об этом попросять… – важно молвил исполин, перешагивая чрез груду деревянных обломков – секунду назад это было столом, загораживающим ему путь.

Я возблагодарила судьбу, пославшую нам в этот миг подмогу, пусть и неожиданную.

– А бить деффачку, как мужыка, кулаком фф челюсть… Таких уродов надо на куски рфать! Они вить, деффачки, такие нежные и хрупкие… Как можно их фф челюсть кулаком? – грозно гудел тролль, не спеша раскручивая над головой полупудовый кистень, снятый с пояса.

Я увидела, как вытягиваются и бледнеют лица нападавших, некстати оказавшихся между разъяренным исполином и не менее разъяренными горцами.

Но ни продолжать бой, ни задерживаться, чтобы узнать, чем дело кончится, у меня никакого желания не было.

Рванувшись вперед и походя сбив пинком ноги в пах какого-то хулиганистого типчика, я схватила избитого Гаруна за шкирку и кинулась к дверям…

* * *

Уже совсем стемнело, когда наша славная парочка, прихрамывая и шатаясь, медленно ввалилась в парадные двери «Удачи». Наверное, всякому, кто бы увидел это «пришествие», могло показаться, что это супруга изрядно перебравшего гуляки тащит его из ближайшего кабака.

Но даже сейчас, взирая на меня заплывшими глазами, Гарун, похоже, думал не о том, как облажался с магией, но о том, как, в сущности, приятно, несмотря ни на что, находиться в объятиях прекрасной дамы. Он наверняка даже начал строить планы на будущее – ведь если женщина мужчину и не любит, то в такой ситуации все равно пожалеет. А жалеют все дамы одинаково – нежно и страстно!

Кое-как я дотащила его до своего номера и решила заняться врачеванием.

– Эй, кавалер, ты как, себя вылечить сможешь? – печально справилась я. – Да и меня заодно не помешало бы, – потерла я челюсть, куда угодил кулак гоблина.

– Марина, – подражая тону умирающих в здешних иллювизионных сериалах, простонал Гарун. – Ты же знаешь, я не маг, я только учусь… Да и после такого мордобоя даже сам великий Сулейман ибн Дауд, мир им обоим, был бы никуда не годен…

Сплюнув, я покинула номер и спустилась в комнатку привратника.

Как ни странно, аптечка там отыскалась – неприметный деревянный шкафчик с вырезанным на дереве загадочным знаком. Что он означал, я так и не поняла. Взяв из аптечки бинты в пожелтевшей бумаге и какой-то «Новейший патентованный бальзам доктора Ибн Сины», вернулась к Гаруну.

Стащив с него рваную рубаху и приказав перевернуться на живот, я принялась за лечение, натирая мускулистое тело едко пахнущей и странно бурлящей коричневой жижей.

Юноша преувеличенно постанывал, вздрагивая при каждом прикосновении.

– Потерпи… – участливо произнесла я. – Я обработаю раны, и все заживет, как на собаке. Главное – не дергайся и не шуми. Сначала будет немножечко больно…

– Ой, щекотно! – захихикал мажонок.

И в этот самый момент…

Гарун, наверное, в первый миг не понял, почему вдруг нежное девичье мурлыканье над ухом сменилось каким-то непонятным вскриком, а вместо обжигающего бальзама на спину потекло что-то липкое и жирное.

А затем смолистая густая вонь ворвалась ему в ноздри…

Он повернулся, и ужас застыл на лице незадачливого влюбленного.

Над кроватью висело уже знакомое им привидение и плотоядно улыбалось. В руке у Зубейды был кувшин, и из него она поливала нас с Гаруном жидким вонючим дегтем…

Мои волосы вмиг стали черными, роскошное платье превратилось в вонючую тряпку.

– Теперь ему не скоро придет в голову подойти близко к кому-то, – хохотнула Зубейда. – Чтобы отмыть эту вонь, потребуется не один день. А то ишь… Понаехали сюды Иблис знает откель… Пацанят наших соблазняют…

– Как ты смеешь?! – заорала я, не помня себя от злости. – Кто дал тебе право? Я тут хозяйка! Иди к своему Халилу на тот свет!

– Очень он мне нужен! – расхохоталась старая мерзавка, уперев руки в бока. – От него один череп да пара костей осталась! А тебе стоит подумать о себе, хозяюшка. Помыться бы не мешало! И побыстрее, а то придется керосином оттираться. Извиняй, иначе тебя не образумишь и помыслы твои к делам не вернешь…

С этими словами привидение потеряло четкость очертаний и, по-совиному ухая, исчезло в ближайшей стене.

А мы и Гаруном, вмиг забыв о синяках и ссадинах, наперегонки понеслись в ванную со скоростью эльфийской стрелы.

Когда спустя пару часов мы закончили с водными процедурами, нас встретила выглядывающая из стены бин Рух-ханум.

Поглядев на измученную парочку, карга, издевательски улыбаясь, прошептала:

– Впредь вам наука будет…

– Чтоб тебя!! – выкрикнула я.

Других слов у меня не нашлось!

Глава 8

Генеральная реконструкция

«Надо вооружаться», – твердо решила я на следующий день после стычки в ресторане.

Справилась у Гаруна, как тут насчет торговли оружием?

Парень как раз показывал явившейся с утра пораньше бригаде мастеров, что и где они должны подлатать.

Я критически осмотрела работников. Интересно, куда смотрел студент, нанимая эту шайку-лейку? Орк с огромным ящиком инструментов на плече, оливковый гоблин среднего возраста с ушами-локаторами и мало чем уступающий им обоим темнокожий («негр», как его сразу окрестила про себя я). Подозрительные какие-то.

Оно бы годилось хозяйке отеля поучаствовать в столь важном деле, как наем мастеров, но заботы о личной безопасности взяли верх над заботами о частной собственности. Ладно, пусть начинают работу, а там увидим. Все равно пока других нет.

Итак, что там с оружием?

«Здесь почти каждый его имеет, – ответил студент, с помощью какой-то волшбы уже успевший избавиться от синяков и ссадин. – «Как память прошлых тяжких лет», пользуясь словами местной знаменитости Надиры Рани, застуканной недавно полицией на месте преступления (танцовщица и певица ухлопала какого-то проходимца, пытавшегося ее, якобы, изнасиловать, и была тут же оправдана местным кади). Даже у простого пастуха или поденщика и то или нож за поясом, или уж при полной бедности – дубина на плече».

И хотя Ахтиар в плане преступности стал безопасным (ну, почти безопасным, если судить по происшествию с мистрис Рани) уже больше десятка лет, но опыт поколений никуда не денешь.

– Вот и чудненько! – хищно облизнулась я. – Где тут поблизости приличный ружейный магазин?

Мажонок назвал адрес и тут же вызвался сопровождать меня.

– Нет уж, – наотрез отказалась, – я, в конце концов, взрослый человек. – Присмотри-ка тут лучше за нашими мастерами, чтоб не перемудрили с ремонтом, а я быстренько…

…До оружейного магазина мне удалось добраться и впрямь относительно быстро.

Приземистое, но солидное здание с мощной дубовой дверью, над которой красовалась вывеска: пистолет и меч, перекрещенные на щите.

Вывеска лаконично гласила: «Оружейный магазинъ «Арсеналъ».

Тихо звякнул колокольчик, извещая хозяина о прибытии нового покупателя.

Осмотревшись, я пришла к выводу, что попала туда, куда надо, хотя, наверняка, придется расстаться с изрядным количеством звонкой монеты.

Но здесь, по крайней мере, за твои деньги не всучат какое-нибудь ржавое старье. Видно, что хозяин всеми силами пытался придать своей торговле этакий столичный шик – вся мебель красного дерева, старательно начищенные окантовки витрин блестят позолотой. На стенах в стойках из того же красного дерева поблескивают золотом роскошных гравировок богато украшенные ружья. В витринах изящные кинжалы, мечи и сабли. Всякий сюда входящий видит, что торговля тут рассчитана на людей богатых и респектабельных, ценящих красоту и роскошь. Даже продавец, важный и преисполненный собственного достоинства, был под стать богатому убранству магазина и ничем не напоминал местных шустрых продавцов и приказчиков из мелких лавочек: не суетился, держал себя спокойно и уверенно.

«Эге», – изрядно удивилась я. Ибо продавцом тут состоял, судя по виду, типичный эльф. Не будучи большой поклонницей фэнтези, все же я смутно помнила, что, согласно земным представлениям, оружием положено торговать людям, в крайнем случае гномам. Но вот на тебе, эльф! Светлый эльф собственной персоной! Я их не так уж часто встречала на улицах Ахтиара, но знала, как они выглядят.

Худощавого изящного сложения, ростом почти с меня с моими метром пятьдесят восемь. Лисьи острые уши и серебристые волосы, отливающие кое-где чернью – значит не так молод – у эльфов, что дроу, что светлых, волосы с годами темнеют. Ко всему этому прилагались настоящие эльфийские глаза оттенка майской листвы, и нос… Мдя, вот нос у него был вздернутый, крупный и курносый – неуместный до смешного на таком лице и явственно выдающий людскую кровь какого-то предка. Может, потому и пошел торговать оружием?

Продавец перехватил мой взгляд, как показалось, с осуждением – я даже чуть испугалась – черт знает что тут за порядки в этом смысле, еще привлечет за попытку оскорбления по национально-расовому признаку или форме ушей?

– Добро пожаловать, скьява-ханум! – радушно улыбнулся продавец. – Чем может помочь чародейке скромный торговец средствами уничтожения себе подобных Фархад Картофиэль?

– А зачем, по-вашему, ханум могла прийти в оружейную лавку? – улыбнулась я. – Не за духами и пирожными, надо полагать.

Однако же дожили, всякий эльф определяет с первого взгляда, кто я!

– Понятно, – протянул сын двух народов. – Ханум желает приобрести оружие? В таком случае позволю себе предложить вам отличный орочий ятаган! Семь сотен лет, а как новенький.

Он извлек из-под прилавка бархатный футляр с метр длиной.

– Прошу, – распахнул футляр, внутри которого на синем бархате устроился изогнутый клинок вороненой стали длиной чуть более полуметра с рукоятью из янтарных пластинок и широким лезвием. Толщина лезвия была в половину моего мизинца, а вес – с килограмм. Как и положено орочьему ятагану – со зловещими изломанными рунами на темном струйчатом металле и тусклым багряным камнем в эфесе.

– По-моему, это воистину великолепный клинок! Ну что скажете? Всего каких-то двести-триста…

Я в орочьих ятаганах никогда не разбиралась, как, собственно, и в обычных мечах – «бастарда» от «клеймора» бы не отличила, хотя пару раз была на реконструкторских фестивалях. Но с другой стороны, не показывать же невежество? Мало ли, может здешнему человеку неприлично ничего не соображать в ятаганах?

Ну, рискнем…

– Обижаете, почтенный! – передернула я плечами. – Само собой, меч ни с какой стороны не древний, хотя сталь хорошая, ручная работа, не штамповка какая-то. Камень – стекляшка крашеная и золото трехсотой пробы (уж в этом-то я соображала), а вот сталь хорошая. Какого мастера изделие… Этого… как бишь его… – я прищелкнула пальцами, словно пытаясь преодолеть забывчивость.

– Э-э-э, ну, вообще-то, Дидубула, если быть честным… – жалко улыбнулся продавец.

Но тут же справился с собой.

– Тысяча извинений! Я не распознал подлинного знатока. Но я, право же, в затруднении. Какое оружие вам нужно и для какой цели? Будете ли вы брать его в опасные поездки? Собираетесь ли в морское путешествие, опасаетесь пиратских судов? На этот случай есть чего предложить.

«У них что, и торпеду можно прикупить, что ли?» – ожила во мне на миг скандальная журналистка, готовая душу заложить за качественную сенсацию.

– Или вам нужно оборонять дом от незваных гостей?

– Последнее, пожалуй, ближе к истине, – кивнула я и тут же подумала про себя: «Оборона гостиницы от гостей, конечно, звучит креативно…»

– Тогда, – произнес Картофиэль, – как раз недавно моя фирма приобрела… по случаю неплохие двуствольные штурмовые винтовки производства Швицкой подгорной конфедерации. Точность боя прямо-таки изумительная. На расстоянии трехсот шагов безо всякого оптического прицела можно попасть без промаха в муху. Это не совсем законно, но, тем не менее… – он выразительно щелкнул пальцами.

– Ну, что вы, я же не на войну собралась, – я изобразила самую очаровательную улыбку, на какую была способна. – Мне бы чего-нибудь такого… гражданского.

– О, не извольте беспокоиться, госпожа, новейшие модели! Гражданское и полицейское оружие. Извольте посмотреть, – он подвел меня к витрине. – Особо рекомендую вот эту линейку эспиньолей! Чего греха таить, у нас на дорогах нет-нет, да пошаливают, и лучше нету такой вот штуки!

Я вспомнила, что такое эти «эспиньоли»: в один ствол помещалось несколько зарядов, которые затем один за другим воспламенялись. Вэк, а откуда я это знаю?

– Есть однокурковые, – лекторским тоном продолжал эльф, – с передвижным замком и капсюлями, закрывающимися сдвижными крышками – старые армейские «молнии». Вот логрийский «Дракон» – с двенадцатью ударниками. Последовательно взводите их, ставите на предохранитель, а потом жмете на кнопку у каждого. Вещь громоздкая, но надежная. Вот «Кентавр» – в нем движется не замок, а ствол с помощью винтовой резьбы. А вот изделие мастеров Кем’ета, «Двурогий Змей», с двумя переворачивающимися стволами – один над другим. – Обратите внимание, оба ствола заряжаются специальным патроном, в котором заряды упакованы в гильзу и разделены огнеупорными пыжами. Внутри гильзы пропитанный селитрой шнур, который поджигается с верхнего конца одним нажатием спускового крючка, после чего и все пули вылетают одна за другой – все шестнадцать. Такая очередь может скосить сразу всю шайку. А если кто-то уцелел, можно разрядить по ним второй ствол! Вот так – пиф-паф и ой-ля-ля! – непринужденно рассмеялся продавец. – Двойная зарядная камора крепится простым надежным замком. Вот «Флейта Давдора» – столетней давности модель, а все еще делают. Секционная схема, видите, секции боевой каморы соединяются на резьбе, а заряженный ствол вставляется в медный кожух. Конечно, перезарядка слегка затянута, нужно развинтить камору и зарядить в каждую свой патрончик, но зато проста и легко может быть освоена даже дамой.

При этих словах я невольно нахмурилась.

– О, – тут же спохватился продавец, – десять тысяч извинений! Я забыл, что ханум, видимо, знакома с оружием не хуже ее ничтожного слуги!

– Нет, это слишком… помпезно для… моего дела, – вынесла я вердикт. – Кстати, а нет ли чего с Земли? Говорят, там неплохое оружие делают… Ну, там этот … «калаш», «кольт».

Признаться, я загорелась надеждой, что смогу купить тут какого-нибудь родного «Макарова» или «Стечкина», на худой конец, что-либо американского или хоть китайского производства.

– Да вы что?!! – изумился эльф. – Это же оружие из закрытых миров! Вы еще, прости Богиня, бластер попросите!..

О, как забилось мое сердце при звуках невесть откуда знакомого слова!

– Запрещено статьей 2345-бис «Уложения о преступлениях и искуплениях» Кырыма в части, подтвержденной ханским фирманом. У нас же не магазин «Все для разбойников»…

– Разумеется, разумеется, – торопливо закивала я. – Ну, тогда мне бы чего-нибудь такого, карманного, так сказать, формата…

Страницы: «« ... 56789101112 »»

Читать бесплатно другие книги:

«Ответ «Москвитянину» является одной из самых важных статей Белинского и ярким документом идейной бо...
«Душенька» имела в свое время успех чрезвычайный, едва ли еще не высший, чем трагедии Сумарокова, ко...
«История еврейской религии подтверждает тот исторический закон, что всякая религия, не поддержанная ...
«"Калевала" есть творение великое, потому что в противном случае для чего бы ее было даже и переводи...
Вы держите в руках уникальный справочник, в котором представлена необходимая каждому человеку информ...