Любовь всемогущая Грант Донна

— Дейрдре, — прошептал чей-то голос.

Низкий скрежещущий голос прокатился под сводами подземелья, словно далекие раскаты грома, так что у Дейрдре на миг заложило уши. Невесть откуда появившийся черный дым окутал ее с головой, набился в горло, так что нечем стало дышать, холодом сковал по рукам и ногам.

— Повелитель, — просипела Дейрдре, с трудом шевеля онемевшими губами.

И услышала в ответ неодобрительное цоканье.

— Дейрдре, он ведь был у тебя в руках, а ты упустила его! И это после того, как я объяснил, что нужно сделать, чтобы он стал мягким воском в твоих руках!

— Мне и в голову не могло прийти, что ему известно заклинание.

— Как и то, что он может им воспользоваться, — сурово напомнил голос.

Дейрдре изо всех сил старалась не выдать охватившего ее страха. Она сразу узнала этот голос. Это был сам Сатана, ее единственный господин, которому она принесла клятву верности. Когда-то давно она отдала ему душу, дав слово служить верой и правдой.

— Я подвела тебя, господин, — покаянно прошептала она, — но, клянусь, рано или поздно он будет моим!

— Тебе нужны Брок и Куин. Есть и другие, но сначала ты должна заполучить этих двоих.

— Все будет исполнено, мой господин, — поспешно закивала Дейрдре.

— Я хочу, чтобы мир погрузился во мрак. Чтобы смерть и ужас рассеялись в воздухе. Править этим миром станешь ты, Дейрдре. Я выбрал тебя из всех драу, потому что только у тебя одной хватило смелости оценить мой план.

— Я делала все, как ты приказал!

— Нет! — прогремел голос. В нем слышалась холодная ярость, и Дейрдре стало не по себе. — Маклаудам не раз удавалось ускользнуть от тебя — и все из-за твоей глупости, самонадеянности и тщеславия! Теперь ты упустила Брока, и в результате у тебя не осталось ни одного Воина.

Спина Дейрдре покрылась ледяными мурашками, горло сдавило от ужаса. Внезапно ей показалось, что она ступает по хрупкому льду.

— Остались еще артефакты… — робко напомнила она.

Внезапно развеселившись, голос хрипло хохотнул.

— Ты действительно веришь, что это тебе поможет? Но ведь Маклауды уже заполучили один из них. А благодаря твоей самоуверенности и слишком длинному языку в руки Брока может попасть и второй.

— Я смогу его остановить.

— Забудь об артефактах! — Голос вновь стал жестким. — Они ничего не значат. Даже если в них и есть магия, она не может сравниться с властью, которой обладаю я. Да и ты тоже. И это известно.

— Да, мой господин. Но провидица сказала, что если я хочу победить, то для этого мне понадобятся артефакты.

Черный дым стал клубами подниматься к потолку.

— Ты не слышала, что я сказал? Тогда я снова приказываю тебе забыть об этих артефактах. Лучше займись поисками новых Воинов. Они тебе понадобятся.

Только когда дым окончательно рассеялся, Дейрдре осмелилась подняться на ноги. До этого времени она всегда беспрекословно выполняла приказы своего повелителя, но на этот раз была твердо намерена ослушаться. Внутренний голос, обитавший в самой глубине ее черной души, настойчиво нашептывал, что ей понадобятся эти артефакты.

И она сделает все, чтобы завладеть ими.

Дейрдре, не оглядываясь, вышла из камеры. Пока она торопливо поднималась по узкой, казавшейся бесконечной, винтовой лестнице, в голове ее стал смутно вырисовываться некий план.

Оказавшись у двери, она кликнула виррана, приказав ему собрать остальных. Шестерых она разослала по кланам, в которых, как ей удалось выяснить, бог переходил от погибшего Воина к его прямому наследнику. Проводив их, Дейрдре поспешила создать им на смену новых. Большинство ее вирранов погибли во время сражения с Маклаудами — к счастью, сотворить новых несложно, усмехнулась про себя Дейрдре. Скоро у нее вновь появится армия.

Время текло незаметно. Она так увлеклась, что вряд ли смогла бы сказать, сколько часов у нее ушло на сотворение новых вирранов.

Приложив ладони к холодному камню стены, Дейрдре попыталась размять затекшие плечи. На нее вдруг навалилась усталость. На то, чтобы пополнить ряды вирранов, ушло, наверное, несколько часов. А камни снимали усталость и дарили силу, в которой она сейчас так нуждалась.

Самое же печальное было то, что ей все-таки придется оставить свою любимую гору и самой отправиться на поиски Брока.

По дороге Соня с Броком почти не разговаривали. Молчание нисколько не тяготило их, скорее, наоборот — испытания последних дней сблизили их настолько, что они понимали друг друга без слов. Далеко позади осталась гряда невысоких холмов, через которую они перевалили без особого труда. Пока им не встретилось ни одного могильника, в которых древние кельты хоронили умерших, но, учитывая своеобразный рельеф местности, они могли пройти в двух шагах и ничего не заметить.

Соня покосилась на горы.

— Не думаю, что могильник может оказаться в горах, — пробормотала она.

— Согласен, — кивнул Брок. — Слишком много скал.

— Он может быть где угодно. Давай отыщем какую-нибудь деревню и спросим?

— Не хочу, чтобы кто-то знал, что мы ищем, — покачал головой Брок.

— Тогда нам, возможно, придется искать неделями.

— Не думаю. Держу пари, скоро тут появится Дейрдре.

— Шутишь? — Соня зябко поежилась. — Она никогда не покидает свою гору.

— Кое-что изменилось. Сильно подозреваю, что, потеряв надежду заполучить один артефакт, она пойдет на все, чтобы завладеть вторым.

Оставалось надеяться, что Брок ошибается, подумала Соня. Будь ее воля, она бы предпочла никогда больше не иметь дела ни с Дейрдре, ни с ее черной магией.

— Может, с высоты будет лучше видно? — Она приставила ладонь козырьком ко лбу. — Если ты поднимешься в воздух и сделаешь круг, возможно, ты его увидишь.

— Я никуда без тебя не полечу, — набычился Брок.

— Я с места не сойду, обещаю.

Брок, остановившись, оглядел окрестности. Потом посмотрел ей в глаза. Видно было, что его раздирают сомнения.

— На открытом месте? — хмыкнул он. — Где любой издалека может тебя увидеть? Ну уж нет, даже не проси.

Но Соня уже загорелась идеей и не намерена была сдаваться.

— А что, если ты пустишь в ход свою силу? Ты ведь кого угодно можешь отыскать, верно? А как насчет того, кто похоронен много веков назад?

— Я ведь понятия не имею, кого мы ищем, — вздохнул Брок. — Пока я не узнаю, кто он, моя сила мне не поможет.

— О… — разочарованно протянула Соня. И неохотно зашагала вперед. Рано радовалась, с досадой подумала она.

— Но мысль неплохая. — Брок в два прыжка нагнал ее. — Я об этом подумаю.

Казалось бы, что особенного он сказал? Но Соня внезапно почувствовала себя счастливой. Да что там, она была на седьмом небе от счастья.

Так они шли еще с четверть часа. Внезапно Брок резко развернулся и направился в другую сторону.

— Что ты задумал? — нагоняя его, поинтересовалась Соня.

— Приближается гроза, — кивнув на небо, объяснил Брок.

Соня, задрав голову вверх, увидела копившиеся на горизонте облака. Надо же, она поначалу даже не заметила их.

Не успел Брок предупредить, что собирается гроза, как небо вдруг почернело и стал накрапывать мелкий дождик. Брок молча ухватил Соню за руку и потащил к горам. Соня, окинув их скептическим взглядом, подумала, что меньше всего ей сейчас хочется карабкаться по мокрым, скользким скалам с риском сорваться в пропасть, но предпочла благоразумно промолчать. К тому времени как они добежали туда, она успела промокнуть до нитки и судорожно клацала зубами от холода.

— Сюда! — крикнул Брок, стараясь перекричать шум дождя.

Соня, проскользнув вслед за ним в пещеру, замерла на входе.

— Тут никого нет, успокойся. — Брок с усмешкой оглянулся на нее.

Соня зябко поежилась, вглядываясь в окружавший ее мрак.

— И далеко тянется эта пещера?

— Трудно сказать. Думаю, да. Стой тут, а я схожу посмотрю.

И Брок исчез в темноте прежде, чем она успела возразить.

Соня привалилась спиной к ближайшей стене, обхватив себя руками, чтобы хоть немного согреться. Глаза щипало, будто в них насыпали песка.

— Никого, — вынырнув из темноты, объявил Брок. — Зато удалось обнаружить несколько сухих веток. Немного, но чтобы развести костер, хватит.

Соня забрала у него ветки.

— Я этим займусь. А ты сходи поищи еще, пока дождь не разошелся.

Она принялась ломать ветки, и костер уже весело трещал, когда вернувшийся Брок свалил к ее ногам охапку хвороста.

— Боюсь, это надолго, — проворчал он.

— Значит, станем искать, когда он закончится, — пробормотала Соня, придвигаясь поближе к огню.

Брок, скинув мокрую тунику, повесил ее сушиться перед костром.

— Тебе бы тоже лучше раздеться, чтобы платье просохло. Не хочу, чтобы ты разболелась — ведь исцелить себя ты вряд ли сможешь.

Нервно сглотнув, Соня машинально бросила взгляд на его губы, те самые губы, которые с такой нежностью целовали ее. И не просто нежно, а… умело. Хорошо еще, что она не выдала себя. Кажется, он даже не заметил, как этот поцелуй подействовал на нее… только вот что толку обманываться? Особенно если она с ума по нему сходит.

Соня, смущенно кашлянув, окинула взглядом мокрое насквозь, противно липнувшее к телу платье. К несчастью, другого у нее не было. Уходя, Брок забрал с собой ее плащ — судя по всему, он так и остался валяться в лесу.

Соня вдруг почувствовала на себе непроницаемый взгляд его темных глаз. Брок оставался для нее закрытой книгой — она никогда не могла угадать, что за мысли бродят у него в голове.

Присев на камень, она с наслаждением стащила с себя мокрые башмаки. Брок по-прежнему не отрывал от нее глаз. И даже не подумал отвернуться, когда Соня, задрав юбку до самых бедер, принялась стаскивать насквозь промокшие чулки. Встав на колени, она подобрала юбки и принялась выжимать из них воду — Брок все таращился на нее. Только когда холодный воздух пещеры коснулся ее голых ног, он вдруг вздрогнул, словно очнувшись, смущенно опустил глаза и повернулся к ней спиной.

Соня почувствовала острый укол досады. Наверное, он и поцеловал-то ее только по доброте душевной, огорченно вздохнула она. Скорее всего это ничего не значит… а она-то, дурочка, размечталась!

Она аккуратно разложила на камнях платье и чулки, чтобы те просохли у костра. Нижняя сорочка тоже промокла, и Соня дрожала от холода, громко стуча зубами. А когда обернулась, за спиной у нее стоял Брок. Стараясь не смотреть на нее, он поспешно сунул ей в руки шотландский плед.

— На вот тебе, согрейся, — буркнул он.

Торопливо завернувшись в теплую ткань, Соня мысленно поблагодарила того, кому хватило ума положить в сумку плед. Потом снова уселась у костра и попыталась согреться.

Брок, устроившись напротив, поворошил в костре палкой, чтобы огонь разгорелся поярче.

— Тебе бы поспать, — проворчал он.

— Тебе бы тоже, — в тон ему ответила Соня.

— Обязательно.

— А как ты догадался, что тут есть пещера?

— Заметил ее, когда увидел, что приближается гроза, пожал плечами Брок.

Она снова перехватила его взгляд. Что таится в их непроницаемой глубине, невольно гадала девушка. И вдруг в них что-то мелькнуло… Какое-то непонятное чувство, темное, полное пылкого желания и страсти, вспыхнуло в них, и у Сони перехватило дыхание, а сердце затрепыхалось, словно пойманная в силки птица.

Она вдруг поймала себя на том, что тонет в этих черных глазах.

Погружается в них с головой.

Растворяется в них.

И хочет только одного — чтобы так было всегда.

Что в нем было такого, что неудержимо влекло ее? Все это время он упорно старался держаться отчужденно, но она уже успела почувствовать его доброту, успела понять, что ради тех, кого он любит, Брок пойдет на все.

Но что поразило Соню, когда она увидела его в первый раз, — это то, как Брок смотрел на нее.

Как будто она что-то для него значила.

Как будто ее жизнь имела какую-то ценность.

Для него.

Глава 19

Брок знал, что не должен пялиться на Соню. Но не мог ничего с собой поделать.

Если он раньше просто хотел ее, то теперь окончательно обезумел. Ощущение было такое, что он корчится на медленном огне. Этот единственный поцелуй навсегда изменил его жизнь.

Достаточно было только вспомнить об этом, чтобы кровь ударила ему в голову. При мысли о том, чтобы поцеловать ее еще раз, почувствовать, как ее хрупкое тело прижимается к нему, услышать стон наслаждения, сорвавшийся с ее губ, Брок едва не сошел с ума. Взгляд его остановился на ее губах, и Брок едва не застонал, когда они приоткрылись. Неужели Соня тоже хочет его? Возможно ли, чтобы она испытывала то же, что и он? Броку вдруг отчаянно захотелось это узнать. Он уже готов был броситься к ней, сжать ее в объятиях, а потом целовать, целовать без конца.

Но тут он вдруг вспомнил о висевшем над ним проклятии.

И похолодел, как будто кипевшая в его жилах кровь разом превратилась в лед.

С трудом заставив себя оторвать взгляд от Сони, Брок снова принялся ворошить палкой костер. И постарался сосредоточиться на поисках могильника.

Как им его отыскать?

Может, Соня права? Если он поднимется в воздух, то сможет с высоты заметить гробницу. Это сэкономит время.

— Думаю, в твоей идее что-то есть, — неохотно признал он. — Так что я отправлюсь на поиски.

— И когда ты собираешься это сделать?

Брок выглянул из пещеры проверить, идет ли дождь.

— Как только гроза немного стихнет.

— А ты уже думал, что будет, если мы его не найдем?

— Я должен быть уверен, что Дейрдре тоже не удастся его отыскать.

Соня тихонько вздохнула.

— Ей известно, где именно находится гробница?

— Не исключено. Правда, Дейрдре ничего об этом не говорила, но нельзя исключать и то, что она умолчала намеренно.

— Ты что-то скрываешь от меня, Брок? — вдруг спросила Соня.

Он быстро глянул на нее и поспешно отвел глаза в сторону.

— Не понимаю, о чем ты.

— Все ты понимаешь. Если Дейрдре известно не только о существовании второго артефакта, но даже о том, где он находится, почему она рассказала об этом тебе? Будь все так просто, она послала бы за ней Данмора. Или вирранов.

Брок мысленно чертыхнулся. Он должен был сообразить, что Соня сразу догадается. Что ж, делать нечего, придется ей рассказать. Вдруг ей известно что-то такое, о чем он не знает.

— Ты что-нибудь знаешь о могильниках древних кельтов? — осторожно спросил он.

Соня, наморщив лоб, покачала головой:

— Только то, что они есть и что их нельзя трогать.

— Друиды накладывали заклятия на вход в некоторые гробницы.

— Чтобы люди даже не приближались к ним?

— Вроде того, — хмыкнул Брок, облизнув внезапно пересохшие губы. — Я знаю несколько таких, вход в которые охранялся заклятием. Слышал, там, внутри, хранится нечто очень важное, что не должно попасть в чьи-то руки. Заклятие не мешало войти в гробницу, только вот отыскать то, за чем он явился туда, похититель не мог. И в итоге навеки оставался в ней, найдя там свою смерть.

— Иначе говоря, Дейрдре не может войти туда сама? — уточнила Соня.

— Совершенно верно.

Соня подтянула колени к груди — краешек пледа сполз, обнажив изящные ступни и часть молочно-белых бедер. Брок поспешно отвел глаза в сторону — сейчас он многое отдал бы за то, чтобы коснуться рукой этих бедер, почувствовать атласную гладкость кожи.

— И как она тогда рассчитывала добраться до артефакта? — деловито спросила Соня, тем самым оторвав Брока от крамольных мыслей.

Брок смущенно кашлянул и поспешно взял себя в руки.

— Для этого Дейрдре собиралась использовать меня.

— Не понимаю. — Соня озадаченно сдвинула брови, в глазах ее мелькнуло сомнение. — Она хотела, чтобы ты забрался в гробницу? Но как?!

— Понятия не имею, — пожал плечами Брок. — Только Дейрдре почему-то была уверена, что у меня получится.

— До того как ты дашь волю злу, что живет в тебе, или после? — уточнила Соня.

— После, естественно, — с горечью усмехнулся Брок.

Соня покачала головой, рыжие кудряшки рассыпались по ее плечам.

— Не потому ли, что драу вход в гробницу заказан?

— Если она поостереглась посылать туда Данмора или вирранов, значит, за этим что-то кроется. Думаю, неспроста.

— И что это, по-твоему? Какое-то неизвестное зло?

— Думаю, мы вряд ли поймем, о чем речь, пока не доберемся до гробницы. А сейчас нам остается только гадать.

Соня усмехнулась, в уголках ее глаз собрались симпатичные морщинки.

— Знаю, мне просто до смерти интересно. Скорее всего Дейрдре давно уже известно о существовании этого артефакта. И если она до сих пор не пыталась завладеть им, значит, просто не могла. Странно… особенно если вспомнить, насколько могущественна Дейрдре. Что же могло ей помешать?

— Полагаю, то, что скрывается в гробнице.

Порывшись в сумке, Соня вытащила две оставшиеся лепешки. Протянув одну Броку, она принялась жевать, незаметно наблюдая за ним. Не человек, а живое вместилище самых разных тайн, промелькнуло у нее в голове. Знать бы еще, что это за тайны…

— Ты знаешь обо мне все. А я о тебе практически ничего, — протянула она.

— А тут и знать-то нечего, — уклончиво буркнул Брок.

Соня сильно подозревала, что ему просто не хочется говорить на эту тему, но не хотела показаться любопытной. Возможно, она так и не узнает, кем был Брок до того, как стать пленником Дейрдре. Он всегда был очень скрытным, и все же в нем чувствовалось нечто необычное. Не зря же Джин с самого начала уверенно объявила, что Брок «из благородных».

К тому же, прожив почти всю жизнь среди друидов, оторванная от остального мира, Соня вряд ли толком могла объяснить, что отличает простого человека от «благородного», кроме разве что одежды.

Сунув в рот последний кусок лепешки, она снова попыталась завязать разговор:

— Знаешь, мне, конечно, очень нравилось в замке, но я бы не отказалась побывать еще в какой-нибудь деревне. Может, даже съездить в Эдинбург, полюбоваться на королевский замок.

— Наверное, думаешь, что раз тебя воспитывали друиды, то ты многое упустила в жизни? — с неожиданно мягкой улыбкой спросил Брок.

— Ну, в какой-то степени. Мне ведь почти ничего не известно об этом мире.

— Ты ничего не потеряла, уверяю тебя. Люди жестоки, Соня. Как и мир, в котором мы живем. Они крадут, грабят и убивают, пользуясь любым предлогом, чтобы оправдать себя. И с чистой совестью предают друзей и тех, кто их любит.

— Ну, так можно сказать обо всех — о смертных, о друидах и даже о Воинах, — возразила Соня.

Брок помрачнел. В его глазах на мгновение вспыхнул гнев, губы скривились в горькой усмешке.

— Что ты можешь об этом знать? Тебе не довелось видеть войны, в которых я участвовал. Сотни людей гибли лишь потому, что лордам вздумалось отправить их на верную смерть. Достаточно кому-то вообразить, что его сосед намеренно послал ему в подарок прокисшее вино, и начнется война.

Что-то в голосе Брока, в выражении его лица подсказало Соне, что ему известно об этом не понаслышке.

— Наверное, тяжело видеть, как происходит такое, — сочувственно кивнула она.

— Если бы только видеть! Проклятие, я сам участвовал в подобной войне!

В его голосе было столько горечи, что сердце Сони едва не разорвалось от жалости и сочувствия.

— Но ты выжил…

— Я — да. А сколько хороших людей погибло бессмысленной смертью! Двое моих родных братьев, отец, трое кузенов и дядя.

— Мне очень жаль, Брок. — Соня накрыла его руку своей.

— Это было очень давно.

— Может быть… но это ведь до сих пор мучает тебя.

— Один день — и вся моя жизнь пошла прахом. Хью, лэрд клана Фергюсонов, близкий друг моего отца, вдруг ни с того ни с сего объявил, что отец намеренно угостил его прокисшим вином. Это было непохоже на Хью — обычно он предпочитал не рубить сплеча.

Брок, передернув плечами, отодвинулся, и Соня послушно убрала руку. Стало быть, он сын лэрда. То есть, говоря языком Джин, он все-таки из «благородных». Получается, толстуха не ошиблась.

— И это вызвало вражду между вашими кланами?

— Да. Кланы, которые на протяжении нескольких поколений были союзниками, превратились в смертельных врагов. Рассвет следующего дня мы встретили на поле битвы.

Это было сказано таким голосом, что по спине у Сони пробежал холодок.

— Это было ужасно. Я даже не думал, что когда-нибудь увижу столько смертей. А вскоре за мной явились вирраны.

— И тогда в тебе пробудился бог? — осторожно спросила Соня. — А кто стал лэрдом, когда ты исчез?

Брок повернул голову. Некоторое время он смотрел на нее тяжелым взглядом. Потом в глазах его мелькнуло какое-то странное выражение.

— Младший из моих кузенов.

— Ты навещал свой клан после того, как тебя похитила Дейрдре?

— Только один раз. Он процветал — для меня этого было достаточно.

Соня потуже стянула края пледа.

— Почему ты не хотел, чтобы я узнала, что ты принадлежишь к знати?

— Я вообще избегал об этом говорить.

— Ты — да. А вот Джин тут же сообразила. Наверное, угадала по тому, как ты держишься. Но это же глупо. Для чего притворяться не тем, кто ты есть?

— Потому что я уже не тот человек, каким был прежде! — отрезал Брок.

— Ну, может, ты уже не такой наивный, каким был… Зато ты намного лучше человека, наблюдавшего за тем, как гибнут его отец и братья.

Брок провел рукой по лицу.

— Соня, мне приходилось делать ужасные вещи, — глухо пробормотал он. — Будь я таким хорошим, как ты говоришь, разве я стал бы их делать?

— Ты же был лазутчиком. Иначе ты бы не выжил. У тебя просто не было выбора — ты обязан был сделать так, чтобы Дейрдре стала тебе доверять.

— Это еще не все. Был один случай, много лет назад, когда я как будто забыл, кто я такой. Я вдруг поймал себя на том, что постепенно перестал понимать, для чего я здесь: чтобы шпионить за Дейрдре — или потому, что готов ей служить… Как будто перешел невидимую черту.

Соня молча покачала головой. Оставалось только гадать, через что пришлось пройти Броку, пока он оставался с Дейрдре…

— Но ты же не сдался. Ты не служил ей — ты делал то, чего не мог сделать никто, кроме тебя. Ты спас нас с сестрой. А сколько раз ты помогал Маклаудам!

— Я мог бы сделать куда больше.

— Знаешь, такое про себя может сказать любой из нас, если заглянет в прошлое.

Брок неожиданно усмехнулся:

— Сколько мудрости в столь юном создании!

— Я же жрица! — поддразнила она.

— Это уж точно.

Они оба замолчали, и Соня вдруг поймала себя на том, что ей ужасно хочется поцеловать Брока. Хочется оказаться в его объятиях, почувствовать, как его сильные руки обнимают ее.

Если она и научилась чему-то за последние несколько дней, так это тому, что человеческая жизнь коротка и может оборваться в любой момент. А раньше она жила, позволяя своим страхам решать за нее, что делать.

Больше такого не будет.

Она будет рисковать, если ей захочется, говорить все, что сочтет нужным сказать… и если ей придет в голову поцеловать Воина с кожей цвета индиго, то она сделает это. И никто, черт возьми, не сможет ей помешать!

Соня решительно поднялась на ноги. Брок удивленно вскинул голову, лоб его прорезала крохотная морщинка. Соня вдруг поймала себя на том, что ей хочется разгладить ее поцелуями.

Страницы: «« « ... 678910111213 » ... »»