Помечтай немножко Филлипс Сьюзен

— Оба они погибли мгновенно. — Кристи подняла голову от бледно-розовой миски, в которую она складывала нарезанный салат-латук. — Это было ужасно.

Глаза Рэчел наполнились слезами. Неудивительно, что Гейб такой злой и мрачный. Теперь ей многое понятно…

— Джейми было всего пять лет, — дрожащим голосом снова заговорила Кристи. — Он был маленькой копией Гейба, и они с отцом были просто неразлучны. И Черри была чудесная женщина. После той трагедии Гейб уже никогда не стал таким, как прежде.

На какой-то момент у Рэчел перехватило дыхание. Она была просто не в состоянии представить, какую адскую боль должен был испытывать Гейб, и сердце ее в этот момент разрывалось от жалости к нему. В то же время что-то подсказывало ей: сочувствие и жалость давно уже стали врагами Гейба Боннера.

— Есть кто-нибудь в доме?

Услышав голос Этана Боннера, Кристи уронила нож. С шумом втянув в себя воздух, она наклонилась за ним, однако нож тут же снова со стуком выпал из ее рук.

Рэчел была настолько потрясена трагедией Гейба, что до нее лишь спустя какое-то время дошло, что Кристи Браун ведет себя как-то странно. Этан был ее боссом, и она видела его почти каждый день. С какой же тогда стати она потеряла самообладание при его появлении?

Кристи Браун по-прежнему оставалась для Рэчел загадкой. Эдвард ее просто обожал, и она тоже очень любила мальчика, но при этом была предельно сдержанной в проявлении своих чувств. Рэчел никак не могла определить, что за человек скрывается под маской деловитой, уверенной в себе женщины.

Кристи так до сих пор и не ответила на стук и оклик Этана, и Рэчел пришлось самой пригласить его войти. При этом боковым зрением она уловила, как Кристи глубоко вздохнула и снова превратилась в спокойную, сдержанную женщину. Теперь, глядя на нее, трудно было представить, что всего несколько секунд назад она выглядела совершенно растерянной.

— Мы как раз собираемся садиться за стол, Этан, — сказала Кристи, когда Этан Боннер появился в дверях. — Хочешь перекусить?

— Пожалуй, не стоит, — отозвался Этан и холодно кивнул Рэчел.

Рэчел окинула быстрым взглядом его голубую рубашку, заправленную в защитного цвета брюки с тщательно отглаженными до бритвенной остроты стрелками. Светлые волосы Этана, в меру длинные, были аккуратно подстрижены и причесаны. Чисто внешне он куда больше походил на блестящего штабного офицера, нежели на священника.

— Я проезжал мимо и решил заглянуть, чтобы передать тебе кое-какие материалы для бюллетеня, — сказал он, обращаясь к Кристи. — Ты сказала, что будешь заниматься им завтра с утра, а я завтра появлюсь не раньше двух.

Кристи взяла у Этана папку с бумагами и отложила ее в сторону.

— Иди помой руки, а мы тем временем накроем на стол. Рэчел приготовила замечательный суп.

Этан не заставил себя уговаривать, и вскоре трое взрослых и Эдвард уже сидели за столом. За едой Этан обращался исключительно к Эдварду и Кристи. Эдвард подробно рассказал ему, как днем кормил морскую свинку по кличке Снагглз. Слушая его, Рэчел поняла, что у сына возникли некие взаимоотношения с Этаном Боннером, о которых она ровным счетом ничего не знала. Она обрадовалась тому, что Этан не стал распространять свою враждебность к ней на ее ребенка.

Кристи, как заметила Рэчел, вела себя по отношению к Этану так, словно была его матерью, а он — слегка отставшим в развитии от сверстников десятилетним мальчиком.

Она выбрала заправку для его порции салата, посыпала тертым пармезаном его спагетти и вообще только что не резала для него еду на удобные для прожевывания и глотания кусочки.

Что касается Этана, то он вряд ли отдавал себе отчет в ее преувеличенном к нему внимании и уж, что было совершенно ясно, не замечал голодного, полного желания выражения, которое появлялось в глазах Кристи всякий раз, когда она устремляла на него взгляд.

Вот, значит, как обстоит дело, подумала Рэчел, сделав соответствующие выводы.

Кристи отказалась от предложения Этана помочь убрать со стола и вымыть посуду, которое Рэчел без всяких колебаний приняла бы. Вскоре после ужина Этан уехал. Рэчел отправила Эдварда на улицу ловить светлячков, а сама вместе с Кристи принялась за мытье тарелок.

Вытирая очередную тарелку, протянутую ей Кристи, она все же не выдержала.

— Ты давно знакома с Этаном? — спросила Рэчел.

— Почти всю жизнь.

— Вот как… Я готова побиться об заклад, что большую часть жизни ты была в него влюблена.

Салатница, которую Кристи в этот момент держала в руках, выскользнула у нее из пальцев и упала на покрытый линолеумом пол, расколовшись на две одинаковые, почти идеально ровные половинки.

— Ба, да ты даже посуду бьешь аккуратно, — заметила Рэчел, взглянув вниз.

— Почему ты так сказала? Что ты имела в виду?

Наклонившись, Рэчел подняла с пола осколки салатницы.

— Это не важно, — сказала она. — К сожалению, у меня есть дурацкая привычка совать нос не в свои дела, а твоя личная жизнь меня не касается.

— Моя личная жизнь. — Кристи презрительно фыркнула и смачно швырнула в раковину кухонное полотенце. — Можно подумать, что она у меня есть.

— Тогда почему бы тебе что-нибудь не предпринять?

— Предпринять? — переспросила Кристи, забирая у Рэчел осколки и опуская их в мусорное ведро под раковиной.

— Ну да. Ведь совершенно очевидно, что ты к нему неравнодушна.

Кристи была настолько скрытным в этом смысле человеком, что Рэчел ожидала, что она начнет отпираться. Однако Кристи не стала этого делать.

— Все не так просто, — сказала она. — Этан Боннер — самый красивый мужчина в Солвейшн, а может, и во всем штате Северная Каролина, и он имеет слабость к женщинам в фальшивых бриллиантах и мини-юбках.

— Тогда надень на себя фальшивые бриллианты и мини-юбку. По крайней мере он обратит на тебя внимание.

Брови Кристи поползли вверх.

— Я?

— А почему бы и нет?

— Чтобы такая женщина, как я… церковный секретарь… Я такая… такая заурядная.

— Кто тебе это сказал?

— Я никогда не смогу сделать ничего подобного. Никогда.

— Не сможешь — так не сможешь.

Глядя на Рэчел, Кристи покачала головой.

— Во всем этом я буду выглядеть круглой дурой! — сказала она.

Рэчел оперлась бедром о кухонный стол.

— Ты отнюдь не дурнушка, Кристи, несмотря на твой ужасающе скучный гардероб. — Рэчел улыбнулась и посмотрела на свое платье, купленное, по всей вероятности, еще в пятидесятые годы. — Впрочем, по этому вопросу мне, пожалуй, лучше не высказываться, — добавила она.

— Ты в самом деле не считаешь меня дурнушкой?

При этом глаза Кристи вспыхнули такой надеждой, что сердце Рэчел так и рванулось к ней. Она подумала, что, возможно, ей наконец представилась возможность вознаградить эту умную, но очень неуверенную в себе женщину за ее доброту.

— Пойдем, — сказала Рэчел, увлекая Кристи в гостиную, где они уселись на кушетку. — Да, я в самом деле не считаю тебя дурнушкой. У тебя очень красивые черты лица. Ты миниатюрная, а мужчины на это обычно клюют, или я ничего в этом не понимаю. А под блузкой ты прячешь очень соблазнительную грудь.

— Ты правда считаешь, что у меня есть грудь?

Рэчел не смогла сдержать улыбки.

— Думаю, тебе самой лучше знать, — сказала она. — Мне кажется, Кристи, что ты просто давным-давно решила, что ты непривлекательная, и никогда не пыталась взглянуть на себя по-другому.

Кристи сжалась на кушетке. На лице ее одновременно отражались недоверие, надежда и смущение. Не желая торопить ее, Рэчел оглядела без затей обставленную гостиную и подумала о том, как она любит эту комнату. Легкий ветерок, проникавший в дом сквозь приоткрытую дверь, нес в себе запахи сосны и жимолости. Рэчел увидела Эдварда, который пытался поймать светлячка. Возможно, Гейб тоже когда-то сидел на этом самом месте и наблюдал за сыном. От этой мысли ей стало так больно, что она невольно встряхнула головой, отгоняя ее.

— Так что же мне с собой делать? — спросила наконец Кристи.

— Не знаю. Может, сменить стиль?

— Стиль?

— Ну да. Сходи в салон красоты, пусть тебе там сделают новую прическу и макияж. В каком-нибудь модном бутике купи себе что-нибудь из одежды.

На какой-то момент глаза Кристи снова засветились надеждой, но затем лицо ее опять помрачнело.

— В том-то и дело, что я могу войти в офис Этана совершенно голая, а он этого даже не заметит.

— Этот вариант тоже можно испробовать, — с улыбкой заметила Рэчел. — Но давай все же начнем со смены образа.

Кристи ахнула. Слова Рэчел ее явно шокировали. Но она тут же рассмеялась.

— И еще одно, — снова заговорила Рэчел. — Перестань носиться с ним, как с писаной торбой.

— Что ты имеешь в виду?

— Как он может видеть в тебе женщину, потенциальную любовницу, если ты обращаешься с ним, как мама с сыном?

— Это не правда!

— Ты сама заправляла ему салат!

— Он иногда забывает это сделать.

— Ну и пусть забывает. Ты слишком нянчишься с ним, Кристи. Он не умрет, если раз в жизни съест салат без заправки.

— Это нечестно. Ведь я на него работаю и потому должна заботиться о нем.

— Сколько времени ты работаешь у него секретарем?

— Восемь лет. С того момента, когда он стал священником.

— И ты хорошо справлялась со своей работой, верно? Думаю, я не ошибусь, если предположу, что лучше тебя секретаря просто не найти. Ты можешь читать его мысли и угадывать желания прежде, чем они у него появятся.

Кристи кивнула.

— Ну и что тебе это дало для зарплаты?

Кристи негодующе поджала губы.

— Ничего. Это мне ничего не дало. Мне даже не нравится моя работа. В последнее время я все чаще думаю о том, что, может быть, имеет смысл поехать во Флориду, как того хотят мои родители. Выйдя на пенсию, они переехали туда, но потом им стало скучно, и они открыли в Клируотере небольшой магазин подарков. Они уже давно просят меня приехать.

— А чем бы тебе хотелось заниматься?

— Я хочу работать с детьми.

— Ну и работай с детьми.

Возмущение Кристи сменилось отчаянием.

— Подходящее место не так легко найти. А работая у Этана секретарем, я могу хоть как-то общаться с ним.

— Это все, чего ты хочешь от жизни, — быть рядом с Этаном Боннером?.

— Тебе этого не понять!

— Я в состоянии понять гораздо больше, чем ты думаешь, Кристи, — сказала Рэчел, глубоко вздохнув. — Дуэйн одевал меня, как проститутку, и хотел, чтобы я вела себя, как святая. Я старалась удовлетворять его желания, но он всегда был недоволен.

Кристи сочувственно прикоснулась к ее колену.

— Пожалуй, пришло время, — снова заговорила Рэчел, понизив голос, — когда тебе, вместо того чтобы жить для Этана Боннера, следует начать жить для себя.

На лице Кристи появилось выражение, в котором смешались надежда и разочарование.

— А как же смена имиджа? — растерянно спросила она.

— Имидж следует поменять только в том случае, если тебе самой не нравится, как ты выглядишь.

— Мне не нравится, — вздохнула Кристи.

— Тогда займись своей внешностью. Но делай это для себя, Кристи, а не для Этана.

Кристи прикусила нижнюю губу.

— Тогда, насколько я понимаю, о мини-юбке можно забыть.

— А тебе самой хотелось бы надеть мини-юбку?

— У меня в ней будет глупый вид.

— Значит, тебе хочется!

— Я подумаю об этом. И не только об этом. Обо всем…

Женщины улыбнулись друг другу, и Рэчел поняла, что между ними произошло что-то такое, благодаря чему они из просто знакомых превратились в подруг.

В следующие несколько дней тело Рэчел все более настойчиво заявляло о себе. Она почувствовала себя молодой, заряженной эротической энергией. Заканчивался июнь, погода стала прекрасная: не слишком влажно, а ртутный столбик термометра лишь изредка поднимался до восьмидесяти градусов по Фаренгейту. Тем не менее Рэчел постоянно было жарко.

Во время работы она расстегивала платье на груди, открывая лифчик, чтобы лучше ощущать дуновение легкого ветерка. Влажная от пота хлопчатобумажная ткань платья липла к телу, отчетливо обрисовывая маленькие, высокие груди, и от этого Рэчел лишь еще явственнее ощущала свою сексуальную привлекательность. Собрав волосы в узел на макушке, она, приподнимая подол платья, обмахивала им ноги, словно веером. При этом, что бы Рэчел ни делала, она ловила на себе полный желания взгляд Гейба Боннера.

Какой бы работой он ни был занят, он то и дело поднимал голову и смотрел на нее, вытирая потные руки о джинсы. От этого ее кожа начинала зудеть. Это было какое-то сумасшествие. Рэчел ощущала себя расслабленной и напряженной в одно и то же время.

Иногда он лающим голосом отдавал ей какое-нибудь указание или бросал в ее адрес какое-нибудь слегка замаскированное оскорбление, но она почти не обращала на это внимания. Ее мозг каким-то чудом тут же преобразовывал любые грубые слова Гейба в те, которые он в самом деле хотел ей сказать.

Эти слова были просты: я хочу тебя.

Рэчел тоже тянуло к нему, он тоже был ей нужен. Для секса, твердила она самой себе, только для секса и ни для чего больше. Никакой глубины, никаких чувств, только секс.

Когда желание настолько одолевало ее, что, казалось, еще немного — и ее тело взорвется, Рэчел заставляла себя думать о чем-то другом. О ее растущей и крепнущей дружбе с Кристи, о том, с каким веселым возбуждением Эдвард по вечерам рассказывает ей, как он провел день, о шкатулке Кеннеди.

Каждую ночь она поднималась на вершину горы Страданий и смотрела оттуда вниз, на дом, где когда-то жила.

Ей нужно было обязательно попасть туда, чтобы продолжить поиски. Но вероятность того, что она снова застанет там Гейба, была велика, а рисковать не хотелось. Он ни слова не сказал ей по поводу пропажи ключа, и Рэчел надеялась, что Гейб просто забыл о нем. Если бы это было не так, он наверняка бы ей что-нибудь сказал, думала она. Временами она готова была закричать от нетерпения и разочарования. Ей так хотелось, чтобы Гейб хотя бы на какое-то время покинул дом и дал ей возможность пробраться в свое прежнее жилище.

Через девять дней после первого вторжения в дом Кэла Боннера ей наконец представилась долгожданная возможность. Когда она привинчивала хромированные ручки к дверям кладовых закусочной, Гейб подошел к ней. Еще не видя его, она услышала его шаги, уловила исходивший от него запах сосновой хвои и стирального порошка и в который раз подивилась тому, что Гейб, так много работавший физически, умудрялся хорошо пахнуть.

— Нам с Этаном надо сделать одно дело, — заговорил он. — Меня не будет до вечера, так что запри здесь все, когда закончишь.

Рэчел кивнула. Сердце ее застучало, словно отбойный молоток. Она решила, что пока Этан и Гейб будут заниматься своими делами, она успеет еще раз пробраться в дом и осмотреть оставшиеся комнаты.

Закончив работу, она заехала в коттедж Энни, достала ключ, который прятала в дальнем углу одного из ящиков комода, стоявшего в комнате, где она жила, и зашагала вниз по склону. Когда она спустилась к подножию горы, стал накрапывать мелкий дождик.

Розовый с зеленым узором подол хлопчатобумажного платья, намок, как и ее тяжелые башмаки и носки. Проникнув в дом, она сняла их в комнате, где стояла стиральная машина, чтобы не оставлять следов, и босиком стала подниматься по лестнице.

Первым делом Рэчел обыскала детскую комнату, старательно подавляя одолевавшие ее приступы ностальгии и желание свернуться калачиком в старом кресле-качалке у окна и вспомнить ощущения, которые испытывала, кормя Эдварда грудью. Не найдя шкатулки в детской, Рэчел направилась в комнату, которая когда-то была ее спальней.

В этой комнате изменений было больше, чем в какой-либо другой. Глядя на суперсовременную оргтехнику, стоящую на расположенном у окна столе в форме латинской буквы L, она невольно подумала о докторе Джейн Дарлингтон Боннер, физике, невестке Гейба. Была ли она так счастлива в браке, как это могло показаться при взгляде на фото в журнале?

Быстро осмотрев платяной шкаф и бюро, Рэчел не обнаружила интересовавшей ее вещи. Единственным местом, куда стоило заглянуть помимо этого, был нижний ящик одной из тумб стола, но Рэчел почему-то показалось, что это будет куда более серьезным проступком, чем все, что она делала до сих пор. Выдвинув ящик, Рэчел затаила дыхание: она увидела шкатулку.

Вытащив кожаный сундучок, Рэчел почувствовала: там что-то есть. Дыхание ее участилось. Подняв запиравший шкатулку небольшой крючочек и открыв крышку, она обнаружила целую стопку разноцветных компьютерных дискет.

Вынув их, она положила дискеты в нижний ящик стола, затем сунула шкатулку под мышку и с чувством огромного облегчения торопливо пошла к лестнице. В коттедже Энни она сможет спокойно осмотреть ее и даже разобрать в случае необходимости.

В тот самый момент, когда она ступила на верхнюю ступеньку, входная дверь дома открылась, и на пороге возник Этан Боннер. Рэчел замерла на месте, но было слишком поздно. Он ее уже заметил.

На лице Этана появилось суровое выражение.

— Решили добавить ко всем своим грехам еще и воровство? — спросил он.

— Привет, Этан. Гейб послал меня сюда, чтобы я забрала вот это.

— Вот как?

Спускаясь по ступенькам, Рэчел, босая, с липнущим к ногам мокрым подолом, принужденно улыбнулась. Ничто не могло заставить ее отказаться от шкатулки.

— Не спрашивайте меня, зачем ему нужна эта вещь. Он просто попросил меня ее принести и больше ничего не сказал.

— Может быть, он сам объяснит мне все, если я его об этом спрошу.

— О нет, в этом нет необхо…

— Гейб! — крикнул Этан, повернув голову в сторону входной двери, которую он оставил открытой. — Зайди сюда, пожалуйста!

Рэчел охватила паника.

— Все в порядке, — сказала она. — Я смогу поговорить с ним завтра на работе.

С этими словами она еще крепче зажала драгоценную шкатулку под мышкой и бросилась по мраморному полу в сторону задней двери дома. Этан настиг ее, прежде чем она добежала до середины вестибюля, и схватил за руку гораздо грубее, чем можно было ожидать от слуги Господа.

— Не так быстро, — пробормотал он.

В дверях появился Гейб.

— Эт, ты где? Что тут происходит? Рэчел?!

Несколько секунд Гейб Боннер стоял, словно статуя, не двигаясь с места. Затем он шагнул через порог и закрыл за собой дверь.

— А я все ждал, когда же ты воспользуешься тем ключом.

— Ты дал ей ключ? — спросил Этан.

— Не совсем. Скажем, я просто знал, что он у нее есть.

Слова Гейба привели Рэчел в ярость.

— Если ты знал, что у меня есть ключ, почему же ничего не сказал? И вообще, что вы здесь делаете?

То, что Рэчел неожиданно перешла в наступление, хотя было совершенно очевидно, что она, мягко говоря, не права, лишило Этана дара речи. Что касается Гейба, то он лишь пожал плечами.

— Кэл сказал, что Этан может забрать стол из столовой и использовать его в церкви, — пояснил он. — Мы как раз грузили его в машину.

Гейб окинул взглядом мокрое розовое платье Рэчел, ее забрызганные грязью икры и босые ноги. Кожа ее немедленно покрылась мурашками, и она принялась убеждать себя в том, что в этом виноват только холод, и ничего больше.

— Ты сказал, у тебя есть какое-то дело, — сказала Рэчел, сверля Гейба негодующим взглядом. — То, чем ты тут занимаешься, — это не дело, а просто погрузка мебели!

Гейб ничего на это не ответил, но тут наконец пришел в себя Этан.

— Я просто не верю тому, что вижу и слышу, — заявил он. — Ты что, собираешься стоять тут и спокойно слушать, как она тебя в чем-то обвиняет? Да ведь она залезла в чужой дом!

— Иногда, прежде чем говорить с Рэчел, лучше дать ей выпустить пары, — заметил Гейб своим обычным, ничего не выражающим тоном.

— Да что между вами происходит? — Лицо Этана залилось краской. — Почему ты вообще слушаешь, что она тут плетет? Она же насквозь лжива и умеет притворяться лучше любой артистки.

— И это еще далеко не худшие качества ее характера, — подытожил Гейб.

Указывая глазами на босые ноги Рэчел, он спросил:

— Ты что, потеряла башмаки? Они у тебя такие сексуальные.

— Мне не хотелось разносить грязь по всему дому.

— Что ж, весьма предусмотрительно.

Этан повернулся и направился к телефону.

— В этом ящичке Джейн хранит свои компьютерные дискеты, — бросил он на ходу. — Все, я звоню в полицию.

Меня сразу заинтриговало, почему Рэчел появилась в этих местах.

— Не стоит никуда звонить, — подал голос Гейб. — Я сам о ней позабочусь. Дай сюда шкатулку, Рэчел.

— Черта с два.

Гейб удивленно приподнял брови.

— Садись в грузовик, Эт, и поезжай. Я прикрыл стол полиэтиленом, так что он не намокнет.

— Никуда я не поеду, — возразил Этан. — После всего того, что ты перенес, тебе ни к чему взваливать на себя решение еще и этой проблемы. Я сам ею займусь.

Опять в очередной раз младший брат решил заступиться за старшего. Рэчел презрительно фыркнула. Услышав звук, который она издала. Этан волчком крутанулся на месте и возмущенно уставился на нее.

— В чем дело? — требовательно спросил он.

— Пережитая трагедия вовсе не делает людей беспомощными, — сказала Рэчел. — Прекратите без конца его опекать.

Эти слова, судя по всему, шокировали даже Гейба. Он никогда не говорил с Рэчел о гибели жены и сына, хотя и догадывался, должно быть, что к этому времени Кристи уже могла ей что-то об этом рассказать. Что касается Этана, то он просто вышел из себя.

— Какое вы имеете право вмешиваться в наши отношения? — с яростью спросил он. — Гейб, я этого не понимаю. Я думал, что она всего лишь у тебя работает, но…

— Продолжай, Эт.

— Я не могу.

— Ну почему же, говори.

— Мне кажется, ты не должен оставаться с ней с глазу на глаз, — сказал Этан бесцветным голосом.

— А я буду не один, — заявил Гейб и едва заметно улыбнулся Рэчел. — Она издает такие вопли, будто собралась целая компания припадочных.