Монета Александра Македонского Александрова Наталья

Но, как видно, менеджер полностью доверял своей технике.

– Вот как? Извините… – Он смущенно улыбнулся. – Впрочем, неважно. Я рад сообщить вам, что ваши средства благополучно сохранены, более того – они принесли значительный доход. Вот какая сумма сейчас на вашем индивидуальном счете…

Он повернул свой компьютер экраном ко мне и показал выделенную голубым цветом цифру. Я стала считать нули и сбилась.

– Это сколько же… сто…

– Сто четыре миллиона восемьсот тысяч рублей.

Менеджер увидел удивление на моем лице и истолковал его по-своему:

– Согласен, за три года прибыль могла бы быть существеннее, но конъюнктура в этот период была не самой удачной, кроме того, не забывайте, наша фирма берет довольно большой процент за свои услуги, но зато обеспечивает своим клиентам очень высокий уровень надежности и конфиденциальности…

– Да нет, спасибо, все хорошо! – заверила я его. – Меня вполне устраивает такая прибыль.

– Я очень рад. – Мужчина просто засиял от моих слов. – Каковы будут ваши указания? Вы продлите договор?

На какое-то время я задумалась.

Как поступить с этими деньгами?

Конечно, они не мои. Лидия несколько лет назад украла их, обвела вокруг пальца своих сообщников и положила деньги в эту подпольную финансовую контору. После этого она погибла. Если я оставлю деньги здесь – они так и будут крутиться на счетах, принося прибыль этим левым банкирам… И вообще мой муженек со своей мамашей сдали меня бандитам, так что теперь я не буду знать ни минуты покоя. Нужно решить вопрос с этими деньгами и еще много других вопросов, причем решить окончательно, разобраться с ними со всеми оптом.

И тут в моей голове возник план. План был сложный, но я решила рискнуть, просто больше ничего не оставалось.

– Нет, я хочу снять деньги, – решительно заявила я после недолгого раздумья.

– Все деньги? – уточнил менеджер.

– Все! – отчеканила я.

– Как вам будет угодно. – В его голосе прозвучало легкое сожаление, но не более того. Он как-никак профессионал. – Как вам будет угодно, – повторил он. – Мы можем доставить деньги в любое удобное для вас время и в любое место, в любую точку планеты. Конечно, очень дальняя доставка будет стоить несколько дороже, но вам, как давнему и хорошему клиенту, мы сделаем скидку…

– Хорошо, – проговорила я. – Пожалуй, мы сделаем так. Всю сумму мы разделим на две части: первоначальная сумма, то есть девяносто миллионов, и прибавившиеся за три года проценты.

Чужих денег мне не надо, я не воровка. Но вот эти проценты, четырнадцать миллионов, мне совершенно не хотелось никому отдавать. В конце концов я заслужила какой-то бонус. На море съезжу, приоденусь, квартиру куплю…

– И эти две части я попрошу доставить таким образом… – продолжала я.

Менеджер слушал меня очень внимательно и помечал кое-что в своем компьютере. Наконец он выставил мне сумму, которую фирма возьмет за услуги. Хоть я была готова ко всему, но сумма поражала.

– Это еще не все… – помедлив, сказала я. – Я бы хотела сдать вам на хранение одну вещь. Вещь очень ценную, и самое главное – ее хотят похитить.

Менеджер не удивился, только спросил, что за вещь и на какой срок я хочу ее сдать. Я сказала, что пока лет на десять, и задумалась.

Пройдет десять лет, а там, возможно, я совершу переоценку ценностей и решусь поселиться в той самой квартирке над антикварным магазином. Продавать я ее не собираюсь, это входило в условие завещания. Кстати, нужно будет Никодиму Никодимовичу дать денег на развитие бизнеса, пусть занимается…

– Нет проблем! – сказал менеджер и повернул ко мне экран монитора.

Ух ты! Такими темпами я все деньги оставлю в этой фирме! Во всяком случае, на приличную трехкомнатную квартиру уже не хватит. Ну, это дело наживное.

– Тут еще возле крутятся разные-всякие… – осторожно заговорила я, – надо бы их отпугнуть…

– Нет проблем! – повторил менеджер. – Мы все устроим…

И в который раз скорректировал сумму оплаты.

Менеджер обещал мне все сделать быстро, в вопросе с деньгами тянуть было никак нельзя, поэтому мы договорились на сегодня. В ожидании его звонка я смоталась в больницу к Никодиму Никодимовичу, предварительно посетив продуктовый магазин. Старику стало гораздо лучше, он явно шел на поправку и просился домой. Еще у него появился аппетит, так что мои продукты оказались очень кстати. Я рассказала ему про грача и монету, он обеспокоился, что же теперь делать, но я сообщила, что все устроила, и лучше ему не знать пока подробностей, чтобы не волноваться.

Роберт не отирался сегодня у дверей палаты, так что я смогла спокойно проститься с приветливой сестричкой, а звонок от менеджера фирмы «Муза дальних странствий» настиг меня уже на улице.

Мы внимательно выслушали друг друга и сверили часы, после чего я заторопилась к себе, то есть в ту квартиру, где прожила почти два года с мужем и свекровью. То есть я их родственниками уже давно не считала, но после того как узнала, что муж мой – убийца, между нами все было кончено. Да еще он, оказывается, считал меня полной дурой и неудачницей, так что за это тоже заплатит.

Никто не караулил меня возле подъезда, я поднялась по лестнице, открыла дверь своими ключами и нарочно громко потопала в прихожей.

В квартире сильно пахло жарящимися котлетами. Расчет оказался верен: через минуту явилась свекровь. Слух у нее как локатор у кита – под водой все услышит, а муженек вечно торчит в кабинете со своими учебниками и монографиями, вот что он в них находит, перечитывая по сотому разу, хотелось бы знать…

– Ты? – оторопело спросила свекровь.

Было очень забавно наблюдать за ее лицом. Вначале на нем проступило обычное выражение, с каким она смотрела на меня все это время, – вроде бы приветливое до слащавости, а с другой стороны – легкая настороженность, как будто она ждет от меня все же какого-то подвоха.

Теперь же, когда она осознала, что я не так проста, как они считали, и имею какое-то отношение к Лидии, на лице свекрови проступила самая настоящая злость. А когда она вспомнила, что сдала меня бандитам, то лицо это буквально затопил страх.

– Ты? – повторила она дрожащим голосом. – Ты… ты что тут делаешь?

– Здравствуйте, Зинаида Марковна! – сказала я и виновато потупилась. – Простите меня, я знаю, что порядочные люди так не поступают…

– Ты о чем? – От неожиданности свекровь попятилась, а я потихоньку наступала на нее, тесня из прихожей в комнаты.

– Витюша! – слабо крикнула свекровь, но куда там, ее сыночек и не соизволил оторвать задницу от стула.

Мы миновали уже полкоридора, когда свекровь взяла себя в руки, вспомнив, что рассчитывать может только на себя.

– Что ты хочешь? – спросила она потверже, а сама огляделась.

И тут я вспомнила, что, уходя, один из бандитов, тот узкоглазый, сунул ей визитку с телефоном – дескать, если что узнаете про невестку, то звоните немедленно. И эта старая уголовница, эта болотная кикимора, эта лысая ведьма торопится теперь меня заложить! Меня охватила веселая злость: ну, сейчас будет вам театр!

– Зинаида Марковна! – завопила я так громко, что свекровь отшатнулась, и на пороге кабинета появился наконец ее сыночек. – И ты, Виталик, вы должны меня выслушать! Это очень-очень важно!

– Это ты, Антонина? – протянул муж. – А тебя разве не…

Тут подоспевшая мамаша с размаху ткнула его кулаком в бок, иначе этот идиот так прямо и спросил бы, отчего меня не убили бандиты.

– Я должна просить у вас прощения за все! – заговорила я, пока муж снова не перебил меня каким-нибудь дурацким вопросом. – Я должна открыть все карты!

Эти двое стояли как истуканы и пялились на меня в полном изумлении.

– Дело в том, что я… что я не та, за кого себя выдавала все это время!

– Как? – хором вскричали мать с сыном. – Что это значит?

– Это значит, – сказала я, потихоньку оттесняя их в кабинет, – что моя мать родом из Вейска!

Пускай проверяют!

– Да-да, я – подруга детства Лидии, хотя между нами большая разница в возрасте! – тараторила я. – Лидия не посвящала меня в свои дела, когда случилась эта история с деньгами, мы ничего не знали. Лидия пропала и долго не давала о себе знать, а мы ведь с мамой давно уже жили здесь, мама узнала обо всем из письма… Прошло какое-то время, и Лида вдруг объявилась в нашем городе. Мы встретились, она сказала, что вышла замуж, – нарочно, чтобы следы замести, потому что ее ищут… И еще она обещала рассказать мне про деньги – на всякий случай, все-таки мы с детства знакомы…

Тут я заметила, что недоверие в глазах свекрови уступает место пониманию и жгучему интересу. Получается, что она сама удивлялась, с чего это я вышла замуж за ее придурочного сыночка. А теперь все понемногу становилось ясно.

– А потом она пропала! – торопилась я, пока они не начали задавать вопросы, потому что вся моя история была шита белыми нитками. – И прошел почти год, когда я случайно при обмене узнала, что квартира, где она жила, – ваша! И въехала сюда, к вам… потому что Лидия в последнюю встречу туманно намекнула, что деньги связаны с этой квартирой…

Я замолчала, чтобы перевести дух.

– А потом? – спросила свекровь голосом скрипучим, как несмазанная крышка рояля. – Что было потом?

– А потом… – Я прижала руки к груди и почувствовала, что на меня накатывает вдохновение или, выражаясь языком цирковых артистов, пошел кураж. – Зинаида Марковна! Виталий! Прошу вас мне поверить! Я искренна как никогда! Войдя в ваш дом как вор, я полюбила! Да-да, сначала я почувствовала благодарность к вам, Зинаида Марковна, вы так хорошо ко мне относились. А потом… Виталик такой умный и славный, его все ценят и уважают, ну как его было не полюбить?

Мать с сыном переглянулись. В его взгляде читалось: ну, говорил же я тебе, что Тонька – полная дура! Свекровь же отвечала ему: не спеши делать выводы, нет ли тут подвоха!

Я вытаращилась и громко всхлипнула.

– Я поняла, что вы ничего не знаете про деньги, и решила, что нам и так хорошо. Правильно вы говорили, Зинаида Марковна, надо просто жить скромнее, и тогда нам всем будет счастье!

– Я так говорила? – не выдержала свекровь. – Так что же случилось дальше?

И покосилась на телефонный столик, где валялась визитка, что оставил узкоглазый бандит.

– Нет, я не могу, не могу! – Я с воплями помчалась на кухню, где выпила кипяченой воды прямо из графина, что стоял на столе, а заодно сняла с плиты сковородку, потому что котлеты явно подгорали.

– Потом случилось неожиданное… – начала я, отдышавшись, – я встретила нашу почтальоншу, и она дала мне письмо. Для Лидии…

Дальше я довольно подробно пересказала всю историю с кофеваркой, сказала, что выронила ее на пол и нашла ключ, как выяснила, что ключ от ячейки банка, и пошла туда.

– И что? – спросила свекровь. – Что там было, в ячейке?

– Вы мне не верите, – огорчилась я и побежала в ту маленькую комнатку, где стояли мои вещи. Там я сделала вид, что роюсь в ящиках, а сама вытащила злополучное письмо из мастерской и сунула его свекрови под нос.

Она с негодованием отмахнулась и повторила вопрос насчет ячейки.

– Там ничего не было! – Я прижала руки к сердцу. – Понимаете, Лида… она никому не доверяла, она говорила, что по ее следу идут такие люди… страшные люди… один такой узкоглазый, волосы темные.

Свекровь и бровью не повела, Виталик же радостно закивал – все, мол, сходится, точно такой тип…

– И я тогда начала вспоминать наш последний разговор, – забормотала я. – Лида что-то такое говорила, что все подумают, что она положила деньги в одно надежное место и будут искать там, а на самом деле все гораздо интереснее… что деньги всегда при ней, и никто не догадается об этом.

– Как это – при ней? – оторопела свекровь. – Ты что нам голову морочишь? Ты думаешь, я не знаю, сколько места занимают девяносто миллионов рублей? Это ж такая чертова куча денег, при себе никак нельзя носить!

– А где Виталик с Лидой познакомились – в Туапсе? – не растерялась я, потому что на этот вопрос у меня ответ был готов. – А до этого где она жила, когда из Вейска сбежала?

– Не знаю… – буркнул муж.

– В Смоленске она жила, а где работала? – наступала я на него. – И этого не знаешь? Эх ты, а еще женат на ней был! Может, вы, Зинаида Марковна, знаете, что в Смоленске находится большой завод по обработке алмазов?

– Что-то слышала… – Свекровь подбиралась ко мне осторожно, как пантера на охоте, глаза ее горели.

– Лида устроилась туда на мелкую должность! – вдохновенно врала я (пусть-ка проверят!), нашла там нужных людей и вложила деньги в огромный бриллиант! Вот такой! – Я показала на пальцах, что камень был размером с голубиное яйцо. – И хранила она его всегда при себе… ну, подумайте, где женщина может что-то спрятать? – И я скосила глаза на собственный бюст.

– Не может быть! – ахнула свекровь, а сыночек ее вообще застыл в ступоре.

– А куда тогда, по-вашему, делись деньги? – агрессивно возразила я. – Лидка та еще была стерва, смеялась тогда: ух, говорила, всех я обвела, никто никогда не догадается! А потом она пропала… и я не верю, что она жива, потому что она обязательно бы дала о себе знать. Мы ведь с ней были с детства знакомы… – Тут я очень натурально заплакала.

Свекровь беспокойно смотрела по сторонам, как видно, решала вопрос, сдать ли меня бандитам сейчас или пока подождать. Решила повременить и заговорила со мной ласково:

– Ну что ж, детка, твое признание так неожиданно, ты ведь нас обманула, но все же за эти годы мы убедились, что ты хороший, искренний человек…

Тут я осознала, что она подталкивает меня в кабинет и в глазах ее горит нехороший огонь. Неужели мерзкая тетка задумала и меня приложить бронзовой лампой по голове? Чтобы я никому не разболтала про бриллиант…

– Мне стало гораздо легче на душе, – сказала я, – я пойду, мне нужно обдумать все, а потом мы обсудим все в спокойной обстановке. Витасик, дорогой, не скучай без меня!

И я буквально прорвалась к входной двери. Никем не преследуемая, я скатилась по лестнице и забежала за угол, где меня ждала машина. Вместе с машиной менеджер фирмы выделил мне шустрого молодого парня по имени Антон, мы еще посмеялись по этому поводу – вот команда, Антон и Антонина! Антоша дал мне несколько крошечных микрофонов, которые я рассовала по квартире, – не зря носилась по всем комнатам.

Сейчас Антон позвонил по телефону тому типу, чью визитку я между делом стянула у свекрови, и сказал несколько слов. Мы с ним поглядели на часы и стали ждать.

Проводив Антонину, мать и сын Шерстоуховы вернулись на кухню. На плите уютно скворчала сковородка с новой порцией котлет.

– Ты слышал, что она сказала? – проговорила мать, сверкая глазами. – Выходит, все это время девяносто миллионов лежали здесь, прямо у нас под носом! Мы экономили каждую копейку, во всем себе отказывали, а в нашей квартире находилось целое состояние!

– В нашей квартире? – переспросил сын.

– Ну да – ты же слышал, что она заявила: что деньги у Лидии всегда были при себе!

– Ну, я не знаю… – уныло протянул Виталий. – Все это так невероятно…

– Невероятно?! – Мать швырнула на стол сковородку, котлеты от удара разлетелись по всей кухне. – Что значит – невероятно? Лидия украла… тьфу, не будем употреблять это слово… скажем, оприходовала девяносто миллионов – это факт. Об этом нам сказали те люди, а они не умеют шутить… с этим ты согласен?

– Ну, допустим… – промямлил Виталий.

– Эти деньги так и не нашлись, так что все уверены, что она сбежала с ними. Но мы-то с тобой знаем, что она никуда не сбежала, что она осталась здесь, в этой квартире… в нашей квартире!

В «нашей квартире»? Выслушав это, я буквально подпрыгнула на сиденье машины. Что это значит? Они убили Лидию и оставили в этой квартире? Держат в шкафу? Замуровали в стену?

– Ну, допустим… – тянул свое Виталий.

– Значит, и деньги тут! – надрывалась свекровь. – А после того, что сказала Антонина, все становится на свои места! Она их превратила в бриллиант. И носила его на себе! В бюстгальтер зашила! Так что мы должны немедленно…

– Только не это! – застонал Виталий.

– Тебе лишь бы ничего не делать! В конце концов ты мужчина или нет? Имея эти деньги, мы могли бы уехать навсегда из этой квартиры! Вообще уехать из страны, и никто бы нас не нашел! Ты хочешь стать богатым и независимым?

– Само собой…

– Так возьми себя в руки! Точнее, возьми в руки вот это! – И мать вложила в руки своего сына молоток для отбивания мяса.

Это был большой, тяжелый, старинный молоток, матери Виталия он достался много лет назад от ее свекрови.

Виталий взял молоток с таким брезгливым выражением лица, как будто это была дохлая лягушка, и вместе с матерью отправился в крохотную комнатку, в которую когда-то вселили Антонину.

В этой комнате Шерстоуховы повели себя очень странно.

Первым делом они дружными усилиями оттащили от дальней стены старый и громоздкий платяной шкаф. Определив по звуку из микрофона, что они делают, я похолодела. Я давно хотела этот шкаф выбросить и купить вместо него что-нибудь более удобное и современное, но каждый раз это намерение наталкивалось на упорное и непреодолимое сопротивление мужа и свекрови.

На стене за шкафом обнаружилась большая выцветшая афиша кубанского казачьего хора. Стараясь не глядеть в глаза казакам, Виталий отодрал афишу от стены. Под ней стена была оклеена обоями совсем другого цвета, чем в остальной части комнаты. Виталий взглянул на эти обои с тоской и страхом.

– Давай, сынок! Давай, Витюша! – проговорила мать и с надеждой взглянула на своего нерешительного сына. – Подумай, там нас ждут девяносто миллионов!

Это что такое – они собираются ломать стену? Их там ждут деньги и богатство – значит… значит, там находится труп Лидии? Боже мой, они таки замуровали ее в стену! То-то я удивлялась, почему комната такой неправильной формы! Стало быть, я прожила почти два года рядом с трупом?

Господи, теперь я поняла, для чего свекровь так стремилась выдать меня замуж за ее сына! Ведь квартира была коммунальной, а вдруг я бы задумала ремонт или обмен? Въедут новые люди, захотят снести внеплановую перегородку, а там… А так они сделали квартиру отдельную, теперь оставалось только держать меня в руках…

Внезапно меня затрясло крупной дрожью, потому что стали ясны дальнейшие планы свекрови. Не зря она расспрашивала меня о родственниках, не зря так боялась, что я забеременею. Ведь она хотела со временем подстроить мне несчастный случай, никто не стал бы расследовать мою смерть, и они с Виталиком зажили бы наконец спокойно. Господи, ну что за люди?

– Тебе плохо? – спросил Антон.

От злости я пришла в себя, и мы стали слушать дальше.

Виталий тяжело вздохнул, замахнулся старинным молотком и обрушил удар на стену под афишей. В стене возник пролом, который с каждым ударом молотка начал расширяться. Из пролома потянуло странным неприятным запахом.

– Я не могу, мама! – пролепетал Виталий и опустил молоток.

– Будь мужчиной! – строго ответила мать и снова подтолкнула его к пролому. – Осталось совсем немного! Подумай о том, как мы заживем, когда продадим бриллиант!

И в этот момент в дверь квартиры позвонили.

– Кто это может быть? – прошептал Виталий, побледнев как полотно.

– Мы никого не ждем, – мать повернулась к двери.

Из прихожей донесся еще один требовательный звонок, затем сразу несколько.

– Не будем открывать! Пусть они думают, что нас нет дома! В конце концов им надоест звонить…

Но гости попались упорные: в дверь звонили и звонили.

– Придется открыть, – озабоченно проговорила мамаша. – Нам ни к чему, чтобы они подняли шум…

– Мама, ты с ума сошла! А что, если они заглянут сюда…

– С какой стати? Я их успокою и выпровожу…

С этими словами женщина вышла в прихожую, подошла к двери и громко спросила:

– Кто здесь? Что вам нужно?

– Служба доставки! – донеслось из-за двери. – Мы привезли учебные пособия для Виталия Шерстоухова!

– Учебные пособия? – переспросила Зинаида Марковна.

Ее сын-педагог вполне мог заказать что-то в этом духе. Правда, сейчас ей никого не хотелось впускать в квартиру, но и разговаривать с курьером через дверь тоже было рискованно…

– Я не одета и не могу вас сейчас впустить, – проговорила она после недолгого размышления. – Оставьте эти пособия на лестнице, я их потом заберу.

– Никак нельзя, – отозвался человек за дверью. – Пособия ценные, мне нужно, чтобы вы за них расписались. Иначе с меня начальство шкуру спустит…

– Вот не ко времени… – пробормотала женщина, но все же открыла дверь, чтобы не привлекать внимание соседей.

В прихожую ввалился рослый детина с большим пакетом в руках, сзади маячил еще один.

– Ставьте сюда. – Зинаида Марковна показала на коврик. – Где тут нужно расписаться?

Едва настырные курьеры покинули квартиру, она заперла дверь на все замки и вернулась к сыну в маленькую комнату, волоча за собой тяжеленный пакет.

– Кто это был? – спросил Виталий, который в испуге стоял перед развороченной стеной.

– Тебе доставили какие-то учебные пособия, – Зинаида кивнула на пакет. – Тяжелые…

– Пособия? – удивленно протянул Виталий. – Какие еще пособия? Я ничего не заказывал!

– Ну, я не знаю… – отмахнулась мать. – Давай уже доведем дело до конца…

– Наверное, это завуч опять что-нибудь напутала, – протянул Виталий и снова замахал молотком.

Через несколько минут пролом в стене превратился в глубокую нишу, в глубине которой скорчилось высохшее подобие человеческого тела, испускавшее затхлый запах смерти и разложения.

– Вот она, Лидия… – проговорил Виталий дрожащим голосом и отступил в сторону. – Дальше уж ты сама, мама… я не могу к ней прикоснуться…

– Что вдруг? – Зинаида Марковна презрительно покосилась на сына. – Раньше ты к ней очень даже прикасался!

– Мама, как ты можешь так говорить! Ведь она все же была моей женой…

– Слюнтяй! – припечатала женщина. – Ладно, посторонись… как всегда, все самое трудное приходится делать мне…

Она выволокла из ниши мумию и разложила ее на полу.

– Так, и где же это… – Она раздраженно дернула за край блузки. Истлевшая ткань рассыпалась под ее руками, обнажив коричневую пергаментную плоть.

– Черт, какая гадость… – бормотала Зинаида, шаря по мертвому телу. – Чего только не приходится перенести ради собственного сына… да где же это?

– Ну что, мама, нашла? – взволнованно проговорил Виталий, заглядывая через ее плечо.

– Здесь ничего нет! – трагическим тоном ответила Зинаида. – Антонина нас обманула!

– Не может быть! – Виталий оттолкнул ее, сам склонился над мумией. – Ты плохо искала!

– Ищи сам, если ты такой умный! – огрызнулась мать.

В это время дверь комнаты распахнулась и на пороге появились Валентин Орлик и его толстый оруженосец.

Анатолий, и обычно заплывший жиром, сейчас выглядел еще более опухшим, чем всегда. К тому же он сипло, натужно дышал.

– Какая встреча! – протянул Орлик, разглядывая удивительную сцену. – Старые знакомые – и опять над трупом! Ну, это у вас просто какая-то дурная привычка – убивать людей на дому! Думаю, когда-нибудь это плохо кончится…

– Мама, ты опять не закрыла дверь? – воскликнул Виталий.

– Да закрыла она, закрыла! – успокоил его Орлик. – Я же вам говорил: замки только от честных людей!

– Что вам здесь нужно? – процедила Зинаида Марковна, двигаясь к тому месту, где Виталий бросил молоток.

– То же, что и в прошлый раз, – деньги, мои деньги! Мои девяносто миллионов! До меня дошел слушок, что вы припрятали их здесь вместе с трупом несчастной Лидии… и что же я вижу? Труп имеется, значит, слушок оказался правдивым…

Он подошел к разложенной на полу мумии и присвистнул:

– Должен признать, Лидия выглядит не самым лучшим образом! При жизни она лучше следила за своей внешностью! Ну, теперь, по крайней мере, я знаю, как ей удалось от меня сбежать.

Орлик повернулся к Шерстоуховым и рявкнул:

– Где деньги, сволочи? Имейте в виду – я шутить не люблю и дважды повторять тоже. Но пока я добрый, и если вы сразу отдадите мои деньги, я вас не трону и даже позабочусь об этих бренных останках. – Он ткнул мумию носком сапога. – Нам с Толиком это уже не впервой…

– Но я клянусь – здесь нет денег! – воскликнула Зинаида, шагнув вперед. – Да, мы ее убили… клянусь, она это заслужила! Но про деньги мы ничего не знали…

– Мадам, я не собираюсь вмешиваться в ваши отношения с невесткой – это ваше личное дело, но деньги мои. И ради чего вы вытащили на свет божий этот скелет, если не ради денег?

– Клянусь, мы…

– Валентин, – прохрипел толстый напарник Орлика. – А вот это што за тюк на полу?

– Это учебные пособия моего сына, – отмахнулась Зинаида. – Он же у меня педагог…

– Сочувствую, но ничем не могу помочь! – Орлик достал из кармана складной нож и одним движением пропорол пакет.

На пол посыпались толстые банковские пачки.

– Опа! – жизнерадостно воскликнул Орлик. – Вот они, мои дорогие! Вот они, мои кровные!

Он повернулся к Шерстоуховым и проговорил с угрозой:

– Обмануть меня хотели? Ну, это вам даром не пройдет!

Мать и сын не слышали его: они в полной прострации смотрели на груду денег.

– Валентин, – снова подал голос толстяк. – Забираем деньги и уходим. Что-то у меня нехорошее предчувствие…

– Предчувствия его не обманули! – раздался в дверях насмешливый голос.

Орлик крутанулся вокруг оси, потянулся рукой за пазуху… но тут же в комнату, где и без того было тесно, ввалились еще несколько человек – бравые бойцы в униформе полицейского спецназа во главе с человеком средних лет в мятом штатском костюме.

– Ну, здорово, Орлик! – проговорил этот последний, потирая руки. – На этот раз ты не вывернешься, никакие адвокаты тебе не помогут. Тут налицо и труп, и деньги…

– Гражданин полковник, – доверительным тоном начал Орлик. – Труп, сами видите, старый, я к нему не имею никакого отношения. Но опознать его могу, если захотите. Это Лидия Воробьева, которую давно разыскивают по делу о хищении в Вейском пенсионном фонде. А она все эти годы тут находилась, в стене замурованная… Это вот они ее приговорили. – Он кивнул на Шерстоуховых, которые то краснели, то бледнели. – Как говорится, на почве бытовой ссоры…

– Это я, я! – воскликнула Зинаида. – Это я ее убила, мой сын здесь ни при чем!

– Разберемся! – бросил полковник. – А что это с твоим приятелем? Какой-то он не такой жизнерадостный, как обычно…

– Свинка у него, – ухмыльнулся Орлик.

Затем он понизил голос и приблизился к полковнику:

– А насчет денег… Вы понимаете, какая ситуация…

– Пока не понимаю, – ответил полковник с интересом. – Но с нетерпением жду, что ты мне объяснишь…

Но тут дверь комнаты снова распахнулась.

Казалось, в ней уже яблоку некуда упасть – но в нее вломились еще два человека: рослый оператор с тяжелой профессиональной камерой и молодой человек с микрофоном в руке, в котором нетрудно было узнать репортера одной из крупных телекомпаний.

Двое спецназовцев попытались было скрутить работников телевидения, но полковник сделал страшные глаза, и бойцы попятились.

А репортер профессиональным взглядом оглядел комнату и заговорил в микрофон:

– Сегодня наконец удалось поставить точку в давнем резонансном деле. Как вы, возможно, помните, несколько лет назад организованная преступная группа в городе Вейске совершила хищение средств пенсионного фонда. Часть преступников скрылась, один получил заслуженный срок, но деньги пенсионного фонда так и не были обнаружены. И вот сегодня нашим доблестным правоохранительным органам в лице полковника Скопина в результате сложной и продолжительной операции удалось задержать соучастников того давнего хищения и обнаружить деньги пенсионного фонда…

Полковник приосанился. Оператор взял его крупным планом, затем перевел камеру на деньги и долго фиксировал на них. Телевизионная аудитория очень любит зрелище больших чужих денег.

– Ну это же надо, как интересно, – сказала я, потягиваясь, потому что от долгого сидения в машине все тело затекло, – как будто радиопостановку прослушала.

– А свекровь-то у тебя – железная женщина! – сказал Антон. – Убийство невестки на себя взяла, вот как сына любит!

– Да ладно, ей по старости меньше дадут, может, вообще выпустят, – с сожалением сказала я, – а про убийство Лугового все молчать будут.

– Куда теперь везти? – осведомился Антон.

– Домой, на Шестую Советскую, у меня кот некормленый!

Александр вышел на балкон дворца и окинул взглядом площадь.

Здесь, на главной площади Вавилона, великого, бессмертного города, выстроилась его армия, его ветераны, те, кто под его знаменами прошел по пыльным, каменистым дорогам Азии, те, кто победил сотни царей и десятки народов, чтобы создать империю, какой еще не видели люди, какой еще не видели боги.

И вот теперь они, его ветераны, устали. Они больше не хотят идти вперед, не хотят завоевывать для него новые города и страны. Мир оказался слишком велик, у него нет конца, за одним царством начинается другое, за тем – третье, десятое, сотое… человеческой жизни не хватит не только на то, чтобы завоевать все эти царства, но даже на то, чтобы обойти их все, увидеть своими глазами, отведать воды из всех рек, плодов изо всех садов…