Охота на Горностая (сборник) Панов Вадим

– В бою? – тихо спросил Рикки.

Он уже знал, кто стоит рядом с ним.

– В мире, – глухо уточнил старик. – Подло.

– Так вы… Вы – Винсент Шарге.

– Слышал обо мне? – Мастер големов невесело усмехнулся. – Наверняка плохое.

– Вас все жалеют.

– Скоро перестанут. Когда узнают, что я продался Ярге.

– Да, – согласился Феллоу. И тут же поинтересовался: – Но зачем вам это?

– Ты всё ещё не понял? – Старик вновь отвернулся и вздохнул, глядя на поднимающееся солнце. – Вспомни всё, о чём я говорил, и представь… На мгновение допусти, что я не лгал, и ты поймёшь – зачем. Жизнь хрупка, малыш, коротка и хрупка. Иногда кажется, что народ сильнее индивида, но это не так: теряя песчинки, мы рано или поздно смоем в море весь берег. У Ярги серьёзные намерения, и я действительно хочу стать страховкой для Чуди на случай его победы. – Шарге выдержал паузу и твёрдо, очень убеждённо завершил свою речь: – Даже в том случае, если расплатой за ваше спасение станет ненависть.

– Что это за корабль?

– Судно, – поправил Вернона капитан.

– Ты же пират!

– Не важно. Корабли бывают только у военных, чтоб им чугунный якорь приделали, а всё остальное – суда.

Чуды переглянулись, после чего Кольдер негромко протянул:

– Судя по непримиримости, ты служил.

– Обязательно.

– И ни за что не изменишь свою точку зрения.

– Проще выкинуть вас за борт.

– В таком случае, что это за судно?

– «Белая черепаха», православный брат, – громко произнёс серб и с гордостью добавил: – Моя красавица.

По причинам, о которых можно было только догадываться, «красавица» Аэрбы бросила якорь не в виду Патайи, а в пяти милях к северу, и, видимо, поэтому осталась не замеченной враждебным «Абрисом». Добираться до неё пришлось на перекладных: сначала на автомобиле до малозаметного, затерявшегося среди скал пирса, а после на катере, мощном и очень быстром, главным предназначением которого была отнюдь не доставка на борт пассажиров и припасов. Катер явно использовался для нанесения недружественных визитов на чужие суда, и об этом откровенно намекала завалявшаяся на полу автоматная гильза. Капитан её приметил, поднял и выбросил, тихонько пообещав кому-то на сербском большие проблемы.

– Я понимаю, что это твоя красавица и ты по ней соскучился, – продолжил допрос Вернон. – Но мне интересно, что это за судно?

«Черепаха» и в самом деле не потрясала воображение. Футов двести в длину, примерно сорок в ширину, светло-серая, дружелюбная, она не походила ни на траулер, ни на сухогруз, ни на яхту, ни на пассажирское судно и тем заинтересовала Дракона.

– Оно выглядит мирным.

– Извини, в целях конспирации пришлось снять ракетные установки и срезать орудийные башни.

– Уэрбо, что это за судно?

– Пиратский бриг.

– Парусов не хватает.

– Современный пиратский бриг.

– Судно радиолокационной разведки, – неожиданно произнёс Кольдер.

И удостоился уважительного взгляда Уэрбы.

– Почти угадал, православный брат, – кивнул капитан. И продолжил: – На самом деле «Белая черепаха» – урождённый дальний разведчик, выстроенный в Польше под легендой гидрографического судна…

– В Польше? – изумился Вернон. – Там строили корабли океанического класса?

– Когда-то строили, – махнул рукой капитан, не желая погружаться в далёкую историю. – «Черепаха», в то время, как вы понимаете, она называлась иначе, была приписана к вашей Академии наук и шлялась по великому океану, подслушивая и подглядывая за врагами во славу вашей великой страны. После распада Империи судно досталось Украине, довольно долго стояло на приколе, потом его приватизировали, трижды перепродавали, и в конце концов оно оказалось у меня.

– Почему именно оно?

В представлении Венсона современные пираты должны были передвигаться на… На авианосцах? Они честным морским разбойникам не по карману. На бывших торпедных катерах? Слишком заметно. На танкерах? Глупо. На яхтах? На чём?

Другими словами, Вернон поступил, как настоящий Дракон: сначала спросил, а затем задумался.

Аэрба же прекрасно понял, что рыжий оказался в затруднительном положении, но сразу ему на помощь не пришёл, помолчал, ехидно разглядывая задумавшегося парня, и, только выдержав достаточно длинную паузу, объяснил:

– У судна отличная вместимость, большой запас хода и резерв автономного плавания, но главное – великолепная легенда, позволяющая мне бороздить моря в любых направлениях. Так что перед вами не какой-то пират, разыскиваемый всеми морскими службами Азии, а добропорядочный гидрограф, работающий по заказу различных компаний, в том числе крупных транснациональных корпораций и государственных служб.

– Ты реально этим занимаешься?

– Разумеется! На борту целых три дипломированных специалиста, включая меня, – громко сообщил серб. – И, как правило, мы работаем по самым настоящим контрактам. Иногда, конечно, приходится нанимать самого себя через подставные фонды, когда нужно оказаться в какой-нибудь конкретной акватории, но редко.

– И ты до сих пор не примелькался? – удивился де Бер.

– О чём ты? – не понял Уэрбо. Но уже в следующий миг сообразил: – Судно?! Кольдер, мы не в Голливуде и за эффектными картинками, вроде связанных абордажными крюками судов, не гоняемся. Минимальное расстояние, на которое я подпускаю «Черепаху» к объектам интереса, – сто миль.

– Катера! – покраснел догадавшийся Горностай.

– Совершенно верно, – подтвердил серб. – У меня три скоростных катера с неплохим запасом хода.

– В таком случае, легенда у тебя действительно прекрасная.

– Одна из лучших. – В число возможных добродетелей Аэрбы ложная скромность не входила. Настоящая, впрочем, тоже. – У Луминара легенда проще: круизная яхта-люкс. А сам он играет роль отошедшего от дел миллионера.

– Я, конечно, не завидую, – протянул Венсон. – Но легенда твоего красноглазого приятеля мне нравится больше.

– Она хороша, если ты играешь миллионера, а эта роль на «Чёрном абрисе» занята, – назидательно произнёс Уэрбо.

– Гм… Пожалуй.

Тем временем катер подошёл к трапу, и капитан пригласил чудов на борт:

– Поднимаемся, православные братья, оглядываемся, знакомимся и не стесняемся удивляться.

– Чему?

– Всему, – пожал плечами серб. – Вы ведь впервые на пиратском судне, не так ли?

– Я и на обычном никогда не бывал, – буркнул Кольдер. – Если не считать таковыми речные пароходики.

– Не считать.

– Вот и я о том же.

И первое отличие пиратского судна от прогулочного де Бер отметил сразу: чистота и порядок. За два дня знакомства с Аэрбой Горностай привык думать о нём как о весёлом, склонном к обильным возлияниям и не очень-то обязательном челе. Известие о том, что их случайный собутыльник оказался едва ли не самым главным пиратом южных морей, удивило, изумило, ошарашило, но сложившийся образ не изменило: почему бы морскому разбойнику не быть весёлым и необязательным пьяницей? Однако, оказавшись на судне, Кольдер понял, что их собутыльник – весьма жёсткий и требовательный капитан, умеющий добиваться беспрекословного подчинения. «Белая черепаха» блестела так, словно только что сошла со стапелей: палуба вымыта, стёкла иллюминаторов чисты до идеальной прозрачности, медные детали начищены, и все предметы – строго на своих местах, аккуратно сложены, связаны или упакованы. И стало понятно, почему обнаруженная гильза привела Уэрбо в бешенство: причина крылась не в нарушении конспирации, а в том, что кто-то схалтурил при уборке катера.

– Капитан…

Первым поднявшихся на борт поприветствовал невысокий темноволосый мужчина, смуглый или загорелый дочерна, белозубый, черноглазый, облачённый в шорты цвета хаки, свободную красную рубаху и… татуировки. Жилистые руки мужчины покрывало настолько большое количество разноцветных рисунков, что в какие-то моменты даже казалось, будто под рубашку черноглазый надел футболку с длинным рукавом.

– Здорово! – Аэрба пожал невысокому руку, после чего хлопнул по плечу и повернулся к гостям: – Бенга-Бенга. Старпом, штурман и шаман.

– Шаман? – удивился Вернон.

Бенга-Бенга нейтрально улыбнулся, но промолчал, став вдруг похожим на умного пса, в вотчину которого неразумные хозяева притащили наглого кота. Пёс готов терпеть, отворачиваться, делать вид, что всё в порядке, что ему нравится происходящее, но… Но не следует оставлять его с нежданным гостем наедине.

– Ну да, шаман, – жизнерадостно подтвердил серб. – А в чём дело?

Дракон пожал плечами, и капитан, решивший, что другого ответа не будет, продолжил:

– Понимаю, что для городских жителей слово «шаман» звучит дико и непривычно, но у нас, в южных морях, без толкового колдуна никуда.

Если учесть некоторые обстоятельства, заявление прозвучало настолько прозрачно, насколько это вообще возможно, однако переглянувшиеся чуды решили пока промолчать.

– А уж тем, кому есть что скрывать и от кого скрываться, без опытного шамана не обойтись, – закончил Уэрбо.

И это дополнение вывело Бенгу-Бенгу из себя.

– Ты им всё рассказал? – хмуро осведомился он. Причём осведомился таким тоном, каким старпом, пусть даже и колдун, в адрес капитана обычно не осмелится.

Но Аэрба не разозлился, просто кивнул:

– Да.

И получил резкое:

– Ты слишком много пьёшь.

И вновь дружелюбное:

– Это оскорбление или констатация факта? – Здоровенный серб не хотел или не мог себе позволить поссориться с шаманом.

– Это моё мнение о происходящем, – отрезал Бенга-Бенга и повернулся к чудам: – Рад знакомству, господа.

– Мы… э-э… тоже, – промямлил Кольдер, однако ответы «гостей» маленького пирата не интересовали.

– Капитан обрисовал вашу проблему, и я думаю, мы с ней справимся, – чуть ли не официальным тоном произнёс шаман. – Всё, что вам нужно, так это набраться терпения и как следует подготовиться к драке.

– Согласен, – поддержал штурмана Вернон и тут же получил в ответ предельно холодное замечание:

– А что вам ещё остаётся?

– Приятно видеть, что вы понравились друг другу, – вновь вступил в разговор Аэрба. – Теперь вас проводят в каюту.

Судя по всему, Бенга-Бенга отдал необходимые распоряжения до того, как отправиться встречать гостей, потому что время разговора не было потрачено впустую: матросы подняли трап, якорь, и «Черепаха» принялась неспешно набирать ход.

– Вы знаете, куда следует плыть? – удивился Венсон.

– Идти, – поправил его капитан.

– Хорошо – идти. – Дракон понял, что в ближайшее время их с Кольдером станут поучать на каждом шагу, и мысленно смирился. – Вы знаете, куда нам следует идти?

– На юг, – безапелляционно произнёс шаман. – Сиамский залив место достаточно спокойное, тайцы присматривают за порядком, поэтому Герро с добычей пойдёт к Камбодже. Там много островов, на которых можно спрятаться.

– Герро может пойти куда угодно, – не согласился Вернон. – Чтобы стать невидимым, достаточно уйти за горизонт.

– Вы сами сказали, что ваш дядя – «огромная шишка», – напомнил серб. – Герро готовится к встрече с его посланцами, а значит, будет прятаться. А значит, пойдёт на юг.

Спорить с уверенным в себе капитаном не имело смысла, поэтому Дракон едва заметно пожал плечами и согласился:

– Пусть так.

А вот у Кольдера возник вопрос:

– Мы сможем догнать «Абрис»?

И покосился на Бенгу-Бенгу. Шаман остался невозмутим. И ничего не ответил, предоставив эту честь Аэрбе.

– Луминар ходит на парусно-моторной шхуне, выстроенной в Японии как китобойная и переделанной в Гонконге одним умелым англичанином по имени Кьюсак… – Капитан провёл ладонью по щетине, и взгляд его стал задумчив. – Или Куаттро? Сейчас не вспомню, но точно на Q, его все так и зовут: мистер Q, а он не обижается. Старенький уже, но дело знает отлично: модернизировал ходовую часть на «Черепахе», и я очень доволен.

– То есть мы сможем догнать «Абрис»?

– Скорость у нас одинаковая.

– Но у него преимущество в несколько часов, – заметил Вернон тоном заправского морского волка.

И слегка переборщил, поскольку настоящие заправские волки одновременно поморщились.

– Рано или поздно Герро придёт туда, куда хочет прийти, – протянул Бенга-Бенга. – Или изменит курс, что позволит нам срезать угол. Так что не волнуйтесь, мистер Вернон, мы догоним.

– Моя фамилия – Венсон.

– Очень мило.

За разговором они поднялись на мостик – довольно большое помещение, с которого открывалась превосходная панорама на нос и океан, – шаман, исполняя обязанности старпома, проверил курс, кивнул, оставшись доволен увиденным, отослал рулевого, сам встал за штурвал и только после этого продолжил разговор:

– Вам уже сказали, что капитан Луминар пожирает трупы врагов?

Неожиданный вопрос заставил Уэрбо помрачнеть, а чудов – осторожно развести руками в абсолютно одинаковом, как будто отрепетированном, жесте.

– Не сказали, – ответил Кольдер, возвращая конечности в исходное положение.

– Следовательно, теперь вы об этом знаете, – любезно произнёс шаман и, несмотря на явное неудовольствие капитана, продолжил: – Герро Луминар стар, умён, опытен, и он колдун. Очень сильный колдун, отнимающий у врагов плоть, сердца, мужество и волю.

– И кровь, – эхом добавил Венсон.

Аэрба удивлённо вскинул правую бровь.

– Да, кровь тоже, – спокойно подтвердил Бенга-Бенга. – Герро необычайно силен.

– Сильнее тебя? – тут же осведомился де Бер.

– Мы уже на «ты»?

– А чего тянуть?

Шаман помолчал, видимо, усмиряя кипящее внутри бешенство, после чего с достоинством продолжил:

– Не буду скрывать: капитан Луминар очевидно превосходит меня в колдовстве.

– Тогда почему ты до сих пор жив?

– Потому что Герро боится Белую Черепаху, – произнёс Аэрба.

– Твое судно?

– Нет, – выдержав паузу, ответил серб. – Не его.

Из приключенческих книжек, воспоминаний очевидцев и здравого смысла широкая публика делает совершенно однозначный вывод, что лучшее время для побега – раннее-раннее утро, оно же – поздняя-поздняя ночь. Когда часовые дремлют или спят, луне надоедает светить ярко, усталые коты возвращаются домой, топчутся, орут, то есть бесплатно производят отвлекающий шум, и никто не обращает внимания ни на скрежет напильника по решётке, ни на вылетающие из-под фундамента тюремной башни комья земли. Получается что-то вроде негласной договорённости: «Если вы ухитрились не уснуть до этого часа, то получаете бонус +100 к бегству».

Однако, если вас угораздило оказаться в плену посреди моря, а на борту находится хотя бы один вампир, то приключенческие расчёты отправляются к чёрту, потому что всё слишком запутывается. Бежать ночью? Когда по тёмной палубе слоняется злой, как чёрт, Герро, открыто намекающий, что соскучился по сладкой чудской крови? Не вариант. Высушить, он, наверное, и не высушит, но сведёт вероятность успеха к нулю. Бежать днём? Когда повсюду матросы, они же пираты, и в любой момент может притащиться «поболтать» чокнутый Винсент? Тоже так себе идея… Вот и получается задачка из серии «Выбери худший вариант», но Рикки старательно ломал над ней голову, прекрасно понимая, что второго шанса ему не дадут: или он уйдёт с первой попытки, или не уйдёт вообще. А уйти молодой Феллоу хотел, несмотря на торжественное обещание Шарге его отпустить, и уйти хотел по сугубо прагматической причине: как сложится у похитителей встреча с десантом боевых магов, одному Спящему известно, возможно – по плану, возможно – пираты окажутся под ударом, например начнётся абордаж, и что в этом случае произойдёт с пленником – неизвестно. Поэтому лучше добыть свободу заранее: и самому приятно, и дяде продемонстрировать, что хоть и не маг в семье растёт, но и не олух.

Да и грех не попытаться бежать, имея на руках сильный козырь.

В отличие от друзей-гвардейцев, свободно владеющих разнообразными боевыми арканами и потому таскавших с собой одну-единственную «Дырку жизни», потерявший подобные способности Рикки позаботился о дополнительный страховке: стандартный для всех жителей Тайного Города артефакт всегда лежал в его кармане и был отобран ещё в отеле, а второй, аналогичный, был аккуратно спрятан в зубную коронку и настолько хорошо замаскирован, что его пропустил и Шарге, и проведший второй обыск Луминар.

Придя в себя после похищения, Феллоу сразу же попытался активизировать «Дырку жизни», выяснил, что шхуна надёжно защищена от применения магии и, чтобы артефакт заработал, нужно её покинуть. Оставался вопрос: как это сделать?

И когда?

Днем или ночью? На глазах у команды или рискуя нарваться на взбалмошного вампира? Кто опаснее? Когда удобнее? Что делать?

Однако первая же ночёвка на борту показала, что у ночного варианта, при всех его очевидных плюсах, перспектив нет. Рикки отвели небольшую каюту без иллюминатора, вход в которую перекрывала надёжно-металлическая дверь, а в коридоре всю ночь просидел вооружённый малаец. Санузел внутри, так сказать, индивидуальный, то есть объяснимого повода выйти ночью из каюты нет, на необъяснимый малаец не среагирует, запускать артефакт внутри уже пробовал и убедился в бесполезности попытки. Другими словами, картина печальная, тут и без вампира шансов практически нет. Можно, конечно, сымитировать приступ какой-нибудь болезни, вырубить малайца – об этом пункте, учитывая превосходство чудов в силе, Рикки не беспокоился, – затем тайком выскользнуть на палубу и нырнуть в море, но, поразмыслив и припомнив о присутствии на борту вампира, Феллоу решил не рисковать и попытаться бежать днём.

Ещё и потому, что подобной наглости от пленных обычно не ждут.

С помощью «обыкновенных» вопросов Рикки узнал, что судно может развивать скорость до девятнадцати узлов, но обычно идёт на шестнадцати. То есть примерно восемь ярдов в секунду. Если незаметно прыгнуть за борт, то через двадцать пять – тридцать секунд шхуна отойдёт примерно на кабельтов, что, по прикидкам Феллоу, вполне достаточно для выхода за пределы блокирующего магию поля. Для обретения свободы и спасения жизни.

Тридцать секунд.

И нет нужды в военно-морском героизме, нет нужды никого убивать, нет нужды в шуме: хочешь бежать – просто окажись в воде. Даже плыть не требуется.

Тридцать секунд поплавком, а желательно – под водой. Что может быть проще?

К тому же днём Феллоу обретал относительную свободу: вооружённый матрос поблизости, зато вся палуба в его распоряжении, ходи куда хочешь, делай что хочешь – в открытом море деться некуда. Дозволялось рыбачить – Рикки предложили шикарный выбор спиннингов, дозволялось играться – предоставили планшет с усечёнными коммуникационными возможностями, дозволялось читать и просто валяться в гамаке. Еда и напитки за счёт заведения. Направленный в спину ствол – обязательная часть сервиса.

На второй день сформировался распорядок: завтрак – бесцельное блуждание по палубе – визит Винсента, разговор – обед – дрёма в теньке – чтение книги – визит Винсента, разговор – ужин в компании Винсента и Герро – вечерняя партия в преферанс – сон.

Скучно, зато предсказуемо.

– Я так понимаю, дядя Франц на связь не вышел? – небрежно осведомился Рикки после того, как после завтрака диалог о погоде, сне и прелести морских прогулок себя исчерпал.

– Почему ты так думаешь? – прищурился Шарге.

– Потому что вы ничего об этом не сказали.

– А если я не собирался говорить?

– Это противоречило бы вашему характеру.

Старый чуд рассмеялся, показывая, что Феллоу всё понял правильно, и кивнул:

– Да, сказал бы… И в другом ты тоже прав: великий магистр молчит, но это вовсе не означает, что он не отправил на твои поиски рыцарей.

– Не позвонив вам? – В его представлении звонок должен был последовать сразу же, и потому Горностай удивился спокойствию похитителя.

– Один из наиболее вероятных сценариев операции предусматривал такое развитие событий, – безмятежно ответил Винсент. – Де Гир знает, что ты жив. Знает, что мы готовы к общению – у него есть телефон и есть номер, – и специально молчит, затягивает время в интересах спасательной команды.

– Которую вы не боитесь… – вздохнул Рикки.

– Твой дядя не сможет найти нас даже с помощью навов, – уверенно произнёс Шарге. – Через пару дней он это поймёт и позвонит. – Пауза. Улыбка. – Заключим пари?

– То есть тишина вас не смущает?

– На тот случай, если ты забыл, напоминаю: телефонный разговор с де Гиром нас не интересует. Будет он или нет – не важно; как только великий магистр отзовёт боевую группу, ты поедешь домой.

– А группы пока нет, – протянул Феллоу. – Так?

– Так.

– Или вы её не видите.

Опытные маги – а Рикки хотелось верить, что дядя отправит за ним закалённых бойцов, – способны скрыть своё присутствие от наблюдателей. Бывало, что боевые отряды чудов даже к Цитадели подбирались незамеченными, не говоря уж о Зелёном Доме… Всякое бывало во время войн Великих Домов. Однако железобетонная уверенность старика заставляла Феллоу думать, что на этот раз даже самые лучшие маги не смогут замаскироваться должным образом.

– У меня есть способ узнать правду, – скромно произнёс Винсент.

– Не сомневаюсь в вашей предусмотрительности.

Шарге с улыбкой посмотрел на задумавшегося парня и неожиданно для себя решил его поддержать:

– О себе не беспокойся, малыш, твоей жизни ничего не грозит.

Старый чуд отчего-то решил, что очередное обещание не причинять вред успокоит Феллоу, и пропустил жёсткий удар: прозвучавший ответ больше походил на пощёчину.

– Когда-то вы были рыцарем, Винсент, и должны помнить, что страх смерти чужд нам.

– Я по-прежнему рыцарь.

И поток ледяного презрения:

– Я вижу.

Винсент пронзительно посмотрел на Рикки, дёрнул щекой, словно собираясь что-то сказать, резко повернулся и ушёл.

Ушёл, как и было запланировано – оскорблённый, а значит, вряд ли вернётся до вечера. И не помешает заполучить столь важные тридцать секунд.

Прямо сейчас. В разгар дня.

Что может быть проще?

Оставшись один, Феллоу перешёл в гамак, повалялся, прочёл несколько страниц выданной Луминаром книги, точнее, неспешно перелистнул несколько страниц, не вникая в их содержание, затем зевнул, поднялся с кресла, подошёл к холодильнику, налил в бокал воды, сделал несколько глотков, а затем…

Весь Тайный Город знал Горностаев как стрелков, бьющих без промаха. Винтовка или лук, пистолет или рогатка – Горностаи клали снаряды точно в цель, словно насмехаясь над законами физики и неумёхами из других семей и рас. Но то, что Горностаи превосходно стреляли, вовсе не означало, что они не умели использовать другое оружие. Умели. И ещё как! И двигались они пусть не так быстро, как хваны или масаны, но уж всяко энергичнее обыкновенного чела.