Разговоры в дороге Успенский Глеб
— Мудрые, какие же еще? Пусть все люди живут в мире моих мудрых мыслей. Своих-то не будет, одни мои чтобы вокруг… И не на табличках жалких, а на высоких каменных стенах, да чтобы во всю стену…
— А вдруг они твои мысли постигнут, но при своих останутся?
— И это не беда. Надо, чтобы мои мысли повсюду были. Проснулся — на потолке. Глазами повел — на стене. Даже в отхожих местах пусть будут мои мысли у всех перед глазами! Глядишь, мало-помалу все остальные и вытеснят.
— Ловко. Ну, давай, самую главную мысль изобразим.
— Изображай. Я, Содержатель тверди да моря… Это что у тебя на дощечке за уродец?
— Это буква «я». Ее, по совести, в азбуке-то в черном теле держат: последней стоит…
— Кто же осмелился самую главную букву взад поставить? В нашей грамоте ей будет почет оказан… Но больно она у тебя мелкая. Я ее лучше увеличу и каменной сделаю. Ну, как?
— Солидно, что и говорить. В два человеческих роста, как бы не более.
— Нет, еще мелковата. Подвысить надобно…
— Эй, она же крышу дворца проломит!
— Не твоя забота. Нет, еще низковата. Нужно такой высоты сделать, чтобы аж в Египте видно было…
— Спаси, Калям-бубу! Под небо буква лезет! Зачем такую-то уж? Хватит! Хватит! Не видишь — верхушка обламывается? Ты же ее без фундамента мастрячишь! Убегай оттуда хотя бы сюда! Берегись! Эх, не уберегся… Помощнички тараканами сгинули, и самого как таракана прихлопнуло… Дворец развалил, дурак, народ без руководства оставил… Они же без власти да со своим заклинанием такого тут наворочают! Ну, натворил я на свою голову…
7
— Эй, купец! ты чего это натворил: развалил весь как есть дворец!
— Да не я это, люди добрые! Это Содержатель ваш, то есть Держатель тверди да моря. Его собственное «я» задавило до смерти. Видите, под камнем мокренько?
— И правда мокренько. Не врет купец! Только зачем ты его не остерег, не спас? Мы тебя живо сейчас за это погубим!
— Люди, нельзя его губить: посмотрите, где он сидит!
— Зачем ты, купец, на Высокий Табурет забрался?
— Как пошли камни падать, так и забрался. Со страху не то что на табурет, в ночной горшок залезешь…
— А нам что за дело, кто на Табурете? Он залез — он пусть и держит твердь да море, пупок себе рвет. А мы по-старому будем жить. Поклонимся-ка новому Держателю!
— Не хочу я к вам в Держатели! Я словечка вашего не знаю!
— Не беда, научим! У тебя помощники будут, хотя бы меня взять. Я у Начальства Покоя в младших подпыточных ходил, дело знаю…
— Я в Начальство Мудрости горазд: семь ученых слов знаю!
— Это каких же?
— Генезис, остранение, концепция, полифония, гипертекст, технократия да ………….!
— Ах ты бесстыжий! Да ведь …………… — вовсе не ученое, а срамное слово! Как у тебя язык-то повернулся…
— Вот незадача! Не берешь, стало быть, в Начальство Мудрости? Стало быть, сам ты, купец ………….!
— Молчи, матерщинник! Э, а что это у вас вода кругом льется? Опять кому-то всемирный потоп приснился?
— Нет, не потом. Это народ воду изо рта выливает. Хватит, намолчались!
— Люди добрые! Как мне вас называть-то? Раз уж намолчались, то теперь наболтайтесь вволю, я разрешаю и велю!
— Сказать ему, что ли?
— Еще проклянет…
— Не проклянет, он душевный…
— Ладно, новый Держатель, темнить не будем: атланты мы.
— А страна ваша, надо быть, Атлантида?
— Она самая!
— Так я и думал. Про вас давно в ученых книгах писано…
— Что про нас где?
— Все равно не поймете… Вот что, атланты! Давайте я у вас в державе порядком все устрою, а вы меня за это домой отправите!
— А как же мы без Держателя будем? Твердь провалится, море вытечет…
— У нас в иных городах и вовсе без царя управляются, вот так и вы. Выберите верных людей…
— Где их взять-то, верных? Нынче матери родной, и той верить нельзя…
— Купец правду говорит. На что нам власть, какая от нее сласть? Погуляем хоть как люди!
— Стой! Без власти вовсе все развалится. Ну-ка, скажите мне, атланты, пахать землю и сеять хлеб умеете?
— На что оно нам? Хлеба и так полно, только пожелай…
— А овец разводить?
— На что оно нам? Понадобится — вот и шашлык.
— А рыбу-то хоть ловите?
— На что оно нам? Охота осетрины — всегда пожалуйста!
— Эх, атланты! А ведь хлебушко-то кто-то вырастил, выходил, осетра в сети поймал. Не стыдно воровать-то?
— А что, семеро богов зря, что ли, наас избрали?
— Не знаю, не знаю. Только нет на земле такого народа, чтобы все поголовно воры были.
— Правильно, нету! Может, поэтому нас и избрали!
— Военное дело знаете?
— На что оно нам! Враги и так замертво повалятся.
— А если все ограбленные народы за своим добром придут? Всех-то не повалите!
— Повалим! Не таких видали!
— А с солнцем справиться не можете!
— Тьфу, пакость! Твоя правда, не можем…
— Вот так и с врагами будет. Их придет видимо-невидимо. Уже собираются. Какое там — идут уже! Я их ненамного опередил. Они такое вам устроют! И словечко не превозможет.
— Поди превозможет…
— А ну не превозможет?
— И правда, братцы, ну как они всем скопом придут и примутся злобно мстить? Сколько их там идет, говоришь?
— Сколько? А все!
— Как все?
— А вот так! Сколько есть людей на земле, столько и собралось. У каждого если не меч, то дубина хорошая…
— Надо стену ставить! Я такую у узкоглазого народа видел, перенять могу… Я понимаю, эфиопам там напинать или шумерам… Но чтобы все-то навалились!
— Нет, атланты, не поможет вам стена. Вы лучше пожелайте, чтобы ваша земля ото всех других земель отпихнулась, чтобы не добраться до вас было. Так спокойнее.
— Вот это дело! Одно слово — Держатель!
— А ну-ка поднатужимся! Как будто в соседние страны шестами упираемся! Раз, два, взяли! Пошла Атлантида-матушка!
— Хорошо идет!
— Подальше, подальше, страху меньше будет…
— Вот здесь в самый раз — от всех вдалеке…
— Вот и молодцы, атланты. Теперь учитесь жить как люди. Землю пашите и прочее…
— Попробовать, конечно, можно…
— Торговлю заведите, деньги в оборот пускайте…
— Какие деньги? Золота да серебра навалом у нас…
— Вместо золота да серебра возьмите за деньги то, чего у вас мало.
— А чего у нас мало? У нас всего много!
— Вот незадача… Что же придумать? Ага! У вас всегда тепло?
— Конечно, всегда! Что мерзнуть-то?
— Значит, нет у вас ни льда, ни снега?
— Чего нет, того нет. И не слышали даже.
— А я сейчас растолкую. Возьмите чашку с водой и пожелайте, чтобы стало вокруг чашки холодно-холодно… Ага! Вода твердой стала. Вот вам и лед!
— Что-то он в руке опять водой становится…
— А вы его в погребе, в яме храните. Он и не растает. Но вроде бы холодно становится… Ах вы, ненасытный народ! Что же вы делаете? Куда столько льда? От него же холод! Бежать, бежать надо… Эй, матерщинник, что в Начальство Мудрости мостился, иди сюда!
— Слушаюсь, Держатель!
— Хочешь сам Держателем стать?
— Как не хотеть: тогда весь лед под себя подгребу!
— Вот и подгребай, а меня домой отправь.
— А куда домой?
— Через море напротив нильской страны.
— Будь по-твоему. Освободи Табурет, я пока словечко шепну… Да не подслушивай!
— Калям-бубу! Они уже целые горы льда наворотили. Уже и домов не видать! Сейчас и пирамиду перевернутую скроет! Какая же это Атлантида? Это прямо Антарктида какая-то… Пусть так и зовется, не забыть бы ее на карту нанести… Эй, матерщинник, готов, что ли?
— Го-го-го-готов-в-в-в… Отправ-в-в-ляйся!
— Ну, прощай. Смотри не замерзни!
— Не твое дело! Я еще себе сейчас ледку спроворю…
Эпилог
— Здравствуй, певец.
— Здравствуй и ты. Узнал твой голос, Главк. Сам видишь — покарали меня боги, а за что — не знаю…
— Такая будет судьба теперь у певцов: век короткий да несчастливый…
— Так богам угодно?
— Да нет, людям. Правда, людьми бы их и не надо звать… О чем песни слагаешь? Записать за тобой не надо ли?
— Слышал ли ты про землю атлантов, что погибла в один день и одну бедственнную ночь? Вот про это думаю сложить песню.
— Поверь, не стоят они твоей песни. Не хотели жить своим трудом да своим умом, вот и сгинули. Я только что оттуда, околел совсем…
— Так рассказывай, Главк, будь моими глазами…
— Ну, с чего начать? Значит, когда пройдешь земли полудиких эгипатов, блеммийцев, гамфасантов, сатиров и гимантоподов…
Красноярск, 1982 г.
Читать бесплатно другие книги:
