Омут Чулков Георгий

21

СВЕЖАЯ КРОВЬ — 2

Следующее утро я начал с того, что побрился. Приятно было снова видеть в зеркале собственное лицо. Не считая небольших припухлостей под глазами, выглядел я вполне сносно, и этот факт неожиданным образом порадовал. Мне необходимо было производить хорошее впечатление, если я собирался встретиться с Эмми, — это повысит мою конкурентоспособность.

Известие о том, что Амаранта переживает из-за нашего расставания не меньше, чем я, придавало сил. Значит, еще не все потеряно, и при определенном раскладе можно рассчитывать на успех. Оставалась самая малость — не упустить неожиданную удачу. Я хотел доказать Эмми искренность своих чувств, и это, похоже, получилось. Теперь предстояло убедить ее в том, что еще не поздно повернуть назад и уйти от Грэгори, снова отказавшись от жизни вампира-убийцы. Вот с этим могли возникнуть проблемы. Амаранта — добрая и ранимая по натуре девушка, и ей будет нелегко простить саму себя за то, что она совершила. Надеюсь, моя любовь и поддержка помогут чуду свершиться.

Незаметного мне вернулось хорошее настроение, впервые за последние недели, между прочим. В кухню я вошел, напевая себе под нос какую-то веселую мелодию.

— Я уж думал, ты забыл, как улыбаться, — не удержался от комментариев Дима, увидев мое довольное лицо. — Рад снова видеть тебя в строю.

— Тебе тоже доброго утра, — поприветствовал я брата, не желая вступать в дискуссию насчет моего настроения. — Ты придумал план? — спросил я, как только завтрак был готов, и мы сели за стол.

— Я как раз над этим работаю, — промычал он с набитым ртом.

— Пока я только вижу, как ты работаешь над бутербродами, — беззлобно поддел я.

— Настоящий гений должен быть всегда сыт. Нехватка белка, между прочим, плохо сказывается на работе мозга, — наставительно заметил Дима, потянувшись за новым куском хлеба с колбасой.

Завтрак прошел в атмосфере беспричинного веселья. И я, и Дима были довольны тем, что можно снова вернуться к полноценной жизни, а не прозябать где-то на ее задворках. В первую очередь это было, конечно, важно для брата, так как бездействие для него равносильно смерти. Единственное, что по-настоящему пугало Диму в жизни, — это скука. Неловко сознавать, что я стал причиной его страданий. Пришлось пообещать самому себе постараться, чтобы такого больше не повторялось. Впрочем, если бы мне тогда стало известно, насколько «веселым» будет наше дальнейшее пребывание в Питере, я бы поспешил взять свои клятвы назад.

Не успели мы с братом доесть последний бутерброд, как в дверь позвонили. Учитывая события прошлой ночи, мы насторожились. Правда, за окном светило солнце, и это обстоятельство практически исключало визит вампира, но осторожность в нашей профессии еще никогда не была лишней. Переглянувшись, мы с Димой, не сговариваясь, потянули руки к лежащим на подоконнике «Викингам».

Захватив оружие, мы направились к входной двери. Когда я уже был в коридоре, звонок снова нетерпеливо затренькал. Хозяин квартиры, видимо, считал, что ему нечего бояться в этой жизни, поэтому не озаботился такой простой вещью, как дверной глазок. Чувствуя себя, по меньшей мере, идиотом, я спросил, встав сбоку от двери:

— Кто там? — Вопрос прозвучал несколько наивно, было даже немного смешно от того, что я был вынужден полагаться на совестливость визитера.

— Может, хватит уже держать меня на пороге? Здесь, конечно, мило, но хотелось бы войти, — услышал я знакомый девичий голос.

Застывший в коридоре Дима удивленно приподнял брови, усмехнулся и спросил, явно не веря своим ушам:

— Ксюша?

— А вы ждете кого-то другого? — ехидно поинтересовались из-за двери.

Опустив пистолет дулом вниз, я тут же принялся отпирать замок, чтобы впустить в квартиру Ксению Маслову.

— Я смотрю, у вас тут весело, — войдя, заметила девушка, кивнув на пистолет в моей руке.

На ней было летнее платье цвета весенней травы в тон ее глазам и так идущее к рыжим волосам. Ксюша держала за ручку чемодан на колесиках, небольшая дорожная сумочка была переброшена через плечо.

— Как же я рада вас видеть! — улыбнулась Ксения, ставя чемодан на пол.

— Вот так сюрприз! — воскликнул Димка, делая шаг ей навстречу.

Они обнялись, а я все еще продолжал стоять в углу, не решаясь что-либо сказать. Мне было трудно понять свое нынешнее отношение к Ксюше. Она здорово меня рассердила, отказавшись участвовать в поисках Эмми, но с тех пор все изменилось. Я нашел Амаранту, так что причин для обиды вроде бы уже не было. Сама Ксения смущалась и старалась избегать моего взгляда.

— Какими судьбами? — спросил Дима.

— Вот решила провести каникулы в Питере, — говоря это, девушка украдкой бросила на меня взгляд, но тут же отвела глаза, испугавшись моего хмурого вида. — Приютите путешественницу? — поинтересовалась она, обращаясь исключительно к Димке. Похоже, все знакомые девушки сговорились и решили меня игнорировать.

Конечно, он ей не отказал. Брат повел гостью в свободную комнату, показать ей, где она будет спать, а я так и остался в коридоре, недоумевая, что понадобилось Ксюше в Питере. В том, что ее визит не случайность, я не сомневался. При помощи магии наша светлая колдунья легко могла узнать, где мы обитаем; наверное, именно так она и поступила. Я не мог избавиться от чувства легкой досады из-за ее приезда. Ксюша, как всегда, явилась в самый неподходящий момент. Не хватало думать теперь еще и о ее безопасности.

Не было сомнений, Ксения покинула родной дом именно из-за меня. Меньше всего хотелось снова слушать ее рассуждения о том, почему Амаранта мне не подходит, а сама Ксюша как раз является идеальной парой.

Спрятав пистолет за ремень джинсов, я отправился в кухню допивать кофе. За это время он остыл и стал невкусным, но я упорно продолжал им давиться, наказывая себя таким извращенным способом за слабохарактерность. Другой на моем месте уже давно бы разобрался в ситуации.

— Представляешь, Ксюша решила остаться с нами на некоторое время, — войдя вслед за мной на кухню, сходу объявил «радостную» новость брат. Впрочем, ни на что другое надеяться не приходилось.

— Я счастлив, — ответил я с кислым лицом: наедине с Димой можно было не скрывать истинных чувств.

Заметив мой удрученный вид, брат нахмурился.

— Думаешь, она может нам помешать? — шепотом, чтобы Ксюша не услышала его из комнаты, спросил Димка.

— Я ничего не думаю, но знаю, что она здесь не просто так, и ничем хорошим для меня это не закончится.

— Не волнуйся, я пригляжу за ней. Все будет окей, — подмигнул мне братишка.

И надо сказать, день действительно прошел без приключений. Дима неплохо выполнял взятые на себя обязательства и не оставлял Ксению одну ни на минуту, так что я ни разу не был с ней наедине. Лишь вечером, когда Ксения, сославшись на усталость после дороги, ушла к себе в комнату, брат успокоился и, потянувшись в кресле, сказал:

— Ну, вот вроде и все! Моя миссия на сегодня завершена, можно идти спать.

— Мы так и не придумали план, — напомнил я. Дима задумался, и у него на лбу образовались три горизонтальные морщинки.

— Надо бы снова увидеться с Амарантой. Как ты относишься к тому, чтобы выяснить, где она живет?

Я обдумал его слова и ответил:

— Положительно.

— Тогда решено. Сегодня хорошенько выспимся, а завтра ночью снова начинаем слежку.

Я хотел было возразить, что необязательно ждать до завтра, но Дима, предвидя мою реакцию, добавил:

— У нас все равно нет машины, — он развел руками, поднялся и направился в свою комнату. — Так что сегодня ничего не получится.

Я вынужденно согласился, и Дима с чистой совестью ушел к себе. Спать не хотелось, поэтому я остался возле телевизора, по которому шла передача, посвященная рациональному использованию природных ресурсов. Слушая речь какого-то ученого о том, что уже через пятьдесят лет Землю ждет глобальная нехватка нефти, я думал, что некоторые каналы специально преувеличивают масштабы грядущих катастроф, чтобы повысить рейтинг программ. Я так увлекся болтовней этого очкарика, визгливым голосом вещающего о конце света, что не заметил, как ко мне присоединилась Ксюша.

— Интересно? — осведомилась она, мельком взглянув на экран.

— Не очень, — ответил я честно, так как меня скорее занимал сам говоривший, нежели его речь. Ученый был настолько эмоциональным, что приходилось опасаться, как бы с ним не случился удар, что, конечно, существенно увеличило бы число зрителей. Наверное, ведущий втайне надеялся на такой исход. Иначе с чего бы ему задавать столь каверзные вопросы?

— Я знаю, зачем ты здесь, — еле слышно произнесла Ксения.

Я повернулся к ней и заглянул в зеленые глаза. Они были печальными и еще, пожалуй, виноватыми.

— Ты простишь меня? — спросила она с нотками мольбы в голосе. — Иногда я бываю такой несносной.

— Это точно, — я кивнул, и она несмело улыбнулась.

— Мне следовало помочь тебе, — Ксюша вздохнула. — Но я подумала, что ты приехал ко мне, а когда поняла, что это не так, то очень разозлилась. Потом я пожалела о том, что сделала, или, вернее, о том, чего не сделала.

— Как видишь, я справился.

— Я в этом не сомневалась, — девушка горько усмехнулась. — Пожалуй, мне стоит смириться с тем, что ты ее любишь.

— Пожалуй, — в тон повторил я.

— Я готова, — Ксения вздернула подбородок, — если ты меня простишь и пообещаешь, что мы останемся друзьями.

— Мы всегда ими были, — я улыбнулся, и она расслабилась.

— Это здорово, — стараясь выглядеть как можно более беспечной, сказала девушка.

Наверняка Ксюше трудно было признавать свое поражение, но я не собирался облегчать ее страдания. Девушке давно следовало понять, что мы не можем быть вместе; если дам сейчас слабину, она может посчитать это шансом для себя. Через этот неприятный момент надо пройти до конца, чтобы после уже не возвращаться к нему.

Ксюша рассказала, что приехала в Петербург, чтобы попросить у меня прощения. Она очень сожалела о случившемся и уверяла, что это больше не повторится, и отныне я могу полностью на нее рассчитывать. Купившись на огромные, полные тоски глаза, я, конечно же, простил ей все, и она, довольная, вернулась к себе в комнату.

Ближе к полуночи и я решил попробовать заснуть. В моей комнате почему-то было непривычно свежо и прохладно. Мы держали все окна в доме закрытыми, так как боялись неожиданных гостей. Это не очень удобно, когда надо проветрить помещения, но зато вполне безопасно. Поэтому наличие свежего воздуха в спальне настораживало.

Люстра не была включена, но света, приникающего с улицы сквозь тонкий тюль, оказалось вполне достаточно, чтобы рассмотреть открытое окно, выходящее во двор. Квартира находилась в полуподвальном помещении, и окна лишь наполовину возвышались над уровнем земли, поэтому добраться до них было несложно.

На этот раз «Викинг», любезно одолженный местным охотником, был при мне. Направив дуло в самый темный угол комнаты, я спросил:

— Андрей, если не ошибаюсь? — Не знаю, почему я решил, что это именно он, но мое предположение оказалось верным.

— Жаль, не могу сказать, что рад тебя видеть, — услышал я голос вампира.

Повернув голову на источник звука, я увидел его на единственном стуле в комнате. Закинув ногу на ногу и облокотившись на спинку, Андрей восседал в позе скучающего аристократа. Уверен, что и выражение его лица было соответствующим.

— Ты что-то зачастил, — усмехнулся я.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я соскучился по тебе? — спросил вампир с ноткой иронии в голосе, и я с удивлением отметил, что, оказывается, она ему не чужда. — Ты принял решение?

Я мгновенно понял, о чем идет речь. Вчера я сказал Андрею, что должен подумать над его словами, но не предполагал, что он вернется узнать ответ.

— Да, — я все еще стоял, держа пистолет наготове. — Я собираюсь попробовать еще раз.

— Попробовать что?

— Вернуть Амаранту, разумеется, — я изливал перед вампиром душу, даже не будучи уверенным, что он не подослан Грэгори. Это необычное проявление дружбы с обеих сторон беспокоило.

— Весьма похвально, — Андрей поднялся со стула, грациозным взмахом руки расправив завернувшуюся полу пиджака. — Впрочем, на другое я и не рассчитывал.

Казалось, еще немного, и он начнет зевать от скуки, таким пресным был его голос.

— Зачем ты пришел?

— Здесь, — вампир протянул руку и тонким пальцем коснулся письменного стола, — я оставил записку. В ней написано, куда ты должен завтра прийти. Один, — добавил он после непродолжительного раздумья.

— А если я этого не сделаю?

— То будешь большим глупцом, — отступив к окну, пояснил Андрей. — Там будет Амаранта, и вы сможете поговорить.

— Почему я должен тебе верить? — резонно поинтересовался я, желая получить от него какое-нибудь доказательство искренности, но, честно говоря, не особо на это рассчитывая.

Я почувствовал, что внимательные глаза вампира изучают меня.

— Потому что у тебя нет другого выхода, — абсолютно спокойно ответил Андрей, и стало понятно, что он совершенно прав. — Если хочешь ее увидеть, придется рискнуть.

— Я приду, — решился я, испытывая сильнейший эмоциональный подъем. Казалось, я способен свернуть горы, не то что справиться с возможной вампирской засадой. Но про себя подумал, что не скажу об этой встрече ни брату, ни Ксении.

— Я в тебе не сомневался, — кивнул Андрей.

В следующее мгновение он одним ловким движением вскочил на подоконник и выскользнул на улицу. Я остался один и первым делом закрыл окно, чтобы избежать новых ночных гостей, хотя уже не доверял, как прежде, задвижке на раме.

Я взял со стола записку, оставленную Андреем, и прочел адрес, выведенный ровным, аккуратным, но каким-то безликим и скучным почерком. Предстоит выяснить, где находится это место, подумал я, мысленно отметив, что рука Андрея ни разу не дрогнула, пока он писал записку. А между тем, если верить его словам и скрывающемуся за ними подтексту, вампир устроил мне свидание с девушкой, которая ему небезразлична.

Присев на узкую односпальную кровать, я задумался. Завтра меня ждет либо смерть, либо встреча с Амарантой. И то и другое одинаково волнующе. Я сказал Андрею, что приду на назначенную встречу, чем бы она для меня ни закончилась, но это не означает, что я не стану готовиться. Решив посвятить весь завтрашний день сборам, я лег на кровать, мысленно представляя, что скажу Эмми, когда вновь увижу ее.

22

НА ПУСТЫРЕ

Утром я был задумчив и молчалив, и это, конечно, не укрылось от остальных. Дима все время допытывался, что случилось, а Ксюша и вовсе смотрела с подозрением. Но я был стойким, как никогда, и упирал на то, что просто не выспался. Ни в коем случае нельзя посвящать их в свои планы. Кто знает, может быть, меня ждет ловушка, слишком уж добр был ко мне Андрей. Пусть хотя бы Ксения и Дима будут в безопасности.

Вспомнив наш с братом ночной разговор, я взял напрокат очередную машину. Сегодня мне везло: это оказался черный «BMW». Пусть он был немного староват, но все же за рулем такой машины чувствуешь себя почти Богом. Я решил, что это добрый знак.

Место, куда мне предстояло отправиться, находилось неподалеку от клуба. Я не знал, плохо это или хорошо, и поэтому собирался просто дождаться вечера и все выяснить. А пока постарался выкинуть из головы все мысли о предстоящем вечере. Но, чем ниже солнце клонилось к закату, тем больше я нервничал.

К семи часам (Андрей назначил встречу на двадцать два ноль-ноль) я уже был полностью собран. И я сам, и машина, и оружие были в порядке и готовы к бою. Оставалось решить, как именно сказать Диме, что я не намерен брать его с собой.

— Когда выезжаем? — еле сдерживая рвущийся наружу азарт, спросил брат, когда часы показали без четверти восемь.

— Ты никуда не едешь, — заявил я как можно более спокойно.

Как и ожидалось, Дима мгновенно встал в позу.

— Что значит, я никуда не еду? — с вызовом поинтересовался он. — Это, между прочим, мой план, поэтому ты не имеешь права ехать без меня.

Понимая, что так просто от брата не отвязаться, я сообразил, что было бы неплохо придумать ему альтернативное занятие. Пусть он чувствует себя при деле.

— Ты не дослушал, — вздохнул я.

Дима замолчал, скептически поглядывая на меня.

— Я прошу тебя остаться, чтобы присмотреть за Ксюшей. Мало ли что.

— Она уже не ребенок и в состоянии позаботиться о себе, — кисло пробормотал Дима, уже осознавая, что проиграл.

— И все же ей опасно оставаться одной, а вместе вы — сила.

— Но кто прикроет твою спину? — со слезами на глазах воскликнул Димка. Вопиющая несправедливость: я иду на разведку, а он вынужден сидеть дома с девчонкой.

Брату не мешало бы смотреть поменьше боевиков, а то они уже начали влиять на его лексикон.

— Клянусь, что не буду ни во что ввязываться, пока тебя нет рядом, — пообещал я с самым невинным видом.

Вряд ли Дима поверил, что я собираюсь провести всю ночь в машине, но он как-то подозрительно быстро успокоился и оставил меня в покое. Конечно, внимательного старшего брата должна была насторожить такая быстрая капитуляция, но я так погряз в собственных переживаниях, что счел это чистой победой моей способности убеждать над способностью Димы настаивать. Если бы я хоть ненадолго задумался и постарался припомнить, когда это младший братишка слушал старших и сидел дома, мне на ум не пришло бы ни одного подобного случая. Но иногда легче закрыть глаза на несоответствия в поведении близких, чем подвергать их долгому и тщательному анализу. Так я и поступил в тот вечер.

С Ксюшей вообще не возникло никаких проблем. Выслушав мое заявление о том, что этой ночью я должен уехать по неотложным делам, она в ответ пожелала удачи и снова повернулась к телевизору. То, с какой легкостью это было сказано, показалось странным, но я отбросил и это сомнение.

Выехав из дома около девяти часов вечера, я сразу же направился по нужному адресу, чтобы заранее осмотреться на месте. Я припарковал машину в тени деревьев, благо они росли здесь в изобилии. Это оказался обычный пустырь, где не было ничего, кроме буйной растительности. Деревья и кустарники распространились по всей площади пустыря, превратив его в некое подобие джунглей. Оставалось только диву даваться, откуда в Петербурге такие заросли. Наверняка в одном из соседних домов живет какой-нибудь ботаник, который вплотную занялся культивированием местной флоры. Окруженный со всех сторон домами, пустырь по размерам напоминал школьное футбольное поле и по всем параметрам подходил как для тайной встречи, так и для преднамеренного убийства.

Заглушив мотор, я вышел из «BMW» и тихо прикрыл за собой дверцу, не желая повторять былых ошибок и информировать о своем присутствии. Ожидание тянулось долго, и я впервые в жизни пожалел о том, что не курю. Было бы хоть чем время скоротать.

Примерно через полчаса из-за поворота показались два светлых пятна — фары приближающейся машины. Черный, представительского класса «Мерседес» остановился на противоположной стороне пустыря, в паре сотен шагов от меня. Некоторое время ничего не происходило, и автомобиль продолжал стоять на месте, тихо урча двигателем. Неожиданно водительская дверь открылась, и оттуда показался высокий стройный мужчина. По уверенным, чуть замедленным движениям я узнал в нем Андрея. Он не торопился закрывать дверь, и загоревшийся в салоне свет позволил разглядеть, что в машине на пассажирском сиденье кто-то есть. Правда, с такого расстояния я не мог ничего толком рассмотреть.

Зато Андрей, как оказалось, заметил меня почти сразу. Но ведь он знал, кого искать. Вампир подал знак своему спутнику, и тот вышел из машины. Сравнив рост пассажира и Андрея, я увидел, что первый намного ниже и куда более грациозный. Сердце рванулось в груди, первым почуяв, что рядом с Андреем стоит Амаранта. Какую бы цель ни преследовал этот вампир, он не обманул меня и привел Эмми на встречу.

Взяв девушку под локоть, Андрей пошел в мою сторону. Амаранта не сопротивлялась, хотя, казалось, и не совсем понимала, зачем она здесь. Но, видимо, ее доверие к Андрею было столь безгранично, что она совершенно не противилась и послушно шла за ним.

Чем ближе они подходили, тем отчетливее я различал детали ее одежды и внешности. На пустыре было достаточно света, он лился из окон жилых домов, окрашивая листву серебристыми бликами. На миг показалось, что мы попали в сказочный сад, и вот сейчас из-под трепещущих листьев березы к небу взметнутся золотокрылые феи.

На Эмми были обычные джинсы, они так плотно обтягивали стройные ноги, что смотрелись соблазнительнее любой мини-юбки. Короткий летний топик на тонких бретельках довершал образ. Амаранта выглядела как обычная девушка-студентка на прогулке со своим другом. Черные волосы были забраны в хвост высоко на затылке, но подобная простота казалась особенно милой. Благодаря этому я отчетливо вспомнил Амаранту такой, какой когда-то знал ее, когда она была еще далека от Грэгори и его прихвостней.

Лихорадочное волнение накрыло меня с головой, вытеснив все более или менее адекватные мысли. Заготовленные фразы, признания и уверения мгновенно позабылись. Пару раз я вздохнул полной грудью, чтобы немного унять скачущее галопом сердце, пригладил волосы дрожащими руками и одернул рубашку. На этом подготовка к встрече была завершена, и я застыл в ожидании. Готов поклясться, что выражение лица у меня при этом было совершенно идиотское.

Амаранта почувствовала мое присутствие примерно шагов за сорок и, неожиданно резко остановившись, взглянула на Андрея.

— Что это значит? — донесся до меня чувственный голос девушки.

От этого ангельского тембра засосало под ложечкой и задрожали колени. Я с наслаждением вслушался в него и ловил нотки негодования, но даже они звучали как изысканная мелодия.

— Узнаешь? — как всегда равнодушно, спросил Андрей.

Он хотел было продолжить путь, но Эмми встала как вкопанная и тоном обвинителя заявила:

— От тебя я этого не ожидала.

Андрей сделал, мне знак, чтобы я подошел; мы оба уже поняли, что Эмми с места не сдвинуть. Я не заставил себя ждать, направился к ним и, сократив расстояние до минимума, остановился. Амаранта упорно продолжала смотреть на Андрея, избегая меня даже взглядом.

— Я подожду в машине. — Отпустив локоть девушки, вампир развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел прочь.

— Предатель! — крикнула Амаранта ему вслед с отчаянием в голосе.

— Эмми? — позвал я.

— Ну что? — Чуть не плача, она, наконец, повернулась ко мне.

Мысль о том, что я стану причиной ее слез, была невыносима. Поэтому я напомнил Амаранте, что она может уйти, когда пожелает, но, вместо того чтобы вернуться к машине, она спросила:

— Зачем я здесь?

— Андрей сказал, что ты сама не своя после встречи со мной. Он хотел помочь. Не сердись.

— Забавно, что ты просишь за него. И когда это вы успели так сдружиться? — без тени иронии спросила Эмми, немного успокоившись.

— Разве это важно?

— Наверное, нет, — она пожала плечами и сделала шаг в сторону, приглашая меня пройтись.

Мы направились в противоположную сторону от того места, где ждал Андрей. Некоторое время шли молча, то ли не зная, что сказать, то ли не решаясь начать этот непростой разговор. Было замечательно просто находиться рядом с ней, и я боялся, что любое необдуманное слово может разрушить тот хрупкий мир, что установился между нами.

Но, увы, мы не могли вечно вот так гулять по пустырю. Рано или поздно Амаранте придется вернуться, поэтому следовало по полной использовать время, которое у нас было. Набравшись смелости, я начал говорить, и каждое новое слово давалось все легче.

— Эмми, — то, что она не одернула меня, попросив называть ее полным именем, уже было добрым знаком, — я не могу без тебя существовать. Ты в моих мыслях каждую секунду моей жизни. Я не могу без тебя дышать, думать, жить дальше. И мне безразлично, какой ты стала и что совершила. Ни один твой поступок не в состоянии заставить меня отказаться от тебя.

— Ты говоришь, даже не зная, о чем идет речь, — девушка шла немного впереди, внимательно глядя себе под ноги.

— Мне все равно, — я сделал шаг вперед, обогнал Амаранту, встал лицом к ней и положил руки девушке на плечи. — Я пережил месяцы страсти и ненависти. Дни тоски и обреченности. Ночи отчаяния и боли. Но мои чувства не изменились. То, что я испытываю к тебе, — это не просто любовь. Это обожание, боготворение. Ты мой ангел. В твоих глазах для меня скрыт целый мир, и я не хочу смотреть на него иначе как через них.

Слегка наклонившись, я притянул Амаранту к себе.

— Мы могли бы попробовать вернуть назад все то прекрасное, что было между нами, — прошептал я, вложив в голос всю силу убеждения, которая была мне доступна.

— Вряд ли у нас получится, — усомнилась Эмми, но уже не так уверенно, как прежде.

— Это из-за Андрея? — Снова проснулась ревность, и я не удержался от мучившего меня вопроса. Ведь я до сих пор не знал, какие именно отношения их связывают.

— При чем тут он? — Амаранта искренне удивилась.

— Разве не он — та замена, которую ты мне нашла? — поинтересовался я с тревогой, не будучи уверенным в том, что хочу услышать ответ.

— Нет никакой замены, — она вздохнула. — Я все выдумала, чтобы позлить тебя, — девушка виновато посмотрела на меня, видимо ожидая, что я рассержусь. Но я был настолько счастлив, что мой соперник всего лишь плод ее фантазии, что даже не обратил внимания на признание во лжи.

— Я знаю, ты не до конца равнодушна ко мне. Она печально улыбнулась.

— Если бы ты был мне безразличен, я бы уже давно вернулась к тебе.

Эти слова заставили меня задуматься. Получалась какая-то бессмыслица: именно чувства удерживали Эмми от того, чтобы снова быть вместе со мной.

— Не удивляйся, — Амаранта легко поняла причину моего замешательства. — Я делаю это ради твоего же блага. Грэгори никогда не оставит меня в покое. А от такого, как он, нельзя скрыться. У меня была возможность убедиться в этом, — она грустно улыбнулась. — Он убьет тебя и всю твою семью, если найдет. Я не смогу жить, зная, что послужила этому причиной. Но если я останусь с ним, он вскоре забудет о твоем существовании, и вы будете в безопасности.

— Мне не нужна такая жертва, — пытаясь достучаться до нее, воскликнул я.

Амаранта подняла руку и, как прежде, легко коснулась моей щеки кончиками изящных пальцев. Ее прикосновение было невесомым, словно я был из тончайшего фарфора, и она боялась мне навредить.

— Ты самый лучший из всех, кого я когда-либо встречала, Влад, — с глубоким чувством произнесла Эмми. — Хотя бы поэтому ты должен жить.

Одним движением она сбросила мои руки со своих плеч и отступила. Я еле сдерживался, чтобы не закричать от вдруг нахлынувшего на меня осознания собственного бессилия. Невозможно что-либо изменить. Все уже давно решено, и я могу говорить все что угодно — это все равно не имеет никакого значения.

За спиной раскрыла свою пасть огромная пропасть отчаяния, в которую я медленно падал. Можно бороться за любовь Эмми, можно снова и снова убеждать, что ей не в чем себя винить, но спорить с желанием спасти меня бесполезно. Насколько я знал Амаранту, она бы скорее отдала свою жизнь, чем причинила вред тем, кто ей дорог.

— Прости, — теперь я сам еле сдерживал предательские слезы, — я не могу стать одним из вас.

Неожиданно я понял, что это была не только игра. Она действительно предлагала мне вечную жизнь. Для нас это чуть ли не единственный шанс быть вместе. Только так Грэгори мог бы принять меня и перестать желать моей смерти. Но я был просто не в состоянии перешагнуть через всю свою жизнь и отречься от всех идеалов. Я чувствовал, что навсегда потерял бы себя самого, если бы поступил подобным образом.

— Я понимаю это, — девушка запнулась, но, взяв себя в руки, добавила: — И ценю. Именно это делает тебя особенным.

Мы стояли друг напротив друга и не могли насмотреться. Как будто хотели впитать каждую мелочь, запомнить каждый незначительный штрих, запечатлеть самую мизерную подробность, чтобы пронести ее в сердце через всю жизнь.

— Я бы многое отдал, чтобы все было по-другому.

— И я тоже.

Если бы я только умел молиться, я попросил бы у Господа о помощи. Я бы крикнул ему: «Ты же всемогущ. Так сделай же что-нибудь! Разве в этом мире есть хоть что-то, неподвластное Тебе?» До сих пор не знаю, есть ли Бог, но моя молитва, кем бы она ни была услышана, исполнилась.

Мы с Амарантой понимали, что минута расставания близка, но все никак не могли решиться сделать тот последний шаг, который бы окончательно разлучил нас. В этот критический момент я услышал за спиной торопливые шаги, и из кустов вышел Андрей. Его лицо выглядело озабоченным; это так не вязалось с характером вампира, что я невольно встревожился. Эмми отреагировала примерно так же.

— Что случилось? — мгновенно собравшись, спросила она.

— Мы не одни, — лаконично пояснил Андрей. Амаранта бросила на меня взволнованный взгляд и обернулась к тому месту, где была припаркована их машина.

— Уже поздно. Мы не успеем ею воспользоваться, — хмуро заявил вампир.

Двигаясь совершенно спокойно, он без лишней суеты и нервов снял пиджак и бросил его на ближайший куст, а потом принялся закатывать рукава белой рубашки. Эмми, не отрываясь, следила за действиями вампира. Должен сказать, что я тоже, как загипнотизированный, смотрел на размеренные движения Андрея.

— Ты, кажется, захватил с собой пистолет? — спросил вампир и, не дожидаясь ответа, добавил: — Сейчас самое время его достать.

Повинуясь властному голосу, я сделал, как он велел. Амаранта между тем положила руку на запястье вампира, остановив тем самым его тщательную подготовку.

— Это Дитрих? — срывающимся от ужаса голосом пробормотала она.

— Боюсь, что да, — кивнул Андрей. — Он выследил нас.

— Надо увести отсюда Влада, — в панике вскрикнула Амаранта.

— Я могу постоять за себя, — вмешался я в разговор.

— Видишь, он уже самостоятельный мальчик, — с усмешкой заявил Андрей, неожиданно встав на мою сторону. Впрочем, не исключено, что он надеялся на мою гибель в этой схватке. — К тому же, как я уже говорил, мы опоздали. Маленький засранец знает, как подкрасться незаметно, — в сердцах произнес вампир, и я понял, что некоторые эмоции (такие, например, как гнев) все же были ему знакомы.

— Но мы не можем оставить его здесь, — Амаранта категорически не желала сдаваться.

— Не волнуйся, со мной все будет в порядке. Я его не боюсь, — постарался я успокоить девушку, хотя сам порядком нервничал. Некоторые части моего тела слишком хорошо помнили предыдущую встречу с Дитрихом.