Из Золушки в принцессу Виноградская Злата

Глава 11

Красивые, дерзкие, сошедшие с небес

– Петухова, блин, где ты вчера была?

На следующий день после похода в «Рай» Настя Ермакович с утра пила кофе с коньяком, желая вылечить раскалывающуюся голову. Другим лекарственным средством она избрала задушевный разговор со своей подругой, у которой ей не терпелось узнать подробности вчерашнего вечера.

– Я была с Ромиком, – невинно ответила Петухова. – Кстати, я только пришла домой, представляешь? Мы были у него. Он такой классный, и квартира у него приличная: большая, светлая, минимум мебели. Сразу видно, холостяк.

– Рано радуешься. Небось, ты была только в спальне, да и там было темно, а в других комнатах наверняка разбросаны женские трусики, косметика, всякая дребедень. Не может быть, чтобы у такого выставочного экземпляра не было подружки.

– У него все две комнаты, и в обеих на полу разбросаны диски, альбомы по искусству, фотографии. И в ванной только мужские принадлежности.

– Ну, тогда беру свои слова обратно, – вздохнула Настя, делая еще один глоток горячего кофе. – Я, конечно, рада, что у вас все сложилось, но меня ты подставила, дорогая, по полной программе.

– Что-то случилось? – встревожилась Алка.

– Я же Юрке сказала, что с тобой пошла, а когда он пришел в клуб, тебя как и не было.

– А, это я в туалете была. Как в анекдоте, полчаса просидела в темном туалете. Дверь заклинило, и я не могла выбраться. А там еще лампочка красная мигает, я думала вообще с ума сойду.

– Алка, скажи, это правда? – удивилась ее подруга.

– Чистая. Ромка забеспокоился, что я долго не выхожу, и позвал охранника, чтобы проверили, все ли в порядке. Они покрутили замки и выпустили меня. Если бы не Ромка, я бы там до утра отсиживалась. Ты же не стала меня искать. А еще подруга называется.

– Я тебя искала, – попыталась возразить Настя.

– Я потом три рюмки коньяка махнула, все равно никак не могла успокоиться, – закончила рассказ о своих приключениях Петухова. – Ну, а ты сама-то как? С чего ты такая нервная-то с утра? Похмелье?

– Хуже, – мрачно ответила Настя. – Не надо было мне с тобой идти.

– Да ты не психуй, по порядку рассказывай, – потребовала Алла.

– Мне даже не хочется об этом вспоминать.

– Давай по порядку. Мы с тобой выпили, и я пошла танцевать. А ты что делала?

Настя допила кофе и стала вспоминать, как, оставшись одна у барной стойки танцевального клуба, познакомилась с каким-то странным типом.

– Девушка, – услышала она где-то за спиной. – Вы такая красивая, что если бы я не был так пьян, я бы с удовольствием с Вами бы потанцевал. Давайте знакомиться.

Она обернулась и заметила изрядно выпившего мужчину лет тридцати пяти с напомаженными волосами и очками, съехавшими к переносице.

– Разрешите представиться, Александр, – мужчина придвинулся ближе.

– Жаль, что Вы пьяны, – сказала Настя, – мне как раз нужен партнер для танцев.

– Простите меня, пожалуйста, – заплетающимся языком сказал Александр.

– Ничего страшного, отдыхайте, – Настя отвернулась от нового знакомого.

– Скажите, Вы здесь впервые? – не унимался тот. – Что-то я Вас здесь никогда не видел.

– Вы здешний завсегдатай? – поинтересовалась девушка.

– Частенько бываю, ищу вдохновения, понимаете? – мужчина попытался обнять ее. – Ищу свою Музу.

– Звучит красиво.

– Да, я же поэт. У меня вышла пара сборников и одна поэма, – важно сказал мужчина. – Между прочим, я пишу неплохие стихи.

– Я ни капли не сомневаюсь, – Настя старалась быть вежливой, но поддатый товарищ начал ей надоедать.

– А хотите, я Вам что-нибудь прочту?

– Из раннего или из последнего? – пошутила девушка.

– Из избранного, – провозгласил художник слова.

– Здесь очень шумно, – попыталась отвертеться Ермакович, – боюсь, что не смогу насладиться всей прелестью Вашей поэзии.

– Тогда поедемте отсюда, – воодушевился поэт, – поедемте куда-нибудь в более романтичное и уединенное местечко.

Он повторил свою попытку положить руку ей на плечо, но она сразу же сбросила ее.

– Давайте я угадаю, как Вас зовут? – предложил Александр.

Настя решила не поддерживать разговор в надежде, что это заставит подвыпившего творца остановиться.

– У Вас должно быть какое-нибудь величавое и необычное имя, – бубнил поэт. – Ярославна или Василиса. Или Станислава. Или…

Он задумался.

– Или Олимпиада!

– Вы просто телепат, – не выдержала Настя. – Точно, меня зовут Олимпиада, но для Вас – просто Липа.

Ободренный Александр все-таки водрузил свою руку на ее плечо.

– Я хочу угостить Вас коктейлем, – торжественно произнес он. – Что Вы пьете?

– Мне уже достаточно, – попыталась отказаться она. – И вообще, я здесь не одна. Скоро придет мой жених.

– А чем я не жених? – обиделся художник слова. – Олимпиада, почему Вы отвергаете меня?

Настя посмотрела вокруг в поисках Петуховой. Та была поглощена высоким брюнетом, причем, в прямом смысле слова. Тот буквально пожирал ее губы, одновременно сминая атласную юбку, аппетитно обтягивающую Алкину попу. Увидев, что помощи ждать не откуда, Настя решила повести своего пьяного кавалера на танцпол. Глядишь, он там и рухнет к ногам многочисленных красавиц и будет затоптан насмерть, и она будет спасена от его назойливого внимания. Но сначала надо было выпить. Для храбрости.

– Вы хотели угостить меня коктейлем? – повернулась она к тезке Пушкина. – Так угощайте! Ром-кола.

– Ром-кола, – повторил поэт бармену.

Он изучающе посмотрел на Настю и, видно решив, что и ему следует хорошенько подзаправиться алкоголем, добавил:

– Два.

Настя с благодарностью взглянула на него и залпом выпила полный стакан коктейля. Крепкий напиток разлился по ее телу горячим потоком.

– Ух, хорошо, – выдохнула она.

– Ну, наконец-то, Липочка, Вы повеселели, – улыбнулся поэт, поправляя на носу очки и выпивая свой ром-колу.

Настя вздрогнула, услышав идиотское обращение: «Кому это он? А, он же меня кличет этим деревянным именем».

– А теперь, уважаемый служитель Мельпомены, – сказала она развязавшимся от выпитого языком, – пойдем-ка танцевать.

Девушка потащила своего нового знакомца к беснующейся под грохочущую музыку публике. Они слились с толпой и полностью отдались процессу, закрыв глаза и энергично размахивая конечностями.

– Ты мне нравишься, – крикнул поэт Насте в ухо.

Девушка не ответила и продолжала танцевать, но чуть активнее покачивая бедрами. Ее партнер заметил призывно увеличившуюся амплитуду движений и без стеснения положил руки на ее обтянутые джинсами округлости. Настя перестала обращать на него внимание, в конце концов, танцевать с мужчиной – это так приятно!

– Ну, как? Хорошо отдыхается, детка? – совсем рядом с собой услышала Настя низкий мужской голос, показавшийся ей знакомым. Из-за громкой музыки трудно было разобрать, что именно зацепило ее в этой фразе. В прозвучавших словах была слышна какая-то интонация внутренней силы и мужественности, которая заставили ее приосаниться и задрать нос повыше. «Права была моя бабушка, – подумала Настя. – Она всегда говорила, что плохой жених хорошему дорожку показывает. Вот это поэтическое чудовище бесплатно напоило меня коктейлем, зажигает со мной на танцполе, и, увидев картину «Красавица и чудовище», ко мне захотел подрулить настоящий принц». Выходя из охватившего ее танцевального экстаза, Настя оглянулась по сторонам в поисках обладателя обворожительного сексуального голоса. Высокий блондин стоял за ее спиной и внимательно смотрел на нее без тени улыбки. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, кто стоит рядом с ней. Это был ее жених, Юрка Образцов. «Кажется, я серьезно влипла!» – мелькнуло в Настиной голове.

Пары алкоголя мгновенно улетучились из ее организма, и она смогла оценить весь ужас недвусмысленной мизансцены, которую увидел абсолютно трезвый Образцов. «Это же катастрофа!» – с ужасом подумала она, глядя на руки поэта Александра, как ни в чем не бывало покоившиеся на ее бедрах, и его напомаженную голову, уютно расположившуюся на ее груди. Вообще-то Настя, как и планировала, сообщила жениху, что собирается в клуб в сопровождении Петуховой. Но то, что вместо верной подруги рядом со своей невестой он увидел какого-то лапающего ее типа, разумеется, не вписывалось в легенду о невинном танцевальном вечере двух девушек-подружек. Откровенная картинка с участием невесты и какого-то хмыря заметно разозлила Образцова.

– Пойдем, – он взял ее за руку выше запястья и потянул к выходу.

Поэт Александр, увидев Юру, хотел было остановить вероломного соперника и даже заикнулся о своих правах. Мол, кто девушку коктейлем угощает, тот ее и танцует. Но, поглядев на суровое выражение лица блондина, он предпочел ретироваться.

Пробираясь между танцующими, Настя едва поспевала за Юрой. Задевая столики, она обшаривала взглядом мягкие диванчики, спрятанные в полумраке зала, в поисках Алки, которая могла бы спасти ситуацию. Но той поблизости не обнаруживалось. Вероятнее всего, Петухова скрылась в райских кущах заведения и с упоением целовалась со своим Адамом под сенью какого-нибудь искусственного дерева. Наконец, держась за руки, паровозиком Юра и Настя вышли из зала. Настя мысленно попрощалась с диковинными животными с крыльями и рогами, стоящими у входа в рай, то есть в зал танцевального клуба. «До свидания, звери! Ведь они как-то по-научному называются», – пронеслось у нее в голове. Она попыталась сосредоточиться и припомнить, но количество выпитого алкоголя не позволяло сделать мыслительное усилие. «Они же какие-то мифологические твари», – напрягала извилины Настя.

– Слушай, Юр, я не могу вспомнить, как эти зверушки называются, – спросила она, надеясь отвлечь Образцов от ревнивых мыслей. – Ты не знаешь?

– Это тест на IQ? Ты хочешь проверить, так ли я умен как твой сегодняшний спутник?

– Юр, ну, прости, не ругай меня, – пробормотала Настя.

– Я не ругаю, мне интересно, хорошо ли ты провела время в объятиях этого запылившегося интеллектуала? Преодолевала комплексы замужней женщины? Мы еще не расписались, а тебе уже свободы захотелось?

– Какие объятия, о чем ты говоришь? – пролепетала его девушка.

Юра молча запихивал невесту в ее плащ.

– Ой, я же не предупредила Алку, что ухожу. Она будет меня искать, – опомнилась Настя. – Юр, мне надо вернуться и найти ее.

– Ты позвонишь ей, когда мы сядем в такси, – отрезал юноша. – Давай, пойдем скорее, а то таксист денег за простой запросит.

– Какой таксист? – не поняла Ермакович.

– Обыкновенный, в шашечку.

– А где твоя машина?

– Моя машина сломалась, генератор полетел или еще что-то, точно не знаю, в темноте не разобраться. Мне пришлось оставить машину у ресторана, завтра попрошу кого-нибудь из ребят дотянуть до автосервиса, – Юркин голос был раздраженным и очень усталым. – Если бы не ты, я поехал бы домой на электричке, а так штуки на две мы попали с этим такси.

Они вышли из клуба, и одна из машин призывно посигналила им фарами.

– Садись в машину, пьяная женщина, – Юра впервые за вечер улыбнулся и открыл ей заднюю дверцу.

– Юрочка, ты не обижаешься на меня? – в Настином голосе затеплилась надежда.

Молодой мужчина ничего не ответил и сел с ней рядом на заднее сидение.

– Черт, для кого у нас такие машины делают? Как будто в стране одни карлики живут, – негромко пробурчал он, пытаясь найти место для своих длинных ног в тесном салоне.

Они ехали по опустевшей Москве, не произнося ни слова. Настя изредка поглядывала на своего любимого человека, но тот пристально смотрел вперед, не обращая на нее никакого внимания. Она легонько потянула его за рукав. Он повернул к ней голову, взглянул и снова уставился на дорогу. Они миновали какую-то церковь. Водитель, до этого самозабвенно слушавший блатные песни на радио «Шансон», троекратно осенил себя крестным знамением.

«Та-ак, – подумала Настя, – перекрестился, сейчас вдавит педаль в пол и погонит до самого Красногорска». Подумав об опасности, она инстинктивно прижалась к Юре. Тот не сделал никакого движения ей навстречу, и она раздосадовано снова немножко отодвинулась. Но тут машина, действительно прибавившая скорость, подскочила на неровности дороги и хорошенько тряхнула пассажиров. Настя зажмурилась, а когда открыла глаза, то поняла, что Юра одной рукой прижал ее голову к своей груди, а другой обнял ее за плечи, локтем защищая от возможного удара.

– Извините, ямы, – буркнул таксист.

– Вы уж, пожалуйста, поаккуратнее, – попросил Юра.

– Куда уходят наши налоги? – продолжал чертыхаться водитель. – Постоянно ремонтируют дороги, асфальт новый кладут. Но из-за этого только постоянные пробки, а пользы никакой, ямы на каждом шагу. Ничего у нас не умеют делать.

«Господи, – про себя молилась Настя, – пусть этот славный водила выматерит всех дорожных строителей Москвы, области и всей страны. Пусть припомнит и грехи мэра, и правительства, и самого президента, пусть пересчитает все ямы и выбоины на дороге, я согласна. Только бы Юрка не выпускал меня из своих объятий. Мне так хорошо с ним».

Она вдыхала теплый запах его кожи. Она прижалась к нему, как будто ей и в самом деле было больно и страшно. На самом деле ей было уютно и спокойно полулежать, прижавшись щекой к его мягкому шерстяному свитеру. Она мечтала, чтобы эта дорога никогда не заканчивалась. Но когда они выехали за МКАД и покатили по тихой дороге, Юра осторожно высвободил свои руки и продолжал смотреть в окно. Так они и ехали до самого дома, слушая душераздирающий шансон.

Она ждала, пока он рассчитается с таксистом, неспешно взад-вперед прогуливаясь по тротуару около подъезда Юриного дома. Наконец машина уехала, и Юрка стоял, засунув руки в карманы куртки, глядя на Настю.

– Я так и не вспомнила, как называются чудовища в клубе.

– Это так важно для тебя?

– Знаешь, когда пытаешься что-то вспомнить, а мысль постоянно ускользает от тебя, ты не можешь чувствовать себя спокойно.

Образцов хмыкнул и пожал плечами.

– Возникает такое ощущение… – начала она следующую фразу.

– Какого черта ты поперлась в этот клуб? – не выдержал Образцов.

– Меня Петухова пригласила. Понимаешь, у нее обычно много бойфрендов, а тут случилось так, что остался только один, да и тот, Ратмир. Этим все сказано.

– Ну да, с одним-то мужиком она, наверное, чувствует себя одиноко. Даже мне это яснее ясного, – съязвил Образцов. – Даже если все так, как ты говоришь, где была Петухова, когда я пришел? Почему я ее не увидел?

– Не знаю, она, наверное, в туалет пошла.

– И там пропала. Ее в заложники там взяли, что ли? – догадался Юрка. – Впрочем, Петухова меня не волнует. Я тебя хочу спросить, вот ты-то зачем отправилась на съемки?

– Мне захотелось развеяться, – Настя не нашла ничего лучшего, чем сказать правду.

– Если тебе стало скучно, надо было сказать мне. Мы могли бы пойти куда-нибудь вдвоем.

– Но ты, – возразила она, – ты много работаешь, и у тебя совсем нет времени.

– Поэтому ты предпочла, чтобы тебя лапал какой-то пьяный мудак, а не твой жених?

– Юрка, ну почему ты такой злой? – она бросилась ему на шею.

– Насть, ты можешь без сцен? – он снял ее руки со своей шеи. – Пойдем домой, поздно уже.

Настя, склонив без вины виноватую голову, последовала за ним в темный подъезд. Юра неторопливо открыл входную дверь, пропустив ее вперед. Когда они оказались в квартире, Настя, немного запыхавшаяся от подъема по лестнице на четвертый этаж, снова прильнула к своему жениху.

– Не зажигай свет, – прошептала она ему на ухо. – Давай займемся любовью. Я так хочу тебя.

Он ничего не ответил, но подхватил ее и перенес в кухню.

Она, удивленная его необычным поведением, не могла вымолвить ни слова. Юра усадил ее на кухонный стол и резко раздвинул ее ноги. Она откинулась назад, наблюдая за ним. Он расстегнул джинсы и привлек ее к себе. Еще никогда у них не было такого секса, молчаливого, подавляющего, мстительного. Настя чувствовала, что все приятные ощущения, которые обычно приносила ей близость с Образцовым, покидают ее. Судя по всему, его это нисколько не заботило в данный момент. Она смотрела на него, и в каждом движении видела, как он вымещает свою обиду и злость. Она не могла отделаться от мысли, что ее любимый хочет сделать ей больно, точно так же, как она поступила с ним. «Так, возможно, лучше, чем скандалить, говорить друг другу обидные слова, бить тарелки, – уговаривала себя Настя, уступая силе мужчины. – Не надо было просить его заехать за мной. Петухова была права.

Кстати, интересно, куда же она пропала со своим новым другом? Завтра утром позвоню ей…»

Юрка затих, с последним толчком излив все свою печаль. Настя обвила руками его шею, и тихонько заплакала.

– Прости меня, солнышко, – он целовал ее лицо, шею, снова искал ее губы, – прости, я сам не понимаю, что на меня нашло. Просто я очень люблю тебя, звездочка моя, и мне нестерпимо страшно представить, что ты уйдешь от меня, и я останусь один.

– Ты же знаешь, что я тоже очень люблю тебя, – прошептала она, глотая слезы. – У меня и в мыслях не было изменять тебе, я просто танцевала, а этот поэт, Александр, он пристал ко мне, как банный лист…

Она продолжала всхлипывать, а он обнимал ее, слегка покачивая, как убаюкивают маленьких детей.

– Я бы этому Пушкину как следует врезал, чтобы рифмы из ушей посыпались, – сказал Юра. – Да заведение приличное, позориться не хотелось.

Настя улыбнулась и поцеловала его.

– Юрка, ты у меня лучше всех на свете.

Глава 12

Все, что нам нужно, – это любовь!

– Вероника, привет, – голос Дымова звучал озабоченно.

«Опять у тебя какие-то проблемы! Ну уж нет, на этот раз я не дам тебе присосаться к себе, маленькая прожорливая пиявка», – подумала Разумовская и сказала:

– Привет, мой хороший. Ты звонишь по поводу нашей встречи? Мы с тобой, кажется, договаривались на сегодня. Олег, извини, но у меня накладки по времени получаются. Важные для меня люди перенесли встречу в последний момент.

«Черт, она, видишь ли, занята», – выругался про себя Дымов. – «Вот почему так всегда? Когда у меня происходит что-то важное, она ускользает. Будто чувствует, зараза, что именно в этот момент она мне просто необходима. И, на тебе, она оставляет меня один на один с моими проблемами. Да уж, в наличии исключительной интуиции ей не откажешь! Но разве не поэтому я ее ценю?»

Дымов проглотил обиду и, как ни в чем не бывало, продолжил:

– Понимаю тебя. У самого тоже сегодня стрелки-разборки, но мы обязательно должны увидеться на этой неделе. Слышишь меня?

Повисла многозначительная пауза, и Вероника сдалась: