Мистические истории доктора Краузе Давыдова Инесса

Антон Петрович заведовал ландшафтными работами на всей территории коттеджного поселка. Мысли доктора от волнения лихорадочно забегали, но внешне он не выдал своего беспокойства.

– Все в порядке, я действительно был в Германии на симпозиуме. Наверное, мой водитель осматривал дом. Я разберусь, спасибо, что сообщили.

Сосед незадачливо потер лоб рукой, видимо, рассчитывая на другую реакцию, и спросил:

– Давно не видно вашу жену, как она?

– Спасибо, хорошо. Она сейчас на отдыхе во Франции, – спокойно ответил Краузе.

– Понятно… – протяжно произнес сосед. – Ну, простите за беспокойство, я решил вам сообщить, а то, знаете, мало ли что…

– Спасибо, – повторил Краузе и, сдержанно попрощавшись, закрыл за соседом дверь.

Эрих знал, что его прислуга всегда пользовалась отъездом хозяина и брала выходной. Краузе спустился в гараж и спросил своего водителя:

– Василий, ты оставался в доме, когда я уезжал на симпозиум?

– Нет. Я же говорил вам по дороге в аэропорт, что поеду к матери в Серпухов.

– Значит, тебя не было в доме, пока я был в Германии?

– После аэропорта я вернулся в дом. Переночевал и рано утром уехал к матери. Дом тщательно проверил и поставил на сигнализацию. А что случилось?

– Наш сосед сказал, что два дня назад ночью кто-то был в доме.

– С чего он это взял? – насторожился Василий.

– Он видел свет от фонарика на втором этаже.

– Странно.

– А Веры Ивановны тоже не было в доме?

– Нет. После вашего отъезда она поехала в Питер с сестрой. Мы с ней вернулись за день до вашего прилета. Я лично снимал дом с сигнализации.

– В доме все было в порядке?

– Конечно.

– Хм… – Доктор задумался и медленно пошел к двери.

– Да вы не слушайте этого Аркадия! У него не все дома, – сказал ему вслед водитель.

Доктор остановился и спросил:

– Почему вы так считаете?

– Я знаком с его охранником, он помешан на безопасности. Жена от него уже ноет. Они постоянно из-за этого сорятся. У него врагов, похоже, видимо-невидимо. Наворовал бабки и сидит теперь взаперти. Поговаривают, он даже своего партнера нагрел и подставил под срок. Вот и боится, что тот в любой момент вернется.

– Я приму это к сведению, – сухо произнес Краузе и поспешил в свой кабинет.

Поднявшись на второй этаж, он вошел в кабинет и подошел к письменному столу, нашел в записной книжке телефон охранной компании и набрал номер. Услышав в трубке грубый мужской голос, он назвал свою фамилию и пароль. Затем попросил выслать распечатку использования кодов сигнализации на электронную почту.

– За какой период? – пробасил на том конце трубки дежурный.

– А за какой период вы сохраняете данные?

– Если вы при заключении договора не указывали особого срока, то только за последние три месяца.

– Отлично, мне подойдет.

После ужина он проверил электронную почту и увидел письмо от охранной компании. Во вложении был файл с расшифровкой по датам. Доктор открыл файл и нашел число, о котором говорил сосед. Информация, которую он увидел, поразила его настолько, что он вскочил с кресла и стал судорожно прохаживаться по кабинету.

Все члены семьи и работники имели свои коды доступа, поэтому легко было отследить, кто и когда заходил в дом. В ночь, о которой говорил сосед, в два сорок пять был использован код Елены!

Немного успокоившись, Эрих позвонил тестю на мобильный телефон и рассказал ему последние новости о докторе Рихтере и о коде сигнализации. Роберт Исаакович внимательно его выслушал и задумчиво произнес:

– Пожалуй, я попрошу завтра ребят из МВД проверить все данные в охранной компании, и если это не ошибка – значит, она вернулась.

– Или кто-то воспользовался ее кодом, – предположил Краузе.

– Если было бы так, то тебя бы обокрали. У тебя что-нибудь пропало?

– На первый взгляд нет.

– Проверь все, если что-то пропало, сообщи. Но я думаю, что моя дочь вернулась.

– Я был бы этому очень рад, – с надеждой в голосе произнес Эрих. – Возможно, между нами снова все наладится.

– Я бы на это не рассчитывал, – раздраженно ответил тесть и разъединил связь.

Спустившись на первый этаж, Эрих позвал Василия и дал ему указание просмотреть записи с камер наблюдения в поселковой службе безопасности.

Весь оставшийся вечер Эрих потратил на то, что пересматривал ценные вещи. Он проверил содержимое двух сейфов, предметы искусства, винохранилище и даже библиотеку, где хранились особо ценные букинистические издания. Все было на своих местах.

Он не стал дожидаться возвращения Василия, принял душ и лег в кровать. Перед сном он стал тешить себя надеждой, что Елена действительно вернулась, пусть даже в его отсутствие. Если учитывать, что поиски жены ни к чему не привели, то ночное вторжение было хорошим знаком. Это была первая весточка от Елены. Ему не верилось, что после такой долгой разлуки он снова увидит ее.

Он закрыл глаза и представил ее облик, мысленно гладил ее волосы и лицо, прижимал к себе и все время твердил «прости». Он сам не знал, за что просил прощения, да это было уже не важно, главное – что он снова ее увидит.

На следующий день Эрих рано утром спустился по лестнице на первый этаж и прошел на кухню. На столе лежала записка от Василия, который вернулся домой за полночь.

«На записи никого возле дома ночью не нашел».

На следующий день доктор Краузе вышел в приемную проводить последнего клиента и наткнулся на чету Потаповых. Они выглядели растерянными и озадаченными. Геннадий нервно расхаживал по коридору, а Лариса теребила в руках ручку кожаной сумки. Сегодня на ней было платье сиреневого цвета, и доктор заметил явные признаки похудения. Она бросилась к доктору и быстро затараторила:

– Извините, что без предупреждения, мы не отнимем у вас много времени, просто нам нужен ваш совет.

Доктор поздоровался и пригласил их войти в кабинет.

– Как ваше самочувствие? – спросил он, пропуская вперед Ларису.

– Спасибо, я чувствую себя гораздо лучше. Аппетит поубавился, и я стараюсь использовать любую свободную минуту для физических нагрузок.

– Любую? – с насмешкой в голосе переспросил ее муж и улыбнулся.

– Я так и знала, что ты это сейчас скажешь! – укоризненно произнесла она. – Не можешь промолчать. Мне, может, хочется на доктора произвести впечатление своими достижениями!

– На меня нужно производить впечатление, а не на доктора, – иронично парировал Геннадий, в его тоне не было злости, скорее умиление от радостного щебетания жены.

Доктор сразу почувствовал сильную связь между супругами.

Усевшись в кресло напротив письменного стола, Лариса начала:

– После сеансов мы с мужем долго думали, кем же может оказаться Егор в этом воплощении, да и воплотился ли он вообще?

– И? – с нетерпением в голосе спросил Краузе.

– Вы сказали, что мы оба должны чувствовать к нему неприязнь и злобу. Это может быть только один человек, но это предположение настолько парадоксально, что даже не верится.

– Это моя сестра Зинка! – выпалил Геннадий.

– Да. Это точно моя золовка, – подтвердила Лариса. – Мы ненавидим ее лютой ненавистью, ей достаточно появиться в нашем доме, и скандал вспыхивает сам собой.

– Ко всему цепляется, всех учит жизни, а в своей разобраться не может, – пробасил Геннадий.

– В своем глазу бревна не видит, а в чужом щепку отыщет. Поучает и поучает, в основном глупости, ничего конкретного. Меняет сейчас пятого мужа на шестого. Всех во всем подозревает, проверяет, иногда даже следит. Кому такое понравится?

Супруги так завелись, что доктор на расстоянии почувствовал, насколько велика их ненависть к родственнице.

– Так было всегда или с какого-то момента? – спросил Краузе.

– Это началось сразу после того, как я познакомился с Ларисой. А после свадьбы все стало еще хуже.

– Если предположить, что это следующая инкарнация Егора, то понятно, почему она так стала себя вести, – сказал Краузе. – Как только она пообщалась с Ларисой, кармическая память проснулась, и она, сама не зная почему, начала вести себя агрессивно. Если вы ее спросите, почему она злится, она даже не сможет четко сформулировать свои претензии.

– Точно так, – согласилась Лариса и закивала головой.

– Обратите внимание на тот факт, в кого именно Егор воплотился. Не в вашего соперника, хотя это было бы логично, – сказал доктор, глядя на Геннадия, – а в вашу сестру.

– И почему? – спросил Геннадий и нервно заерзал в кресле.

– В этой жизни у него нет задачи конкурировать с вами, в этой жизни определена задача примирения.

– Хорошенькое примирение! – воскликнула Лариса и недовольно хмыкнула.

– С ней невозможно примириться, – подтвердил Геннадий.

– Тем не менее вам придется это сделать, если вы этого не сделаете, то будете еще долго воплощаться в разных вариантах, пока не достигнете гармонии в отношениях. Снова и снова…

– Какой ужас! Снова и снова? – переспросила его Лариса.

Геннадий заерзал, нервно откашлялся и спросил:

– Как нам это сделать, доктор? Вас, наверное, об этом не раз уже спрашивали?

– Да, такие вопросы мне задают периодически, и вот что я на них отвечаю, – сказал Краузе и пристально поочередно вгляделся в лица пациентов. – В создавшейся ситуации виновны все. Не забывайте вашу собственную ответственность за содеянное. Вы долгое время скрывали от него ваши отношения. Обманывали его. Он и так был ревнивым, а вы еще больше усугубили его состояние.

– Он сделал мою жизнь невыносимой! – воскликнула Лариса.

– Да. Но не забывайте, что вы сами выбрали его в мужья. И у вас был выбор уйти от него в любой момент.

– Уйти?! Вы не понимаете, доктор, в то время невозможно было просто так уйти. Моя семья бедствовала, им не под силу было прокормить еще один рот…

– Я повторяю, – прервал ее Краузе, – вы сами сделали свой выбор. Это ваша ответственность. И сейчас у вас тоже есть выбор. Либо наладить отношения, либо вычеркнуть ее из жизни и дождаться следующей попытки. Возможно, будет другая расстановка полов или родственных связей, но хочу вас предупредить сразу, будет еще тяжелей. От нежелания решать эту проблему ситуация усугубится.

– Ох, Боже мой, – вздохнула Лариса.

– С учетом моего опыта ваша расстановка не так уж плоха. У одной моей пациентки собственный сын оказался убийцей из прошлой жизни. Чтобы она ни делала, сын всегда вел себя по отношению к ней агрессивно, мать его раздражала. Ее советы он высмеивал и все делал ей наперекор. По моей рекомендации женщина настояла на том, чтобы он съехал в студенческое общежитие. Она перестала его контролировать и вообще хоть как-то влиять на его судьбу. Прошли два мучительных для нее года, но она переломила ситуацию, и сын сам стал ей звонить. Сейчас они на пути к примирению. Процесс не быстрый, и у вас есть время. Иногда нужно просто понимание ситуации, и сама жизнь начнет вносить свои коррективы.

Оба супруга тяжело вздохнули и переглянулись.

– Отнеситесь к ней с терпением, этого для начала достаточно, – добавил доктор.

– Все понятно, это мы осилим, – резюмировал Геннадий.

– Я рад, – сказал Краузе и первым поднялся с кресла.

Лариса от обиды поджала губы, не на такой исход дела она рассчитывала, но нашла в себе силы и, прощаясь, поблагодарила доктора за совет.

Когда чета Потаповых покинула кабинет, доктор Краузе вышел в приемную.

– Что у нас на завтра?

– Полная запись, – ответила Анна и протянула ему расписание встреч. – После эфира с вашим телеинтервью звонки раздаются каждые пятнадцать минут.

– Ну, хоть что-то радует, – тоскливо произнес Краузе.

– Звонила некая Виктория Старикова, тоже хочет взять у вас интервью.

Доктор вспомнил проворную начинающую журналистку и еле заметно улыбнулся.

– На какое издание она работает?

Анна заглянула в свои записи и ответила:

– «Здоровье в ваших руках».

– Не слышал о таком.

– Я навела справки, этому изданию не больше года.

– Я хотел бы взглянуть на список вопросов.

– Уже отправила на вашу почту.

– Хорошо, я просмотрю их вечером и завтра дам ответ.

Как только он покинул офис, ему в голову пришла мысль проверить и другие дни на предмет использования кода сигнализации Елены. Он думал, что, возможно, сможет найти что-то необычное, что поможет ему разыскать жену.

После ужина, расположившись в кабинете, Эрих стал просматривать данные охранной фирмы за последние три месяца. По распечатке кодов он выяснил, что несколько раз, еще до отъезда жены, ее код использовался глубокой ночью. Код сначала вводили на снятие сигнализации и примерно через час снова ее включали.

Эрих задумался, сама ли она снимала с сигнализации или это делал кто-то другой? Если это была сама Елена, то он не сомневался, что она кого-то впускала. Если же это был кто-то, кто знал ее код, то он, сильно рискуя быть замеченным, целый час прогуливался по дому.

Доктор вспомнил о бутылке вина, которая дважды таинственным образом появлялась в винохранилище. Вероятно, именно так ее и проносили. Но зачем?

Он набрал номер охранной фирмы и оставил заявку на установку камер по всему дому.

Больше его никто не сможет обмануть. Если кто-то еще раз воспользуется кодом Елены, то он сможет представить доказательства вторжения в его дом и возбудить уголовное дело. Если это сама Елена приходит по ночам, то, возможно, по ее передвижениям он сможет понять, для чего она это делает.

Спустившись в гостиную, Эрих встал перед портретом жены и подумал о том, что, вероятно, он был влюблен не в Елену, а в созданный им же самим образ таинственной и загадочной женщины, которая очаровывала и манила его к себе многие годы.

Он нажал на клавишу воспроизведения на музыкальном центре, и по всей гостиной разнеслась знаменитая композиция Summertime в исполнении Эллы Фицджеральд и Луи Армстронга. Несмотря на название песни, ее начало всегда напоминало ему рождественскую мелодию, и Эрих подумал, что не перенесет одиночества в свой любимый праздник. Обычно накануне католического Рождества они с женой улетали в одну из европейских столиц и проводили три незабываемых дня. В прошлом году это был Париж.

Париж…

Эрих задумался. Именно туда она и сбежала от него.

Он стал вспоминать, как они гуляли по парижским улочкам и Елена сказала: «Париж каждому открывается с разной стороны. Завистник увидит недоступную ему роскошь, открытое сердце наполнится любовью и искренностью, а пустое сердце познает ностальгию, потому что кроме воспоминаний у него ничего больше нет».

Тогда Эрих ее спросил: «А каким его видишь ты?» И она ответила: «Многогранным и непредсказуемым. Кажется, что ты уже его хорошо знаешь, но нет, он снова и снова тебя удивляет, и ты чувствуешь себя одурманенной».

Он помнил, как после этих слов он обнял ее и страстно поцеловал. В тот момент он был безмерно счастлив! Он чувствовал, что судьба щедро его вознаградила: у него есть любовь, главная сила, которая движет всем его существом, наполняет и окрыляет. В тот момент он рассказал ей о своих чувствах, и она ответила ему взаимностью. Он видел ее глаза, они ему не лгали, она любила его. Не могла не любить. Когда ты живешь пятнадцать лет с одним человеком под одной крышей, то настолько тонко чувствуешь любое колебание его настроения, что доктор наверняка бы почувствовал, если бы жена лгала.

Но это было тогда, а сейчас Краузе стоит в пустом новомодном доме, в абсолютном одиночестве и смотрит на портрет женщины, которая его внезапно бросила, практически не объяснив своего поступка, кроме того факта, что она не знает, что ей нужно для счастья.

Тоска сжимала сердце. Боль была такой невыносимой, что его ноги подкашивались. Обессиленный, доктор лег на диван, закрыл глаза и несколько минут пролежал без движения. Сначала он хотел немного отдохнуть и потом просмотреть новые выпуски журналов по психиатрии, но навалилась усталость, мышцы стали расслабляться, и он задремал.

Он увидел Елену, стоящую напротив своего портрета в гостиной. На ней было платье, в котором она была в день отъезда.

– Тебе нужно его снять, – сказала она, показывая на портрет. – Ты же знаешь, он мне никогда не нравился.

Эрих хочет ей ответить, но не может. Он как истукан лежит на диване и не может пошевелиться.

– Я хочу, чтобы ты был счастлив, дорогой. Ты достоин лучшей участи, чем просто тосковать по ушедшей жене. Жизнь так коротка и хрупка, Эрих. Внутри тебя так много неизведанного и неоткрытого. Ты сам не знаешь, какое сокровище хранишь в себе. Ты должен стряхнуть с себя бремя одиночества и пробудиться. Эрих, ты должен пробудиться, ради себя.

Она подошла к нему вплотную и крикнула прямо в лицо:

– Пробудись!

Он вскрикнул и открыл глаза. Дом был погружен в темноту. Его ноги были накрыты пледом. Видимо, Василий увидел, что он задремал в гостиной, и выключил музыку и свет.

Эрих встал с дивана и пошел к лестнице, чтобы подняться в спальню, но в этот момент тишину разорвал телефонный звонок. От неожиданности он вздрогнул и вопросительно воззрился на телефон.

Кто мог звонить в такое время? Он снял трубку и раздраженно произнес:

– Краузе.

– Добрый вечер, – послышался усталый голос Крюкова, – хотя у вас, наверное, сейчас уже ночь.

– Почему так поздно? – недовольно произнес Эрих. – До утра вы не могли подождать? У меня первый прием пациента в восемь утра.

– Придется отменить, – сказал детектив, в его голосе почувствовались трагические нотки.

Доктор насторожился.

– Что случилось? – спросил Эрих и нащупал рукой спинку стула.

– У меня плохие новости, – сообщил Крюков.

– Насколько плохие? – взволнованно спросил Эрих и опустился на стул.

– Очень плохие. Крепитесь, Эрих.

Дальнейший разговор Эрих слушал, едва понимая смысл, в голове стоял глухой гул, слова детектива преломлялись и разлетались в его сознании глухими отрывистыми звуками. В первые секунды трагической новости его сознание не принимало действительность и влекло назад, в только что увиденный сон.

Он снова увидел перед собой образ Елены в облегающем ярко-синем платье, ее длинные светло-русые волнистые локоны, обрамляющие худощавое бледное лицо. Она смотрела прямо на него и вкрадчиво говорила:

– Жизнь так коротка и хрупка, Эрих.

Затем виновато опустила глаза, и ее облик стал медленно растворяться.

В следующую секунду трубка выскользнула из его рук и с треском ударилась о мраморный пол. По всему телу пробежала дрожь. Он стоял посреди холла потрясенный и сломленный. Ему казалось, на него только что свалилась многотонная бетонная плита и безжалостно раздавила его тело и сознание. Он больше не чувствовал ни рук ни ног, как будто пребывал в невесомости. Ему казалось, что сейчас он потеряет рассудок. Сознание стало ватным и аморфным. Глаза наполнились слезами, и по щекам потекли теплые соленые слезы.

Тяжелые шаги заставили его повернуть голову, и он увидел, как с цокольного этажа по лестнице быстро поднимается Василий и бежит в его сторону. Он что-то спрашивает, но Эрих не понимает его слов.

За спиной водителя он видит бледный, почти исчезающий силуэт жены и тянется к ней рукой. Его губы тихо шепчут:

– Нет, нет, это какая-то ошибка, этого не может быть.

Октябрь 2013 г.