Безжалостный край Вербицкий Андрей
Никифоров и Бер бросились наружу. Коновалов тоже со всех ног ринулся на звуки выстрелов, на ходу отдавая распоряжения. Вячеслав направился к машинам. Когда он добежал, там уже собралась часть бойцов клана. Остальные, согласно заведенному порядку, на ходу застегивая бронежилеты и разгрузки, спешили на стены по своим, закрепленным за каждым на подобный случай, оборудованным огневым точкам.
Бер спешил, прихрамывая. Пульсация в недолеченной ноге не давала развить приемлемую скорость. Александр догнал Игоря, когда тот уже был на самом верху второй башни и вовсю командовал защитниками участка. Бер окинул взглядом панораму происходящей снаружи трагедии.
Было непонятно, сколько людей направлялось к крепости, но не меньше пятнадцати человек точно. В основном женщины и дети. Сейчас они сгрудились возле дальнего разрушенного многоквартирного дома, где несколько бетонных плит и сгоревший во время беспорядков после «переноса» автомобиль образовывали нечто вроде небольшой баррикады. Трое мужчин выступили навстречу приближающимся гноллам. У двоих в руках были охотничьи ружья, третий владел АКСУ и орудовал им неплохо. По крайней мере, никто из аборигенов к ним пока не подобрался. Естественно, не последнюю роль в том, что люди снаружи еще живы, играл пулемет на верхней площадке башни, но опыта стрелку явно недоставало, чтобы вести прицельный огонь на таком расстоянии и не задеть случайно беженцев. Большинство пуль уходило в землю, поднимая многочисленные фонтанчики из пыли и каменной крошки. Пока этого и двух убитых гноллов хватало для придания хашш излишней осторожности. Бер знал об упрямстве аборигенов и понимал, что такая ситуация долго длиться не может. Гноллы обязательно что-нибудь придумают и так или иначе достанут перепуганных женщин и детей. Если срочно ничего не предпринять, то участь беженцев предрешена.
Неожиданно несколько дикарей выскочили из-за развалин и, набрав скорость, понеслись к баррикаде.
— Дай мне! — Бер оттолкнул стрелка и коротко бросил через плечо Игорю: — Поторопи Никифорова. Чего они там телятся? — Не став вслушиваться в переговоры по радио, Александр открыл огонь из пулемета Калашникова.
Он взял прицел на небольшое упреждение, и стремительные хашш стали спотыкаться один за другим и кубарем валиться на землю. Справа от Бера затрещал автомат Коновалова, затем Александр услышал, как заработал пулемет в третьей башне. Плотность огня резко увеличилась, заставив гноллов отступить. Как оказалось, ненадолго. Часть хашш воспользовались тем, что внимание людей сосредоточилось на наступающем отряде, и обошли беженцев с тыла. Бер почувствовал изменение в обстановке и крикнул Игорю:
— Где Никифоров? Поторопи его!
— Уже выехали, — ответил Коновалов.
И правда, Александр увидел два УАЗа и переделанную пассажирскую «Газель», с наваренными на кузов стальными листами, окрашенными под цвет степной травы. Получился микроавтобус по типу инкассаторского, где вместо окон круглые отверстия, из которых удобно вести огонь по противнику.
Три машины со всей доступной им скоростью помчались на выручку попавшим в беду. Сложилось так, что клан стал островком безопасного и стабильного существования в новом мире. Может, даже более безопасным, чем жизнь в районах, контролируемых Быстрицким, не говоря уж об остальной части Зареченска. По крайней мере, бандитов в клане не встретишь, как и воров. Зареченцы только-только начали доверять клановцам и просить защиты. Так и должно продолжаться, а значит, людей нужно спасти. Хашш изгнать, а лучше уничтожить. Обязательно!
«Жаль, Пшика нет. Его мнение об этих гноллах пригодилось бы», — подумал Бер. Стрелять он прекратил, дабы не задеть своих, и просто наблюдал, держа палец на спусковом крючке, в готовности открыть стрельбу в любой момент.
Александр видел, как мужики, которые защищали женщин и ребятишек, вполне грамотно переместились на противоположную сторону укрытия. По первым гноллам вынужденные защитники начали пальбу, аккурат когда к баррикаде подъехали бойцы клана. Микроавтобус остановился, а УАЗы разъехались в разные стороны, огибая убежище, с намерением взять наступающих аборигенов в клещи.
Маневры людей на гноллов не произвели должного впечатления, и сам факт присутствия непонятных для них механизмов не напугал. Когда они смели защитников, клановцы только выпрыгивали из внедорожников, чтобы с ходу вступить в бой. Послышалась частая стрельба. Первых гноллов, которые расправились с мужественной троицей, смел перекрестный огонь.
Александр не заметил, как прикусил до крови нижнюю губу, палец на спусковом крючке побелел от напряжения. Он наблюдал за разворачивающимися действиями затаив дыхание. И не он один.
Водитель и боец из «Газели» помогали грузиться зареченцам в открытую заднюю дверь. Стрельба за стенами продолжалась. Восемь клановцев во главе с Никифоровым расстреливали уже по второму магазину. В ответ гноллы метали дротики и камни. Противостояние перешло в кратковременную, позиционную фазу. Надолго ли? Ведь нужно и мужиков подобрать, так смело, не щадя собственных жизней, выступивших навстречу врагу. Заведомо сильному врагу!
«Пусть они мертвы. Все равно нужно забрать», — подумал Бер.
«Газель» тронулась с места, прерывая размышления главы клана, набирая скорость, покатила к воротам.
«Давайте заканчивайте и валите оттуда!» — нервничал Александр.
Будто услышав его, Вячеслав отдал приказ отступать. Часть бойцов кинулась подбирать раненых или убитых, отсюда было не понять, остальные усилили огневое давление, не позволяя хашш расслабляться и поднять лишний раз головы из укрытий.
Клановцы в темпе погрузились, и УАЗы отправились под защиту стен, где в открытые ворота уже въезжал микроавтобус. Бер облегченно перевел дыхание: «Хорошо, что у гноллов не оказалось шхасов, а то бы так легко не отделались». И сглазил.
Александр не заметил, как это произошло. Послышался гулкий звук удара. Один из внедорожников подскочил на месте и на ходу перевернулся, проехав на боку несколько метров. Теперь Бер увидел, в чем дело. Несколько крупных валунов поднялись в воздух и с силой врезались в бок второго внедорожника. Автомобиль повело из стороны в сторону. Водитель, не разобравшись, затормозил, когда нужно было, напротив, набрать обороты и уйти из-под «обстрела».
Для многих зареченцев до сих пор было дико, непривычно и непонятно, как это можно поднимать камни силой разума?! Но не для Александра.
— Шхас! — со злостью выкрикнул он. — Так я и знал!
Водитель понял свою ошибку и попытался завести двигатель, но времени ему не оставили. Люди заметили поднимающуюся в воздух бетонную плиту и поспешили выскочить из салона. Четверка клановцев споро вытащили мужчину-беженца и поспешили к перевернутому УАЗу. Когда они отбежали на небольшое расстояние, невидимый пока шхас отпустил силовой захват и обрушил плиту на крышу машины. Осколки стекол брызнули в разные стороны, крыша прогнулась под весом плиты, которая лопнула пополам. Меньшая часть свалилась на землю, чуть не придавив последнего бойца.
— Что за хрень?! — ругнулся Коновалов. Люди на стенах выразились гораздо крепче.
— Дай рацию! — Александр выхватил рацию и связался с наблюдателем наверху трубы, у которого по штатному расписанию всегда должна быть СВД. — Это Бер. Найди мне этого ублюдка и завали немедленно!
— Э-э… принял. А кого искать-то?
— Колдуна гнолловского! — терпеливо пояснил Александр.
— Как он выглядит?
— Кто сегодня на верхотуре? — Бер повернулся к Игорю и, не дождавшись ответа Коновалова, бросил в рацию: — Гвоздь, ты, что ли?
— Он сегодня там, — подтвердил Игорь.
— Вали всех гноллов подряд! Особое внимание обращай на тех, кто без оружия, машет руками, сидит без движения, имеет любые отличия от других. Он обязательно должен быть рядом!
— Так я и так стреляю по всем, кого вижу.
— Ищи давай! — сказал Бер и переключил внимание на происходящее за стеной.
— Нужно помощь выслать, — сказал Коновалов.
— Нет, — запретил Александр. — Они этого и ждут! — А у самого кошки на душе заскребли.
Очередная порция камней сотрясла автомобиль. «Если шхас опять кинет плиту, то нашим конец», — подумал Бер.
— А это не он? — Коновалов протянул ему бинокль.
— Где?
— На одиннадцать часов. Метров триста пятьдесят — четыреста. Пятый этаж во-он того огрызка от здания.
Бер прильнул у окулярам. Поводил, пытаясь найти ориентир, и наконец заметил. И правда, на балконе полуразрушенного здания стоял гнолл с выставленной вперед рукой. Александр оторвался от бинокля и посмотрел за стену. Камни поднимались. «Точно, он! Ну и силен, гаденыш».
— Лешка, — позвал он в рацию, — пятиэтажка, частично разрушенная. От тебя прямо. Почти на двенадцать часов. На балконе гнолл. Видишь?
— Нет.
— Смотри внимательнее. Ищи… Видишь?
— Теперь вижу.
— Вали его!
Раздался выстрел. Бер моментально приник к стеклам бинокля. Гнолл продолжал стоять, как стоял. Послышалась громкая барабанная дробь — это камни превращали уазик в хлам.
— Ты куда стрелял? — заорал Бер.
— Куда сказали…
— Дай автомат, — попросил Александр у Коновалова.
Игорь понял, чего хочет командир.
— Далеко. Из автомата можешь не попасть. Стоит промахнуться, ищи его потом, — сказал он, но оружие дал.
Александр ничего не ответил, просто обмотал вокруг руки ремень автомата и прицелился.
Сердце забилось медленнее: тук-тук, ту-ук, ту-у-ук… Посторонние звуки исчезли. Тук… Сердце замерло, боясь помешать, отвлечь от намеченной цели. Бер будто настроился на неведомую волну. Зрачки его сузились, потом резко расширились, а гнолл будто приблизился. Откуда-то пробился далекий голос Игоря:
— Ветер северо-западный, пять — семь метров. Целься выше и правее его головы…
Выстрел! Сознание Бера устремилось за пулей, и он, словно стоял рядом, увидел, как голова гнолла резко откинулась назад, ломая шейные позвонки, а тело осело на пол балкона.
Новая порция огромных камней, не поддерживаемая никем, с глухим стуком упала обратно на землю.
Бер вытер обильно выступивший на лбу пот. Его замутило.
— Воды! — потребовал Коновалов.
Один из бойцов протянул свою флягу. Игорь отвинтил крышку.
— На, попей, — предложил он Александру. — Ты в порядке?
Бер отпил несколько глотков и ответил:
— Пять минут — и приду в норму.
— Что с тобой было?
— Несущественно, — не стал вдаваться в подробности Александр. Он внимательно окинул взглядом пространство перед укреплениями. Ни одного хашш не было видно. — Отправляй людей, пусть вытаскивают наших.
Коновалов кивнул и отдал по рации распоряжение.
Бер хлебнул еще несколько раз, остатки вылил себе на голову. Влага растеклась по волосам, лицу. Потекла за шиворот, принося облегчение. Он вернул пустую емкость владельцу:
— Спасибо за воду. Извини, что всю использовал.
— Ничего страшного, Александр Сергеевич. Еще наберу.
Бер кивнул и продолжал осматриваться.
Ворота отворились, и наружу выехала та же самая бронированная «Газель», успевшая выгрузить спасенных женщин и детей. Через минуту она подъехала к покалеченным УАЗам, и клановцы начали споро грузиться внутрь. Бер увидел, как из перевернутого внедорожника достали неподвижное тело. Судя по тому, с какой осторожностью клановца положили в микроавтобус, у бойца имелись серьезные повреждения. Александр в сердцах выругался.
— Я пошел.
— Машины потом забирать будем? — поинтересовался Игорь.
— Да. Снаружи с ними ничего не случится. Гноллам они сто лет не нужны. Когда убедимся, что их в округе нет, заберем.
Коновалов согласно кивнул.
Александр спустился вниз и отправился встречать бойцов: наверняка людям понадобится его помощь. Он отметил, что беженцев уже увели со двора. Это хорошо, нечего им путаться под ногами.
Тяжелые стальные створки закрылись за въехавшим микроавтобусом. Первым выскочил Никифоров. Вид у него был жалкий. Огромный синяк расплылся на пол-лица и грозил в скором времени превратить правый глаз в узкую щелочку. Александр подошел к бывшему майору поближе.
— Что с ним? — первым делом спросил Бер, имея в виду раненого, которого как раз укладывали на носилки.
— Думаю, ничего страшного. Ударился головой, когда перевернулись. Но тебе лучше его осмотреть, мало ли…
— Несите в лазарет! — приказал Бер. — Я его осмотрю. Сам-то как? — снова обратился он к Вячеславу.
— А то не видишь?
— Когда закончу с пострадавшим, подойдешь с остальными ко мне. Займусь вашими синяками. — Бер внимательнее посмотрел на Никифорова. — Не хватало, чтобы ты слег с сотрясением, — добавил он.
— Ты же себя загонишь! — запротестовал Вячеслав. — Уже на тень самого себя похож. А синяки и ссадины имеют свойство исчезать со временем. — Никифоров машинально пощупал ушиб. — Вот гадство!
— Да-да, — ухмыльнулся Бер, наблюдая за ним. — И все же зайдешь с ребятами ко мне. Обещаю обычные синяки не лечить.
— Знаешь, честно говоря, я думал, нам кранты. Что это было?
— Колдун гноллов нас поимел, — разъяснил Александр. — Я такого не ожидал. Представляешь? Метров за триста от вас находился! А поднимал в воздух здоровенные камни и швырялся ими, будто они из картона. Силен, паскуда! Хорошо, вовремя его засекли и успели завалить.
— Твоя работа? — заинтересовался Никифоров.
— Из моего автомата. Одиночным в голову, — прокомментировал подошедший Коновалов.
Вячеслав внимательно посмотрел на Александра:
— С меня магарыч.
— В расчете. — Бер вновь ухмыльнулся и подал руку.
— Тогда по пол-литра. Ты мне — я тебе. — Никифоров пожал протянутую ладонь.
— Идет. Только вдвоем как-то… Нужен третий, — сказал Бер и посмотрел на Игоря.
— Я готов, — правильно понял Коновалов.
— Вот и компания подобралась, — удовлетворенно кивнул Александр. — С тебя, капитан, закуска.
— Ну как всегда: с меня самое сложное!
Никифоров попытался улыбнуться, но опухшая щека не позволила. Вместо улыбки получился оскал.
— А как же! Начальство нужно ублажать подношениями, иначе повышения не видать, — полушутя посоветовал он.
— Ироды! — Коновалов трагически вздохнул.
— Но вначале убедимся, что клан в безопасности и противник ушел. За работу, господа! — тоном, не терпящим возражений, скомандовал Бер.
— Так точно! Только пару слов скажу… — Никифоров отделился от компании, и Бер посмотрел в сторону, куда направился Вячеслав.
Жена майора, Алена, спешила увидеть, что с мужем. Заметив его, ускорила шаг, бросилась супругу на шею и расплакалась. Бер и Коновалов деликатно отвернулись.
— Я в лазарет, — сказал Александр, — если будут изменения, зови немедленно.
— Слушаюсь, — по-военному ответил бывший капитан и побежал обратно на стену. Обязанности старшего офицера сегодня с него никто не снимал.
Глава 21
Ни в этот день, ни в последующие гноллы так и не напали. Видно, смерть шхаса произвела на них соответствующее впечатление, и аборигены не решились атаковать. Бер предупредил Быстрицкого, что по городу могут бродить местные. В ответ получил заверения генерала, что мобильные группы солдат прочешут город.
Расчет оказался верным. Беспокойство родителя за свою дочь сослужило добрую службу клану. Не пришлось посылать в дальние рейды собственных бойцов, ограничившись прилегающей территорией. Когда через пару суток стало ясно, что опасные гости ушли, Бер успокоился. И жизнь клана потекла прежним чередом. Почти.
Александр направился в комнату Пшика, чтобы в последний раз проверить его состояние и посмотреть, насколько хорошо зарубцевались раны охотника.
«Долгой жизни», — поздоровался Бер, войдя к гноллу.
«И тебе, Великий», — ответил на приветствие Пшик.
«Как твое самочувствие? Ничего не беспокоит?» — Александр присел на корточки рядом с хашш.
«Немного, но это скоро пройдет. Я благодарен тебе». — Пшик приподнялся и попытался выразить почтение человеку.
«Лежи, лежи. — Александр легонько толкнул охотника обратно на матрас. Хашш покорно откинулся на спину. — Я осмотрю тебя».
Бер закрыл глаза и медленно провел рукой вдоль тела охотника, внутренним зрением сканируя, как проходит процесс заживления. Спустя несколько минут с удовлетворением констатировал:
«Твои раны затянулись. Давай теперь посмотрим руку».
Пшик протянул перебинтованную конечность. Быстро размотав повязку, Бер уставился на белесый шрам.
— Отлично! — вслух сказал Александр и улыбнулся. Ему было чем гордиться. Вылечить существо с совершенно другой анатомией и энергетической структурой дорогого стоило и позволило приобрести бесценный опыт.
«Давай сниму остальные повязки», — мысленно произнес Бер.
Хашш уже привычным для него кивком головы согласился. Александр достаточно быстро размотал бинты с остальных частей тела гнолла и тщательно осмотрел каждый затянувшийся шрам.
— Просто замечательно, — громко констатировал он и вновь перешел на мысленную речь, более удобную для понимания гноллом: — «Ты можешь выходить на улицу, но постарайся не делать резких движений. Хотя бы пару дней. Договорились?»
«Я не перестану восхвалять умения твои, Великий». — Хашш все же встал и поклонился Александру.
Следующая фраза застала Бера врасплох. Он, конечно, ожидал, что рано или поздно охотник снова поднимет эту тему, но надеялся, что не так быстро. Александру хотелось еще многое перенять у гнолла.
«Я поделился с тобой всем, что знал сам. — Гнолл опять поклонился. — Хочу уйти в прайд. Отпусти меня, Великий».
Бер задумался. На Пшика у него имелась масса планов, но и задерживать его он больше не мог. Убить хашш, как намеревался ранее, Александр тоже уже не хотел, а вот попытаться уговорить остаться стоило попробовать. Такого покладистого и, по сути, незлобного, относительно конечно, аборигена он мог больше и не найти. Поэтому Бер поинтересовался для начала:
«Что гонит тебя домой?»
«Дом — это дом. Там жизнь моя. Только дома я смогу продолжить род свой. Закон хашш велит каждому воину и охотнику дать потомство. Ты не дал меня убить тогда и сохранил жизнь сейчас. Хочу воспользоваться удачей и успеть найти хорошую самку, которая родит много славных воинов хашш».
Александр слушал одну из самых длинных речей охотника, а сам думал: «Приперло Пшика не по-детски. Может, у гноллов любовь-морковь сезонная?..»
Он задал этот вопрос гноллу, и Пшик ответил:
«Игры между воинами и самками всегда начинаются перед Большой Водой. Тогда воины и охотники возвращаются с добычей. Подносят дары старшим и похваляются силой друг перед другом. Самки выбирают самых удачливых и ловких, чтобы потом, во время Большой Воды, вырастить в чреве своем жизнь новую».
Разъяснения гнолла заинтересовали Александра. Раньше он не задумывался о способах воспроизводства аборигенов, между тем подобная информация может быть ключом к разгадке поведения хашш, по крайней мере одним из них. Он размышлял над сказанным, поэтому до него не сразу дошло, что охотник упомянул о какой-то большой воде. Бер спросил у гнолла, что он имел в виду, говоря о воде, и когда она придет. И услышал ответ, который ему очень не понравился.
«Скоро. Свет от Небесного Костра потухнет на одной стороне неба и вспыхнет на другой столько раз, сколько пальцев на моих руках. — Пшик поднял руки, демонстрируя когтистые пальцы. Немного подумал и добавил: — Может, столько, сколько на твоих, Великий Шхас. Не больше. Это я тебе говорю». — Гнолл замолчал и уставился на человека всеми четырьмя глазами, ожидая, что же решит Бер.
«Долго будет эта твоя Большая Вода?» — Неприятное предчувствие захватило душу Александра и не спешило отпускать.
«Сколько я живу здесь», — ответил Пшик.
Бер не удержался и присвистнул. Значит, примерно три месяца, а то и больше. Остался последний, уточняющий вопрос на эту тему:
«Вода льется с неба? И как часто?»
«Да. И долгие дни и ночи пытается она затушить Костер, но ни я, ни мои предки не помним, чтобы ей когда-нибудь это удавалось. Костер всегда вспыхивает вновь. — Пшик продолжал неотрывно смотреть на Александра. Даже его подвижная пара глаз замерла, что бывало редко. — Небесный Костер греет землю, даря тепло новой душистой траве, которая вырастает выше головы, молодые ургуш идут вслед за матерью, прокладывая новые тропы. У них такое сочное мясо! Если этим мясом кормить новорожденных хашш, то они вырастут сильными и ловкими».
Услышав последнюю фразу, Бер усмехнулся. Кто скажет, что гноллы тупые? Ишь какой намек подкинул про новорожденных. М-да!..
Александр не поддался на такую простую провокацию и промолчал. Новые сведения заставили его еще больше задуматься. Понятно, что так называемая Большая Вода — всего лишь сезон дождей, к которому люди совсем не готовы. С одной стороны, постоянная жара достала уже всех, однако Александр подозревал, что месяцы дождей, тем более ежедневных, заставят народ молиться о наступлении сухой погоды. К тому же повышенная влажность грозит многими неприятностями, и обычный насморк может показаться сущей ерундой. И это если не считать бытовых неудобств. Надо срочно оповестить всех и начать подготовку к смене сезона. Они в этом мире, по ходу, приходят неожиданно. Как зима в России. Бер хмыкнул. Но пока необходимо решить, что делать с просьбой Пшика. Александр продолжал искать выход из ситуации. Хашш сидел рядом и ждал.
«Скажи, Пшик, а ты хотел бы стать вождем нового небольшого прайда или племени? — задал он вопрос и почувствовал, как на гнолла нахлынула волна удивления, неуверенности и чего-то еще, чему Бер не смог найти определения. — Ну так как? — поторопил Александр. — Представь: ты хозяин собственной жизни, самый уважаемый. Все самки твои. Со временем в племени появятся воины. Они будут подчиняться лишь тебе. Самый лакомый кусок на охоте — твой».
Пшик не смог сдержать эмоций.
«Хочу. Но как? Надзирающие не позволят. Я стану изгоем, и все племена прайда начнут охотиться на меня, если сразу не убьют».
«Не начнут. И не убьют, если ты все сделаешь правильно. Ты не говори никому, что задумал. Постарайся уговорить несколько самок и молодых охотников уйти с тобой. Пообещай им свободу от Надзирающих и Наказующих», — уговаривал Бер, вовсе не будучи уверенным, что именно такую свободу жаждет получить Пшик. Но ведь можно убедить его в этом. Цинично? Да. Однако без лояльных к людям хашш человечеству будет трудно выстоять перед давлением гноллов. Бер это понимал. Стоит прайдам хашш объединиться и послать в поход против зареченцев не несколько сотен, как в прошлый раз, а пять, шесть или десять тысяч воинов! И что тогда? Сколько людей выживет и выживут ли вообще? Кто-то сможет сбежать из города. За жизнь этих жалких остатков человечества Александр не дал бы и ломаного гроша. Возможно, такой сценарий не будет написан судьбой, но почему бы не начать готовиться к худшему? Приготовившись к такому развитию событий, можно его избежать, по меньшей мере, минимизировать потери и выстоять. В любом случае местные опытные охотники и следопыты, их знания родного мира нужны людям вообще и клану в частности.
«Обещай воинам оружие, которого у хашш нет, — Бер вытащил из ножен клинок и показал Пшику, — защиту и богатую добычу».
«Ты хочешь, чтобы я привел воинов к тебе, Великий. Но тогда ты станешь надзирающим над нами», — донес свои сомнения гнолл, чем очередной раз доказал Беру, что аборигены далеко не глупые существа.
Александр поспешил заверить охотника:
«В некотором смысле — да, только в отличие от ваших надзирающих я не стану требовать слепого подчинения. За любую работу я вам хорошо заплачу. Вам не придется испытывать нужду. Разве жизнь у нас была для тебя тяжела? Ты был голоден? Люди обижали тебя? Подумай».
Охотник надолго ушел в себя.
«Нет, — наконец ответил он и тут же заинтересованно спросил: — А большую рычащую повозку подарите?»
Александр слегка удивился необычной просьбе.
«Нужно долго учиться. Дольше, чем управлять шантархом», — попытался разъяснить он.
«Я буду стараться», — пообещал Пшик.
Бер улыбнулся. Возможно, скоро у клана будет необычное пополнение.
На следующий день Бер проводил Пшика за ворота, на прощание подарив ему хороший нож и копье, изготовленное мастерами клана. Осчастливленный абориген припустил, временами подпрыгивая, на восток. Александр смотрел удаляющемуся охотнику вслед и размышлял, вернется ли он или нет. Когда хашш скрылся из поля зрения, Бер вошел под защиту стен, и ворота за ним закрылись, отрезая территорию бывшего детского сада, волею судьбы превратившегося в подобие средневековой крепости, от угрожающего внешнего мира.
— Убежал? — полюбопытствовал Вячеслав.
— Он вернется, — уверенно сказал Александр.
— Ну-ну…
Решив не обращать внимания на скептицизм товарища, Бер сменил тему:
— Быстрицкому сообщили о скорой смене погоды?
— Да, я связался с его секретарем. Он пообещал, что передаст все слово в слово. Только, по-моему, вряд ли они начнут готовиться к дождям как к стихийному бедствию.
— Кто бы сомневался!
— Что будем делать с учениками, навязанными тебе генералом? Отправим обратно или пусть останутся здесь? В последнем случае могут надолго застрять у нас. Если, конечно, гнолл не соврал и не преувеличил. — Вячеслав, который сильно сомневался, что сезон дождей может представлять собой такое уж бедствие, в который раз вопросительно посмотрел на Александра.
— …Чтобы дожди шли так долго? Не может быть! — заявил Никифоров на прошедшем совещании, и его поддержали большинство присутствующих. Александру пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить людей поступить, как он требовал: бросить все дела и начать подготовку к различным неожиданностям. Начиная от возможной протечки кровли и подтопления строений и заканчивая заготовкой дополнительных запасов — продуктов питания, лекарственных средств, которые, к слову, нужно еще выпросить у вэвэшников, и теплых вещей. Ведь зареченцы привыкли к постоянной жаре и многие не имели даже свитера, что уж говорить о плащах и резиновых сапогах. Обеспечить людей теплой одеждой было теперь одной из первоочередных задач и головной болью для Бера.
На сегодня он ограничился тем, что приказал отправить часть людей обследовать крышу и устранить все обнаруженные повреждения. Основную часть работников он отрядил копать отводные каналы. Люди с недовольством отнеслись к приказу начальства, особенно те, кто недавно присоединился к общине. «Какие дожди? Уже давно сухо и жарко, словно в доменной печи!» — возмущались некоторые. Таких Бер утихомирил быстро, пообещав недовольным выдать паек на три дня и выпроводить за ворота. Желающих спорить резко поубавилось.
— Сколько людей ты выделил для охраны наших землекопов?
— Не считая бойцов на стенах, две мобильные группы, — ответил Вячеслав.
— Хорошо. Как думаешь, успеем за неделю?
— Кто его знает? А ты точно уверен…
— Да сколько можно?! Не веришь мне, пойди у Давлетшиной спроси. Она тебе ответит.
— Да верю я тебе, верю. — Вячеслав примирительно выставил ладони вперед.
— А кто не верит? — начал заводиться Бер.
— Все верят, но надеются, что ты просто перестраховываешься.
— Верят, но, видите ли, надеются… — Александр горько усмехнулся. — Не нравлюсь — пусть выберут себе другого руководителя. Меня эти обязанности уже просто достали! Иногда хочется плюнуть на все и заботиться только о себе. А между прочим, это по твоей вине я тут из кожи вон лезу, стараюсь угодить всем и каждому! — неожиданно закончил он.
— Вот здравствуйте! Теперь я виноват… — Никифоров заглянул в пачку сигарет — оставалось всего две штуки — и закрыл, едва сдержав тоскливый вздох. С завтрашнего дня придется бросить курить.
— А кто еще? — не унимался Александр. — Это же ты меня выдвинул на этот пост!
— А кого нужно было? Батя твой не справился бы. Мой брат? Он слишком погрузился в себя после смерти жены. Остальные, сам понимаешь, недотягивают… Оставался ты.
— Или ты, — произнес Бер.
Вячеслав хитро посмотрел на собеседника и сказал:
— Я на своем месте, и мне оно нравится.
— Просто ты лентяй!
— В самую точку. — Никифоров довольно улыбнулся. — Да не переживай так, у тебя неплохо получается командовать, как я и предвидел. К тому же ты сам поначалу был не против.
— Тогда я не думал, что мне придется руководить таким количеством народа. — Бер махнул рукой в сторону двора, по которому сновали люди. Каждый был чем-то занят — кто-то охранял покой остальных, патрулируя стены, кто-то тащил в столовую корзину с продуктами, чтобы женщины-повара успели приготовить обед на такую ораву. В мастерских гремели и стучали. По двору бегала малышня. Словом, жизнь кипела. — Инвентаря всем хватает? — резко сменил тему Бер. Вячеслав, не успев переключиться, оторопело посмотрел на товарища.
— Это ты про лопаты?
— И про них тоже.
— Да вроде бы всем. Лучше у бати своего спроси, он у нас главный по строительству.
— Я-то спрошу. — Александр хмуро посмотрел на Никифорова. — А ты почему еще здесь? Насколько я помню, некое ответственное лицо должно сформировать небольшой отряд, чтобы оповестить жителей округи о надвигающейся непогоде, дождях и прочих неприятностях.
— Вот таким ты мне больше нравишься, а то сопли развесил. — Вячеслав удовлетворенно хлопнул Бера по плечу. — Уже бегу!
Он поправил ремень автомата и двинулся в сторону дежурки. После недавних событий было решено сформировать отряд быстрого реагирования. Отныне шесть человек обязаны были всегда находиться в специально отведенном помещении, так сказать, при полном боевом параде. И при необходимости первыми оказаться на стене, пока остальные клановцы вооружаются, в месте наиболее вероятного прорыва или оперативно выехать на помощь людям за пределы базы. Таких групп сформировали две — одна отдыхает, другая дежурит. Главным назначили Сапрыкина. Егор поначалу возмущенно отнекивался, мотивируя тем, что у него дел по горло, но Никифоров и Бер были непреклонны.
Александр стоял на стене, придирчиво разглядывая «творение рук человеческих». Отводные каналы были готовы. Получилось нечто вроде окружающего стены крепостного рва — так его и окрестили еще в самом начале работ. Клановцы вырыли ров глубиной примерно по пояс стоящему человеку и около двух метров шириной. Стенки укрепили арматурой и проволочной сеткой, чтобы земля не осыпалась. Конечно, удобнее было просто забетонировать весь ров, но Бер чувствовал, что этого сделать не успеют.
В последнюю очередь выкопали длинный отвод, уходивший далеко в сторону — в более низменную часть города, где в настоящее время никто не проживал. Кроме того, пришлось изрядно потрудиться: пробить под стенами сквозные отверстия и вставить в них гильзы, нарезанные из старых канализационных труб. По трудоемкости работа оказалась едва ли не сложнее, чем рытье самих каналов. Зато в итоге получилась неплохая система, позволяющая воде уходить со двора, и подтопления теперь можно было не опасаться.
Бер посмотрел на небо — ни облачка, но это ничего не значит. Его не покидало ощущение — уже скоро. Люба подтверждала эти опасения, более того, напредсказывала такую кучу неприятностей, что Александр опять засомневался, все ли он сделал и готов ли клан к предстоящим испытаниям.
— Посмотрим, — пробормотал он себе под нос. — Заодно и проверим, стоило ли тратить столько усилий на эти масштабные работы…
Он повернулся и спустился по лестнице вниз, напряженно размышляя.
Быстрицкий внял предупреждению клановцев и решил отозвать своих людей, пока ситуация не прояснится. Завтра Дарья отправится обратно домой. Александр не мог понять, хочется ему, чтобы девушка покинула клан, или нет. Одно хорошо — у него теперь появится больше времени для самосовершенствования и обучения Насти, а то совсем перестал уделять девчонке внимание. От рук отбилась, озорует с Пушком. Люди жалуются.
Недавно переполошила всю общину. Убежала со своими любимцем «погулять». И как только умудрилась со стены спуститься и посты миновать? Молчит, как партизан в застенках гестапо. Слава богу, отыскалась быстро. Пушок, конечно, защитник каких поискать, но мало ли… Бесовка!
Малышом тоже не помешало бы заняться вплотную. Спеша мимо запертого шантарха по делам, Александр отчетливо чувствовал тоску зверя по хозяину. Однако лишь по утрам удавалось выкроить время, чтобы зайти к Малышу, покормить и напоить. Да иногда вечером забегал убрать клетку и пять — десять минут пожалеть, сказать пару ласковых слов. Затем уходил к себе, где падал на кровать и засыпал как убитый, порой даже не успев раздеться.
Вот и сегодня денек выдался сумасшедший. Животные уходили все дальше на восток, и охотничьим отрядам стало тяжелее добывать зубров и других травоядных. Поняв, что стада покидают окрестности Зареченска, перестали ворчать даже последние скептики. До многих наконец дошло: то, о чем так долго твердил глава клана, не пустые выдумки. Надвигаются перемены, и воздух буквально пропитан тревогой. Однако нет худа без добра — авторитет Бера вырос, оставалось хлынуть дождю, чтобы закрепить его…
— Что, Малыш, скучаешь? — Александр погладил морду шантарха. Выполняя этот нехитрый ритуал, он с удовольствием смотрел на зажмурившегося зверя: Малыш наслаждался лаской. — Ты никак подрос маленько? Молодец! — Бер похлопал Малыша по шее. — Скоро меня катать будешь.
Шантарх лизнул хозяина в плечо — мол, скоро, скоро.
— Я тебе вкусное принес. На кухне спер, но ты ж меня не заложишь? — Александр вытащил из принесенной с собой сумки полиэтиленовый сверток, развернул его и достал кусок жареного мяса. — Правда, Пшик говорил, что по вечерам тебя кормить не нужно, но ты же у меня хороший.
Ноздри шантарха затрепетали, и до Бера донесся смутный образ: Малыш тащит хозяину большущий кусок свежего мяса.
Читать бесплатно другие книги:
