Чернобыль. Реальный мир Паскевич Сергей

Маршрут первый – экскурсионный

В последние годы в зоне существенно смягчился контрольно-пропускной режим, что способствует развитию «ядерного» туризма. С недавних пор за определенную плату любой желающий может принять участие в стандартном туристическом путешествии в зону. В Украине постепенно формируется даже цивилизованный коммерческий рынок по организации таких экскурсий, а некоторые операторы только на этом направлении и специализируются. С увеличением спроса и ростом конкуренции появляются разнообразные форматы экскурсий в зону отчуждения. На режимный объект можно попасть как в составе группы с однодневным визитом, так и заказать индивидуальную поездку. Сделать это можно не выходя из дома – у большинства турагенств существуют электронные системы оплаты и бронирования. Как правило, поездка осуществляется на комфортабельном автобусе, туристов в обязательном порядке сопровождает специальный представитель администрации зоны отчуждения. Он следит за соблюдением маршрута посещения, отвечает за обеспечение правил радиационной безопасности и не допускает самовольных походов в незапланированные места.

Однодневные экскурсии охватывают не только Чернобыль, где проживает персонал предприятий зоны, но и центральную часть отчужденных территорий – брошенный город Припять и Чернобыльскую АЭС. Стоит такой тур порядка 70–100 долл. США и включает в себя посещение следующих мест: заброшенные села, которые встречаются по дороге в Чернобыль и на ЧАЭС (Черевач, Залесье или Копачи), мост через реку Припять с видом на станцию. Обязательным стало посещение смотровой площадки объекта «Укрытие», а также городов Чернобыль (кладбище кораблей, парк техники ликвидаторов, церковь Святого Ильи) и Припять. В ходе однодневного тура посетитель проводит в зоне не больше 5–6 часов.

Индивидуальный тур обойдется значительно дороже – от 400 до 600 долл. США в день. Так что по карману он далеко не всем, зато такой «ядерный» турист свободен в выборе мест осмотра и передвижения по чернобыльской зоне.

Современный вид города Припять

Особый интерес посетителей реальной зоны отчуждения вызывает экскурсия по Припяти. Город атомщиков имеет интересную архитектуру и своеобразное пространственное планирование. Создатели игры это хорошо поняли и успешно использовали в одноименной локации. А поклонники игры «S.T.A.L.K.E.R.», в отличие от поклонников других компьютерных игр этого класса, могут воочию убедиться в идентичности виртуального и реального миров.

Маршрут второй – сталкерский

Для значительной части поклонников игры официального посещения зоны отчуждения вполне достаточно, чтобы удовлетворить их любопытство. Но существует иная категория игроманов, которых отличает острое желание в одиночку или в составе небольшой группы попасть в зону и бродить по брошенным территориям без ограничений и запретов. Ведь почти на каждом шагу здесь можно найти знакомые им по игровому сюжету виды. Кого-то зона привлекает возможностью поглазеть на уникальную радиоактивно-загрязненную технику, брошенную здесь после завершения ликвидации аварии. Многие образцы этой техники поистине редки, а вид их довольно вычурен. Поэтому желающих увидеть собственными глазами настоящую инженерную машину разграждения – ИМР-2, созданную в начале 80-х специально для прокладки дорог в эпицентре ядерного взрыва, а теперь забытую и ржавеющую под открытым небом где-то в глухих лесах центральной части чернобыльской зоны, хоть отбавляй. Да и брошенный вертолет, частично развороченный мародерами и оттого имеющий еще более апокалиптический вид – чем не изюминка зоны отчуждения? Любители железнодорожной техники, а таких достаточно много, встретят здесь ржавеющие тепловозы и вагоны, стоящие на путях или валяющиеся под железнодорожной насыпью.

Самовольное посещение зоны отчуждения для любого молодого человека – это, безусловно, событие исключительное и запоминающееся. Это еще и способ самоутвердиться, продемонстрировать и доказать окружающим сверстникам свое превосходство, смелость и самостоятельность.

Молодежь чувствует себя в киберпространстве как рыба в воде, занятная информация распространяется в Интернете с невероятной скоростью. Не трудно догадаться, что отчеты и дискуссии о самовольном посещении чернобыльской зоны отчуждения в молодежной среде вызывают просто шквальный интерес. Особенно в тех интернет-сообществах, члены которых все свое свободное время посвящают игре «S.T.A.L.K.E.R.».

Ажиотаж вокруг чернобыльской тематики вызвал интерес к зоне отчуждения и у людей иного толка – уставших от обыденности и жаждущих уединения. Психика этих людей буквально придавлена современным городом, циничной и бессмысленной суетой, в которую нередко превращается жизнь в мегаполисе. Такие горожане, как это ни покажется странным на первый взгляд, пытаются найти утешение в покое и безмолвии некогда шумных и населенных людьми городов и сел. Физическое ощущение одиночества дает им возможность восстановить психологическое равновесие, приносит особые переживания и умиротворение.

Таких людей можно отнести к категории увлеченных относительно новым, становящимся с каждым годом все более популярным видом туризма – индустриальным. Хотя понятие это существенно шире и объединяет массу разнообразных, специфических направлений и ответвлений. Например, к индустриальному туризму относится хорошо известный и достаточно опасный вид туризма – диггерство – исследование подземных сооружений, коммуникаций и других рукотворных объектов, находящихся под землей. Как бы в противовес диггерам существуют руфферы, путешествующие в верхних городских уровнях. Руфферы (от английского roof – крыша) предпочитают изучать индустриальный ландшафт с высоты крыш домов. Еще один подвид – урбанизм (в переводе с латыни urbanus – городской) – объединяет в себе как исследование инфраструктуры живых городов, так и посещение некогда населенных пунктов, оставленных человеком в силу разнообразных обстоятельств: экологических и техногенных катастроф, экономической деградации. Любопытным направлением индустриального туризма является индустриальная археология. Ее еще называют исследованием созданных и брошенных человеком объектов.

Проникновения на охраняемые территории – тоже особая разновидность индустриального туризма. Этот экстремальный вид отдыха имеет еще и другое название – инфильтрация[2]. Основной целью для поклонников столь опасного времяпрепровождения является возможность получить эмоциональный удар и особое психологическое удовлетворение. Такой вид туризма требует хорошей физической подготовки и наличия специальной экипировки.

И, пожалуй, последней причиной распространения такого понятия, как сталкерство, в странах постсоветского пространства можно считать обилие экономических проблем. Пока государство сосредоточено на решении финансовых и других насущных социальных проблем общества, молодежь остается предоставленной самой себе. Властям попросту не хватает времени, а то и вовсе нет дела до проблем и интересов молодого поколения. Вероятно, именно поэтому в наши страны так легко проникают и находят благоприятную почву для укоренения и развития западные молодежные субкультуры. Они быстро заполняют пустующие ниши в молодежном досуге.

Так и произошло с индустриальным туризмом. Пока он только начинал зарождаться в странах бывшего СССР, в странах Европы и Америки уже стал полноправным участником рынка туристических услуг. Особым коммерческим успехом пользовались и пользуются экскурсии не только на территории заброшенных заводов, военных баз, фабрик, бомбоубежищ, культовых зданий и оставленных человеком населенных пунктов, но и, как ни странно, на действующие предприятия.

Так что посещение чернобыльской зоны отчуждения соответствует многим направлением индустриального туризма и, главное, в значительной степени их объединяет. Ведь данный объект – это сплошной постиндустриальный ландшафт, богатая коллекция внезапно покинутых человеком объектов. Полная изоляция от остального человечества, могущество природы, перед которым не устояли металл и бетон, придали зоне фантасмагоричные черты. И это манит и манит все новых и новых сталкеров. Справедливости ради отметим, что проникновения такого типа людей на территорию зоны отчуждения начались задолго до появления одноименной компьютерной игры. Первые публикации отчетов в Интернете и интервью в газетах о самоходах в зону отчуждения начались еще в начале 2000-х. Со временем информационное поле чернобыльского сталкерства существенно расширилось, стало общедоступным. Сегодня такие репортажи уже никого не удивляют. Собственно о самом явлении – сталкерстве – заговорили лишь тогда, когда случаи задержания посторонних молодых людей на территории зоны стали уж слишком частыми, а количество информационных сообщений о посещениях зоны не только в Интернете, но и в традиционных СМИ стали бросаться в глаза.

Что же это за люди такие – чернобыльские сталкеры? Что ими движет? Зачем они стремятся в зону отчуждения? Авторы изучили достаточное количество письменных отчетов и пообщались с внушительным числом сталкеров лично. Полученные знания позволяют дать ответы на эти вопросы.

Вообще сталкеры неохотно рассказывают о лазейках в зону и маршрутах, ведущих в Припять. Наиболее «идейные» и вовсе обозначают участки своих маршрутов вымышленными названиями: Мерзкий лес, Аномальный лес, Радиоактивное озеро, Чудесный луг, Антенны и т.д. О «дырках» в охранном периметре они тоже мало распространяются, скорее всего такая секретность связана со все возрастающей популярностью нелегальных проникновений в чернобыльскую зону.

Карта участков проникновения «идейных» сталкеров в зону отчуждения и зону безусловного (обязательного) отселения

Карта участков проникновения сталкеров-игроманов в зону отчуждения и зону безусловного (обязательного) отселения

Вместе с тем знатокам зоны отчуждения места таких проникновений достаточно легко вычислить по фотографиям, которые в избытке представлены в Интернете. Так, подавляющее большинство нарушений границы осуществляется с запада и юго-запада, поэтому здесь теперь несет службу усиленный патруль милиции. С севера и востока попасть в зону невозможно, поскольку с белорусской стороны она хорошо охраняется, да и наказания там существенно строже. Естественной преградой служит и река Припять, которая также контролируется водным патрулем милиции.

Дабы не соблазнять читателя подробными описаниями маршрутов проникновения в зону отчуждения, мы не будем детализировать эту тему. Укажем только те области, которые интенсивно используются сталкерами для проникновений. Ниже представлена схематическая карта зон таких мест, которая составлена по результатам анализа отчетов и фотографий, опубликованных в Интернете.

Мы уже упоминали, что главной целью любого чернобыльского сталкера является брошенный город Припять. Однако зона отчуждения не зря считается уникальной, поэтому Припять – это важное, но далеко не основное привлекательное место для индустриального туриста. Скажем больше, на наш взгляд, незнание истории аварии привело к мифологизации этого места и незаслуженно вытолкнуло из поля общественного внимания деревни, промышленные и военные объекты чернобыльской зоны. Основной миф или заблуждение о Припяти заключается в восприятии города как умершего, брошенного и забытого Богом и людьми места с апреля 1986 года. На самом же деле он существовал и выполнял свое прямое назначение еще на протяжении двенадцати послеаварийных лет – там жил персонал, работали завод «Юпитер» и столовая, несла службу милиция, действовали почта и телеграф. Был здесь автопарк, в знаменитых припятских теплицах выращивали огурцы, помидоры, кабачки и цветы (гвоздики и каллы), и даже бассейн «Лазурный» принимал посетителей! Работники зоны традиционно плавали здесь в обед или вечером после работы. В 90-х годах количество персонала, находящегося в городе в рабочий день, достигало 5–8 тысяч человек. Практически все административные и промышленные сооружения Припяти активно использовались, функционировала почти вся инфраструктура, в город подавалась питьевая вода, работала канализация и обеспечивалось централизованное отопление зданий в зимний период. Брошенными были только квартиры, школы, больницы и частично детские сады…

Лишь после остановки третьего блока Чернобыльской АЭС в 2000 году и решения правительства Украины о закрытии атомной станции, активная деятельность и жизнь в Припяти прекратились.

Нынешний ободранный и полуразрушенный вид, известный многим по опубликованным фото– и видеоматериалам, город прибрел за последние 5–8 лет – в период разгула мародерства и массовых визитов ядерных туристов.

О том, что собой на самом деле представляет город Припять и другие центральные места зоны отчуждения, ради посещения которых сталкеры рискуют своим кошельком, здоровьем и даже свободой, мы расскажем ниже.

Поселок Полесское

По числу посещений сталкерами Полесское является безусловным лидером. Это объясняется расположением населенного пункта не на территории зоны отчуждения, а на территории зоны обязательного отселения. Попасть в этот город можно относительно легко, даже используя рейсовые автобусы из Киева на Овруч.

Полесское было оставлено людьми сравнительно недавно. Переселение началось в 1992–1993 годах, и к 1996 году поселок уже был отнесен к категории нежилых. В общей сложности около тысячи семей были расселены в 50 населенных пунктах Киевской области. Сегодня в Полесском нет поражающего взгляд обилия растительности, как это можно наблюдать в Припяти, где дома и сооружения буквально утопают в зелени. В Полесском все наоборот. Там доминирует не природа, а человек. За последние десять лет поселок, в котором еще сравнительно недавно проживали около 11 тысяч человек, разграблен тотально. Вывезено все, к чему может пристать магнит. Демонтировано все, что может представлять хозяйственную ценность для сельского жителя, – оконные стекла, шифер, отделочная плитка… В последнее время активизировалась деятельность по демонтажу целых зданий из кирпича.

Масштабный разбор таких зданий формирует уникальные современные виды поселка, каких больше нигде не увидишь. Порой закрадывается мысль о ядерном взрыве, произошедшем в окрестностях этого города – частично разобранные, частично разрушенные дома и сооружения выглядят как после ударной волны.

А ведь поселок жил очень долго и за свою многовековую историю даже сменил несколько имен. Начиная с 1415 года, когда он впервые был упомянут в исторических описаниях, поселок носил название Хабне. С 1934 по 1957 год его именовали Кагановичи (в честь известного Л. Кагановича, который родился недалеко от этого села), а в 1957 году его снова переименовали, на этот раз в Полесское. В годы Советской власти культовые и исторические сооружения поселка были уничтожены. Так, например, на месте деревянной церкви, разрушенной в 60-х годах, были построены водокачка и библиотека.

Примечательно, что после аварии часть жителей города Припять и сел зоны отчуждения власти переселили сюда, в Полесское. Впрочем, прожили здесь люди всего несколько недель. В 1986 году власти не разобрались в радиационной обстановке в Полесском и посчитали, что поселок, находящийся в 52 километрах от ЧАЭС, не должен был пострадать от радиации. Но на самом деле радиационная обстановка в Полесском мало чем отличалась от центральных районов зоны отчуждения. Он оказался на конце «западного следа радиационного выброса». Даже сегодня фон в Полесском достаточно высокий, даже больше, чем в Чернобыле, хотя в поселке неоднократно проводились работы по улучшению экологии: уложили новый асфальт, сняли и вывезли верхний слой почвы, в частных подворьях даже поменяли заборы и помыли деревья… Но это не помогло, и после долгих раздумий население решено было эвакуировать.

И все же в Полесском проживают около десятка человек, не пожелавших покинуть свои дома. Кроме «самоселов» в Полесском размещается и пожарная часть, контролирующая этот участок чернобыльской зоны.

Современный вид поселка Полесское

Одно из зданий поселка Полесское, демонтируемое мародерами

Город Припять

Припять – интереснейший объект чернобыльской зоны. Находясь практически возле эпицентра катастрофы, он стал символом ее последствий. Все здесь красноречивее слов говорит о трагическом продолжении катастрофы, связанной с переселением многих тысяч людей.

Что же здесь такого притягательного?

Когда-то город являлся воплощением последних достижений советского градостроительства. Если Чернобыльская АЭС создавалась как самая наилучшая и передовая атомная электростанция, то и город атомщиков должен был ей соответствовать. Вот лишь один пример – городские магистрали, перекрестки, регламент движения автомобилей, дорожные знаки и регулировки светофоров были устроены в Припяти так, что автомобильный затор и тем более пробка были попросту невозможны.

По архитектурному плану город был новаторским и существенно отличался от других городов СССР. Это заметно и сегодня, ведь посетители Припяти приезжают из городов, которые строились сразу после войны, – безликих, архитектурно непродуманных индустриальных городов с однотипными спальными районами. Припять производит неизгладимое впечатление широтой и продуманностью компоновки административного центра, спальных районов и т.д.

Вид центральной площади города Припять

Несмотря на значительное удаление от больших городов, жители Припяти не чувствовали себя изолированными от внешнего мира. Комфортному их проживанию способствовало сообщение с «большой землей» практически всеми видами наземного транспорта – автобусами, речным и железнодорожным.

Город выглядел нарядным – преобладающий цвет административных и общественных зданий белый и светло-серый. В Припяти для украшения социально значимых зданий – музыкальной школы, магазинов и т.д., широко применялась мозаика. Панно, сложенные из нее, действительно необычны и очень качественно выполнены. Даже сегодня, когда в большинстве здания Припяти ветшают и осыпается внешняя отделка, мозаики выглядят целыми и невредимыми. Некоторые из них, как говорят, в свое время были отмечены государственными наградами.

Припять имеет ярко-выраженный центр, в котором были компактно размещены администрация города, кинотеатр, магазины, музыкальная школа и другие важные культурные и бытовые объекты. Но главным достоинством города являлись его удобство и практичность для повседневного проживания людей. Попасть в центр с любой окраины можно за пять-десять минут пешего хода, а выглядит Припять довольно просторной. Здесь нет узких улочек с нависающими глыбами зданий, в городе много света, много воздуха.

Как мы уже говорили, после эвакуации гражданского населения город продолжал функционировать. В нем размещалась значительная часть важных для ликвидации последствий аварии предприятий. Именно в Припяти 15 лет функционировал центр по контролю за радиационной обстановкой зоны отчуждения. К слову, системы контроля, установленные в зоне, были такие же, как на военных полигонах на Новой Земле, где испытывалось ядерное оружие. Автоматические датчики измеряли радиационный фон и направляли данные на центральный пульт управления, который находился в здании бывшего энергостроительного техникума.

После взрыва реактора в Припяти базировался автопарк, к примеру, поливальные машины из него 3–4 раза в день заливали водой дороги и обочины вокруг Чернобыльской АЭС и в самой Припяти все послеаварийное время.

До 1997–1999 годов действовал завод «Электрон». Здесь создавались роботы и автоматизированные системы для работы в сложных радиационных условиях внутри Саркофага. Конструкторы изобретали механические руки, которые вместо человеческих рук должны были бы извлечь остатки ядерного реактора и захоронить их глубоко под землей. Некоторые уникальные агрегаты, оставшись бесхозными, и сейчас валяются в разграбленных цехах завода.

Современный вид улиц города

До 1998 года в Припяти работало научное подразделение, занимавшееся изучением экологических последствий катастрофы. Кроме полевых работ, когда ученые ловили мышей в Рыжем лесу, выращивали ячмень и овес на опытных полигонах возле Янова и косили траву в районе Чистогаловки, ученые проводили эксперименты в припятских теплицах. Об их работе стоит упомянуть отдельно. Дело в том, что тепличное хозяйство в Припяти было одним из передовых технологических достижений на то время. Только представьте – перед аварией тепличный комплекс управлялся с помощью компьютера или как называлось устройство в то время – электронно-вычислительной машины. ЭВМ находилась в отдельном большом помещении, где в железных шкафах были установлены электронные блоки. Посетители Припяти и сегодня могут видеть остатки электронной начинки – валяющиеся на полу разбитые платы, жгуты разноцветных проводов и многое другое. А когда-то с их помощью создавали идеальный микроклимат внутри теплицы. При необходимости снижения температуры компьютер автоматически открывал окна на крыше теплицы, а в случае большого количества солнечного света поверхность крыши без вмешательства человека заливалась меловым раствором, создавая тень и исключая солнечные ожоги растений. Кроме того, автомат контролировал и подачу питательных растворов, для чего в субстрате, предназначенном для выращивания растений, были устроены специальные поливочные трубопроводы, а также системы для удаления избытка влаги. В общем, доаварийная Припять была в том числе и передовым рубежом тепличного хозяйства в СССР.

После взрыва реактора теплицы обработали, они стали пригодны для использования, но вот система ЭВМ была выведена из строя. Поэтому полив и вентиляцию осуществляли вручную. Сюда свезли все типы почв зоны отчуждения и при помощи разных химических веществ и удобрений пытались получить чистые от цезия и стронция сельскохозяйственные культуры. Еще позже в теплицах выращивали сеянцы сосны, с помощью которых планировали создать лесные насаждения на открытых участках зоны. Дело в том, что лесные насаждения эффективно удерживают радионуклиды и препятствуют их распространению за пределы зоны отчуждения. Именно здесь, в этих теплицах, определяли, наследственная мутация в растениях из Рыжего леса или нет? Для чего семена обезображенных сосен из самого грязного места зоны посеяли в чистую почву. Если бы мутация была наследственной, то растения из семян выросли бы с нарушениями, но в теплице подросли вполне здоровые деревца. То есть уродливые растения росли только в изуродованном Рыжем лесу.

В первые годы после аварии ученые предлагали использовать припятские теплицы в промышленных целях, ведь атомная станция продолжала работать, поставлять тепло, и грех было не использовать такие возможности. Здесь научились получать чистые семена огурцов, которые вполне можно было выращивать за пределами зоны. На диво-эксперимент приезжали посмотреть многие высокопоставленные чиновники, а также представители известных западных экологических организаций. К сожалению, проект был реализован только на уровне эксперимента. Говорят, что, несмотря на хорошие сортовые качества семян и радиоэкологическую безопасность, тепличные хозяйства в Украине не захотели покупать семена из чернобыльской зоны. Сработал стереотип, навязанный средствами массовой информации.

С изменением статуса, когда из постоянного места жительства Припять превратилась только в место для работы, изменилось и отношение обитателей к городу. Стали появляться новые сленговые названия. Так, например, одну из многоэтажек в северо-западной части Припяти стали называть Фудзияма. С крыши этого дома в одну сторону открывались живописные виды города и ЧАЭС, но стоило всего лишь повернуться – и можно было любоваться прекрасной панорамой полесских ландшафтов. Кстати, именно Фудзияма была излюбленным местом журналистских теле– и фотосъемок.

Радиационная обстановка в городе в точности повторяет особенности загрязнения всей зоны отчуждения. В Припяти есть места и относительно чистые, где уровни фона лишь в пару раз выше, чем, скажем, в Киеве, а есть – где он зашкаливает за 800 мкР/ч. Хуже всего дела обстоят на юге города, в районе улицы Заводской, а также на восточной окраине, соседствующей с Яновским затоном. Относительно «благополучными» выглядят центральная и северо-западные части Припяти.

С момента взрыва реактора прошло около четверти века, и сегодня город Припять окончательно брошен людьми. Дома и сооружения уже вступили в стадию необратимой деградации, город потерян безвозвратно. Кирпичные здания рушатся, а в бетонных многоэтажках дожди протекают через все перекрытия от крыши до первого этажа. Это означает, что уже скоро прогнившие конструкции не смогут удерживать колоссальные нагрузки многоэтажных строений.

Но не стоит думать, что этот город уже бесполезен для человечества. Припять вполне могла бы послужить всем нам, а не только добытчикам металлолома. Сегодня к городу-призраку обратили взор те, кто всерьез относится к угрозе применения террористами «грязной бомбы» – емкости с радиоактивным веществом, распыляемым при взрыве на большую площадь. Последние события в мире дают все больше почвы для подобного рода опасений, а последствия такого теракта в условиях мегаполиса могут стать настоящей катастрофой.

В чем же польза от Припяти? Оказывается, она могла бы стать натуральной моделью, в которой можно было бы отрабатывать сценарии применения «грязной бомбы». Нет, речь не идет об испытаниях реального оружия непосредственно в Припяти. Известно, что каждый населенный пункт имеет свой микроклимат, дома изменяют движения воздуха, их шероховатая поверхность достаточно хорошо задерживает радиоактивную пыль и т.д. В 1986 году, когда смертоносный выброс накрыл Припять, подобно начинке «грязного оружия», городской ландшафт повлиял на перераспределение вредных веществ внутри города. Так появились места высоких и низких скоплений радиации. Эти закономерности и изучают сейчас ученые, пытаются создать универсальные математические модели, которые будут способны спрогнозировать радиационную ситуацию в любом городе в случае применения «грязного оружия» террористами. Кроме того, ученые в Припяти изучали, как проникают радионуклиды в бетон, в кирпич, кафель и другие строительные материалы, как невидимый враг действует на конструкции высотных домов. С помощью полученных данных уже можно прогнозировать вероятность и время очистки городских зданий от такого загрязнения.

А вот в 1986 году, к сожалению, таких знаний у нас не было, поэтому военные-дезактиваторщики тратили время, здоровье и жизни на очистку Припяти и десятков других населенных пунктов зоны отчуждения, но их работа была напрасна. Время показало, что наилучшей дезактивацией является естественный распад радионуклидов.

Сегодня город полностью покрыт зеленым ковром растительности, территории жилых кварталов, оставшись без присмотра человека, начали быстро зарастать кустарниками и деревьями. Жилые дома как будто «зачехляются» ажурным пледом из дикого винограда и плюща. Стадионы, детские площадки и тротуары уже исчезли под растительными коврами. Постепенно заполоняются молодыми деревцами и дороги внутри города. Некоторые улицы уже напоминают тоннели – зеленые гиганты, выросшие на обочинах, сомкнули над магистралями свои кроны. Пройдет время, и опавшие листья образуют достаточное количество питательного субстрата на бетонных и асфальтовых поверхностях, а это значит, что молодой лес в конце концов поглотит рукотворные атрибуты городской инфраструктуры. Территория города станет цельным зеленым островом, из которого, как неприступные скалы, еще долго будут выглядывать светлые очертания многоэтажных домов города-призрака.

Вид города Припять

Отстойник техники Рассоха

Общеизвестно, что в ликвидации аварии принимало участие большое количество техники. К работам в чернобыльской зоне привлекались всевозможные машины, начиная от обычных автобусов до специальных роботизированных систем. Ведь это была своеобразная война, и на борьбу с основным врагом – радиацией – военные бросили передовую инженерную спецтехнику. Некоторые машины применялись непосредственно у стен разрушенного реактора. Очищать технику от радиоактивной пыли и грязи нужно было через определенное время, и эти правила выполнялись, но в конце концов в металле накапливалось столько радиоактивных веществ, что дальнейшее даже временное пребывание человека в кабине такого тягача или крана становилось невозможным.

Поэтому последним пристанищем «светящейся» техники становился могильник. Часть машин была зарыта в землю, но на ликвидации аварии применялось тысячи единиц, все закапывать в землю было дорого. Поэтому приняли решение сделать площадки для отстоя радиоактивной техники, могильниками их стали называть позже. Наибольший и самый известный из них расположен возле выселенного села Рассоха. Он уникален как по количеству оставленной на вечную стоянку техники, так и по разнообразию ее видов. Площадка возникла в Рассохе не случайно, поскольку именно здесь работало ПуСО[3], где машины очищали от радиации. По некоторым оценкам, общая стоимость машин в этом могильнике в ценах 1986 года, когда 1 доллар стоил 72,5 копейки, составляет порядка 46 млн долларов США. Во сколько миллионов оценивалась бы стоимость этой техники сегодня, можно сосчитать.

Здесь нашли свой последний приют легендарные вертолеты, с которых разрушенный реактор засыпали песком, свинцом и доломитом, здесь навечно замерли пожарные машины, автобусы и другая техника. Особо стоит отметить военную технику, которая наиболее интенсивно использовалась в первый послеаварийный год. В Рассохе были размещены инженерные машины разграждения, бронированные ремонтно-эвакуационные машины, плавающие гусеничные транспортеры, колесные бронетранспортеры, машины химической разведки и много других видов специальной техники.

Вид гусеничного транспортера

Военная спецтехника ИМР2

Нескольких слов заслуживают легендарные машины разграждения (ИМР-2), собранные на базе танка Т-72А. Они использовались для радиационной разведки вокруг стен разрушенного реактора, на них выполняли очистку территории от обломков, разбросанных взрывом. Эти машины помогали в возведении первых, или, как их называли, пионерных, стен будущего Саркофага, которые дали людям возможность подойти близко к развалу реактора и начать строительство дальнейших элементов Саркофага. В СССР это была практически единственная машина, которая приспособлена для работы в зоне высокого радионуклидного загрязнения. Кроме того, она могла длительное время работать и в условиях применения химического и биологического оружия. Герметичность машины даже позволяла проводить некоторые виды инженерных работ под водой (на глубине не более 5 метров). Принятая на вооружение Советской армии в 1980 году, эта машина была уникальным средством для прокладки дорог в местах применения ядерного оружия.

Радиационная ситуация возле ЧАЭС в 1986 году была приближена к реалиям ядерной войны, однако для работы в эпицентре катастрофы даже ИМР-2 прошлось модернизировать. Уровни излучения от развала реактора были колоссальными, достигали 1000 Рентген в час. Для работы в таких условиях ИМР-2 оснастили дополнительной защитой. Несколько машин облачили в свинцовую кольчугу, которая позволяла в тысячу раз снизить уровни облучения сидящего внутри человека. Без этой машины вряд ли бы удалось собрать в контейнеры фрагменты реактора, разбросанные взрывом возле развала 4-го блока. Позже эти контейнеры захоронили в основаниях стен энергоблока, залили бетоном, а сверху закрыли Саркофагом. Использовали ИМР-2 и при ликвидации Рыжего леса. Можно себе представить, насколько загрязнены были те машины. Часть из них была захоронена в земляных могильниках возле ЧАЭС, а часть отправлена в Рассоху, где и стоит по сей день.

Площадь могильника в Рассохе составляет около 20 гектар, кроме автомобильной техники, сюда «сослали» 10 вертолетов «Ми-8» и «Ми-26». За несколько недель работы с вертолетов в развал реактора было сброшено около пяти тысяч тонн разных материалов. Однако кроме сталкеров, стремящихся увидеть остатки былого технического арсенала ликвидаторов аварии, сегодня мало кто испытывает пиетет перед этими проржавевшими артефактами. Большая часть машин была обработана спецпредприятием МЧС Украины и вывезена как металлолом на переплавку.

Станция Янов

Железнодорожная станция Янов – известная локация в «Сталкере». В реальности этот железнодорожный узел построен рядом с небольшим селом Янов, первые упоминания о котором в истории чернобыльщины датируются XVIII веком. В 1925 году, когда была проложена железнодорожная ветка между городами Чернигов и Овруч, Янов оказался ровно посредине между этими двумя городами.

Важно отметить, что наличие железнодорожного сообщения и станции послужило ключевым моментом в выборе места для строительства Припяти и Чернобыльской АЭС. Ведь доставлять сюда стройматериалы было удобно. От Янова и сегодня идет разветвленная сеть дорог, связывающих ядерные энергоблоки, строящееся сегодня хранилище отработанного ядерного топлива и т.д. Кроме того, в районе станции находились склады предприятий, обслуживающих нужды Припяти.

Янов имеет один главный и три вспомогательных пути. На одном из перронов сохранилась раритетная паровозная колонка. Их использовали для заполнения паровозных котлов водой.

В 1986 году село и железнодорожная станция Янов попали под струю интенсивного радиоактивного загрязнения. Уровни экспозиционной дозы в апреле 1986 года составляли сотни миллирентген в час. Добавим, что село и станция практически граничат с Рыжим лесом, поэтому Янов был выселен в один день с Припятью. 27 апреля 1986 года из населенного пункта были эвакуированы 254 человека. После аварии участок железной дороги от Славутича до станции Янов был электрифицирован, сейчас там ежедневно курсируют электропоезда, перевозящие персонал ЧАЭС из города Славутич до станции Семиходы и обратно.

Янов, поезда и вид на станцию

Современная железнодорожная станция Янов находится в юрисдикции Администрации зоны отчуждения, ее подвижной состав – тепловозы, вагоны и т.д. – также принадлежат зоне. Часть незахороненного поселка и небольшой островок погибшего от радиации леса и сегодня можно увидеть с дороги, ведущей в город Припять. Сама станция Янов и инфраструктура железнодорожных путей хорошо видна с автомобильного моста возле Припяти. Посещение окрестностей станции привлекательно как для ценителей брошенной железнодорожной техники, так и для тех, кто ищет необычный ракурс для сталкерской фотографии. В периметре железнодорожного узла находится несколько стихийных могильников техники. Там можно созерцать лежащие на боку тепловозы и вагоны с вырезанными автогеном внутренностями. Рядом – скопление разной военной спецтехники, выполнявшей работы по захоронению Рыжего леса и расчистке территории вокруг Чернобыльской АЭС.

Брошенные тепловозы и дизели

Спецтехника, брошенная возле станции Янов

Военные ИМР2 на могильнике возле станции Янов

Город Чернобыль-2

Общепризнанно, что возникновение чернобыльской зоны отчуждения предугадали писатели-фантасты братья Стругацкие в повести «Пикник на обочине», и, как показывает время, творческое вдохновение писателей фатально предрекло появление и конкретных объектов, которые сегодня находятся в зоне отчуждения.

«…Он миновал небольшую прохладную топь, продрался сквозь кусты и оказался на дороге, на старой потрескавшейся бетонной дороге, уходящей в лес. Он подошел к краю обрыва, ступая по бетонным плитам, и увидел ржавые, обросшие вьюном фермы, остатки какого-то крупного решетчатого сооружения…» А.Стругацкий, Б.Стругацкий. «Обитаемый остров».

Поразительно, но как точно и реалистично авторам удалось описать обстановку и атмосферу одного из самых удивительных мест современной чернобыльской зоны отчуждения, сверхсекретного военного объекта бывшего Советского Союза – города Чернобыль-2.

Он находится на северо-западе от Чернобыля, но его невозможно найти ни на одной топографической карте. Вместо него вы, скорее всего, найдете обозначения пансионата для детей или же просто пунктирные линии лесных дорог, но никак не обозначения городских и инженерных сооружений. В СССР умели хранить тайну, тем более если это была тайна военная.

Современный ландшафт прилегающих к Чернобылю-2 территорий поразительно близок к описаниям «Обитаемого острова». Те же заброшенные и заросшие молодой растительностью коммуникации и дороги. Участки старого соснового леса, захламленные опавшими ветками и рухнувшими мертвыми деревьями. Среди них встречаются останки брошенной техники, непонятные скопления бетонных плит, покореженного металла. Несколько аномально выглядят разбросанные по лесу запчасти от двигателей к моторным лодкам – ведь до ближайшего водоема больше десяти километров… Как они могли попасть в непроходимый лес, одному Богу известно.

Вид военного капонира, где «прятались» ракеты

Невдалеке от секретного объекта размещается заброшенная система противовоздушной обороны – место, где до аварии базировался знаменитый зенитно-ракетный комплекс – С-75. Именно эти средства ПВО стали участниками самых драматических событий в период разгара «холодной войны» – уничтожение американских самолетов-разведчиков «Локхид У-2» в небе Кубы (1960 г.) и СССР (Свердловск, 1962 г.).

Дислоцированный в чернобыльских лесах зенитно-ракетный комплекс был вывезен военными в 1986 году, но его инфраструктура осталась. О былом назначении объекта напоминают агитационные рисунки ракет и учебные плакаты в военных казармах. На территории зенитно-ракетного комплекса также можно увидеть брошенный ракетный тягач и транспортно-заряжающую машину, вокруг которой в беспорядке валяются шланги для заправки ракет топливом.

Брошенная транспортно-заряжающая машина возле площадок пуска ракет

К территории ведет малозаметная дорога, которую легко спутать с лесной просекой. Она заросла подлеском и местами захламлена поваленными ветром и временем соснами. Тем неожиданнее смотрятся в конце пути покосившиеся ворота со звездами, за которыми обнаруживаются казарма, гаражи, плац и другие сооружения… Немного глубже расположена сама площадка хранения ракет и специальные забетонированные площадки для пуска. Интригующе выглядит ракетный капонир – большое арочное сооружение, издали напоминающее холм с массивными стальными воротами. Сооружение собрано из громадных бетонных полуколец, «сшитых» изнутри мощными болтами, а снаружи покрыто землей и дерном. На одинаковом удалении от капонира находятся шесть площадок для пуска ракет. Территория каждой из них представляет собой трехметровый земляной вал, который в виде полукольца окружает небольшую бетонную площадку. В случае тревоги ракетные установки из капонира извлекались, монтировались на этих площадках, и запускались ракеты, которые позволяли сбить цель, летящую со скоростью 3000 км в час на высоте 30 км. Подобный ракетный комплекс позволял создать защитный купол в радиусе 50 км, а великолепные боевые свойства системы были эффективно использованы в реальных боевых действиях: «С-75» успешно применялся во Вьетнаме, где с его помощью было сбито около 2000 воздушный целей, в том числе и 60 известных американских бомбардировщиков «Б-52». Такая эффективность ракетного комплекса породила большой к нему интерес со стороны разных стран. Советский Союз поставлял эти системы противовоздушной обороны в Анголу, Алжир, Болгарию, Индию, Иран, Китай, Кубу, Ливию, Мозамбик, Монголию, Афганистан, Польшу, Пакистан, Румынию, Ирак, Сирию, Судан, Чехию, Эфиопию, Югославию и другие страны.

Схемы установки ракет в боевое положение – плакаты в брошенных учебных классах полигона

Вот такой легендарный ракетный комплекс защищал воздушное пространство вокруг Чернобыльской АЭС и секретного военного объекта. Какой же объект так тщательно прятался и охранялся в лесах Украинского Полесья?

Чернобыль-2 – «тень» древнего, небольшого и спокойного Полесского городка Чернобыль. Как было принято в стране победившего социализма, все секретные объекты, работавшие на обеспечение военных задач, назывались именами обычных городов-соседей. Вероятно, таким нехитрым способом силовики старались запутать вражескую разведку.

Только после аварии на Чернобыльской АЭС и развала Советского Союза стало известно о существовании в полесских лесах небольшого городка (военного гарнизона), который занимался… «космическим шпионажем». Около четверти века назад это была подлинная жемчужина космической разведки и мечта военных. Уникальные радиолокационные системы позволяли осуществлять слежку за пуском баллистических ракет с территорий вероятного противника как с военных баз, так и с вражеских подводных лодок, находящихся в Атлантическом океане. Созданный радар был назван загоризонтной радиолокационной станцией (ЗГРЛС), с помощью которого военные смогли в прямом смысле слова заглянуть за горизонт. Благодаря таким способностям этот комплекс получил второе название – «Дуга-1» (Радиоцентр дальней связи Чернобыль-2). В Советском Союзе было создано всего три таких радара – в Николаеве, Комсомольске-на-Амуре и в Чернобыле.

Но здесь прибор был предназначен только для приема сигнала, для передачи существовал другой радар – возле города Любеч Черниговской области, что в 60 км от Чернобыля-2. Радар в Любече был меньше и ниже, его высота составляла 85 м, сегодня он уничтожен.

Уникальные способности радара кроются в исполинских размерах конструкций мачт и принимающих антенн. Трудно говорить о точных геометрических размерах, поскольку данные разных источников противоречивы и, вероятно, не точны. Так, высота мачт большой антенны составляет 146 м, а длина – около полукилометра. Вторая – несколько скромнее. Порядка 250 м в длину 90 м в высоту. Поразительно, но радар имеет длину, равную семи футбольным полям! При таких поражающих воображение размерах объект виден почти с любого места 10-км зоны отчуждения. По данным некоторых источников, стоимость капиталовложений в него составляла семь миллиардов советских рублей (хотя есть информация, что 600–700 млн рублей). Для сравнения – это вдвое дороже, чем строительство Чернобыльской АЭС. Очевидно, что строительство такой махины возле атомной электростанции объясняется его огромной энергоемкостью. По имеющейся информации радар потреблял около 10 мегаватт.

Гигантские антенны радара

Требовало это чудо техники и не меньшего человеческого ресурса для обслуживания. Поэтому на объекте боевое дежурство несли около 1000 военных. Для них и их семей был создан небольшой городок, с одной улицей имени Королева. В гарнизоне была расквартирована воинская часть дальней космической связи № 74939, командовал которой полковник Владимир Мусиец.

Кроме жилых домов, военный городок включал в себя школу, детский сад, клуб, стадион и магазин военторга. В Чернобыле-2 была даже гостиница.

Строительство же секретного радара и города Чернобыль-2 было начато в 1976 году на основании постановлений Правительства от 18 января 1972 г. и 14 апреля 1975 года. Генеральным проектировщиком был Научно-исследовательский институт дальней радиосвязи (НИИДАР). Главным конструктором и вдохновителем – Франц Кузьминский.

Первые испытания радара Государственной комиссией были выполнены в 1979 году. Как отмечают сами специалисты, «…в процессе подготовки… испытаний пришлось решать ряд практических проблем, вызванных тем обстоятельством, что вводилось абсолютно новое, уникальное, не имеющее аналогов в мировой практике средство…».

Из отчета о работах НИИДАР по испытаниям эффективности работы военного радара – «… в ходе испытаний осуществлено обнаружение стартов баллистических ракет и ракет-носителей с Восточного ракетного полигона США, проведена проверка адекватности моделей по результатам обнаружения попутных пусков баллистических ракет и ракет-носителей США, которая подтвердила правильность выбранных модельных представлений».

Вместе с тем были обнаружены и недостатки системы, которые заключались в том, что радар плохо улавливал одиночные цели. Качественно радар работал только при условии массированных ударов баллистических ракет вероятного противника. Несмотря на это, в 1982 году прибор в Чернобыле-2 был принят в опытную эксплуатацию согласно постановлению Правительства от 31 мая 1982 года. Разработчики комплекса – Васенев В.Н., Данилов Б.М., Дубровский Н.Ф., Крокунов Ю.М. и другие – получили государственные награды. На схеме можно увидеть пространства, которые позволяли контролировать эти радары.

С началом эксплуатации комплексов возникли дополнительные проблемы. Оказывается, часть рабочего диапазона радара совпала с частотами гражданской авиации и рыболовного флота европейских стран. СССР получил официальное обращение от западных стран о том, что помехи существенно влияют на безопасность их авиации и морского судоходства. Хотя разработчики установки отвергали обвинения и говорили, что возмущение правительств европейских стран заключается в том, что СССР накрыл «колпаком» все воздушное пространство над Европой и страны НАТО не могли ничего этому предоставить, Союз, однако, пошел на уступки и прекратил использовать рабочие частоты. Для этого перед конструкторами была поставлена задача устранить недостатки, они с ней с успехом справились, и в 1986 году модернизированная система начала проходить Государственную приемку.

Но авария на ЧАЭС изменила судьбу не только 116 тысяч людей, эвакуированных из зоны радиоактивного заражения, но и определила грустную участь сверхсекретного объекта. В одиннадцать часов дня, 26 апреля, все системы радара были выключены, поскольку работающие вентиляционные системы стали закачивать радиоактивную пыль, которая могла загрязнить военные компьютеры и помещения обслуги. Чернобыль-2 перестал нести боевое дежурство, а военные и гражданское население было эвакуировано из зоны радиоактивного заражения. Несколько месяцев военные пытались очистить конструкции и рабочие элементы радара, сняли и вывезли верхний слой почвы. Но территорию Чернобыля-2 вернуть к жизни не удалось. Когда руководством и военными ведомствами СССР были осознаны масштабы экологической катастрофы (в 1987 году), было принято решение о вывозе ценного оборудования и систем в город Комсомольск.

Так уникальный объект, обеспечивавший противоракетный щит Советского государства, перестал функционировать, а вместе с ним и таинственный город.

Полное закрытие Чернобыля-2 было проведено не сразу – до 1987 года он был законсервирован. Со временем стало понятно, что эксплуатировать такую сложную систему в условиях сильного радионуклидного загрязнения территории невозможно. Огромные антенны требовали постоянного обслуживания, что с учетом экологической обстановки было невозможно.

Сегодня Чернобыль-2 – это настоящий город-призрак. Брошенный военными и почти забытый людьми, он стоит опустошенным среди радиоактивного, неухоженного и захламленного леса. Однако попасть сюда и подойти к громадным антеннам уникального радара достаточно трудно. Объект режимный и находится под постоянной охраной одного из предприятий, которое работает в Чернобыльской зоне.

Можно много говорить о царящей на Чернобыле-2 разрухе, а также о депрессивных эмоциях, которые испытываешь от созерцания этих мест. Можно рассуждать о поглощении природой этого техногенного монстра: бетонные дороги и тротуары скрываются под наносными почвами, на крышах домов вырастают деревья и т.д. Но такие же процессы происходят по всей территории Чернобыльской зоны отчуждения. Брошенные человеком населенные пункты, строения, дороги и коммуникации разрушаются под действием природных сил. Природа, как известно, не терпит пустоты, стремится к равновесию и постепенно избавляется от «следов» пребывания человека.

Чернобыль-2 потрясает другим! Это уникальный памятник интеллектуальной мощи военных инженеров Советского Союза, он красноречиво и убедительно демонстрирует уровень существовавшего в то время научного, финансового и сырьевого потенциала военно-промышленной индустрии. Осматривая мачты и элементы радара, невольно задумываешься о количестве исследований, научных знаний и технических решений, которые аккумулировали в себе эти сооружения. Понимаешь, какие колоссальные ресурсы потрачены на создание станции, ведь даже сегодня металлические конструкции выглядят достаточно надежными, и, главное, они выполняют свое функциональное назначение – удерживают на себе колоссальные нагрузки от смонтированных на них элементов радара (вибраторов). Тросы, несущие мачты, как и сами вибраторы, практически не тронуты ржавчиной.

Вибраторы, установленные на мачтах радара

Замысловато выглядит лифт, с помощью которого обслуживающий персонал поднимался на верхние элементы радара. Сейчас он стоит на земле и его раскрытые двери как бы приглашают подняться верх, к облакам… Однако лифт поднимал обслугу радара не на самый верх антенны, а лишь на высоту ста метров, а дальше персонал должен был подниматься по лестнице, устроенной внутри опоры. Вероятно, при подъеме на самую верхнюю отметку мачты человек испытывал непередаваемые чувства. Любопытно, что ощущаешь на самом верху устройства, способного заглянуть не только за горизонт, но и за Северный полюс нашей планеты?

С земли же, запрокинув голову, смотришь на уходящие в небо мачты и на проплывающие над ними облака. Кажется, что время остановилось, и колоссальные великаны из металла могут простоять еще не один десяток лет.

Но во времена своей активной деятельности уникальный объект, как несложно догадаться, требовал и серьезных мер по его охране. Как это делалось, видно и сейчас. С внешней стороны установлен сплошной забор, поверх которого натянута «колючка», установлены осветительные плафоны. В свое время проволока была под электрическим напряжением, сейчас на этом заборе висят лаконичные надписи, вероятно, еще с 1986 года – «Стой! Заражено!», хотя знаков радиационной опасности не видно.

С внутренней стороны, за забором, установлены заграждения из колючей проволоки, рядом с ними дорожки для патруля. По углам периметра возвышаются наблюдательные вышки – небольшие, приземистые сооружения из металла и дерева, на фоне буйства окружающей природы они выглядят уныло. Недалеко от вышек устроены «грибочки» (пикеты) для часовых, некоторые из которых оборудованы специальными переговорными устройствами. Сами устройства выглядят очень раритетными и, что удивительно, не тронуты мародерами – все провода и даже трубки на месте…

Внешний вид загадочного «Круга»

Мало кому известно, но кроме гигантских мачт радаров эта установка была оборудована и уникальной, новаторской системой слежения за вражеской активностью в радиоэфире. Этот объект хорошо просматривается на аэрофотоснимках, которые легко сегодня можно найти в Интернете. В «Гугле» или «Википедии» он указан как «Satellite communicative center». По данным других источников – это станция Возвратно-наклонного зондирования ионосферы, главная задача которой – испытание новых возможностей слежения за вражескими военными базами.

Каким бы ни было предназначение этого элемента, для обывателя он выглядит необычно. Это площадка в виде круга, диаметром метров триста, которая находится на расстоянии нескольких километров от антенн Чернобыля-2. По периметру установлены замысловатые элементы (вибраторы), покрытые хромом или другим коррозионно-стойким металлом. Поблескивая на солнце, частично скрытые в зарослях растительности, эти элементы выглядят загадочно. Посреди «Круга» – приземистое, одноэтажное здание, которое, судя по остаткам металлических конструкций внутри, когда-то было «до потолка набито» электроникой и другим оборудованием. Сегодня оно опустошено и заброшено.