Королевский стрелок Соболев Сергей
Один из охранников, оказывается, успел нажать «тревожную кнопку». Вот-вот здесь нарисуется наряд. Наверняка уже выехало к месту сразу несколько патрульных машин. Полицейские с ходу начнут задавать вопросы. Ну и что он им скажет? Как он обьяснит то, что здесь произошло? Промямлит, что ему, мол, позвонил из Кёнига дружок? И дал наводку на эту фуру? И поэтому он, Мажонас, решил устроить здесь пальбу и мордобой?
К нему подошел охранник.
– Римас, это у тебя, кажется, мобила надрывается?
– Что? А-а… Да, это моя труба.
Он вытащил из кармана сотовый. Думая, что звонит Стас, раздраженно произнес в трубку:
– Сделал, о чем ты просил! А теперь объясни, братан, как мне из этой жопы теперь выбираться?!
Но в трубке прозвучал незнакомый голос:
– Мажонас, это оперативный дежурный по Департаменту госбезопасности! Вы меня слышите?
Слон ощутил, как к лицу прихлынула кровь. Ну все, Римас, звиздец тебе! Тут одним днем, проведенным в каталаге, не обойдется… Влип.
– Да, слышу, – вяло произнес он. – Говорите.
– Доложите, что у вас там происходит! Вы сейчас на фармскладе?
– Да. Доложить? Не понял… А что вас интересует?
– Грузовик! – дэгэбист назвал марку и номера транспорта, которые один в один совпадали с теми, что сообщил Римасу Нестеров. – Вы его наблюдате?
– Я стою рядом с ним!
– Даже так? Скажите, а товар уже выгрузили?
– Нет. Тут это… В двух словах не скажешь! Короче, мы с охраной задержали тут несколько граждан!
В трубке что-то щелкнуло. Кажется, оператор перекоммутировал линию. Да, действительно: в трубке теперь прозвучал другой мужской голос. Голос, в котором послышались властные нотки.
– Мажонас, ваши охранники вызывали полицию?
– Э-э… Да, вызывали.
– Полиция не приедет!
– Почему? – Мажонас опешил. – Почему не приедет полиция?! Нич-чего не понимаю…
– Будет работать спецподразделение ARAS! Два транспорта с сотрудниками уже выехали к вам!
– Понятно.
– Это еще не все, Мажонас! Слушайте внимательно! Это важно!
– Слушаю.
– Полицейский спецназ выставит первую линию оцепления! До прибытия армейского подразделения со специальным оборудованием и экипировкой – будете поддерживать связь с командиром вильнюсской роты спецназа ARAS! Он вам позвонит на этот ваш сотовый! А потом вам передадут другие средства связи! Понятно?
– Да. Держать связь с командиром вильнюсского ARASa!
– До их прибытия никого за пределы склада не выпускать!
– Понятно.
– Всем оставаться на месте! Никого не выпускать!
– Сделаем.
– И еще… Если кто-то попытается покинуть объект до прибытия спецназа, любым способом, подчеркиваю, любым, включая применение оружия, воспрепятствовать этому! Вам все ясно?
Хотя Мажонасу ровным счетом ничего не было «ясно», а совсем даже наоборот, поскольку в голове у него все окончательно смешалось, он бодро и радостно гаркнул:
– Есть! Будет исполнено!
Закончив разговор, он сунул трубку в карман. Выдал необходимые распоряжения двум охранникам. Не мудрствуя лукаво, всю ночную смену, а также водителя фуры уложили на землю на складском дворе.
Слон, ухмыльнувшись, посмотрел на Басю Ставицкую, которая, подобно лагерной надзирательнице, командовала, помыкала мужиками, ругалась на трех языках, покрикивала на задержанных.
– По-моему, Бася, мы на этот раз сделали все по уму…
– А я и не сомневалась! – выпалила она. – Хочу только спросить. А что дальше, Римас? И что мы конкретно сделали «по уму»? А то я не очень поняла.
Мажонас почесал пятерней в затылке.
– Да не важно, Баська! Сейчас спецназ приедет. Пусть и морщат лбы…
– А нам Стас все расскажет, когда вернется. Так ведь?
– Точно. Стас – голова… Как он вычислил эту фуру?! – Слон покосился на грузовик. – Профессор, ума палата! Кстати, Барбара…
– Да, мой командир.
– Когда вся эта хрень закончится… И когда нас отпустят… А я надеюсь, что на этот-то раз нас не закроют в «предвариловку»… И что нам не предъявят этого «подранка»…
– То мы поедем сразу на хутор! – выпалила Бася.
Глотов не стал топить на газ, хотя и следовало поторопиться. Просто не было смысла гнать: возле заброшенной фермы, которая заодно является братской могилой для немалого количества разного народа, будет ожидать транспорт – «Мазда». А также двое людей, которые в случае чего, как и другие двое, что находятся сейчас на опушке, его, Ивана Глотова, прикроют.
Дальний свет он не включал. В свете фар ближнего показалась «Мазда»; она стояла у ворот фермы.
Глотов стал притормаживать.
Сейчас он пересядет в другую машину – и тю-тю! Поминай как звали!
Ну а где же сами мужики, один из которых, Петр, приходится ему двоюродным братом?
У Глотова вдруг волосы встали дыбом! Он заметил пулевые пробоины на стекле «Мазды»!
Слева и чуть спереди, шагах в пяти, прямо из земли, как показалось, вырос человеческий силуэт…
– Глотов! – послышался странно знакомый Ивану голос. – Выходи из машины! Сопротивление бесполезно! Ты – на мушке!
В голове у Глотова со скоростью молнии пронеслась мысль:
«Королевский стрелок»?! Но… Не может быть! Откуда он здесь взялся?!!»
«Оборотень», переключив скорость, втопил педаль акселератора в пол.
Раздались негромкие хлопки. По водителю отработали с двух сторон. Но огонь вели аккуратно, чтобы не повредить тот груз, который предположительно находился в этой машине.
Снайпер «щелкнул» через лобовое! И еще раз!
Костин выпустил по «оборотню» всю обойму – шесть спецпатронов из «вула» через стекло дверцы водителя.
«Ауди», проехав по инерции еще с десяток метров, мягко ткнулся передком в корму «Мазды»…
Костин первым подошел к машине, посветил фонарем внутрь салона. Глотов мертв; он полусидит-полулежит, навалившись пробитой пулями окровавленной головой и грудью на руль…
Костин обошел машину. Зайдя с другой стороны, вновь посветил фонарем.
На переднем сиденье лежала темная сумка…
– Ничего не трогаем, парни! – сказал он севшим голосом. – Охраняем до приезда наших! И… и спасибо всем за работу!
Транспорты с грузом медикаментов из Германии перехватили на дороге, в сравнительно пустынном месте, на траверсе дальнего свинокомплекса, до строений которого было около километра.
Машину с тремя охранниками, сотрудниками ЧОП «Арбалет», отсекли чуть раньше, на южной окраине Калиновки. Воспользовались тем, что микроавтобус шел замыкающим и что его водитель держал дистанцию.
По этому транспорту сработала группа Андрея Губарева. Микроавтобус с охранниками обогнал серебристый джип. И резко затормозил. Так резко, что водитель микроавтобуса не успел среагировать и въехал в корму джипа…
Что случилось далее, ни водитель, ни двое чоповцев так толком и не поняли.
Что-то лопнуло внутри; показалось, что настал конец света. Но это была всего лишь шумовая граната. Даже не «флэшка»…
Эту троицу вытащили из транспорта; выкрутили руки, заклеили рты клейкой лентой и уложили уже в наручниках на землю.
Спустя пару-тройку минут следующие на транзитный склад фуры нагнали два микроавтобуса. Передний «мерсовский» микроавтобус пошел на обгон. Водители фур после поворота держали скорость не выше сорока. Водитель «мерса», обогнав траки, вдруг резко затормозил.
Грузовики, сначала передний, а затем и замыкающий, тоже начали останавливаться!
А еще через несколько секунд оба водителя лежали на обочине.
Оглоушенные, растерянные, испуганные, с кляпом во рту и вывернутыми назад руками, на которых уже были надеты пластиковые наручники.
Возле заброшенной фермы вдруг стало довольно многолюдно. И светло, как днем: помимо фар спецслужбистских транспортов, еще и включили привезенные на двух автоплатформах прожектора.
Причем люд этот был большей частью при оружии, в спецназовском прикиде, в брониках и шлем-масках. Ну а те несколько человек, которых доставили сюда в крытом большом фургоне, в своих громоздких спецкостюмах, предназначенных для защиты от воздействия бактериологического оружия, и вовсе походили на инопланетян…
Костин отошел в сторону. Сел на поваленный бетонный столбик. Устал… Не было сил ни говорить, ни что-либо делать. Очень многое произошло за последние несколько суток. Такое, что потребовало от него предельного напряжения, зачастую – нечеловеческого. Он сам удивлялся, откуда у него, с учетом происходившего в изоляторе, нашлись силы, чтобы выдержать сегодняшний бесконечный день.
Он услышал звуки шагов. С трудом поднял голову.
Губарев молча, не произнеся ни слова, опустился рядом. Достал из кармана смятую пачку сигарет. Чиркнул зажигалкой, прикуривая сразу две. Одну оставил себе, другую протянул Костину…
Они молча курили, вдыхая в легкие горький полынный дым. Мимо них, мимо заброшенной фермы, где все еще стояли две расстрелянные спецназовцами легковушки, где все еще лежали неприбранные трупы, миновав обе выставленные уже к этому времени линии оцепления, к объекту по асфальтированной дороге, по «дороге смерти», проследовала небольшая колонна крытых грузовиков. С востока, от шоссе отчетливо слышался стрекот винтокрылой машины. В эфире только что прошло сообщение, что из облцентра на борту «Ми-8МТ» к месту событий вылетели руководители временного оперативного штаба.
Губарев тщательно затушил окурок. Ободряюще похлопал товарища по плечу, вложив в этот жест то многое, что не передать никакими словами. Поднялся на ноги, вытер рукавом потное лицо. И, присоединившись к поджидавшему его неподалеку старшему командиру группы «Альфа», направился к только что севшему по другую сторону дороги вертолету – докладывать начальству о результатах проделанной работы.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
24 августа
Российско-литовская граница
Мероприятие в приграничном Советске прошло без особой помпы. Оно, это действо, никак не афишировалось. В одном из местных ресторанов, в банкетном зале, закрытом на спецобслуживание, в будний день, в понедельник, после четырех пополудни собралась небольшая компания.
Присутствовали мэры Калининграда, Советска, литовской столицы и города Пагегяй, находящегося в нескольких километрах на север по другую сторону Немана. Приехали с полдюжины дипломатов разного ранга – россиян и литовцев, несколько бизнесменов, а также приглашенные особы. Среди них – двое граждан Российской Федерации: Алексей Костин и Марина Панова. И граждане Литвы: Стас Нестеров и Ирма Мажоните.
Вообще-то изначально планировалось, что компанию Стасу составит Римас Мажонас. Но Ирма, когда стало известно о грядущей поездке к «соседям» и о том, что в делегацию планируют включить ее двоюродного братца, позаботилась о том, чтобы в списке приглашенных на банкет было внесено одно изменение. А именно, чтобы вместо Римаса включили ее.
– Я вас двоих никуда не отпущу! – сказала она еще несколько дней назад, когда вся их компания обсуждала в рабочем офисе поступившее от соседей по дипканалам приглашение посетить соседнюю область. – Нет уж, хватит! Римас останется здесь, под присмотром Барбары! А я, Стас, поеду с тобой. И буду держать тебя за руку, чтобы ты не натворил там еще каких делов…
Ирма и вправду практически все то время, пока они находились в Советске, держала Стаса за руку. Отпустила его ладонь лишь на пару минут: когда Нестерова попросили выйти на небольшую площадку.
Мэр областной столицы сказал несколько слов: что-то про дружбу, сотрудничество и взаимопонимание между соседями. Стас понятия не имел, какое все это имеет отношение непосредственно к нему. И зачем его сюда пригласили. Еще больше он был изумлен, когда лощеный господин – мэр облцентра представил его как главу филиала крупного российского банка – вручил Нестерову кожаную папку красного цвета.
Стас, усевшись обратно на свое место за небольшим накрытым столом, передал папку Ирме. Та, не удержавшись, открыла ее. Внутри, вложенные в прозрачную папочку, лежали два банковских документа. Первый свидетельствовал об открытии мультивалютного счета на предъявителя в этом самом российском банке, представителем которого являлся лощеный господин (его отделение имелось и в Вильнюсе), второй – о поступлении на счет первого перевода, который составил ни много ни мало – 250 000$.
Стас, посмотрев на графу, которую как бы подчеркнула алым ноготком Ирма, довольно громко, так, что присутствующие повернули к ним головы, брякнул:
– У нас с Римасом печенки не хватит, чтобы столько пропить.
– Вот еще! – шепотом сказала Ирма. – Деньги переведешь в благотворительный фонд!.. Да, да, и эту сумму тоже.
После Нестерова на площадку попросили пройти сотрудника наркополиции Костина. Алексею присвоили новое звание еще месяц назад. Причем повысили сразу до подполковника, через звание. В начале сентября, как он узнал от Губарева, приезжавшего несколько дней назад из Москвы, должно было состояться награждение участников спецоперации правительственными наградами. Его, Костина, вызовут в Москву. И лишь после этого он сможет отдохнуть: отпуск ему в связи с известными событиями перенесли с июня на сентябрь.
Учитывая специфику запланированного в Советске мероприятия, Костина попросили прибыть на него не в форме, а в штатском. И не одного, а с гражданкой, на пару с которой, кстати говоря, он недавно подал заявление в загс. С гражданкой, которая тоже сыграла свою немалую роль в том, чтобы «атипичная угроза» была своевременно выявлена и блокирована усилиями властей и компетентных органов трех стран: Российской Федерации, Литовской Республики и Федеративной Республики Германии.
Теперь уже представитель литовской стороны сказал теплые и верные слова – о дружбе, сотрудничестве и добрососедстве.
Какие-то люди, представители литовского бизнеса, вручили гражданину РФ Алексею Костину папку.
Когда «королевский стрелок» вернулся за стол, держа в руке папку с банковскими документами, Марина, заговорщицки подмигнув сидящей напротив нее светловолосой адвокатессе, шепнула:
– Деньги пойдут на оборудование для детской больницы…
Около шести вечера мероприятие тихо свернули. Оно, это мероприятие, складывалось такое впечатление, было нужно не столько для того, чтобы наградить тех или иных отличившихся людей, сколько для политиков, спецслужбистов, дипломатов и банкиров.
Стаса Нестерова и его спутницу пригласили сесть в мидовскую машину – собственно, на этом «шестисотом» их сюда и доставили из Вильнюса. Никто из начальников или дипломатов их не провожал: «деловые люди» сразу же забыли о них. Единственными, кто вышел на паркинг, были Костин и его подруга Марина. Стас попрощался за руку с Алексеем. В эти мгновения ему вспомнилось, как они пересеклись во внутреннем дворе областного изолятора. Как они тогда внимательно, изучающе посмотрели друг на друга.
Тогда они оба были в наручниках. А сейчас в добротных костюмах, и у каждого под мышкой папка с чеком на кругленькую сумму.
– Еще увидимся, – сказал Костин. – Немного пыль уляжется, друзья, и обязательно встретимся. Тогда и отметим как следует.
Когда «Мерседес», беспрепятственно миновав таможенный и пограничный терминал Советск, въехал на мост Королевы Луизы, миновав сохранившийся со дня постройки южный портал, Нестеров попросил водителя остановиться.
Трудно сказать, какие именно инструкции имел мидовский сотрудник, сидевший за рулем «шестисотого». Но машина остановилась прямо посреди моста.
– Ты куда? – встревоженно спросила Ирма. – Что ты придумал? Я с тобой!
Они вышли из салона. Стас, взяв за руку подругу, подвел ее к перилам. Снял пиджак, набросил его на плечи Ирмы.
Некоторое время они молча, облокотясь на перила, смотрели на воды пограничной реки Неман. Стас не знал, о чем сейчас думает его любимая. Сам он думал о том, что могло ведь случиться и так, что эта река и этот мост, на котором они сейчас находятся, стали бы непреодолимым препятствием для всех, кто живет по другую сторону. Подобно тому, как это случалось в давние темные времена, в лихие годы эпидемий чумы или холеры, все границы могли бы быть закрыты на замок. И начался бы такой ужас и кошмар, что даже трудно себе вообразить…
Нестеров и сейчас доподлинно не знал, что именно было в тех трех фурах, что везли в Литву и Россию некие медикаменты из Западной Европы. Его отпустили на третий день; российские спецслужбисты доставили Стаса именно сюда, в Советск. Он и сейчас помнил, как с сумкой на плече неспешно перешел этот мост. А на другой стороне его встречали уже «свои» – инспектор Янонис и еще несколько литовских спецслужбистов.
Мажонас и Бася Ставицкая провели около недели в карантине за городом. Как и Нестерову, им настоятельно рекомендовали держать язык за зубами. Одна из связанных со столичным самоуправлением фирм отремонтировала их офис в Старом городе. И не только офис, но и тот старый особняк, на третьем этаже которого он находится… Еще самоуправление и одна из столичных бизнес-структур презентовали агентству два автомобиля – новый навороченный микроавтобус Mercedes и джип Hammer. Микроавтобус сразу переписали в собственность одного из районных детских домов. А с «Хаммером» Слон ни за что не соглашался расставаться. Так что пришлось принять на баланс, оставить для нужд агентства.
Что касается Ирмы Мажоните, то ей не так давно поступило сразу два предложения. Одно исходило непосредственно от нового президента, от первой в истории Литвы женщины, ставшей во главе государства. От женщины, которую Стас и Ирма знали также под псевдонимом Diana. Она позвала Ирму в аппарат президента, на должность заместителя главы юридического департамента и советника по правовым вопросам.
Еще одно предложение было сделано известнейшим в стране адвокатом, который предложил Ирме Мажоните стать совладельцем и партнером в одной из крупнейших в Балтии юридических фирм. Но Ирма уже сказала Стасу, что она в силу неопытности и молодости вряд ли примет какое-либо из этих лестных для нее предложений.
Они стояли на мосту около десяти минут.
Никто им не мешал, никто их не торопил.
Пограничники и с той, и с другой стороны пристально наблюдали за «шестисотым» и двумя людьми.
Стас достал из кармана две монеты. Литовский металлический лит и российскую пятирублевую монету.
«Дай мне Бог душевного покоя принять то, что не могу изменить, дай силы изменить, что я могу, и дай мудрости не перепутать одно с другим»…
Подержал их в руке над водой, чье течение напоминает поток истории, сам неостановимый ход времени. Затем разжал ладонь.
Обе монеты без всплеска исчезли в зеленовато-серых водах Немана.
– А вот теперь можем ехать, – сказал Нестеров вполголоса. – Пора возвращаться домой.
Читать бесплатно другие книги:
