Ночь напролет Кренц Джейн
Айрин развернулась и, выйдя из кухоньки, принялась расхаживать по гостиной.
– Хоть я и была уверена, что Сэм вряд ли упечет меня за решетку за незаконное вторжение в дом Уэббов, предугадать его отношение к тому, что я вытащила из тайника Памелы ключ, я не могла.
– Все, что вы говорите, меня совершенно не убеждает.
Айрин остановилась и повернулась к Люку лицом.
– А это уж ваша проблема, не моя.
– Да, черт побери! Вы стали для меня большой проблемой. Почему вы ничего не сказали о ключе Макферсону?
– Ну хорошо, хорошо. – Айрин помолчала. – У меня такое предчувствие, что Сэм ищет любой предлог, лишь бы отказаться от расследования смерти Памелы. Я побоялась, что он либо проигнорирует ключ, либо изымет его у меня. В любом случае я его теряю.
Люк, к удивлению Айрин, погрузился в задумчивость.
– Черт меня подери! По-вашему, Макферсон помогает скрыть преступление?
– Приходится допустить такую возможность. – Айрин расправила плечи. – Нет никаких сомнений в том, что сенатор Уэбб не желает расследования, а большинство местных жителей почитают за счастье поддержать любое желание семьи Уэббов.
– Я постоянно слышу об этом. – Люк допил свое пиво, поставил на стойку пустую бутылку и одно долгое мгновение задумчиво смотрел на Айрин. – А вам действительно все время говорят, что у вас посттравматический стресс?
– Такой диагноз поставил мне психиатр, у которого тетя лечила меня после гибели родителей. Тот же диагноз мне ставили и другие врачи в течение многих лет.
– И что же, лечение вам помогло?
– Немного. – Айрин откашлялась. – Но по общему мнению, существенного улучшения не произойдет, пока я не научусь рационально, как взрослый человек, смотреть на вещи. А я… э-э… отказывалась делать это.
– Потому что вы не можете или не желаете принимать факты такими, какими их вам преподносят, – проговорил Люк без вопросительной интонации, как утверждение.
– Я отказываюсь верить, что мой отец убил мою мать, а после застрелился сам. Это противоречит всему, что я о нем знала. Врачи говорили, что я никогда не закрою эту тему для себя, пока не примирюсь с окружающей действительностью.
– И что же вы ответили врачам?
– Что только одно поможет мне по-настоящему закрыть для себя эту тему, а именно – правда. – Айрин вздохнула. – Я знаю, это во мне говорит мое «я», расстроенное и мучимое навязчивой идеей, да?
– Наверное, но я могу вас понять. Шесть месяцев назад мои родственники такой же диагноз навесили на меня.
Айрин пару раз удивленно моргнула, переваривая полученную информацию. Люк пожал плечами:
– С уверенностью сказать, что они не правы, я не могу. Должен признать, я в настоящее время действительно немного не такой, как всегда.
Железом прозвеневшая в его голосе спокойная уверенность потрясла Айрин. Никогда раньше ей не доводилось разговаривать по душам с человеком, который тоже, как и она, носил ярлык посттравматического стресса.
– У вас есть ритуалы? – неуверенно поинтересовалась она. – Какие-то особые, установленные вами самим правила, которых вы всеми силами стараетесь придерживаться, даже зная, что некоторые сочтут вас из-за этого немного чудноватым?
– Например, не выключать свет всю ночь?
Айрин поморщилась.
– Да.
– А то!
– Бывает такое иногда, что вы внезапно впадаете в уныние? – продолжала допытываться Айрин.
– И такое тоже бывает.
– Дурные сны снятся?
– Эх, а у кого ж их не бывает?
– По моему мнению, – мягко сказала Айрин, – граница между нормальным и не совсем нормальным порой довольно расплывчата.
– Тут я с вами совершенно согласен, на все сто процентов. – Люк преодолел разделявшее их короткое расстояние и остановился прямо перед Айрин. – Должен признаться, что сейчас для меня нет ничего более нормального и естественного, чем поцеловать вас.
Айрин при этих словах обдало жаром. Все ее существо потрясло незнакомое, пронзительное ощущение. Она было открыла рот с намерением объяснить, что это одна из сторон ее жизни, где она, как ей кажется, не вполне нормальна.
Но Люк не дал ей возможности пуститься в пространные рассуждения на тему ее пониженной сексуальной возбудимости, поскольку в этот момент он прильнул к ее губам, а она вдруг неожиданно для себя, невероятным образом пришла в возбуждение.
Нервы, и без того натянутые как струны, ожег адреналин. Она была не просто возбуждена – ей казалось, она умирает от желания. Такой ненасытной жажды – дикой, жгучей и неодолимой – она никогда еще не чувствовала.
Что-то пробормотав возле ее губ, Люк положил ей руку на затылок, удерживая ее голову для поцелуя, другой рукой, прижимая ее к себе, обнял за талию. Айрин сквозь ткань его джинсов почувствовала твердую, напряженную и требовательную плоть.
Его губы неистово теребили губы Айрин, вынуждая ее приоткрыть рот. Но она противилась вопреки своему желанию. Стремительный переход к близости застал ее врасплох. «Это тебе не обычная медленная и скучная канитель со всяческими предосторожностями», – подумала она.
Но язык Люка действовал подобно рапире искусного фехтовальщика – быстро, дерзко и легко, заставляя Айрин вонзать ногти ему в плечи. Она вдруг поймала себя на том, что вовсе не чувствует робости – напротив, хочет вступить с ним в эту игру и отразить нападение.
Очень нежно, чувствуя себя безрассудно смелой, она сомкнула губы на его губе и в ответ почувствовала, как Люк рукой проник под край ее свитера, коснувшись теплыми сильными ладонями ее тела.
Словно молния пронзила Айрин. Она крепко обняла Люка и что есть силы прижалась к нему. Казалось, все ее тело, с головы до пят, потрескивало, будто заряженное электричеством.
Люк тяжело дышал. Поднявшись на цыпочки, Айрин слегка прикусила ему мочку уха и сразу почувствовала, как волной по его телу прокатилась дрожь.
Возможно, она привыкла быть более сдержанной, чем он, в проявлении своих чувств, и удручающе короткий список мужчин, побывавших у нее в постели, – верное тому свидетельство.
Люк поднял голову, прерывая жаркие объятия, что далось ему, по-видимому, с трудом.
– Мне лучше уйти сейчас, пока я еще в силах сделать это, – сказал он. – Еще немного – и я останусь здесь на всю ночь.
Айрин осознала, что это Люк, не она, решил остановиться. До чего ж неловко. Еще пара минут – и она повалила бы его на пол.
Она откашлялась, чувствуя, как пылает ее лицо.
– И то правда. Мы с вами слегка забылись. Все это адреналин, бушевавший в нашей крови. Я где-то читала, что он – мощная сила, влияющая на человека. Таким образом работает основной инстинкт выживания, особенно после того, как удается избежать катастрофы. Природа сигнализирует о необходимости где-нибудь почерпнуть жизненные силы.
– Вот как? – Губы Люка медленно растянулись в улыбке. – Вы изучали специальную литературу по предмету?
Айрин не знала, куда девать глаза от смущения.
– Ну, ведь нас с вами не связывает то, что можно было бы назвать близкими отношениями. Да что тут говорить! Мы с вами вообще едва знакомы.
– Вы забываете о нашем с вами в высшей степени качественно проведенном времени.
С вестибулярным аппаратом Айрин что-то случилось: ее тело так и валилось вперед, прямо Люку в объятия. Чтобы как-то справиться с собой, она уселась на мягкий подлокотник дивана и, положив ногу на ногу, предприняла героическое усилие изобразить искушенность и равнодушие. «Это же только поцелуй, ничего больше. Возьми себя в руки».
Она вскинула голову, что, по ее мнению, должно было продемонстрировать абсолютное хладнокровие.
– Думаю, нам лучше сменить тему, вы не находите?
– Как хотите.
– Так будет лучше. Уверена, утром мы с вами почувствуем неловкость за этот эпизод.
Люк взглянул на часы.
– Должен сообщить, что времени сейчас уже около пяти утра, а я ровно никакой неловкости не чувствую.
– Вам нужно поспать. Нам обоим нужно поспать.
– Вряд ли я теперь усну, – ответил Люк с удивительным безразличием и подошел к двери. – Я, наверное, потом возненавижу себя за то, что спросил вас об этом, но мне хотелось бы избежать в будущем подобных ночных сюрпризов. Что вы собираетесь делать теперь, когда от дома Уэббов остались одни головешки?
Вопрос поверг Айрин в растерянность. Она остановилась.
– Не знаю, – призналась она. – Теперь, думаю, нужно выяснить, кто присматривал за домом Памелы. Я вряд ли ошибусь, если предположу, что сама она дома не убиралась. Она с детства привыкла, что домом занимается прислуга. Да и не управилась бы она сама с хозяйством. И вообще, она здесь, в Дансли, подолгу не жила. Ей нужен был кто-то, кто приглядывал бы за домом.
Люк кивнул – словно в подтверждение уже сделанному им заключению.
– Я так и понял, что вы не сдадитесь, – сказал он.
– Не могу. Пока.
– Знаю.
«Кто-кто, а уж он действительно знает», – подумала Айрин. Серьезные сомнения насчет благоразумия ее действий у него есть, но он ее по крайней мере понимает.
– Увидимся утром, – сказал Люк и открыл дверь, впустив в дом струю ночной прохлады. Он вышел на крыльцо и, задержавшись, обернулся. – Кстати, хочу сказать пару слов насчет этой вашей теории, что чуть не случившийся у нас с вами бурный секс прямо на кухонной стойке – действие неизрасходованного адреналина, первобытные инстинкты выживания и прочая психологическая чушь.
Айрин вся подобралась, насторожившись.
– Ну и что насчет этой теории?
– С моей точки зрения, это все бред сивой кобылы. Я хотел заняться с вами сексом с самой первой минуты, как только увидел вас у стойки рецепции, когда вы звонили в серебряный колокольчик.
И Люк пошел прочь, закрыв за собой дверь, прежде чем Айрин успела собраться с мыслями.
Глава 17
– Вы спалили дом? – Джейсон так резко приступил к расспросам, что кусочек масла, который он нес себе на тарелку, шлепнулся ему прямо в апельсиновый сок. – А я думал, ты пошел в коттедж к Айрин за следующей порцией кукурузного хлеба. Или еще за чем-то. А вы, выходит, пошли и сожгли дом?
– Ты прекрасно знаешь, что я не то имел в виду. – Люк бросил на тарелку три ломтика хлеба, которые только что поджарил, и, приблизившись со своим завтраком к столу, сел. – Дом Уэббов поджег кто-то другой. Так случилось, что мы с Айрин в это время оказались на террасе второго этажа.
– Ох, подожди, вот узнают об этом у нас дома. – Джейсон вилкой выловил масло из апельсинового сока. – Правда, один положительный момент во всем этом есть: я смогу объявить, что был свидетелем, как ты ходил на свидание.
Люк откусил большой кусок тоста.
– Вряд ли Айрин рассматривает наше совместное приключение в такой плоскости.
«Однако на прощание она все же поцеловала меня», – напомнил себе Люк. И поцелуй этот был не абы какой, а вполне на уровне, с прямым попаданием. Однако пока он размышлял над этим, его хорошее утреннее настроение улетучилось. Ведь это был всего-навсего поцелуй и больше ничего. При мысли о том, что бы с ним сегодня творилось, окажись он в ее постели, голова у Люка пошла кругом.
– Люк? – Джейсон махнул вилкой и щелкнул пальцами. – Эй! Не покидай меня, брат. Отвечай на вопрос.
– Какой вопрос?
– О поджоге. Какие-нибудь проблемы юридического порядка ожидаются? Если так, нужно старика с Гордоном поставить в известность о происходящем.
– Ни семьи, ни бизнеса это не затрагивает. Арест мне не грозит. По крайней мере пока.
– Звучит утешительно. – Джейсон внезапно посерьезнел. – Говоришь, дом принадлежал сенатору Райленду Уэббу?
– У меня такое чувство, что он хочет скрыть факт пожара, как и то, что его дочь умерла от передозировки. Не желает отвлекать внимание сборщиков средств и потенциальных жертвователей.
– Однако историю с пожаром ему непросто будет держать под своим контролем, как ты думаешь?
– Что-то мне подсказывает, что при следующей нашей встрече шеф полиции Макферсон приведет мне абсолютно резонные доказательства того, чтобы дело с пожаром в доме, где недавно от передозировки умерла женщина, благополучно спустить на тормозах. – Люк снова откусил тост и, прожевав, взял апельсиновый сок. – Потому что ни Макферсон, ни Уэбб, похоже, Айрин в расчет не берут. А ведь если кто и может предать дело огласке, то только она.
– Люк…
– Да?
– Пойми меня правильно, но, может, тебе лучше не связываться с Айрин Стенсон? Она мне очень нравится, она действительно совсем не похожа на всех твоих бывших женщин, но при этом она явно усугубляет твой стресс, и против этого не поспоришь.
Люк предостерегающе посмотрел на Джейсона и снова занялся тостом.
Джейсон откашлялся.
– Доктор Ван Дайк говорила отцу, что тебе после пережитого надо избегать стрессов.
– Пошел бы ты со своим доктором Ван Дайк…
Джейсон поморщился.
– Она вовсе не моя, и я предпочел бы с ней никуда не ходить. Что-то есть такое в этой ее удобной, практичной обуви и добротных твидовых костюмах. Может, мне не хватает воображения, но, боюсь, я не смогу закрыть на все это глаза.
– Поезжай в Санта-Элену и передай там всем, чтобы они обо мне не беспокоились. Увидимся на дне рождения.
– А как Айрин Стенсон?
– Она, безусловно, источник стрессов, но по крайней мере она не носит удобной, практичной обуви и твидовых костюмов. Или ты, может, не заметил ее сапожки на высоких каблуках и черный тренч?
Джейсон закатил глаза. Его слегка передернуло.
– О да, сапоги видел. Черный тренч тоже. Ей к ним еще хлыста не хватает, ты не находишь?
– Не знаю. Но найти ответ на этот животрепещущий вопрос стало целью моей жизни.
Люк оформлял в гостиницу новобрачных, когда Айрин распахнула дверь и прошагала (именно так, «прошагала», подумал про себя Люк) в вестибюль. Одного быстрого, брошенного на нее исподтишка взгляда Люку хватило, чтобы понять, в каком она настроении. Снова черный пуловер и черные брюки, черные кожаные сапоги и пальто. Снова закована в боевую броню, готова бросить вызов всему Дансли.
Айрин окинула взглядом парочку у стойки рецепции и, сообразив, что к чему, молча прошла через все помещение к кофейному столику. Люк краем глаза видел, как она осматривает кофейник и вчерашние пончики, которые он туда положил.
Ему сейчас было совсем не до постояльцев. Как же они не вовремя! Ведь у них с Айрин Стенсон дела.
Люк подвинул молодому простоватому жениху форму для заполнения и ручку.
– Имя, адрес и номер водительских прав, Эддисон, – сказал он. – Внизу подпись полностью. И дата отъезда.
Глаза новоиспеченной миссис Эддисон тревожно расширились. Она отшатнулась с таким видом, будто боялась, что Люк вот-вот перескочит через стойку и вцепится ей в горло.
«Ну что еще?» – недоумевал про себя Люк, сдерживаясь из последних сил. Ведь он всего-навсего попросил ее мужа заполнить эту треклятую форму.
Мистер Эддисон с усилием сглотнул, и его адамово яблоко судорожно задвигалось.
– Э-э… да, сэр, – промычал он и, схватив ручку, принялся поспешно заполнять формуляр.
Айрин в противоположном конце вестибюля вынула из сумочки чайный пакетик. Вид у нее был хмурый. Люк решил не обращать на нее внимания.
– Готово, сэр. – Эддисон с видимым облегчением подвинул ему заполненную анкету.
Люк бегло ее просмотрел.
– Номер освободить в двенадцать ноль-ноль.
Айрин в противоположном конце вестибюля со страдальческим видом прикрыла глаза.
На лице у Эддисона появилось озадаченное выражение.
– Э-э… двенадцать чего, сэр?
– Часов. В полдень.
– Ну конечно, сэр, – поспешно кивнул Эддисон. – Не волнуйтесь, мы уедем даже раньше, до двенадцати.
Люк снял с крючка ключ и передал его Эддисону.
– Коттедж номер десять. На двери висит свод нормативных положений. Ознакомьтесь.
Эддисон в смущении уставился на него:
– Нормативных положений?
– Правил, – пояснил Люк, всеми силами пытаясь быть терпеливым. – Никаких нарушений тишины, никакой противозаконной деятельности, никаких не зарегистрированных в отеле гостей после двадцати четырех часов и так далее.
– Да-да, конечно. То есть я хочу сказать, все ясно, сэр. – Эддисон нервно покачал головой. – Нет проблем, сэр. Нас только двое.
– Вы также найдете на ночном столике карточку с просьбой о содействии менеджменту гостиницы в экономии электроэнергии. К этой просьбе прошу отнестись как к нормативному положению. Это ясно?
– Так точно, сэр. – Эддисон в поисках поддержки повернул голову к своей взволнованной жене. – Мы с Дженис готовы всеми силами содействовать защите окружающей среды. Правда, Дженис?
– Да, – едва слышно пролепетала девушка.
– Отрадно слышать, – сказал Люк. – Приятного вам проживания в коттедже для новобрачных.
Эддисон удивленно заморгал.
– В коттедже для новобрачных?
Миссис Эддисон была явно потрясена.
– У нас номер для новобрачных?
– Разумеется, – кивнул Люк. – Почему нет? Вы же новобрачные, верно? Вы же сказали правду, а не назвались супругами лишь для того, чтобы заполучить номер для новобрачных?
– Да, сэр, – заверила его миссис Эддисон. – Мы поженились сегодня утром. В здании суда в Кирбивилле.
Смущение Эддисона, как видно, усилилось, но он не дрогнул.
– Э-э… а какая доплата за номер для новобрачных?
Люк облокотился на стойку.
– С вас двоих? Никакой. С тем условием, что вы будете соблюдать все установки, конечно.
Айрин в противоположном конце вестибюля возвела глаза к сводчатому потолку.
– Да, сэр. Благодарю вас, сэр. – Схватив жену за руку, Эддисон потащил ее за собой к двери. – Пойдем, Дженис. Я снял нам с тобой номер для новобрачных.
– Поскорее бы вернуться в Кирбивилл и рассказать всем, – проговорила Дженис, загораясь в радостном предвкушении.
Парочка бросилась наружу.
Люк, сложив руки на стойке, смотрел на молодоженов из окна.
– Новобрачные. Ну как их не любить!
– Все скорее смахивало на то, что вы стараетесь их запугать, – заметила Айрин.
– Зачем? Брак такая вещь, что они сами очень скоро испугаются. Ускорять процесс ни к чему.
– Готова поспорить, что повторно клиенты к вам сюда, в «Восход над озером», редко обращаются. Я права?
Люк расправил плечи.
– Да что я такого сказал?
– Дело не в том, что вы сказали, а в том, как вы это сделали. Вы с этим беднягой разговаривали, как с зеленым, неопытным новобранцем в учебном лагере. А ведь он сюда как-никак с женой в свадебное путешествие приехал, и судя по тому, что они сняли номер здесь, в средствах они весьма ограничены.
– Да будет вам! Я просто поселил их в коттедж и все.
– В номер для новобрачных? Вот уж не думала, что он у вас есть.
– Руководство гостиницы рассуждает так: если вы проводите свой медовый месяц в одном из наших коттеджей, то этот коттедж по определению является номером для новобрачных.
– А-а, понимаю. Логично.
– Конечно, и мне тоже так кажется, – сказал Люк.
– И все же с мистером и миссис Эддисон можно было бы обойтись помягче.
– Да я всего-навсего попросил их формы заполнить, черт возьми!
– Вы из заставили здорово понервничать.
Люк обошел вокруг стойки, чтобы налить себе очередную кружку кофе.
– Знаете, я начинаю думать, что это самая большая проблема гостиничного бизнеса.
– Что именно?
– Клиентура. Она недисциплинированна, необученна и непредсказуема. – Он посмотрел, как Эддисоны садятся в древний «форд-пикап» и едут к коттеджу номер десять. – Да-а, если б не постояльцы, работенка была бы совсем недурна.
Айрин покачала головой.
– Где Джейсон?
– Уехал сразу после завтрака. У него вроде встреча с поставщиком сегодня утром. Что собираетесь делать?
– Я позвонила одной старой знакомой здесь, в Дансли, Сандре Пейс, спросила, не знает ли она, кто присматривал за домом Уэббов. Оказывается, это Конни Уотсон, та женщина, которая убиралась в доме Памелы и ее отца еще в те годы, когда я здесь жила.
– Хотите поговорить с Уотсон?
– Да. – глянула на часы. – Пожалуй, прямо сейчас к ней и поеду, чтобы застать ее, пока она не ушла на работу.
Люк медленно вздохнул.
– То есть она не в курсе, что вы к ней едете?
– Я побоялась, что, если позвоню ей и попытаюсь договориться о встрече, она откажет. Как и многие другие в Дансли, Конни имеет причины сохранять лояльность Уэббам.
– Я поеду с вами.
– В этом нет необходимости, Люк.
– Я сказал, поеду – значит, поеду.
Айрин забеспокоилась.
– Лучше вам, наверное, не влезать в это дело дальше.
– Джейсон мне тоже что-то в этом роде пытался втолковать.
Тени вокруг глаз Айрин сгустились.
– Вот как? Что ж, он прав. Ведь вам как-никак жить в этом городе. У вас здесь бизнес, хотя, судя по тому, как вы его ведете, вряд ли ваш заработок позволит вам выплатить даже налоги. Но это уже другой вопрос. Главное – вам не стоит вмешиваться в это запутанное дело. Все, что связано с Уэббами, здесь, в Дансли, опасно.
– В Дансли опасно. – Люк слабо улыбнулся. – Похоже на звон колокольчика.
– Я не шучу, – строго сказала Айрин. – Я действительно считаю, что вы должны держаться от этих дел подальше. Ваш брат, очевидно, рассуждает так же, как я.
– Чего вы с Джейсоном не понимаете, так это того, что с полезными советами вы уже очень опоздали. Я уже в этом по самые… – Он осекся и откашлялся. – По самую шею увяз.
– Еще не поздно. – Айрин с такой силой стукнула кружкой по столу, что чай расплескался по деревянной столешнице. Она схватила салфетку и поспешно промокнула лужицы. – Вы просто упрямитесь.
К облегчению Люка, дверь в этот момент открылась, не дав Айрин договорить. В помещение влетела Максин.
– Всем привет! – Она скинула пальто. – Я видела пикап перед коттеджем номер десять. Новые постояльцы?
– Молодожены из Кирбивилла, – ответил Люк.
– Правда? – Максин пришла в восторг. – У нас ни разу за все время, что я здесь работаю, не было молодоженов. А знаете, возможно, это свободная ниша на рынке, которую мы просмотрели.
– Люк предоставил им номер для новобрачных, – сказала Айрин.
Максин нахмурилась.
– У нас нет такого.
– Теперь, значит, будет, – сказал Люк. – Коттедж номер десять.
Максин загорелась воодушевлением:
– Я знаю, что сделаю. Я приготовлю для них специальную корзинку со всякими приятными штучками.
– Только я бы на вашем месте пончики туда не клал, – заметил Люк.
Глава 18
Конни Уотсон свирепо взирала на них сквозь застекленную дверь. Это была крупная, ширококостная женщина с подозрительными глазками. Загрубевшей от работы рукой она сжимала посудное полотенце. Все в ней, от выражения лица до жестикуляции и мимики, говорило о том, что она давно уже не ждет от жизни ничего хорошего.
– Я тебя помню, Айрин, – сказала она и бросила короткий, беспокойный взгляд на Люка. – Кто вы такой, мистер Даннер, мне тоже известно. Так что вам обоим от меня нужно?
Читать бесплатно другие книги:
