Не зови меня дурой Доманчук Наталия

Василий выбежал в коридор, я взяла его за руку и открыла дверь. На пороге стоял мой родной Ванька. В одной руке у него была моя рукопись, за другую он держал Машеньку.

– Проходите, – еле слышно сказала я.

Василий очень обрадовался Машеньке. Я помогла ей снять курточку и попросила Василия уделить ей внимание. А Ваню пригласила на кухню, разлила в чашки чай и отрезала кусок пирога.

Моя рукопись лежала на столе, справа от его чашки. Почему-то мне не хотелось никаких объяснений. Я просто хотела знать, где он поставил запятую.

Я потянулась к рукописи, вытащила последний листочек и увидела: «БЕЗ ТЕБЯ НЕ МОГУ, С ТОБОЙ».

Ваня улыбался. Я уткнулась ему в плечо.

– Так талантливо написать роман я, конечно, не смогу, но могу все объяснить на словах.

– Не надо никаких объяснений. Скажи только одно: Машенька будет жить с нами?

– А ты этого хочешь? – Он запустил руку в мои волосы и наклонился к моему лицу.

– Очень, – призналась я и прикоснулась щекой к его щеке.

– Договорились.

– А твоя жена точно не будет против?

– Какая жена? – Ванька улыбался.

– Твоя…

– Я никогда не был женат. – Улыбка на его лице стала еще больше.

Я смотрела на его счастливое лицо и понимала, что он говорит правду. Только тогда получалось, что все, что он говорил раньше, было ложью.

– А кто же та красавица, у которой вот такие ноги? – Я дотронулась до своих ушей.

Ваня потянулся ко мне, но я его ласково отстранила:

– Нет, ты сначала мне скажи, кто та девушка, которая иногда забирает Машеньку из детского садика?

– Ее няня.

– А Машенька откуда взялась, если ты никогда не был женат?

– Так все-таки нужны объяснения? – Ванька засмеялся.

– Да. И пожалуйста, с самого начала, – попросила я и взяла его за руку.

Он поцеловал мои руки и начал рассказ:

– Купил билет на поезд Воронеж – Москва, приехал, устроился на работу, на следующий год поступил на вечернее отделение… Первое время было очень тяжело – я просыпался с твоим именем на устах, засыпал и твердил: «Машенька». Прошло несколько лет, я стал понимать, что мне надо перестать мечтать о тебе и строить свою жизнь. Я пытался построить ее с другими женщинами, но через несколько лет понял, что тебя никем заменить нельзя. Я взял из приюта девочку, назвал ее Машенькой и решил жить ради нее. В тот день, когда я тебя увидел в детском садике, я понял, что опять попал в твои сети и в этот раз точно не выплыву. Но, с другой стороны, думал я, может быть, мне дается второй шанс. Я не спал ночь, думал, как быть, как себя вести, и решил, что буду вести себя абсолютно по-другому: я буду строить из себя счастливого, женатого мужчину. Я буду дразнить тебя и, может, ревностью вызову твою любовь… Иногда мне даже казалось, что ты полюбила меня, но, когда ты сказала про рожки, я понял, что проиграл и единственное, чего ты хочешь, – отомстить моей несуществующей жене. После этого я совсем растерялся и не знал, как себя вести дальше. Я изо всех сил старался быть равнодушным, но когда я тебя видел, мое сердце стучало в два раза быстрей, мой разум переставал подчиняться, а ноги подкашивались. Больше всего на свете я боялся, что сейчас опять кинусь к твоим ногам и стану молить о любви, унижаться и просить тебя быть со мной. Поэтому предпочел играть в молчанку… Он притянул меня к себе:

– Я все объяснил тебе?

– А эта нянечка-красавица… – Я все никак не могла поверить, что Ваня не любит ее. – У тебя с ней точно ничего нет?

Ванька засмеялся, замотал головой и поцеловал меня.

На кухню забежали Васька с Машенькой и удивленно уставились на нас.

– Чай будем пить? – спросила я у детворы.

– Будем, – ответил за них Ваня, – только уже поздно, в такое время суток чай лучше пить дома. Так что давайте собирайтесь – и поехали домой. Тем более что там Машеньку кое-кто ожидает.

– Кто? Няня? – Мне показалось, что я спросила это шепотом, но на самом деле я крикнула.

Ванька не сдержался и рассмеялся в голос. Потом притянул и посадил меня к себе на колени.

– Машка, – ласково прошептал он, – у нашей доченьки сегодня день рождения. И дома ее ждет огромный плюшевый мишка. Я и Василию купил такого же, чтобы они не поссорились. Никогда бы не подумал, что ты такая ревнивая.

Я прижалась к нему, обвила руками шею:

– Я не ревнивая. Я просто дура. Только ты меня так никогда не называй.