Похождения гнэльфов Каришнев-Лубоцкий Михаил

Глава двадцать вторая

Когда Крюшон приоткрыл глаза, то с удивлением обнаружил, что находится не в машине баронессы, а в какой-то большой светлой комнате в мягкой постели, заботливо укрытый легким летним одеялом.

«Где я? – подумал озадаченный гнэльф. – Где Морсик? Неужели нас снова разлучили?»

Испуганно откинув в сторону одеяло, Крюшон вскочил с кровати и смущенный застыл на пушистом красивом коврике: он вдруг обнаружил, что совершенно раздет. К счастью, на стульчике рядом с кроватью лежала предусмотрительно оставленная для него одежда: матросский костюмчик, берет с помпоном, черные лакированные туфельки и нижнее белье. Гнэльф быстро оделся и выглянул из комнаты в коридор.

– Простите, но вы не скажете, где я нахожусь? – спросил он у горничной, протиравшей от пыли бронзовые светильники.

– В гостях у баронессы фон Шварцхерц, – любезно ответила девушка и поинтересовалась: – Хорошо ли вы спали, господин Хрюкс? И не хотите ли пообедать?

– Хочу! – вырвалось у Крюшона. – Только я не Хрюкс!

– Ах да, извините, вы – гнэльф по имени Крюшон. – Горничная зарделась от смущения и, бросив свое занятие, поспешила на кухню. – Сейчас вам принесут еду! Будьте в своей комнат и никуда не уходите!

Секунду поразмыслив, гнэльф послушно вернулся в спальню и сел за стол в ожидании угощения: искать товарища сподручнее сытым, чем голодным!

Вскоре в комнату вошла знакомая Крюшону горничная с подносом, уставленным разными яствами.

– Кушайте на здоровье, господин Крюшон! Но учтите: через два часа начнется праздничная вечеринка, и вам снова придется потрудиться за столом.

– Я потружусь, – пообещал голодный гнэльф и с жадностью набросился на еду. А когда оторвался от нее, то на тарелках остались всего лишь три косточки) одна куриная и две говяжьих.

– Да вы настоящий Гаргантюа! – изумилась горничная, ставя грязную посуду обратно на поднос. – Никто из обитателей нашего замка не сможет умять такого количества съестного за каких-то пять минут!

– Я очень сильно проглодался, – прикрыл смущенно глазки довольный и сытый Крюшон. – Обычно я съедаю гораздо меньше…

Горничная взяла поднос и, прежде чем выйти из комнаты, сообщила гостю:

– Госпожа баронесса просила вас никуда не отлучаться. Ваш друг должен скоро заявиться в замок, так что вам нет никакой нужды искать его самому.

– А где он сейчас? – поинтересовался Крюшон. – И почему я приехал в замок один, без Морса?

– У вашего дружка возникли, кажется, какие-то проблемы… Будем надеяться, что он успешно их разрешит. – Дав такой расплывчатый ответ, горничная выскользнула из комнаты и прикрыла за собой дверь.

«У Морса возникли проблемы… – подумал Крюшон, усаживаясь поудобнее в кресле. – Интересно, какие? И почему я так внезапно уснул? Сморило из-за жары? Или баронесса дала мне снотворного в той чудесной шоколадной конфете? Но зачем, зачем она это сделал?!»

Так и не придя ни к какому выводу, Крюшон прикрыл глаза, откинулся на спинку кресла и снова задремал, желая как можно приятнее скрасить томительные часы дог прихода Морспарижск и какой-то праздничной вечеринки доброй, но загадочной, баронессы фон Шварцхерц.

Глава двадцать третья

Морс подошел к воротам замка баронессы, увидев возле них здоровенных охранников и, решив не испытывать лишний раз судьбу, нырнул в кусты и полез через ограду. Юному гнэльфу удалось благополучно пробраться на территорию замка. Когда Морс прокрался сквозь заросли сирени и пышные цветники к белокаменному зданию с острым шпилем, он невольно присвистнул от удивления: вся просторная площадка перед парадным входом была запружена шикарными автомобилями и каретами. Разнаряженные гости прибывали и прибывали, и вскоре ни одного свободного мерхендюйма не осталось для опоздавших, чтобы те могли приткнуть куда-нибудь свою машину или старомодный экипаж. Наблюдательный гнэльф заметил, что все приехавшие, прежде чем войти в здание, что-то говорили высоченному швейцару, торчавшему в дверях, и тот, важно кивнув в ответ, пропускал их в жилище баронессы.

«Одно из двух: или они называют свои имена или произносят пароль», – догадался Морс. Сообразив, что его имя вряд ли что-нибудь скажет грозному привратнику, он решил разузнать пароль. Подкравшись как можно ближе к заветным дверям, он навострил уши и вскоре услышал:

– Сегодня хорошая погода, Гадкинс!

– Отличная, ваша светлость!

– Не правда ли, Гадкинс, сегодня отличная погода?

– Чудесная, ваше сиятельство, новолуние!

– Как по-твоему, Гадкинс, сегодня отличный денек? Или мне только так показалось?

– Бывает и получше, господин профессор, но очень редко!

«Понятно! – обрадовался Морс. – Пароль их состоит из трех слов: „Сегодня отличная погода“. Теперь можно смело идти на прием к баронессе!»

Отряхнувшись и причесав волосы, бравый гнэльф обежал клумбу и, как ни в чем ни бывало, зашагал прямиком к парадному входу.

– Привет, Гадкинс! Сегодня отличная погода! – небрежно бросил он через плечо швейцару и хотел, было, прошмыгнуть в тяжелую дверь, но бдительный страж мгновенно схватил его за шиворот и оттащил в сторонку.

– Погода сегодня отличная, это верно, – ухмыльнулся Гадкинс ехидно, – в такую погоду ловить воришек и прочих нахалов – одно удовольствие!

– Я не воришка! – воскликнул оскорбленный Морс. – Я… Я – сирота! Я так надеялся, что добрая баронесса поможет мне и даст кусочек хлеба с кусочком сыра…

Гнэльф поднатужился и выжал из своих глаз две скупые слезинки. Как ни странно, эта уловка подействовала на швейцара и даже на секунду его разжалобила.

– После вечеринки повара вынесут объедки во двор. Поройся в них, наверняка что-нибудь найдешь, – посоветовал и лениво пихнул нахального попрошайку в спину.

«Кажется, я здорово промахнулся, – подумал Морс, отходя в сторонку от мраморной лестницы, – теперь это верзила вряд ли пропустит меня в замок…»

Он задрал голову вверх, осмотрел внимательно здание и понял, что лезть по гладкой стене у всех на виду будет настоящим безумием.

В этот момент мимо него прошла какая-то парочка, и рослый молодой кавалер, почти не глядя на Морса, бросил небрежным жестом ему на руки свой плащ и сказал, обращаясь скорее к спутнице, чем к гнэльфу:

– Что-то я стал рассеянным, Вампи! Отправился на вечеринку к баронессе в плаще!

В ответ девушка улыбнулась, показывая белоснежные острые клыки:

– В полнолуние мы все бываем немного не в себе, дорогой! Не обращай внимания – слуга баронессы отнесет твой плащ обратно в машину.

И они удалились, оставив Морса стоять в большом недоумении возле парадного подъезда.

«У этой парочки странные зубки, – подумал гнэльф, укладывая поудобнее на правую руку чужой плащ. – Такие зубки бывают только у вампиров.»

И тут его осенило: он вспомнил слова Бродячего Стрелка о том, что баронесса любит якшаться с нечистой силой, и понял, в какую компанию он и Крюшончик сегодня попали. «Швейцар знает всех гостей в лицо! – догадался умный гнэльф. – А слова о хорошей погоде всего лишь дань правилам приличия!»

Морс отошел от крыльца еще подальше, спрятался за дерево и стал напряженно думать. И вскоре его осенило во второй раз. Он быстро надел на себя плащ молодого вампира, застегнул все пуговицы донизу и поднял воротник. Теперь он стал похож на кокон – плащ укрыл его с головы до пят, но именно этого и добивался Морс. Боясь оступиться и упасть, он мелкими шажками засеменил к подъезду, с трудом преодолел все ступени и подошел к швейцару.

– Сегодня отличная погода, Гадкинс! – сказал Морс басом. – Ты не находишь?

– Да, господин… – Швейцар замялся и сделал попытку заглянуть за воротник незнакомца. – Погода отличная… Как о вас доложить, уважаемый господин?

– К чему церемонии, Гадкинс! Обойдемся без докладов! – пробасил из-под плаща перепуганный Морс. – Впрочем… Впрочем, можешь сказать: «Прибыл Испепеляющий Взглядом Гнэльф!» Если хочешь, я даже открою свое лицо… – И он начал медленно поднимать правую руку к верхней пуговице плаща.

– Нет-нет! – задрожал Гадкинс. – Пожалуйста, проходите! Все гости в сборе, не хватало только вас, господин Испепеляющий Взглядом!

Швейцар подобострастно распахнул перед коконом тяжелую дверь, и ужасный пришелец вошел в просторный холл, набитый до отказа шикарной публикой.

Глава двадцать четвертая

Протиснувшись бочком сквозь толпу, Морс приблизился к лестнице, ведущей на второй этаж.

«Поищу сначала Крюшончика наверху, – подумал он, ступая на ковровую дорожку и расстегивая на ходу плащ, – вряд ли мой приятель будет околачиваться в такой компании да еще в такой невероятной давке.»

Ему повезло: в первой же комнате, в которую он заглянул Морс обнаружил беднягу-толстячка, связанного по рукам и ногам веревками и с кляпом во рту. Кроме Крюшона в комнате никого не было, и Морс пулей влетел к несчастному другу и принялся развязывать тугие узлы, предварительно вытащив изо рта Крюшона свернутую в комок салфетку.

– Крюшон! Крюшончик! Что с тобой опять приключилось? – всхлипывая от жалости, проговорил он, ни на минуту не останавливая свою работу. – Неужели баронесса решила принести тебя в жертву нечистой силе? Умоляю, ответь мне, милый Крюшончик!

Еле двигая онемевшими челюстями, неудачливый толстячок ответил:

– Хузе… Она хосет вернуть меня Хьюксу…

– Хьюксу? А это еще кто такой?

– Я асказывал… Хьюкс из Хьюкендофа…

– Колбаснику Хрюксу? – догадался Морс.

– Ну да… Он узе зесь… Хосет увесси меня в Хьюкендоф…

– Ему придется переменить планы! А ну, вставай и быстро иди за мной!

– Быстро я не смогу… Да и медленно у меня тоже не получится.

Крюшон лежал на кровати и только еле-еле шевелил одеревеневшими пальчиками.

– Ничего, не унывай: ты уже перестал шепелявить, а это, признайся, уже прогресс! – Морс начал растирать мышцы рук и ног приятеля, и уже через минуту тому стало лучше. – Ну как? Теперь ты можешь передвигаться? Тогда вставай, сейчас не время нежиться в постели!

Постанывая, Крюшон сполз с кровати и начал надевать лакированные черные туфельки.

– Ты, кажется, успел приодеться у баронессы? – спросил Морс, поглядывая с легкой завистью на новенький наряд своего дружка.

– По-моему, ты тоже пополнил свой гардероб, – ответил Крюшон, косясь на длинный, до самого пола, плащ приятеля.

– Это для маскировки, – объяснил Морс, – Теперь мое имя – Испепеляющий Взглядом Гнжэльф! – И он снова запахнулся в плащ с головой и устрашающе прорычал в щелку между пуговицами: – Прочь с дороги, недотепы! Иначе спалю на месте!

– Молодец, это ты здорово придумал! – похвалил Крюшон изобретательного дружка. – А второго плаща ты случайно не прихватил? Я тоже хочу стать Испепеляющим Взглядом Гнэльфом!

– Мне дали только один, но ты не расстраивайся, мы сейчас что-нибудь придумаем. – С этими словами Морс быстро стянул с постели белоснежную простыню и окутал ею Крюшона с головы до пят. – Теперь ты тоже Испепеляющий Взглядом Гнэльф!

– Вряд ли я кого-нибудь спалю, – пробурчал сквозь простыню толстячок-приятель, – разве что задавлю сослепу…

Морс достал из кармана ножик, который прихватил из домика лесника, и аккуратно сделал в простыне небольшие прорези для глаз, носа и рта.

– Теперь сможешь, – пообещал Морс Крюшону, – но только держи на публике глаза прикрытыми, иначе тебя разоблачат!

Он схватил приятеля за край простыни и потянул прочь из комнаты. Гости и слуги баронессы, которые то и дело попадались им на пути, или вовсе не замечали странную парочку (в замке, это все знали, собрались одни оригиналы), или с ухмылкой бросали мимолетные взгляды и тут же забывали о смешных чудаках в дурацких нарядах. Гнэльфам это было только наруку, и они уже рассчитывали благополучно улизнуть из замка, как вдруг на самом пороге, в двух шагах от заветных дверей, их остановил мелодичный и до боли знакомый женский голос:

– Вы куда собрались, молодые люди? Наш бал еще даже не начался!

Не оборачиваясь, Морс пробубнил:

– Дела, госпожа баронесса, дела… То-се… Нужно идти!

– Без ужина я никого не отпущу, так и знайте! – сказала хозяйка дома тоном, не терпящим возражений. – Пока не попробуете жаркого и мой фирменный десерт – никаких дел и уходов!

– А что у вас на жаркое? – полюбопытствовал Крюшон по старой привычке.

– Молоденький жирненький гнэльф, запеченный на вертеле! – ответила баронесса, не убирая с лица улыбку. – С прекрасным соусом и трюфелями!

– А на десерт? – прошептал испуганный Крюшон. – Жаркого нам что-то не хочется…

– На десерт подадут засахаренных гнэльфов, облитых толстым-претолстым слоем шоколада! Лакомство – лучше не бывает! Вы со мной согласны, господин Хрюкс?

– Я предпочитаю не обливать, а шпиговать, – охотно отозвался стоявший рядом с баронессой колбасник, – хотя гнэльфы хороши и в желе, и в маринадах, и просто в собственному соку!

Пока перепуганный Крюшон выспрашивал у хозяйки замка, из чего состоит праздничное меню, Морс лихорадочно думал о том, как выпутаться из ужасной ситуации, в которой они с дружком опять оказались. Он перебрал в голове тысячу вариантов побега и остановился на тысяче первом. Радостно улыбнувшись, Морс повернулся на каблуках к баронессе и ее гостям лицом и, когда гул голосов немного стих, вдруг громко, почти оглушительно, прокричал по-петушиному.

Что тут началось! Кавалеры побросали дам и дружной толпой ринулись к дверям и окнам, дамы, визжа от страха, взлетели вверх и, отталкивая кавалеров, стали выпархивать в растворенные рамы на улицу, оркестранты, отбросив в стороны музыкальные инструменты и превратившись вдруг в обыкновенных домашних животных, с лаем, хрюканьем, мычаньем и блеянием побежали к парадно двери, норовя выскочить во двор пораньше своих хозяев.

– Стойте! Стойте! – закричала баронесса, подняв в бессильной злобе над своей головой маленькие кулачки. – Это все проделки негодного гнэльфа!

Но ее уже никто не слушал, а точнее, не слышал, и все старались только побыстрее выбраться на волю, чтобы ту же спрятаться в укромное темное местечко и переждать там проклятый солнечный день.

Пользуясь суматохой, которую сам и устроил, Морс размотал Крюшона и потащил его сквозь толпу на улицу. На крыльце юный гнэльф толкнул растерянного швейцара кулаком в живот и скомандовал:

– Быстро машину, Гадкинс! Или ты пожалеешь!

И он потянулся рукой к верхней пуговице плаща.

Угроза подействовала.

– Машин нет, остались одни кареты! – пискнул испуганно привратник, вытягиваясь перед Морсом в струнку.

– Давай карету, только поживее!

И когда карета была подана прямо к порогу, Морс даже не удостоил швейцара словами благодарности, но Гадкинс и не ждал их от Испепеляющего Взглядом Гнэльф – он был счастлив уже тем, что остался жив.

Глава двадцать пятая

Втолкнув растерянного Крюшона в чужую карету, Морс высунул нос из плаща и приказал кучеру:

– Гоните, пожалуйста, прочь! И чем скорее, тем лучше!

– Слушаюсь, господин, будет исполнено, господин, – ухмыляясь в усы, ответил кучер и легонько стегнул по спине гнедого жеребца кнутом. Конь вздрогнул, и карета сорвалась с места, вызывая панику среди зазевавшихся «музыкантов» – свиней, собак и кошек.

Первое время Крюшони Морс сидели, забившись в уголок, и опасались даже выглянуть в окно. Но потом, немного придя в себя и успокоившись, они решили все-таки посмотреть, куда их мчит услужливый кучер. Каково же было удивление гнэльфов, когда они увидели, что карета уже не катит по дороге, а летит по воздуху, а вместо молодого горячего жеребца тянет за собой упряжку трехглавый огнедышащий дракон!

– Эй! – крикнул побледневший Морс кучеру. – Спускайтесь вниз! Мы, кажется, не заказывали авиабилеты!

– Все затраты наша фирма берет на себя, – с ухмылкой отозвался странный возница, – сидите тихо, ребятки, и не дергайтесь, у вас все равно нет выбора: лучше лететь в карте, чем без нее.

– По-моему, он прав, – прошептал Крюшон, впиваясь онемевшими пальцами в скамью, на которой сидел. – Затяжные прыжки, да еще без парашюта, не для меня…

Стремительный полет в карете, запряженной драконом, длился, к счастью, недолго. Вскоре среди белых кучевых облаков показалась вершина огромной горы, на которую и приземлился крылатый конь. Тут же к карете подскочила четверка воинов с длинными изогнутыми кинжалами в руках, и один из головорезов скомандовал:

– Быстро выметайтесь из кареты! Господин Магтойфер не любит подолгу ждать!

– Разве мы обещали нанести ему визит? – искренне удивился Морс, вылезая наружу и путаясь ногами в длинном плаще. – Крюшон, может быть, это ты договаривался с господином Магтойфером о встрече?

– Что-то не помню, – честно признался толстячок-гнэльф. – По-моему, у нас были совсем другие планы…

– Хватит заговаривать зубы! – прикрикнул на них командир стражников. – Шагайте за мной и не вздумайте бежать: с Чертовой горы удирать некуда!

– У нас тут кругом одни пропасти! – хихикнул молоденький воин. – Целая пропасть пропастей!

Командир стражников сердито посмотрел на болтуна, и тот моментально осекся.

– Шагайте за мной и вы останетесь целы, – повторил предводитель головорезов гнэльфам и направился к огромному валуну, торчащему у самого края горы.

Когда Морс и Крюшон подошли туда поближе, они увидели большое отверстие и поняли, что это вход в пещеру. Вскоре их догадка подтвердилась. Вместе с воином гнэльфы вошли внутрь и, пройдя еще несколько метров, остановились перед металлической дверью, врезанной прямо в стену пещеры. Командир стражников ударил три раза о стальную пластину, и дверь открылась. Воины втолкнули пленников в просторный зал, ярко освещенный электрическим светом, а сами остались снаружи.

– Подойдите поближе, – услышали Морс и Крюшон чей-то негромкий, но властный голос.

Оглядевшись, они увидели в глубине зала ряд столов, уставленных десятками аквариумов, и возле одного стола – невысокого старичка в круглой профессорской шапочке и в черном домашнем халате. Старик держал в левой руке стеклянную банку с какой-то гадостью, а правой – бросал эту гадость в аквариум.

– Подойдите ближе, но только не испугайте моих красавцев!

Морс и Крюшон на цыпочках приблизились к хозяину пещеры и с любопытством уставились и на него, и на подводных обитателей. Потом они заметили, что в некоторых стеклянных ящиках воды не было, а по застекленному травкой донышку ползали разноцветные змеи или бегали взад-вперед длиннохвостые крысы и мыши.

– Этот террариум – моя гордость, – сказал Магтойфер, – здесь сидят мальчишки и девчонки, которые любят удирать из родительского дома. Когда беглецы попадают ко мне, а это происходит обязательно, вы сами тому свидетели, я превращаю их в лягушек и ужей, тритонов и черепах, в речных улиток и просто в глупых каракатиц. Видите эту лягушку? – Магтойфер ткнул пальцем в толстую надутую квакушку, похожую на жабу. – Редчайший экземпляр! Чистых царских кровей: настоящая царевна! А вот обратите внимание на эту змейку, – он показал на соседний стеклянный ящик, по дну которого полазала изумрудная змейка с блестящей черной полосой на маленькой головке. – Это – сын почтенного аравийского купца. Уехал в Европу, начал вести веселую разгульную жизнь, в результате оказался здесь у меня… – Магтойфер постучал пальцем по стеклу, и купеческий сын испуганно юркнул под травяной холмик. – Стесняется юноша. Раньше нужно было стесняться! – Старичок поставил банку с лягушачьим лакомством на край стола и, улыбаясь, сообщил гнэльфам: – У вас будет чудесная компания, дорогие крошки!

– Вы хотите нас заколдовать? – ахнул Морс и побледнел как полотно.

– Коллекционирование – моя слабость, – развел руками Магтойфер. – Заранее прошу простить меня за те неприятности, которые я вас доставлю…

– Хороши «неприятности»! – возмутился Крюшон и побагровел от негодования. – Я – гнэльф, а не жалкая улитка из вашего террариума!

– Ты не хочешь быть улиткой? Что ж, могу удовлетворить твой каприз. Улиток у меня много, поэтому ты станешь тритоном! – Магтойфер посмотрел на растерянных пленников и остался доволен произведенным на них впечатлением. Решив быть щедрым до конца, он взмахнул рукой и сказал, расплываясь в добрейшей улыбке: – Была не была! Пойду вам еще навстречу – превращу вас обоих в тритонов, вдвоем веселее будет век коротать!

И старый волшебник, вдруг стерев с лица улыбку, начал произносить непонятные заклинания.

– Стойте! Стойте! – закричал Морс, подбегая к колдуну-коллекционеру. – Нас нельзя заколдовывать! Мы выполняем важное поручение и пропадать зря не имеем никакого права!

Оборвав заклинание на полуфразе, Магтойфер удивленно спросил:

– Так вы по делу покинули родной дом? Или все-таки ради развлечений?

– Хороши «развлечения»! – воскликнул, всхлипывая, Крюшон. – То тебя хрюксы хватают, то на тебя скелеты с мечами набрасываются, то обещают к праздничному ужину на вертел насадить… Благодарю за такие «развлечения»!

Магтойфер подошел к пленниками посмотрел им внимательно в глаза.

– Кажется, вы говорите правду, – виновато произнес он спустя минуту и уселся на стул, скрестив на груди руки. – Когда-нибудь поспешность меня погубит. Хорошо, выкладывайте, кто вы и откуда, расскажите, каким ветром вас занесло в Мерхенштайн. А я потом приму окончательное решение.

Морс и Крюшон переглянулись и наперебой принялись рассказывать волшебнику о задании, которое они получили от Мерзопакса и его удивительной матушки Скорпины.

Глава двадцать шестая

Слушая гнэльфов, Магтойфер закрыл глаза и, показалось ребятам, даже задремал на какое-то время. Но стоило только им дойти до истории с побегом из замка баронессы фон Шварцхерц, как он тут же приподнял свои старческие веки и приказал:

– Все, достаточно! Дальше мне ваши похождения хорошо известны.

Волшебник встал со стула и начал прохаживаться по залу, заложив руки за спину. Гнэльы, почти не моргая, во все глаза следили за ним и с нетерпением ждали окончательного решения своей судьбы. Истомив пленников и досыта нагулявшись, Магтойфер наконец произнес:

– Так и быть, мой верный Кракен отвезет вас к замку Ягиниды. Но учтите: Мерзопакс сказал вам только часть правды. В книге «Колесо фортуны» о волшебном кольце и стране гнэльфов и верно что-то написано, однако я никак не могу вспомнить, что именно…

– Над Гнэльфландом сгустятся тучи, и развеять их поможет только кольцо Ягиниды, – подсказал Морс.

– Не то… – поморщился Магтойфер. – Тучи тучами, а злюки злюками. Если я не путаю, кольцо должно помочь Скорпине выбраться из зеркала, в которое ее заточил волшебник Гэг. И только тогда она вместе со своим сыном Мерзопаксом завоюет вашу страну.

Глаза Крюшона расширились от ужаса:

– Мерзопакс и его матушка – злюки?! И они хотят захватить Гнэльфланд?

Вместо ответа Магтойфер подвел незадачливых путешественников к большому шкафу и достал из него ящик с картотекой. Вытащил оттуда один лист и показал его гнэльфам.

– Эта дама похожа на старушку из зеркала?

Морс и Крюшон уставились в заполненную карточку. В левом верхнем углу они увидели портрет пожилой, но еще не старой, женщины и без особого труда признали в ней матушку Мерзопакса.

– Да, это она, – подтвердил Морс.

А Крюшон добавил:

– Только в другом платье и с другой брошкой.

– И лет на тридуать-сорок помоложе, – дополнил Морс.

Магтойфер достал из кармана авторучку и сделал в карточке новую запись:

«Госпожа Скорпина обнаружена в Гнэльфбурге заточенной в зеркале. Волшебнику Гэгу удалось сдержать свое обещание. Хранится зеркало у сына госпожи Моры Мерзопакса. В данный момент Мерзопакс служит воспитателем в колледже „Кузница вундеркиндов“. Путем коварного обмана госпожа Скорпина и ее сынок отправили двух глупышек (Морса и Крюшона) из Гнэльфбурга в замок Ягиниды за ее волшебным кольцом. Они надеются при его помощи разрушить чары Гэга. Но этому не бывать!»

Магтойфер поставил под написанным текстом дату, поставил карточку на место и, обернувшись к своим пленникам, сказал:

– Вы должны хорошенько намотать себе на ус одну важную истину: кольцо Ягиниды может исполнить только три пожелания. После этого оно станет обычной безделицей на ближайшую тысячу лет.

– Мы это учтем, – пообещал Морс.

Магтойфер подошел к большому сундуку и повернул торчавший в нем ключ. Раздалась мелодичная музыка – и крышка откинулась вверх под действием скрытой пружины.

– Держите эти шапочки. Когда вы доберетесь до замка Ягиниды, они вам очень пригодятся.

Пока Крюшон раздумывал, надевать ли ему шапку Магтойфера или не надевать, Морс не колеблясь ни секунды напялил себе на голову симпатичный подарок волшебника.

– Ну как? – спросил он у приятеля. – По-моему, не хуже твоего берета с помпончиком!

Крюшон бросил взгляд на дружка и обомлел: Морса рядом с ним уже не было! «Снова пропал, – подумал он, бледнея. – И снова при помощи нечистой силы…»

– Почему молчим? – раздался вдруг нетерпеливый и чуть-чуть насмешливый голос исчезнувшего дружка. – Или тебе не нравится моя новая шапочка?

– Морсик, ты где? – Крюшон боязливо протянул руку и уткнулся ею во что-то мягкое.

– А вот драться совсем необязательно! – рассердился невидимка. – Если тебя кулаком в живот стукнуть, ты обрадуешься?

– Морсик, ты только не пугайся. Ты теперь привидение – Крюшон всхлипнул и добавил, косясь на старичка. – Тебя заколдовали… Ты теперь невидимка…

Магтойфер улыбнулся:

– Пусть это «привидение» снимет шапку!

Морс послушно стянул с головы красивую обновку, и Крюшон с радостным воплем бросился приятелю на шею:

– Ты здесь, Морсик! Тебя расколдовали!

– Все дело в шапках, – объяснил Магтойфер, – они не простые, а волшебные. В замке Ягиниды вам не обойтись без их помощи.

– Спасибо! – дружно поблагодарили щедрого волшебника Морс и Крюшон. – Вы нас здорово выручили!

– Хочется унять Скорпину, – признался Магтойфер смущенно, – делать пакости добрым гнэльфам – недостойное занятие для чародеев…

– А превращать детей в улиток и каракатиц? – вырвалось невольно у Крюшона.

Магтойфер покраснел.

– Не будут убегать из дома и заниматься разными глупостями. Да и не навечно я их заколдовываю, на недельку, не больше. А потом отправляю к родителям.

Старый волшебник нажал кнопку, и в зал вбежали охранники.

– Скажите кучеру, чтобы запрягал Кракена. Пусть доставит этих маленьких сорванцов к замку Ягиниды. И дайте им в дорогу что-нибудь поесть: от баронессы Шварцхерц они удрали, не поужинав!

– Будет сделано, хозяин! – поклонились воины и побежали исполнять приказание.

– Ступайте и вы, – обратился Магтойфер к гнэльфам, – время не ждет!

И он, посчитав дело законченным, вернулся к любимому занятию и стал кормить лягушек и жаб какой-то ужасной гадостью.

Глава двадцать седьмая

Любимчик Ягиниды кот Вертихвост спал, свернувшись калачиком, в ногах у хозяйки. Но вдруг во втором часу ночи он открыл глаза и приподнял голову. «Клянусь, что пахнет колбасой! – подумал Вертихвост и спрыгнул с кровати на пушистый коврик. Сладко потянувшись, он выгнул спинку дугой, судорожно зевнул и подошел к закрытой двери. – Кажется, пахнет из соседней комнаты»

Вертихвост царапнул лапкой несколько раз дверь и жалобно мяукнул.

Услышав мольбу кота, Ягинида проснулась и встала с постели.

– Ах ты, негодник! – ласково проворчала она, подходя к своему любимцу. – Снова решил прогуляться по крышам?

«А вот и нет!» – подумал Вертихвост, но ничего в ответ хозяйке говорить не стал, а только еще раз мяукнул и царапнул проклятую дверь.

– Так и быть: проваливай! И не смей меня больше будить среди ночи!

«А это уж как получится…» – подумал любимчик колдуньи и бесшумно юркнул в пустынный темный коридор.

Тонкий нюх не обманул Вертихвоста: колбасный запах доносился из комнаты напротив, дверь в которую была почему-то приоткрыта. Заглянув в залитое лунным светом помещение и не увидев там ни одной живой души, бродяга кот на всякий случай поинтересовался:

– Мррау?..

– Тсс!.. – раздался тут же в ответ чей-то приглушенный шип.

Глаза Вертихвоста, и без того круглые как монетки, округлились еще сильнее: никого в комнате нет, а кто-то издает эти звуки.

«Наверное померещилось, – подумал кот, приходя в себя после пережитого потрясения, – это бывает иногда среди ночи!»

Поводив усами-локаторами в разные стороны, он все-таки вошел в подозрительную комнату и прямиком направился к туалетному столику: колбасные ароматы доносились именно оттуда. Запрыгнув на мягкий пуфик, ночной бродяга встал на задние лапки, а передние положил на стол. Посмотрел на кучу всевозможных баночек, флаконов и тюбиков с кремами, мазями и лосьонами и очень удивился: никакой колбасы среди этой вонючей гадости не было!