Тайна Муромской чащи Каришнев-Лубоцкий Михаил
Вдруг Дружок резко остановился и замер.
– Ну вот, – улыбнулся дедушка, – то минера изображал, а теперь собаку охотничью передразнивает!
И он громко крикнул:
– Дружок, ко мне! Не в театр пришел выступать, а в лес!
Но Дружок его не послушал, он только вильнул хвостом и передернул ушами.
– Что ж ты там такое услыхал интересное? – не очень сердито проворчал Петр Васильевич и приставил к правому уху ладонь.
Полминуты он слышал только одну звенящую тишину. Но вот до него донесся ровный протяжный звук. Звук плыл над деревьями и, по мере приближения к Петру Васильевичу и Дружку, он усиливался.
Дружок заскулил.
– Не реви! – прикрикнул на пса дедушка, спутав его из-за волнения с внучкой Маришкой. – Никто тебя не съест!
«Твоими устами да мед бы пить!..» – подумал Дружок, однако подвывать и скулить перестал.
А Петр Васильевич, вслушиваясь в странный гул, принялся молча гадать: «Самолет? Нет. Вертолет? Нет. Ракета с космонавтом? Вряд ли. Метеорит? Кто его знает, скорее всего, нет». Отчаявшись отгадать, Петр Васильевич в сердцах воскликнул:
– Не Баба Яга летит, же, в самом деле!
И сам улыбнулся своему странному предположению.
Но скоро улыбка сползла с дедушкиного лица так же быстро, как и появилась. Над деревом, под которым стоял Петр Васильевич, мелькнула тень, и через секунду, прекратив свист и гул, на полянку опустилась большая, потемневшая от времени и разных передряг, ступа. В ней, цепко держа в руках старенькое пересохшее помело, сидела Баба Яга. Петр Васильевич узнал ее сразу, хотя ни разу в жизни с ней и не встречался.
Дружок, успевший вовремя опомниться, с визгом отскочил от садившегося ему на голову летательного аппарата. Дедушка отступил на два шага назад и уперся спиной в могучий ствол дерева. Подлетевший к нему пес прижался к ногам хозяина. Отступать дальше было некуда.
– Ну, здравствуйте, голубчики! – весело сказала Баба Яга, насладившись впечатлением, которое она произвела на общество. – Вы-то мне и нужны!
И она не спеша стала вылезать из ступы, а дедушке и Дружку ничего не оставалось делать, как только терпеливо ее дожидаться.
Глава пятая
Из леса дедушка и Дружок вернулись живые, но «повредимые». Бабушка так и сказала, стоило ей только увидеть вошедшего с улицы Петра Васильевича:
– Ах, батюшки!.. Да ты, никак, повредился!
Голова и руки дедушки мелко тряслись, а сам он бормотал что-то странное:
– Кто говорил: «Нету?».. Все говорили: «Нету!».. И я говорил: «Нету».. А они… А оно… А она…
Бабушка и Маришка еле-еле усадили Петра Васильевича на сундучок.
– Да что с тобой приключилось? – попыталась дознаться бабушка.
Но дедушка только шептал:
– Нету… Вот вам и «нету»!.. А на голову Дружку… кто сел?..
– На голову?!. Дружку?!. – вскрикнула Маришка и выбежала во двор.
Дружок ходил кругами по двору и изредка жалобно повизгивал. «Тоже повредился», – подумала Маришка и ласково позвала пса к себе:
– Друженька, иди ко мне, миленький!
Сделав еще один круг, Дружок совершил посадку возле Маришки. «Мы такое видали!.. Мы такое слыхали!..» – хотел он сказать девочке, но не сказал, а только чихнул. Однако по его глазам Маришка успела все прочитать.
– В лесу были? – спросила она строго.
– Да, – кивнул головой пес и снова виновато чихнул.
– Волка или медведя встретили? – продолжила свой допрос Маришка.
«Что волк!.. Что медведь!.. – подумал Дружок и грустно улыбнулся про себя. – Стали бы мы нервничать из-за них!»
Сообразив, что от Дружка не добьешься толка, Маришка вернулась в дом. За это время бабушка успела немного отпоить деда чаем, и тот начал потихоньку приходить в себя.
– Да что же с вами стряслось? – пытаясь говорить как можно спокойнее, спросила бабушка, ставя стакан на стол.
– Да уж стряслось…
– Расскажи, дедань! – приступила к Петру Васильевичу с расспросами и Маришка.
– Что рассказывать, все одно не поверите…
– Поверим-поверим! – попыталась убедить его Маришка.
А бабушка даже немного обиделась:
– Это когда я тебе не верила? Да было такое хоть раз, а?
– Не было, – признался дедушки виновато. – Ну, слушайте…
И он рассказал жене и Маришке о том, что приключилось с ним и Дружком в лесу.
– Значит, про братьев Горюшкиных не сказка… – проговорила бабушка задумчиво после того, как дедушка закончил свой рассказ. – Значит, В Муромской Чаще и правда эти самые есть…[1] И что им от тебя надобно?
– Да то же, что и от Горюшкиных, – вздохнул дедушка и добавил фразу, которую слышал недавно по телевизору: – только на современном этапе.
Он выпил еще один стакан чая и окончательно пришел в себя:
– Прилетела эта раскрасавица к нам со специальным заданием. Уполномочили меня объявить какому-то Опилкину, чтоб он не затевал вырубку Муромской Чащи.
Петр Васильевич пожал недоуменно плечами:
– А я и не знаю никакого Опилкина!
Маришка, стоявшая до этого молча целых три минуты у порога, вдруг сделала шаг вперед и тихо сказала:
– А я его знаю…
– Откуда?! – удивились дедушка с бабушкой дружно.
Но Маришка словно бы и не слышала их вопроса.
– Предупреждала его…
– О чем?! – еще больше удивились бабушка с дедушкой.
Но и этот вопрос остался без вразумительного ответа. Словно подводя итог своим мыслям, Маришка прошептала:
– Ну, теперь им покажут!..
Глава шестая
Третьего июня в семь часов сорок восемь минут по московскому времени астроном-любитель Георгий Александрович Жмуркин схватился обеими руками за голову и со слезами на глазах счастливо прошептал:
– Наконец-то!.. Наконец-то я сделал открытие!..
После чего он отпустил голову и вновь вцепился в подзорную трубу.
– Я назову его «НЛО ЖМУРКИНА», – шептал Георгий Александрович, тщетно пытаясь поймать снова в окуляр Неопознанный Летающий Объект. – Я уверен, что его никто еще кроме меня не видел!
Он направлял подзорную трубу и влево, и вправо, и вверх, и вниз – тщетно: НЛО исчез! Жмуркин отпустил трубу и присел на стул. «Да видел ли я его?» – закралась к нему в душу сомнение. Астроном-любитель устало прикрыл глаза. Странный предмет, по форме напоминающий большую ружейную гильзу, проплыл перед его мысленным взором. Предмет летел в нарушение всех законов аэродинамики «торчком», и не по прямой, а виляя, причем изредка предмет взмывал вверх или нырял вниз, словно проваливаясь в воздушные ямы. Из НЛО что-то торчало, но что именно Жмуркин никак не мог рассмотреть – ни в трубу, ни мысленным взором. К летящему предмету был прикреплен небольшой шест с радиоантенной. Только «метелка» антенны находилась почему-то не вверху шеста, а внизу.
«Нужно сделать запись в „Журнале наблюдений“, – подумал Георгий Александрович, открывая глаза. – И рисунок НЛО не мешало бы туда поместить».
Он подошел к маленькой тумбочке, открыл журнал и, присев снова на стул, стал описывать все, что видел пять минут назад. Сделав обстоятельную запись авторучкой, он взял в руки карандаш. «НЛО ЖМУРКИНА» – красиво вывел Георгий Александрович название. После чего он начал рисовать по памяти СВОЙ НЛО. Рисовал Жмуркин хорошо, и вот что у него получилось:
– Странно… – прошептал Георгий Александрович, откладывая карандаш в сторону и глядя на свое графическое творение, – кажется, где-то когда-то я видел что-то похожее на это…
Но на воспоминания у Жмуркина уже не оставалось времени: нужно было спешить на работу.
Глава седьмая
Если бы ты знал, дорогой читатель, как не терпелось Жмуркину поделиться новостью о НЛО с кем-нибудь из своих коллег! Но Георгий Александрович хорошо понимал, что никто ему не поверит. Хуже того – засмеют. Итак над ним изрядно посмеивались за его пристрастие к звездному миру. Во всем городе у Георгия Александровича был только один человек, которому он мог рассказать об увиденном. Этого человека звали Аяксом Гермогеновичем Окуляровым.
– Есть новость, – позвонил Георгий Александрович во время обеденного перерыва другу.
– Какая? – спросил Аякс Гермогенович.
– Потрясающая! – охотно ответил Жмуркин.
Окуляров поморщился: он не любил потрясений.
А Жмуркин, тем временем, продолжал шептать в телефонную трубку:
– Только, Аякс Гермогенович, это не телефонный разговор… Услышат посторонние – будут смеяться… Давайте встретимся после работы, и я тогда все расскажу подробно?
– Хорошо, – согласился Окуляров, – в восемнадцать ноль-ноль на углу Коперника и Королева.
И он, повесив трубку, направился вслед за коллегами в заводское кафе «Ромашка».
Ровно в шесть часов вечера друзья повстречались в условленном месте. Пожав Жмуркину руку, Окуляров спросил:
– Что за новость? Выкладывай.
Жмуркин покосился по сторонам: прохожих было много, но все спешили по своим делам и подслушивать чужие секреты, кажется, не собирались.
– Я видел НЛО! – прошептал Георгий Александрович в ухо Окулярову.
– Не ты первый, – меланхолично заметил Аякс Гермогенович. – Это была летающая тарелка?
– Нет! – сияя от счастья, хрипло зашептал Жмуркин. – Не тарелка! Скорее, стакан, бидон, термос, но только не тарелка!
Аякс Гермогенович покачал головой:
– Только летающих стаканов нам и не хватало!
Окуляров взял приятеля под руку и медленно повел его по тротуару в сторону городского парка с красивым и скромным названием «Липки».
– Ты сам увидишь мой рисунок, а может быть, и НЛО, если он только снова покажется. Я сделал запись в «Журнале наблюдений» и нарисовал Объект. – Жмуркин не обижался на недоверчивость Окулярова, понимая всю исключительность своего сообщения. – И ты знаешь, Аякс Гермогенович, НЛО управляется живым существом!
Окуляров вопросительно приподнял густые черные брови и уставился на Георгия Александрвоича.
– Да-да, управляем! – повторил Жмуркин и потянул Окулярова к уютной скамье в глубине парка. – На его борту находится гуманоид!
– Даже так? А почему не два, не три, не четыре гуманоида?
– Я видел только одного. Объект крайне мал, чтобы вместить еще кого-нибудь.
Окуляров, услышав эти слова, снисходительно улыбнулся:
– Тем более, мой друг, ты мог ошибиться. Крошечный НЛО – это нелепица! Где размещать в нем приборы, питание, другие необходимые для длительного полета вещи? Или ты считаешь, что гуманоиды могут обходиться без них?
Задав ехидный вопрос, Аякс Гермогенович терпеливо стал дожидаться ответа. И он не замедлил последовать:
– А почему бы и нет?
Теперь Жмуркин смотрел на Окулярова чуть хитровато прищурившись, а тот, сердито вдруг засопев, заерзал на скамейке.
– Ну, знаешь, Георгий Александрович… Без еды, без приборов, без оружия… Кто отважится на такое путешествие?
– Из людей никто, – охотно согласился Жмуркин, – но гуманоиды…
– Да нет никаких гуманоидов! – вспылил вдруг Аякс Гермогенович. – Гуманоиды – плод досужей фантазии писателей-фантастов! Бред! Мистика! Ну, сам скажи: кто их видел?
– Я, – скромно и тихо ответил Георгий Александрович, – целый час тебе об этом толкую и все без толку!
Жмуркин схватил валявшуюся под скамейкой сухую палочку и принялся чертить ею на парковой дорожке изображение НЛО. Но на асфальте, которым была покрыта дорожка, никаких следов от палочки не оставалось. Тем не менее Георгий Александрович терпеливо скреб асфальт, а Окуляров так же терпеливо наблюдал за его манипуляциями. Наконец Жмуркин закончил свой сизифов труд и, выпрямляясь, спросил Аякса Гермогеновича:
– Теперь тебе понятно?
– Не все, – признался Окуляров, – многое осталось неясным.
Он помолчал, потом развел руками и добавил удрученно:
– А если быть до конца честным, то я ничего не понял!
Аякс Гермогенович нагнулся над невидимым чертежом и, ткнув в него пальцем, спросил:
– Вот это, например, что за метла?
Жмуркин не удержался и засмеялся:
– Ну, Аякс Гермогенович, ты и шутник! Разве это – метла? Это – антенна!
И он еще раз изобразил палочкой на асфальте любимое помело Бабы Яги.
– Примитивная радиоантенна… А я принял ее за метлу… – смущенно сказал Окуляров и покраснел как морковка.
– Бывает! – снисходительно произнес Георгий Александрович и похлопал приятеля по колену. – Я сам часто вижу одно, а принимаю его за другое!
– А почему антенна торчит вниз, а не вверх? – полюбопытствовал Окуляров снова.
Жмуркин пожал плечами:
– Это для меня самого загадка. И НЛО летел как-то странно – торчком… Скорее всего у НИХ все не так, как у нас, устроено.
Такой ответ не удовлетворил Аякса Гермогеновича:
– У НИХ ТАМ действительно все может быть по-другому. Но у НИХ ЗДЕСЬ должно быть все, как у нас.
И он добавил чуть грубовато:
– Иначе расшибутся в лепешку.
Пока друзья говорили и спорили, в парке стало темнеть. Пожилые люди начали расходиться по домам, спеша к вечерней усладе жизни – телевизору. На смену им в аллеи хлынула молодежи.
– Кажется, нам пора, – спохватился первым Аякс Гермогенович, – помоложе нас пришли звездочеты, – и он кивнул на усевшихся от них неподалеку двух молодых людей в одинаковых майках.
– Встретимся в моей обсерватории? – спросил Жмуркин, поднимаясь вслед за Окуляровым со скамьи.
– Завтра в двадцать ноль-ноль. Предупрежу своих – и я твой до утра!
Они вышли вместе из парка и там у ворот простились.
Глава восьмая
Оставим же, дорогой читатель, на время наших астрономов-любителей, и вернемся в Апалиху. Тем более, что ни четвертого, ни пятого июня НЛО не появлялся больше вблизи от жмуркинской обсерватории.
Встречать гостей на железнодорожную станцию отправились бабушка, Маришка и Дружок. Дедушку они не взяли с собой, так как после знакомства с Бабой Ягой он плоховато себя чувствовал, а в лес, пусть и неподалеку, и вовсе боялся ходить. Он и бабушку с Маришкой сначала не хотел пускать на станцию, но потом все-таки согласился.
– Ты что, Петр Васильевич, – сказала ему бабушка, – к нам гости едут, а мы встречать не придем? Да делали мы так хоть раз?!
– Не делали, – развел руками дедушка, – но и с нечистой силой, вроде бы, не встречались…
– И не встретимся больше, – заверила его бабушка. – Чего она будет зря на глаза-то лезть? Сказала, что надо – и сгинула.
Бабушкины слова оказали свое доброе воздействие. Дедушка повеселел, разрешил Маришке идти с бабушкой на станцию, а сам проводил их до калитки.
– И правда, чего ей зря на глаза лезть? – повторил он бабушкины слова на прощанье. Подумал немного и пожал плечами: – Разве что, напомнить захотят?
Бабушка улыбнулась и, уже с улицы, сказала:
– Это дело мы потом обсудим. С гостем твоим, с Иваном Ивановичем!
– Гвоздиков – мужик толковый, этот присоветует! – обрадовался дедушка и помахал вслед уходящим кепкой: – Ну, до свидания!
– До свидания! – крикнула ему в ответ Маришка и, взяв бабушку за руку, потянула ее в лес.
Поезд пришел на станцию вовремя. Машинист весело погудел в гудок и помахал Маришке рукой в окошко. Когда состав остановился, дверца одного из вагонов отворилась, и наружу высунулась голова Мити:
– Бабушка-а-а!.. Маришка-а-а!.. Я зде-е-есь!
Бабушка радостно ахнула и кинулась к внуку. Маришка хотела последовать за ней, как вдруг увидела, что дверь еще одного из вагонов тоже отворилась, и по ступенькам стал спускаться невысокого роста старичок в белом костюме и белой широкополой шляпе. «Гвоздиков!» – догадалась Маришка и побежала его встречать.
Дружок, который вначале помчался за бабушкой, метнулся теперь за Маришкой, но быстро растерялся и сел на землю. Оба эти человека были дороги его сердцу, но разорваться на две части он не мог, хотя очень этого сейчас хотел.
Когда Митя спрыгнул с нижней ступеньки вагона на землю, он сразу же оказался в объятиях у бабушки.
– Какой большой! – удивлялась она, прижимая к себе внука, – совсем-совсем взрослый!
Спустился на землю и Гвоздиков. Проводница подала ему небольшой чемодан, попрощалась с любезным пассажиром – и поезд отправился дальше. Иван Иванович огляделся по сторонам и недоуменно подумал: «Странно: девочку вижу, мальчика вижу, старушку вижу, собаку какую-то и ту вижу. А друга юности – нет! Может быть, заболел Петя? Или телеграмму не получил?»
Но все его сомнения развеяла подбежавшая к нему Маришка.
– Вы Гвоздиков? Вы Иван Иванович? Вы дедушкин друг юности? Вы в гости к нему приехали? – затараторила она быстро-быстро.
Иван Иванович сначала было растерялся, но скоро пришел в себя. «Да это же Маришка, Петина внучка! – догадался он. – Петя писал о ней».
– Да, я Гвоздиков, – представился он Маришке, – а ты – Маришка? Ну, здравствуй! – и Гвоздиков протянул ей руку.
– Здравствуйте! – Маришка вложила свою ладошку в ладонь Ивана Ивановича. – С приездом!
После чего потащила Гвоздикова к тому месту, где стояли Митя и бабушка.
Дружок радостно взвизгнул и помчался к ним. Наконец-то все собрались вместе, и не нужно рвать себя на части!
Глава девятая
Встречать всю ораву дедушка вышел за околицу. Дальше идти он не решался – дальше был лес.
Приезд гостей так обрадовал Петра Васильевича, что он до позднего вечера даже и не вспомнил о Бабе Яге и ее поручении. Без нее у него нашлось, о чем поговорить с Иваном Ивановичем.
После ужина – досыта наевшись и досыта наговорившись – гости и хозяева разбрелись кто куда: Маришка повела Митю знакомить со своими друзьями, а дедушка и Иван Иванович вышли посидеть перед домом на скамейке и подышать свежим воздухом.
– Ты тоже приходи, – пригласил Петр Васильевич бабушку, – секретов у нас нет.
– Приду, только потом, – пообещала бабушка. И тут она напомнила: – А ты пока посоветуйся с другом…
Петр Васильевич сначала не понял, о чем это он должен советоваться с Гвоздиковым. Но как только понял, то сразу же вспомнил и Бабу Ягу, и ее предостережение – и ему стало невыносимо грустно.
– Ну что ж, пойдем посоветуемся… – сказал он другу, надел на голову любимую кепку и вышел из дома первым.
Гвоздиков, сняв с вешалки свою белую шляпу, поспешил за ним следом.
Иван Иванович Гвоздиков был очень ученый человек. Он с детства верил в науку и никогда не верил в нечистую силу. Поэтому появление Бабы Яги из Муромской Чащи он сразу же попытался объяснить с научной точки зрения.
– Что такое «нечистая сила»? – спросил он Петра Васильевича и многозначительно поднял вверх указательный палец.
Маришкин дедушка посмотрел на палец и, немного подумав, ответил:
– Сам, что ли, не знаешь… Лешие, русалки, Баба Яга вот…
Но такой ответ не удовлетворил Гвоздикова. Он опустил руку и сам ответил на свой вопрос:
– Нечистая сила – это представления многих и многих человеческих поколений о непонятных, странных явлениях природы. Понятно?
– Понятно, – кивнул дедушка, соглашаясь с приятелем. – Видал я недавно одно такое «представление»… И Дружок наш видал… – Дедушка тяжело вздохнул. – Как только не представился после него – сам не пойму!
Гвоздиков немного рассердился и поспешил с разъяснением своей идеи:
– Ты не представление видел! Ты видел материализованное представление! По-видимому, здесь, в ваших краях, эти представления о нечистой силе сконцентрировались наиболее плотно. И им удалось – вот как, этого я и сам не пойму – материализоваться. Теперь понятно, Петь?
Петр Васильевич поднял грустные глаза на своего ученого друга, и тот сразу понял, что апалихинский старожил не полностью уяснил себе его слова. Но другого ответа у Гвоздикова не было. Повисло минутное молчанье. Наконец, словно очнувшись и выйдя из глубокого раздумья, Петр Васильевич спросил:
– Ну и что с ними делать? С материализованными-то? А?
Но Гвоздиков молчал, наука была бессильна пока ответить на этот вопрос.
– Придется, видно, этих лесорубов искать. – Дедушка снял кепку и положил ее на колени. – А то начнут лес валить, а их и вправду…
Тут Петр Васильевич внезапно замолчал и закашлялся.
– Договаривай, коли начал, – хмуро произнес Гвоздиков.
– И договорю! – рассердился дедушка не известно на кого. – Договорю! Заколдуют их, превратят в какую-нибудь пакость, потом ни один профессор обратно не расколдует. Нужно выручать бедолаг!
Гвоздиков с ним согласился:
– Точно, Петь! Позвоним по телефону…
Договорить до конца он не успел. Петр Васильевич подскочил на скамейке как ошпаренный, кепка его свалилась наземь, но он даже не заметил этого.
– Ты что?! О тайне великой звонить повсюду собрался?!
– Не повсюду, а в институт, – обиделся Гвоздиков.
Но Петр Васильевич снова перебил его:
– Не нужно, сами справимся! Сами экспедицию соорудим. – Тут он заметил валявшуюся на земле любимую кепку, поднял ее и, стряхивая ладонью пыль, уже тише и спокойнее, сказал: – Только Маришке о том – ни гу-гу! Рано ее в такие дела брать, мала еще.
На том и порешили.
Глава десятая
Сначала все получалось по-дедушкиному: тайком от Маришки заготовили рюкзак с необходимыми вещами и продуктами, выбрали кратчайший маршрут до Муромской Чащи, назначили час отправления в поход… И тут случилось непредвиденное: дедушка заболел. Ночью, накануне путешествия, у Петра Васильевича вдруг поднялась температура, появился сильный кашель, и Гвоздиков с бабушкой сразу поняли, что он в Муромскую Чащу теперь не ходок. Понял это и дедушка. Откашлявшись и тяжело дыша, он тихо и виновато прошептал своему другу на ухо:
– Прости, Вань… Вот ведь как у нас все вышло… Хотели два добрых дела сделать: людей от Чащи и Чащу от людей спасти, да ни одного не сделали…
Петр Васильевич уткнулся лицом в подушку, бледной и худой рукой натянул одеяло на себя до самых плеч. Гвоздиков хотел утешить друга и потому сказал бодрым голосом:
– А я и один справлюсь! Всего-то и дел – лесорубов вернуть!
Дедушка высвободил лицо из подушки, с трудом повернул его к Ивану Ивановичу:
– Ты дороги не знаешь…
– Узнаю!
– В трех соснах заблудишься…
– Не заблужусь, я компас с собою возьму!
– В озере или в болоте утонешь…
Гвоздиков хотел было ответить весело и бодро: «Выплыву!», но не успел. В этот момент дверь из соседней комнатки отворилась, и на пороге появилась Маришка.
– Тебе, дедушка, вредно волноваться, – сказала она строго, – спи, пожалуйста.
Потом Маришка повернулась к Гвоздикову:
– И вы, Иван Иванович, тоже спите спокойно. Так и быть, мы вас возьмем с собой.
Гвоздиков очень удивился:
Читать бесплатно другие книги:
