На территории сна Белоусова Людмила

Пространство и время

Пространство и время самые фундаментальные и, наверное, самые загадочные атрибуты мира. В отношении к ним человек напоминает ту собаку, которая всё понимает, а сказать не может. На самом деле, ну кто не знает, что такое пространство и что такое время, но на улице двадцать первый век, а вразумительного определения для них как не было, так и нет. Представить мир без них невозможно, однако никто не может объяснить, что же они такое. Оба понятия не определены и учёными. Они считаются первичными неопределяемыми и вводятся в научное описание мира с помощью абстрактных математических структур, посредством операциональных определений протяжённости и длительности. Но ведь умение измерять какую-либо величину не служит гарантией понимания ее природы. Классический пример – термометр, которым прекрасно измеряли температуру ещё во времена флогистона. Нет чёткого и доступного всем определения – значит, непонятна их суть.

Конечно, любые определения всегда условны, они – всего лишь договорённости, соглашения между людьми, которые могут меняться и действительно изменяются. И всё-таки сегодняшний уровень понимания реальности требует более точного выяснения самого смысла пространства и времени. Мне хотелось хоть немного уразуметь, что стоит за этими категориями, чтобы подобраться к «чудесам», которые описаны в предыдущей главе.

На первый взгляд время и пространство – чрезвычайно разные стороны действительности, однако люди всегда связывали их друг с другом, и когда рассуждали об одном, то поблизости всегда находилось другое. Как будто бы очевидно, что пространство связано с рядоположением и как бы статично, а время с последовательностью событий и постоянно в движении, но уже столетие, как учёные согласились с тем, что пространство и время – разные стороны единого явления «пространства-времени». Но я сделаю вид, что мне об этом ничего не известно, и начну с одного из них – с пространства.

То, что пространство – фундаментальное свойство мира и способ существования материи, не объясняет ровным счётом ничего и никак не раскрывает его сути. Признаться, со школьных лет не могу это осознать. В моём воображении возникают две телеги: про пространство, которое они сами занимают, всё понятно, но между телегами есть ещё метров десять их «способа существования». Вот одна на сто метров отъехала и непонятно, то ли её «способ существования» увеличился относительно первой на сто метров, то ли он у обеих вырос.

С пространством связывают представления о протяжённости и об объёме, именно эти атрибуты называют пространственными характеристиками вещей. Само же пространство мыслится как некое вместилище для всех проявлений физической реальности. Более того, «пощупать» его мы можем лишь через эти проявления.

Назвав пространство свойством материи, материализм объявил пустое пространство нонсенсом. Хотя помыслить пустое, ничем не заполненное пространство возможно, а вот помыслить материальный объект лишённый пространственных характеристик ну никак. Даже энергия, которая сама по себе нами не воспринимается, всё равно описывается как волновой процесс, имеющий пространственные характеристики, например длину волны. С позиции материализма пустого пространства, пространства самого по себе, просто не существует. Конечно, если в кармане пусто, то это равнозначно тому, что кармана нет, но ведь это вовсе не означает, что его нет на самом деле. Жизнь показывает, что с удалением из пространства любых вещей оно не исчезает, да и время не перестаёт течь. Это наводит на мысль о пустых «пространстве» и «времени», не зависимых от объектов.

Я рассуждала, можно сказать, примитивно: если пространство вовсе не свойство материи, а вполне самостоятельная основа, которая обеспечивает её существование, то тогда оно должно обладать собственными качествами, которые если и присущи материи, то лишь отчасти. Это как существование горячей духовки для хлеба: жар духовки – необходимое условие, чтобы тесто стало хлебом, но в свойствах самого хлеба это свойство духовки проявляется весьма опосредованно.

Доверимся же своему чутью и вообразим пустое пространство. Что оно собой представляет? Возможно ли определить пространство, не соотнося его с объектами феноменального мира? Обладает ли оно какими-то своими собственными свойствами?

С одной стороны, о пространстве мало что можно сказать – в пустом пространстве не за что уцепиться. В пустоте нет ни верха, ни низа, ни вдоль, ни поперёк, нет границ, нет ограничений. Что бы мы ни перебирали, для полнейшей пустоты есть одно единственное сопоставление – сравнение с абсолютной полнотой, сакральным Единым – абсолютным и непознаваемым источником всего сущего.

Единое – это категория эзотерики, обозначающая начало всякого множества, всякого бытия и ума, предшествующая им и превосходящая их. Будучи, в конечном счете, причиной каждой вещи Единое не есть та или иная вещь, хотя именно благодаря ему всякая вещь есть то, что она есть, а не иное. Единое находится вне мира, не имеет никаких атрибутов и в то же время вмещает в себя их все. Это абсолютная полнота, содержащая в себе всё, что когда-либо было, есть и ещё только будет.

Таким образом, пустота, которая являет собой как бы антипод полноты, прежде всего, должна соответствовать идее о «множественном», которая противоположна идее об «одном» и «единичном». Это всё простейшие понятия, которые не определяются, а лишь поясняются с помощью примеров. Ну и, конечно же, именно потому, что пустота полноте противопоставлена, она должна-таки обладать атрибутом, хотя бы одним единственным: в противоположность неделимому Единому пустота должна обладать свойством делимости. Наличие же собственного свойства позволяет говорить о реальном существовании его носителя.

У пространства одно-единственное свойство, но такое, которое позволяет существовать множеству отдельных вещей и делает возможным весь разнообразный мир. Пространство можно определить как совокупность отдельных гипотетических точек, которые, в свою очередь, состоят из множества отдельных точек и так до бесконечности, как вглубь, так и наружу. Фокус состоит в том, что Единое, по определению, вмещает в себя и множественное тоже.

Итак, пространство само по себе представляется как бы антиподом сакральному Единому и являет собой абсолютно пустую бездну. Оно представляется как бы физической множественностью. В этом состоит его суть. Являя собой возможность быть всему мирозданию, пространство наделяет все проявления реальности пространственными характеристиками – характеристиками множественности. Это его основной, абсолютный атрибут, который запечатлён на всём мироздании. С другой стороны, это такое свойство, которым все проявления материального мира обладают лишь в относительной степени.

Людей никогда не покидала идея о существовании единой мировой основы. Представления о ней много раз трансформировались. Древние считали, что пространство мира заполнено невидимым эфиром. Наука заменила эфир понятием поля. А сегодня уже в рамках квантовой физики учёные получили опытные подтверждения, что в основе наблюдаемого мира лежит невидимая квантовая реальность, которая действительно представляет собой неразрывное Целое, и любой объект феноменального мира остается в неразрывной связи с этим Целым вне зависимости от того, осознает он это или нет. Квантовая физика даже описывает механизм проявления отдельных объектов из нелокальной основы бытия: наш мир становится «видимым» и осязаемым в результате процесса определённых взаимодействий и сопутствующей ему фиксацией состояний. Единая мировая основа объединяет собой все отдельные проявления феноменального мира, делает единой всю вселенную, всё мировое пространство, поэтому малейшее изменение в какой-то области вселенского пространства автоматически изменяет состояние его всего как единого целого.

Пространство (Множественное) – это фон, холст под картину мироздания. А перед тем как изобразить на нём все вообразимые и невообразимые миры, непостижимый художник, судя по всему, этот холст загрунтовал.

Пространство освящает собой всё, что в нём находится, наделяя своё содержимое пространственными характеристиками. Кроме них у того, что находится в «кармане», множество своих собственных свойств, среди них и те, которые наука приписывает самому пространству (его искривление или иное структурирование). Однако само Пространство – это всего лишь холст для картины, не более, но и не менее. Пространство – не свойство материи, а условие для её существования. Любую вещь или событие, любой объект физической реальности можно определить как совокупность «точек» пространства, обладающих каким-то общим свойством. Данное общее свойство выделяет явление в бездне пространства и делает его как бы отдельной самостоятельной сущностью. Со своей стороны, отдельность говорит о том, что каждое явление, обладая пространственными характеристиками, то есть, будучи по сути множественным, несёт в себе и признак, элемент единого. Но мы не сможем найти в пространстве ни одной абсолютно единой вещи, потому что каждое явление мира отражает собой его глубинную основу – Пространство или «Множественное».

Оглянитесь вокруг. Весь окружающий мир предстаёт перед нами в виде бесконечного многообразия отдельных вещей и явлений, в виде беспредельного количества процессов, которые с внешней стороны представляются едиными, но по внутреннему устройству неизменно являются множественными. И невозможно найти в мире ни одной абсолютно единой вещи. Когда-то считалось, что вещество состоит из мельчайших неделимых частиц – атомов, но оказалось, что лететь в глубь вселенной так же далеко, как и на её окраину.

Не буду углубляться в нюансы эзотерики – я стремлюсь описать дорогу посередине, у которой по одну сторону холодные доводы науки, а по другую – уверенность в существовании внутреннего источника истины. Позволю себе лишь небольшой кивок в сторону сакрального описания мира. Так, древние источники утверждают, что Бытиё становится реальным при наличии двух противоположностей – Единого и Множественного, которые в предельном состоянии по существу превращаются в одно. В «Тайной доктрине» Елены Блаватской сказано: «Одно сделало Два, Два сделали Три, а Три сделали весь остальной мир». В сакральной геометрии тот же процесс изображается в виде двух взаимно пересекающихся кругов. Первый обозначает Единое, второй – отражение первого – Множественное, а третья фигура, которая образуется в месте их взаимного наложения, носит название «весикопискис», символизирует свет и содержит в своих пропорциях все основные математические закономерности материального мира, начиная от ряда натуральных и иррациональных чисел и заканчивая рядом Фибоначчи и пропорцией золотого сечения.

Таким образом, с одной стороны, вселенная демонстрирует фундаментальное единство всего сущего, а с другой стороны – фундаментальную множественность, благодаря которой нет ни двух одинаковых листочков на дереве, ни двух одинаковых снежинок в снегопаде, ни двух одинаковых атомов во всём мироздании. Такая двойственность является самой сутью реальности. И единство, и множественность присущи объектам мироздания всегда только в относительной степени. Соединяясь друг с другом, множественное и единое как бы умаляют друг друга, но при этом они рождают миры относительности.

Инициации древнего мира заключались в том, что посвящаемый получал знание о Свете, который является источником и содержанием всего мира, но в самом конце посвящения ему на ухо шептали, что прежде Света была Тьма. Сакральнейшая тайна состояла в том, что источник бытия – полнейшая пустота.

Согласно эзотерическим откровениям, суть Бытия состоит в том, что Единое постигает своё содержание посредством собственной противоположности – Множественного, которое, с одной стороны, является её антиподом, а с другой стороны, частью его самого. Множественное – это фон, на котором содержание Единого становится реальностью. У Блаватской в «Тайной доктрине» говорится, что пространство – это и есть вечная всегда существующая причина всего, это непостижимое божество, чьи «невидимые покровы» являются мистическим корнем всей Материи и вселенной.

Полнота обратилась внутрь себя и увидела своё содержание на фоне собственной изнанки – пустоты. Устремившись в собственную глубину, она обнаружила бесцветие, окунувшись в которое, рассыпалась на бесконечное количество цветов и оттенков всех мыслимых и немыслимых миров.

Однако, это лишь красивый, но отвлечённый образ, какое отношение имеет он к реальности окружающего мира? На самом деле – самое прямое. Хотя идеальное пространство и представляет собой пустоту, это вовсе не означает, что его нет. Пространство существует, оно обладает свойством, которое отпечатывается на объектах материального мира, размещённых в нём. В каком-то смысле оно – основа всего сущего. Так же как все звуки возникают из тишины, пространство является источником звёздных миров. Ну а сама же реальность – содержание кармана – неразрывно связана с категорией различности, и её можно было бы поименовать как «Различное». Кстати, человеческое сознание способно воспринимать лишь разницу, в этом смысле наше восприятие – истинный инструмент для постижения Бытия. Ведь основное свойство реальности – её разнообразие. Вот и в феноменальном мире нет ничего одинакового, а два одинаковых объекта в одном и том же месте пространства могут быть только одним и тем же объектом.

А что же такое время? На первый взгляд, вникнуть в сущность того, что понимается под временем, не сложно. Вот я пытаюсь вообразить, что всё замерло, даже мысль – и оно исчезает! Нет изменений – нет времени. Именно изменения являются выражением времени. Измеряя время, мы, по сути, сравниваем количество изменений одного процесса относительно другого, как правило, мы всё соотносим с циклами вращения земли вокруг своей оси или вокруг солнца. То есть, за единицами времени, которыми мы пользуемся, скрывается количество изменений в неком эталонном повторяющемся процессе.

Конечно же, время тоже не определено, а учёные не могут договориться: оно – свойство некой субстанции или само субстанция и есть? И вот я с трепетом пытаюсь прикоснуться к его сути, потому что оно представляется мне гораздо более загадочной вещью, чем пространство, хотя бы потому, что в материальном мире его просто-напросто нет. Ведь время интуитивно понимается всеми как нечто связанное с «было», «есть» и «будет», а в мире материи нет ни прошлого, ни будущего, есть лишь вечно длящийся момент «сейчас», правда, он всегда новый. То есть каким-то невероятным образом в «сейчас» соединяется несоединимое – дление и изменение. В чём же секрет? В чём же здесь фокус?

Я всё время напоминаю себе самой, что Природа ничего не скрывает, надо только внимательнее всмотреться в неё: все разгадки лежат перед нами и, как правило, они неожиданно оказываются потрясающе простыми.

Функциональное и психологическое

Самая пора вспомнить, что материальный мир воспринимается не напрямую, а через образы в сознании. Относительно пространства и времени уже давно принято отличать функциональные пространство и время от психологических. Под первыми понимаются собственное пространство и время конкретных конечных материальных вещей, явлений и процессов, а вторые существуют в нашем сознании. Но, обратившись исключительно к функциональным пространству и времени, обнаруживаются очень странные, однако совершенно очевидные вещи.

Как-то раз на давнишних занятиях во всесоюзном научно-исследовательском центре традиционной медицины нам, группе обучающихся, предложили подумать дома вот на какую тему. Представьте себе древний деревянный корабль «Арго». Вообразите, что одну из досок на его палубе заменили точной копией, а оригинальную положили на берегу. После этого «Арго» стал другим кораблём или можно считать его тем же самым? Не торопитесь отвечать. Представьте, что постепенно вообще все части корабля поменяли на их точные копии. Что теперь можно сказать про корабль? И, наконец, из сложенных на берегу оригинальных частей собрали ещё один корабль. Вообразите, что на волнах перед вами покачиваются два совершенно одинаковых с виду корабля. Который из них настоящий «Арго»? Или оба? Или вообще ни один?

Вроде бы совсем не сложное задание, но вы бы слышали разнообразие предложенных доказательств за каждую из версий ответа. Почему я вспомнила об этом задании? – Оно впрямую касается свойств окружающего мира.

Я ответила: «ни один и оба». «Ни один» – потому что «нельзя войти дважды в одну и ту же реку». И неважно, заменили ли доску палубы или ничего не делали вообще – в каждое мгновение и без нашего участия вокруг происходит неисчислимое количество изменений, которые человеческие чувства просто не способны зафиксировать, поэтому в каждый следующий момент весь мир и все вещи в нём другие. Но «и оба», ведь в истории каждого из кораблей был тот самый начальный «Арго»: если бы весь процесс был снят на киноплёнку, то, просматривая её в обратном направлении, мы бы воочию убедились, что и один, и другой корабли «вышли» из того самого первого «Арго». Кстати, совершенно не имеет значения, похожи ли они друг на друга и на своего «прародителя».

Тогда не все поняли, что речь шла об основном принципе существования: о том, что «всё проходит», но, изменяясь в каждое мгновенье, ничто сущее не исчезает – всё остаётся и только приумножается.

Что касается функционального пространства, то оно связано не столько с сосуществованием и с рядоположенностью вещей и явлений, сколько с их ежемоментным становлением – постоянно возникает нечто «другое», нечто «новое», нечто несуществующее ранее становится существующим. То есть, пространство физических объектов создаётся в результате постоянной последовательной смены состояний самой материи. Это неустанное становление мира не замечается нами только потому, что мы воспринимаем постоянно новый мир из постоянно нового тела, которое, являясь частью окружающего мира, само находится внутри процесса становления. Всегда новое состояние материи и означает, что для неё времени не существует. Тем не менее, наше сознание прекрасно информировано о непрерывном становлении мира, с ним и связано наше представление о текущем времени.

Мир можно сравнить с растением, которое возникает изнутри семечка, трансформируется в побег, веточку, бутон, раскрывается цветком и превращается в плод, содержащий такие же семена. Образ мироздания – постоянный рост и трансформация изнутри наружу. В этом заключается суть живой естественной реальности. Вполне вероятно, что феноменальный мир вообще подобен волне, движущейся в неподвижной пустоте пространства, а его пространственная стабильность кажущаяся и объясняется тем, что мы сами находимся внутри этой волны. Кстати, современная физика вполне приемлет идею о том, что не пространство – свойство материи, а материя – свойство пространства.

При этом вполне естественно описывать феноменальную реальность с помощью пространственных характеристик – они в ней всегда в наличии, но вот что касается времени… Реальное (функциональное) время, отличное от тиканья часов, тикает и в то же время стоит. Каждый его тик происходит всё в том же настоящем. Время движется, но физический мир и мы вместе с ним никогда не покидаем настоящего. Призыв находиться в «здесь» и в «сейчас» не имеет смысла – иного не дано ни нам, ни самому миру.

Хранилище времени

Когда-то мне часто снился один и тот же сон.

Залитая солнцем лагуна. Широкая полоса песчаного берега. За ней зелёные заросли, над которыми возвышаются роскошные кроны деревьев, покрытые розовыми и жёлтыми цветами. В море посередине лагуны громадный валун. Стою на берегу, и мне очень хочется поплыть к нему, но я не могу – мне необходимо быть в каком-то другом месте.

Середина семидесятых. Незабываемые первые летние гастроли нашего Нового театра. Мы едем в Крым. За полтора месяца пять городов, примерно по неделе в каждом, среди них Севастополь.

С поезда в гостиницу, потом в театр – какой здесь зал, какая сцена? Репетиция. Спектакль. Назавтра днём творческая встреча с моряками, потом гуляем по набережной, вечером спектакль. На следующий день эксклюзивная экскурсия по городу, организованная специально для нас, снова творческая встреча, вечером спектакль. Каждый день какие-то мероприятия, но я знаю, что обязательно должна съездить в Стрелецкую бухту, к тому дому, где двадцать лет тому назад проходило моё далёкое дошкольное детство.

Предпоследний день в Севастополе, и я свободна с утра до самого спектакля. У центрального рынка сажусь в нужный автобус. В моём сознании поездка в центр города запечатлелась как долгое дальнее путешествие, но говорят, что «Стрелецкая бухта» где-то совсем близко. Не прошло пятнадцати минут, и я выхожу на нужной остановке.

Да – я всё так и помнила. Прямо – дорога к военно-морскому училищу, в котором работал папа. Перед училищем справа, образуя прямоугольный двор, шесть двухэтажных домов.

Господи, какие же они маленькие! Всё вокруг так заросло зеленью, что их почти не видно. Двадцать лет назад только кое-где под окнами робко старались прижиться недавно посаженные кустики, а сами дома казались большущими. Посередине двора росла одинокая акация, под ней деревянный столик со скамеечками. Сейчас всё утопает в зелени, и я не могу понять, сохранилась ли среди неё та самая акация.

Медленно обхожу двор, разглядываю дом. Оказывается, в нашей угловой квартире на втором этаже не балкон, а лоджия. С неё был виден экран летнего открытого кинотеатра, расположенного через дорогу от дома за забором. В летние вечера, когда показывали кино, взрослые могли смотреть фильмы с нашей лоджии, а мы с сестрёнкой, уже уложенные в постели в соседней комнате, через распахнутое на ночь окно прекрасно слышали звук и, дорисовывая в воображении происходящее действие, засыпали.

Напротив подъезда плавно спускается вниз весь в разнотравье луг. Летними днями он был красным от распустившихся маков, а сейчас я не могу найти ни одного цветочка. Внизу протекал ручей, а на другой стороне луг медленно превращался в холм, на котором виднелись развалины древнего Херсонеса. Дальше была территория раскопок.

Ручей ещё жив, но за ним построены городские дома и той волшебной перспективы, которая была видна из окна нашей детской комнатки, нет.

Я медленно иду по тропинке от дома. Да, многое изменилось и выглядит не так, как представлялось, но всё равно мне очень «тепло» от этого места. Кладу на траву свою сумку (надо было захватить какую-либо подстилку) и усаживаюсь на неё прямо рядом с тропинкой. Не обращаю внимания на неодобрительные взгляды редких прохожих – чего это она здесь расселась?

Впереди слева видны низенькие частные домики. Между ними была дорога на «общий» пляж. Обычно, мы ходили «на море» на территорию училища, но иногда почему-то на этот «общий», который примыкал к ограде училища справа. У меня ещё есть немного времени – может быть, та дорога к морю ещё сохранилась? Поднимаюсь, перехожу через почти высохший летом ручей и иду налево вдоль старой улочки. Впереди за домами действительно сохранился выход к морю, хотя вид берега ещё перекрыт домом слева, но вот я миную его. Боже мой – у меня перехватило дыхание – это ведь лагуна из моих снов!!! Вот он, мой валун! Оказывается, он был в реальной жизни. Отчего же я не помнила этого? Как же мне хочется броситься в море и сейчас же поплыть к нему. Нет с собой купальника? – да наплевать, можно и в белье или прямо в платье… И зачем только я потеряла столько времени там на лугу! Я бросаю взгляд на наручные часики – времени осталось только на обратную дорогу. Так явь встретилась со сном, и проза жизни победила поэзию чувств.

Я дала себе слово, что назавтра найду хоть пару часов, приеду сюда и обязательно сплаваю к своему камню. Но назавтра возникли какие-то дела, встречи… Мне больше не снилась моя лагуна. Однако ведь тот сон всегда заканчивался уверенностью, что я непременно ещё вернусь туда.

И с тех пор тоже уже прошло много лет. Кто там сейчас живёт? Что расположено на территории училища? Ловит ли кто-то сачком для бабочек «усиков» (креветок) в морской тине у берега? Может быть, ручей уже давно пересох, а частные домики перестроены или вовсе снесены? Тем не менее, я знаю, что где-то на территории сна под летним солнцем ласково набегают волны на песчаный берег моей лагуны.

Так значит, территория сна и есть то Эльдорадо – страна богатств и сказочных чудес – место, в котором хранится всё наше прошлое, а может быть и будущее? Мы проводим на её территории треть своей жизни, но проводим в таком бессознательном состоянии, что почти ничего про эту страну не знаем, а то, что остаётся в нашем сознании, исполнено тайны. И всё же стоит хотя бы попытаться заглянуть в её таинственную глубину.

Иллюзия присутствия

Сейчас я живу в Санкт-Петербурге, в квартире на пятнадцатом этаже. Никогда не жила так высоко. Первый раз вокруг меня так много неба. Если стоя на лоджии не опускать взгляд вниз, то оно заполняет собой всё видимое пространство и делает тебя центром вселенной. Уже больше года я в этой квартире, и каждый раз у меня дух захватывает от постоянно другого, но всегда сумасшедшего зрелища. Невозможно привыкнуть к его поражающей грандиозности и одновременно зыбкости и нежности. Считается, что нет ничего притягательнее, чем смотреть на текущую воду или на огонь – их вид завораживает своим неустанным движением. Небесный пейзаж чарует неспешными изменениями, которые происходят прямо на глазах, как бы в соответствии с тобой самим. Его перемены ощущаешь всем существом, а через какое-то время уже не понимаешь, где оно: перед тобой или внутри тебя. И только разумом постигаешь, что на самом деле находишься на каком-то волшебном мосту, соединяющем два космоса – мир снаружи и мир внутри.

Вот я стою в небе у своего окна, и знаю, что я – это я, хотя всё время меняюсь, так же как меняется небо передо мной, так же как постоянно меняется мир, который меня окружает. Даже моё тело всё время разное: в нём непрерывно умирают и рождаются тысячи клеточек, говорят, что за семь лет оно вообще полностью обновляется. Перевожу взгляд на комнату: стены, двери, потолок, светильники, мебель, ковёр на полу… – всё исполнено неподвижности и тишины. Я знаю, что стабильность окружающей обстановки – иллюзия: окружающий мир всё время другой, статики не существует вовсе, а все объекты мира – процессы. И это вовсе не эзотерическое откровение, а уже давно научный факт. Но нужны были тысячелетия, чтобы человечество доросло до сегодняшней физики, а я понимала, что пока печатается одна-единственная буква в этом тексте, вокруг происходят мириады невидимых взаимодействий, меня пронзает бесчисленное количество неощутимых лучей, и даже нахожусь я уже совсем в другом месте космоса, несясь с невероятной скоростью в пространстве мироздания. И всё же вокруг меня покой и стабильность: я сижу в своей уютной комнате, вокруг тишина, текст, написанный минуту назад, никуда не исчезает и не меняется, а о мире громадных скоростей и неощущаемых взаимодействий я знаю лишь опосредованно. Многие, кстати, не знают. Так, что же за реальность вокруг меня на самом деле?

Как же привычно выглядит фраза: «окружающий нас материальный мир». Вслед за многими, и я употребила её уже десятки раз. Но ведь всё, что вокруг меня, – это только образ мира. Он создан сознанием из чувственных образов, присущих человеку, и представляет собой как бы некую «ширму-экран», на котором материальный мир лишь демонстрируется. Помните, о сравнении человеческого восприятия с устройством локатора? Сравнение, конечно же, предельно упрощённое, но оно не вызывает принципиальных возражений. Истинный человек («я-есть») – это «оператор», который находится по другую сторону пульта управления – мозга. Даже собственное тело, которое являет собой неотъемлемую часть материального мира и которое привычно идентифицируется нами с самими собой, тоже воспринимается посредством всё тех же чувственных образов, которых в физической реальности просто-напросто нет. Определённо, мы живём в цветном, звучащем и осязаемом мире чувственных образов – компонентов сознания. То есть на самом деле нас окружает мир сознания, а физический мир мы знаем не напрямую, а только из-за привязки индивидуального сознания каждого человека к определённому физическому телу.

У меня и у вас создаётся иллюзия присутствия в материальном мире только благодаря связи с телом, которое и само материально. Однако наступило время, когда мы с вами вполне способны понять, что наша собственная природа отнюдь не материальна, что мы сами вовсе не физические тела.

С самого начала мы находимся на своём уровне реальности, который ни капельки не похож на физический. Переходя с территории идеального мира на территорию материального, Бытиё становится другим, оно выявляет в себе совершенно другие свойства. Благодаря этой разнице мы получаем право рассуждать о разных уровнях реальности вообще.

Мир материи, с которым связаны наши жизни, – это доступная людям область действительности, но доступная не непосредственно. Само знание о нём возникло вовсе не с материи, а с ощущений, которые никогда не нуждались в доказательствах своего существования – только они для нас и реальны. Когда же человек обнаружил, что его ощущения имеют определённые закономерности, он истолковал это как наличие за ними некой независимой действительности. Модель мира, подчиняющегося законам физики, так успешно её описывает, что мы забываем об ее истоках и, меняя местами исходные, утверждаем, что материя это вообще единственная реальность, а ощущения – лишь инструмент для ее описания. Мы заменяем реальность наших ощущений хорошо работающей теорией независимо существующего материального мира. Эта теория и на самом деле настолько удачна, что никто практически не задумывается над ее ограничениями, хотя и сталкивается с ними на каждом шагу. В прошлом веке учёные обнаружили в окружающем мире массу противоречий. Создавалось даже ощущение, что физики с удовольствием отыскивают всё новые и новые странности в устройстве феноменального мира. По мнению некоторых, это свидетельствовало о парадоксальности самого мира, на взгляд же других, говорило об ошибочности самих исходных взглядов.

Равноправные стороны Бытия

Давным-давно философы развели материальное и идеальное на противоположные стороны ринга и тысячелетиями устраивают между ними бой за право первенства. Их заведомо поставили в положение противоположностей. Но разве они противоположны относительно друг друга? По крайней мере, по отношению к человеку и его сознанию это вовсе не так. Феноменальный мир благополучно существует в отсутствие человека, вместе с тем есть большое количество свидетельств функционирования сознания вне человеческого тела. То, что оба мира существуют по разные стороны мозга, не даёт никому права их противопоставлять. Это даёт лишь право поставить между ними соединительный союз «и».

Конечно, мы знаем, что тело и сознание тесно связаны между собой, но эта связь, по-видимому, сложнее, чем представляется сегодня, во всяком случае, её нельзя описывать как противоположную или однозначно зависимую. Мы точно знаем, что тело – явление временное и его ожидает неминуемая смерть. Если же тело и сознание – две стороны одного явления, то уничтожение одной из сторон уничтожает весь предмет. Но ведь интуитивно каждый знает, что со смертью ничего не заканчивается.

Кстати, относительно противоположностей вообще невозможно говорить о какой-либо причинно-следственной связи. Ведь выпуклая линия вовсе не свойство и следствие вогнутой, тепло не следствие и свойство холода, а свет не свойство и следствие тьмы. Нет! Истинные противоположности возникают одновременно и абсолютно равноправны, они друг без друга просто не существуют.

И физический мир, и мир сознания реальны. Конечно же, они не противоположны друг другу. Однако они отнюдь и не одно и то же. Принадлежать реальности не означает быть одним и тем же. И мир тела, и мир сознания находятся на одной площадке единого Бытия, которое гораздо больше, чем о нем было принято думать. Совсем недавно идеи об иной реальности были абсолютно несовместимы с наукой, ну а в основе взглядов современных физиков лежит очевидное утверждение: материальный мир составляет лишь незначительную часть совокупной Реальности. На одном из сайтов, посвященных квантовой физике, я прочла буквально следующее: «Из-за материальных ценностей мы воюем, уничтожаем природу, совершаем предательства по отношению к себе и другим. Мы гоним от себя голос совести, и вдруг оказывается, что рядом существует огромный мир с какими-то совершенно другими ценностями, которые нельзя купить за деньги, которым нельзя управлять по рецептам рыночной экономики. Когда о таком мире узнают многие, общество испытает шок, а служителям церкви не поздоровится. Почему вы бегали по вытоптанному пятачку, изображая полное знание? Почему вы занимались междусобойными склоками вместо выяснения истины? Какой Бог дал вам монопольное право говорить от Его имени? И почему вы все поняли последними?»

В моё время учили, что реальный мир существует вне и независимо от сознания человека, которое вторично по отношению к нему; что реальность представляет собой движущуюся материю, и в действительности ничего кроме неё нет. Идеальное или противопоставляли материи, или превращали в её производную, переворачивая мир с ног на голову. Сегодня же не вызывает возражений идея о том, что действительность больше, чем мы о ней думали, что материя – абсолютно не вся реальность, что у реальности есть, по крайней мере, ещё одна полноправная часть – идеальное. Она – не «лишь свойство» первой и должна занять в ней своё законное место. Правда, она настолько всеобъемлющая и безусловная, что сама может превратить материальную сторону в «лишь свойство».

Новые научные взгляды на действительность отодвинули в сторону, прежде всего, сам материализм. Он оказался тупиковым ответвлением, нежизнеспособной ветвью на стволе познания. Появился интерес к старым, давно отвергнутым теориям. Правда, сегодня и Эйнштейновские представления перестают быть однозначно приемлемыми. В общем, путь познания тернист и никогда не известно, что стоит за очевидным результатом эксперимента.

«Различное» по-разному

Действительность бесконечно многообразна, саму её суть неизменно составляет «различное». Так вот совершенно очевидно, что само «различное» может транслироваться действительностью тоже по-разному. Можно усмотреть, по крайней мере, две вещи, которые: делают материальный мир отличным от мира сознания.

Первая. Определённость любых вещей окружающих нас в повседневной жизни можно охарактеризовать их числом, величиной и объёмом – все они представляют собой количественные характеристики. Существует известное изречение: «Всё в мире есть число», приписываемое Пифагору. Действительно для описания физического мира необходимо и достаточно пространственных количественных характеристик. Однако мы переживаем всю вселенную исключительно на территории сознания. Наше восприятие – волшебный механизм, превращающий внешний бульон вибраций в чувственные образы, которые сами по себе вообще не имеют количественных характеристик, к примеру: красный цвет, кислый вкус или жёсткое сиденье стула. Хотя при этом и пространство, то есть количественное разнообразие, в нашем сознании вполне присутствует тоже. В сознании «различность» реализуется и в виде количеств, и посредством разных качеств. Причём качество – это такой феномен, который существует только для сознания.

Разные количества всегда можно соотнести друг с другом, сравнить и выразить одно через другое, а вот разные качества несравнимы: невозможно соотнести синее с зелёным, а острое с мягким. Качества не сводимы друг к другу и поэтому законно полагать, что реальность чувственных образов «выше» реальности материальной, то есть если суть бытия составляет «различное», то реальность сознания как бы «реальнее».

Второе. Мир материи – это глобальный процесс становления: всё время возникает нечто новое на месте исчезающего старого. Эзотерики говорят, что мир постоянно умирает и рождается заново. Для материи не существует длительности, а значит и времени. Для мира, который в наличии всегда лишь сейчас, реальна только пространственная различность. Это в нашем сознании меняющиеся «картинки» запечатлеваются. Мы как бы просматриваем их кадр за кадром – в результате возникает «кино», возникает идея об изменениях, о движении, о времени. Более того, и сновидения, и видение прошлого и будущего, которое демонстрируют экстрасенсы, подтверждают, что в сознании существует всё «кино» целиком. Само собой разумеется, что на территории сознания мир находится не в виде материи, а в виде совокупности чувственных образов. Материальных же «было» и «будет» вообще не существует.

Для территории чувств время реально так же, как пространство – для мира материи. Более того, время в чём-то схоже с пространством. Я думаю, что оно подобно пространству тоже «трёхмерно». Одно его «измерение» связано с прошлым и будущим – таким время всем знакомо прямо сейчас, на протяжении телесной жизни. Вторым «измерением» может считаться вариантность событий наяву и бесчисленные фантазии сновидений. Третье «измерение» времени распознать немного сложнее, но оно определённо есть, потому что увидеть первое и второе, которые образуют как бы плоскость телесной жизни, возможно только приподнявшись над ней. Сейчас мы воспринимаем время как линию из прошлого в будущее, по которой движется человек подобный точке. Но возможность постоянно выбирать самим направление для своей линии-жизни наяву и переживание в сновидениях прошлого, будущего и вовсе других вариантов существования постоянно демонстрирует существование плоскости. Скорее всего, третье «измерение» времени, которое призвано сделать нас по-настоящему «объёмными», связано с путём от сознания чувствующего и переживающего к сознанию творящему, от человека – исполнителя к человеку – творцу.

Не стоит кичиться обладанием самосознания – оно ещё далеко до совершенства. Позади нас миллионы лет эволюции, но впереди ещё более грандиозная перспектива развития и роста.

И время, и пространство связаны с категорией различного, которая реализуется как пространство в феноменальном мире, и добавляется в виде времени на уровне чувствующего сознания. На территории чувств трёхмерное пространство физического мира обретает ещё как бы три измерения времени.

Наше истинное местопребывание – это сфера и количественного, и качественного разнообразия. Если в мире материи лишь разные колебания, то в мире чувств с весенней лесной поляны доносится аромат ландышей, а в зале консерватории звучит симфония Бетховена. Если за разнообразием физического мира скрываются различные количественные характеристики волновых процессов, то в сознании к количественному разнообразию прибавляются разные качества, которые невозможно свести друг к другу, по крайней мере, при теперешнем уровне понимания действительности. Более того, в сознании мы переживаем массу нюансов психики, которым вовсе нет соответствия в вибрациях внешнего мира.

Проблема в том, что сейчас нам доступна только маленькая область нашей собственной территории. Мы ограничены в доступе к необъятности своего мира привязанностью к другому уровню реальности – миру материи. На самом деле «ширма» телесного восприятия отделяет нас вовсе не от материального мира – как раз благодаря ей у нас есть к нему доступ – она отделяет нас от просторов нашей собственной территории – территории сознания. То есть мы изначально живём в своём собственном доме, но только в одной из его комнат, которая представляет собой сплошную «ширму-экран», объектив которого устремлен в материальный уровень Бытия.

Телесная жизнь протекает в одной единственной «комнате» собственного громадного дома. Судя по всему это помещение – своеобразный класс, в котором человек получает навыки, необходимые для существования в до поры неведомых ему областях собственного мира. На своей собственной территории мы ещё даже не объёмны, наша жизнь видится в ней плоскостью, а человек-тело вообще точкой, способной передвигаться в одном направлении вдоль одной-единственной линии с лицами, повёрнутыми в сторону прошлого.

Но хотя сегодня вы и я осознаём только свою дневную бодрствующую жизнь, да и то не в полной мере, каждую ночь мы погружаемся в странное бессознательное состояние – сон. В своих причудливых сновидениях мы заглядываем в прошлое, встречаемся с будущим и переживаем варианты тех же самых смыслов, которые осуществляются наяву. Там, в собственной неясной глубине, различается перспектива будущего для каждого из нас.

Однако давайте вернёмся к самим себе, к прохладе летнего вечера, к шуму ветра за окном и к лаю собаки, которую соседи по лестничной площадке выводят сейчас на вечернюю прогулку.

Разделить бутерброд

Согласитесь, что для каждого из нас существует единственная и безусловная реальность – это наша собственная жизнь. Она звучит как собственная нота в аккорде общего бытия. Причём, множество отдельных звуков этого аккорда ещё и извлекаются из разных инструментов. И хотя нам пока не по силам услышать всю музыку сразу, но мы уже в состоянии различить, когда звучит скрипка, а когда фортепьяно.

Мне необходимо кое-что пояснить.

Наша жизнь протекает на территории сознания в пространстве и во времени. Всё, что связано с этими категориями действительности: и вещественность, и разнообразие взаимопревращений – равно реально. Но это никак не мешает распознавать две стороны в самой реальности: материальную и явления сознания. Проблема в том, что, переживая физическую реальность на территории чувств, мы невольно приписываем первой свойства второй. Дело в том, что обе части так тесно связаны между собой, что трудно вообще их разделить. Время – это самый очевидный пример.

Традиционное и естественное для нас с вами понимание времени с его прошлым и будущим – это исключительно психическое явление, а за представлением о «физическом времени» скрывается какая-то подмена. Так, хотя интуитивно каждый чувствует, что время и пространство невозможно свести друг к другу, но на самом деле неявно и задолго до создания «пространства-времени» это уже было сделано. Ведь под единицами времени подразумевается количество изменений в каком-то эталонном процессе, а в физическом мире любой процесс возможно описать пространственными единицами. Секунда, например, это примерно 300.000 километров пройденных светом. Правда, если в физических формулах время выразить через расстояние, то тогда все они обратятся в ноль. Мне кажется, что за этой несуразицей как раз и скрывается отсутствие времени на уровне материи. Пытаясь измерить время чем-то действительно актуальным для материального мира, люди невольно подменяют временную различность пространственной.

С этой же проблемой связано и наше субъективное восприятие времени, которое тоже имеет пространственную структуру. Психологи давно обнаружили, что существует два способа такого восприятия: «вдоль времени» и «поперёк времени». У людей, идущих вдоль времени, линия времени начинается сзади, проходит сквозь них и уходит вперёд, так что прошлое оказывается в буквальном смысле слова сзади, а будущее – впереди. Они живут в той части своей временной линии, которая связана с настоящим, и поэтому обычно не осознают течения времени. Они постоянно опаздывают и никогда не успевают сделать вовремя свои дела. У тех, кто живёт поперёк времени, прошлое, настоящее и будущее находятся перед ними. Обычно прошлое слева, а будущее уходит вправо. Люди с таким восприятием времени обычно хорошо планируют, они пунктуальны и выполняют всё в срок.

Но если время знакомо только сознанию, то что тогда лежит за явлением, которое мы называем «физическим временем»?

Что стоит за параметром «время» в физических формулах?

Какую реальность описывают физические законы, которые, кстати сказать, прекрасно работают?

Что же на самом деле мы измеряем единицами времени?

И что делать с физическими формулами, подразумевающими отрицательную величину времени, что уж вообще ни в какие ворота не лезет?

Да ничего не делать. Вернее, следует понимать, что эти формулы описывают не совсем материальную реальность, поскольку относительно неё они бессмысленны. В действительности это проблемы физиков, а не проблемы времени или самого физического мира.

На самом деле наука занимается описанием всей доступной человеку реальности целиком, а в ней есть место и пространству, измеряемому в метрах, и времени, измеряемому в часах. Я предлагаю просто определиться с самой реальностью – с самим бутербродом, содержащим и углеводы, и белки, и жиры. Как только мы разделим бутерброд на хлеб и котлету, то тут же обнаружим, что углеводы содержатся в хлебе, а жиры в котлете, хотя сам бутерброд это действительно и то, и другое, и третье. Но согласитесь, что странно было бы описывать слона как «хобот-уши-хвост».

Как только в науке возникло положение о едином пространстве-времени, учёные занялись описанием не совсем физической реальности. Их предметом стала реальность сознания, которую я именую территорией сна. Как бы подтверждая это своё предположение, могу напомнить о том, что они тут же натолкнулись на зависимость результата наблюдения от самого наблюдателя. То есть теперь они вынуждены при изучении объекта учитывать и фактор субъективного присутствия.

В процессе постижения жизни люди постоянно сталкиваются с тем, что обнаруживают всё новые и новые детали, которые требуют новых интерпретаций и изобретения собственных наименований. Так от века человек описывал себя и свой мир в терминах пространства и времени, но нынче он натолкнулся на множество несуразиц: и пространство оказалось как бы не одно, и время распалось на множество разных «времён». Из этого есть два выхода. Либо наделить само понятие «время» каким-то таким содержанием, которое бы вмещало в себя все его разнообразные проявления: и психологическое время с традиционными прошлым и будущим, и очень много физических времён, потому что, как выясняется, у каждого физического процесса оно своё. Но есть и другой путь: заменить само многообразное «физическое время» другим представлением. Между тем, у всех на слуху понятие, которому, как кажется, и предстоит это сделать.

Информация

Для большинства слово «информация» во многом остается интуитивным, хотя оно и звучит сегодня повсюду. Единого определения для него (конечно же!) не существует. Когда-то этот термин обозначал просто сведенья, которые передаются людьми устным, письменным или другим способом. Но вот с середины прошлого века оно превратилось в общенаучное понятие, которое включает обмен сведениями не только между людьми, но и между человеком и автоматом, между автоматом и автоматом, обмен сигналами в животном и растительном мире, и даже передачу признаков от клетки к клетке, от организма к организму.

В философском энциклопедическом словаре среди прочих определений можно прочесть: информация – передача, отражение разнообразия в любых объектах и процессах неживой и живой природы. То есть современное представление об «информации» связано с разнообразием. И это самое важное, потому что означает, что она существует независимо от нашего сознания. Ее объективный характер основан на объективности существования ее источника – разнообразия. Информация есть там, где имеется какая-нибудь неоднородность. Её нет, если элементы неразличимы.

Информационные взаимодействия вообще стоят как бы особняком от других взаимодействий реальности. Все другие взаимодействия могут быть сведены к двум видам – обмену веществом и обмену энергией. Эти два вида считаются фундаментальными, потому что все прочие происходят только через их посредство. Оба подчиняются закону сохранения: сколько вещества и энергии один объект передал другому, столько тот получил, и наоборот. А при информационном взаимодействии информация не теряется ни одним из объектов: она или прибавляется или сохраняется в неизменном виде. То есть информация может только накапливаться. Не правда ли, это что-то напоминает?

Так называемое «физическое время» обладает несколькими очевидными свойствами. Главное из них – необратимость.

В связи с этим я позволю себе сделать небольшое отступление. В науке существует понятие о «стреле времени»: время течёт только в одном направлении – от прошлого к будущему и делает невозможным возврат в предыдущее состояние. На самом деле за единственным, неизменным и необратимым направлением времени стоят процессы превращения энергии из одного вида в другой, которые описываются законами термодинамики. Словосочетания «поток времени», «река времени» давно привычны слуху и никого не коробят, но эти образы вовсе не соответствуют реальному положению дел. Если с чем-то и сравнивать «физическое время», то, во всяком случае, не с рекой, к истоку которой всегда можно вернуться, а скорее с растущей губкой, которая бесконечно увеличивается в размерах, впитывая в себя всё, с чем она соприкасается. «Повернуть время назад» означает развернуть вспять все естественные процессы. Это означает реки, которые начинаются в морях и, растекаясь на множество притоков, исчезают в истоках; это означает всё живое, которое молодеет и уходит назад в зерно, в яйцо или во чрево матери; это означает капли воды в водопаде, которые летят наверх на обрыв: всё это – очевидная бессмыслица. Когда кто-то фантазирует о том, что физическое время можно развернуть, он просто не задумывается, что за этим стоит на самом деле. Такие фантазии противны здравому смыслу и не имеют ничего общего с очевидным положением дел. Физическое время, то есть становление материи, необратимо. Оно способно только постоянно прибывать и накапливаться. Количество физического времени не может уменьшиться, оно может только увеличиться – время невозможно отнять, его можно только прибавить. Я ещё раз оговариваю, что всё это касается так называемого «физического времени».

Основы теории информации были заложены в двадцатые годы прошлого века. Я не буду её касаться, напомню лишь, что единицей измерения информации может быть элементарное различие между двумя элементами. Чем больше в некотором объекте отличных (в строго определенном смысле) друг от друга элементов, тем больше этот объект содержит информации. Исследование вопроса об измерении количества информации потребовало от учёных отвлечься от её содержания, а, судя по всему, физическая природа информации очень схожа с природой того, что считается «физическим временем». То есть получается, что, с одной стороны, количество информации может быть мерой неоднородности (или мерой упорядоченности) самого мироздания (это свойство, которое приписывается времени), с другой стороны, её изменение может служить показателем видоизменений, происходящих с материей. Само же количество информации не может уменьшаться, она только прибывает и накапливается.

Феноменальный мир представляется неким состоянием материи, которое постоянно заменяется другим, при этом старое тут же перестаёт существовать. Постоянно есть только «сейчас», но поймать мир материи в «сейчас» невозможно: что бы я ни взяла в руку – к глазам я поднесу уже другую вещь. Правда, эта другая вещь содержит в себе все предыдущие изменения в виде количества собственной информации.

Описание реальности неизбежно будет меняться. Сейчас она описывается с помощью такого сооружения, как «пространство-время». Но если под временем иметь в виду традиционные представления о прошлом и будущем, то оказывается, что оно принадлежит исключительно сознанию. То есть, пространство и время не просто не сводимы друг к другу – они относятся к разным уровням реальности! Они вообще лежат как бы в разных плоскостях! При этом сегодня вовсю развивается понятие об информации, с помощью которого можно описать и пространственное разнообразие феноменального мира, и его неотъемлемое свойство – неустанное становление. Да и вообще физический мир можно уподобить растущей информации, процессу перехода её из потенциального состояния в явное. Вполне вероятно, что именно с помощью представления об информации можно будет, наконец, создать ту самую теорию всего, о которой так мечтают физики.

За ширмой

Изо дня в день индивидуальное сознание каждого из нас фиксирует неустанно обновляющийся мир и складывает эти записи в свои невообразимые хранилища. На протяжении всей жизни оно устремлено в мир материи, свою же собственную глубину мы только-только начинаем осознавать, поэтому невольно, но, впрочем, совершенно закономерно переносим её свойства на материальную реальность. Пример – время.

Дело в том, что время существует только на собственной территории сознания. И хотя на протяжении жизни мы осознаём только одно-единственное его «измерение» и то не в полной мере (мы подобны точкам на линии прошлое – будущее с лицами, повёрнутыми в прошлое), но во время сна, когда привязка к телу ослабевает, каждый получает возможность взглянуть сквозь «ширму», заслоняющую просторы собственной реальности. А у отдельных людей судя по всему «ширма» не очень плотная – они и наяву видят и слышат то, что обычным людям недоступно. Подчас это оборачивается болезнью – вовсе не каждый может справиться с потоком, который идёт с той стороны. Но есть и такие, которые могут сами инициировать в себе взгляд за горизонт. Ученики Бронникова «сканируют» вовсе не материальную реальность. С помощью экрана «биокомпьютера» они заглядывают сквозь «ширму» физического восприятия и получают информацию с другой её стороны.

Наши тела можно уподобить кинокамерам, с помощью которых снимается кино. Каждое прошлое состояние для окружающего мира тут же исчезает, заменяется новым, но на «плёнке» сознания оно остаётся навсегда. Просмотреть отснятую «плёнку» само тело не в состоянии – оно для этого не предназначено. Её будет просматривать «оператор», который наблюдает за съёмкой через глазок своей кинокамеры. Вероятно, экстрасенсорные проявления присущи людям, у которых «оператор» умеет отводить свой взор от глазка кинокамеры, как это делают ученики Бронникова. «Кинокамера» – тело – одноразовый инструмент, в ней заряжено определённое количество плёнки, когда она заканчивается, плёнка вынимается, а сам аппарат утилизируется в той среде, к которой он и принадлежит.

Время ощущается только тогда, когда крутится кинопленка, и кадры следуют друг за другом. Если вынуть киноплёнку из проектора и посмотреть на неё, то никакого движения в ней нет. Перед тобой окажется множество отличающихся друг от друга кадров, связанных между собой основным содержанием, вот и всё. Все кадры существуют одновременно. Возможно, время статично до тех пор, пока мы не начинаем просматривать последовательно один кадр за другим. Но тогда выходит, что все было, есть и будет. То, что прошло, не исчезло, а то, что еще только будет, где-то есть уже сейчас. И проживая свои жизни, мы не творим их сами, а лишь исполняем свои роли в уже написанной драме. Но не стоит переживать по этому поводу: исполнительство – во многом зависимое творчество, но всё равно творчество, которое всегда уникально.

В предыдущей части я писала, что физический мир – тренажёр осознанности, в том смысле, что если на территории сновидений всё зыбко и постоянно меняется, то наяву перед нами стабильность вещей, которая даёт возможность развивать осознанность и разум. Сейчас я должна поправить саму себя: нас действительно окружает внешне стабильный мир, но этот мир – часть территории сознания, территории сна. Ведь известно, что за внешне стабильным окружающим видом физическая реальность скрывает свой постоянно другой облик. Это не она, а образы сознания, которые ей соответствуют относительно устойчивы. Никуда мы не перемещаемся из своей естественной, прирождённой нам среды, просто мы осваиваем её постепенно. Сейчас нас ограничивает тело, это оно создаёт для нас иллюзию существования в физическом мире, но мы прекрасно знаем, что такое состояние для нас временно.

В феноменальном мире нет ничего стабильного – он неустанно меняется, он этим строится, он изменениями держится. Даже ощущение плотности создаётся относительной скоростью изменений. Только в сознании в неизменном виде хранятся образы всё время исчезающего мира материи. Реальность ускользающей яви запечатлевается навек на нашем собственном уровне Бытия. На нём каким-то невероятным образом зафиксированы все наши переживания, абсолютно всё, что с нами происходит на протяжении жизни. Грандиозный никогда не останавливающийся поток жизни течёт через моё и твоё сознание и остаётся в нём навсегда. В материальном мире нет ни прошлого, ни будущего, есть только момент сейчас, а для меня и тебя «было» и «будет» настолько очевидны, что мы спокойно можем прогнозировать массу вещей, и способны обучаться только потому, что «прошлое» для нас – вполне реальное наполнение памяти.

Но какова же должна быть грандиозность нашего собственного дома, если нас так поражает фантастическое разнообразие и бескрайность материального мира, ведь он по сравнению с миром сознания, как горошинка в сравнении со звездой.

Рано или поздно мы неизбежно покинем тело и обнаружим себя словно в иной реальности. Вся наша жизнь, связанная с телом, окажется в прошлом, которое неожиданно для многих станет вполне доступным. Мы обретём способность передвигаться по дорогам и тропинкам времени, подобно тому, как в физическом мире передвигались по пространству. Роль же нового тела станет выполнять всё пережитое, всё почувствованное физическим телом, то есть сама жизнь, которую каждый переживает прямо сейчас.

Наверное предложение считать, что пространство и время принадлежат разным уровням реальности, у многих вызовет сарказм. Но разве кто-то может сомневаться в том, что когда-нибудь сегодняшние представления об устройстве мира станут архаичными, и будут вызывать покровительственную улыбку у молодых людей будущих столетий? Впрочем, у их потомков припасены такие же улыбки для них самих. Но и мы, и все они, и всегда человек будет завороженно пытаться разгадать тайны бытия и не будет у этого конца.

Всегда дома

Каждую ночь мы бессознательно блуждаем по просторам своей собственной территории, нисколько не придавая значения всему тому, что она сообщает нам о себе и о нас самих. Наверное, когда-то точно так же люди переходили золотоносные реки, не замечая драгоценных россыпей под ногами. Тысячелетиями они просто любовались сверкающими на солнце золотыми песчинками, пока не придумали способ обрабатывать этот необыкновенный материал. Только через века, узнав свойства золота, они сделали его эквивалентом собственного труда и чуть ли не равноценным самой человеческой жизни. Бесценная информация еженощно приходит с территории сна к каждому, но сейчас люди ходят по её золотоносным жилам, не глядя под ноги.

Мы просыпаемся, и бескрайний мир сна с его многолюдными городами и пустынными полями, с его лесами и реками, с океанами и заснеженными горами, водопадами и вулканами, со звёздными небесами и фантастическими лунами исчезает. Он тает как бестелесный мираж, созданный сумрачным сознанием. Утром, открывая глаза, мы обретаем ясное сознание и вокруг телесный, отчётливый, такой настоящий, такой реальный мир.

Сновидения представляются исключительно личными переживаниями. Но, анализируя их одно за другим, ты, в конце концов, понимаешь, что за твоими личными переживаниями скрывается вполне объективная действительность. В своих сновидениях мы соприкасаемся с иной реальностью, местом своего подлинного существования. Ведь мы уже постигли, что воспринимаем телесный мир не непосредственно, что все наши переживания происходят на территории, которая очень сильно отличается от него, что нашу собственную реальность и составляют эти самые переживания.

Виртуальный – означает возможный; такой, который может или должен проявиться при определенных условиях (словарь иностранных слов), а не «несуществующий», «выдуманный», как считают многие.

И вот, пройдя уже приличный путь, я оглядываю территорию сновидений снова. Я понимаю, что мне под силу лишь слегка обозначить её основные особенности. При этом мне бы не хотелось, подменять объективные особенности частными. Однако материал, который имеется в моём распоряжении, касается только меня самой, поэтому такая вероятность, конечно же, существует. С другой стороны, я ведь и не претендую на объективность – всё в этой книге исключительно субъективно.

На территории сна протекает жизнь в чём-то очень похожая на дневную, но, несомненно, от неё отличающаяся. Так, я заметила, что мои личные реакции на происходящее во сне ярче и мощнее, чем наяву. Бодрствующая жизнь словно одевает тебя в невидимый и неощутимый скафандр сдержанности, который заглушает и нивелирует эмоциональные проявления, отбрасывая реакции внутрь, в невидимую окружающим собственную глубину. Вероятно, в этом проявляется своеобразная «защита окружающей среды»: если я начну визжать от восторга и рыдать в голос от неприятностей, каково будет всем вокруг? Но из этого следует, что эмоциональные проявления в телесном мире вовсе не ради того, чтобы выразить себя, а скорее лишь для того, чтобы информировать о своих переживаниях окружающих. В сновидениях, особенно в осознанных, эмоции, как правило, не сдерживаются, они становятся подлинным адекватным обнаружением внутреннего состояния. Такое проявление само по себе является удивительным переживанием.

Ну и, конечно же, совсем иначе, чем наяву, проявляются в сновидениях пространство и время.

Наверняка каждый из вас сталкивался с тем, что знакомые по яви вещи во сне ведут себя со своими пространственными характеристиками чересчур вольно: они уменьшаются, увеличиваются, возникают из ничего и исчезают в никуда прямо на наших глазах. Однако куда важнее другая особенность: самих себя мы обнаруживаем то в одном, то в другом месте. Я думаю, в этом состоит очень важное свойство того мира: в нём я не привязана к месту. Если наяву моё тело (а значит – я сама, ведь наяву «я» от тела неотделимо) – часть окружающего пространства, то на территории сна я словно бы превосхожу пространство, а вместе с ним и своё тело.

Со временем тоже происходит какая-то путаница. Очевидно, что для «я-есть», время продолжает течь по-прежнему, и я по-прежнему неизменно нахожусь в «сейчас». Тем не менее, на территории сна мне становится доступным «прошлое». К месту вспомнить, что и экстрасенсы заглядывают в прошедшие и будущие события тоже из «сейчас».

Всё встанет на свои места, если изложить эту ситуацию в терминах информации.

Под временем подразумевается процесс постоянных изменений. Даже просто длительность понимается как неизменность на фоне происходящих изменений. Если ничто не изменяется, то время как бы исчезает. Но вот информация всегда в наличии. Для отдельного кадра на чудесной киноплёнке Бытия времени не существует, но определённым количеством информации этот кадр, разумеется, обладает. Причём если для самого кадра количество информации неизменно, то для того, кто эти кадры рассматривает, информация будет от кадра к кадру увеличиваться. Это будет происходить даже тогда, когда наблюдатель начнёт просматривать плёнку в обратном порядке: шаг вперёд и шаг назад всегда будут составлять два шага, а не ноль, хотя ты и можешь оказаться на том же самом месте. То есть время существует не для объекта, который наблюдается, а для субъекта, который его наблюдает.

В сновидениях можно обнаружить вообще чудесную вещь, касающуюся времени (а вернее – собственного становления): оказывается, его скорость может меняться. В материальной реальности ход перемен как бы жёстко задан, а на территории сна он может меняться. Это подобно эффекту убыстренной или замедленной киносъёмки, который позволяет проследить и за ростом растения, и за полётом пули, проходящей через стекло и расплёскивающей его на медленные брызги осколков. В реальном времени в обычном состоянии мы просто не в состоянии увидеть это, хотя подобные вещи могут происходить с человеком в экстремальных ситуациях, а значит, сознанию такие вольности со временем присущи.

Присмотритесь к своим сновидениям, и вы очень скоро заметите, что разговоры и внутренние диалоги в многочисленных событиях сновидений часто умещаются в неправдоподобно небольшие отрезки «материального» времени, их скорость в стране снов значительно превышает привычную. То есть там мы способны соображать и действовать гораздо быстрее, чем делаем это в привычном состоянии.

Сейчас так много разговоров о скрытых способностях человека, о том, что мы используем свои возможности менее чем на 10 %. Оказывается, территория сна демонстрирует нам собственные ресурсы. Хотя содержание не проявившихся ещё способностей человека можно подсмотреть и в обычном мире. Всё, что люди открывают и изобретают, начиная от увеличительного стекла и заканчивая компьютером, на поверку оказывается материализованными способностями нас же самих, которые пока от нас скрыты. Нет такого физического закона, который каким-то образом не «работал» бы в человеческом теле, нет такой закономерности, которая не отражалась бы в устройстве человеческого сознания.

Когда-то давным-давно, мне приснился сон о том, как я, будучи обнаженной, рассматривала себя же на фотографиях в многочисленных одеждах. Сон подсказывал, где подлинность, а где игра. Ту главу я назвала: «мы не там, где тело, мы там, где наше сознание». Мы уже живём в мире сознания, на территории сна, при этом добросовестно обманываемся, полагая, что вокруг мир энергии, а всё из-за того, что в своей физической жизни переживаем себя прикованными к материальной субстанции – физическому телу. Пока мы связаны с телом, для нас реальна только та часть мироздания, для которой есть энергетическое соответствие физического мира. Однако во время сна у нас имеется возможность чуть отстраниться от собственного тела, ослабить путы материи и хотя бы бессознательным взглядом окинуть бескрайность той реальности, на которой мы находимся на самом деле. А воспринимаемый и осознаваемый мир наяву – это лишь фрагмент всего мироздания.

Просыпаясь утром, мы не оказываемся в другой реальности – мы всегда находимся в своём собственном доме. Утром меняется восприятие реальности – оно становится жёстко привязанным к телу и к физическому миру. Наяву восприятие человека ограничивается возможностями собственного тела и почти полностью ему подчинено. Впрочем, это явление вполне временное. Мы с вами – единственные существа на земле, которые знают о собственном приходе и о неизбежном уходе из этого мира. Мы знаем, что родились как чувствующее тело, обладающее сознанием, что постепенно в нас рождался и развивался разум, благодаря которому сейчас мы не просто знаем, мы ещё и знаем о своём знании. А самое важное знание заключается в том, что каждое мгновенье неизбежно приближает нас к тому моменту, когда мы должны будем расстаться со своим физическим телом.

Тайна тайн

Во «Второй встрече» окружающая обстановка постоянно менялась – привычная особенность сновидений вообще. Но сновидение было осознанным, и я могла отдавать себе отчёт в том, что, выныривая из неведомых хранилищ, всё вокруг было пронзительно знакомым, когда-то уже пережитым мною, и только бабушка рядом была неожиданно другой. Неужели она не просто картинка из моей памяти?

Люди уверенно связывают жизнь с ростом, с развитием, а о жизни после смерти, если и говорят, то, как о чём-то застывшем, вечном и неизменном, как о некоем результате. Я же увидела, что со смертью не только ничего не заканчивается, за порогом смерти личность продолжает развиваться, по-видимому, даже более интенсивно, чем в мире наяву. Собственно говоря, в этом и состоит воспринятое мною откровение. Оно составит содержание следующей книги, ради которой такое длинное вступление – эта.

Когда мы расстанемся с телом – мы всего лишь получим возможность шагнуть сквозь «ширму» и увидеть подлинные просторы мира, в котором уже родились когда-то, привязанные к телу. Освободившись от тела, мы переживём следующее рождение и обнаружим себя неразрывно связанными со всем тем, что «записали» посредством него. Эта «запись» будет играть для нас как бы роль нового тела, потому что со смертью физического тела ничего не кончается: ни жизнь, ни собственный рост и развитие.

Разумеется, описание жизни после жизни всегда будет оставаться лишь очередной чужой фантазией на эту тему, ведь из-за нынешнего местоположения восприятия посмертное существование для человека – абсолютная тайна. Однако кое-что о грядущей жизни, по крайней мере, о первых переживаниях можно сказать уже и сейчас.

«Я-есть», «жизнь-душа» вылетает из тела и по какому-то волшебному туннелю несётся в неизвестный бестелесный мир навстречу свету… – так начинают описывать своё посмертное переживание многие из тех, кто пережили клиническую смерть и сохранили память о пережитом.

Никто не отрицает самого феномена посмертных видений, вопрос в трактовке природы этих видений. Так ученые связывают ощущения «падения», «туннеля» и «света» с угасающими функциями самого физического тела. Но ведь посмертный опыт включает переживания и совсем другого рода: встречу с уже умершими родственниками, просмотр собственной прошедшей жизни, общение с каким-то непонятным, но определёно разумным и очень благожелательным существом…

С лёгкой руки Раймонда Моуди, автора «Жизни после смерти», сейчас изданы уже десятки книг-свидетельств об этом феномене. Люди разного пола, разного возраста, с различным уровнем образования и очень непохожим жизненном опытом свидетельствуют о своём внетелесном существовании, и их рассказы оказываются во многом схожими. В своей первой книге сам Моуди описал и проанализировал 150 случаев, когда люди, прошедшие через опыт клинической смерти, хорошо помнили о своих предсмертных видениях. Согласно исследованиям Моуди, существует 11 четко различимых стадий процесса умирания и возвращения с того света. Но они представляют собой не столько физические, сколько психические переживания.

Независимо от национальности, места проживания и религиозной принадлежности исследуемых, их рассказы, различаясь в некоторых деталях, совпадают в главном – происходит подтверждение, а для кого-то и прозрение, что смерти нет. В первые мгновения ты просто-напросто видишь своё безжизненное тело, глаза которого закрыты, – но ты по-прежнему видишь, слышишь, чувствуешь и думаешь. В мгновенье становится абсолютно очевидно, что физическое тело – далеко не сам человек.

Очень интересно свидетельство о том, что в этих посмертных переживаниях человек остаётся самим собой. Его мысли заняты теми самыми проблемами, среди которых его застал момент смерти. Иногда эти проблемы совсем уж ничтожны по сравнению с происходящим, но, тем не менее, во время встречи со «Светом» кого-то, например, очень заботила не погашенная конфорка плиты на кухне.

И практически все пережившие клиническую смерть сходятся на том, что посмертный опыт очень благотворно повлиял на качество их дальнейшей жизни. Они перестали бояться смерти и одновременно начали ценить каждое мгновенье жизни. Происходит переоценка ценностей. На первый план выходит нематериальное, духовное, а то, что раньше представлялось серьезной жизненной проблемой, становится проходным моментом или вообще лишается смысла.

Иногда в этих переживаниях люди видят то, что они ожидают увидеть. Христиане видят ангелов, Богоматерь, Иисуса Христа, патриархов. Индусы видят индусские храмы. Неверующие видят фигуры в белом, юношей, иногда ничего не видят, но чувствуют «присутствие». Психологи видели в свете облик своего отца или понимали его как «коллективное сознание» и так далее. Как оказалось, верующие имеют видения чаще, чем неверующие. Но при этом в христианский опыт вплетаются явные элементы буддизма.

Конечно же далеко не каждый на протяжении жизни столкнётся с переживанием клинической смерти – и, слава богу, но никому не повредит познакомиться с опытом других людей. Вот небольшой список литературы на эту тему: книги Раймонда Моуди, Элизабет Кюблер-Росс «Смерть не существует», Мейерс «Голоса на краю вечности», Осис и Харальдсон «В час смерти», Бетти Мальц «Мои впечатления о вечности», Д. Р. Уиклер «Путешествие по ту сторону», М. Ровслинг «За дверью смерти», Тим Ле Хэй «Жизнь после жизни», И. Стивенсон «Двадцать случаев, заставляющих думать о перевоплощении», Серафим Роуз «Душа после смерти», Станислав и Кристина Гроф «Сияющие города и адские муки», Лайэлл Уотсон «Ошибка Ромео», Майкл Сабом «Призывы смерти», Кеннет Ринг «Трагедия ожидания».

По-разному описывается посмертное существование в разных культурных и религиозных традициях, начиная от древнейших тибетской и египетской книг мёртвых до иудейских, христианских или исламских представлений, но все их объединяет нечто общее. Это всеобщее состоит в том, что и смерть, и будущее существование зависят от того, как человек прожил свою жизнь. То есть то, каким человек родится в следующий мир, определяется его теперешней жизнью.

Между прочим, существует и абсолютно объективное подтверждение, что в зависимости от того, как человек умирает, даже сам процесс смерти выглядит по-разному.

Питерскому учёному Константину Короткову пришла в голову необычная идея – проверить, как ведет себя «эффект Кирлиан» на человеческих трупах. Суть самого эффекта заключается в том, что любой объект, помещенный в электромагнитное поле, начинает испускать голубоватое свечение. Причём свечение неживых тел очень отличается от свечения живых. Например, гвоздь и камень светятся одинаково, а цветок или рука человека имеют свои неповторимые «ауры». Так вот, результаты его работы ошеломили всех: при умирании энергия от тела не затухает постепенно, как предполагали. В первые двое-трое суток после смерти её график выглядит весьма причудливо. Исследователи феномена полагают, что им удалось зафиксировать процесс выхода из тела «информационной оболочки». (Я ставлю все подобные термины в кавычки, поскольку они очень произвольны и каждый вкладывает в них своё собственное понимание.) Скептики и материалисты связывают существующие энергетические всплески с отражением разрушений, происходящих в разлагающемся теле. Однако они не в состоянии объяснить поразительный факт: характер свечения зависит от причин смерти.

Когда сравнили графики по всем умершим, то выделились три наиболее характерных типа диаграмм, причём каждая из групп характеризовалась определенным характером смерти! В первую группу попали люди, умершие от естественных причин в старческом возрасте. Вторая группа – внезапная смерть в результате дорожно-транспортных происшествий. В третьей группе оказались самоубийцы, люди, погибшие от тромбоза легких, от неправильно оказанной первой помощи и тому подобное.

В первой группе свечение тела относительно «спокойное», на протяжении 16–55 часов оно превышает фоновый (неживой) уровень, а потом уравнивается с ним. Во второй группе наблюдаются ярко выраженные пики, один приходится на первые 8 часов после кончины, а затем – на конец первых суток. Через двое суток интенсивность свечения практически всегда снижается до фоновой. Третьей же группе присущи самые яркие особенности: больше всего амплитуда колебаний и вообще большая их длительность по сравнению с двумя предыдущими группами. Относительно этой группы у исследователей складывается субъективное ощущение, как будто бы в мёртвом теле мечется какая-то невидимая сила.

Вот что пишет сам Коротков: «В случаях спокойной старческой смерти жизненный цикл человека естественно завершен. Душа спокойно покидает свою (ненужную более) оболочку и отправляется в дальнейшее странствование. Но происходит это не сразу. Еще сутки или двое она остается с физическим телом: по-видимому, за это время должно произойти какое-то изменение связей между физическим телом и эфирным (…), но в любом случае через двое суток все заканчивается.

Совсем другое дело – смерть внезапная, трагический несчастный случай, когда, например, человек, полный сил, энергии, планов и мыслей, задумавшись, ступает на край тротуара, спешит побыстрее перебежать, экономя минуту, и вдруг дикий удар, вспышка – и на мостовой распростерто неподвижное тело, из которого со струйками крови вытекают остатки жизни. В этом случае виден узкий тонкий пик в первые четыре часа после смерти, а потом стремительное падение (…) Такое впечатление, как будто энергия стремительным фонтаном покидает прорванную оболочку. Вот она вышла вся, но связи еще не порваны, тонкому телу нужны еще сутки, чтобы окончательно распроститься с физическим.

Теперь мы добрались и до третьей группы, в которую по однотипности графиков объединили смерти, казалось бы, разного характера. Что же видим здесь? Вот, к примеру, смерть естественная, но в какой-то степени случайная (не такая, как старческая). Скажем, конец наступил от тромбоза, но ведь тромб мог и рассосаться, если погибший вовремя принял бы лекарство. Случайность означает, что жизненный путь пройден еще не до конца и поэтому душа не желает расставаться с телом: она мечется, как бы вновь и вновь проверяя неизбежность происшедшей трагедии. Двое суток следуют всплески энергии, пока не становится ясно, что возврата к ТОЙ жизни нет. Последний всплеск – и свечение резко гаснет, как будто в теле выключили источник тока. Связи тонкого и физического тел окончательно разрываются, после чего на земле остается одна бренная оболочка – мертвая плоть. И светится она ровно и постоянно, как светился бы муляж, сделанный из резины или пластика.

Иначе выглядит смерть мучительная, трагическая, осознанная – самоубийство. Оба тела человека – физическое и тонкое – крепко связаны друг с другом. Прекращение жизни – полная неожиданность, стечение кошмарных обстоятельств. Конечно, на глубинном уровне она предопределена, к ней давно все шло, но всегда удавалось избежать конца, выбраться из кризиса. Мозг отдает команду рукам, они берут веревку, табуретку… Рывок, и физическое существование прекращено. Однако тонкое тело совершенно не подготовлено к уходу, никак не может смириться с необходимостью покинуть свое физическое жилище.

Может, на самом деле, чем более сильные эмоции испытывает человек перед смертью, чем сильнее взвинчены его чувства, тем труднее отлететь эфирному двойнику от своего земного пристанища. Вот и бродит неприкаянная душа вблизи него, и никак не успокаивается свечение, новые всплески эмоций питают новые всплески световых волн. Но и в этом случае смерть неумолимо берет свое: отчаяние ли, безнадежность ли, понимание ли неизбежного гасят излучения, и к концу вторых суток мы наблюдаем, как и во всех прочих случаях, ровное фоновое свечение».

Эти выводы Короткова подтверждает и тяжелый опыт посмертных переживаний у возвращенных к жизни самоубийц. Их видения мрачны, безрадостны, порой просто ужасны.

Я не знаю, насколько эти исследования соответствуют реальному положению дел – к сожалению, уж слишком близко к вроде бы добросовестной работе находится наукообразное рассуждение об аурах, биополях, эфирных двойниках и прочих весьма призрачных вещах. Ясно одно: сознание действительно освобождается от власти тела не вдруг, а постепенно, то есть, смерть – длительный процесс. Возможно, дело в том, что само тело устроено сложно: у него есть какие-то энергетические структуры (не вещественные, но вполне материальные), которые распадаются не сразу. Известен факт, что американские исследователи сконструировали специальные весы, на которые помещался умирающий человек, и выяснили, что в момент смерти вес человека снижается на 2–6,5 грамма. Иногда эта цифра достигает даже 22 граммов! То есть в момент смерти из тела действительно истекает нечто, но раз это «нечто» можно взвесить, то значит оно вполне материально.

В пути

До сих пор я цитировала записи из дневника, которым уже много лет, это были сновидения, которые приснились давным-давно. Уже давно исчезли круги от камешков, брошенных тогда в водоём, на его поверхности расходятся круги от новых, которые только прибавляются к тем, которые уже лежат на его дне.

Дата

Сновидение «В пути».

Я еду в поезде. Он периодически останавливается, и я выхожу из него. Рядом со мной какие-то люди, которые едут вместе со мной, они всё время разные, но в сновидении меня вовсе не смущает, что мои попутчики постоянно другие.

На одной из остановок я встречаю на платформе свою бывшую подругу.

(На протяжении нескольких лет мы были очень дружны, проводили вместе много времени и были посвящены во все личные переживания. Тогда в её жизни была не очень хорошая полоса. Потом понемногу всё стало наживаться. Она встретила своего будущего мужа, вышла замуж, появились дети. Оставляя в прошлом свои неудачи, то ли сознательно, то ли как бы само собой она поменяла и «ближний круг». Происходящее всегда правильно – значит, дружба была не настоящая. Я пережила огромное разочарование. За последние десять лет мы только как-то раз случайно столкнулись в нашей ведомственной поликлинике. Приветливо-вежливо пообщались.)

Мы разговариваем о чём-то связанном с театром, но время стоянки поезда заканчивается, я захожу в вагон, поезд отъезжает, и я совершенно явно осознаю, что эта платформа навсегда осталась позади.

Сижу посередине верхней полки купе и держу в руках какую-то книгу. Внизу все затихли, ожидая, что сейчас я начну читать вслух. А я раздумываю, будет ли книга им интересна. Раскрываю её и вижу название главы: «Архетипы». Теперь сомневаюсь, будет ли она хотя бы понятна моим попутчикам.

Очередная остановка. Я выхожу из поезда и иду куда-то в сторону. Слева луг. Приглядываюсь: среди разнотравья и обилия всяких луговых цветов сияют громадные маки. Впереди лесок. Я направляюсь к нему. Рядом мои попутчики из поезда – мужчина и несколько женщин разного возраста. Мы оказываемся среди сочных зелёных зарослей. Из их середины бьет струя воды. Это родник. Я подставляю под воду лицо и пью её. Вода совершенно необыкновенная. Но надо возвращаться и мы все идём назад. Не торопимся – у поезда в этом месте очень большая стоянка. Я же каким-то образом совершенно точно знаю, что на этот поезд вообще опоздать невозможно.

О чём это сновидение?

Если поезд – это сама жизнь, а родник, к которому я приникла, – лишь остановка на его пути, то куда же он тогда направляется?

Если бы плод в материнской утробе решил, что смысл его существования состоит в самом этом существовании, он превратился бы в злокачественную опухоль, которая сожрала бы собственную мать. Почему же мы с вами, будучи прекрасно осведомлёнными о временности своей земной жизни, считаем, что смысл её в ней самой, ведь подобные сравнения лежат прямо перед нами? Полагая именно так, люди фактически превратились на Земле в раковую опухоль: все свои усилия они направляют на изменение под себя окружающего мира, на то, чтобы подчинить себе саму Природу, а ведь голос из глубины призывает совсем к другому. И хотя каждый человек интуитивно тянется к собственному пронзительному источнику, но у людей всегда была тенденция превращать живое чувствование в мёртвую ритуальность. Желая сохранить красоту бабочки, её накалывают на иглу и засушивают. Как только откровения пророков формируются в ритуальность религиозных практик, они теряют возможность «летать». Но только голос изнутри может рассказать об истинном промысле Создателя.

Может показаться странным, но западная культура отделила человека от Создателя именно своими религиозными институтами. По версии западных религий творение человека, разумеется, упрощённо и схематично выглядит следующим образом. Бог взял кусок глины, слепил из этого мёртвого куска человека, вдохнул в него душу, вручил ему законы и наблюдает со стороны, что тот творит с собой и с миром, чтоб в конце выступить в роли судьи. Подобными взглядами Запад и впрямь демонстрирует непонимание сути и смысла живой естественной реальности. Эти представления не соответствуют тому, о чём буквально кричит окружающий мир. Природа демонстрирует принципиальную разницу, которая существует между естественным и искусственным: изнутри крупинки вырастает кристалл, изнутри семени – растение, из материнского лона рождается человек – всё происходит изнутри. Изнутри происходит и всякое человеческое действие. Мы не «пришли» в этот мир, а «вышли» из него. Точно так же как плод выходит из дерева, а цыплёнок из яйца. Всё живое (естественное) растёт изнутри себя самого, и только неживые вещи создаются снаружи. Впрочем, даже в выхолощенных религиозных доктринах Запада есть призывы «искать Бога внутри самого себя».

Кстати, для восточной культуры это вовсе не откровение. Конечно же, бессмысленное занятие – разделять религии на более и менее истинные: Бог один. Но всё же существует бесспорный факт, что посмертный опыт христиан совершенно отчётливо включает буддистские мотивы. В общем, на мой взгляд, для людей западной культуры ревизия привычных взглядов в этой области просто неизбежна, да ведь это исподволь и происходит на самом деле.

«Мировых» религий не может быть много по определению. Не может быть отдельной истины для ограниченной группы людей. Значит, это не истина, а заблуждение, каким бы добросовестным оно ни казалось. Нас наверняка ожидает будущая «религия», которая обязательно объединит всех людей Земли. Причём, вполне возможно, что такая «религия» уже давно появилась: научное знание с самого появления развивалось как глобальное явление мировой культуры, имеющее единый, универсальный язык и исповедующее истины, которые распространяются на все народы, то есть как воистину «мировая религия». Вера, которая по определению слепа, на наших глазах сменяется знанием, в том числе и знанием о Создателе. К тому же, у веры нет перспективы, а знание само понуждает к постоянному его увеличению.

Смысл жизни вовсе не в ней самой. Не может цель процесса находиться в самом процессе – это не имеет смысла. Несомненно, цель телесной жизни находится за её пределами. Конечно же, она не в смерти – для личности смерти нет, а физическое тело для человека как куколка для бабочки. Теперешняя, кстати, вовсе даже не физическая, а исключительно чувственная жизнь происходит ради будущего бестелесного существования.

Сравнение смерти с рождением банально, но очевидно. В самом начале нашего присутствия в мире мы были защищены телом матери и только после рождения встретили своих родителей. Подобно этому на протяжении телесной жизни нас вполне ощутимо, но так же невидимо опекают какие-то внутренние разумные сущности. Особенно тщательно они делают это, когда мы наиболее уязвимы: в детстве, в периоды катаклизмов и болезней. «Ангелы-хранители» призваны опекать и оберегать нас с особенной тщательностью пока не встанет на ноги наш собственный разум. Эти сроки связаны с достижением половой зрелости – с возможностью воспроизвести себе подобного. Порой они проявляют своё присутствие вполне открыто, и если их попросить об информации в удобной форме, то они готовы предоставить и её. Вот почему «биокомпьютер» включается в основном у детей и у больных. Они остаются рядом и после, но их присутствие обнаруживается уже по-другому.

Вячеслав Михайлович Бронников открыл, что в определенном возрасте можно создать постоянную связь с этими сущностями (с «биокомпьютером»), этакое «беспроводное соединение» внутри себя самого. Первую ступень его метода составляет система «энергетических» упражнений. Причём, Бронников не скрывает, что упражнения для своего метода он не изобрёл, а отобрал в даосской йоге и систематизировал. Эти упражнения практикуются на востоке уже тысячи лет. Они находятся в одной связке с представлениями древневосточной медицины об устройстве и функционировании человеческого организма. Но вообще вся работа неотделима от этической стороны дела. Существует что-то над нами, что охраняет нас от нас же самих. Так называемый «биокомпьютер» не включается без чистых помыслов.

Работающий «биокомпьютер» демонстрирует возможности восприятия, которые далеко превосходят привычные. Если глаза предназначены для того, чтобы видеть мир, проявленный на свету, то для прямого видения нет ограничений ни в освещённости, ни в удалённости, ни в размерах рассматриваемого предмета, ни в существовании материальных преград и преград временных. Фактически наяву приобретаются такие свойства, которые присущи нашему восприятию лишь в осознанных сновидениях. Кстати, сам Бронников считает, что осознанное сновидение и «биокомпьютер» – вещи одного порядка.

Природа не скрывает, что путь человека лежит в мир без тела. Но и наяву человеческое сознание неуклонно развивается. И «биокомпьютер», и возможности восприятия, которые демонстрируют экстрасенсы, и которые иногда случаются у обычных людей, демонстрируют нам наши перспективы. А в связи с некоторыми недавними научными открытиями – эти перспективы вовсе не кажутся такими уж фантастическими.

О природе психической реальности

По сути, телесная жизнь состоит в переживании материального мира. Само переживание не материально. Это сложное явление, включающее в себя все компоненты психики, начиная от восприятия, от эмоций и заканчивая разумом. И хотя все составные части психики, конечно же, связаны с миром материи, но всё же по сравнению с материей психика – это совсем другое проявление реальности.