Другое человечество. Здесь кто-то побывал до нас... Маслов Алексей

Австралопитеки, что жили рядом с людьми

Возникнув около более четырех миллионов лет назад, австралопитеки расселились практически по всей Африке. Разнообразию австралопитеков можно только поражаться – в настоящий момент обнаружено, по крайней мере, семь различных видов этих существ. Точную цифру назвать сложно, так как одни группы ученых относят некоторые находки австралопитеков к одному виду, другие же считают их за два, а нередко и за три различных вида. Сегодня принято считать, что именно австралопитеки явились важнейшим звеном на пути эволюции высших обезьян в род Homo. Австралопитеки в целом представляли собой большую группу обезьяноподобных существ и отличались небольшими размерами мозга, пропорциями тела, во многом схожими с обезьянами, но в своем большинстве обладавшими прямохождением. Именно прямохождение в этом случае можно считать кардинально важной ступенью на пути к человеку, хотя, разумеется, это сопровождалось не менее важными изменениями в способностях этого существа.

Как мы уже упоминали, впервые костные останки того существа, которое вошло в анналы палеоантропологии под названием Австралопитек могучий – Australopithecus robustus, были обнаружены в Кромдраи и Сварктрансе в Южной Африке Робертом Брумом и Джоном Робертсоном в 1948 г. в слоях, которые, к сожалению, не поддаются надежной датировке. Традиционно принято считать, что эти останки относятся к периоду 1,8–1 млн лет назад, хотя нередко эту дату подвергают сомнениям, датируя австралопитека то более поздним, то значительно более ранним временем, например, 2 млн лет. Тогда, в момент обнаружения, это считалось чрезвычайной древностью предков человека и ярким подтверждением теории эволюции. Уже потом оказалось, что параллельно с этим австралопитеком на земле уже обитали представители рода Homo.

Этот вид австралопитека получил также название «парантроп могучий» (Paranthropus robustus). Учитывая, что «парантроп» можно перевести как «около-человек», то очевидно, что даже изначально не предполагалось, что он действительно мог быть прямым предком современного человека.

Австралопитек (слева) обладал более длинными руками и короткими ногами, чем человек, и представлялся более примитивным. Но поразительным образом люди могли жить параллельно австралопитекам

Australopithecus robustus обладает практически всеми чертами, которые присущи всему виду австралопитеков, в том числе и Australopithecus africanus, обнаруженному еще раньше в Южной Африке. Оба этих австралопитека имели почти одинаковые размеры, однако Australopithecus robustus был значительно мощнее по своему строению и обладал могучими мышцами, о чем безошибочно говорят бугорки на костях (туберклюс), где прикреплялись мышечные волокна. Мужские особи Robustus обладали мощным сагиттальным (стреловидным) гребнем – костным наростом, идущим ото лба к затылочной части головы. Сагиттальный гребень характерен для многих обезьян, например, для современных горилл, и служит для прикрепления мощных челюстных мышц, перемалывающих грубую растительную пищу. Это позволяет нарастить большую мышечную массу при сравнительно небольшом объеме головы за счет его увеличения благодаря такому гребню.

Несмотря на свое грозное название – «могучий» – это можно считать явным комплиментом в адрес австралопитека, чье тело было не больше, чем у современного шимпанзе. Единственное, что подчеркивало его «могучий» вид, были его челюсти, коренные зубы и премоляры (коренные малые зубы). Они оказались значительно более массивными, чем у подавляющего большинства современных обезьян и тем более у человека, а также у его ближайшего сородича – Австралопитека Бойса, который обитал в Восточной Африке.

Кости черепа Australopithecus robustus были значительно толще, сам же череп был шире у Australopithecus africanus. Вероятно, объем мозга у австралопитека могучего был несколько больше, чем у африканского, составляя приблизительно 530 куб. см. Первоначально благодаря такому преимуществу Australopithecus robustus отнесли к прогрессивной ветви эволюции, однако на пьедестале предка человека он продержался недолго – сегодня практически никто не оспаривает тот факт, что он оказался тупиковой ветвью.

Тем не менее далеко не все ясно с Australopithecus robustus. Неожиданную проблему поставили новые находки в местечке Дримолен к северо-западу от Йоханнесбурга в Южной Африке. Раскопки там начались в 1992 г., однако самое поразительное открытие ожидало ученых в 1999 г. Группа Андре Кейсера открыла здесь остатки более 80 особей Australopithecus Robustus – целую стоянку! И тут же рядом были обнаружены останки представителей рода Homo, которые жили параллельно с австралопитеками! Значит, одни не произошли от других? Значит, это просто были параллельные виды, подобно тому, как сегодня человек обитает в Африке наряду с обезьянами?

Для верификации поразительной находки прежде всего использовались зубы – у обезьяны и человека они значительно отличаются как по виду и размеру, так и по рисунку на жевательной поверхности. Если порою кости подвержены очень сильным изменениям, что затрудняет их точную идентификацию, то эмаль зубов настолько прочна, что сохраняется практически без изменений миллионы лет. И зубы показали, что люди действительно обитали рядом с австралопитеками!

Это оказался весьма неожиданный поворот событий – оказывается, австралопитек не предшествовал человеку, а жил параллельно с ним! А как же тогда предполагаемая эволюция австралопитеков в людей?

Рядом с останками австралопитеков и людей были обнаружены некоторые орудия из кости, вероятно, использовавшиеся для копания. Автор находок А. Кейсер заявил: «Мы верим, что Australopithecus robustus использовал костные орудия, и возможно – именно те, которые мы нашли, однако поскольку останки Homo также были найдены здесь, трудно быть уверенными до конца» [223, 83]. По его же утверждениям, этот вид австралопитека обитал по меньшей мере 2,5 млн лет назад.

В принципе Australopithecus robustus и раньше рассматривался как тупиковая ветвь, но трудно было предположить, что он жил параллельно с человеком. По сути, оказывается, что человек возник не только вне зависимости от этого типа австралопитека, но, по крайней мере, жил не позже него. Но кто может исключить, что раньше?

Зинджантроп, превратившийся в австралопитека

Тогда, может быть, предком человека был какой-то другой вид австралопитеков?

В 1959 г. в Западной Африке – в Танзании – находят новый вид австралопитеков – открытие принадлежало Мери Лики, и она называет его Australopithecus boisei (Австралопитек Бойса) – по имени одного из финансовых покровителей экспедиции. Дата открытия в какой-то мере оказалась символической – оно словно было приурочено к столетию публикации дарвиновского «Происхождения видов». Останки этого австралопитека была обнаружены практически случайно в Олдувайском ущелье, ставшем настоящей сокровищницей древних находок. Australopithecus boisei залегал недалеко от кратера Нгоронгоро в долине Серенгети.

Подробные исследования новой находки, которая была представлена черепом и несколькими фрагментами конечностей, провел муж Мери – известный антрополог Луис Лики, который первоначально дал находке имя Зинджантроп Бойса. Радость нового открытия наложила сначала заметный отпечаток на характеристику находок – Лики считал, что нашел знаменитое недостающее звено, человека, поэтому в его названии встречается слово «антроп» – «человек». На многих научных конференциях он был представлен как удачное звено в процессе эволюции, от которого можно протянуть нить уже к современному человеку.

В 1964 г., исследуя останки недавно обнаруженного в Олдувае существа, Лики, Тобиас и Напьер приходят к выводу, что речь может идти именно о новом виде, более раннем, чем и яванский человек – питекантроп, – и Homo erectus вообще. Благодаря тому, что останки были обнаружены в вулканическом туфе, это позволило провести их абсолютную датировку – 1,8 млн лет. Первоначально новое существо отнесли к виду Homo habilis – «Человек умелый». Вместе с тем он заметно отличался и от весьма примитивного Австралопитека из Аписа, обнаруженного экспедицией в 1959 г. в том же слое. В не меньшей степени Зинджантроп отличался и от более примитивных Австралопитека африканского, обнаруженного P. Дартом, и Австралопитека могучего (Australopithecus robustus) [258]. При этом Zinjantropus boisei, живший приблизительно 2 млн назад и отличавшийся крайней примитивностью, скорее всего, представлял собой боковое ответвление от центрального древа развития человечества.

Однако более детальные исследования если не разочаровали Луиса Лики, то, по крайней мере, заметно охладили его пыл. Зинджантроп оказался западно-африканским представителем австралопитеков, то есть все же скорее обезьяной, нежели человеком.

Калиево-аргоновая датировка показала, что он жил приблизительно 1,7 млн лет назад. Позже был обнаружен целый ряд других останков, относящихся к Australopithecus boisei, который обитал как в районе Олдувайского ущелья, так и к северу и западу от озера Туркана на территории современных Эфиопии и Кении. На озере Туркана в Кении в 1985 г. экспедиция Алана Уолкера обнаруживает череп существа, названный «черным черепом» за его характерный цвет, образовавшийся от воздействия времени. После тщательных исследований А. Уолкер выражает уверенность, что существо несет в себе характерные черты как Australopithecus afarensis, так и Australopithecus boisei, хотя и считает, что найденное существо представляет собой все же Australopithecus boisei. Но тотчас начались споры и попытки классификации, часть ученых отнесла находку к некоему новому виду Австралопитека эфиопского (Australopithecus aethiopicus) или Ардипитека эфиопского (Ardipithecus aethiopicus).

Оценки продолжительности существования на земле Australopithecus boisei заметно расходятся, к тому же дают о себе знать погрешности калиево-аргонового метода. Например, находку, обычно именуемую «черный череп» из Кении, датируют 2,5 млн лет, в то время как большинство других – 1,3 млн лет.

В основных своих чертах этот австралопитек был близок к Australopithecus robustus (могучему) – те же большие зубы, огромные моляры, тяжелый череп был еще массивнее, чем у австралопитека могучего. Он обладал таким же сагиттальным гребнем, а объем его мозга составлял 500–530 куб. см. Размеры тела были несколько большими, чем у Australopithecus robustus, и, скорее всего, он был тяжелее. Расчеты показывают, что если Australopithecus robustus весил 32–40 кг, то Australopithecus boisei достигал 34–49 кг [191, 146].

Таким образом, на юге и на западе Африки практически одновременно обитали похожие, хотя и не одинаковые виды австралопитеков.

«Люси в алмазном небе»

Казалось, размышления вокруг австралопитека зашли в тупик… Однако новый толчок для самых смелых предположений дала находка, обнаруженная Дональдом Джохансоном ранним утром 30 ноября 1974 г. в эфиопской пустыне Афар в Хадаре. Обычно это место принято называть Северным Афарским треугольником. Именно там Джохансону посчастливилось обнаружить хорошо сохранившиеся останки почти 40 % скелета некого человекоподобного существа. Счастливый Джохансон вскоре заявил, что существо это было, безусловно, прямоходящим, а чуть позже он делает сообщение, показавшееся многим слишком смелым, если не сказать – скандальным: он нашел самое раннее звено на древе эволюции, от которого и пошел позже весь род Homo. Столь смелые заявления Джохансона можно было объяснить во многом тем, что до этого антропологам не приходилось находить столь полного скелета.

Дональд Джохансон рядом со своей находкой

Крошка «Люси» была не так красива, как ее имя, – Австралопитек из Афара жил 3–3,6 млн лет назад

При внимательном изучении оказалось, что, возможно, обнаружен действительно один из самых прогрессивных видов австралопитеков, особа женского пола, скорее всего, очень юного возраста. По месту находки ему в 1978 г. дали официальное название «австралопитек из Афара» (Australopithecus afarensis), сами же останки первоначально были датированы 3–5 млн лет, затем была названа более точная дата – 3,5–4 млн лет.

Сам Джохансон был столь возбужден своей находкой, что долго не мог заснуть в тот вечер. В своем лагере вместе с членами экспедиции он слушал одну из своих любимых песен «Биттлз» «Люси в небе с алмазами». «И в какой-то момент – я уже не помню, в какой точно, – только что найденные останки обрели название Люси», – вспоминал об этом событии Джохансон [219, 22]. Так в научной литературе пошло гулять детское имя Люси, за которым скрывался Афарский австралопитек.

Несколько позже родичи Люси были обнаружены в Омо (Эфиопия) и в Лаетоли (Танзания), где на древнем песке отпечатались следы древнейшего прямоходящего существа. Команда Джохансона, продолжая раскопки, с 1972 г. обнаружила более 320 фрагментов костных останков Australopithecus afarensis, датируемых от 3 до 3,4 млн лет назад [217, 101]

По своим параметрам австралопитек из Афара был похож на прямостоящего шимпанзе. Люси была невелика ростом – около 1–1,3 м, весила около 30 кг, что могло объясняться ее молодым возрастом, вероятно, ей было около тринадцати лет. Она обладала прямохождением, ее длинные руки доставали до колен, а по хорошо сохранившимся плечевым костям и ключицам можно заключить, что она обладала прекрасно развитыми мышцами. Впрочем, вопрос о прямохождении и тут оказался неочевиден – если Люси и передвигалась на задних конечностях, то делала это нерегулярно. Изогнутые кости пальцев рук и ног свидетельствуют, что большую часть времени она проводила на деревьях, возможно, даже спала на деревьях, тем самым укрываясь от наземных хищников.

К сожалению, кости лицевого черепа Люси в большинстве своем оказались утрачены, сохранилась лишь массивная челюсть, однако по оставшимся фрагментам можно было установить, что мозг Люси был чуть больше, чем у шимпанзе, и составлял 230–410 куб. см, хотя и здесь оценки расходятся. Несмотря на красивое имя, лицо Люси по современным понятиям вряд ли можно было назвать симпатичным: оно отличалось низким лбом, мощным надглазничным валиком, срезанным подбородком и выступающими вперед челюстями с массивными коренными зубами.

В связи с недостатком костной ткани головы многие обвиняли Джохансона в слишком поспешных заявлениях – несмотря на предполагаемое прямохождение, скелет отличался невероятной примитивностью. Возможно, это – просто одна из разновидностей обезьян? Однако Джохансон был упорен в своем продолжении поисков, и в 1992 г., т. е. почти через 18 лет после первых находок, его команда из Института истоков человечества (Беркли) наконец обнаружила в Хадаре то, чего так долго искала, – почти полный череп Australopithecus afarensis. Столь долгий перерыв в находках во многом объяснялся тем, что правительство Эфиопии в 80-е гг. XX в. наложило специальный мораторий на полевые работы на территории страны. Предположения об объеме мозга целиком подтвердились, однако это не устранило целого ряда вопросов, которые стали к тому времени в палеонтологии приобретать принципиальный характер.

Насколько точно можно утверждать, что Люси действительно была наиболее прогрессивным подвидом, давшим начало линии к Homo sapiens sapiens? Есть ли хоть какая-то уверенность, что где-то рядом не залегают останки значительно более прогрессивного существа, относящегося к той же эпохе, т. е. приблизительно 3 млн лет назад? И даже если согласиться с тем, что именно Люси оказалась единственно реальным «прогрессивным» существом, можно ли считать это доказательством того, что именно эти существа остались в живых, а не погибли в результате катастроф или массовых заболеваний, учитывая исключительно низкую популяцию Афарского австралопитека?

Неизвестно, отчего погибла Люси, и хотя ее позвоночник несет следы костного заболевания, сомнительно, чтобы именно оно послужило причиной ее гибели. С другой стороны, это демонстрирует, что ранние гоминиды были склонны ко многим костным заболеваниям, здесь достаточно, в частности, вспомнить болезненный нарост на берцовой кости питекантропа.

Исследователи потратили немало времени на реконструкцию черепа этого австралопитека, найденного в 1992 г. Работа, проводившаяся в Эфиопском национальном музее в Аддис-Абебе в основном американскими учеными, была проделана поистине грандиозная, череп пришлось буквально «собирать», как головоломку, более чем из 60 фрагментов, впрессованных в песчаник. Наконец взорам ученых предстал практически полный череп, который оказался довольно большим, хотя тяготел больше к обезьяньему, нежели к человеческому. Теперь предстояло реконструировать внешний вид того существа, которому он принадлежал.

Австралопитек из Афара – Люси – вряд ли был, по нашим меркам, красив и строен. Но параллельно с ним жило множество других видов австралопитеков

К этой работе подключилось уже несколько групп ученых в разных странах. Сначала группа в Университете Цюриха под руководством Ёл Рак реконструировала мышечные ткани головы и смоделировала их, изготовив из пластического материала и нанеся на череп. Затем французская группа в Лионе, использовав компьютерные технологии и многомерное моделирование, уточнила первоначальную реконструкцию. Специалист по фасциальной анатомии приматов Джон Гарч из Денвера натянул на череп, покрытый мышцами, кожу. Затем, использовав волосы медведя, Гарч при помощи специальной иглы по одному ввел их в кожу. Глаза изготовили из полиакрила, воспроизведя даже радужную оболочку.

Теперь австралопитек предстал, как считали ученые, в точно реконструированном виде. На мир смотрело существо, очень напоминающее обезьяну, но с человеческим выражением глаз – именно таким, которое хотели придать австралопитеку его реконструкторы, ведь на самом деле реального выражения глаз мы не знаем. У него оказался плоский нос, как у обезьян, переносье отсутствовало, небольшие уши были отнесены назад, ближе к затылочной области, челюсть заметно выдавалась вперед. Кости черепа свидетельствовали о мощных жевательных мышцах и шейной мускулатуре, который позавидовал бы любой атлет.

Впрочем, здесь следует сделать несколько оговорок. Череп принадлежал, естественно, не той особи, которую принято называть Люси, а какой-то совершенно другой, хотя, как предполагается, принадлежавшей к тому же виду Афарского австралопитека. К тому же это была мужская особь, очевидно, более массивная по своему костному и мышечному строению. В определенной мере ее реконструкция получилась даже слишком «очеловеченной» в основном благодаря человеческому «осмысленному» выражению глаз, в которых сквозит разумность. Однако все это – не более чем желание «отцов» австралопитека приблизить свое детище к Человеку разумному. В реальности же нам неизвестна не только реальная степень разумности Люси и ее сородичей, но даже форма волосяного покрова, столь кропотливо восстановленная учеными, смоделированная по аналогии с современными обезьянами, а объективность такой аналогии может быть подвергнута сомнению.

Женские особи австралопитека из Афара, как предполагается, имели значительно более узкий таз и более узко поставленные бедра, чем современные женщины, как следствие, это говорит о более узких родовых путях. Это означает, что они рожали детенышей со значительно меньшим черепом и объемом мозга, чем у современных новорожденных. Строение зубов этого вида напоминало зубной ряд обезьяны – большие клыки, примитивные подкоренные зубы, заметная диастема (промежуток) между резцами и клыками. Большие коренные зубы было покрыты толстым слоем эмали и довольно сильно стерты, что говорит об употреблении грубой растительной пищи, семян и плодов.

Вокруг Люси развернулись нешуточные споры. Ее «отец» Дональд Джохансон считает, что именно Люси является той отправной точкой, от которой пошел род Homo. Одну из своих книг об этом виде Джохансон амбициозно называет: «Люси: начало человечества». К утверждениям о первенстве Люси в процессе сапиентации другие антропологи отнеслись крайне настороженно. Так, Ричард Лики и его жена Мив, признавая, что человечество действительно пошло от африканских австралопитеков (это автоматически придает значимость и их находкам других видов австралопитеков), не выделяют ни одного из них в качестве «надежного» первопредка человека [243, 62]. Лики вообще крайне осторожен в этих вопросах и, являясь одним из наиболее информированных и опытных в этих вопросах специалистом, мудро предпочитает выжидать до новых находок. Тем не менее этот выдающийся антрополог, чей центр находится в Национальном музее в Найроби, не склонен считать Люси реальным предком рода Homo, указывая, в частности, на то, что этот вид австралопитека стоит все же значительно ближе к обезьяне, нежели к человеку [251, 158, 194-96]. Поэтому для целой группы ученых Афарский австралопитек оказался все же некой древней разновидностью обезьяны.

Другие сомнения были высказаны в половой идентификации Люси и, как следствие, – видовой принадлежности Люси. Одна часть специалистов считает, что останки более крупных особей следует относить к самцам, более мелких – к самкам, другая группа ученых полагает, что речь следует вести о двух различных видах [420, 102].

Сам же Джохансон как-то обратил внимание на то, что Люси обладала таким же костным строением, что и ее предполагаемые потомки, жившие 900 тыс. лет назад. Сам по себе этот факт поразителен – он означает, что никаких очевидных изменений в костном строении не происходило (оговоримся – почти не происходило) в течение более чем 2 млн лет! Никакой эволюции!

Как их всех расставить в ряд?

Самым сложным оказалось увязать все эти многочисленные находки австралопитеков воедино. Почему-то казалось, что все они должны быть как-то связаны между собой, кто-то от кого-то происходить, один вид сменять другой, а поэтому понадобились весьма хитроумные схемы.

Поскольку самая ранняя находка, относящаяся к Australopithecus boisei, датируется, как уже говорилось, 2,5 млн лет и несет в себе ряд черт Australopithecus africanus, то были высказаны предположения, что Australopithecus boisei развился из более раннего Australopithecus africanus.

А где же тогда место Австралопитека могучего? Australopithecus robustus представляет собой либо южное ответвление от линии Australopithecus boisei, либо результат конвергентной эволюции от Australopithecus africanus – датировку и локализацию находок австралопитеков можно в равной степени истолковать обоими способами. Впрочем, во втором случае возникает одно существенное сомнение. Моляры и премоляры у Australopithecus boisei значительно мощнее и шире, чем у Australopithecus africanus и Australopithecus robustus. Зубы нам многое могут рассказать об их владельце, причем не только о характере его питания, но и о телосложении. Более широкие зубы предполагают более мощный опорно-двигательный аппарат, и, разумеется, более мощную, выступающую вперед челюсть и чаще всего отсутствие явно выраженного подбородочного бугра. Наконец, большие зубы, связанные с необходимостью перемалывать грубую растительную пищу, свидетельствуют о мощных челюстных и некоторых других мышцах, например, грудинно-ключич-но-сосковой. При этом сагиттальный гребень – как у Australopithecus boisei, так и у Australopithecus robustus – практически не увеличился по сравнению с обезьянами и с Australopithecus africanus при увеличении зубов – это говорит о том, что тела двух первых австралопитеков были покрыты могучими мышцами, а сами они представляли собой настоящие «жевательно-дробильные машины», перемалывая как растительную пищу, так и, вероятно, орехи и некоторые плоды.

Может быть, они так и смотрели на мир – осмысленно и чуть грустно… Ведь всякая реконструкция отражает лишь наше субъективное мнение. Реконструкция Дж. Гарша Человека прямоходящего из Турканы (ок. 1,8 млн)

Остается еще один вид австралопитека, найденный Джохансоном в Афаре, – Australopithecus afarensis. Принято считать, что Australopithecus afarensis восходит к более примитивным обезьяноподобным предкам типа сивапитека – об этом свидетельствует строение зубов, кистей. Так же, как и сивапитек, Australopithecus afarensis обладал толстыми костями черепа, его лицо было заметным образом вытянуто вперед, выступающие скулы и мощный сагиттальный гребень говорил о его чрезвычайной морфологической примитивности.

Однако отнюдь не Australopithecus afarensis был первым представителем австралопитеков на земле. Скорее всего, таковым мог являться Australopithecus anamensis. Во многом этот вид до сих пор представляет загадку для исследователей. Прежде всего, мы располагаем крайне скудными костными останками этого существа: в 1965 г. была обнаружена часть предплечья, а через тридцать лет – в 1995 г. – две нижних челюсти и большеберцовая кость. Останки были датированы между 4,2 и 3,9 млн лет назад, что превосходит возраст всех других видов австралопитеков. Поэтому первоначально считалось, что найден один из видов африканских ископаемых обезьян, не имеющих никакого отношения к австралопитекам. Об этом, в частности, говорили примитивного вида челюсти, небольшие по глубине, с широкими клыками, что характерно именно для обезьян. Однако большеберцовая кость стояла значительно ближе к Australopithecus afarensis, нежели к обезьянам, и указывала на возможность частичного прямохождения, а поэтому был сделан вывод, что обнаружен новый эволюционный тип австралопитеков.

Но на этом «углубление» возраста австралопитеков не закончилось. В 1994 г. в Эфиопии обнаруживают многочисленные костные останки, принадлежавшие семнадцати различным представителям какого-то очень древнего вида австралопитеков. По своему внешнему виду они оказались еще более примитивными, чем кости Australopithecus anamensis – вероятно, перед исследователями находились останки «первого австралопитека» на земле. Во всяком случае, об этом свидетельствовал и их возраст – 4,4 млн лет назад. Существо было названо Ardipithecus ramidus – ардипитек. По своему виду он во многом напоминал шимпанзе – те же сравнительно небольшие коренные зубы, широкие клыки, однако края клыков и некоторые обнаруженные части позвоночника указывали на его близость к гоминидам.

И все же выводы о характере жизни и даже месте ардипитека на эволюционном древе весьма неточны. Прежде всего, не обнаружены остатки нижних конечностей и тазобедренные кости, а поэтому практически невозможно установить, обладало ли это существо хотя бы частичным прямохождением. Если да, тогда перед нами ранний представитель австралопитеков, если же нет, то ардипитек остается одной из многочисленных африканских обезьян, возможно, даже не соотносящихся с австралопитеками. По месту локализации останков можно предположить, что ардипитек обитал в более лесистых районах, нежели его последователи, и в любом случае проводил значительно большее время на деревьях.

Однако в находке ардипитека есть одна «привлекательная» черта. Его возраст в 4,4 млн лет вплотную подходит к той предполагаемой черте, после которой, как следует из изучения ДНК, начался отсчет эволюционной линии, приведшей, в конце концов, к человеку.

Как научная гипотеза ардипитек оказался очень удобен. Если признать его место у корней эволюционного древа, все остальные находки выстраиваются в относительно прямую линию. Так, например, Australopithecus anamensis очень точно входит в ячейку между древесным ардипитеком с зачатками прямохождения, с одной стороны, и явно прямоходящим Australopithecus afarensis – с другой. В самом же начале этой линии находится древесный сивапитек. Переход от сивапитека через ардипитека к австралопитекам произошел, если целиком доверять данным хронологии, в конце миоцена.

Тем не менее, несмотря на свою стройность и кажущуюся непротиворечивость, это гипотеза не может считаться даже рабочей. Прежде всего, на определенных временных участках т. н. «эволюционного древа» австралопитеков мы обнаруживаем странный «застой», отсутствие изменений вообще. В частности, фрагменты черепа австралопитека из Афара, датируемые 3,9 млн лет назад, практически ни чем не отличаются от соответствующих частей челюсти, датируемых 3 млн лет. Разумеется, можно допустить крайне медленное действие процесса эволюции, однако тогда на другие изменения просто не хватает времени.

Южноафриканская драма

Большая часть исследователей сходится на том, что именно Australopithecus afarensis является прямым предком человека, в то время как все другие виды австралопитека оказались тупиковыми ветвями. Сам момент перехода приходится приблизительно на 2,5 млн лет назад, а произошло это событие в Восточной Африке.

Напомним, что первого австралопитека Раймонд Дарт нашел в 1925 г. именно в южной Африке и первоначально казалось, что именно здесь следует искать продолжения древа развития предков человека. Однако позже основные открытие делались экспедицией Луиса и Мери Лики уже в западной и юго-западной Африке. Колоссальный объем находок, продолженных Ричардом и Мив Лики, Тимом Уайтом, Дональдом Джохансоном, – а здесь было обнаружено по меньшей мере шесть видов австралопитеков – позволил назвать всю разворачивающуюся здесь историю предков человека «ист-сайдс-кой» историей (т. е. «восточной стороны») – по аналогии со знаменитой романтической «вестсайдской историей».

Однако существуют сторонники и прямо противоположного мнения, считающие, что Афарский австралопитек оказался тупиковой ветвью, в то время как на прямую дорогу к человеку вышел лишь один Australopithecus africanus, считающийся обычно более примитивным видом. Впервые эта теория стала активно разрабатываться в 1995 г. Ли Бергером, профессором антропологии Университета Витватерсрэнда в Южной Африке, и Генри МакГенри из Университета Калифорнии в Девисе [26, 92–99].

Основой для этих разработок послужила серия находок, обнаруженных Филиппом Тобиасом в известняковых разработках в Стэрконтэйне на юге Африки недалеко от Йоханнесбурга. Долгое время эти находки оставались малоизвестны широкому кругу исследователей прежде всего потому, что основное внимание было сосредоточено на останках австралопитеков из Восточной Африки, где, как казалось, и пролегает магистральная дорога к человечеству.

Первое, на что обратил внимание Л. Бергер, сделав ряд замеров найденных костей, – необычное соотношение размеров тела у Африканского австралопитека. Дело в том, что ранние восточно-африканские гоминиды имели небольшую примитивную голову и почти человеческое тело. Отсюда делался вывод, что морфологические изменения значительно опережают увеличение размеров мозга, а это значит, что именно изменение образа жизни сначала привело к трансформации тела, укорочению верхних конечностей относительно нижних, прямохождению, а затем постепенно повлияло и на развитие мозга.

Однако южно-африканские австралопитеки как бы нарушали эту закономерность: они отличались явно обезьяноподобным телом и вполне «человеческой» головой, благо в распоряжении антропологов находились останки нескольких черепов.

Череп Австралопитека африканского, обнаруженного в 1925 г. Его первооткрыватель Р. Дарт тогда утверждал, что это и есть предок человека. Уже затем оказалось, что это – отдельно развивавшийся вид

Сложность объяснения этого явления заключалась во многом в том, что, несмотря на то что антропологи располагали большим количеством костных останков, в их распоряжении не было целого скелета. Однако методики, которыми, в частности, уже несколько десятков лет пользовался Г. МакГенри, позволяли с большой точностью по небольшим костям реконструировать не только внешний вид, но и вес гоминида. Все данные многолетних исследований были сведены в сопоставительные и сравнительные таблицы, которыми и воспользовались для подтверждения версии о «странной» морфологии Африканского австралопитека. Особый интерес здесь представляли хорошо сохранившиеся кости таза и крестца, обнаруженные в Стэрконтэйне, которые позволяли практически безошибочно реконструировать все тело австралопитека. В распоряжении ученых находились также две кости верхней конечности. Именно их сопоставление привело к выводу о некой диспропорциональности южноафриканских австралопитеков, если сравнивать их с их восточно-африканскими собратьями. Их нижние конечности казались слишком укороченными по сравнению с верхними – а это характерно именно для обезьян.

Как мы уже указывали, большинство исследователей, например, Д. Джохансон и другие, ведут начало человечества от восточно-африканского Australopithecus afarensis. А у подножия древа человечества лежит самая известная находка представителя Австралопитека Афарского, названная Люси, – этот представитель водился в саваннах и лесах в районе Великого рифта приблизительно 3,9–3 млн лет назад.

Исследованию подверглись всего более сотни различных костей, обнаруженных в Стэрконтэйне, которые сравнивались с аналогичными находками в Хадаре, в Эфиопии, т. е. там, где была обнаружена Люси. В распоряжении исследователей было также два скелета: собственно скелет Люси и скелет, получивший название STW 431. В результате трехлетнего анализа находок Л. Бергер и Г. МакГенри подтверждают первоначальное предположение: представители Australopithecus africanus, которые считались более древними и от которых якобы пошли прогрессивные австралопитеки, подобные Люси, парадоксальным образом имели череп, значительно более близкий к человеку, нежели Люси! Предки оказались прогрессивнее потомков!

Это в корне разрушало теорию о том, кто от кого пошел. Впрочем, и здесь была немалая проблема. Тело Australopithecus africanus было значительно более «обезьяним»: длинные верхние конечности и короткие ноги, что говорит о примитивности этих существ, близости их к обезьянам. Здесь кроются и противоречие, и загадка. Л. Бергер и МакГенри делают однозначный вывод: «Для того чтобы Люси эволюционировала из этих форм, эволюция должна быть пойти вспять – что редко случается».

Нужно было строить новую эволюционную схему, чтобы устранить все эти противоречия. Почему-то допустить существование параллельных видов австралопитеков, никак не связанных между собой, научный мир не мог – это означало бы десятки, а то и сотни линий независимого развития, и разрушало бы стройную картину «эволюционирующего мира».

Новая схема попыталась по-другому представить взаимосвязь разных видов гоминидов, обнаруженных в Африке. Она базировалась на том, что находки скелетов Человека умелого – Homo habilis, сделанные Ричардом Лики в Кении, Тимом Уайтом в Танзании, показывают, что первые представители рода Человека обладали длинными верхними конечностями и короткими ногами. Возможно, они унаследовали такие пропорции тела именно у Australopithecus Africanus? По сути, Африканский австралопитек обладает многими чертами Homo habilis – большим мозгом, укороченным лицом и небольшими клыками. Все это выгодно отличает его от других претендентов на роль переходного звена от австралопитеков к человеку.

Обиднее всех оказалось Люси – из «матери всех людей» она превращается лишь в одну из ветвей, возможно, не основную, рода австралопитеков. В этом случае получается, что Люси оказывается тупиковой ветвью австралопитеков, одной из вариаций эволюции, окончившейся неудачей. Из новой схемы вытекает, что Люси дала начало другому виду мощных австралопитеков – Australopithecus boisei – с большими зубами, мощными челюстями, которые вымерли около миллиона лет назад.

Таким образом, по этой версии, переход к человеку от австралопитеков, непосредственно от Australopithecus africanus, начался на юге Африке. Однако этот процесс завершился уже на севере Африки, куда мигрировал переходный тип австралопитеков. Афарский австралопитек развивался параллельно с Африканским австралопитеком, но в конечном счете вымер, уступив место более удачливому собрату. Однако окончание этой южноафриканской истории не до конца понятно даже создателям этой гипотезы. Не случайно сам Бергер задает себе вопросы: «Эволюционировал ли Australopithecus africanus из Australopithecus afarensis, а затем вернул себе примитивное обезьяноподобное тело? Возможно, у них был общий предок – и тогда как он мог выглядеть? Имел ли он тело africanus и голову afarensis?» [26, 99].

Наиболее правдоподобной версией, которую разделяют творцы гипотезы «южноафриканской колыбели», представляется предположение, что и Афарский, и Африканский австралопитеки имеют общего предка. Эта версия как бы уравнивает позиции сторон, хотя, как и в большинстве случаев, это лишь умозрительное построение. Новая схема выглядит следующим образом: у истоков стоит некий древний и неизвестный нам гоминид, который дает начало как Australopithecus afarensis, так и Australopithecus africanus, однако восточно-африканский Australopithecus afarensis вымирает. Australopithecus africanus же дает начало Homo habilis, от которого идут все остальные виды Homo. Эта схема в свете новой системы доказательств представляется логичной, хотя коренным образом и не меняющей сами эволюционные шаги развития человека, она лишь просто переносит эволюционную нагрузку с одного вида австралопитеков на другой. Однако она не решает главной проблемы – здесь мы вновь возвращаемся к вечной проблеме «недостающего звена». Вместе с этим такое предположение подтверждает и наличие бесконечного числа точек бифуркации и потенциальной невозможности найти некий «единственно правильный» вид, который лежал у истоков человечества.

Однако, так или иначе, древо австралопитеков внезапно обрывается. Нет, они не вымирают и по-прежнему заселяют часть Африки. Однако параллельно с ними на арену истории выступает новый род – род Homo. Отсюда берет начало исчисление, как считается, наших прямых прародителей.

Кто от кого произошел?

Сколько сравнительно близких видов существовало в Африке между 4 и 1 млн лет назад, то есть тогда, когда должен был жить предполагаемый прямой предок человека?

По сути, различия между несколькими видами австралопитеков, обнаруженных в Африке, сводятся к особенностям их строения. В одной группе находятся представители с мощными костным каркасом, большими молярами и, как обычно утверждается, отличающиеся очевидной примитивностью в своем строении. Таковы, в частности, Australopithecus robustus и boisei. В другую группу попадают представители с более грациальным, то есть тонким, костным строением, как, например, Australopithecus africanus. Принято считать, что именно последний вид в конечном счете и дал начало Homo. Разнесение Homo и Australopithecus по разным видовым нишам может объяснить очевидные различия в их строении, объеме головного мозга, но не отвечает на несколько действительно важных вопросов: как эти черты соотносились с разными видами внутри двух линий? Должны ли вообще все грациальные формы, в том числе и Homo habilis, относиться к Australopithecus africanus, и наоборот? Сколько вообще видов неграциальных, примитивных австралопитеков следует насчитывать? Ответ на вопрос далеко не очевиден. Например, определенные коррекции может внести фактор полового диморфизма. Это значит, что мужские особи могли отличаться грубым и мощным строением, в то время как женские особи – грациальным, при этом являясь представителями одного и того же вида австралопитеков. Таким образом, мы получаем не грубых и грациальных австралопитеков, а мужские и женские особи одного и того же вида, а значит, вопрос о том, от какого вида австралопитеков пошел род Homo, теряет всякий смысл.

Помимо полового диморфизма, определенные различия во внешнем виде могут объясняться и адаптацией под климатические условия и географическую среду. Проводя параллель, можно, в частности, вспомнить, что костное строение у центрально-азиатских и арктических монголоидов, у жителя центрального Китая и якута заметно отличается, хотя никому не придет в голову относить их к разным «видам людей». Не могли ли подобным же образом возникнуть различия в строении в результате изоляции небольших групп австралопитеков на длительный период времени внутри относительно замкнутого пространства на восточно-африканских и южно-африканских плато? Некоторые мутации в строении благодаря изоляции могли закрепляться у достаточно большого числа особей в этой группе. И вновь в этом случае мы получаем не разные виды австралопитеков, но один и тот же вид, дифференцировавшийся в результате различия в среде обитания.

Слева – Австралопитек из Афара. Справа – Австралопитек африканский. Они вряд ли могли бы так мирно бродить рядом друг с другом, но вполне возможно, что по времени они пересекались. И маловероятно, что один вид породил другой

В настоящий момент у нас нет возможности с уверенностью дать ответ ни на один из этих вопросов. В частности, костного материала явно недостаточно, чтобы по нему определить пол австралопитека, кости таза, в частности, практически не сохранились, к тому же в основном обнаружены детские особи, где половая дифференциация практически незаметна.

Вообще грань, за которой заканчивается австралопитек и начинается человек, крайне спорна, неочевидна и порой просто незаметна. Более того, она зависит от субъективной оценки, а не только от ряда объективных данных, например, от объема мозга. Это – очень важное замечание. Мы прекрасно понимаем, что, давая вновь найденному существу название Homo, мы относим его к значительно более высокой стадии эволюции и позиционируем его как нашего прямого предка. Австралопитек же, как уже отмечалось, все же являет собой обезьяну. И связь между австралопитеками и людьми существует по-настоящему лишь в воображении некоторых групп исследователей.

В частности, подобный субъективизм в оценках, которые в зависимости от интерпретации могут изменить летопись человечества, ярко проступил при обсуждении находок, сделанных в Африке в 1972 г. в Коби-Фора. Здесь был найден хорошо сохранившийся череп, датируемый 2,6 млн лет, грациального типа с объемом мозга около 750 куб. см. Находка получила № 1470. Такой объем мозга несколько больше, чем у австралопитеков, и эта находка на первый взгляд дает нам полное право говорить об удивительной древности Homo habilis. К тому же он оказывается не связанным с его почти современником, более примитивным Аписом. Ричард Лики заявил, что обнаруженный тип и является Homo habilis, в то время как его коллега и, более того, – соавтор по статье, где обсуждалась эта находка, – Алан Уолкер не сомневался, что речь идет все же о более примитивном Australopithecus africanus, и отказывал человеку в столь глубокой древности. Столь очевидное расхождение во взглядах внутри даже одной статьи между двумя известными антропологами не только показывает склонность идентификации останков, но и говорит о возможности привнесения явно субъективных факторов. В частности, позиция Р. Лики здесь легко объяснима. Дело в том, что на африканском континенте долгое время не было обнаружено останков именно Homo, а поэтому австралопитек попадает как бы в эволюционный тупик – на востоке и юго-востоке Африки встречалось несколько видов австралопитеков, но как раз в Африке ни один из них не дал «человеческого потомства». Оценка Лики находок в Коби-Фора именно как Homo habilis, т. е. как самого первого и пускай самого примитивного из представителей Homo, дает возможность продолжить эволюционное древо в пределах Африки. К тому же это означает, что миграционный процесс и расселение по миру было начато не австралопитеками, которые в процессе миграции эволюционировали в Homo, но уже самими людьми.

В середине 70-х гг. благодаря использованию более точных методов датировки вулканического туфа был пересмотрен возраст находок в Коби-Фора. Череп, датируемый 2,6 млн лет, «помолодел» почти вдвое и теперь насчитывал лишь 1,8 млн лет, что вполне соотносится с классическим возрастом Homo habilis. К тому же этот возраст оказался аналогичным возрасту первого Homo habilis, обнаруженного в Олдувае в так называемом захоронении № 1. Пересмотр возраста поставил теперь другую, не менее сложную проблему: здесь, в Африке, обитал не один, а несколько видов Homo в период между 2,6–1,6 млн лет. В частности, обнаруженный в 1972 г. череп, идентифицируемый как череп Homo (№ 1470), обладал большим объемом мозга (750 куб. см) и мощными лицевыми костями. Однако практически параллельно встречался другой вид (№ 1813) с небольшим объемом мозга всего в 510 куб. см и сравнительно грациальными лицевыми костями.

Параллелизм форм, явным образом различающихся по своему виду, поставил новую проблему. Либо придется согласиться с тем, что параллельно обитало несколько видов Homo, из которых в конечном счете сохранился лишь один, «дошедший» до человека современного вида. Либо речь идет лишь о половом диморфизме, и перед нами лишь мужские и женские особи одного и того же вида, к тому же, возможно, различающиеся и по своему возрасту. Возможно и другое предположение: перед нами представители разных региональных популяций (олдувайской и турканской), хотя и принадлежащие к одному и тому же виду [403, 625–641]. Находка № 1470 получила название Homo rudolfensis (Человек с озера Рудольфа), а № 1813 – Homo habilis, причем до сих пор не решен вопрос, идет ли речь о представителях одного вида или все же о разных.

Как видим, возможный возраст возникновения Homo не определен. Например, проанализировав все подобные находки в Западной Африке, известный антрополог Вуд заявил, что не существует никаких доказательств существования Homo раньше, чем 2 млн лет [407, 678]. Вместе с этим Хилл и ряд других исследователей на основе изучения черепа с озера Баринго убеждены, что Homo habilis обитал в Западной Африке уже 2,4 млн лет назад [192]. Таким образом, разброс в оценках достигает от 1,5 до 500 тыс. лет, и такая существенная дистанция заметным образом может изменить наши представления не только о самом возрасте человека, но и о его предполагаемых предках.

Череп Homo habilis – Человека умелого из Коби-Фора. Его сначала датировали 2,6 млн лет, и это значит, что он жил параллельно с австралопитеками. Потом его возраст был пересмотрен до 1,8 млн лет. Но оказалось, что одновременно с ним жили и более примитивные существа с меньшим объемом мозга

Ситуация осложнилась тем, что уже ранее экспедицией Джохансона в 1986 г. в Олдувае были обнаружены останки другого раннего гоминида, который был первоначально идентифицирован как Homo habilis. Находка получила название ОН 62 – Olduvai Hominid № 62. Однако обнаруженный экземпляр являл собой тонкокостного и грациального типа по сравнению со значительно более мощным Homo habilis, что вызвало немало затруднений с его идентификацией. Более точные измерения веса и размеров его тела показали, что, скорее всего, он стоит значительно ближе к обезьянам, нежели к современным людям [408, 785].

Примечательно, что все эти разнообразные открытия были совершены на небольшом участке земли, расстояние между находками составляет немногим менее 750 км. Более того, исследования показали практически идентичный возраст этих существ (естественно, погрешностями в тысячи лет здесь можно пренебречь).

Таким образом, параллельно на африканском континенте мог обитать целый ряд существ, каждое из которых могло следовать по пути сапиентации, причем прямой линии «наследования» здесь никак не получается, например, примитивный Австралопитек Бойса и не менее примитивный Австралопитек могучий соседствовали с Человеком умелым и Человеком с озера Рудольф. Мы должны признать, что благодаря какому-то непонятному до сих пор толчку на территории Африки, причем на достаточно ограниченном пространстве, сразу несколько различных видов стали развиваться в одном направлении, которое и принято считать сапиентацией. Прямых «родственных» связей между ними проследить невозможно, мы можем лишь предположить, как мог развиваться в этом случае эволюционный процесс.

Здесь вновь вступает в силу фактор, который мы называем «неопределенность преемственности», – преемственность лишь предполагается, но определяется скорее логическим построением, нежели доказывается на основе артефактов.

Одну из наиболее изящных схем предложил Бернард Вуд, который учел параллелизм форм и попытался скорректировать фактор неопределенности преемственности [408]. Он представил схему развития человека с центром в Африке следующим образом. Исток всех форм, как австралопитеков, так и Homo, начинается приблизительно 4 млн лет назад с одного и того же существа – Австралопитека из Афара (Australopithecus afarensis). Он дает начало сразу же нескольким ветвям, которые, возможно, жили параллельно друг с другом. Одна мощная ветвь ведет к различным видам австралопитеков, различающимся по степени своей «примитивности»: Australopithecus africanus, Australopithecus aethopicus. В свою очередь, Australopithecus aethopicus дает начало двум примитивным видам австралопитека: Australopithecus robustus и Australopithecus boisei.

Австралопитек африканский жил 3,5 млн лет назад и долгое время считался предком человека. Но оказалось, что еще раньше него на африканской земле жили существа, значительно более прогрессивные, чем он. Этот же австралопитек оказался одним из древних вымерших видов гоминидов. А сколько их еще было… (По «National Geographic»)

От австралопитека из Афара, как предполагается многими, берет начало и весь род Homo. Таким образом, человек сразу же отделился от австралопитеков, которые стали развиваться своим путем, – как более прогрессивные, так и более примитивные формы. В этом случае, например, считавшийся долгое время ближайшим родственником человека австралопитек африканский, найденный Джохансоном, оказывается лишь параллельной формой, жившей почти одновременно с Человеком умелым. Вуд признает, что между австралопитеком из Афара и родом Homo, скорее всего, существовали какие-то звенья, которые еще не обнаружены. Само такое признание весьма своевременно, поскольку австралопитек из Афара отличается столь примитивными чертами, что его прямой скачок к человеку можно объяснить лишь божественным вмешательством. В любом случае трансформация A. afarensis в Homo оказывается более чем стремительной и занимает не многим более 2 млн лет.

Интересно, что в этом случае все равно приходится возвращаться к знаменитому «недостающему звену» – переходной форме от A. afarensis к Homo. По мнению Вуда, этот гоминид обитал на том же ареале около 2 млн лет назад. Именно он дает начало сразу нескольким видам Homo, большинство из которых оказываются тупиковыми путями эволюции: Человек (Homo ergaster), Человек с озера Рудольфа (Homo rudolfensis), Человек умелый (Homo habilis), Человек прямоходящий (Homo erectus). Все эти виды отделялись от некого общего древа и оказывались в тупике, а в настоящий момент из них существует лишь Homo sapiens. Таким образом, эта схема объявляет и Человека умелого, и Человека прямоходящего тупиковыми ветвями, хотя долгое время они считались прямыми предками Человека разумного.

Примечательно, что вся схема Б. Вуда базируется на допущении того, что вообще эти существа были связаны между собой и кто-то кого-то порождал, хотя последнее далеко не очевидно. И все же относительная эффективность схемы Вуда состоит в том, что он признал максимальный параллелизм форм и уменьшил, таким образом, количество «связей порождения», т. е. попытался устранить возможность ошибки. Однако и здесь все оказывается не столь гладко. Прежде всего Б. Вуд исходил из собственной гипотетической реконструкции черепа Австралопитека из Афара – по его мнению, самого примитивного, а поэтому изначального, в то время как многие группы специалистов продолжают считать иначе. К тому же сама схема, построенная на «неопределенности преемственности», все же представляется скорее умозрительной, нежели соотносится с реальностью.

Австралопитек – лишь большая обезьяна?

По-видимому, австралопитеки исчезли с лица земли чуть более 1,5 млн лет назад, и, таким образом, они имели возможность встречаться с представителями рода Homo, поскольку в некоторых местах их ареалы пересекались. Человек умелый появляется около 2–1,5 млн лет назад. Он жил в Восточной Африке и, возможно, в Южной Африке (т. н. телантроп), в Юго-Восточной Азии (мегантроп).

Австралопитеку вообще приписывается значительно больше человеческих черт, чем это можно доказать или даже представить, например, существование моногамии. Действительно, моногамия – отличительная черта именно человеческого общества. Однако даже сегодня мы в реальности далеки от полной моногамии, которая объясняется не какими-то физиологическими особенностями, но моральными, нравственными и религиозными императивами, выработанными обществом, причем совсем недавно, если сопоставлять со временем жизни австралопитеков. Очевидно, что развитие моногамии связано с развитием культуры жизни как таковой. Впрочем, не менее очевидно, что одним из истоков моногамии должна была явиться нехватка женщин и, соответственно, их высокая «стоимость». Однако последнее возможно именно в условиях, когда по каким-то причинам количество мужчин резко превышает количество женщин. Впрочем, здесь возможен и другой вариант – женщины становятся общим достоянием всех мужчин.

Однако в человеческом обществе происходит кардинальный перелом в воспитании потомства – постепенный переход от группового или стадного воспитания к семейному. Женщина не способна одна взрастить своего ребенка, и здесь на помощь ей приходит мужчина. Он не обязательно является отцом ребенка, поскольку для первобытного общества «отцовство» представляется неактуальным. Практический смысл это приобретает лишь с развитием товарно-денежных отношений, когда ребенку по отцовской линии, обычно старшему сыну, отходит основная часть наследства.

В ряде публикаций утверждается, что Австралопитек из Афара использовал некоторые орудия. Это может стать ключевой посылкой для рассуждений о дальнейшей эволюции, поскольку такое использование, если, разумеется, оно было постоянным, можно считать началом культуры как таковой. Но можно ли вообще реально установить этот факт? Даже если предположить, что он использовал, скажем, палку для защиты, для сбивания плодов с деревьев, то сама эта палка не сохранилась, да и если бы она дошла до нас, то вряд ли нам что-то смогла бы поведать. Несложно предположить, что первыми орудиями были палки, осколки костей, возможно, подносы из коры для сбора урожая, – все это крайне недолговечно. Скорее всего, в районе озера Туркана в Кении орудия начали изготавливаться около 1,5 млн лет назад, и использовались они как для охоты, так и для разделки туш [420, 112]. Но все подобные орудия не смогут пережить миллионы лет нахождения в земле, они просто исчезнут, не оставив нам никакого материала для размышлений.

В качестве иллюстрации приведем пример из нашего времени. В ряде регионов мира сегодня обитают племена, которые практически не пользуются достижениями цивилизации. Так, народ яномама на территории Южной Венесуэлы не использует металлических орудий или каких-то механических приспособлений. Эти люди живут собирательством и в пищу потребляют в основном бананы, собираемые в соседних лесах. Свой белковый рацион они дополняют следующим образом: пальма пупунья расщепляется на две части, ее сердцевина выдалбливается, но не вынимается и на какое-то время оставляется на открытом воздухе. Постепенно там заводятся личинки, которые вместе с мякотью пальмы и употребляются в пищу.

Они плетут гамаки и корзины. Их дома сделали из веток, связанных лианами, и листьев. Их культовые предметы, изображения местных духов изготавливаются из дерева. Они не охотятся, поскольку ближайшие леса обеспечивают их всем необходимым, и им не надо изготавливать оружия с твердыми каменными наконечниками. Они не ткут материю и не выделывают шкуры, поскольку климат позволяет ограничиться простыми набедренными повязками.

Что останется от такой цивилизации через несколько сот лет? А через несколько тысяч? Дерево разрушится, сохранятся лишь костные останки. Истлеют и останки растительной пищи, кстати, отнюдь не столь грубой, которой питались значительно более древние австралопитеки, обладавшие чудовищными по своей силе жевательными мышцами. И если бы сегодня не было современных средств фиксации жизни таких племен, после них не осталось бы никаких следов и мы не смогли бы установить даже, обладали ли они речью!

Австралопитек африканский (справа) жил позже, чем австралопитек из Афара (слева) и теоретически должен был быть более «прогрессивным». Однако австралопитек африканский обладал более длинными руками и короткими ногами по сравнению с австралопитеком из Афара и по своему строению стоял ближе к шимпанзе. Неужели в природе был регресс? Или, приспосабливаясь к природным условиям, австралопитеки могли «развиваться назад»?

В реальности не существует никаких очевидных доказательств, что австралопитеки изготавливали орудия, хотя такие утверждения встречаются в специальной литературе достаточно широко. Однако, скорее, речь идет о предположении, о попытке логическим образом воссоздать быт австралопитеков, нежели о подтвержденной идее. Существует предположение, что на территории Эфиопии около 2,5 млн лет назад австралопитек начал расщеплять небольшие камни, чтобы получить острое орудие для резки мяса. Однако очевидно, что лишь про человека умелого можно с уверенностью сказать, что именно он изготавливал и активно использовал примитивные орудия из камня: кремня, слоистого сланца, кварцита и горного хрусталя. Такие орудия, датированные 1,9 млн лет, обнаружены в Танзании в районе Олдувайского ущелья. При этом не до конца ясно, кто мог использовать такие оружия – человек или современные ему австралопитеки.

Параллельное существование австралопитеков и человека сегодня уже очевидно. Разумеется, это не исключает, что они могли иметь общего предка или более ранний австралопитек в конечном счете дал начало роду Homo, сам постепенно сойдя с исторической арены. Но это – всего лишь предположения, умозаключения, происходящие от катастрофического недостатка реальных подтверждений. Пока же это не более чем параллельные виды и «даже не родственники».

В конце 80-х гг. в так называемом «слое 2» в Олдувайском ущелье были обнаружены останки Человека прямоходящего – Homo erectus, датированные 1,6 млн лет [147, 238]. По утверждениям его первооткрывателей, именно это существо и представляет собой ключевое звено на пути человеческой эволюции. Мы уже привыкли относиться к таким заявлениям об «окончательном решении проблемы поисков предков человека» с известной долей скептицизма, поэтому и в данном случае речь, безусловно, идет о представителе Homo, а не об австралопитеках, которые все же были ближе к обезьянам. Примечательно, что в олдувайских находках обнаруживается много параллелей со знаменитым питекантропом, найденным Дюбуа на Яве в 1891 г., и Пекинским человеком из пещеры Чжоукоудянь в 20 – 30-х гг. XX в. Эти параллели, возможно, указывают на то, что в разных регионах земного шара абсолютно параллельно и независимо развивались различные виды людей, часть из которых не сумела пережить многочисленных природных вызовов и вымерла. И ни один из этих представителей людей не показывает прямой или косвенной связи с африканскими австралопитеками.

Параллельно с приписыванием австралопитеку удивительной разумности и даже изготовления орудий существует и другое течение специалистов, которые, опираясь на последние находки, утверждают, что вряд ли вообще стоит рассматривать австралопитека как возможного предка человека. Прежде всего, австралопитеки жили параллельно с Homo. Чуть ниже мы будем говорить о поразительном случае обнаружения в Лаетоли отпечатков прямоходящего существа с типом стопы и передвижениями, аналогичными современному человеку, оставленных 3,6–3,8 млн лет назад, причем эта дата означает, что это существо жило параллельно с Люси и другими австралопитеками. Так, в 1997 г. бывший декан медицинского факультета Ливерпульского университета профессор Бернард Вуд, один из наиболее авторитетных специалистов по сравнительной анатомии и антропологии, заметил, что не существует очевидного пути, по которому человечество могло бы взять свое начало именно от австралопитеков [161, 85]. Скорее всего, австралопитеки были лишь одним из типов гоминидов, которые существовали параллельно с уже сформировавшимися представителями Homo.

И это далеко не единственный пример того, что то, что казалось логичным и прямым путем развития человека от австралопитеков к более сложным формам, внезапно обрывается. Австралопитек превращается просто в один из вымерших видов обезьян, а человек опять лишается своих предков.