Легенды о Корлионе Трионе Бершицкий Николай
– Черт с ними, с пулями! Попробуйте это!
Судя по характерному жужжанию, капитан извлек энергетический меч. Безумный хохот Арариэля мог говорить как об успехе, так и об окончательном отчаянии. Стрельба и крики разбавлялись низким рычанием, выстраивающимся в речь, как послышалось Корлиону. Он замер, широко раскрыв глаза, словно видел сквозь устройство для сообщения происходящее на Атараке. Неожиданно все стихло, вообще все. Черная тишина обволокла эфир, продолжающий четко работать. Люди столпились вокруг пульта, улавливая каждый шорох, который им мерещился. Тишина незыблемо висела, проникая в зал связи. Секунды капали, молчание продолжалось. Кое-кому даже пришло на ум, будто он оглох.
– Уа-а-а-а-а!!! – раздался оглушительный в безмолвии крик из далекой пустоты.
9. Око за око
– Автоматы смело оставляйте в арсенале, – кивнул Корлион группе солдат, идущих на склад за мечами. – Берите только клинки, видимо эти твари боятся их.
Площадь, с которой так часто отбывали в поход колонны черных людей, вновь полнилась народом. На космодром выдвинулись три десятка бойцов, еще около сорока собирались следовать к челнокам. Они проверяли термоброню, прилаживали к ней маски страха. Отсвечивали тут и там раздвоенные лезвия.
– Скорее, мне нужна броня, – ухватил за рукав проходящего мимо него складского работника Корлион.
– Мигом принесу, Лидер, – паренек кинулся к выволоченным ящикам с амуницией, принялся копаться в них.
Корлион в нетерпении оглядывался. Меньше прочего рассчитывал он на такое гнусное предательство звезды, осветившей его детство. За такое надо мстить и мстить жестоко. Лидер Антореля умеет карать, сам Корлион занимался этим на севере. Кем бы ни оказались твари Атарака, их ждет суровое наказание за кровь анторельцев. На дорожке из Торорилана показалась хрупкая фигурка Элеонор в легкой накидке. Детей отвел в сторону слуга, те плакали, чувствуя, что творится нечто страшное.
– Лидер, мы отправили очередную бригаду на погрузку, – доложил командующий одной из атакующих групп. – Как скоро ждать вас? Челноки взлетят по вашему слову.
– Минут десять, – отмахнулся Корлион, тревожно следя за идущей к нему женой.
– Лидер, ваш костюм.
Забрав снаряжение, он отослал работника. Скинув плащ, натянул эластичную и прочную рубаху.
– Постой, Корлион, – Элеонор уже подбежала, выхватила у супруга штаны от термоброни. – Не лети, это не то, о чем ты мечтал. Оставь в покое Атарак, пусть убирается восвояси. Подумай об Антореле, о народе, обо мне, о детях…
– Черные люди не отступали и не прощали оскорблений, – Корлион сжал кулаки. – Я не оставлю неотмщенными павших людей. Эти ублюдки захотели войны, они ее получат. Возможно, они не знают, как анторельцы любят воевать, как умеют это делать. Я лично их просвещу.
Десяток солдат, должных лететь с Лидером, выстроились за его спиной. Одно слово – и они обрушатся на Атарак бурей стальных жал. Разве не об этом мечтал и Корлион? Рожденные под знаком Серебряного Меча Антореля под ним и умрут.
– Лидер, войска готовы, – сообщили по коммуникатору в ухе. – Черные люди рвутся в поход, поспешите, а не то умчатся без вас, – шутливо добавил голос.
– Не надо, – со слезами на глазах взмолилась Элеонор. – Если ты не вернешься, Данноен останется без Лидера, без защитника. Старые враги Трионов поднимут голову, предатели заполонят Торорилан. Твои дети осиротеют.
– Никаких предателей при дворе нет, – отрезал Корлион.
– Но ты ведь не хочешь, чтобы твои дети пережили трагедию, очернившую тебе детство. Не отбирай у них отца, не лишай счастья.
Корлион хотел ответить, однако губы точно слиплись. Искреннее лицо Элеонор потемнело от боли, слезы ручьями стекались к подбородку. Переведя взгляд к забору Торорилана, он увидел слугу, успокаивавшего малышей. Сердце воина дрогнуло и сжалось. Резко стрельнув глазами к космодрому, он повернулся к Элеонор, погладил по щеке и прошептал:
– Ладно, ради вас я остаюсь. Начинайте без меня, – обратился он затем к солдатам. – Сообщайте о ходе операции. Принесите мне головы уродов, убивших ваших братьев!
Последующие два дня Корлион посвятил семье. Вести с Атарака не пришли и на следующее утро, но Лидер старался не отвлекаться от родных, словно предвидел беду. Но никакие часы, проведенные в кругу семьи, не компенсировали бы грядущей трагедии. Когда корабли анторельцев безо всяких предупреждений вернулись в порт, встречать их шли сотни горожан. Корлион наблюдал с башни, как садятся шаттлы, как открываются люки…
Из темноты под ноги толпе встречающих выкатились оторванные головы черных людей. Паника нагрянуть не успела, как вместо солдат Данноена из транспортов выскочили полуголые твари, схожие с людьми. Их красную кожу раздирали черные шипы, на головах были шлемы с прорезями для горящих ненавистью глаз и отверстиями в области рта. Сверху, там, где в шлемах имелись бреши, торчали козлиные рога с кольцами. В когтистых лапах они сжимали грубые тесаки, покрытые засохшей кровью. Из свободных рук демоны, восставшие из забытых преданий, швыряли огонь. Напали они без промедлений, раздумий или предупреждений. Жалость была чужда этим порождениям огненного царства.
Черные люди, выхватывая мечи, спешили на взлетную площадку, за считанные секунды залившуюся багровыми озерами. Велев жене и детям отправляться в покои, запереть дверь и вызвать охрану, Корлион кинулся к стенду в кабинете. На бархатистой пурпурной материи лежала Маска, под ней Меч Трионов. Защитную рубашку из прочного сплава, при этом очень эластичную, он носил всегда, как и черный плащ. Накинув капюшон рубашки, Лидер приложил к лицу Маску страха. Да, страх поразит даже демонов Атарака, пусть они думают, что сами страшнее всех. Страх перед древними воителями Данноена, перед их силой и яростью прогонит любое зло.
Корлион бежал со всех ног и, конечно, как и большинство мечущихся граждан и солдат, не заметил странное увеличение Атарака. Звезда значительно приблизилась, нарушая все мыслимые законы природы. Словно одна планета шла на абордаж другой. На Лидера сразу же вылетел демон, ревя что-то на своем уродливом языке. Умелый воин Корлион отбил удар твари и рубанул сам. Меч пошел под углом в грудь. Энергия вокруг лезвий расползлась по коже демона, лишь слегка обуглив ее, зато сталь разделила тело на две половины, засев в позвоночнике. Странность поразила Корлиона, главная опасность энергомеча состояла именно в энергии, а тут последняя оказалась бесполезной. Он поблагодарил конструкторов, придумавших затачивать лезвия, отдавая дань предкам.
Демоны быстро редели. Стоило Корлиону задуматься, что это был странный поступок с их стороны, как с небес обрушился огонь. Начинался кровавый рассвет последнего дня Антореля. Вмиг привычный мир перевернулся, импульс войны вернулся туда, откуда был запущен. Пылающие столбы с Атарака палили дома, падали в леса и горы, небо затянули красно-черные тучи. К массированному вторжению Анторель не был готов, он в принципе не был готов к вторжению, да еще с другой планеты, да еще демонов. За пять минут город превратился в пожарище, по которому метались черные тени. Старый склеп развалился под напором пламени, аллея вспыхнула, как спичка. Сады Торорилана тлели на глазах. Корлион с группой черных людей теснился к дворцу, за ними гнались сотни демонов, один из них размахивал головой Дароэля Леорона, держась за обломок хребта. С грохотом развалилась статуя первого Триона, имя которого больше не вспомнят. Варварская орда пылающего Атарака сминала город, словно скалка тесто. Все новые твари прибывали в огненных лучах, проходя сквозь пламя невредимыми. Стены Данноена рухнули к ногам завоевателей. Яростные воины Антореля сражались до смерти, заливая кровью врагов черепа на масках, но демоны не останавливались, они глядели в глаза страха слишком долго, чтобы бояться.
Громадные чудища, скачущие на четырех ногах, крушили дома и кости, такого нашествия не видывала эта земля. Тлеющие листья хлопьями пепла носились над городом. Горели луга и леса, города и села во всех номах по всему Анторелю. Грянул Судный день, а каяться в грехах было некогда. Корлион и его телохранители отступили к Торорилану. За трещащими стенами слышались крики обреченных, обдающие с ног до головы диким ужасом, – демоны, несомненно, прорвались внутрь.
– Нет, я говорю – нет! – нечеловеческим голосом взревел Корлион.
Ногой высадив дверь, он бросился к лестнице на второй этаж, ведущей к комнате Элеонор, к его комнате, к комнате детей. Падающие доски, люстры и колонны, черные от жрущего их огня, не задевали Лидера, даже не приходилось уклоняться от них. Словно некая сила берегла его. Берегла для подвига или для вечной муки? Выскочивших на его пути демонов ждала неприглядная участь. Лидер обезглавил многих, добираясь до покоев. Сердце Корлиона остановилось, когда он увидел выломанную дверь и отблески пламени, бушующего в комнате, на соседней стене. Обдирая горящие обои, он проковылял к окну в ад. Все, что видел и чувствовал дальше Корлион, казалось старым фильмом в замедленной перемотке, который он смотрел со стороны. Среди пылающей мебели валялись тельца трех малышей, на постели с поломанными столбами лежала полуобнаженная Элеонор. Над ней склонилась безобразная тварь с толстой шеей, торчащими вперед зубами-саблями и злыми маленькими немигающими глазками. Демон медленно вытаскивал из разорванного живота девушки кишки, наматывая их себе на предплечье.
Корлион издал хриплый полусмех-полурыдание, исчадие зла услышало это. Оно повернулось, продемонстрировав заляпанную детской кровью пасть. Кадык жадно скакал вниз-вверх. Жестоко засмеявшись, демон подозвал Корлиона. С криком тот кинулся на обидчика, ослепляющая ненависть затрудняла движения, делая их резкими и неточными. Твари ничего не стоило обезоружить Лидера. Ударив в солнечное сплетение, проклятый обездвижил его, с интересом осмотрел Маску страха, снял реликвию с лица владельца, а его самого зашвырнул в угол комнаты. Измученный, избитый и опустошенный, он не представлял для чудища угрозы. Однако Корлион так не считал. Бурное бешенство закипело в сердце сломленного человека.
Демон увлекся Маской, вертя ее то так, то сяк, пытаясь примерить на свою и без того страшную рожу. Как поднялся на ватные ноги Корлион, он не заметил. А Корлион четко решил – мразь должна умереть! Пусть меч валяется аж в коридоре, выбитый сильным ударом, пусть мир вокруг плывет волнами пламени, пусть сил не осталось…
– Р-р-ра-а-а! – завопил он, наполняясь гневом.
Демон обернулся, но не успел и поднять тесака. Обезумевший человек свалил его на пол, врезал по лбу кулаком и, когда голова закинулась назад, впился в глотку, в поганый кадык под мерзкой шершавой кожей. Обжигающая густая жидкость ударила в рот Лидера, побежала вниз. Он уже не обращал на это внимания. Ни на вонь демонической крови, ни на то, что она жгла ему горло и желудок до боли, ни на то, что он мог отравиться этой черной жижей. Месть свершилась, убийца не ушел живым. Теперь его могила тут, на месте преступления, рядом с жертвами. Шатаясь, Корлион отошел от трупа. Не сдерживая слез, он перенес детей на кровать к матери и бросил туда же ножку от стула, превратившуюся в факел. Затем подошел к окну и уперся лбом в стекло. Смерть тысяч людей и хаос, носящийся по улицам Данноена, больше не волновали его. Вид открылся на космодром, откуда всего минут двадцать назад началось вторжение. Мнилось же, будто Анторель в осаде уже не меньше месяца. Вот так в одночасье рухнуло все: надежды, любовь, целый мир.
Ослепший взгляд Корлиона натолкнулся на его личный космолет, который не суждено было испытать. Или…
– Трионы не умрут здесь, – процедил он.
Внутри словно разгорелась печь, демоническая кровь въедалась глубже в живую плоть. Корлион вытащил из пальцев убитого демона Маску и вернул на лицо, в коридоре он подобрал Меч. Игнорируя крики и призывы о помощи, сбежал он по лестнице, вылетел на улицу. Клинок рубил демонов в куски, яд ненависти придавал Корлиону сил и злости для битвы. Атаракцы шарахались от него, боясь вставать на дороге, теперь-то Маска страха играла свою роль – вытряхивала из жалких трусов всю душу одним видом. Серебряный Меч еще не померк.
10. Исход одного
Если бы Корлиону была важна сия мелочь, он удивился бы, как легко прорвался через разверзнувшуюся преисподнюю к ангару с кораблем. Демоны сторонились его, точно кровавый блеск глаз Маски действительно отпугивал их. Сталь меча – энергию он отключил за ненадобностью – сверкала черными пятнами, почти целиком покрывшими оружие. На мгновение Лидер задержался у космического катера. На носу судна победно растянулось черное полотно с Серебряным Клинком Антореля. Напротив лица Корлиона краснел, словно издевательски подмигивая, Атарак, вделанный в эфес. Взвыв от душевной боли, Корлион включил энергию на лезвии и соскоблил проклятую звезду.
Люк замкнулся за ним. Машина была готова к немедленному старту. Действуя на автомате, как будто ему не приходилось вспоминать краткие уроки инструкторов, а делать привычное дело, Корлион завел корабль. Суденышко покатилось на шасси к воткнутому в небо желобу. Подобных трюков, какой затеял Корлион, никто не проделывал, но Лидер, с одной стороны, больше не боялся смерти, с другой – откуда-то знал, что у него всё получится. И получилось. Катер на полном ходу взмыл, ревя турбинами, изрыгающими синие языки. С хладнокровным видом наблюдал Корлион агонию родного Антореля с высоты птичьего полета. Вся планета горела, охваченная демоническим безумием. Атарак угрожающе подползал к Анторелю, прочнее цепляясь за него огненными щупальцами. Он словно поглощал более крупного собрата, обтекал его.
В голове Корлиона мелькнула мысль, что это его вина. Он ответственен за трагедию. Нужно было слушать Дароэля, слушать Элеонор. Элеонор. Перед глазами пошла рябь, сознание помутилось. Корлион упал на пол корабля, несущего его в бездну неизведанного пространства. Гибнущий Анторель остался позади, покинутый своим Лидером.
Очнулся Корлион в темноте. Маленькие звездочки светили из ничего тысячами, но их свет терялся в вечной пустоте. Катер занесло в глубокий космос. Судно не рассчитывалось на такие далекие перелеты, а сухпайка на борту хватит на пару недель. А когда пройдут эти недели? Откуда и до каких границ можно считать время в безвременье? Живот горел изнутри, глаза высохли и покраснели так, что Корлион даже не мог оплакать погибшую семью. Да и не хотелось ему плакать. В душе поселилась пустота, прямо как снаружи, за слоем брони. Голова слегка кружилась, он испытывал странные ощущения. Одновременный прилив сил и бешеной энергии и слабость, духовный упадок, отсутствие желаний. Тело болело, мышцы сокращались непроизвольно. Лежал он на спине, глядя в потолок. Мир виделся в красных тонах, чуть позже Корлион обнаружил почему – он до сих пор не снял Маску, некогда было.
Поерзав, он снял-таки Маску, сдавливавшую лицо, как стальная ладонь. Добравшись до кресла, плюхнулся в него и просто смотрел в бесконечную черноту. Время текло неощутимо, здесь его власть заканчивалась. Позывов к голоду почти не возникало, но в итоге провиант закончился, воды оставалось литра два, а насколько хватит кислорода, Корлион не ведал. От скуки хотелось выть, вскоре в темноте за стеклом кабины Корлион стал замечать какие-то смутные образы. Иные напоминали разноцветные пятна, иные очертаниями походили на людей. Одно видение вроде бы напомнило Элеонор. Корлион привалился к стеклу, чтобы лучше посмотреть. Белый призрак мелькнул слева, затем скрылся из виду. Корлион неестественно улыбнулся, перебежал на другую сторону и посмотрел в окно. Там резвились три маленьких пятнышка, за ними приглядывал упитанный мужчина с густыми баками. Дальше картины поплыли безостановочным потоком. Он видел людей, которых знал и не знал. Дароэль смотрел через лобовое стекло с укором, периодически почесывая шею. Черные черепа водили вокруг корабля хоровод. Хранитель рода в приросшей к лицу маске страха тянул длинные крючковатые пальцы мертвых рук. Мирно улыбался Тельтеон с темными пятнами под глазами.
– Осторожно, – ехидный голос прозвучал из затемненного салона. – Если долго гоняться за призраками прошлого, можно с ума сойти.
– Да? – растеряно прошептал Корлион.
– А то! Ты меня слушай, я плохого не посоветую. К тому же тебе скучно, как я вижу. Немудрено, ты ж года три летаешь.
– Три года, действительно? – удивленно спросил Корлион, не задаваясь вопросом, с кем вообще разговаривает. – А когда припасы кончились?
– Ха, знаешь же – на две недели хватало.
– А будто недавно доел, – он потер глаза, ощущение реальности утратилось так давно, что понять, сколько он так летает, было просто невероятно. – Как же я выжил?
– Странно, что еще не догадался, – весело хмыкнул голос. – Ты разве не чувствуешь огненный сок в своих венах? О, он много тебе даст, еще больше попросит взамен. Но мы-то с тобой не сдадимся. Мы им всем покажем! Держись рядом – и не пропадешь.
Корлион пошел на звук голоса, глаза мало-помалу привыкали к мраку салона после ярких бликов в космосе. Нога обо что-то споткнулась.
– Эй, осторожнее ступай! – возмутился голос. – Нам придется быть очень осторожными для выживания. Сначала спрячемся, а потом бах! Ха-ха-ха!
Корлион нагнулся и поднял с пола Маску страха. Зловещая улыбка, забрызганная черной кровью демонов, стала шире, чем прежде. Красные глаза точно сощурились.
– Ну, чего смотришь? Скажи хоть что-нибудь, – снова молвил голос.
Корлион сел на пол, держа напротив лица Маску. Дикий хохот вырвался из горла. Маленький катер дрейфовал в бескрайнем космосе, но далеко-далеко впереди уже горела серебряная искорка населенной планеты.
Часть вторая
Возрождение Черной Маски
1. Новый мир
Маленькая транспортная капсула с одиноким пассажиром безвольно двигалась на зелено-синий шар планеты, вращаясь вокруг оси. Человек внутри давно привык к потере ориентации в пространстве и времени, ему не в новинку была эта круговерть. Пожалуй, он бы так и сидел, шепча что-то непонятное лежащей у него на коленях маске в виде черепа, если бы прямо перед его корабликом не вспыхнул взрыв. К планете приближался не он один: крупный флот обложил ее со всех сторон, на орбите дотлевала серьезная битва. Для человека в черном облачении это ничего не значило, он – такой же чужак в этом мире, как и изгой в своем, если тот еще существует. Очередная встряска привела-таки его в чувства, и, как ни странно, чувства еще не отмерли полностью. Голос в голове замолчал, словно был всего лишь наваждением. Отбросив маску на соседнее со своим сиденье, мужчина встал, подбежал к иллюминатору и уперся в него бледным лбом, разглядывая место, в которое забросил его рок.
Избежать падения было невозможно, притяжение планеты крепко вцепилось в корпус маленького прогулочного суденышка, а на последнем отказали все до единой системы, в том числе двигатели. Вздохнув, он уже спокойно вернулся в кресло, сел по привычке, как на трон, и, обхватив пальцами подбородок, устремил взор на растущий перед ним шар. В кого бы ни стреляли корабли нападающей фракции, но определенно не в него, поскольку суденышко легко проскочило в слои атмосферы. Объятое огненным коконом, оно развило огромную скорость, в доли секунды аппарат оказался над холмами, окружающими многолюдный город, а в следующий миг корабль ударился о землю. Человека в черной одежде швырнуло в лобовое стекло, взболтало, прихлопнуло. Любое живое существо на месте странного пассажира превратилось бы в глазунью, однако он выполз из покореженного транспорта, встал и преспокойно отряхнул одежду. Черный плащ, порвавшийся в процессе приземления, он рывком сдернул с плеч и откинул в огонь, занявшийся на обломках. Самое важное он взял, а большего и не надо. Самое главное: меч с продольными отверстиями вдоль нестандартного лезвия и ту самую маску-череп, лоснящуюся глухой чернотой в лучах полуденного солнца. Свежий воздух показался непривычным после долгого странствия в космосе, легкие, словно слипшиеся, вновь наполнились прохладой, с хлопками расширившись. На небе приветливо сиял золотой диск.
Все так знакомо, так похоже на родной Анторель. Не сейчас, конечно, но, видимо, участь и этой планеты не обещает быть радужной. Корлион Трион, правитель павшего в прах Антореля, взглянул на глубокую синеву, пестрящую черными точками разного размера. Да и из-за горизонта поднимались смоляные столбы. Война хорошо знакома Маске, черные люди, воины древнего Данноена, покорили Анторель силой оружия и страхом перед черепами на лицах. Уголки рта Корлиона приподнялись в злорадной, нервозной улыбке. Потому ли, что сам факт войны стал приятен ему, иль от темного удовлетворения, что не одна его родина страдает под гнетом завоевателей? Кто знает, многое изменилось в душе этого человека за один день, день смерти и огня.
– Нравится? – спросил кто-то из-за спины.
Корлион краем глаза глянул через плечо и увидел странного вида существо с чудно вытянутым лицом в маске страха, такой же, какую он держал в левой руке. Тело создания было красным, плечи взмывали до самых ушей с разорванными мочками. Грудь сильно выпирала над вогнутым внутрь животом, на котором отчетливо вырисовывались кубики пресса. Ноги в широких штанах заканчивались тремя пальцами с мощными когтями.
– Вижу, что нравится, – довольно проговорило существо, приближаясь. – Оно и ясно, мы с тобой столь долго вместе, а мне нравится.
– Что ты несешь? – огрызнулся Корлион.
– Ты недоволен? Странно, благодаря тебе мы слились воедино. Я думал, после той вечности, когда я развлекал тебя беседой, мы подружимся, – голос незнакомца звучал с издевкой и насмешкой.
– Значит, я имею честь общаться с плодом своего воображения, терзавшим меня в вечной черноте. Я было решил, что рассудок мой исцелился.
– Плод воображения? Может быть, все может быть. Однако называй меня Леррох. И хватит канючить про болезни и выздоровления, у тебя появилась возможность изменить жизнь, исправить прошлые ошибки. Я тебе подскажу, что и как делать.
– Я не нуждаюсь в советах всяких призраков.
– А зря! – воскликнул Леррох, следуя за идущим Трионом. – Моя кровь дала тебе слишком много преимуществ, иначе ты бы давно умер.
– Оно и к лучшему.
– Не исключено, только, позволь заметить, ты еще жив. А ты имел возможность прикончить себя, но не воспользовался ею.
– И какой тебе резон помогать мне? – Корлион резко развернулся. – Допустим, ты существуешь не только в моем мозгу, допустим, ты тот, про кого я подумал. Получается, я убил тебя, а ты предлагаешь помощь!
– Странно же ты, надо думать, сейчас со стороны смотришься, – хихикнул демон. – Мой резон прост: убив меня и выпив моей крови, ты поглотил частичку моей сущности. А мне не по нутру пребывать в таком нелепом состоянии. Я не могу действовать по своей воле, не могу возродиться, перейти в другой мир. У меня возникла возможность покинуть твое тело. Ты знаешь, чьи корабли штурмуют эту планету?
– Конечно нет, – рубанул Трион.
– Могущественная империя Цертон начала завоевания. А знаешь ли ты, что души цертонцев отравлены ядом Того, о ком лучше не распространяться на каждом шагу? Они давно отданы во власть тьме, даже если не все это понимают. Пророчества демонов много говорят о Великой тьме, которая выйдет из этого воинственного племени. У анторельцев столько схожих черт с народом Империи. Знаки говорят, что День порождения близится. Проведи меня к Императору, дай поговорить! – настойчиво закричал Леррох. – Я награжу тебя силой, долголетием, научу выживать, открою тайные знания! Ты станешь королем среди королей, будешь править народами, как прежде, твое имя запомнят надолго! Только исполни мою просьбу и держи в секрете свою страшную тайну.
Корлион опять улыбнулся, и казалось, он улыбается сам себе. Постояв на холме в одиночестве пять минут, он зашагал к городу, раскинувшемуся в долине. Он до боли напоминал Данноен, боль же становилась ощутимой. Он шел легко и быстро, не думая о скрытности и опасностях. Тем временем корабли Империи приблизились, грянули первые залпы. Навстречу нападающим выдвинулись отряды из города, в небе запестрели суда. Где-то на востоке приземлились крупные корабли с десантом, появилось что-то еще… На орбиту вышла боевая станция, Корлион отчетливо видел грибовидный объект, ожидая, что же будет дальше. Однако оружие Цертона пока бездействовало, предоставив шанс войскам.
– Что ты намерен делать? – снова проснулся ехидный голос демона в голове. – Не следует переть в самую гущу, отсидись в кустах, а когда дело кончится, иди на восток. Хотя сперва заглянем в город.
– Для чего?
– Накинешь какие-нибудь шмотки на свою кольчугу, или что это на тебе.
Корлион невольно провел ладонью по плотной холодной «водолазке» из мелких, почти невидимых колечек. Эластичный и прочный сплав мог выдержать попадание из любого оружия на Антореле несколько раз даже с близкой дистанции, плотно прижатые сегменты отражали различные лучи, при этом имея микроскопические поры для лучшей вентиляции. Такими свитерами оснащались все солдаты Данноена. Наряду с энергомечом они считались главной гордостью военной инженерии Антореля.
– И маску с клинком спрячешь. Слушайся меня, я заинтересован в твоем успехе и дурного не посоветую. Если хочешь остаться цел – прячься. Это только пока…
Кивнув, Корлион направился к буйнорастущему орешнику на холме над городом. Опустился на колени, выглянул. Войска Империи быстро управились с защитниками, на всех парах к городу неслись машины, которых на Антореле не было, но почему-то он сразу узнал, что называются они танками. Картинки и слова появлялись в его мозгу в тот же миг, как вставал вопрос. На секунду Корлиону Триону представилось, будто он знает все! У городской черты значительно выросшая армия цертонцев остановилась, вперед выдвинулась массивная махина, утыканная орудиями, из которой зазвучал голос. Корлион переводил слова так, словно всегда знал язык, слышимый им впервые. Также он понял, что это некий общий для всей галактики язык, цертонскую речь он тоже представил в мыслях, не усомнившись в ее истинности. Это было необычно и интересно, Корлион вдруг ощутил всемогущество, превосходство над другими людьми. Довольный шепоток Лерроха сообщил, что демон услышал мысли носителя, но Триона это не испугало. На сто процентов он осознавал власть и над порабощенным духом тоже.
– Люди Неул-тана, с вами говорит глашатай Его Величества Императора Град аро Тарг-Ааззена, властителя Цертона, покорителя миров! Император из милости предлагает вам последний шанс сложить оружие и сдаться! Всякий добровольно отдавшийся в руки Империи получит возможность стать подчиненным арре-халлов, пленных ждет рабство, а оказав сопротивление, вы приговорите себя к смерти! Решайте скорее, я даю вам час!
В ответ на ультиматум раздался выстрел из крайнего дома, за ним последовали еще и еще… Цертонцы не стали поливать город огнем, напротив, их железные колонны сдали назад. Солдаты присели за танками и броневиками, не пытаясь сопротивляться. Сперва Корлиона удивило подобное поведение завоевателей, он не допустил бы такого в армии «черных людей», но вскоре все встало на свои места. Станция, которую Трион видел чуть раньше, переплыла к городу, направив на него свисающие снизу трубы-стволы. От ярко-красной вспышки он прикрыл глаза, слыша лишь ужасающий грохот, а убрав от лица ладонь, обнаружил, что значительная часть города полыхает в огне. На улицах зазвучали испуганные крики, жители выбегали к имперцам и падали на колени. Это неблаговидное зрелище в который раз побудило Корлиона улыбнуться.
– Мой выход, – проговорил он, вставая.
– Куда? – одернул его демон. – Ты что, опаздываешь? Мне казалось, я рвусь из плена. Сейчас твое появление только подставит тебя под удар. Конечно, если тебя убьют, я тоже освобожусь, только не смогу самостоятельно выбирать, куда идти. Скорее всего, меня вообще выбросит в Небытие, а для демона нет места страшнее. Пока действие крови проклятого особенно сильно, и так будет, доколь я тебя не покину, ни еда, ни питье тебе не потребуются. Ты сверхчеловек! Пользуйся, пока дают!
– Сверхчеловек, – повторил Корлион. – А что, если я не захочу с тобой расстаться?
– Что?! – рыкнул Леррох. – Тогда я сведу тебя с ума, смертный! Растерзаю твою душу, твой разум! Ты не представляешь, в какую игру собираешься играть! Слушай, пусть этот прискорбный эпизод не повлияет на наше сотрудничество, – успокоившись, сказал демон. – Мне нужна свобода, а тебе – новая жизнь. Я помогу тебе сбежать отсюда, а часть силы демонов останется в тебе так и так. Кровь уже прижилась.
– Попробуем твой замысел, говори.
– Отлично! Отсидись в кустах до сумерек, пусть все уляжется. В темноте легче будет пробраться в город. Раздобудь одежду и смешайся с толпой. Дальше я придумаю, как поступить в соответствии с ситуацией.
Корлион вздохнул и сел на влажную землю. Кусты удачно скрывали его от чужих взоров, да солдаты Империи и не искали его. Воткнув меч рядом с собой, Трион положил руки с Маской себе на колени и пристально посмотрел на орудие устрашения, многие века служащее для подчинения народов. Враги данноенцев думали, что сама смерть обрушила на них гнев преисподней, когда облаченные в черное воины с черепами вместо лиц врывались в их жилища. Красные фасеточные глаза черепа смотрели на хозяина с хитрым огоньком. Ровных линий Маски коснулись мягкие румяные солнечные лучи. Бывший Лидер засмотрелся на главный свой атрибут, но вдруг спросил Лерроха:
– Почему ты выглядишь по-другому? Когда мы встретились в спальне Элеонор, ты имел абсолютно иной облик.
– А как я выгляжу? – непринужденно переспросил демон. – Я себя со стороны не вижу, в конце концов, твое воображение меня создало.
Корлион цокнул языком и уставился на Маску. Так он сидел до темноты, более не говоря с проклятым демоном, вспомнив, сколько зла тот принес ему…
2. Не привлекая внимания
Вокруг Корлиона шелестели листья, но сам он двигался максимально тихо, словно ожившая тень. Черное одеянье идеально скрывало его, а красные глаза маски заработали в режиме ночного видения. Он прекрасно различал все вокруг, хоть и в красноватом цвете, будто лицо его залило кровью. Спустившись с холма, анторелец прокрался к низкой городской стене, непонятно от кого и как защищающей жителей. Надо думать, врагов на планете у них было мало или те вообще отсутствовали. Немудрено, что Империя вбила их в землю с такой легкостью, некоторые племена на Антореле боролись за свою свободу куда яростнее. Одним махом он взлетел на стену, спрыгнул с другой стороны и укрылся в темноте. Для укрытия мест хватало: освещены были только улицы, по которым вели пленных. Крыши домов приспособили под наблюдательные пункты с прожекторами, пулеметами и охраной с винтовками. Световые конусы всюду сопровождали колонны понурых людей Неул-тана. Имперские солдаты шли рядом, подгоняя их оружием.
– Поищи трупы, – подсказал голос в голове.
Кивнув, сам не зная кому, Корлион задними дворами двинулся вдоль улицы, то и дело поглядывая, что там происходит. Горожане, как ни странно, выглядели не такими уж несчастными, словно захват их города обязывал к повиновению. Раболепство текло у них по жилам. Корлион испытал к ним острое презрение. Он, гордый воин Данноена, не мог сопереживать этому стаду. Таких, как они, надо порабощать, чтобы хоть кто-нибудь дал им правильный вектор. Демон беззвучно усмехнулся. Корлион задержался, пережидая грохочущий по мостовой броневик, за которым маршировал отряд бойцов в белой броне и шлемах с чем-то вроде капюшона кобры треугольной формы сзади. Возглавляли группу три воина в мощных бронекостюмах и с красными плащами на плечах. Всеведущий «знаток» в мозгу сообщил, что цертонцы называют их преторианцами. Шествие завершал один цертонец в черной длинной, до колен, одежде, перетянутой посередине ремнем. Нижняя часть лица его скрывалась под дыхательной маской. Для чего она требовалась, не сказал даже голос. Зато Корлиону выдался шанс рассмотреть этих самых цертонцев. Серолицые, с заостренными кончиками ушей, полностью безволосые. А когда темный страж – именно так наименовал его «знаток» – посмотрел в сторону Корлиона, тот увидел его глаза: желтые с зелеными узорами вокруг вертикального, как у змеи, зрачка. От этого взгляда по шее анторельца пробежали крупные мурашки. Леррох, напротив, задрожал от некоего нетерпения.
Ворчание мотора стихло, свет фар передвинулся на соседнюю улицу. Корлион продолжил поход, ему даже не казалось странным, что никто его не замечает. Почему-то он ощущал себя воистину всемогущим, словно стал единым целым с поселившимся в нем демоном, словно ему можно все без каких бы то ни было последствий. Вскоре он натолкнулся на кучу тел погибших в бою горожан. Вероятно, уже после капитуляции кое-кто среди этих червяков все же нашел мужество бороться, только надеяться сломить военную машину Империи было глупо. Тем не менее пока все шло на пользу Корлиону. Он выполз из сумрака за домами, рывком переместился к пахнущему кровью снопу и припал к земле. На глаза попался человек в плаще грязного цвета с протертыми до белизны локтями. Эта одежда замечательно подходила для того, чтоб спрятать и Маску, и меч. К тому же плащ приглянулся Корлиону. Быстро стащив с мертвеца плащ, чудом не поврежденный и не запачканный кровью, он накинул его на себя. Маска отправилась в глубокий внутренний карман, меч – за пояс вдоль ноги. Наконец он застегнул пуговицы и перетянул талию поясом.
– Превосходно, – прошипел Леррох.
Корлион убедился, что меч выпирает несильно и в темноте его будет не видно, а потом осторожно поднялся и пошел к свету. Прожекторы жадно рыскали по асфальту, как будто неултанцы могли скрыться от них в дорожных трещинах. За ослепительно-яркими лучами звучали отрывистые, гаркающие приказы имперских офицеров.
– Держать руки на затылке! Строй не нарушать! Тупые людишки, вы что, пьяные!
Гордый Лидер почувствовал себя уязвленным, хотя и не помышлял причисляться к плененным горожанам, так как ничуть не идентифицировал себя с ними. Подозрительно озираясь, он остановился, пока не замеченный, и нырнул в узкий проход между заборами вокруг двух тонущих в зеленых насаждениях коттеджей. Не оборачиваясь, побежал по нему, а на выходе снова замешкался.
– Эй, смертный, что с тобой? Струсил?
– Заткнись, урод! – сквозь злобу выдавил Корлион.
– Ты еще не забыл, к чему я тебя подталкивал? Если будешь убегать от цертонцев, мы не попадем во дворец императора. Ааззен освободит меня, а я – тебя! Сколько раз надо талдычить это тебе, чтобы ты понял?!
– Не командуй мной, мясник! Я могу убить себя, и ты отправишься в свое Небытие! Думаешь, меня многое держит!
Демон осекся на следующей угрозе в адрес нерадивого носителя. Слова Корлиона были искренни, Леррох не рискнул испытывать судьбу дальше и перешел на сладкоречие. Тихим и вкрадчивым голосом он сказал:
– Слушай, я не хочу ссориться. Забудем прошлые обиды. Скажи, почему ты идешь не в ту сторону?
– Воину Антореля не пристало вот так сдаваться врагам. Великими нас сделали отнюдь не поражения и капитуляции.
Леррох глубоко и разочарованно вздохнул.
– Иногда для победы приходится хитрить. Помнишь, как демоны вторглись в твой мир? – дух, услышав гневное рычание носителя, поспешил продлить мысль: – Мы не пошли в лоб, не натолкнули нашу звезду на Анторель, ведь тогда вы могли предупредить атаку. Мы использовали ваши собственные корабли, но это дало нам преимущество. Эти лысики тебе не навредят, ты слишком силен, особенно со мной. Главное, попасть не куда-нибудь, а во дворец, и я знаю, кого туда отправляют. Главное, держись смелее…
– Смелее? Тогда я тоже знаю, что делать мне.
Корлион развернулся и собирался возвратиться, как вдруг его позвал испуганный голос. Двое хлипких мужичков выплыли из темноты и кликнули его снова.
В подвале, куда Корлиона провели ночные встречные, ютились десять человек: по большей части женщины и дети. Среди подпольщиков оказались только два крепких парня с ружьями. Корлион обвел их всех мутным взглядом, в голове побежали картинки пылающего Данноена, рождались мысли, странные мысли. Что, если не все анторельцы разделили участь первых жертв демонического вторжения, что, если в подвалах цветущих некогда домов так же сидят, прижавшись друг к другу, брошенные Лидером люди? Хотел спросить у Лерроха, знает ли тот что-нибудь, но передумал. Двое проводников прошли вглубь сырого помещения, один зажег керосиновую лампу, другой сел в круг товарищей. Все молчали и смотрели на Корлиона, словно он должен был произносить речь.
– Садись, чего стоишь, – пригласил один из крепышей.
Трион посчитал недостойным для Лидера толкаться в подполе с простолюдинами, однако приглашение принял. Заговорить он тоже не решался. В мыслях все перепуталось, жалость боролась с презрением.
– Так ты это, куда шел-то? – спросил провожатый с лампой, которую так и держал в руках.
– К цертонцам, – потупив голову, ответил Корлион.
– Сдаваться?
– Да. А чему вы удивляетесь? Я видел сотни людей, добровольно отдающихся в их руки. Неужели вы собираетесь бороться?
Фраза Корлиона звучала словно вызов, который горстка беженцев не готова была принять. Видно было, они колеблются с выбором дальнейшей судьбы. Самый старший среди собрания, тот мужчина, что пришел с Корлионом и присел, тяжко выдохнул и с болью прошептал:
– Где же лофусы, где Ил’Алра?
В мозгу анторельца подобно молниям понеслись образы далеких миров и существ, каких он и представить не мог. Одно стало ясно наверняка – речь шла о ярых врагах Империи. От увиденного и услышанного у него затрещала голова, огромный объем информации ударил в мозг, точно вырвавшаяся из дамбы река. История древнего народа, называющегося намари и известного народам более позднего происхождения как лофусы, хроники страшных войн… Еще он видел древнего врага этого народа, но неведомая сила, та же, что давала знания, остро воспротивилась тому, чтобы он узрел полную картину. Впрочем, хватило и этого. Корлион сдержал стон боли, хотя лицо его исказилось от страдания, а ладонь сама потянулась ко лбу. Соседи по убежищу испуганно посмотрели на него, Корлион поспешил их успокоить, пояснив, что у него просто приступ мигрени.
Спустя некоторое время люди начали готовиться к ночлегу. Двери подвала приперли тумбой, а на нее навалили мешков с картошкой. От предложенной похлебки анторелец отказался, голод и жажда до сих пор не тревожили его, при том что последний раз он ел и пил настолько давно, что уже забыл этот день. Корлион лег на лавку лицом к стене и долго лежал с открытыми глазами. Стоило векам сомкнуться, как в мыслях вставала стена огня, за которой метались тени людей, накатывал необъяснимый страх. За попытками уснуть он провел половину ночи, попутно слушая шепот людей. Те тоже не смыкали глаз, все время обсуждали положение. Фраза незнакомца сильно подорвала их дух, чаще высказывались предложения сдаться. Тихий, зловещий голос Лерроха начал читать плохо рифмованные заклинания на незнакомом языке, часть их казалась понятной, но смысла не было. Однако от этих заклинаний Корлион заснул.
3. Его Величество
Утро заглянуло в подвал через маленькое окошко у земли, запутавшись лучами в пыльной взвеси. Беженцы зашевелились, сползая с лавок, Корлион моментально открыл глаза, но остался лежать. Снаружи доносились шаги марширующих солдат и трескотня танковых траков.
– Надо выходить, мы ничего не докажем, если полезем в драку, – простонал ночной проводник анторельца, подергав седые волосенки на голове.
– Да, Империю не остановить, – поддержали его.
Дверцы подвала осторожно открылись, люди выбрались на улицу с поднятыми руками. Цертонцы сразу окружили их, тыча стволами. Офицер с длинным жестоким лицом обошел их вокруг, сложив ладони на пояснице. Разумеется, незадачливые партизаны побросали оружие, зная, как короток суд у завоевателей.
– Интересно, – проговорил офицер, змеиные глаза коего слепо смотрели поверх голов пленников. – И сколько крыс еще прячется по подвалам в этом городишке?
Дрожащие люди промолчали, но парни вскоре принялись наперебой галдеть, что таких мало, если есть кто, угрозы для Цертона они не представляют. Впрочем, последнее заявление не нуждалось в комментариях.
– Значит так, – заткнув юношей властным жестом, скрипнул горлом цертонец. – В город прибывает Великий Император собственной персоной. Обыщите каждую щель и найдите этих оборванцев, действовать разрешаю по собственному усмотрению. Пленных гоните на площадь, арре-халлы будут готовы даже заплатить за таких рабов. Сколько до прибытия Адрерара?
– Час, господин, – поклонился один из солдат.
Офицер кивнул с выражением благосклонного монарха и удалился, а солдаты без церемоний поволокли свою добычу к площади, куда сгоняли горожан. Корлиона трясло от злости и обиды. И правда, какие-то никчемные лысые подонки подняли лапы на него, властителя целой планеты, потомственного Лидера и воина! Он хотел вырваться, схватить меч и пойти рубить направо и налево, но голос, тихий, шепчущий голос отговаривал его от безрассудства. Город полнился солдатами Империи и поникшими аборигенами, тем не менее продолжающими вести свой привычный быт. Солнце ярко слепило из-за хлипких облачков, прижигало пыль на немощеных улицах. Дома в Неул-тане редко превышали два этажа, отчего создавалось ощущение простора, над крышами виднелись холмы и леса, виден был и большой объект, приближающийся по воздуху. Двигался он со стороны зоны высадки цертонцев, над ней все еще висели космические исполины, сбрасывавшие войска. Вереницей завоеватели вытянулись оттуда и до города, их машины бесконечным потоком ползли по зеленым лугам и дорогам, вздымая белесые облака. Объект оказался дворцом, чем-то схожим с резиденцией самого Корлиона. Отличие состояло в том, что Адрерар умел летать, удерживаясь на мощных двигателях, как у кораблей Цертона. На витых башнях гордо реяли стяги императора Ааззена, оглашая все окрест, разрывая динамики, трубили рога, установленные на специальных башнях по бокам от многоярусной крыши-пирамиды.
Заслышав звук, возвещающий о прибытии властителя, цертонцы склоняли головы в жестах повиновения. Корлион и мечтать не смел о таком преклонении даже со стороны собственных воинов. До какой же степени они боялись и уважали своего императора, что выказывали ему знаки почтения за час до прибытия?
– Впечатлен? – ухмыльнулся Леррох. Корлион не видел его образа, лишь слышал голос, но он был уверен – демон ухмыляется. – Не отвечай, это привлечет внимание. И да, я могу читать твои мысли, пока мы слиты. Так, значит, тебе понравилась цертонская дисциплина? Ха, знал бы ты, какой ценой они добиваются этого! С раннего детства их забирают от семьи, которая, правда, не возражает, и отдают в учреждение, где им начисто прополаскивают мозги пропагандой высшего происхождения цертонцев, наплевательства на жизни низших народов, навязывают идеалы войны и императора. Дальше самое интересное: физический тест. Детишек подвергают ряду тестов и экспериментов и делят на четыре группы. Первые, сильные умом и телом, подвергаются темному посвящению, из них формируются безжалостные темные стражи, их души оскверняются ритуалами, переданными основателям Империи тем… впрочем, об этом не будем. Вторая группа – солдаты, которых в свою очередь разграничивают на легионеров и преторианцев. Но для того, чтобы стать преторианцем, достаточно убить как можно больше низших и остаться в живых после полусотни боев. Третьи – это рабочие и жрецы культа, о котором тебе пока рано слышать. Последние обречены на смерть по причинам непригодности. Но и этого мало, любое нарушение в армии Цертона также карается смертью. У них и тюрем-то нет. Хотя, на самом деле, тут главное – промытый разум. Они смерти не боятся, зато считают долгом чести бить поклоны императору и воевать под его знаменами, другого варианта на Цертоне нет. А темные стражи вообще машины, не рекомендую с ними сталкиваться в бою.
«Я уже ничего не боюсь», – подумал Корлион, но он врал. Сдаваться в руки врагов, которых он даже не знал, – вот что его пугало. И не потому, что это были жестокие люди или гуманоиды, выглядящие в точности как люди, исключая расовые особенности. Вовсе нет. Ни смерть, ни пытки его не страшили. Самой страшной пыткой для него сделалось воспоминание о мертвых детях, жене и Леррохе, копающемся в ее кишках. Смерть после ада на Антореле скорее стала бы избавлением. Падение гордости Лидера, разрушение чести Триона! Вот что заставляло сердце воина вздрагивать, а кулаки сжиматься.
Небо заполнилось кораблями цертонцев, подвозящими припасы и материалы для строительства лагеря. Легионеры вовсю работали у города, возводя мобильные казармы, гаражи для танков и взлетные площадки. Самораспаковывающиеся блоки поразили и заинтересовали Корлиона, впервые в жизни довелось ему видеть такой любопытный способ ведения завоевания. Целая военная база выросла за считанные часы – конец ее возведения Корлион уже не видел – вместо недели, и это еще в худшем случае. При этом ни рельеф, ни наличие стройматериалов не играли роли, все легко и быстро доставлялось с орбиты в грузовиках и ставилось в любом подходящем месте. Корлион решил, что если у него будет время, возможность и необходимость, он непременно изучит и, быть может, применит цертонский метод на практике. Широкоплечий преторианец треснул его прикладом в лопатку, вернув из мира мечтаний в мрачную реальность. Злоба забурлила в глотке Триона, немалых трудов ему стоило удержать себя в руках. Вскоре появились быстрые корабли, прибывшие из дворца. Это оказались присно поминаемые арре-халлы, представители имперской элиты, военачальники и сановники. Их послали вперед, чтобы разобраться с пленными, проверить, все ли тихо-спокойно, и подготовить город к приходу Его Величества.
С почетом и блеском встречали завоеватели своих предводителей. Людей согнали в несколько групп, освободив проход через площадь, и поставили на колени. Все унижения несчастные неултане сносили с покорностью баранов, ведомых на убой. Да и выбора у них не было, зато он был у Корлиона. Дальше началась настоящая ярмарка. Арре-халлы ходили вокруг да около, выбирали себе рабов, которые будут работать в отведенных им зонах влияния, делая все это так, словно покупали вещь. Лица хладнокровных правителей не выражали даже презрения, им была абсолютно безразлична судьба людей, их желания и страхи. Отбракованных всеми уводили, Корлион догадывался, куда и зачем, радуясь в душе, что его эта участь не коснется. Дошла очередь и до него.
– Этот выглядит сильным, я чую в нем что-то особенное, – важно сообщил гордый цертонец в черно-красном хитоне без рукавов и с высоким металлическим воротом. – Я возьму его, пригодится на прокладывании мостов через реки да и для многого другого.
– Погоди, – прервал его еще один арре-халл, не обошедший вниманием отличного от большинства горожан мужчину с огнем в пустых глазах. – Я бы и сам нашел ему кое-какое применение. Возможно, военное…
– Тихо!
Оборвал обоих грубый голос. Цертонцы как по команде уронили головы и сцепили сжатые в кулаки руки на груди. Небрежно расталкивая солдат, к анторельцу шел высокий цертонец – при том, что все они достигали ростом приблизительно два метра, – в черном длинном балахоне с откинутым капюшоном. На ногах у него были надеты мягкие сапоги с высоким голенищем, обитые железом на носках и пятках, в которые заправлялись штаны, просторные, но аккуратно облегающие. Нижнюю часть лица скрывала знакомая Корлиону дыхательная маска, за плечами виднелась рукоять меча. Трион уже привык видеть на улицах Неул-тана темных стражей, однако этот отличался от прочих. Помимо того, что новое чутье Корлиона сразу признало в нем жестокого убийцу, лишающего жизни просто ради самого этого факта, чудовище выдавали глаза: две красные воронки вместо обычных для Цертона змееподобных. Что-то сжало душу анторельца при виде него.
– Сиди тихо, это Рангар ран Керон, – одернул Корлиона Леррох. Ему и в голову бы не пришло сейчас бравировать, но слова демона заставили задуматься сильнее.
Вообще-то в планы Корлиона входило перебить охрану и пробиваться к дворцу, а теперь он засомневался в этом. Рангар, мастер темных стражей Империи, подошел к странному пленнику и пристально вгляделся в его глаза. Из маски вырвалось недовольное сопение. Ран Керон подозвал ближайшего солдата и, схватив его за горло, поднял над землей.
– Где вы его нашли? – прошипел страж.
– Я, я, мы… Не знаю, великий. Я не участвовал в его захвате.
С необычайной легкостью и сноровкой опытного спортсмена, кидающего снаряд или мяч, зашвырнув ни в чем не повинного (кроме вооруженного захвата мирного города, разумеется) солдата в окно дома напротив, Рангар вновь нацелился на Корлиона.
– Откуда ты взялся, человек?
– Оттуда же, откуда все берутся, – не осознавая своих слов, ответил тот. Язык будто сам двигался.
Лицо темного стража исказилось злобой.
– Я вижу тебя насквозь, откуда в тебе черная кровь?! Ты не бессмертный, ты не бог и не демон! Кто тогда?!
– Я Трион, запомни это имя, – голос Корлиона изменился и помрачнел.
Окружающие словно находились за границей мира, словно не видели и не слышали разговора между этими двумя. Рангар замыслил что-то недоброе, Корлион видел в глазах цертонца его намерения. На выручку пришел случай, а именно: громовой хор голосов грянул: «Гаррен-ра Тарг-Ааззен! Гаррен-ра Император! Гаррен-ра Тарг-Ааззен!». Город накрыло нарастающей тенью небесного Дворца войны, сотни боевых кораблей окружали твердыню Императора, трубы взвыли, пустив дрожь по земле. Легионы Империи встали в построение для приветствия Владыки, Рангар ран Керон медленно сложил на груди руки и опустился на одно колено. Сейчас бы пленникам и разбежаться, да не тут-то было. Страх, животный страх сковал их кандалами, которые не разорвать. Железные удары, звучавшие во дворце, словно бы специально предназначались для вселения трепета в покоренные народы. Адрерар выдвинул платформы с рядами шасси, превышающих по размерам дома Неул-тана. Проехав сколько-то по земле, полевой дворец замер, ворота, вознесенные на высоту в полтора километра, отворились. К порогу подали подъемник.
Корлион высматривал момент сбежать из-под стражи и примерялся, как бы ему пролезть в Адрерар. Задачка-то оказалась не из легких, тут без помощи не обойтись. Но на Лерроха какая надежда? Безмозглый демон только и умеет болтать всякие глупости да убивать детей, то есть – умел. Сейчас от него вообще проку нет. И пусть слышит! Охрана возле горожан пала ниц, люди завороженно следили за опускающимся элеватором. Черные фигуры стражей Цертона кольцом окружили Императора в красном с золотом наряде и с высоким шлемом на голове. Град аро Тарг-Ааззен ничуть не смущался, что находится на чужой, атакованной им планете, стоял, гордо оперевшись на рукоять меча, отливающего золотом, и высокомерно задрав голову. Он не боялся никого и ничего. Если бы голос в голове Корлиона подробнее объяснил ему, что значит быть Императором Цертона, сколь надежна стена из спин темных стражей…
Чем ближе приближался Тарг-Ааззен, тем сложнее казался Корлиону побег. Он не знал, почему Император так влияет на врагов Цертона, но подавляющая аура веяла от него на большом расстоянии. Попомнил он слова Лерроха о темной сущности воинственного народа, о желании демона встретиться с Градом. По идее, момент для встречи выдался удачный, вот он, Император! Сам сейчас подойдет. Волнение духа, предвкушающего свободу, передалась и носителю. Корлион взглянул на Рангара боковым зрением, затем на Ааззена.
– Нет!!! – вскричал гнев воина, вырвавшийся из сердца через глотку гордого анторельца.
Скинув плащ, он схватился за меч, из тонких щелей на лезвии вытянулись бритвы из чистой энергии. Жужжащий клинок ополовинил солдата сзади, полствола штурмовой винтовки второго отвалилось следом. Отпихнув его самого ногой, Корлион срезал еще одного цертонца, пытавшегося повалить его с помощью приклада. Леррох выл и визжал, проклиная «глупого смертного, который все испортил», только анторельцу на поле брани плевать на все и всех. Для него существует только оружие да враги, которых должно ему истребить. Не учел он единственной загвоздки – Рангара ран Керона. Огненные вихри в глазах мастера темных стражей повернули вспять, бешено крутясь. Лязгнув тонким мечом в крашенных письменами ножнах, имперский страж совершил рывок. Удар его был точно выверен и смертелен, но не для столь опытного воина, как Корлион. С намерением отбить клинок цертонца, он обстриг его в двадцати сантиметрах от рукояти. Пораженный Керон смотрел на вонзившийся в землю кусок своего меча и на диковинное оружие пришельца. О такой силе имперцы и не ведали, но обязаны были ею завладеть. Корлион провел несколько резких выпадов, однако лишь порезал рукав одеяния мастера. Люди и солдаты расступились, дабы не попасть под горячую руку. К зрителям присоединился и Тарг-Ааззен со свитой. Тем не менее он не отправлял их на помощь Рангару, слишком веря в силу испытанного слуги. А доверие Императора не бывает безосновательным.
Подловив противника на очередном круговом замахе, темный страж отшвырнул его руку дальше по ходу движения, спровадив Корлиона разрядом молнии, сорвавшейся с кончиков пальцев. Вот уж чего Трион ожидал меньше всего, так это встречи с каким-то громовержцем. Боль холодной звездой расползлась по телу от солнечного сплетения. Пав на землю, он уже не мог подняться, конечности словно парализовало. Над поверженным анторельцем навис триумфатор Цертона. За его спиной послышался медленный, ленивый и низкий голос Императора:
– Неплохая разминка для тебя, Рангар. Жаль, эти глупые низшие расы не чета тебе. А вот оружие интересно. Пусть его заберут на Адрерар и изучат. Эта технология идеально подойдет для перевооружения темных стражей, – за этими словами последовал звон обломка, упавшего под тычком носка сапога. – Если тот пиратский поганец не соврал про «цсидианский арсенал», мы станем непобедимы. А человечишку оттащите в лабораторию и отрежьте ноги. Когда я вернусь, сам убью его.
Корлиона подхватили подмышки и потащили к дворцу. От боли он почти потерял сознание, перед глазами потемнело.
4. Там, где сгущается тьма
В темноте что-то шевельнулось, или кто-то? Глазные яблоки Корлиона вращались, как будто лицезря динамичный сон. И вдруг черная пелена начала плавиться, на ее фоне появилась звезда кроваво-красного цвета, ослепительная в сердцевине. Она становилась больше и больше, заполоняя небытие. На ее фоне метались тени, то ли в страхе, то ли во гневе. Корлион почувствовал, как сильно бьется его сердце, сильно до рези. В огненной пучине звезды Атарака послышался настойчивый злобный шепот: «Открывай глаза, хватит дрыхнуть». И Корлион открыл вежды… Его грубо волокли по полу два цертонца, кидая друг другу рубленые фразы. Грудь еще болела, отдаваясь в сердце тонкими уколами, но стало легче дышать и думать. Глаза застилал кровавый туман, однако причиной ему служил вовсе не удар Рангара. Леррох шептал в голове анторельца, говорил несколькими голосами, перебивая сам себя. По полу разлился белый свет, струящийся из помещения, явно медицинского характера. Корлион этого еще не знал, догадывался по резкому запаху спирта и словам Императора. Кто-то уже звенел инструментами, готовясь к разделке мяса. В жестокости цертонцев можно было не сомневаться, достаточно глянуть на их основное дело – завоевание миров. А презрение к представителям прочих народов, про которое упоминал Леррох, которое они сами демонстрировали, развязывало им руки. Наверняка многие жертвы прошли через это холодное помещение с алюминиевым покрытием на стенах в качестве подопытных экземпляров.
Внутри Корлион мог немного осмотреться: помещение было просторным, делилось на пять или шесть крупных отсеков. В передней, куда его вволокли, были лишь шкафы с белыми халатами и черными прорезиненными фартуками да пара скамей вдоль стен. Но в других помещениях виднелись операционные столы, клетки для подопытных «образцов», металлические ящики для инструментов, полки с препаратами и растворами, холодильные камеры. К солдатам из первой справа операционной палаты направился цертонец в полном облачении хирурга и с марлевой маской на лице. Большинство знаний о новых для него явлениях и предметах Корлион получал от внутреннего экрана и голоса, борющегося с шепотом демона, от этих мыслей ему делалось только хуже. В нос ударил запах крови, от которого бывалого воителя вдруг затошнило. Может, и не в самом запахе крылась причина, а в том, каким образом и ради чего эта кровь проливалась.
– Что тут у нас? – пробухтел сквозь маску вивисектор – таким мудреным словом назвал голос цертонца в халате и фартуке. На языке народов Антореля не существовало аналогов для него, как и такого рода деятельности.
– Да вот, бунтарь выискался, – ответил один солдат.
– Император приказал его четвертовать, позже он лично прикончит этого червя, – подхватил второй.
– Да, да, – с нескрываемым удовольствием прокряхтел вивисектор. Он обошел тело Корлиона, осмотрел его лицо и жадно потер ладони. – Несите его в отсек номер четыре. Я займусь им, Император часто изъявляет желание расправиться с оставленными врагами, но редко о них вспоминает. Скоро ночь, когда будет зачат наследник престола, а война в самом разгаре. Думаю, он не вспомнит о каком-то человеке. Обидно будет выбрасывать на помойку столько ценного материала.
Всю недолгую дорогу до операционной он без остановки бормотал, сглатывая слюну, словно готовился вкусно поесть. Для Корлиона это было дурным знаком. Мясник, похоже, имел обширные планы. Солдаты взвалили неспособного оказать сопротивление пленника на подвижный стол и помогли вивисектору зафиксировать руки, ноги и голову кожаными ремнями. После этого хирург отпустил бойцов за ненадобностью, дальше он вполне управится без ассистентов. Цертонцы, посмеиваясь, вышли из помещения, мясник проводил их кривым взглядом и закрыл двери операционных лабораторий, используя маленький пульт дистанционного управления, покоящийся в бездонном кармане халата. Пока Корлион отходил от шока, полученного вместе с разрядом электричества, он рылся на столе, звеня скальпелями и зажимами, затем настроил висящий над столом агрегат угрожающего вида с циркулярной пилой и какими-то щупами. Вся аппаратура и орудия вскрытия были вычищены до блеска и стерильны, однако в очах анторельца, застланных туманом ржаво-кровавого цвета, они казались забрызганными кровью и осколками костей. По телу Триона прошел холод, только теперь до него дошла истинная опасность, только теперь он уместил в голове мысль, что это конец и конец жуткий. В ушах зазвенели крики и мольбы о пощаде, словно он слышал души всех погубленных на этом столе жертв.
Цертонец включил лампу на том же агрегате, поправил марлевую маску, навис над Корлионом. В руках у него были хромированные ножницы, которыми он аккуратно срезал накинутую поверх анторельской кольчуги рубаху. Корлион не чувствовал холодного касания инструмента, но все равно съежился. А вивисектор удивленно посмотрел на слой мелких, неразделимых колечек, больше похожих на нити свитера. Потрогав их, он потер подбородок и хмыкнул. Пила на агрегате противно заскулила, хирург медленно направил ее на кольчугу. Дикий вопль заполнил голову Корлиона, он не понимал, он ли это кричит от нестерпимой боли или кто-то вне него, а он смотрит со стороны. Сознание помутилось, но быстро вернулось в норму. Посмотрев усталыми глазами на пилу, зависшую в десятке сантиметров перед грудью, он заметил замершего в противоестественной позе хирурга. Вдруг его члены захрустели, начали двигаться против его воли, извиваясь змеями. Двигал ими не Корлион, он даже не уловил момента, как выполз из прочных кожаных пут и упал на скользкий, крытый тонкой кафельной плиткой пол.
– Больше не заставляй меня так делать! – гневно просипел Леррох. – Это чревато опасностью для нас обоих.
– Что произошло? – взялся за гудящую и кружащуюся голову Корлион.
– Я спас твою шкуру, смертный, и лучше тебе не знать, каким образом.
– А что с этим? – он кивнул на вивисектора.
– Отрубился, – фыркнул демон. – Придет в чувство через пятнадцать минут и будет твердо уверен, что выпотрошил тебя и успел избавиться от тела и прибрать в помещении. Это выиграет для тебя немного времени и предоставит шанс начать всё заново.
– А если припрется император и спросит, куда я подевался?
– Оставь объяснения нашему доброму доктору, это уже его забота, и на твоем месте я не сильно бы беспокоился о его судьбе.
– И то верно, – кивнул Корлион.
Ему даже захотелось заехать вивисектору кулаком в глаз напоследок, к счастью, он вовремя одумался. Синяк на лице цертонца выдал бы его, а сейчас важно было полностью замести следы. Украдкой он проскользнул за дверь в коридор, предварительно отперев механический замок при помощи пульта. Найти его в кармане вивисектора труда не составило, как действовать дальше, подсказал Леррох. Корлион в очередной раз пожалел, что придется расстаться с таким удобным внутренним помощником. Он, конечно, сломал ему жизнь, но ведь можно начать новую. Демон как-то странно усмехнулся над этой мыслью, чего Трион не заметил. Важно было скорее скрыться и спрятаться, дворец способствовал этому. Множество темных углов, комнат, извилистых коридоров и воздуховодов. А самое главное – почти никакой охраны! Подавляющее большинство солдат отправилось на завоевания, а дворцу ничто не угрожало. Чего уж греха таить, если бы не чудесное вмешательство Лерроха, Корлиона Триона уже не было бы в живых. А судя по трусости и беззащитности жителей планеты, Империи и вовсе не требовалась осторожность. Один факт появления Тарг-Аззена поверг их в страх, парализующий, лишающий воли, обращающий в покорных рабов.
Для начала он схоронился в какой-то коморке и прилег на свернутые роликами широкие тряпки. Перед тем как действовать дальше (хотя он пока и не догадывался, в чем собственно его действия должны заключаться), ему нужно было перевести дух. Слишком много странного, необычного и тревожного случилось с ним за последние сутки. Спать не хотелось, мозг просто переключился внутрь, демонстрируя картинки на фоне ясного ума. Видения по-прежнему носили пугающий характер. За неимением выбора пришлось смотреть их.
Когда щели подъемной двери потемнели, Корлион зашевелился. Примкнув ухом к холодному металлу, он долго слушал и вышел только тогда, когда полностью уверился в безопасности вылазки. Дверь шикнула за спиной, анторелец осмотрелся, затаив дыхание. Риск добавлял интереса его операции, подкативший к груди адреналин раззадорил сердце Корлиона. Он пошел по устланному ковром коридору, рассматривая расписные стены, золотые фигурные светильники под потолком, величественные обнаженные скульптуры мускулистых цертонских мужчин и грациозных женщин, застывших в горделивых позах. В окна, завешенные пурпурными шторами, пробивались полоски лунного света, разделив коридор на отрезки между одним окном и следующим. За запертыми дверями слышались тихие голоса, но Корлиона это не тревожило, черное облачение скрывало его, шаги были беззвучны. Остановился он возле балкона. Как завороженный прошел через стеклянную дверь. Холодный ветер хлестнул в лицо, внизу расстилался пейзаж холмов и распаханных полей, стихший Неул-тан светился прожекторами захватчиков и окошками домов далеко левее. Дворец двигался. Мягко парил над землей, убрав шасси, рядом следовали ударные штурмовики и перехватчики могучей Империи. Корлион вспомнил, как благодаря ему на Антореле были изобретены похожие машины войны, обеспечившие Лидеру победу над последними свободолюбцами.
Насладившись мирной ночью, достаточно мирной, чтобы не обращать внимания на грохот артиллерии на севере, Трион вернулся в помещение. В коридор как раз свернули два солдата, незваному гостю пришлось оперативно прошмыгнуть в узкую выемку между стеной и постаментом статуи цертонского воина, поднявшего над головой копье с венком, висящим на наконечнике. Вспомнилось о заткнутой за пояс Маске – он заблаговременно вынул ее из кармана плаща и засунул за пояс, перед тем как расстаться с одеждой. Маска легла на лицо, как влитая, Корлион прикрепил ее к капюшону кольчуги зажимами на краях, глаза мигнули и погасли. Однако теперь Корлион видел в темноте лучше, чем филин. Стража дворца беззаботно прогуливалась вдоль пустого коридора, не предвидя малейших неприятностей, бойцы переговаривались, смеялись. Из обрывков болтовни Трион узнал, что захватчики обсуждают возможные варианты развлечения с пленными женщинами из захваченных городов, что его не удивило. Чего еще было ждать от таких, как они? Много пафоса и мало разума.
Скривившись от отвращения к этим недостойным, не знающим, что значит быть представителем истинно величайшего народа, Корлион переполз к противоположному углу постамента и улизнул в коридор. Шел он уверенно, будто знал устройство Адрерара, как собственной резиденции в Данноене.
– Ты куда собрался? – одернул его недовольный голос Лерроха.
На секунду Корлион сам задумался, куда, собственно, он направляется, но ответ быстро пришел на ум.
– Мне нужно вернуть меч.
Демон пробормотал что-то, словно хотел осечь собеседника, потом передумал и начал размышлять над поставленной задачей. На время он замолк, как выяснилось, для того, чтобы изучить дворец. Каким образом злой дух в голове Корлиона проворачивал свои фокусы, анторелец не задумывался, понимая, что так или иначе не постигнет их природы. Стало быть, и незачем голову ломать, главное, трюки Лерроха работали!
– Ладно, человек, сделаем по-твоему, – как бы не с ним разговаривая, сказал носителю Леррох. – Я покажу тебе, где находится твой меч, но забирать его будешь сам. Смотри, не сгуби нас, ты не бессмертен, как уже убедился, а вечно вытаскивать тебя из болота я не смогу. Ты себе не представляешь, чего стоило твое прошлое спасение.
– Говори, куда идти, – грубо заткнул демона Корлион.
Перебежками от одного закутка до другого он пробирался по этажам дворца, петлял в хитросплетениях комнат, переходящих одна в другую или в очередной коридор. От охраны ему удавалось легко скрываться, пользуясь преимуществами: ночным зрением и эффектом неожиданности. Пока ни один солдат в Адрераре не знал о его присутствии. Встречались Корлиону и гражданские обитатели дворца, чиновники и прислуга, но от этих уйти было вообще плевым делом, к тому же они и не могли его заметить, не имея такой задачи.
Трион заглянул за угол в тускло освещенную комнату. От оживления демона тело продернуло щекоткой, не невзначай же случилось это именно тут, именно сейчас. Внутри он увидел алтарь, окруженный металлическими трубами, в каждой из которых горело по свече из черного воска. На алтаре сгорбилась статуя чего-то столь зловещего, что Корлион вздрогнул. Вроде бы обычное изваяние, похожее на изображение цертонских героев в коридорах и залах, и все-таки было в лице этого «цертонца» нечто такое жестокое, злое, развратное! На каменные глаза было невозможно смотреть дольше трех секунд. Фигура держала руки крест-накрест на уровне груди, в ладонях лежали человеческие черепа, также украшающие его шею в виде бус. Он был гол, ноги вросли в землю, облепились скалами. Голова была наклонена и выдвинута вперед. Корлион несколько раз кидал на божество Цертона захваченный тайной силой взгляд, тут же отводя его, однако не мог не глянуть еще хоть разок. Вывел анторельца из гипнотического транса вкрадчивый шепот Лерроха.
– Следующий Сын, – произнес демон.
– Это Зло, – не осмыслив слова духа, проговорил Трион.
– Еще какое! – повеселел Леррох. – Когда он придет, Мироздание узнает, что такое настоящие страдания.
– Я могу что-нибудь сделать?..
– О да, только позже.
Позади в коридоре послышались шаги, Корлион метнулся в ближайший темный угол и замер, не дыша. В комнате появились двое, оба – темные стражи. Тут Корлион понял, что это не то же самое, что и обычные войска Империи, что их так просто обвести вокруг пальца не удастся. Стражи, казалось, даже почувствовали его, вынюхали. Один медленно повернул голову, обведя часть комнаты взглядом, его напарник, словно часть механизма, проделал такое же действие с противоположной половиной. Благо, укромный промежуток под свисающим с потолка до пола стягом находился за ее пределами. Темные стражи переглянулись, прошли вглубь, опустились на колени. Корлион по стеночке выбрался из-под слоя красной материи с черным рисунком: четыре наложенных друг на друга особым образом треугольника, символизирующих основные столпы Империи.
Сердце анторельца даже не билось из всех сил, оно замерло. Объяснить животный страх он не мог, а после веселой прогулки по дворцу это удивляло его вдвойне. Где-то в глубинах изломанной души зародился стыд в отношении парализованных страхом людей из Нуал-тана. Цертонцы были не обычными противниками, темная печать лежала на этом народе, он таил секреты, которые не хотелось вскрывать. Отбросив баловство, Корлион побежал (покуда его никто не видел) по коридору, влетел в лифт, надавил на указанную демоном кнопку и приник к зеркальной стенке. Взгляд волей-неволей коснулся отражения в зеркале: черный череп с красными глазами безумно смотрел на него. Его тоже боялись тысячи порабощенных людей, Корлион сам испугался его в тот миг. Ему привиделось, будто Маска страха живет отдельной жизнью, будто он смотрит не в зеркало, а на какое-то жуткое создание из проклятого потустороннего мира. За правым плечом шевельнулось бесформенное тело Лерроха.
Читать бесплатно другие книги:
