Новая Зона. Игра вслепую Елисеев Григорий
Сквозь шипение помех пробилась какая-то радиоволна. Ведущий новостей рассказывал о главных темах выпуска.
«…Корпорация «Wonder Tech» назвала обвинения в незаконном проникновении ее сотрудников на территорию американской Аномальной Зоны, цитирую, «смехотворными и не обоснованными происками сторонников теорий заговора». Напомню, что ФБР проявило интерес к деятельности одного из крупнейших оборонных концернов после независимого журналистского расследования газеты «The Guardian». Репортеры обнаружили свидетельства того, что корпорация прибегала к услугам так называемых сталкеров – наемников, готовых за плату проникать на территорию Аномальных Зон и выполнять там различную сомнительную работу».
– Так вот мы кто по официальной терминологии, – усмехнулся Роман. – Ну-ну.
Молодой человек пробежал мимо широкого каскада выключенных фонтанов, спускающегося к реке.
«В первую очередь Федеральное бюро расследований заинтересовало то, что многие из сталкеров, упоминаемых в этих отчетах, впоследствии были найдены мертвыми. Полиция пока не комментирует возможную причастность корпорации к их смертям. К другим новостям. Американские войска начали высадку десанта на побережье Турции. Практически в эти секунды военные вертолеты пролетают через бухту Золотой Рог и зависают над центральными районами Стамбула. По мнению многих аналитиков, эта операция станет последним гвоздем в крышку гроба политики агрессивного сдерживания, которую Белый дом проводил все последние годы».
Нестеров остановился, чтобы перевести дыхание, возле той самой бетонной лестницы, по которой они с Владимиром вчера вечером поднимались.
«Напряженность между Пекином и Тайбэем продолжает нарастать. Военные силы Китая приведены в полную боевую готовность. Судя по всему, если стороны не сядут за стол переговоров, в ближайшие шесть часов армия КНР начнет массированную атаку на Тайваньские острова».
Роман пробежал мимо небольшого здания с колоннами и, вместо того чтобы направиться к усадьбе, свернул направо, в сторону невысокого кирпичного забора.
«Сегодня ночью было совершено нападение на посольство Эквадора в Рио-де-Жанейро. Неизвестные, застрелив троих охранников, проникли внутрь и убили скрывавшегося там экс-агента ЦРУ Макса Брауна. После этого люди в черных комбинезонах, вооруженные корейскими пистолетами-пулеметами, попытались уйти от погони на лимузине, приписанном к посольству. В итоге погибли четверо полицейских, еще девятнадцать получили ранения. Кроме того, нападавшими был уничтожен вертолет новостного телеканала, оказавшийся на месте событий. Два пилота, репортер и телеоператор числятся пропавшими без вести, поскольку их останки сильно обгорели и для установления личности нужна экспертиза ДНК. Неизвестные же скрылись с места преступления на военном вертолете без опознавательных знаков. Напомним, Браун стал известен всему миру полгода назад, когда передал сайту «Wikileaks» информацию об испытаниях эффектов от артефактов, добытых в Аномальных Зонах, в американских тюрьмах. Эта шокирующая новость всколыхнула международную общественность, вызвав бурный резонанс и всеобщее порицание Соединенных Штатов. В ответ Белый дом обвинил Брауна в предательстве и открыл за ним настоящую охоту. Бывший агент был вынужден бежать в Латинскую Америку, откуда запросил политического убежища в Российской Федерации».
Нестеров пробежал через раскрытые железные ворота и двинулся вдоль стены тренажерного зала. Свет за высокими забранными железной сеткой окнами был выключен, и сквозь пыльный полумрак виднелись ряды турников, шведских стенок и прочих спортивных установок. С электронными табло и множеством мониторов. Роман усмехнулся. Когда Фокстрот тренировал их, в его распоряжении были только старые ржавые тренажеры с облупившейся краской, под которыми в дождь скапливались лужи холодной воды.
«Несмотря на то что США отрицают свою причастность к нападению на посольство, большинство экспертов считают, что именно Белый дом, все это время требовавший экстрадиции бывшего агента, стоит за смертью Макса Брауна».
Нестеров снял наушники и, замедлив шаг, направился к широкому оврагу, в котором находился полигон. Уже издалека был слышен грохот стрельбы из автоматического оружия. Роман на слух определил, что это, скорее всего, АК-103. Спустившись по небольшой металлической лестнице, сталкер двинулся в сторону стрельбища. Длинные, как в тире, дорожки занимали собой половину полигона. Четверо новобранцев – последняя партия, присланная Василевским до его ухода в высшие эшелоны, – поражали далекие мишени из учебных версий автомата Калашникова. На стальные человеческие силуэты были наклеены яркие картонные пластины с изображением человека в камуфляже, вооруженного пистолетом. При попадании условные противники издавали негромкий звон и падали на «спину».
Позади новичков прохаживался Фокстрот, одетый в камуфляжную куртку и армейское кепи. Сидеть под навесом тренер находил ниже своего достоинства и мок под дождем наравне с новобранцами.
– И… Стоп! – рявкнул он, посмотрев на секундомер.
Молодые люди, выдыхая, ставили автоматы на предохранитель и клали оружие на широкие столы перед ними. Затем стаскивали с головы наушники и широкие защитные очки из желтого пластика.
Фокстрот вдавил одну из кнопок на пульте. Раздался свист, и одна за другой пораженные мишени вновь «встали в полный рост». Мужчина поднял висящий у него на шее бинокль и, прильнув к окулярам, принялся изучать результаты стрельбы.
– Так… – Он перекатил сигарету из одного уголка рта в другой. – Хорошо… Очень хорошо… Очень хорошо… Хм…
Тренер остановился и уважительно кивнул.
– Молодец, Света, – сообщил он. – Великолепный результат.
Роман прищурился и посмотрел на мишени, расположенные на стрелковой дорожке миловидной девушки в камуфляже. В голову. В голову. В правый глаз. В левый глаз. В голову. Точно в переносицу. Опять в голову. Нестеров присвистнул. Результат действительно был впечатляющий. В их группе такое показывала только Волкова.
Фокстрот обернулся. Некоторое время он смотрел на сталкера, затем кивнул.
– Привет, Эхо. – Он улыбнулся. – Что-то случилось?
– Да нет. – Молодой человек тоже улыбнулся. – Зашел проведать старого учителя… и побегать на полосе.
– А, – одобрительно протянул тренер. – Это дело.
Он обернулся на новобранцев.
– Перерыв десять минут! – объявил он. – Советую всем не валять дурака, а понаблюдать за Романом. Он всегда очень хорошо справлялся с полосой, а вам завтра это только предстоит.
Фокстрот вместе с Нестеровым направились к небольшому навесу, за которым возвышались громадные деревянные стены с прямоугольными прорезями, символизирующими окна.
– Какой там сейчас лимит, Борис Васильевич? – осведомился Роман, когда они оказались под скошенной жестяной крышей.
– Семь минут сорок секунд, – откликнулся тренер, беря с пластикового столика планшет. – Разминаться будешь?
– Да нет, наверное, – помотал головой Нестеров. – Я же бегал.
– Ну, смотри, – кивнул Фокстрот, ставя на лавку длинный контейнер. – Здесь все как обычно.
Молодой человек кивнул и, откинув крышку камуфлированного ящика, начал выкладывать на стол содержимое.
– Так, как я понял, правила те же самые? – поинтересовался он, надевая легкую куртку цвета хаки.
– Ага. – Борис раскурил новую сигарету. – Каждый пропущенный противник – плюс тридцать секунд.
Роман вставил обойму в учебный АК и передернул затвор. С тихим щелчком одна из пуль замерла в стволе.
– Наступаешь в «аномалию», – тренер развел руками, – возвращаешься на старт.
Нестеров кивнул и, натянув на лицо черный армейский противогаз, вкрутил свежий фильтр.
– Кстати, – он положил на стол странную резиновую емкость, похожую на грелку, – это что за новости?
Внутри перетекала какая-то синеватая жидкость, по цвету напоминающая разведенный купорос. Еще несколько таких же лежали на дне контейнера.
– Это? – Борис взвесил предмет на руке. – Это теперь вместо кирпичей. Натовская технология. Рене где-то смог добыть целую партию.
Нестеров усмехнулся и начал упихивать «грелки» в камуфлированный рюкзак.
– По-моему, кирпичи как-то понадежнее были, – сообщил он, застегивая крышку.
– Зато если ты на эти штуки грохнешься, хребет не сломаешь.
– А не нужно грохаться, – тоном Фокстрота объявил Роман.
Тренер усмехнулся и взялся за секундомер. Сталкер вышел из-под навеса и, дернув плечами, пару раз подпрыгнул, распределяя вес. Затем, обойдя низкую ограду, встал на широкую пластиковую пластину с надписью «Старт».
– Готов? – крикнул Борис, поднимая правую руку.
Роман кивнул и, глубоко вдохнув, перехватил автомат поудобнее.
– И… – Фокстрот вдавил кнопку на секундомере. – Пошел!
Нестеров сорвался с места и, толкнув небольшую панель с синей стрелкой наподобие тех, что ставят в магазинах, очутился на полосе. Первым препятствием был длинный узкий коридор, собранный из бетонных блоков. Крыши у него не было, поэтому с неба продолжал нещадно хлестать дождь, а под ногами в примятой траве текли потоки воды. Молодой человек знал, что один из его шагов вот-вот заденет красноватый луч сенсора, и…
Раздался неприятный свист, и в коридор из небольшой щели в стене выскользнула первая мишень. Стальной прямоугольник со все той же картонной наклейкой в виде абстрактного вражеского пехотинца. Сколько раз Роман приходил на полигон, он всегда пытался идентифицировать «условного противника» по униформе или оружию, но так и не пришел к однозначным выводам. В руках солдата был зажат стандартный натовский USP корпорации «Хеклер & Кох», однако одежда скорее подошла бы какому-нибудь колумбийскому наемнику – абстрактная армейская куртка и тканевый подшлемник без прорези для рта. Альфа вроде что-то рассказывал о том, что Василевский прислал несколько контейнеров со списанными картонными щитами, оставшимися еще с советских времен, но те ли это были щиты, никто не знал.
Впрочем, сейчас, как и во все предыдущие разы, времени на раздумья не было. Сталкер, не сбавляя хода, вскинул автомат к плечу и, потратив на прицеливание не больше секунды, спустил курок. Пули со звоном впились в старое железо, и противник, получивший смертельное ранение в горло, скрылся обратно в дыру в стене. Еще двое, появившиеся из боковых проходов, получили по несколько зарядов в грудь и тоже были зачтены убитыми.
Добежав до конца бетонного коридора, Роман ударом ноги распахнул дверь и с ходу открыл огонь по трем мишеням, «сидящим» возле стола с картами. Нестеров дал веерную очередь, после чего все трое «противников» оказались на полу. Оттолкнувшись от старого дивана, из подушек которого торчали пружины, сталкер перемахнул через узкий подоконник и, выпрыгнув из окна, сделал кувырок в сторону ящиков.
Квадратная «площадь», где очутился молодой человек, была заполнена «аномалиями» – кругами ярких светодиодных трубок и беспрестанно движущимися мишенями. Еще несколько целей с картинкой в виде человека в камуфлированной шляпе и с длинноствольной снайперской винтовкой возвышались над плоскими деревянными стенами четырехэтажных «домов».
Роман высунулся из-за одного из ящиков и тут же нырнул обратно – выдвинувшийся из люка в одном из зданий ствол выплюнул несколько шариков с краской. Заряды разбились о контейнер в паре сантиметров от головы Нестерова.
– А говорил, все как раньше, – процедил сталкер и, высунув из-за угла руку, дал очередь вслепую.
Раздался звон, и несколько стальных прямоугольников «завалилось на спину», скрепя ржавыми фиксаторами. Нестеров перезарядил оружие и, выкатившись из-за укрытия, распластался на траве. Пейнтбольный автомат снова выстрелил, но все его заряды прошли над головой молодого человека. Роман усмехнулся и, прицелившись, дал три одиночных выстрела. Один за другим «снайперы» исчезли, возвестив о своем поражении все тем же легким звоном.
Нестеров поднялся на ноги и осторожно двинулся по узкой тропинке между условными «аномалиями». Синие светодиодные трубки символизировали «шокеры» или «морозильники». Красные – «костры» и «облака». Наступить в любую из них означало провалить заход и вернуться в начало полосы. Наступить в любую из них в реальности означало умереть мучительной смертью или навсегда остаться инвалидом.
Роман раскинул руки в стороны и прошел на участок между «комариной плешью» и «волчьей ямой». Ширина безопасной дорожки здесь сужалась где-то до тридцати сантиметров. Нестеров аккуратно преодолел опасную зону и выдохнул, ступив на вкопанную в землю мокрую бетонную плиту. На ней посередине был нарисован ярко-красный круг с крестом в центре. Над ним слегка покачивался на легком ветру толстый канат, как будто украденный из спортзала. Сталкер поднял голову и вздохнул. Он всегда ненавидел это место. Поправив перчатки, Роман перебросил автомат за спину и, ухватившись за трос, начал восхождение. Стальная скоба была закреплена на выступающей из громадной деревянной стены балке на высоте пяти метров.
Добравшись до второго этажа, Нестеров кое-что вспомнил. С противным свистом за одним из окон поднялся стальной прямоугольник.
– Твою же мать! – выдохнул молодой человек и качнулся в сторону.
Закрепленный справа от мишени пейнтбольный автомат выстрелил. Металлические шарики с краской словно в замедленной съемке пролетели мимо Романа. Тот покрепче обхватил ногами канат, а затем рванул с пояса пистолет и, вскинув руку, спустил курок.
Пули впились «условному противнику» в закрытое тканевой маской лицо, и он, обиженно звякнув, исчез из поля зрения. Нестеров подтянулся и, преодолев еще два метра, ухватился за специальные скобы на выкрашенной синей краской стальной балке.
– Ух… как же я это ненавижу… – процедил сквозь зубы сталкер и, перекинув через ее край ноги, залез следом.
Восстановив дыхание, молодой человек распрямился и, пригибаясь на промозглом ветру, побежал по крыше «жилого дома». Еще двоих стальных «врагов» Роман отправил на тот свет короткими очередями и, перезарядив оружие, замер на противоположном краю. В паре метров впереди покачивался еще один канат. Нестеров прошипел что-то нецензурное и, разбежавшись, прыгнул. Вцепившись в трос, сталкер обхватил его снизу ногами и, чуть ослабив хватку, заскользил вниз.
Как только подошвы тяжелых шнурованных ботинок коснулись земли, он припал на одно колено и, вскинув автомат, дал три короткие очереди. Потрепанные стальные прямоугольники исчезли в пазах в стене, откуда и появились. Роман поднялся на ноги и, передернув затвор, сорвался с места. Миновав небольшую арку, подбежал к длинному столу и ударил по широкой красной кнопке.
– И… стоп! – объявил динамик голосом Фокстрота.
Роман выдохнул и, стянув противогаз, направился к широкому навесу, под которым стояли Борис и новобранцы. На громоздких экранах транслировалось изображение с камер, установленных на полосе. На большинстве мониторов шли повторы действий Нестерова.
Тренер сделал шаг вперед и, еще раз посмотрев на секундомер, усмехнулся.
– Ну, что, Роман? – Он бросил окурок на землю и раздавил его ботинком. – Это новый рекорд!
Сталкеры зааплодировали. Роман устало улыбнулся и кивнул.
– Сколько хоть? – осведомился он.
– Четыре минуты пятьдесят семь секунд тридцать девять миллисекунд, – сообщила Волкова, вышедшая из-за спин новобранцев.
Дельта широко улыбалась. Ее глаза горели. Нестеров слабо помахал рукой. Анна, подойдя ближе, помогла ему снять рюкзак.
– Пошли домой, – промурлыкала девушка.
– Ты смерти моей хочешь? – усмехнулся Роман.
– Да ладно тебе. – Волкова подмигнула. – Только не говори, что тебя вымотала полоса.
Нестеров хотел что-то ответить, но его прервала мелодичная трель.
– Это мой, – сообщил молодой человек и, опустив руку в карман, вынул смартфон. – Алло, шеф?
– Эхо? – Рене стучал по клавишам, видимо, прижимая телефон плечом. – Ты сейчас на полигоне?
Позывные в обращении он использовал, только если речь должна была пойти о какой-нибудь ответственной работе.
– Да, – подтвердил Роман. – Что-то случилось?
– Именно. – Декарт зашелестел какими-то бумагами. – Есть задание. Для тебя и Дельты с Гольфом.
Глава 4
«Оружейники»
Пронзая низкие серые облака, в небе летела громадная серая туша. Тяжелый транспортный C-5 «Super Galaxy» сопровождали три желто-серых Су-37 с красными звездами российских ВВС на крыльях.
На длинных хвостовых стабилизаторах транспортного самолета расположились другие эмблемы. Сторожевая вышка, поднимающаяся из темной воды.
– Это «Якут-4-2», – раздалось из рации, закрепленной на мигающей разноцветными огоньками приборной панели.
Один из пилотов С-5 щелкнул переключателем, и шипящие в эфире помехи исчезли. В этот момент идущий первым российский истребитель выскользнул из-за края кабины и, пролетев мимо, замер в паре сотне метров впереди. Вернее, оба самолета продолжали двигаться, но из-за одинаковых скоростей друг для друга висели на месте.
– Это «Лань-3-8-15». – Летчик поправил тяжелый шлем и поднес к губам коробок рации на длинном черном проводе. – Слышим вас, «Якут-4-2». Что-то случилось?
– Так точно. – Голос российского пилота то появлялся, то пропадал. – Нам только что сообщили с земли, что над Москвой сильная гроза, все аэропорты закрыты.
– Принято, «Якут». – Летчик из «Blindwater» поморщился и помотал головой, глядя на своего напарника. – Что теперь?
Судя по звукам, пробивающимся через вновь появившиеся помехи, пилот истребителя консультировался с на-чальством.
– «Лань»? – через пару секунд отозвался он. – Слышите меня?
– Да. – Пилот транспортного самолета щелкнул реле, изменив угол наклона закрылка на правом крыле.
– Штаб велел использовать резервный маршрут. Мы будем садится на Юго-Западную базу.
– Принято, «Якут», – кивнул пилот корпорации и потянул штурвал в сторону.
Тяжелая летающая машина загудела турбинами и словно нехотя пошла на разворот. Истребители сопровождения на пару секунд разошлись веером, а затем снова взяли С-5 в кольцо.
– Кажется, поворачиваем, – проговорил Джон Майкрофт, поморщившись.
Хофф знал о том, как сильно Майкрофт ненавидел летать. Вернее, он нейтрально относился к вертолетам и парашютам, но самолеты… самолеты рядовой просто не переносил.
Александр открыл глаза и заерзал на узкой стальной лавке, пытаясь устроиться поудобнее. Весь семичасовой перелет от базы в Бейруте до российской границы сержант безуспешно пытался уснуть. Помотав головой, он обвел глазами салон. Большинство молодых людей и девушек, сидевших напротив, спали, свесив головы в шлемах на грудь и упершись лбами в приклады штурмовых винтовок. Немногие разделявшие бессонницу Хоффа расположились прямо на полу возле колес тяжелого бронетранспортера, играя в покер. Смит, кажется, выигрывал, однако точно Александр рассмотреть не смог.
Вместе с солдатами летели и боевые машины, перехваченные громадными тросами, пропущенными через металлические скобы в полу. Хофф наконец понял, что за странный звук он периодически слышал сквозь полузабытье, которое ни один нормальный человек не смог бы назвать сном. У приземистого «Абрамса», стоящего в пяти метрах от сержанта, при попадании в зону турбулентности покачивался ствол. В замкнутом пространстве самолета этот глухой скрип звучал угрожающие и напоминал ворчание рассерженной собаки.
Хофф отстегнул ремень безопасности и, поднявшись, двинулся по салону. Пройдя мимо тяжелого грузовика с транспортной платформой, на которой возвышался закрытый брезентом «Апач», он заметил Еву. Откинув край темного покрытия, девушка лежала под вертолетом. Рядом с ней стоял красноватый ящик с инструментами. Пилот копалась под днищем боевой машины, что-то негромко насвистывая.
Александр остановился возле небольшого иллюминатора и, уперевшись рукой в стену, посмотрел сквозь прозрачный пластик.
Внизу проносились бесконечные осенние леса, рассекаемые серыми линиями автострад, убегающих за горизонт. По далеким железнодорожным путям тащился пассажирский поезд, похожий отсюда на несколько карандашей, положенных в ряд.
– Ну и как оно, сэр? – осведомился подошедший Джон. – Что чувствуете, вернувшись на историческую родину?
Солдат старался не стоять на месте, разминая затекшие ноги.
– Честно? – Хофф обернулся и посмотрел на друга. – Мне омерзительно.
– Почему? – удивилась, спрыгнув с края транспортной платформы, Ева.
Девушка протерла руки ветошью и, бросив ее в ящик с инструментами, смахнула пот со лба.
– Я думала, всегда приятно снова оказаться там, откуда ты родом.
– Ну, как бы вам объяснить… – Александр отвернулся к иллюминатору. – Конечно, я всегда об этом мечтал. Но… Я не хотел вернуться вот так.
– Что вы имеете в виду, сэр? – Джон склонил голову набок.
– Понимаешь, – Хофф машинально постучал пальцами по алюминиевой переборке над головой, – мой прапрадед служил еще в имперской армии и воевал в Первой мировой и в Гражданской войнах. Причем, судя по дошедшим до меня документам, в последней не на победившей стороне. Затем мой прадед. Он прошагал с ППШ от Москвы до Берлина и участвовал в самых кровопролитных сражениях Второй мировой. Домой вернулся без правого глаза и трех пальцев на одной руке. Его сын, мой дед, служил в Европе. Во время операции «Дунай» он пересекал на Т-54 границу Чехословакии и въезжал в составе танковой колонны в Прагу. А мой отец… Он был одним из тех, кто стоял с автоматом на Берлинской стене в ГДР. Там же он и встретил мою мать. А я родился в тот год, когда стена пала и Германия снова стала единой. Для них это было… Не знаю, своеобразным символом, что ли? Они хотели, чтобы в мире, где будет жить их сын, не было больше разделенных стран и наций, умирающих из-за идеологий. Они, чьи деды сражались по разные стороны баррикад в самой страшной войне в истории человечества, хотели, чтобы я смог жить в мире, где никогда больше не будет литься кровь. Они хотели, чтобы маленький Саша стал уважаемым врачом или юристом, купил небольшой домик в пригороде Мюнхена и каждую осень вместе с друзьями надевал широкополую шляпу с пером, широкие тирольские штаны и шел пить пиво на Октоберфест. Они хотели, чтобы я лечил людей или защищал невинных в суде…
Хофф обернулся.
– А что вместо этого умеет делать маленький Саша? – Сержант вздохнул. – Он умеет спускать курок. И убивать людей. Афганистан, Сербия, Китай, Филиппины, Мексика, Коста-Рика, Новая Зеландия, Ливан. Да Александр Хофф объездил полмира! Попутешествовал, так сказать!
Александр грустно усмехнулся.
– У меня в загранпаспорте нет ни одной свободной страницы. На каждой стоят штампы стран, где я служил. И убивал. А теперь я лечу на землю своих предков. Не с фотоаппаратом и в сопровождении семьи, а со штурмовой винтовкой в руках и в компании таких же головорезов, как и я. Вот поэтому мне и омерзительно. Потому что вместо того, чтобы исполнить мечту своих родителей о мире, я стал одним из тех, кто пытается спалить его дотла.
– Сэр, – Майкрофт помотал головой, – вы не правы. Мы не убийцы. Мы миротворцы, мы никогда не лишаем жизни без причины. И мы защищаем невинных людей, людей, которые не могут сами постоять за себя. Сэр, вы знаете, что я начал уважать вас после того, как вы выносили на руках детей из того горящего приюта в Косово…
Хофф помотал головой.
– Мы наемники, Джон, – объявил сержант. – Нам за это платят. Какие бы ярлыки мы на себя ни навесили, правда-то одна. Мы не миротворцы. Мы солдаты удачи, псы войны, жадные до денег. И всегда ими будем. И всегда там, где мы окажемся, будет литься кровь. Вот поэтому я и не хочу лететь домой.
Александр снова отвернулся к иллюминатору и замолчал. Некоторое время все трое стояли молча.
– Тот приют, – тихо, так, чтобы его слышала только Ева, проговорил Джон, – находился в пяти километрах от маршрута следования конвоя. Нас там вообще не должно было быть. Но, увидев дым, Александр велел остановить колонну, и мы поехали узнавать, в чем дело. Из-за этого приказа мы опоздали к точке сбора на полчаса. И спасли сто пятьдесят детских жизней.
В холле «Санатория» молодых людей уже ждал Владимир.
– Ну что? Утро добрым не бывает? – осведомился он вместо приветствия.
Анна усмехнулась. Роман, обменявшийся со Свистуновым рукопожатием, коротко кивнул. Сталкеры быстрым шагом направились к лестнице. Навстречу им почти бегом спускался Сигма. Снайпер был настолько погружен в свои мысли, что даже не поздоровался, пройдя мимо. На его плече болтался армейский рюкзак. Длинноствольная снайперская винтовка, обмотанная полосками маскировочной ткани, была перекинута за спину.
– Это будет непросто… – пробормотал глава охраны. – Кого же выбрать…
Он направился в сторону конференц-зала, на ходу загибая пальцы.
– Куда это он? – шепотом осведомилась Волкова.
Нестеров пожал плечами.
– Спроси чего полегче, – развел руками Гольф.
Молодые люди поднялись на второй этаж и направились к кабинету Рене. Буквально в паре шагов от двери Роман вскинул полусогнутую руку со сжатым кулаком и резко остановился. Налетевший на него сзади Владимир тихо выругался.
– Что там? – выдохнул он.
– Шеф ругается… по-моему, с Альфой, – шепотом ответил Нестеров.
Молодые люди притихли, пытаясь уловить суть разговора по доносящимся обрывкам фраз. Виктор всегда и во всем согласен был с Декартом, так что их разногласия могли означать только одно – случилось что-то серьезное.
– Да не наблюдать за этой гнидой Колю нужно было посылать! Сидеть в засаде с биноклем может любой из наших новобранцев! – громко объявил Альфа.
– Я знаю, что ты настаиваешь на устранении, – ответил Рене. – Но это тот случай, когда ты не прав.
– Не прав? Эта тварь использует наемников и дает им приказы казнить сталкеров! Вы видели фото. Четырех ходоков повесили на фонарных столбах, как каких-нибудь повстанцев… Проклятье! Если мы не вмешаемся, весь город окажется в руках этой сволочи и его карманной армии!
– Я еще раз говорю, мы не станем этого делать! По крайней мере пока не будем абсолютно уверены, что Василевский на нашей стороне в этом вопросе. Слышишь! На все сто процентов. Я не хочу начинать конфликт, в котором нам не выиграть.
– Шеф, пока вы будете сидеть и ждать, этот ублюдок пришлет сюда десятка два вертолетов со своими головорезами!
– И что? Наши ребята с ними не справятся? У нас есть отличная укрепленная точка, у нас есть боеприпасы, включая тяжелое вооружение. И самое главное – у нас прекрасно обученные стрелки. Тот же Эхо от бедра выбивает девять из десяти мишеней на полигоне…
Владимир подмигнул.
– Кое-кого похвалили, – усмехнулся он.
Нахмурившийся и превратившийся в слух Роман отмахнулся.
– А его наемники – это профессионалы из крупнейших частных военных корпораций. Шеф, если ДОП пойдет на нас войной…
– Все! – крикнул Рене. – Мы закрыли эту тему. Я не отдам приказ убить Курского! Понял?
– Да, но…
– Ты меня понял?! – заорал Декарт.
– Так точно, – процедил Альфа и, развернувшись на каблуках, распахнул дверь кабинета.
Виктор вышел в коридор. Он тяжело дышал и то и дело сжимал и разжимал кулаки.
– Надеюсь, вы знаете, что делаете… – сквозь зубы процедил он.
Пройдя мимо молодых людей, Альфа коротко кивнул. Его правый глаз, охваченный с двух сторон шрамом, похожим на букву «П», слегка подрагивал. Сталкеры подождали, пока он скроется за поворотом, и зашли в кабинет.
Раскрасневшийся Рене в этот момент причесывал свои растрепанные волосы. На столе лежали распечатки фотографий. На одной половине был запечатлен Сергей Курский, на другой – трупы ходоков, расстрелянных в московских дворах.
Декарт шумно выдохнул и, опустив ладони на стол, выдавил из себя улыбку.
– Привет, ребята, – кивнул он.
– Все в порядке, шеф? – осведомилась Волкова. – Альфа был сам на себя не похож.
Рене скользнул по девушке подозрительным взглядом. Затем улыбнулся еще шире.
– Да-да, все нормально, – снова кивнул он. – Просто небольшие разногласия по одному вопросу.
Он выдвинул ящик стола и попытался сгрести туда фотографии. Те бумажным водопадом хлынули на пол. Декарт жестом остановил молодых людей, бросившихся помогать.
– Не надо, ребят. Я сам. Потом, – махнул он рукой и нахмурился. – Итак… Что я вам хотел сказать-то?
– Вы хотели дать нам какое-то задание, – напомнил Владимир.
– А… Да, точно! – Шеф щелкнул пальцами. – Все очень просто.
Он подался чуть вперед в кресле и сложил ладони домиком.
– Вы когда-нибудь слышали об оружейной корпорации West Gate Armoring?
Анна помотала головой. Свистунов пожал плечами. Нестеров кивнул.
– Ну ладно, если в курсе только Эхо, тогда я вкратце расскажу. – Рене почесал макушку, затем застучал по клавишам. – «Восточные ворота» – один из крупнейших производителей оружия и оборудования для войск НАТО, а также для миротворческого контингента ООН. Включая части, сотрудничающие с ДОПом.
– То есть из их пушек по мне регулярно стреляют, – усмехнулся Свистунов.
– Именно, – рассеянно подтвердил Декарт, продолжающий что-то искать в Интернете. – Так вот. Так было последние несколько лет. Затем «West Gate» поняли, что в этом бизнесе им все равно не занять место «Storm Rise Company» и не захватить ее пятьдесят процентов на рынке высокотехнологичного вооружения. Поэтому теперь они производят… модули на любое оружие, где есть «планка Пикантини». Таким образом, они получили дополнительные рынки сбыта не только в Европе и Америке, но еще и в России, Китае, Индии, Бразилии, ЮАР…
Декарт развернул монитор к молодым людям. На экране висел найденный в Google логотип в виде темно-синих ворот, из которых выезжает стилизованный танк. На тяжелых створках были изображены штурмовые винтовки ACR. Внизу полукругом шла надпись «West Gate Armoring».
– Вроде я где-то это уже видела, – кивнула Волкова. – Причем недавно…
– Твой навороченный прицел для «Винтореза». На нем такая же эмблема, – вспомнил Роман.
– Точно! – Девушка щелкнула пальцами и улыбнулась. – Шеф, а я могу подать на них иск за то, что противотуманный режим подвисает и сбоит?
Все рассмеялись.
– Разумеется, – кивнул Рене. – Как только заберете их из аэропорта. Это и есть ваше задание. Со мной связались люди из корпорации и попросили помочь в одном деле.
– Что требуется от нас? – тут же посерьезнев, осведомился Роман.
– Ничего особенного. Просто съездите в Домодедово, встретите группу ученых и солдат корпоративной охраны, их человек семь, и привезете сюда, в «Санаторий».
– Ясно, – кивнула Волкова. – Оружие?
– Свои «волыны» оставьте на базе, – помотал головой шеф. – Не нужно их светить всем сотрудникам полиции, дежурящим в аэропорту. На всякий случай можете взять из арсенала пистолеты. Я дам разрешение.
– Спасибо, – кивнул Нестеров. – Это все?
– Да, – подтвердил Рене и протянул Роману распечатку эмблемы корпорации. – А, нет, есть еще кое-что.
Декарт пристально посмотрел на молодых людей.
– Если почувствуете, что там хоть что-то не так, если заметите хоть малейший признак подставы, сразу же высаживайте этих ребят на ближайшей обочине и делайте ноги. Это приказ.
Макмиллан толкнул двойные стеклянные двери и прошел в ярко освещенный холл. За широкими пластиковыми окнами шел мелкий противный дождь. В Лэнгли весь прошедший месяц стояла пасмурная погода, свойственная поздней осени штата Виргиния.
Висящие под потолком длинные лампы холодного света мерно гудели. Одна из них периодически мигала, свидетельствуя о том, что какой-то из внутренних генераторов работает с перебоями. Макмиллан моргнул и поморщился. Дурацкая привычка подмечать все незначительные детали.
Майор быстрым шагом пересек эмблему ЦРУ, изображенную на гранитных плитах пола, и остановился перед громадной полукруглой рамкой металлоискателя. Сидящий за столом охранник покачивался на стуле, раскрыв перед собой газету «The Washington Post». На первой полосе была громадная фотография президента, что-то ожесточенно кому-то доказывающего, выставив вперед указательный палец. Заголовок гласил: «Вашингтон отрицает свою причастность к нападению на эквадорское посольство».
– Привет, Дэйв, – вздохнул Макмиллан, наклоняясь к сканеру сетчатки.
– Доброе утро, – мрачно кивнул охранник, сворачивая газету и глядя на экран с результатами. – С возвращением, сэр.
– Ага, конечно, – усмехнулся Эдвард, вытащил из брюк ремень, положил его в пластиковый поддон вместе с ключами от машины и пистолетом и прошел сквозь рамку, на мгновение ощутив холод сканирующего поля.
– Все в порядке, – сообщил страж и, откинувшись на спинку стула, вернулся к чтению.
Эдвард щелкнул пряжкой ремня и убрал оружие под пиджак.
– Да, сэр, – охранник опустил край газеты. – Директор Ален просил передать, чтобы вы зашли к нему.
– Спасибо, – широко улыбнувшись, кивнул Макмиллан.
Развернувшись и зашагав в сторону лифта, офицер стиснул зубы.
– Ну а куда я, по-вашему, направляюсь, – едва слышно процедил он.
Войдя в кабину и дождавшись закрытия дверей, Эдвард ударил в стену кулаком. Затем посмотрел в зеркало. Пару раз глубоко вдохнул и, поправив галстук, заставил себя снова улыбнуться. И оставить губы в таком положении. Благодушное, дружелюбное настроение.
Макмиллан сжал кулаки. Благодушное, дружелюбное настроение… настроение человека, который провалил возложенное на него задание и подставил собственное правительство!
Мужчина вышел из лифта и быстрым шагом двинулся по этажу. Все помещение, занимаемое четвертым отделом, напоминало офис крупной фирмы. Столы, заваленные бумагами, сотрудники в деловых костюмах, отвечающие на телефонные звонки или стучащие по клавиатурам. Картотечные шкафы и трещащие кофеварки. При появлении Эдварда все звуки на секунду стихли. Люди резко подняли головы и посмотрели в одном направлении. А затем с удвоенной энергией вернулись к работе. Майор заметил, что они стараются не встречаться с ним взглядами. Йохансен указал в сторону кабинета Алена и, состроив жуткую гримасу, что-то прошептал. Макмиллан кивнул.
Ну что же. Теперь он хотя бы знает, с чем ему предстоит иметь дело. Эдвард на секунду замер перед дверью с позолоченной табличкой и, глубоко вдохнув и оправив манжеты, пару раз постучал. А затем вошел внутрь.
Фильтрованный воздух приятно пах хвоей и отвлекал Грэя Барнса от мыслей о предстоящем задании. Ему хотелось насладиться последними минутами спокойствия и комфорта, прежде чем снова придется лезть в Зону. Причем в стране, где у него нет ни медицинской страховки, ни вообще права находиться в том качестве, в котором он прибыл. Шрам на бедре снова заныл. Грей вздохнул и, прикрыв глаза, с трудом подавил желание проверить, не торчит ли там осколок противопехотной мины, взорвавшийся под ногой его лучшего друга девять лет назад.
– Застегните, пожалуйста, ваш ремень безопасности, – раздался над ухом приятный женский голос.
Барнс поднял взгляд на мило улыбающуюся стюардессу в светло-голубой форме. И тоже улыбнувшись, приподнял руки, демонстрируя сведенные вместе металлические пряжки.
Читать бесплатно другие книги:
