Яблоки для Белоснежки Завелевич Ольга
– Жить здесь весело – море рядом, кругом маленькие магазинчики, кафе, забегаловки, в которых здоровенные молодые люди с утра до вечера пьют кофе, курят и играют в нарды, – но небезопасно. Именно в этой части Яффо и проживал между отсидками Шломи.
– Дверь полицейским открыла девица, лет восемнадцати. По причине расслабляющей жары весь ее туалет состоял из бюстгальтера, явно нуждавшегося в стирке, и удивительных брюк, которые, начинаясь гораздо ниже пупка, быстро заканчивались у коленей, но в ширину и длину были абсолютно одинаковы. Увидев на пороге представителей власти, она ничуть не удивилась и не смутилась. Лишь обернулась и крикнула куда-то вглубь квартиры:
– Это за тобой, дорогой! – и ушла, не интересуясь больше ничем и не потрудившись даже прикрыть чем-нибудь монументальный бюст.
– На торжественный выход Шломи Мизрахи в наручниках, между двух полицейских сбежалась небольшая толпа мальчишек. Взрослые выглядывали из окон, не проявляя, впрочем, особого удивления или любопытства – сцена была достаточно привычная для аборигенов. Судачили лишь за что взяли и сколько дадут, да и то по привычке и от скуки.
– В кабинете старшего инспектора задержанный чувствовал себя неуютно. Маленького роста, щуплый Шломи елозил по стулу, нервно теребил майку, ежеминутно хватался за пластиковый стакан с водой. Впечатления хладнокровного убийцы он явно не производил, а Дан привык доверять своей интуиции. Однако, приказав внутреннему голосу на время замолчать, полицейский приступил к допросу. После формальной части, он добрался до сути и предложил Мизрахи рассказать, что произошло в доме Сары Бакар.
– Шломи занервничал еще больше. Поминутно хватаясь за стакан, он изложил свою версию, которая, на взгляд Шапиро, выглядела довольно дико.
– Действительно, Шломи залез в домик Сары с целью квартирной кражи. Нет, с хозяйкой дома он знаком не был и никогда ее прежде не видел. На вопрос, что могло привлечь его внимание в полуразваленном доме, ответил, что ему много не надо, человек он скромный, немного наличности и кое-какие драгоценности вполне удовлетворят его запросы.
– Ну, может, еще и техника какая, компьютер, например, – добавил он задумчиво.
– Какая техника у пожилой женщины? – с досадой проворчал старший инспектор.
– Я же не знал, что там старуха! – в отчаянии возопил злополучный вор. – Дом в
– этом районе огромных денег стоит… – невпопад добавил он.
– Так ты что, решил дом украсть? – развеселился Шапиро, но тут же, спохватившись, принял серьезный вид.
– Нет, конечно! Но раз дорогая вилла, то и хозяева должны быть богатыми. Вспомнив внешний вид и внутреннее убранство «дорогой виллы», Дан хмыкнул
– и подивился живучести стереотипов.
– Ладно, продолжай.
–
– Ну, залез я в дом, замок там – плевое дело, в прихожей еще эти дикие вазы стоят…
– Не ушибся о них? – заботливо поинтересовался полицейский.
– Нет, свет проникал с улицы, я их сразу заметил.
– Не всем так повезло, – ухмыльнулся Шапиро, вспомнив Алекса.
– Вы, о чем? – подозрительно спросил Шломи.
– К тебе не относится, продолжай.
– Так вот, я говорю, прошел я в салон, даже еще не успел оглядеться, что к чему, как вдруг как получу по голове!
– Что?
– Сказал же, схлопотал я по голове ни за что ни про что… Я и шагов-то не слышал, а у меня уши, натренированные на хозяев квартир, – всякое случалось. Наверно, за дверью пряталась! Только зачем старухе по ночам за дверью своей комнаты сидеть – это я не понимаю.
– Ты уверен, что тебя ударила именно хозяйка?
– А кто же еще? Не охранника же она наняла!
– Дальше что?
– Дальше вообще чепуха какая-то! Очухался я через некоторое время, не знаю, сколько прошло. Поднялся, в голове шум, шишка на затылке болит, из стороны в сторону мотает. По моим прикидкам, я должен быть уже в полиции – все-таки взяли прямо на месте преступления, но вокруг тишина, ни звука. Ничего не понимаю, но твердо знаю, что надо срочно уносить ноги, ощупью к двери пробрался и бежать. Не знаю я, что там произошло в это время!
– Мизрахи снова схватился за стакан, потом полез за сигаретами.
– В это время, – размерено и четко произнес старший инспектор, – Сара Бакар
– была убита тяжелой статуэткой, и на этой статуэтке обнаружены отпечатки твоих пальцев.
– На Шломи было жалко смотреть. Рука, державшая стакан, затряслась так, что вода пролилась, и джинсы промокли насквозь. Он, казалось, не замечая своего мокрого состояния, пытался засунуть сигарету в рот и прикурить со стороны фильтра.
– Нет, клянусь, я ее пальцем не тронул! Не тронул… Какая статуэтка? Отпечатки?
–
– Успокойся и отвечай по существу.
– Не трогал я ее… Я ведь только вор! Какие отпечатки?! – вдруг взревел он так, что Дан замер от удивления. Никогда старший инспектор не мог представить, что такое тщедушное тело может породить такие звуки.
– Какие отпечатки!!! – продолжал вопить Шломи. – Я же был в перчатках! Срочно вызванный Алекс, в который раз просматривал протоколы допроса и
– результаты экспертиз по делу об убийстве Сары Бакар.
– Полная чушь, – бурчал старший инспектор. – Ты подумай, – продолжил он, обращаясь уже к помощнику, которому оставалось только тупо кивать головой, потому что Дан не давал ему вставить слово, а, главное, потому, что разумных слов по данному делу у него не имелось, – мелкий домушник идет на кражу в перчатках. Нигде, повторяю, нигде в доме не оставляет следов, и, будучи застигнутым на месте преступления хозяйкой дома, не бежит через открытую дверь на улицу, пользуясь темнотой и беспомощностью пожилой женщины, а аккуратно, как джентльмен, снимает перчатки, и бьет по голове несчастную жертву. При этом он оставляет на орудии убийства отпечатки пальцев, которые, заметь, хорошо известны в полиции и, одев перчатки, удаляется из дома ничего не взяв!
– Произнеся сей замечательный монолог, Дан наконец выдохся и замолчал. Алекс продолжал машинально кивать, но вовремя спохватился и, так как мыслей по существу дела у него не появилось, решил заполнить паузу нейтральной просьбой.
– Попить дай, – попросил он шефа.
– Последнюю бутылку допиваешь, – гостеприимно заметил Шапиро, – все вы любите попить за чужой счет. Вот этот убийца – джентльмен всю мою воду выдул, – прибавил он, подвигая помощнику пластиковый стаканчик.
– Левин протянул руку, чтобы взять со стола стакан с водой, но замер, удивленно
– глядя на шефа. Тот сидел с ошарашенным видом, тупо рассматривая руку подчиненного.
– Эй! Ты чего? Я старуху не убивал, она не в моем вкусе! Шапиро мучительно сморщился.
– Погоди, есть одна мысль, в голове свербит.
–
– Голову давно мыл? – участливо поинтересовался Алекс. – Иногда помогает, чтобы не чесалась!
– Кончай свои шуточки, – буркнул Дан, – я понял, что меня насторожило.
– Что? – Алекс моментально стал серьезным.
– Согласно заключению экспертизы, удар был нанесен справа.
– И что? Я это заключение уже наизусть выучил!
– А то, что у меня на допросе Мизрахи беспрерывно пил воду, хватаясь за стакан левой рукой!
– Он что – левша? – удивленно переспросил Алекс.
– Похоже на то. Надо срочно выяснить это.
– Через полчаса они снова, все так же сидя в кабинете, мрачно смотрели друг на друга. Шломи Мизрахи действительно оказался левшой. Его фантастическая версия случившегося начинала все больше походить на правду. Полицейским от этого легче не стало. Следствие зашло в тупик.
– Отпустив помощника, Дан погрузился в размышления.
– «Что же там произошло, в этом проклятом доме? Ограбления не было, мести – тем более. Наследство? Но адвокат Сары Бакар сообщил, что она завещала продать дом после ее смерти, а деньги перевести в фонд помощи солдатам. Случайный грабитель? Но два грабителя в одном, достаточно непривлекательном для воров месте, – это уже перебор».
– Эти мысли осаждали старшего инспектора, пока он в очередной раз просматривал фотографии с места убийства. Протоколы допросов и результаты экспертиз Дан больше не читал – он знал их наизусть. Несколько раз заглядывал Левин, но, увидев выражение лица начальства, счел более разумным, для сохранения собственной нервной системы, ретироваться.
– Комната общим планом, часть комнаты с убитой на полу, орудие преступления, прихожая с вазами… Инспектор хмыкнул, вспомнив идиомы помощника, и продолжил
– изучение фотографий. Но следующую Дан уже рассматривал и не видел. Перед глазами стояли дурацкие вазы.
– Морщась и машинально теребя себя за ухо, Шапиро продолжал бормотать, не замечая, что разговаривает сам с собой.
– Что меня зациклило на них? Монумент идиотизма и дурного вкуса. Хорошо, хоть они не являются орудием преступления, а то бы пришлось, пожалуй, втаскивать их в лабораторию, или, чего доброго, сюда, в кабинет. Что же на этих фотографии мне не нравится?
– В очередной раз в проеме двери нарисовался помощник. Дан рассеяно посмотрел на него и, поманив к столу, ткнул пальцем в злополучную фотографию. Алекс скривился и машинально потер лоб.
– Чертова ручка! Торчала посреди прохода как…кхм…кость в горле! Представляю, как несчастная хозяйка дома каждый раз билась лбом об нее!
– «Торчала посреди коридора». Вот оно! То, что он видел на фотографии, но не мог сформулировать, не мог уловить. Шапиро снова впился взглядом в снимок ваз.
– Алекс, – медленно произнес он, – смотри, у одной из ваз ручки параллельны стене, а у другой расположены немного под углом, поэтому ты и ударился.
–
– Не понял, – недоуменно произнес Левин.
– Вазу сдвинули или повернули вокруг собственной оси! – возбужденно говорил инспектор. – В обычном состоянии ручка не выдавалась в проход и не мешала хозяйке. И сдвинул вазу некто третий!
– Зачем? Он что, – псих – такую тяжесть ночью ворочать?
– Днем вазы легче не становятся, – ядовито заметил начальник, – ты что, не понимаешь: он там что-то искал!
– В глазах подчиненного ясно читалось, что боссу не следует увлекаться детской приключенческой литературой о пиратах и кладах, но субординация – превыше всего, и он только промычал нечто, могущее, в первом приближении, служить знаком согласия.
– Едем туда! – старшему инспектору явно не терпелось проверить свою
– догадку.
– Бедняге Левину ничего не оставалось, как, потирая лоб и тихо ругаясь сквозь зубы, двинуться следом за начальством.
Глава 6
– Ну и дела! – Левин насмешливо и одновременно почтительно посмотрел на своего шефа.
– Но тот уже не видел ничего вокруг. Стоя на коленях, он пристально рассматривал, чуть ли не обнюхивал углубление, открывшееся их взорам. Усилия полицейских по поиску механизма, поворачивающего вазу, увенчались успехом после долгой возни, нелестных отзывов друг о друге и даже намеков о переходе в другой отдел.
– Вызывай экспертов, – распорядился Шапиро.
– Прибывший эксперт первым делом отогнал их от тайника, затем начал собирать пробы.
– Результаты экспертизы оказался потрясающими. В пробах пыли и мелкого песка специалисты умудрились обнаружить микроскопические частички золота, ткани и газетной бумаги, относящиеся по возрасту к началу прошлого века!
– Шапиро провел повторный обыск в доме погибшей. Пока его сотрудники, давно прекратившие зубоскальство по поводу увлечения начальника детскими книжками, добросовестно осматривали и проверяли все стены, полы и мебель в доме, Дан бродил по комнатам. Алекс был отправлен в архивы, выяснять все о прежних владельцах дома и проследить, по возможности, их судьбы.
– Ты пойми, – напутствовал старший инспектор подчиненного, у которого перспектива сидения в архивах вызвала нервный тик, – женщину убили именно из-за этого тайника. Его искали, помнишь, соседка рассказывала, что Сара Бакар слышала шум и шаги по ночам. Возможно, она вышла посмотреть, что происходит, и натолкнулась на убийцу. Он и убрал свидетеля.
– Но, судя по результатам экспертизы, клад был спрятан еще в начале века! Вряд ли владелец явился за ним. Только если его дух…
– Перестань развлекаться и посмотри на вещи серьезно. Конечно, владелец давно умер, но это может быть его потомок. В семьях всегда существуют семейные предания, легенды.
– Что-то я не помню легенды о моем прадедушке – пирате, который прятал
– клады. По-моему, он всю жизнь разводил кур в Житомире.
– Спроси об этом родителей, а сейчас вернемся к делу. Этот человек, я имею в виду убийцу, или недавно узнал о кладе, или недавно прибыл в страну.
– Верно, я бы тоже не стал ждать много времени, чтобы отыскать клад, – согласился Левин.
– В первом случае, – продолжал Дан, – практически безнадежно его обнаружить, во втором – можно попытаться через компьютер МВД. Поезжай в архивы и возвращайся с максимальной информацией о прежних владельцах.
– Особенно здорово получится, если предполагаемый убийца, из любви к нам, сохранил фамилию своего предка, – не удержавшись, съязвил напоследок Алекс.
– Инспектору оставалось только развести руками и устремить глаза в небо, то есть, скорее, в потолок.
– Помощник уехал. Шапиро продолжил свое кружение по дому. Комнаты, уставленные дешевой мебелью, кухня с образцами продукции прошлого века – все это он уже видел во время первого посещения квартиры. Стены увешаны потемневшими от времени дешевыми картинами и старыми фотографиями. Инспектор рассеяно скользнул взглядом по лесным пейзажам, тихим речным заводям, букетам цветов в банках и отвернулся. Шагнул в другую комнату и замер на пороге. Картины… Что показалось странным в них? Опять вернулся в спальню. Картины как картины, ничего особенного, обычная мазня. Дан никогда не причислял себя к ценителям и знатокам живописи, он, мягко говоря, был абсолютно равнодушен к этому виду искусства, но сейчас, удивляясь самому себе, снова начал рассматривать образцы его, развешанные по стенам. Пейзажи, цветы… стоп! А это что такое? Одна из картин резко выделялась своей явно современной манерой на общем фоне произведений в духе реализма. Что на ней было изображено и в какой манере, ответить, вероятно, смог бы только профессионал, но сейчас это не волновало инспектора. Оставив смысл творения на совести автора, Дан подошел ближе и разобрал дату и подпись на картине. Его заинтересовало, зачем покойная Сара Бакар вдруг купила год назад эту картину и повесила ее у себя в спальне. Судя по остальным предметам искусства, заполнявшим дом, это был явно не ее стиль.
– Буркнув сотрудникам: «Я скоро», – инспектор устремился к соседке покойной, Батье Коэн, которая несколько дней назад щедро снабдила его подробностями
– биографии Сары. К счастью, женщина оказалась дома. На вопрос старшего инспектора о картине, она долго не могла сообразить, о какой идет речь, потом рассмеялась.
– Ах, эта! Помню я ее! Только Сара вовсе не покупала эту мазню. Картину ей сам автор преподнес.
– Автор? – насторожился Шапиро. – Разве Сара имела знакомства среди художников?
– Нет, конечно, – пожала плечами Батья, – у нее и знакомых-то не было. Я же говорила вам в прошлый раз.
– Так откуда взялся этот автор?
– Год назад, или чуть больше, я и не помню толком, появился тут один молодой человек, хотел снять комнату у Сары, говорил, что наш старый район способствует творческому вдохновению. Очень он Сару обхаживал, даже картину свою подарил.
– А что же Сара?
– Ни в какую! Не могу, говорила, терпеть постороннего человека в доме, уж лучше одной быть. Я ее тоже уговаривала: лишние деньги не помешают, а она так и не согласилась.
– Может быть, этот молодой человек снял комнату у кого-то в соседних домах?
– Вряд ли, мы все друг друга знаем, если бы кто-нибудь комнату постороннему сдал, я бы знала.
– Жаль, что вы ничего не рассказали об этом художнике в прошлый раз.
– Я и думать о нем забыла! Пришел, ушел…
– Фамилию, имя, конечно, не знаете?
– Нет, зачем это мне?
– Как он выглядел?
– Я его видела только издали, Сара как-то раз с ним во дворе разговаривала. Худой такой, волосы, вроде, светлые, высокий. Нет, не помню…
– Опознать сможете?
– Нет, память стала совсем негодная. Инспектор вернулся в дом.
– Михаль, Лиора, обойдите все дома в округе, выясните, не снял ли год назад квартиру в этом районе молодой человек, худой, высокий, предположительно
– светловолосый, – распорядился он.
– Шмуэль, возьми картину, немедленно сделай фотографии с нее и отправь людей во все художественные училища, галереи, на все выставки – в общем, повсюду, где только может быть что-то, хоть отдаленно напоминающее живопись.
–
– Тут даже фамилии автора нет, – с сомнением протянул Шмуэль.
– Вижу, – буркнул Дан, – но вот тут, в углу, инициалы имеются. Круг художников достаточно замкнут, друг друга они знают, знают манеру письма, может, кто-нибудь назовет автора. А ты что хотел, чтобы предполагаемый убийца оставил фамилию, имя и номер удостоверения личности? – окончательно рассвирепел начальник, и Шмуэль почел за благо прекратить дискуссию и, прихватив картину, отбыл выполнять задание.
– Старший инспектор задумался: все ли он сделал, что возможно в такой ситуации. Вроде, ничего не упустил. Теперь оставалось только ждать результатов.
Глава 7
– Телефонный звонок раздался, едва Дан открыл дверь кабинета.
– Привет, дружище!
– Шапиро моментально узнал голос эксперта и заволновался:
– Привет! Что скажешь?
– Слушай, тебе мама в детстве не говорила, что ты гений? Дан затаил дыхание. Неужели его догадка верна?
– Ты, может, втайне детективы пописываешь? – продолжал веселиться приятель.
– Совесть имей, не тяни, – взмолился Дан.
– На серьгах в виде яблочка, украшенного изумрудами, которые были в момент смерти на Дорит Шульман, в процессе проведенного мною исследования были обнаружены следы яда, приведшего к ее смерти, – торжественно, чуть ли не по слогам произнес эксперт. – Официальное заключение получишь чуть позже. Мне уже с утра не терпелось отдать дань твоей буйной фантазии, столь редкой в наше прагматичное
– время.
– Дан уже почти на слушал. Поблагодарив, он поспешил отсоединиться. Конечно, его догадка и подтверждение ее – это замечательно, но к разгадке и ответу на вопрос: «Кто и за что убил женщину?» – не приближало ни на шаг.
– Ясно было, что убийца побывал у Дорит, смазал серьги ядом и спокойно ушел, терпеливо дожидаясь, пока жертва вздумает надеть украшение. Стопроцентное алиби! Но кто это был? Скорее всего человек, хорошо знавший привычки женщины, в том числе и такую неаппетитную, как облизывание серег.
– Возможно, этот человек побывал у нее в гостях по приглашению хозяйки, и она сама открыла ему дверь. На замках ее квартиры не было следов взлома, а ключи были только у нее и ее любовника. Ее комплект нашли в сумочке, ключи Рами были изъяты у него при обыске. Еще один комплект был у приходящей уборщицы, ее тоже проверяли, но пожилая женщина, обремененная многочисленной семьей, малограмотная и забитая жизнью, плохо подходила на роль изощренного убийцы с ядом.
– Полицейские снова и снова проверяли круг знакомых Шульман. Все они отзывались о ней, как о женщине педантичной, расчетливой и очень замкнутой. Близких подруг она не имела, серьезных врагов, судя по рассказам, тоже. В качестве подозреваемого оставался только Рами Полаг. Старший инспектор решил опять допросить его. И вновь допрос ни к чему не привел. Рами категорически утверждал, что непричастен. Тогда инспектор решил подойти к делу с другой стороны.
– Скажите, ваша жена была знакома с Дорит?
– Нет, конечно, – уверенно ответил Полаг.
–
– А она могла знать о ней или догадываться о ваших отношениях? Ведь в вашей компании многие знали об этом.
– Моя жена не имела никаких дел с сотрудниками фирмы, никогда не интересовалась моими делами. Кроме того, вы же знаете, что она погибла месяц назад в Альпах. – раздраженно ответил Рами и добавил после паузы: – В жизни ее интересовали только модные тряпки, украшения, курорты. Этим она была обеспечена полностью.
– Скажите, а серьги в виде яблока с изумрудами, выложенными буквой Д, – ваш подарок Дорит?
– Ну, да, я подарил их ей на день рождения. Только они ей не понравились.
– Почему?
–
– Она считала, что мало изумрудов. У нее был…гм… своеобразный вкус. Понимаете, она выросла в бедной семье, всего добивалась сама. Возможность тратить деньги свободно, покупать, что хочешь, получила уже в зрелом возрасте. Вот ей и хотелось, наверное, показать всем, чего она достигла. Кроме того, эти серьги было неудобно надевать. Ювелир сделал неудачную дужку, и они плохо вдевались в ухо. Все хотел вернуть ему для переделки, да как-то руки не доходили. Теперь вот не нужно… А медальон она любила, часто надевала.
– Медальон? – насторожился Дан.
– Да, – подтвердил Полаг, – медальон тоже в виде яблока с буквой Д посередине, только он побольше и изумруды в нем покрупнее.
– «Странно, – подумал старший инспектор, – никакого медальона в квартире убитой не обнаружено. Неужели Дорит погибла из-за этого украшения? Преступник отравил женщину, чтобы завладеть им? Но ведь проще было обокрасть квартиру, чем вешать на себя убийство. Да, конечно, судя по описанию Полага, вещь дорогая и оригинальная, но в квартире Дорит были вещи и украшения дороже, однако убийца ничего не тронул».
– Так ничего и не придумав по поводу пропавшего медальона, инспектор выключил компьютер, и отправился домой.
– Следующий сюрприз преподнес неунывающий помощник. Утром дверь распахнулась, и его высоченная фигура возникла на пороге.
– Ты почему здесь? – напустился на подчиненного Дан. – Ты должен сидеть в архивах и добывать все сведения о прежних владельцах дома в Неве-Цедек. Или ты уже все узнал? – ядовито добавил он.
– Нет, что ты, – ничуть не смутившись, ухмыльнулся Алекс, – там еще работать и работать.
– Глядя на его довольную физиономию, Шапиро заподозрил, что причина такого усердия – какая-нибудь молоденькая сотрудница архива, однако высказывать свои догадки вслух не стал, а буркнул:
– Тогда чего явился?
– Да так, пустяки, узнал кое-что по другому делу. Ты ведь знаешь, как я загружен
– работой, кручусь целый день, столько дел сразу навалилось.
– Кончай паясничать. Садись и выкладывай, что там у тебя.
– Посмотрел я, между делом, все, что нам прислали австрийские коллеги по поводу смерти жены Рами Полага, – уже серьезно начал докладывать Алекс. – Интересная картина получается, как я тебе скажу.
– А именно?
– Тело-то не найдено.
– Чтоооо? – взревел Дан.
– Вот именно. Эти. – тут он энергично охарактеризовал австрийских полицейских, – сообщают, что в горах произошел сильный камнепад, женщину засыпало, образовался высокий холм, который раскапывать опасно, так как это может вызвать новый обвал.
– Так с чего они взяли, что именно жена Полага засыпана этим камнепадом? – Дана буквально трясло от злости.
– Нашлись свидетели, знакомые с ней, которые видели, как женщина за несколько минут до катастрофы поднималась по тропинке, следом – обвал, груда камней. Кроме того, в гостинице она больше не появлялась, все вещи остались – потом их переслали мужу.
– Все равно, это лишь косвенные доказательства, – упрямо произнес Шапиро.
– Скажи об этом австрийской полиции, – уныло протянул Алекс, – возможно, что она жива.
– Зачем же ей скрываться?
– Мало ли. Может, она хочет новую жизнь начать.
– А Дорит Шульман месяц назад была в Альпах. – пробормотал Дан. Полицейские несколько минут тупо смотрели друг на друга. Так кто же кого
– убил, если это вообще было убийство?
Глава 8
– Прошло несколько дней. Дело об убийстве Дорит Шульман не продвигалось.
– Начальство Дана уже хмурило брови и намекало, что все и так ясно, убийца – Рами Полаг, у него была и возможность, и мотив – любовница надоела, и на флаконе из-под яда его отпечатки пальцев. Пора заканчивать следствие и передавать дело в суд. Дан соглашался со всеми доводами руководства и продолжал тянуть время. Рами Полаг был ему неприятен, но внутренне чутье подсказывало – он невиновен. Старший инспектор не мог обосновать это чувство, но оно мешало ему передать дело в суд. Ему не давал покоя пропавший медальон, он не мог выбросить из головы, что весь расчет убийцы строился на чисто женском приеме: облизнуть серьгу, если она плохо вдевается в ухо. Старший инспектор снова и снова гонял сотрудников опрашивать знакомых Дорит, выяснял ее привычки, образ жизни, наличие врагов. Результаты были нулевые. Алекс пропадал в архивах, пытаясь выяснить что-либо о прежних владельцах дома в Неве-Цедек.
– Вечером жена объявила Дану, что на конец недели они приглашены к ее родителям. Шапиро не возражал. К теще и тестю он относился ровно, спокойно, не питая особых родственных чувств, но и без раздражения. Выехать надо было довольно рано, так жили они на севере, в старом домике, в небольшом поселке у моря, а успеть хотелось к завтраку. Отбытие назначили на 7 утра, выехали в 9, что тоже было неплохо. Жена, как живой щит, села между детьми на заднее сидение. Старшую дочь усадили впереди, для компенсации морального ущерба, нанесенного ей родителями, оторвавшими ее на целых два дня от общения с подружками и поклонниками.
– Всю дорогу инспектора осаждали мрачные мысли. Дело об убийстве Дорит Шульман не двигалось. Никаких зацепок, указывающих, хотя бы, в каком направлении двигаться. Дело Сары Бакар тоже буксовало. Сотрудники обходили все картинные галереи, выставки, художественные школы, но пока никто не мог назвать автора картины. Архивные поиски Левина вряд ли принесут реальную пользу – столько лет прошло. Погруженный в тоскливые размышления, Дан не заметил, как они добрались до места.
– Уютный небольшой домик под черепичной крышей, окруженный живой изгородью из винограда, казалось, воплощал собой все мечты о тихой и спокойной старости. Высокие, раскидистые деревья образовали над участком шатер, спасающий от безжалостного солнца, и давали возможность посидеть на улице даже
– в жару. Перед входом цвели розы всех цветов и оттенков, за которыми теща, не доверяя садовнику, ухаживала сама. Герань, еще какие-то цветы, названия которых Дан, как истинный горожанин, даже и не пытался запомнить, наполняли огромные глиняные вазы, смешные фигурки гномов, уток, жуков выглядывали из кустов. Полдюжины котов, всех размеров и окрасов, с независимым видом разгуливали по саду, отираясь о ноги, мурлыкали, задирали друг друга. «Мещанство», – фыркала дочь. «Много ты понимаешь, – парировала жена, – это так здорово – свой дом, покой, цветы. К старости начинаешь ценить именно это, а не карьерные успехи и количество поклонников. Впрочем, всему свое время».
– Родители радостно встретили их, и Дан постарался отогнать неприятные мысли о зависших делах. В конце концов он не на работе и не должен отравлять настроение окружающим своей кислой физиономией. «Главное, – чтобы Далия не доставала сегодня всех своим хобби», – подумал он, здороваясь, интересуясь самочувствием, сообщая, что у него все в полном порядке, – словом, выполняя обычный ритуал.
– Сели за стол. Неторопливый, изумительно вкусный завтрак, накрытый под навесом, сплошь увитым какими-то пахучими растениями, продолжался долго. После разноцветных салатов, блинчиков, пирожков и запеканок, Дан почувствовал себя плотно упакованным баулом с торчащими ушами вместо ручек. Лениво потягивая кофе, он мечтал только дотянуть до одного из заманчиво разбросанных по садику кресел и вздремнуть.
– Но худшие опасения инспектора оправдались. Во время обеда теща была занята хозяйскими обязанностями – готовила она превосходно, и все отдали должное ее стряпне, – но вот потом.
– Все расположились на креслах в садике. Старшие дети куда-то умчались, младшая уснула, и Дан, взяв газету, приготовился слегка соснуть, но не тут-то было! Для приличия поговорив о том о сем с дочерью, теща оседлала своего любимого конька. А любимым коньком пожилой женщины были покупки через интернет. Теща, дама. ммм. преклонного возраста, недавно самостоятельно освоила компьютер и беспрерывно бродила по различным сайтам продаж, интернет-аукционам. Семья была среднего достатка, и поэтому много себе Далия позволить не могла, но кое-что покупала, а главное, – беспрерывно говорила о покупках. Инспектора это пристрастие
– иногда смешило, иногда выводило из терпения. Далия могла говорить часами, не давая никому слова вставить. Ее муж смирился с этим и спокойно читал газету, не забывая, разумеется, вовремя произносить: «Да, дорогая… что ты говоришь? Как интересно!»
– Сквозь дремоту до инспектора доносились обрывки разговора, вернее, монолога тещи.
– А вот на. туфли. светильник. мой размер.
– Сон уже окончательно заволок сознание, когда до Шапиро донеслось как сквозь вату:
– Ты не представляешь, – вещала она несчастной дочери, мечтающей об отдыхе в тишине после сумасшедшей рабочей недели, – как он подошел бы мне: золотое яблочко с буквой Д, выложенной изумрудами, как раз – Далия.
– Вопль, изданный зятем, заставил даже ее замолчать. Все уставились на Дана.
– Что с тобой? – наконец отмерла жена. – Ты на что-нибудь сел? – продолжила она, заподозрив сына, – такие шуточки были как раз в его стиле.
– Далия, – инспектор взял себя в руки и постарался говорить спокойно, – где вы нашли этот лот?
– В интернете, разумеется, только я не понимаю…
– Договорить ей зять не дал. Сметая все со своего пути, прокричав на ходу: «Далия, ради бога, скорее.», – Дан помчался в дом. Домочадцы поспешили за ним. Общими усилиями нужный сайт был быстро найден, и на экране компьютера возникла фотография кулона – знакомое до тошноты яблоко с буквой Д, выложенной изумрудами.
– Инспектор схватил телефон и начал судорожно набирать указанный в объявлении номер. Ответил мужчина. Вдохнув пару раз, чтобы успокоиться, Дан придал своему голосу необходимую в таком случае небрежность и поинтересовался, не продан ли еще кулон. Услышав отрицательный ответ, снова перевел дух и выразил желание приобрести его.
– Понимаете, – задушевно и даже немного заискивающе повествовал он продавцу, – у жены день рождения, подарка нет и мне грозят все казни египетские.
– Свидание назначили в кафе, в центре Тель-Авива. Излишне говорить, что на встречу отправилась парочка специальных сотрудников и спустя некоторое время в
– кабинете у старшего инспектора уже сидел молодой человек, лет тридцати, «весь какой-то тонкий», как охарактеризовал его про себя Шапиро. Действительно, тонкий нос, рот, узкий, как прореха от бритвы на ткани, сощуренные глаза. Особенно интересны были руки с тонкими, изящными пальцами. Они будто жили своей жизнью и, в отличие от лица, не подчинялись командам своего владельца. Лицо было бесстрастно, а вот руки выдавали сильное волнение. Они метались, переплетали пальцы, хватались друг за друга.
– Старший инспектор уже знал, что молодого человека зовут Игаль Шварц, он холост, два года назад репатриировался из России, проживает на съемной квартире. Покончив с формальностями, Шапиро приступил к основной части допроса.
– Этот кулон принадлежит вам?
– Разумеется, – ответил молодой человек.
– Но это женское украшение.
–
Читать бесплатно другие книги:
