Большая книга заговоров-3 Степанова Наталья
Потом отец стал приводить новых мам. Они менялись раз в неделю. Он приходил и говорил мне: «Вот тебе новая мама» – и заставлял меня ее так называть. А через неделю бабенка сбегала от моего папаши. Никто не мог вынести его пьянок и побоев.
Школу я забросил, отец про это никогда не спрашивал и не говорил. Не учился я не потому, что был лодырь, а потому, что после батиных концертов уроков я не готовил.
В школе меня стыдили и ругали, я запустил весь материал, и мне было все абсолютно непонятно.
Зато я научился воровать. Сперва я тянул у отца, так, по копейке, на булку-посыпушку. Он спал пьяный, а я хотел есть, вот и лез к папаше в карман. Потом как-то украл у одной бабки сумку. Меня соблазнил поджаристый батон, который аппетитно торчал из ее авоськи. Я прикинул, что она вряд ли за мной побежит, народа рядом не было, и я, подхватив сумку, стрелой полетел по закоулкам. В сумке был не только батон, там были колбаса, ириски и маленькая стеклянная бутылочка молока. Теперь таких уже нет.
В общем, я наелся и мне не было стыдно. Голод не тетка, и я стал искать возможность украсть что-нибудь из еды.
Охотился я за старушками – знал, что они не смогут меня догнать, а я был шустрый, как веник.
Моего отца устраивало то, что меня не бывает дома. Он в очередной раз привел новую маму.
Потом к нам приехала бабушка, мать моей мамы. Она поговорила с отцом и, собрав мои веши, увезла к себе в далекую северную деревню.
У нее я быстро набрал вес, посвежел и подружился с бесхитростными пацанами.
Прожил я у нее шесть лет, и неизвестно, как бы дальше сложилась моя судьба, может быть, из меня и вышел бы тракторист, землепашец, но весной умерла моя бабушка, и я снова остался один.
Когда я вернулся в Ленинград, ничего в доме не изменилось: тот же ободранный диван, та же железная кровать, те же плюшевые коврики на стене. Только с пьяным отцом за столом сидела пьяная, но очень красивая женщина. Она была полураздета, и все ее пышные формы выпирали из грязной розовой комбинации. Отец, пьяно икнув, сказал:
– Вот и сынок объявился. А я вот тебе новую маму привел.
Новая мать была старше меня всего на несколько лет. Но даже при ее красоте было очевидно, что она изрядно потрепала себя.
Ночью она залезла ко мне в постель и под храп отца преподала мне урок половой жизни. Это была моя первая женщина. Сказать, что я ее любил, слишком мало, я ее полюбил до безумия.
Отец ничего не замечал. Он, как и прежде, напивался и отключался, а Зина перебиралась из его постели в мою.
Чтобы ей угодить, я начал снова воровать, деньги уходили на вино, конфеты и еду.
Однажды Зина сказала:
– Все, ухожу я от вас. Обрыдло мне жить в этом клоповнике. Молодость уходит, а я так ни одной шубы не поносила. Уйду к Кузьмичу, он меня давно зовет. Обещает одеть как королеву.
От ее слов я потерял голову, я готов был на все, чтобы только удержать возле себя эту женщину.
А она играла со мной, и ей, видимо, доставляло радость меня терзать, доводя ревностью до предела.
Она садилась к папаше на колени и демонстративно целовала его взасос. Я вставал и уходил из дому, потому что боялся, что могу в тот момент убить их обоих.
Однажды я влез в чужую квартиру, мне повезло, и я унес много ценных вещей. Зинка радостно крутилась в новой шубе, нацепив на пальцы четыре кольца, которые были среди трофеев…
В тот вечер мы перепили и от пьянки не соображали, что с нами находится отец. Зинка хохотала и тянула меня в постель, скидывая с себя одежду. Отец возмутился, произошла драка. Он стал меня душить, Зина стукнула его по затылку пустой бутылкой.
Отец упал, потом мы поняли, что он мертв. Зинка выла и говорила, что не хочет в тюрьму. Да я бы этого и не допустил.
В общем, я вину взял на себя, В зоне мне еще добавили срок, это здесь тоже бывает.
Врачи сказали, что у меня туберкулез в открытой форме.
В общем, жизнь моя на закате. Самое обидное, что я никому не сделал хоть что-нибудь доброе и полезное.
Если бы мама тогда не утонула, если бы она не прыгнула в реку, каким бы я мог быть… Никому от меня не было никакого проку. Сдохну – и вспомнить меня будет некому.
По ночам реву – подыхать неохота, да все идет к этому.
В общем, может быть, хоть Вы попросите за меня Бога, чтобы он простил меня.
Мою молитву вряд ли святые угодники услышат. Слишком уж много, наверное, на моей душе грехов.
Если Вы будете за меня молиться, то настоящее мое имя – Семен.
Простите меня и прощайте».
Из письма: «Меня зовут Алеся. Мне нет прощенья. Горе мое в том, что, когда я провожала своего парня в армию, мы поссорились с ним, и я про себя со злостью думала: «Чтобы он погиб, чтобы он там погиб!» И он действительно погиб, не доехав до места, где должен был служить. Их машина перевернулась четыре раза. Все остались живы, а его больше нет!»
Я уже писала, что мысли имеют свойство материализоваться. Среди временного пространства есть часы и минуты дьявола, когда именно плохие мысли и слова сбываются. К примеру, человек в сердцах может долгое время восклицать «Чтоб ты сдох!» И ничего не будет до той минуты, которая подчинена дьяволу. Вот почему следует следить не только за своими словами, но и за мыслями.
Многие из Вас наверняка могли бы рассказать историю, которая произошла именно с Вами. Иногда мы слышим, как кто-нибудь удивленно говорит: «Надо же, как я подумала, так все и вышло». Бойтесь плохих мыслей, приучайтесь их избегать, уходить от них, перекрывая дурные мысли святыми молитвами, или же просто скажите тут же после плохих мыслей: «Господи, помилуй!»
Особенно это касается людей посвященных. Ибо не только делами, поступками, но и мысленным пожеланием можно совершить ничем не оправданное зло. Если Вы все же вгорячах пожелали кому-то гибели или еще чего-либо ужасного, откройте эту страницу и отчитайте надуманное вами зло:
На море, на окияне есть два метра земли.
Сбоку ее не видать, снизу ее не достать.
Один Бог может сверху за ней наблюдать.
Там стоит каменная кровать,
На кровати перина,
На ней лежит лютая судьбина:
Думами наметенная, мыслями наведенная.
Кто эту судьбину мыслями напустил,
Тот бы эту судьбину заговором и разбил.
Прошу я Самого Бога,
Илью Пророка
На тот остров ступить,
Два метра земли потопить.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Из письма: «Мой любимый уходил в армию, и на проводах я приревновала его к одной девчонке, которая буквально висела на нем. Мы поссорились, а уходя, в отчаянье и от обиды я пожелала ему смерти, сказав: «Чтоб ты там погиб!»
Я, конечно же, дура, и я сильно раскаиваюсь в своем проклятии. Вчера я встретила тетю Валю, маму моего парня, она была вся серая от переживаний. Оказывается, уже месяц, как Олег и еще один парень пропали во время боя в Чечне.
Мне страшно подумать, что мое проклятье сработает и я навсегда потеряю человека, которого очень люблю».
Выйдите на закате на перекресток, поклонитесь на четыре стороны и прочитайте отчитку от треклятого слова. Туда и обратно следует идти молча и в одиночестве, нужно найти перекресток, где бы не было людей и даже собак. Не отчитывать в первое и последнее число месяца. Не делать этого в дождливую погоду. И, конечно же, нельзя об этом рассказывать ни чужим, ни родным.
Отчитывают так:
Лежит камень, под камнем свиток,
В свитке том 77 слов.
Идут мимо того камня три злые сестры,
Идут вперед пятками со спины,
С неветренной стороны.
Зубами кусают, губами проклинают,
Бога Иисуса Христа не вспоминают.
А я, Божия раба (имя), к камню наклонюсь,
Господу Богу поклонюсь.
Кто этот свиток из-под камня возьмет,
77 святых слов разберет,
Того ни одно проклятье никогда не возьмет.
Аминь.
В последнее время приходит очень много писем от людей, в чьих семьях произошло самоубийство. Читая эти отчаянные письма, совершенно невозможно остаться спокойной. Столько в них боли и страданья, что становится страшно за сохранность рассудка тех, кто пишет эти письма. Схоронив убившего себя человека, люди начинают терзать себя мыслями о том, что они не сумели вовремя распознать беду. Обвиняя себя в том, что если бы только они проявили больше внимания и участия к умершему, то, возможно, этот человек был бы теперь жив.
Из письма: «Что мне делать, я не могу больше жить с этой нестерпимой болью. Все мои мысли и все мои разговоры только о моем несчастном мальчике. Это я виновата, что воспитала его таким добрым и незащищенным. Что не смогла ему правильно объяснить жизнь и что в ней бывает всякое и люди разные. Вместо этого спрашивала его про всякую чепуху: мыл ли он руки, что ел – и все учила его добру, а ведь добрые люди имеют мягкий характер и редко умеют за себя постоять. Они хорошие и беспомощны перед злом.
Накануне его гибели приходили какие-то ребята, стучали в дверь, звонили, а он им не открыл и не вышел. Потом он пошел в туалет и там задавился. Получилось, что смерти он боялся меньше, чем их, своих сверстников. Какая же их родила мать и как они теперь будут жить, зная, что мой Саша из-за них погиб.
Ни записки, ни слова с просьбой помочь. Видно, сынок мой решил, что я не защищу его, не смогу. Да что это за причина такая, которая толкнула его в петлю в 16 лет? Один на один со своей бедой.
Боже Милостливый, я все думаю, все без конца представляю, как он ставил табуретку и как потом привязывал петлю. Как бежали у него слезы от страха перед тем, что ему предстоит задыхаться и что уже завтра ему лежать в гробу.
Люди! Матери! Говорите своим деткам, чтобы не убивали себя ни при какой беде. Обещайте им свою помощь, любую, всегда и во всем.
Находите время зайти к ним перед сном, чтобы сказать им о том, как вы их любите и то, как страшно хоронить своих детей. Забудьте все свои дела, найдите время для детей. Учите их не преследовать слабых и не доводить их до самоубийства. Ведь Бог спросит с нас за все, за все наши ошибки. Если бы вы знали, как мне тяжело, и не дай Бог никому из вас испытать мое горе.
Анна Сергеевна П.».
Из письма: «Год назад я схоронила свою младшую дочь. Все считала ее маленькой, а она вон какое приняла решение: выпила уксус и умерла. Первые месяцы я не уходила с кладбища, смерти себе молила, да Бог не дал. Теперь душа моя как пеплом закрыта. Выгорела до дна. Нет интереса ни к чему. К людям не хожу, кино не смотрю, к себе людей не зову. Все с ее фотокарточкой разговариваю. Вчера мне моя старшая дочь купила Вашу книгу. Сперва я ее листала, чтобы не обидеть Лену, потом я стала читать и прочитала за ночь.
Не знаю почему, но захотелось мне именно Вам отправить последнее письмо моей дочурки. Вы должны напечатать его в своей книге. Может быть, те, кто прочтет это посмертное письмо, поймут, что мать убившего себя человека умирает с ним каждый день, каждую минуту и что гроб этот всю оставшуюся жизнь будет стоять перед материнскими глазами.
Может быть, это письмо не даст совершить тяжкий грех самоубийства».
Письмо Нади: «Мамочка моя золотая, прости меня, пожалуйста, за то, что я сегодня сделаю с собой. Ты всегда говорила: «Моя Надя мне будет помощница в старости, я на нее надеюсь, она меня и похоронит». А получается все наоборот. Сегодня я умру, и ты меня похоронишь. Не одевай меня и не наряжай. Ни к чему мне теперь наряды, самые лучшие платья я уже поносила, потому что ты, мамочка, меня всегда баловала и жалела.
Мама, я не боюсь умирать, ты не плачь. Я не хочу жить, потому что мой парень наркоман и сегодня я поняла, что не смогу его исправить. И без него я тоже жить не могу и не хочу. Я его очень люблю, мама. Я знаю, что ты скажешь: «Значит, моя дочь любила этого парня больше, чем меня, если она, зная, что я буду страдать, ушла из-за него из жизни».
Прости меня, мамочка, но я действительно люблю его больше всех на свете, и нет мне без него жизни. Обнимаю тебя и сестру Лену и прощайте навсегда.
Ваша Надя».
Из письма: «Если Вы мне не поможете советом, то я до греха дойду и наложу на себя руки. Я поняла, что мне самой не осилить своей беды. У меня умер муж, прожили мы с ним 15 лет, и вот его не стало. Я теперь понимаю фразу «померк белый свет». Ничему я не рада, мне больно и плохо, и я теряю разум, силы и даже вес. За полтора месяца я похудела на 25 кг. Утром глаза открою и сразу вспоминаю, что его нет и больше никогда не будет. Детей забросила, хотя понимаю, что так нельзя, но ничего с собой сделать не могу.
Помогите мне справиться с непомерной бедой. Научите, как мне забыть своего ненаглядного, иначе дети мои будут сиротами.
Женя».
Пойдите в поле, идите и не глядя рвите вокруг себя траву. Суйте ее себе за пазуху и всюду, где можно укрыть траву от чужих глаз.
Рвите и говорите:
Никто тебя, травушка, не сеял,
Бог тебя дал, ветер тебя раскидал.
Так бы и мою тоску ветер взял,
Забрал и по полю вольному раскидал.
Как по тебе, трава,
Ни одна душа не болит,
Ни у кого сердце не ноет, не щемит,
Так чтобы и мне, Божией рабе (имя),
По рабу Божию не страдать, не плакать,
Не рыдать
И с каждым днем Божиим забывать.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Траву бросьте возле своего дома. Ваша душа вскоре успокоится.
Взывая к милосердию
«Уважаемая Наталья Ивановна, здравствуйте! Я не вполне уверена, что Вы посочувствуете мне, потому что я плохой человек. Но поверьте, я наизусть знаю Вашу книгу и, наверное, ближе Вас у меня сейчас никого нет. За свою ошибку я заплатила очень дорого. Из нормального, образованного человека я превратилась в неполноценного, больного шизофренией человека.
Окончив институт, я собиралась поступить в аспирантуру. Я познакомилась с женатым человеком, который был меня старше на 20 лет. Он ухаживал за мной, и я стала его любовницей. Я его не любила, но вот он совершенно потерял из-за меня голову. Я не могу с Вами лукавить и поэтому сознаюсь, что он меня содержал полностью. Он купил мне хорошую квартиру, возил меня в Арабские Эмираты и на юг. Покупал очень дорогие украшения и был уверен, что я его очень люблю. Однажды ко мне пришла его жена и стала уговаривать оставить их семью в покое. Говорила, что не может больше переносить те страдания, которые она испытывает из-за измены своего мужа. «Разве вы любите его? – говорила она. – Не обижайтесь, ведь если бы он был сторож или вахтер, то вы бы не посмотрели в его сторону, потому что он по возрасту подходит вам в отцы. Если бы вы знали, как страдаю я и как переживают наши дети».
И она стала плакать и просить разорвать отношения с ее мужем. Потом она достала очень красивое и, видимо, дорогое колье и сказала: «Моя мама была состоятельным человеком, но это колье – все, что у меня от нее осталось. Колье это когда-то дарила моей прабабке сама императрица, и я думала, что подарю его своей внучке. Если Вы поклянетесь мне больше не встречаться с моим мужем, то я отдам вам нашу реликвию. Вряд ли он сможет вам дать столько денег, сколько стоит это алмазное колье».
Я никогда в жизни не видела подобной красоты. Огромные бриллианты искрились и переливались синими искрами. Будто завороженная, я глядела на это чудо. Мне кажется, в тот момент я бы отдала все что угодно за ту великолепную вещь. Слово «императрица» засело у меня в голове. И я сказала: «Хорошо, я согласна». Тогда жена моего любовника достала из сумочки старую Библию и сказала: «Положи на Библию руку и обещай Богу и мне, что никогда и ни под каким предлогом больше не встретишься с моим мужем!» Я положила свою руку на Библию и произнесла слова клятвы, как и просила эта женщина.
Когда она ушла, я надела колье. Оно было прохладным и тяжелым. Я стала соображать, сколько же оно может стоить. Вечером позвонил мой любовник и сказал, что он купил шампанское и сейчас будет у меня. Я жалобным тоном стала ему говорить, что у меня невозможно болит голова и что я не хочу, чтобы он видел меня с кислой миной. Услышав, что я больна, он сказал, что тем более придет. Тогда я твердым тоном категорически сказала, что не хочу, чтобы во время моей болезни кто-нибудь был рядом со мной. Я знала, что металл в моем голосе всегда действовал на него безотказно. Он всегда избегал ссор со мной.
Неделю, потом еще одну я водила своего любовника за нос и избегала с ним встречи под разными предлогами. Видимо, я разбудила в нем ревность и он стал подозревать меня в измене, потому что однажды пришел ко мне без всякого предупреждения. У него был ключ, и он зашел без звонка. Начались утомительные, душераздирающие разборки, но я пыталась сдержать обещание, данное его жене. В общем, я сказала ему, что больше мы встречаться не будем, потому что я тоже хочу замуж и меня больше уже не устраивает положение любовницы. Виктор Андреевич то белел, то краснел, и я уже стала опасаться, как бы его не хватил удар в моей квартире.
Почувствовав мою решительность, он испугался и стал говорить мне, что готов развестись со своей супругой. Мол, дети у них уже взрослые, любовь давно ушла и что он сегодня же скажет обо всем этом своей жене. Тогда я ему сказала, что не хочу разбивать семью и прошу его больше ко мне не приходить.
И тут он заявил, что, если я его брошу, он поломает мне карьеру и заберет все, что подарил за эти годы. А если я соглашусь за него выйти замуж, то он сделает меня богатой и счастливой. «Что для тебя сделать, скажи», – спрашивал он меня как ненормальный.
Чтобы поскорей от него отвязаться, я ему сказала: «Сейчас идите домой, а я подумаю, как нам дальше быть». Он без возражения оделся – видимо, боялся разозлить меня еще больше. На другой день мой любовник заявился очень рано, и я поняла, что он не пошел на работу. Каково было мое удивление, когда он вытащил бархатный футляр с алмазными серьгами от колье, которое отдала мне его жена в обмен на мою клятву. Серьги были ослепительно прекрасны. Они были усыпаны огромными бриллиантами, с рисунком, повторяющим сложный узор, как и у колье. Это было испытание, которого перенести я не смогла. Я взяла серьги и спросила, есть ли у него еще что-либо подобное в качестве свадебного подарка для меня. Видя, что я опять с ним ласкова, он обрадованно сказал: «Найдется».
Тогда я поставила ему условие: если я выхожу за него замуж, то он обязан оградить меня от встреч со своей женой. Обязан обеспечить меня уже при своей жизни и что мы должны будем съехать с этой квартиры. Он обещал выполнить все мои условия.
На другой день он позвонил мне и сказал, что жена уже знает о его решении и что он подал заявление на развод. А через час после его звонка пришла его жена. С ней была старушка. Увидев ее, я для себя твердо решила, что ни за что не верну ей ее украшения. Ведь никто не видел, как она мне их передавала. Но про украшения разговора не было. Его жена спокойно прошла в комнату и села в кресло. Возле нее встала старуха. Глядя мне прямо в глаза, жена Виктора Андреевича сказала: «Я хотела все уладить добром, но тебе не знакомы понятия совесть, честь, стыд. Такие, как ты, идут по костям и готовы лечь спать со стариком за подарки и деньги. Я знаю, что ты выпросила у моего мужа серьги моей прабабки, потому что ты никого не боишься, даже Бога. Ты клялась на Библии, и ты клятвоотступница, а нет большего греха, чем обмануть Бога. Видимо, ты уверена, что Его нет, но уже сегодня я тебе докажу обратное. Вот эта пожилая женщина – одна из тех, кто умеет молитвой поднять больного, а если нужно, то здорового сделать больным. Я заплатила ей, чтобы она отомстила тебе не только за мои слезы и унижения, но и за то, что ты клятвоотступница перед Господом Богом. И поверь, пощады тебе не будет».
После этих слов она встала и пошла к двери. Щелкнул входной замок, и я поняла, что она ушла, оставив меня наедине со старухой в черных одеждах.
Неожиданно я почувствовала, как подо мной стал покачиваться пол и я стала наклоняться из стороны в сторону, как Ванька-встанька, который был у меня в детстве. Подобное я видела по телевизору во время сеансов Кашпировского, когда люди крутили туловищем, руками или головой. Но здесь, у меня дома, было совсем не так. Со стены с грохотом упала картина, а я ясно чувствовала, как по комнате гуляет ветер, хотя сквозняка не было и все окна были закрыты. Голова моя закружилась, и я, чтобы не упасть навзничь, стала приседать на пол, держась за косяк двери. Бабка подошла ко мне так близко, что я почувствовала ее холодные руки на своем затылке.
Она отрывисто произносила не то слова, не то молитву. Некоторые фразы я почему то до сих пор хорошо помню:
Пойди, осиновый кол, из ее темени в пол,
Я ее леплю, я ее сгублю, мозги ее изопью и т. д.
Всего я не помню, но все последующие слова наводили на меня необъяснимый ужас, а главное, я не могла в тот момент пошевелить ни рукой, ни ногой. Тело мое было окаменелым, я все слышала, а встать с пола не могла.
Не помню, как она ушла, не знаю, сколько я провалялась на полу. Потом, уже позже, я то приходила в себя, то снова теряла способность соображать. В очередной раз я очнулась посреди проезжей части улицы. Водитель автомобиля, высунувшись из окна, материл меня на чем свет стоит. Мне стало страшно, когда я поняла, где стою и что мимо меня несутся машины.
В общем, если говорить коротко, я стала постоянным пациентом психушки. Конечно же, у меня бывают длительные прояснения, как, например, сейчас. И то я не уверена, допишу ли свое письмо или меня снова переклинит.
Я очень изменилась и постарела. Моей ненормальностью воспользовались люди, которые занимаются продажей квартир, и теперь у меня нет ничего своего. Колье и серьги пропали. То ли их забрала жена Виктора Андреевича, то ли кто-то украл – я не знаю. Но я знаю теперь совершенно точно, что Бог есть и есть люди, которые могут вылечить или покалечить. Вашу книгу мне дала наша санитарка, и я ее зачитала до дыр. Она не раз уже омыта моими слезами.
Наталья Ивановна, миленькая, я давно уже раскаялась и уже довольно настрадалась. Спасите меня, я больше не могу. Мой адрес больницы… Я буду ждать если не помощи Вашей, то хотя бы ответа.
Я не против, если Вы решите напечатать мою исповедь, думаю, что она не только искренняя, но и довольно поучительная.
С уважением и надеждой…»
Я не стала писать настоящие имя и фамилию женщины, которую я смогла вылечить, потому что Господь сказал: «Сердце раскаявшееся не отвергни».
Смерть неизбежна на нашем пути
Из письма: «Были мы на похоронах, мой зять поскользнулся и съехал прямо в могилу. После этого он как иглу проглотил: весь истаял, лицо стало мраморное, как у покойника. Чем ему помочь?»
Пойдите с зятем на ту могилу, в которую он свалился. Поставьте там зажженную свечу, съешьте по три блина и по ложке кутьи. После этого перекреститесь и скажите:
Мертвец, мы тебя навещали,
Мы тебя блинами и кутьей поминали,
Верни рабу Божию (имя) то,
Что твоя могила взяла.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
После этого поклонитесь могиле и уходите. Разговаривать по дороге нельзя.
Из письма: «Решилась к Вам обратиться за советом или помощью. По профессии я врач. У меня есть семья.
Случилось так, что по моей вине у дочери из-за сильного испуга начались энурез и заикание. Ей было тогда три года.
Один человек дал мне специальные молитвы. Три дня я их читала, и болезнь как рукой сняло.
С тех пор мое отношение к религии и Богу сильно изменилось.
Спасибо святым за их помощь через те чудесные молитвы. Но пишу я, собственно, не из-за этого. Когда я еще была ребенком, одна гадалка сказала моей маме:
– Дочка, когда вырастет, будет носить белый халат. Она будет лечить людей, и у нее будет все, кроме собственных детей. Она останется одна как перст и жизнь проведет в тоске и слезах.
Прошло время, я мечтала быть учителем, но в последний момент моя подружка уговорила меня пойти с ней в другой институт. Я забрала свои документы и поступила учиться на врача.
Так сбылась первая часть предсказания. После института я устроилась в престижную клинику и через месяц вышла замуж за любимого человека. Когда мы прожили с ним пять лет, я все чаще стала вспоминать слова гадалки о том, что я буду врачом и что буду иметь очень многое, но у меня не будет самого главного – детей.
Разумеется, мы с мужем обследовались и предпринимали все меры для того, чтобы у нас был ребенок. Я даже ездила в Москву на оплодотворение, но у меня ничего не вышло.
И тут грянул гром. Однажды я пришла домой, где меня ждали моя свекровь и муж. Мать моего мужа была заплакана, и мне стало не по себе.
В общем, состоялся очень неприятный разговор о том, что моему мужу нужен ребенок, а моей свекрови – внук или внучка. И как бы им ни было меня жалко, но, видимо, наш брак следует считать неудачным, так как если в семье нет детей, то и семьи, по существу, тоже нет.
У меня впервые в жизни случилась истерика, да такая, что мой муж за меня очень испугался. Я так плакала, что думала, мое сердце разорвется и я умру. Я умоляла дать мне хотя бы еще полгода как последний шанс.
Свекровь попыталась меня вразумить, говоря мне, что все это самообман и что чудес не бывает и если рвать, то уж сразу, иначе будет еще больней.
Я видела по ее лицу, что она в досаде и ee бесит мое упрямство, но неожиданно муж меня поддержал, видимо, ему было меня жалко. Он сказал:
– Хорошо, но только полгода.
Я побежала по профессорам, которых мне рекомендовали знакомые, умоляла их мне помочь за любые деньги, но они разводили руками, говоря, что образование и порядочность не позволяют им давать мне надежду там, где она нереальна.
Тогда я бросилась по знахаркам. Кто-то из них говорил мне, что у меня порча, и снимал ее, кто-то отказывал и отправлял к другому, и только одна мне сказала:
– Я не вижу возле тебя детей, смирись. Почему-то именно у нее я не сдержалась и дала волю слезам. Я рассказала ей, что мой муж дал мне короткий срок и что он меня бросит. Я говорила этой незнакомой старухе о своем страхе остаться одной, о ревности к будущей жене моего мужа, которая родит ему ребенка.
Выслушав мои вопли, старуха мне сказала:
– Я вымолю тебе дитя, он родится, но пройдет время, и он оставит тебя, ты его схоронишь, потому что этот ребенок дается тебе как бы взаймы. Тебе не понять нашей колдовской кухни, да и не нужно ее знать. Скажу только, что вымолить у судьбы можно хоть что, но плата за это всегда бывает разная, иная плата тяжельче гробовой доски.
Она еще долго говорила, но только я ее не хотела слушать. Главное, я услышала, что она мне поможет в моей беде, а значит, муж меня не оставит.
Видя мое состояние, старуха почему-то на меня рассердилась и даже прикрикнула:
– Сядь, не гоношись! Как вы, бабы, по мужикам убиваетесь. Ты хоть поняла, что ради того, чтобы он тебя сейчас не бросил, ты покупаешь временного ребенка, но ведь ты матерью ему будешь, пойми ты это, садовая твоя голова. Пройдут годы, и мертвая мать заберет того, кого мы у нее выманили на время.
И тут я ляпнула:
– Ну что ж, все равно мы все рано или поздно умрем, и мой ребенок тоже не будет вечным. Что будет, то и будет, я согласна на все, только чтобы у меня именно теперь появился ребенок.
Потом бабка-знахарка разложила на полу кресты (штук двенадцать), положила меня на эти кресты и стала читать какое-то полускладное заклинание. Она дергалась, кривлялась, кланялась, и я почему-то ее в этот момент боялась. То она ногой постучит, то рукой похлопает, у меня мысль промелькнула: «А нормальная ли она?»
Из всего заклинания я поняла одно, что знахарка обращается к какой-то «черной, мертвой матери», обещает ее вознаградить и что она клянется в том, что в положенный срок вернет ей ребенка, которого та отпустит к нам погостить.
Последние слова были такие:
«Тот, кто эту живую кровь дает, тот себе эту кровь мертвой заберет».
Может, я напутала что-нибудь, но слова были примерно такие.
Потом она меня умывала, кормила какими-то липкими лепешками и жгла свечи.
Когда я уходила, бабка сказала:
– Принеси то, чем будем покупать тебе ребенка. Я это унесу на кладбище. И знай, у тебя есть время до завтра. Если передумаешь, так не приходи.
Но я пришла, принесла ей две пары серег, колечко и цепочку с подвеской. Мы поехали с ней на кладбище, и я видела, как она с размаху закинула мои украшения в траву на могилах.
Мы ушли. Когда мы вышли с территории кладбища, бабка мне сказала:
– Ну, все. Жди гостя, ко мне больше не ходи, видеть тебя не желаю.
По дороге домой я почувствовала себя нехорошо. У меня словно жар начался и поднялось давление. В голове бились бабкины слова: «Жди гостя».
Почему «гостя»? – думала я и не находила ответа.
Месяц спустя я поняла, что беременна. Радости моей не было предела. В положенное время у меня родилась дочь. В первое время я со страхом разглядывала ее, но ничего странного не находила. Я старалась гнать от себя все плохие мысли. В конце концов я этому научилась. Больше я не думала о том, что моя дочь может в любой момент умереть.
Только однажды, когда ей было три года, непереносимый ужас нечаянно посетил меня.
Случилось это так. Я после работы прилегла, а дочь спала в своей комнате. Мне приснилась огромная черная женщина.
Она взяла за руку мою дочь и повела ее из нашей квартиры. Я стояла, смотрела, но не могла ни крикнуть, ни шевельнуть рукой и только понимала, что вижу свою Таню последние минуты. В ужасе я вскочила с постели и понеслась в комнату дочери. Ребенка на постели не было. Я вихрем полетела по всем комнатам, но Таня исчезла.
С дикими воплями я швыряла все, что мне попадалось под руку: стул, вазу; все летело, а я орала. И тут я увидела дочь: она описалась от страха, глядя на меня, лохматую и дико орущую.
Я ее тогда сильно испугала. Прижала ее к себе, меня всю колотило, я спрашивала ее, где она была. Но Таня не смогла мне ответить. От испуга она стала заикаться.
Потом выяснилось, что, пока я спала, она, открыв дверь, вышла на площадку смотреть кошку, которую мы с ней обычно подкармливали.
О том, как я ее вылечила от заикания, я вам рассказала вначале.
Когда я ее лечила от испуга и заикания, знахарка мне виноватым голосом сказала:
– А ваша дочь недолголетняя.
Теперь я знаю, что значит иметь дочь, которая у меня в гостях. Я слышала от той знахарки, которая ее лечила от испуга и энуреза, что есть способы продления жизни недолголетних людей, что существует молитва, чтобы вымолить здоровье, счастье и жизнь даже тем, кто обречен на смерть. Только она этих заговоров не знает.
Научите меня, как отчитать предсказание смерти, как вымолить долгую жизнь тому, кому отмерен малый срок.
Если будете печатать мое письмо, пожалуйста, не пишите моей фамилии и имени. Я врач и меня многие знают.
B. C.».
Уважаемая B. C., Вы забыли написать мне свой обратный адрес, и я поняла, что Вы боитесь, что Ваш муж прочтет мой ответ. На Ваше необычное письмо отвечу так: действительно в магии имеются способы, ритуалы и заклинания, которые способны отчитать обреченного на смерть человека. Таких примеров очень много. Боюсь, что Вы с этой задачей не справитесь.
Из письма: «Мою маму отпели как покойницу, произошло это из-за нашего любвеобильного отца.
За двадцать пять лет мама родила от него девятерых детей, и в селе у него еще семь ребятишек от разных женщин.
Последняя его любовница оказалась самая ярая. Чего только она не вытворяла, пока наконец не поехала в город, в церковь, и три дня отпевала нашу маму за упокой.
Она об этом сказала на свиноферме нашим бабам, а те, естественно, сказали нам.
Мама вся высохла как скелет, на нее даже страшно глядеть. Лежит все время, ходить не может.
У меня только две Ваши книги, а из Москвы посылки что-то еще нет, вот я и решила Вам написать».
Заживо отпетые люди живут недолго. Помочь им можно так.
Сходите в три церкви и во всех церквах закажите службы о здравии на один день.
Читать бесплатно другие книги:
