Подкидыш Хокинг Аманда
ПРЕДВИДЕНИЕ
Спала я беспокойно. Утром побродила по дому, хотя и ненамеренно. Просто заблудилась по дороге на кухню. Зато теперь я знала, что дворец разделен на два огромных крыла, между которыми — просторный холл. Все официальные приемы проводились в южном крыле, где были расположены парадная зала, огромная столовая, кабинеты, тронный зал, а также королевские покои.
Северное крыло казалось менее официальным. Здесь находились моя комната, гостевые спальни, гостиная, кухня и комната отдыха. Я бродила по северному крылу, осматривая все подряд. Гостевых спален можно было насчитать не меньше, чем номеров в «Холидей Инн»[12], причем все куда роскошнее. В конце концов я набрела на мастерскую Элоры, но ее там не обнаружила, что и к лучшему.
Ровно напротив мастерской меня заинтересовала очередная дверь, но, когда я попыталась открыть ее, она оказалась запертой. Я удивилась, поскольку до этого момента не встретила в доме ни одного замка. Да еще в северном крыле. Если уж требовалось что-то скрывать, то логичнее было бы делать это в южном.
Признаться, закрытые двери никогда не были для меня препятствием. Я не раз проникала в учительские, дабы свистнуть компрометирующие меня бумажки и предотвратить очередное исключение. Правда, меня все равно исключали.
Я вытащила из волос шпильку и оглянулась. Вокруг ни души, как и вчера. Я решительно вставила шпильку в замок, несколько аккуратных движений — и ручка повернулась. Я толкнула дверь. Та медленно открылась, и я осторожно заглянула в комнату. Вдруг это королевская уборная или что-нибудь в этом роде. Никто не закричал, и я скользнула внутрь, притворив за собой дверь. В комнате царил кромешный мрак, чем она отличалась от прочих помещений в доме. Пошарив по стене, я отыскала выключатель. Вспыхнул свет. Это было что-то вроде огромной кладовой. Окон нет, стены в темно-коричневых тонах. Под потолком голая лампочка. И никакой мебели. Ни намека на роскошь, присущую дворцу. Вот только повсюду картины. Нет, они не висели на стенах, как положено, а лежали стопками или стояли, прислоненные одна к другой, по всем углам. Сначала я подумала, что это портреты, которым не хватило места в зале королей. Но среди картин не было ни одного официального портрета.
Я развернула лицом к себе ближайшее полотно. Младенец, лежащий на голубом одеяльце. На следующей картине Элора в роскошном белом платье, молодая и еще более прекрасная. Но лицо такое печальное. Я перевела взгляд на младенца. Те же крупные мазки… Я развернула к себе еще одну картину. Написана в той же манере. Так все это написал один художник! Элора… Я вспомнила холст, который видела вчера на подрамнике. Осколки, черный дым… Так это ее работы? Работы, спрятанные под замок? Странно…
Я принялась перебирать полотна, и внезапно у меня перехватило дыхание. Дрожащими руками я извлекла картину из стопки. Да, это я… Такая, как сейчас. В чудесном длинном платье белого цвета… Сбоку на платье что-то красное. Кровь. Белая ткань пропиталась кровью. Волосы растрепаны. Но что это за место? И почему… Я перевернула картину. Так, я лежу на животе… Это балкон? Похоже. Вокруг блестят какие-то осколки. Рука моя указывает куда-то в темноту, в бездну. А лицо… Оно искажено ужасом.
Я похолодела. Что это за девушка? Это не я. Ведь я здесь провела один-единственный день. Элора не смогла бы написать такую картину за вчерашний вечер. Да и краска абсолютно сухая, и на раме пыль… Так кто это?
— Следовало догадаться, что ты непременно сунешь нос куда не положено, — раздался голос Финна у меня за спиной.
Я испуганно оглянулась, картина со стуком упала на пол.
— Я… я заблудилась.
— В запертой комнате? — вздернул он бровь.
— Ну, просто… — Я решительно нагнулась и подняла картину: — Что это?
— Судя по всему, картина. И если тебе непонятен намек в виде запертой двери, то объясняю: это тебя не касается.
— Но это же я!
— Возможно.
— Это был не вопрос. Это я! Что я здесь делаю?
Финн вздохнул:
— Понятия не имею. Рисовал-то не я.
— Элора, да?
Финн не ответил. Видимо, молчание — знак согласия.
— Но почему она это написала? И откуда она меня знает? Мы до вчерашнего дня с ней даже не встречались.
— Она тебя родила. Так что вы встречались, — сухо ответил Финн.
— Да, но она видела меня только младенцем. Почему она вообще написала все эти картины? И почему спрятала?
— Лучше спроси себя: почему эта комната заперта? Может, потому, что Элора не хочет, чтобы кто-то увидел эти картины?
— Ладно, — кивнула я, — пусть так. Но это я. И я имею право знать, почему я на этой картине.
— Не имеешь. Ты не имеешь права знать чужие мысли лишь потому, что они касаются тебя. Как и я не имею права знать твои мысли, даже если эти мысли обо мне.
— С чего ты взял, что я о тебе думаю? — огрызнулась я, отчаянно пытаясь не краснеть. — Зубы мне не заговаривай. Я жду ответа.
— Хорошо. Только давай уйдем, пока Элора тебя здесь не застукала.
Как только я вышла, Финн притворил дверь и запер ее на замок.
— Ну так что? — не отставала я, выжидающе на него глядя.
Он проверил, надежно ли заперта дверь, и обернулся ко мне:
— А то, что это личная комната Элоры. Больше сюда не входи. Не трогай ее личные вещи.
— Д-да… хорошо. — Я сконфуженно уставилась в пол. — Но что в них такого секретного? Зачем Элора их рисует, если потом все равно прячет?
— Но ведь тебя ее картина напугала, правда? — заметил Финн.
— Да, но только потому, что…
— Вот именно поэтому.
Он повернулся и направился по коридору, я последовала за ним. Не оборачиваясь, Финн продолжал:
— Она вынуждена писать эти картины.
— Как это? Не может устоять перед вдохновением? — Я нахмурилась. Что-то тут не сходилось. — Элора не похожа на человека, не способного сдержать свою творческую натуру.
Финн громко вздохнул, явно утомленный моей настырностью.
— Не похожа. У нее дар предвидения.
— Предвидения? Значит, она видит будущее? — Нет, не видит. Она его рисует.
— Как это? — Я так и вросла в пол.
Он сделал еще несколько шагов и лишь потом остановился и обернулся.
— Ты хочешь сказать, на тех картинах изображено будущее?
— На момент их создания — да, — кивнул Финн. — Там есть и старые картины, которые уже сбылись.
— Ага. Получается, тот портрет — это я в будущем! Но что это значит? Что я делаю на этой картине?
— Не знаю, — пожал он плечами. — И Элора не знает.
— Как это — не знает? Это же она нарисовала!
— Да. И она знает лишь то, что она это нарисовала, — терпеливо объяснил Финн. — Она не видит будущее. Она берет кисть и… просто рисует. Насколько я понимаю, все происходит именно так. Будущее водит ее рукой.
— А почему я на картине в таком ужасе?
— Не знаю. Именно поэтому комната заперта.
— Почему «поэтому»?
— Увидев картину, изображающую будущее, все хотят выяснить подробности того, что произойдет. Но у Элоры нет ответов. Некоторые и вовсе требуют, чтобы она нарисовала определенный момент в будущем. Но она не может. Она не управляет своими видениями.
— И какой тогда в этом даре смысл? — скептически спросила я.
— Элора считает видения наказанием.
— За что?
— Все в той или иной мере заслуживают наказания, — туманно ответил он.
— Выходит… она не знает, что за ужас со мной случится и как его предотвратить? Здорово, — пробурчала я. — Уж лучше тогда совсем ничего не знать.
— Вот именно.
— А я тоже так смогу? Рисовать будущее?
— Возможно. А возможно, и нет.
В другое время пристальный взгляд его темных глаз наверняка вывел бы меня из равновесия, но я и без того была взволнована сверх меры картиной кошмара, который меня ждет.
— И ты даже не догадываешься, какие у меня будут способности?
— Нет. На этот вопрос ответит только время. Но благодаря твоей наследственности они наверняка будут очень сильные.
— И когда я их почувствую?
— Нужно время. А сначала надо пройти обучение. Можешь не сомневаться, в будущем тебя ждет много интересного.
— Например?
— Например, все.
Он внезапно улыбнулся:
— Идем. Хочу тебе кое-что показать.
ОДИННАДЦАТЬ
ТАЙНЫЙ САД
Мы миновали кухню и свернули в коридор, который я не заметила во время своих блужданий по дворцу. Коридор привел нас к двери на улицу, мы вышли на посыпанную гравием дорожку, с обеих сторон закрытую живой изгородью. Дорожка нырнула за угол здания и сбежала по крутому склону к саду. Громада здания погрузила часть сада в глубокую тень, но другая часть купалась в ярком солнечном свете. От посторонних глаз сад был скрыт высокими кирпичными стенами, оплетенными плющом. Вокруг все было в бело-розовом сиянии — то цвели яблони, груши и сливы. Между фруктовыми деревьями разбиты небольшие клумбы с нежными голубыми и лиловыми цветами, под босыми ногами мягко пружинила густая трава.
Сад начинался еще на склоне и плавно стекал вниз. Поскользнувшись на влажной от росы траве, я потеряла равновесие, и Финн подхватил меня. От его прикосновения меня охватил жар, но он тут же отстранился. Впрочем, я была слишком очарована садом, чтобы отвлекаться на глупости.
Я изумленно озиралась. Цветущие деревья, клумбы с цветами, птицы, порхающие бабочки.
— Но как такое возможно? Сейчас же зима.
— Здесь всегда все в цвету, даже зимой, — сказал Финн, как будто это все объясняло.
— Но как?
— Волшебство! — улыбнулся он и пошел дальше.
Я оглянулась на дом, нависающий над садом. С того места, где я стояла, окон не было видно. Из окон сад тоже не увидишь — закрывают вековые деревья. Тайный сад.
Финн тем временем успел уйти вперед, и я кинулась догонять. Легкий ветерок гулял среди цветущих деревьев, где-то рядом негромко журчал ручей, вокруг щебетали птицы. Но внезапно в эти идиллические звуки ворвался посторонний звук. Смех. Вместе с дорожкой я резко свернула за лохматые кусты и увидела впереди озерцо. В его конце с невысокой скалы падал вниз веселый водопад, вода вливалась в ручей, который сбегал по склону чуть в стороне от озера.
Источник смеха обнаружился тут же, на двух изогнутых каменных скамьях на берегу. На одной из них развалился хохочущий Риз, рядом стоял Финн и смотрел на озеро. На другой скамейке сидела девушка на вид чуть старше меня, с бутылкой колы в руке. У нее были ярко-рыжие волосы и зеленые глаза. Она смущенно улыбалась. Увидев меня, она вскочила.
— Венди, ты как раз вовремя! — крикнул Риз и сел. — К самому представлению! Рианнон хочет прорыгать весь алфавит!
— Господи, Риз, хватит врать! — запротестовала девушка, покраснев от смущения. — Я просто слишком много газировки выпила, и, между прочим, я извинилась!
Риз опять расхохотался. Девушка сконфуженно посмотрела на меня:
— Прости, Риз порой такой идиот. Я надеялась произвести более удачное первое впечатление.
— Считай, что произвела, — улыбнулась я.
Для меня было в диковинку, что кого-то волнует мое мнение, так что девушка мне сразу понравилась.
Риз представил нас:
— Венди, это Рианнон, наша соседка. Рианнон, это Венди, будущая повелительница мира и его окрестностей.
— Привет, рада познакомиться. — Она поставила бутылку на скамейку и протянула руку. — Много о тебе слышала.
— Правда? Что, например?
Рианнон растерянно обернулась к Ризу, взглядом умоляя о поддержке. Но он опять рассмеялся.
— Все нормально, это просто шутка, — сказала я.
— Ох… Прости. — Она покраснела еще гуще.
— Рианнон, хватит уже, сядь и расслабься!
Риз похлопал ладонью по скамье рядом с собой. Интересно, почему она столь явно смущена моим появлением? Неужели боится?
Финн, невозмутимо наблюдавший за нами, перевел взгляд на озерцо:
— Недавнее?
— Ага, — кивнул Риз. — Элора соорудила, пока тебя не было. Она вечно носится с садом.
— Ну да, — рассеянно согласился Финн.
Я подошла поближе, чтобы рассмотреть озерцо с водопадом. Интересно, откуда поступает вода? Подземный ключ? Или… или это чудо? Запросто в этом весеннем посреди зимы саду.
Риз продолжал подтрунивать над Рианнон, а она то смеялась, то смущалась, то огрызалась. Они вели себя, как брат с сестрой, но я тут же запретила себе думать об этом, поскольку сразу затосковала по Мэтту.
Я села на скамью напротив них, Финн устроился рядом. Болтал в основном Риз, Рианнон его временами перебивала, когда он совсем уж заговаривался. Впрочем, болтовня Риза только веселила, и с Рианнон они переругивались совершенно беззлобно. Скамьи были совсем небольшие, и Финн сидел ко мне почти вплотную. Наши колени чуть соприкасались. От этой близости у меня слегка кружилась голова.
— Господи, какой ты идиот! — рассмеялась Рианнон, когда Риз бросил в нее цветком. Она покрутила стебелек в руках, любуясь лепестками. — Лучше бы ты не трогал цветы. Элора тебя убьет, если узнает.
— Нравится? — тихо спросил Финн, подаваясь ко мне. Движение это было почти незаметным, но от меня оно не укрылось. Я невольно подалась ему навстречу, и наши глаза встретились.
— Очень, так красиво, — улыбнулась я, не в силах отвести взгляд.
— Я хотел показать тебе, что здесь не все холодное и чужое. Хотел, чтобы ты увидела что-нибудь теплое и прекрасное. — Он помолчал. — Хотя без тебя здесь не так чудесно.
— Правда? — вырвалось у меня.
Финн улыбнулся, и у меня едва сердце из груди не выскочило.
И вдруг мир словно вморозили в глыбу льда.
— Простите, что прерываю ваше веселье, — произнес звучный голос.
Я оглянулась. Казалось, все звуки в саду стихли, водопад умолк, птицы тоже, даже солнечные блики на воде потускнели. На склоне стояла Элора.
Риз с Рианнон замерли, уставившись на воду. Финн непринужденно отодвинулся от меня, словно для того, чтобы повернуться лицом к Элоре. Под ее устремленным на меня взглядом я почему-то почувствовала себя виноватой, хотя ничего дурного не сделала.
— Желаете к нам присоединиться? — предложил Финн.
Голос его был спокоен, но мне почудилась в нем тревога. Элора высокомерно оглядела каждого из нас.
— Нет, спасибо. Мне надо с вами поговорить.
— Мы пойдем! — тут же вскочил Риз; Рианнон последовала его примеру.
— Нет нужды. — Элора жестом остановила их. — К ужину мы ждем гостей. — Под взглядом Элоры девушка съежилась, щеки ее вспыхнули. — Надеюсь, вы найдете, чем себя занять.
— Я пойду к Рианнон, — быстро сказал Риз.
Элора кивнула и перевела взгляд на меня:
— А ты отужинаешь с нами. — Она немного нервно улыбнулась. — Это близкие друзья нашей семьи, и я буду рада, если ты произведешь на них благоприятное впечатление.
Она посмотрела на Финна столь многозначительно, что мне стало не по себе. Финн кивнул.
— Финн поможет тебе подготовиться к ужину, — сказала Элора.
— Хорошо, — пробормотала я.
— Это все, что я хотела сказать. Продолжайте веселиться.
Элора развернулась и поплыла прочь, длинный шлейф скользил по траве. Мы молчали, пока она не скрылась из виду.
Финн облегченно выдохнул, а Рианнон без сил упала на скамью. Похоже, ее Элора пугала даже сильнее, чем меня. Интересно, почему? Один лишь Риз остался безмятежен.
— Финн, я не понимаю, как ты выносишь эти жуткие мысленные разговоры. Я бы свихнулся, если бы она у меня в голове ковырялась.
— Почему? Она бы все равно там ничего не нашла, — холодно заметил Финн.
Рианнон нервно хихикнула, тут же прикрыв рот рукой.
— Ну и что же она тебе сказала? — не отставал Риз.
Финн встал, отряхнул с брюк лепестки.
— Финн, что она сказала?
— Тебя это совершенно не касается, — тихо произнес Финн и повернулся ко мне: — Ты готова?
— К чему? — глупо спросила я.
— Нам много всего надо успеть к вечеру. — Он настороженно посмотрел на дом, потом опять на меня: — Идем. Нам пора приступать.
На обратном пути меня вдруг осенило, что в присутствии Элоры я словно теряла способность дышать. И обретала ее только после того, как она уходила. Когда она рядом, я этого не замечаю, но она как будто вытягивает весь кислород из воздуха. Я поежилась.
— Все хорошо? — спросил Финн, заметив мое беспокойство.
— Да.
Я пригладила волосы, попыталась улыбнуться. Вообще-то надо радоваться, что меня тут в каменный столб еще не превратили.
— Ну так… что там у вас происходит с Элорой? Финн покосился на меня:
— Ты о чем?
— Да так, о разном. — Я пожала плечами. — Она часто смотрит на тебя ужас как пристально, а ты прямо замираешь. — И тут до меня дошло: — Так это ее дар, да? Убеждение? Вроде моего, только сильнее. Она просто заставляет тебя делать то, что ей нужно.
— Не заставляет. Она просто мысленно разговаривает со мной.
— А почему со мной так не разговаривает? — спросила я.
— Элора опасается, что ты воспримешь это как-то не так. С непривычки слышать чужой голос у себя в голове тяжело. Да и необходимости пока не было.
— А с тобой была? — Я замедлила шаг. — Она с тобой обо мне секретничает, да?
Финн не спешил с ответом. По его лицу было видно, что он никак не может определиться, стоит ли говорить мне правду.
— Иногда, — признался он наконец.
— А мысли она читать умеет?
— Нет. Это редко кому дано.
Он посмотрел на меня и криво улыбнулся:
— Твоим тайнам ничто не угрожает, Венди.
Мы прошли в столовую, и Финн взялся за мою подготовку к встрече с гостями. Я оказалась не такой уж неотесанной деревенщиной и о хороших манерах представление имела. Поучения Финна сводились к очевидным вещам: не хамить, не забывать вставлять «спасибо» и «пожалуйста». И все же Финн попросил меня без особой нужды не раскрывать рот. Я решила, что Элора велела не столько подготовить меня к ужину, сколько проследить, чтобы я не выкинула какой-нибудь фокус.
Ужин был назначен на восемь, гости ожидались к семи. Примерно за час до этого ко мне заглянул Риз, пожелал удачи и сказал, что будет у Рианнон, если это вдруг кому-то интересно. Я даже ответить ничего не успела, как он испарился. Еще через полчаса появился Финн. Выглядел он просто потрясающе. Гладко выбрит, в черной рубашке с узким белым галстуком, в черных брюках и черном же блейзере. С черным цветом он, пожалуй, чуть переборщил, но, как ни странно, ему это было к лицу.
Вошел он в комнату без стука. Я была в банном халате, и меня его бесцеремонность поразила. И почему парни запросто вламываются ко мне, не дав себе труда постучаться? А если я тут разгуливаю в чем мать родила? Когда дверь открылась, я сидела на кровати и втирала в ноги увлажняющий лосьон. Пришлось тут же принять позу поизящнее. Не думаю, чтобы получилось.
Впрочем, Финн не обратил на меня ни малейшего внимания. Он прямиком проследовал к гардеробной, даже мимолетно не глянув в мою сторону. Я раздраженно вздохнула, поспешно размазала остатки лосьона и запахнула халат. Финн тем временем щелкнул выключателем в гардеробной и уставился на вешалки с одеждой.
— Вряд ли там найдется что-то твоего размера! — съязвила я.
— Смешно, — рассеянно похвалил он.
— Что ты ищешь? — спросила я.
— Ты принцесса и должна быть одета соответственно.
Он быстро перебирал вешалки с нарядами, точно это были страницы. И наконец достал длинное белое вечернее платье без рукавов. Оно было великолепно, даже слишком великолепно для меня. В жизни не носила ничего подобного. Как-то привыкла к самой простой одежде, что бы там кто ни думал о моей избалованности. Финн протянул мне платье:
— Примерь, должно подойти.
— Наверняка подойдет все, что там есть. — Я взяла платье, рассмотрела и положила на кровать.
— Это очень важный ужин, Венди.
— Почему? Что в нем такого особенного?
— Стромы — близкие друзья твоей матери, а Кронеры — очень важные персоны. От них зависит будущее, в том числе и твое. Так что, пожалуйста, поторопись, у нас не так много времени.
Но я не унималась:
— Как от них зависит будущее?
— Это долгий разговор. Прошу тебя, поторопись.
— Ладно, — вздохнула я и спрыгнула с кровати.
— Волосы уложи, — велел Финн.
Волосы после душа еще не высохли и пока лежали вполне пристойно, но я знала, что стоит им высохнуть, и они превратятся в дикие космы.
— Это невозможно. — Я подергала себя за мокрую прядь.
Финн кивнул:
— У нас у всех непослушные волосы. И у Элоры, и у меня. Это проклятие трилле. Тебе придется научиться усмирять их.
— Да ладно, у тебя волосы лучше, чем у меня, — угрюмо заявила я.
Приглядевшись, я поняла, что волосы у него уложены с помощью какого-то средства, а не просто причесаны, но они выглядели такими гладкими, шелковистыми, послушными. Не то что мой бурьян!
— Вовсе нет.
Я подошла к нему и провела пальцами по волосам. На ощупь они оказались гораздо жестче, чем с виду. Совсем как мои. Я даже и не предполагала, насколько интимным может быть прикосновение к чужой шевелюре. Наши глаза встретились, и до меня дошло, насколько близко мы стоим и как нежно я его касаюсь.
Он был на две головы выше меня, так что мне пришлось привстать на цыпочки и тянуться. Выглядело, наверное, так, будто я собираюсь поцеловать его. У меня даже проскочила мысль, а почему бы и нет.
— Убедилась? — спросил Финн, и я отступила на шаг. — В ванной найдешь все необходимое.
Я кивнула и поплелась в ванную. Так бы и убила его за вечную эту невозмутимость! Тут с трудом вспоминаешь, как дышать, а ему хоть бы хны. Я никак не могла заставить себя думать о чем-нибудь кроме его темных глаз, жара его кожи, его чудесного запаха, прикосновения к его волосам, плавных очертаний его губ…
Я потрясла головой, отгоняя непрошеные мысли. Хватит. Сейчас хватает гораздо более серьезных причин для страданий.
Впереди дурацкий торжественный ужин, и с волосами и вправду надо что-то придумать. Я перебрала все флакончики в шкафу и остановилась на том, что пах приятнее всего. Выдавила на ладонь студенистое содержимое и принялась решительно втирать в волосы. Поразительно, но через десять минут они стали послушными и выглядели куда лучше. Финну, по-моему, больше нравились распущенные волосы, поэтому я оставила их сзади свободно спадающими, а по бокам убрала за уши и закрепила заколками.
Но я рано радовалась. Если волосы повели себя идеально, то платье оказалось не столь покладистым. У него была застежка-молния во всю спину, и сколько я ни извивалась, застегнуть сумела только до середины. Окончательно выдохшись, я потеряла терпение и решила, что без помощи тут не обойтись.
Я выглянула из ванной. Финн стоял у окна, глядя на закат. Услышав, что открылась дверь ванной комнаты, он обернулся и с полминуты меня разглядывал. Потом улыбнулся:
— Вот теперь ты похожа на принцессу.
— Помоги, пожалуйста, с молнией, — кротко попросила я, поворачиваясь к нему спиной.
И снова от его прикосновения по телу разлилось тепло, внутри все так и задрожало. Одной рукой он придержал ткань на моем обнаженном плече, а другой застегнул молнию. По спине галопом неслись мурашки.
Он отстранился, и я шагнула к зеркалу. Ничего не поделаешь, вынуждена признать, что выгляжу превосходно. В этом белом платье вид у меня, пожалуй, даже чересчур шикарен для простого ужина. Я оглянулась на Финна:
— Я похожа на невесту. Может, лучше что-то другое надеть?
— Нет, все прекрасно.
Он задумчиво смотрел на меня. На миг какая-то тень омрачила его лицо. А возможно, мне просто почудилось. До нас донесся глухой звук гонга, и Финн сказал:
— Пора.
ДВЕНАДЦАТЬ