Счастье будет! Катенина София

Глава десятая, в которой я внимательно читаю меню

Душный летний вечер и роскошный автомобиль, который везет тебя в модное кафе, – так вполне мог бы начинаться какой-нибудь женский роман. В этот раз у меня было достаточно времени, чтобы как следует подготовиться к выходу в свет. На мне красовалось маленькое черное платье из атласа от Calvin Klein и любимые серебряные босоножки, купленные на распродаже в безымянном частном магазинчике.

Увидев своего спутника, я оторопела. Куда делся тот неуверенный в себе, слегка дерганый домашний мальчик в тройке, которому так и хотелось нацепить жабо? Перед «Bentley» стоял стильный молодой человек в светлых брюках из мятого льна и красных мокасинах. Он казался гораздо более ухоженным, деловитым и мужественным, чем при нашей первой встрече. Да что говорить – он как будто был даже выше ростом!

– Отлично выглядишь. – Сергей открыл передо мной дверцу автомобиля, и в моих руках оказался тяжелый букет благоухающих цветов.

За рулем машины сидел мужчина; по его взгляду и манере держаться я поняла, что это, видимо, водитель. Вообще, во всем происходящем был некий драматургический перебор. Я начала бояться, что сейчас из багажника выглянет флейтист и исполнит романтическую серенаду. И все же букет был невероятно хорош!

К слову сказать, на сегодняшний момент отношение к цветам на первом свидании продолжает быть достаточно спорным. Некоторые считают, что это пережиток прошлого. «Я чувствую себя идиоткой, если мне приходится весь вечер таскать за собой умирающие цветы. Они шуршат целлофаном, вянут, царапают руки и рвут колготки, я все время боюсь их где-нибудь забыть, кроме того, весь город в курсе, что у меня свидание, – заявляет моя коллега Юля. – Ну, а если он предложит прогуляться? Это же просто катастрофа – нести цветы в одной руке, а сумочку – в другой. Я уж не говорю о кинозале, представьте, каково это – есть попкорн, если в руке у тебя зажата охапка гладиолусов!» С этой позицией абсолютно не согласны другие, более романтично настроенные женщины. «Просто ненавижу, когда эти ублюдки приходят без цветов, – говорит моя подруга Катя. – Нет цветов – нет интереса, и помыслы мужчины нечисты! Я считаю, что цветы – это первичный половой признак. Очень жаль, если парень решает на нем сэкономить!»

Устроившись на прохладном кожаном сиденье сверкающего автомобиля, я держала в руках свидетельство интереса, чистых помыслов и, несомненно, хорошего вкуса Сергея – это был дизайнерский букет из превосходно подобранных розовых цветов. Достаточно розовых, чтобы сказать «Ты мне нравишься». Пахли они просто восхитительно. Кажется, я любила, чтобы мне дарили цветы.

Мой роскошный букет незаметно перекочевал в услужливые руки администратора кафе «Галерея». Выбор места был довольно предсказуемым, даже скучноватым, но не окончательно провальным – «Галерея» с самого дня своего открытия стала модным местечком, приютившим сразу несколько поколений московской публики: от совсем юных девушек, находящихся в поисках хорошо упакованных принцев, до пожилых и основательных владельцев заводов, газет и пароходов. После того как из «Галереи» схлынула первая волна продвинутой клубной молодежи, сюда стали приводить не очень важных деловых партнеров и зарубежных гостей столицы. Самая притязательная публика перебралась в другие палестины – «Indus», с коврами, круглыми столиками и восточным фьюжн; «Турандот», с фальшивой резьбой и арфами; «Недальний Восток», с морепродуктами по цене недорогих сапфиров; «Варвары», с молекулярной пеной из борща и селедки. Однако «Галерея» продолжает радовать вкусными сырниками по утрам, ризотто с камчатским крабом и самодельным мармеладом. Со временем у местечка, которое уже нельзя назвать самым модным в столице, появилась своя клиентура. Здесь всегда можно вкусно поесть без лишнего пафоса, шума и посторонних глаз. Когда местечко только открылось, мне очень нравился ностальгический кисель с печеньем, однако он давно исчез из меню.

Зато там появилось много чего другого; сегодня я заинтересовалась «десертом-сюрпризом от Agent Provocateur». До визита в «Галерею» я была уверена, что этот бренд выпускает только гламурные дамские труселя в стиле «наш бордель разогнали менты». Оказалось, у бренда есть еще и пирожные.

Мы с моим роскошным кавалером сидели друг напротив друга за небольшим квадратным столиком у окна, которое выходило на крошечный внутренний сад; пока я привыкала, Сергей незаметно, но уверенно доминировал – тихим голосом гонял официанта, спокойно и очень ответственно выбирал вино. Улыбался. Постепенно я почувствовала себя чуть-чуть потерявшейся маленькой девочкой рядом с большим, сильным существом; существо смотрело на меня сквозь поблескивающие стекла очков.

По ресторану, внимательно поглядывая на посетителей, ловко перемещался невысокий ладный мужчина с гусарской выправкой. Лицо его было знакомо: я часто видела его в светской хронике.

– Аркадий Новиков... – Сергей перехватил мой взгляд. – Он бывает здесь реже, чем в «Аисте».

Новиков... Легендарный московский ресторатор, обладающий достаточным чутьем и талантом, чтобы держать искушенную московскую публику в постоянном восторженном напряжении. Практически каждый сезон он открывает новые и новые рестораны, кафе и сети закусочных, в которых всегда есть что-то общее. Например, громадные люстры в виде кучи сиреневых опят, имя хозяина, отличный сервис и, за редким исключением, высокие цены.

За аперитивом мы разглядывали окружающих, а к основному блюду начали рассказывать о себе. Мне удалось узнать совсем немногое – Сергей любил английскую литературу и сериал про незадачливого джентльмена Дживса и его верного камердинера Вустера. Изучал язык. Его работа, на которой, впрочем, я не заостряла внимания, была связана с фондовым рынком. Я же от смущения болтала и никак не могла остановиться.

Что-то было в этом летнем воздухе, запахе ванили и моих духов, приятной музыке и блестящих бокалах на белых скатертях – что-то особенное, то, что мне никак не удавалось уловить. Я вновь почувствовала какую-то неловкость – мне хотелось сопротивляться тому, что я уже готова была раствориться в окружавшей меня атмосфере легкости и беззаботности. Мне хотелось сопротивляться, но, кажется, я не могла.

– Закажи мне, пожалуйста, этот десерт-сюрприз, – чирикнула я и отправилась попудрить носик.

Многие люди наивно полагают, что ключевым моментом свидания является прощальный поцелуй. Вот уж дудки! Я голосую за проход по ресторану, бару, дискотеке от столика или барной стойки до туалета, пардон, дамской комнаты – коротенькое, но содержательное дефиле, длящееся не более минуты. От того, как ты встанешь, выпрямишь спину и двинешься по этому нехитрому маршруту, зависят многие «да» и «нет». Главными зрителями этого маленького шоу являются чужие мужья за соседними столиками. Итак, сзади подтянулась, спереди подобралась, всё в себя, в себя – и пошла, пошла!

Обычно я выполняю этот трюк неплохо, жалко только, что нельзя слишком откровенно вертеть головой и подсчитывать контуженных, убитых и раненных. Но сегодня даже на дороге к туалету меня ожидали разнообразные чудеса.

Оказавшись на моем «Млечном Пути», по направлению к комнатам уединенного размышления двигалась звезда такого масштаба, что у меня заслепило в глазах. Траекторию моего дефиле пересекал сам Киану Ривз.

На свете есть много существ и даже неживых предметов, которые я не готова увидеть рядом с унитазом в общественном месте. Это аппарат по производству арахисовой пасты, живой дельфин и, к примеру, астролябия. Чуть менее удивительно было бы встретить в «Галерее» мою воспитательницу из детского сада в перьях марабу и с саксофоном. Но Киану Ривз!

Не узнать легендарного «Константина» было абсолютно невозможно. Длинные волосы, довольно заметная щетина... да, это был он, Сладкий ноябрь, неоднократный спаситель мира и, по совместительству, убийца моего звездного дефиле. Я споткнулась и крайне неловко замерла, после чего продолжала движение, ссутулившись и подволакивая ногу.

Все туалетные комнаты оказались заняты. Мы с Киану остановились в полуметре друг от друга за драматическим балдахином, смиренно ожидая своей очереди к удобствам. Меня занимали вопросы этического плана, а именно:

• прилично ли уступить мировой звезде свою очередь в туалет – будет ли он рад и, главное, смогу ли я потерпеть?

• стоит ли пристать к Киану с каким-нибудь идиотским вопросом, типа «Над чем вы сейчас работаете?», или же, наоборот, нужно сделать вид, что я его не узнала?

• это встреча – простая случайность или мне необходимо прыгнуть ему на шею и попросить сделать мне ребенка?

• почему я все время влипаю в какие-то дурацкие истории?

К нашему общему облегчению, два туалета освободились одновременно, и ситуация перестала быть тупиковой. Так я стала девушкой, которой волею судеб была предоставлена возможность справить нужду в непосредственной близости от человека, который вышел из матрицы. Может быть, в этом был какой-нибудь знак, который мне стоило прочесть?

К моменту подачи десерта мне стало очевидно – мои испытания продолжаются. Сюрприз от бельевого бренда сына Вивьен Вествуд, который выпускал игривую одежду для свиданий, представлял из себя две белые сиськи из панакоты с возбужденно торчащими сосками из розового шоколада. Сиськи уморительно подрагивали на блюде и привлекали ажиотажный интерес других столиков.

– Вау! Ты должна непременно съесть все. – Сергей не на шутку развеселился. Я же, напротив, готова была провалиться сквозь землю. Чертов ресторан, чертов десерт, чертовы сиськи! Но ничего, нужно собраться и... превратить все в шутку... или хотя бы перевести разговор на другую тему... но, как назло, при одном взгляде на колышущиеся кондитерские груди я лишалась дара речи.

Так в свете софитов и присутствии номинантов на Оскар, заливаясь краской и пытаясь прикрыть свой идиотский десерт рукавом, я выработала еще одно железное правило. Оно звучало приблизительно так: «Никогда не заказывай незнакомых блюд, чтобы не опозориться!»

– Наверное, теперь мы не скоро увидимся, – вдруг произнес Сергей и посмотрел в сторону.

– О... – только и сказала я, давясь скользкими сиськами. Конечно же было очевидно, что я провалила свидание. Чуть не навернулась, пялилась на Киану Ривза, заставила весь ресторан ржать над моим десертом. В принципе, после этого мне оставалось только громко сморкнуться в скатерть!

– Завтра я улетаю в Питер и думаю, что пробуду там не меньше месяца. Ты очень забавная, и я буду скучать, – продолжал он.

И хотя в этот раз опять обошлось без прощального поцелуя (очень уж странно пялился на меня водитель), теперь я была точно уверена – иногда даже первое свидание бывает великолепным.

Дома я вспомнила, что я забыла в «Галерее» свой букет.

Глава одиннадцатая, где каждая из нас открывает новый мир

Жизнь в мегаполисе имеет массу несомненных преимуществ. Это возможность заказывать такси в три часа ночи и посещать вечеринки восемь раз в неделю, начиная с понедельника. Кроме того, мы можем перепробовать кухни всех народов мира, не покидая пределов Садового кольца. Такое разнообразие диктует особенный ритм жизни: чтобы ничего не упустить, нужно заранее все планировать. На эту неделю, кроме прочего, у меня были запланированы два посещения фитнес-центра и четыре свидания. Хорошо, три свидания. Из которых все три не состоялись. Одно – потому что планы изменились у него. Два – потому что я расстроилась, когда у него изменились планы. Столкнувшись с реальной угрозой остаться в одиночестве вечером в пятницу, я всерьез задумалась: может быть, отношения просто противятся такому планированию? Или любовь – старомодное понятие, не совместимое с московским ритмом жизни?

Человек придумал диетическую колу, соевый шоколад и тренажер, имитирующий греблю. Стоит ли удивляться, что он проявил воистину нечеловеческую изобретательность, стараясь воссоздать что-либо, способное заменить любовь. Если весь секрет в том, чтобы оставить привычный вкус колы, но убрать из нее вредный для фигуры сахар, то в нашем случае нужно сохранить все (или почти все) атрибуты любви, избавив ее от того, что разбивает сердца. Не имея возможности говорить о любви, жители большого города много говорят о сексе, недвижимости, политике и конечно же работе.

Каждый мой рабочий день на новом месте начинался как сказка. Никаких нудных совещаний с отчетом о проделанной работе. Никаких холодильников, теряющих полки, ручки и продажи. После всех испытаний на верность миру гламура я заслужила привилегию просыпаться как приличная девушка: с чашкой хорошего капучино в одной руке и свежим глянцевым журналом – в другой.

Новая работа несла в себе огромное количество приятных возможностей. С помощью вышколенных секретарей «Джакарты», которые явно имели внеземное происхождение, моя фамилия в кратчайшие сроки попала во все списки рассылок прессы и приглашений. Теперь мне приходили десятки глянцевых журналов и конверты с проходными билетами на модные показы, вечеринки, коктейли, торжественные ужины и премьерные просмотры мюзиклов и фильмов.

Чувство эйфории не покидало меня ни на минуту; казалось, передо мной открылись все двери, и на каждом светском приеме Москвы обязательно был зарезервирован почетный столик для хранительниц кругленького рекламного бюджета всесильных брендов – сотрудниц «Джакарты». Власть, которую несли с собой деньги, влияние, прилагающееся к этим деньгам, вожделение и страсть, вызванные денежными знаками, – все эти эмоции, подпитывающие Москву, как электричество, теперь распространялись и на меня. В народе такое положение завистливо называли «сидеть на бюджете».

Скромные менеджеры среднего звена, занимающиеся рекламой в компании «Джакарта», обладали серьезным влиянием на окружающую действительность. Комплименты, подарки, букеты на все праздники, неожиданное и бесповоротное признание всех моих достоинств: эти бесхитростные проявления интереса к моей особе со стороны глянцевых журналов, радиостанций и вебстудий были вызваны одним – дистиллированной, абсолютной любовью. Конечно же не ко мне а к деньгам моей компании. И несмотря на то, что я прекрасно понимала правила игры, у меня слегка кружилась голова.

Деньги-любовь, любовь-деньги – эта классическая комбинация покоилась в основе медийных отношений и лишь укрепила свои позиции в разгар экономического кризиса. Здесь, в каютах огромного океанского лайнера «Джакарты», я чувствовала себя в безопасности: волны увольнений, невыплат по кредитам и сокращения рабочих мест разбивались о могучие борта корабля. Наверное, такую же беспечность проявляли и пассажиры «Титаника», однако мне совершенно некогда было волноваться – я старалась соответствовать новым критериям. Любовь здесь соседствовала с деньгами; и сама я не могла понять – в нашей с Сергеем недолгой истории что именно произвело на меня такое впечатление? Я никогда не относила себя к разряду духовно богатых дев и никак не находила однозначного ответа на вопрос – меня впечатлил сам Сергей или его... возможности? Думать об этом почему-то было крайне неприятно; я злилась, потому что он так и не позвонил, и в конце концов снова погружалась в дела.

Насмотревшись голливудских фильмов, я была уверена – серьезная работа в модной индустрии достается кровью. За каждой дверью здесь скрываются саблезубые стервы, которые будут развлекаться, проливая кофе на твои важные документы, подсыпая слабительное в чай, а вечерами выцарапывая твою фамилию на автомобиле Главного Босса. Что и говорить, в свой первый день на новой работе я входила в офис, как в клетку с ощетинившимися тиграми!

Однако новые коллеги встретили меня дружелюбно и быстро перешли в статус подруг. Забегая вперед, скажу – на всех четырех этажах «Джакарты» мне так и не удалось встретить глянцевых ведьм и корпоративных чудовищ, питавшихся спинным мозгом любительниц плюшек из местной столовой. Ни под одним костюмом Prada пока что мной не обнаружен дьявол: вместо него здесь царят остроумные, зачастую очень усталые женщины, обладающие редким профессиональным навыком быстро натягивать коктейльное платье после тяжелого трудового дня.

Многое, если не все в этом бизнесе держится на личной харизме руководителя. Вершину корпоративной лестницы «Джакарты» венчает бессменная королева гламура Ангелина Антонова. Эта безупречно элегантная женщина с жестким взглядом является примером карьерного взлета корпоративной Золушки – в «Джакарте» живет и передается из поколения в поколение красивая сказка об Антоновой. Будто бы, начав работать администратором элитного бутика, она сумела так поднять продажи, что ей удалось взлететь до позиции вице-президента компании в считаные годы. И вот уже много лет именно Антонова, выходец из народа, уверенно держит растущий бизнес «Джакарты» в своих холеных руках. Так оно или не так – кто знает? Но как же страшно мы ее боимся! Как серого волка.

О ее проницательности, властности и влиянии на российский модный рынок ходят легенды. Встретить в коридоре Антонову – целое событие; если на дисплее телефона высвечивается ее фамилия, менеджеры теряют дар речи и потом весь день обсуждают случившееся в курилке, глотая успокоительные капли. Поговаривают, что она принимает решение о найме или увольнении работника, лишь взглянув на него. Антонова – притча во языцех, многолетний кумир фотографов светской хроники журнала «Vogue» и главная героиня моих ночных кошмаров. Однако, в отличие от своих киношных коллег, Антонова не вызывает у сотрудников отвращения – только страх, смешанный с уважением; если честно, она не гоняет за кофе и в химчистку и практически не позволяет себе делать мелкие пакости подчиненным. По вредности и самодурству она ничем не отличается от любого другого начальника. Хоть мне и трудно это признавать, но наша Ангелина – настоящая леди, со всеми плюсами и минусами, присущими леди; и если «Джакарта» – коктейль, то Антонова – тот крепкий напиток, который является его основой.

Сестер милосердия все узнают по запаху формалина и белым халатам, работники «McDonald’s» носят козырьки и пахнут картошкой фри... У нас тоже есть своя униформа: маленькое черное платье и классические туфли-лодочки, плюс любимый парфюм из «Articoli». Селекционная парфюмерия – маленький пунктик, инъекция роскоши, от которой, раз попробовав, невозможно отказаться. Мы практически не покупаем «простых» ароматов и вечно бегаем по магазинам в поисках чего-то эдакого...

В этом сезоне я использовала «Crystal Flowers» от Montale, запах дорогих сигар и розы, стойкий и умеренно сухой. Хотя вообще-то я полюбила его не за это. Просто он очень напомнил мне запах нюхательного табака на шкафу с тяжелыми книжками, тот, из моего детства (на шкаф, кстати, лазить было запрещено). Табак был дедов. Пах он изумительно, как и все запретное.

Кроме Антоновой, в моей новой работе был обнаружен еще один значительный подвох. Очень скоро оказалось, что посещение вечеринок, которое я восприняла с энтузиазмом новичка, на самом деле адский труд и серьезная социальная нагрузка. В то время как обычная сотрудница офиса начинает свой трудовой день в 9:00 и приблизительно к шести вечера уже готова возвращаться домой, передовики гламурного фронта имеют гораздо более плотный график.

Начав работать в те же девять-десять часов утра, к полудню вы получаете звонок от издания А, которое желает видеть вас на мероприятии Б. Мероприятие начнется не раньше 19:30, а то и 20:00; ехать домой после работы не имеет никакого смысла, потому что одно стояние в пробках в час пик обойдется в два, а то и четыре часа. Ближе к вечеру вам очень хочется есть, но этого делать не следует – офис находится в центре, и вы потратите на любой ужин в общественном месте от полутора тысяч рублей до бесконечности, в то время как в 19:30 вас ждет бесплатный сыр в обещанной мышеловке. Слушая урчание желудка и разминая затекшую за день шею, вы судорожно пытаетесь замаскировать синяки под глазами и сменить офисные мокасины на стоящие под столом лодочки на шпильке. В это время звонит телефон, и ваш милый котик (мама, голодный ребенок, квартирная хозяйка) делает вам первое замечание.

Вы клянетесь не задерживаться, хотя прекрасно знаете, что это у вас не выйдет; входит коллега, с которой вы собираетесь посетить мероприятие Б, и сообщает, что лучше приехать не к началу, а хотя бы через полчаса после указанного времени. Вы соглашаетесь, вешаете трубку и выпиваете стакан воды.

Решив не являться на вечеринку первыми, вы выбираете длинную дорогу, застреваете в пробке и проводите несколько часов в машине, ведя задушевные разговоры о том, как вы любите своего котика (маму, голодного ребенка и в тяжелых случаях – квартирную хозяйку). Начинает звонить телефон, и вы получаете второе замечание от объекта вашей любви.

Простояв в пробке еще двадцать минут, вы покупаете шаурму и съедаете ее прямо в машине, вытирая руки о вечернее платье; еще через двадцать минут оказывается, что вы сделали все правильно, потому что на вечеринке темно и остались только вчерашние крекеры и бутерброд с огурцом. Однако главный редактор, которому вы обещали прийти и теперь хотите засвидетельствовать свое почтение, еще не приехал (стоит в пробке, очереди за шаурмой, напился и лежит за барной стойкой, в тяжелых случаях – перешел на работу в другое издание). Вы выпиваете красный коктейль, потом еще желтый и, наконец, зеленый: состав данных жидкостей вам неизвестен. Вы больше не поднимаете трубку, потому что после третьего замечания можете сорваться. Какое-то время вы здороваетесь со знакомыми и расспрашиваете у них, как дела. Так и не дождавшись необходимого вам человека, вы ловите такси и приезжаете домой глубоко за полночь, голодная и навеселе. Вас ждет несварение желудка, синдром хронической усталости, а в ряде случаев – алкоголизм, депрессия, обжорство на ночь и семейные скандалы. Но все это ровно до 9:00, когда нужно будет снова оказаться в офисе.

Впрочем, я немного лукавлю – одной из самых приятных особенностей моей новой работы была возможность начинать утро не в офисе. По утрам в ресторанах Москвы так же людно, как и по вечерам. Здесь можно встретить дальновидных людей, которые совмещают полезное с приятным и назначают деловые встречи за завтраками.

Моим любимым местом для позднего делового завтрака стало маленькое кафе «Loft», удачно расположенное в центре города, на Лубянке, под самой крышей малолюдного торгового центра. Это одно из немногих мест в городе, где в меню для завтраков входят клубника и шампанское – случай, пожалуй, исключительный. Кроме того, здесь готовят отличные блинчики, а с круглой летней террасы открывается редкий для центра панорамный вид на площадь и политехнический музей. Небо тоже видно, что уж совсем из разряда фантастики.

Дождавшись ароматного капучино, мы начинаем день с разговоров о прекрасном – новых коллекциях модной одежды, деловых планах, которые выглядят грандиозными и значительными, главных проектах месяца и готовящихся мероприятиях. По утрам все кажется чуть-чуть лучше, чем есть на самом деле: город, медленно просыпающийся после бурной ночи, свежемолотый кофе и круассаны с апельсиновым джемом, светящимся в солнечных лучах.

Вот он, идеальный мир без мужчин, полный немного растрепанных, задумчивых барби; здесь царят свои негласные законы, главным из которых является постоянный и неукоснительный позитив. В мире, где царит глянец, никогда не случается ничего страшнее поломки ногтя, все остальные проблемы не вписываются в формат и идут в другие средства массовой информации. Здесь не существует войн, кроме борьбы с целлюлитом; голода, за исключением того, от которого в течение двух недель должны исчезнуть уши на попе и нормализоваться обмен веществ; болезни, страхи, квитанции об оплате за свет – обо всем этом забыто на неопределенный срок. Развод здесь принято трактовать как отличную возможность начать новую жизнь и наконец встретиться с подругами; увольнение с треском означает, что коварному начальнику так и не удалось добиться вашего девичьего тела, а значит, вы чертовски соблазнительны.

Smile, baby, smile – позитив стал самым сильным из синтетических наркотиков, вызвавшим стойкую зависимость; в городе, где зима длится больше семи месяцев в году, а приличный мужчина встречается едва ли не реже, чем мадагаскарский таракан, глянцевый позитив дарит женщинам веру в автозагар и скорую встречу с Маратом Сафиным. И тот, кто скажет, что эта вера нереальна, просто никогда не стоял в очереди в туалет сразу перед Киану Ривзом!

Насыщенная рабочая жизнь, казалось, отодвинула на второй план все остальное, и тем дороже нам с подругами стали субботние ланчи в Correa’s на Ордынке, когда за поздним завтраком мы обсуждали главное – дела сердечные.

– Вениамин опять нарисовался. – Катино заявление было прямым подтверждением того, что история превращения бедной учительницы в принцессу Диану правда. – Он прислал мне открытку по электронной почте и предлагает встретиться.

Мы уже было подзабыли о Катином трофее – банкире, но, как оказалось, рановато.

– Открытку? Как романтично! Что же там было нарисовано? – отозвалась Нина.

– Три розы, – поделилась Катя, – и надпись... что-то ужасное, в стихах. Мне кажется, он очень сентиментален. Я даже побаиваюсь. Вдруг он начнет называть меня «моя малышка» и дарить такие, знаете, ужасные розовые букеты в лентах!

Я закашлялась, вспомнив свой розовый букет. Была ли там лента? Давно ли я проверяла свой личный почтовый ящик? Может быть, Сергей прислал открытку. Хотя вряд ли. Вот гад! До сих пор от него не было никаких вестей из Северной столицы.

– Это неплохо. Сентиментальные мужчины – хорошие отцы, они очень заботливы и внимательны к мелочам. И потом, иногда они бывают хорошими любовниками, а что еще нужно слабой девушке в двадцать первом веке! – Нина была настроена оптимистично.

– Кстати, – заметила Катя, – я звонила тебе домой, но не могла дозвониться. Было все время занято!

Я тоже звонила Нине несколько раз, и ответом стали короткие гудки!

– Я... сидела в Интернете. У меня было несколько важных дел. – Казалось, Нина не хотела обсуждать эту тему. Мы с Катей внимательно посмотрели на нее.

– Нуууу? Что у нас за дела в Интернете? – Я решила во что бы то ни стало выяснить, что скрывает наша романтичная подружка.

– Обещайте, что никому не скажете. – Нина опасливо покосилась на официанта. – Я разместила свою фотографию на сайте знакомств!

Хорошие девочки не делают это. Хорошие мальчики не делают это. Ни одна успешная, уверенная в себе женщина чуть за двадцать пять никогда в жизни не станет тратить свое драгоценное время на переписку с какими-то жалкими неудачниками из Всемирной паутины. Ни один достойный внимания половозрелый мужчина ни за что не опустится до того, чтобы разместить свою анкету на сайте дурацких виртуальных знакомств!

Мы не такие, у нас есть куча знакомых в нашей полной, интересной и полноценной реальной жизни, и всякий раз, выходя из дому, мы наблюдаем, как справа и слева мужчины так и падают, падают, падают и сами собой укладываются в штабеля.

Мы все прекрасно знаем это, но есть и другая информация. Ее нам сливает болтливая старушка статистика, которая, как известно всем жителям постсоветского пространства, является царицей всех наук. Статистика, в отличие от нас, не врет из желания слегка приукрасить действительность.

В крупных городах всего мира – и Москва не исключение – сайты знакомств бьют все возможные и невозможные рекорды по ежедневной посещаемости.

Если у вас есть возможность надеть шапку-невидимку и пройтись за спинами ваших коллег совершенно незаметно, вы убедитесь – серьезный менеджер, погруженный в годовой отчет, держит открытым окно с анкетой стройной блондинки Анны, двадцать четыре года. Сама же блондинка сидит за стойкой ресепшн четырьмя районами южнее своего собеседника (Виктор, двадцать восемь) и заказывает билеты боссу, который на днях улетает в Париж экономическим классом, а не как обычно (финансовый кризис – не шутка!). Придя домой и хорошенько заперев дверь, босс открывает заветную страничку в Интернете, где его самого зовут Вася Двоечник (тридцать восемь лет). Сегодня он наконец получает то самое «деловое» предложение, о котором мечтал со школьной скамьи: большегрудая брюнетка (Зоя, двадцать девять) обзывает его грязными словами и собирается отшлепать!

В мире, где ежедневно миллионы людей заказывают по Интернету пиццу, любовь уже давно можно получить с доставкой на дом.

Новичку, впервые пустившемуся в плавание по информационному пространству, легко захлебнуться в огромном разнообразии сайтов знакомств. Потратив несколько вечеров, а также несколько тысяч на подключение к Интернету, Нина узнала, что в мире существуют:

• российские и иностранные сайты знакомств;

• бесплатные сайты знакомств и сайты с дополнительными услугами;

• сайты знакомств по интересам: тут были ловля бабочек, туризм, недвижимость и даже кокер-спаниели;

• сайты знакомств для одиноких родителей, на которых было представлено значительное количество вдовцов;

• сайты знакомств для свах-самоучек; на них друзья или подруги могли написать краткую характеристику человеку, которого они рекомендовали к знакомству, таким образом удавалось избегать главной проблемы виртуальных знакомств – публичного признания своей недостаточной востребованности. Отдельной графой значатся специальные сайты знакомств для миллионеров – грустная статья на титульной страничке уверяет, что «иногда успех может стать вечным спутником одиночества», и призывает богачей всех стран объединиться и отыскать себе достойную спутницу жизни сообща.

Всего лишь несколько килобайт отделяли Нину от собственной яхты и четверых детей, у каждого из которых будет наследный титул и четвертинка королевства в придачу! Это было более чем соблазнительно. Следующий свободный вечер дома Нина провела, отключив мобильный телефон, за обычным занятием всех одиноких девушек – она пыталась соорудить из своей квартиры профессиональную фотостудию.

Натянув белую простынь на шкаф-купе, Нина поставила фотоаппарат на таймер и сделала серию дерзких автопортретов. На всех фотографиях у нее получился большой нос, как бывает, когда слишком усердно заглядываешь в камеру. Выглядела она ужасно смущенной, слегка роковой и немножко не в себе – что, собственно, вполне вписывалось в формат.

К вечеру Нина была полностью готова нырнуть в увлекательный мир новых перспективных знакомств – ее короткая, остроумная анкета как бы говорила «я здесь случайно», а прелестная художественная фотография намекала «и не навсегда».

– В первый же вечер мою анкету просмотрели восемьдесят человек, – делилась впечатлениями Нина, – столько новых мужчин я не встречаю и за целый месяц!

Однако письма, которые начали приходить на Нинин адрес, пока оставляли желать лучшего. Вскоре она завела четыре отдельные папки.

1. Полные придурки.

2. Извращенцы.

3. Женатики.

4. Без названия.

В первую папку без промедления попадали письма примерно такого содержания: «Приветик, меня зовут Петик. Я капитан дальнего плавания, велогонщик и в прошлом профессиональный игрок на валторне. За свою долгую жизнь (но сколько мне лет я тебе не скажу, ха-ха) я работал погонщиком мулов, директором стриптиз-бара. Люблю Достоевского, Чехова и Носова, а также всех женщин на свете (кстати, есть ли у тебя подружки?). Если ты еще не поражена в самое сердце моей красотой и отличным слогом, я напишу тебе еще раз, чтоб уж наверняка!» Во второй оказывались любители секса вчетвером, женских колготок, фистинга и страпона, а также все, кто присылал Нине фотографию «Это я с моей мамой».

Третью папку приходилось очищать практически дважды в день! Число женатых мужчин, которые проявляли невероятную активность в поиске своей единственной любви, превосходило самые смелые ожидания. Что это было – новая, пока неизвестная Нине форма одиночества или скрытая от глаз жажда получить путевку в папку номер два?

В четвертую папку попадали письма от тех хозяев анкет, которых временно нельзя было отнести к первым трем категориям. В целом она пустовала, но все-таки в ней можно было обнаружить парочку кандидатов.

Окончательно забросив реальных коллег, мужчин за соседними столиками, друзей своих друзей и прочих мужчин из повседневной жизни, Нина возложила весь груз надежд незамужней двадцатисемилетней женщины на следующих избранников.

• Даниэль, тридцать пять лет, преуспевающий бизнесмен из центральной части Лондона.

• Георгий, двадцать восемь лет, специалист по IT.

• Некто, скрывавшийся под ником Тигровая Лилия, предположительно – мужчина.

В то время как моя подруга переводила свои отношения в цифровой формат, я тоже имела определенные сложности с цифрами. Мое sms-сообщение Сергею никак не желало уходить.

То ли у меня были проблемы с телефоном, то ли у него – выяснить, в чем именно причина, пока не представлялось возможным. Так я поняла: хотя новые средства связи позволяют быть в зоне доступа круглые сутки, видимые и невидимые провода между нами могут оборваться в любой момент.

Глава двенадцатая, где много цветов и шесть пингвинов

– Привет, тебе не нужны пингвины? Недорого – триста долларов за два часа.

– Дайте два!

Антон – знаменитый в узких кругах корпоративный шизофреник и по совместительству аккаунт-директор рекламного агентства, которое помогает «Джакарте» воплощать в жизнь планы по завоеванию мира. Антон водит ярко-желтую «Peugeot»-Kyne и носит короткую стрижку, крася волосы во все цвета радуги. Половая принадлежность Антона остается загадкой, причем, видимо, и для него самого. Впрочем, и дорог он нам, что называется, не за это. За глаза мы называем его «наш милый Родман». Сам же он представляется как «Японская девочка». Еженедельно в его креативной голове рождаются новые одиозные замыслы, так последней фишкой модных вечеринок с легкой подачи Антона стали живые пингвины. Восемь взрослых особей.

Любознательных птиц выпускают бродить среди гостей вечера, и пингвины с удовольствием клянчат еду, даря дамам и джентльменам ощущение единения с природой без отрыва от очередной порции виски.

– Идеи – как бабочки, – любит говорить Антон. – Летают в воздухе, живут не дольше трех дней. Иногда бывают редкими и тогда стоят до хрена.

Пингвины мне сейчас не нужны, а вот встретиться с Антоном точно бы не помешало. Через два дня мне нужно было представлять начальству идею грядущей грандиозной вечеринки – в самое ближайшее время мы готовились провести серию крупных мероприятий по официальному «запуску» в России нового модного бренда. Замысел был грандиозен и простирался до самых отдаленных городов-миллионников нашей великой родины, однако кризисный мандраж изрядно подкорректировал планы. Теперь вместо количества мы решили брать качеством. Одна, но блестящая вечеринка, и не в дорогой и пресыщенной Москве, а в доброжелательной культурной столице. Теперь, когда бюджеты были определены, оставалось дело за малым. Однако с малым как раз вышла неувязка. Идея должна быть легкой в воплощении, простой и гениальной; пока же общими усилиями отдела мы наваяли только несколько вялых концепций в стиле «Вечеринка лузеров-2009» и «Все, кто выжил, танцуют диско». Это мне было никогда не продать; честно говоря, даже врагам своим не посоветовала бы показывать подобное Антоновой, да и самой смотреть неприятно. Пора подключать тяжелую артиллерию и требовать у Антонио личного участия в процессе.

Свой тихий обеденный полдень мы проводили с Антоном в гастрономическом пабе «Простые вещи». Заведение это отличается приятным несложным меню и чудовищным обслуживанием, впрочем, в этот раз полный игнор нашего заказа официантами был мне только на руку. Я отчаянно тянула время.

– Нам нужна идея! – Я чертила на бумажной скатерти с надписью «Кушайте, не стесняйтесь» круги со стрелками. Они призваны были отображать мою решимость не выпускать Антона из паба до тех пор, пока мы наконец-то что-нибудь не придумаем.

– Сделайте дефиле, – лениво вымолвил Антон, вылавливая из кружки чаинки блестящей ложечкой.

– Дефиле не разрешают. Всех моделей надо утверждать в Италии, кроме того, у нас нет времени на достойную подготовку, – парировала я.

– Дааа.... Нужно креативить.

– Я вся внимание! Начинай!

– Нууу... бренд молодежный?

– Молодежный.

– Как тебе такое – вечеринка в диско-стиле «Пятого элемента»! Популярный бар на дружественной планете. Кислородные коктейли, по углам дымится азот... на потолке коконы!

– Коконы? – Я поперхнулась чаем.

– Ну да, коконы. В них свет и движение – там внутри танцоры. Коконы разрываются, и танцоры на тросах спускаются в зал... под звуки хаус-мьюзик!

– Жесть!

– Реально. И уроды, побольше уродов в силиконовых масках. Они пьют азот. Молча.

– Дааа... Представляю себе заголовки в газетах: «Рекламный беспредел! Сколько заплатили этим людям?»

– Или там «Буржуазные джинсы портят нашу молодежь». – Антон, кажется, вошел во вкус.

– Да, и джинсы на всех! Круто будет смотреться гигантский осьминог в джинсах!

– Человек-гусеница! Завернутый в джинсовый кокон. И стразы, стразы... побольше.

– Гламурненько, – вздохнула я.

– Ваш салат. – Не прошло и полгодика, как официант донес наш заказ.

– Вообще, знаешь, какая у меня любимая идея? – произнес Антон громким шепотом.

– Ну?

– Залить все кровью. Пустить искусственную кровь из таких, знаешь, пожарных штуковин с водой. Будет круто.

– Антон, ты слишком хорош для нашей компании. Ты же знаешь, мы зануды, – улыбнулась я.

– Тогда сделайте шоу-рум, – задумчиво произнес Антон. – Занудный, глянцевый шоу-рум. Но коконы я бы оставил.

Назавтра я защитила презентацию нового проекта. С одобрения руководства компании мы решили сделать серию вечеринок на тему «Идеальный шоу-рум». Да, и кстати, я оставила коконы, просто не слишком заостряла на них внимание госпожи Антоновой.

Огромные каркасы для нашего с Антоном креатива взялся варить легендарный Путиловский сталелитейный завод. Что было символично для Петербурга, непростого города с давней историей.

Жизнь забурлила, как горная река; дни напролет я проводила в офисе, организовывая кастинги, выбирая диджеев, монтируя ролики и отправляя в Италию все фотографии и эскизы, которые я была в состоянии раздобыть. Апофеозом бюрократизма стало утверждение эскиза торта. Светло-голубой (в фирменных тонах бренда) прямоугольный кулинарный шедевр был спроектирован дизайнерами, после чего и эскиз, и описание состава мы отправили на одобрение в головной офис в Милан.

Антонова предложила мне поехать в Питер, чтобы самой осмотреть клубы и другие площадки, предлагаемые агентством. И тут я вспомнила про Сергея. Звонить или не звонить – вот в чем вопрос, особенно учитывая то, что эсэмэску отправить не удается.

– Будет ли это разумным – позвонить ему и намекнуть, что я приезжаю? – В этот раз я дозвонилась Нине с первой попытки.

– Если честно, я бы поступила иначе. Ты ведь уверена, что он еще в Питере? Тогда позвони ему прямо оттуда.

– Ну да, из всех городов мира и все такое... Я случайно оказалась именно там... Звучит романтическая музыка и разводят мосты...

– Парень должен до смерти перепугаться! – развеселилась Нина.

– Еще веселее будет, если он вобьет себе в голову, что я приехала специально, чтобы его повидать.

– Как, мол, дела, брат Пушкин? Да так как-то, как-то так.

– Нет, надо обязательно сообщить, что я приехала по работе. В идеале – пригласить на вечеринку. Если, конечно, мне там будет до него...

– Сомневаюсь. Впрочем, дерзай!

Я сразу понимала по голосу, когда Нинке было не до меня. Впрочем, несмотря ни на что, она была моей лучшей подругой – легкой и честной, той, с которой всегда можно было обсудить самые насущные новости вроде новой юбки, романтического свидания или очередного разочарования.

– Как твои дела, дорогая? – Мне стало неудобно, что я все время говорю только о себе.

– Я в порядке. Мне пришло короткое деловое письмо от Даниэля.

– Да ну? А кто это?

– Мой виртуальный знакомый. Утонченный. Из Лондона.

– Ах вот оно как... Деловое письмо?

– Ага, в стиле «Вы привлекательны, я чертовски привлекателен, чего зря время терять?».

– Ну и как, в полночь у амбара?

– Практически. Он собирается нагрянуть в Москву из своего Туманного Альбиона.

– Это прекрасно. Я всегда за то, чтобы видеть товар лицом. Мало ли чьи фотографии он там тебе шлет с помощью электронной почты!

– Этого-то я и боюсь. Я подстрахуюсь как-нибудь, когда у нас будет свидание, хорошо? Давай ты будешь моим запасным вариантом?

– Я твой вечный запасной вариант, дорогая. До тех пор, пока я тебе нужна.

Про второго кандидата, мистера Тигровая Лилия, Нина человеколюбиво умолчала. История с загадочным голландцем была явно не для печати и уж тем более не для телефонного разговора в офисе. В целом же дело обстояло так.

Мистер Тигровая Лилия заинтересовал Нину короткими, хлесткими сообщениями, которые выдавали в нем знатока женской психологии и, как ни странно, хорошего любовника. Через несколько дней они попробовали заняться виртуальным сексом, а через неделю мистер позвонил Нине, и она услышала его голос.

Это был голос настоящего, не бумажного мачо: низкий, чувственный, нежный, он лишал воли и пробуждал все самые скрытые и потаенные желания, которые таились в ее разгоряченном откровенной перепиской сознании. Мачо не разочаровал и своей фотографией: он был молод, статен, красив и представлял собой тот совершенно неотразимый тип, который терпеть не могут наши мамы. Мистер Тигровая Лилия был высоким, широкоплечим брюнетом с чувственным ртом и очень красивыми пальцами.

Нина была очарована. Она думала о голландце всю ночь, а утром записалась в салон тату и выколола у себя на лопатке разноцветную тигровую лилию. Их виртуальный роман разрывали нешуточные страсти: мачо, так и не назвав своего имени, звонил Нине каждую ночь, и они занимались сексом по телефону. Использовав все свои дипломатические и шпионские способности, Нина всетаки выведала, что через пять дней у мужчины ее мечты будет день рождения.

– Я решила послать ему букет цветов, – рассказывала Нина, и пальцы у нее немного дрожали. – Что могло бы быть более милым и сексуальным, чем... скромный букетик тигровых лилий! Я выспросила, где он живет, и заказала по Интернету цветы с доставкой.

Никогда еще московская дороговизна не играла с девушками такую злую шутку. Минимальный заказ на сайте был от двухсот долларов, но Нина пошла на эти траты.

– Я подумала, доставка, то-се... Откуда я знала, что эти чертовы лилии в Голландии по три рубля пачка!

Я расхохоталась, представив себе мизансцену. В означенный день перед входной дверью несчастного мачо возник курьер – и мистер Тигровая Лилия увидел, как на него надвигается клумба, украшенная торжественными бантиками! Маленький, сдержанный пучок лилий, который изначально планировала заказать Нина, должен был шептать «Ты мне нравишься», но вместо этого послание гласило: «Сумасшедшая русская узнала твой адрес и скоро завалит твой дом агрокультурами! Спасайся, пока цел!»

– Представляешь, что подумали соседи? – Нина схватилась за голову.

– Как минимум, что он поссорился со своим другом-геем и тот умоляет его вернуться... И открыть цветочную лавку! – Мне давно не было так весело.

Мачо больше так и не позвонил. Скорее всего, от греха подальше он сменил не только ник, но и почтовый адрес, но маленькая тигровая лилия осталась на Нининой лопатке, как напоминание всем юным девушкам: узнавайте местные цены, чтобы аборигены не могли вас облапошить!

Это же – выявление истинных ценностей – было и целью моей поездки в Питер. Через два дня я уже сидела в самолете с моей любимой сумкой для коротких путешествий (ее можно не сдавать в багаж, и это прекрасно). Меня ждал город на Неве, в котором тем временем наступила осень.

Глава тринадцатая, в которой я рекомендую почаще ходить в музеи

Каждый раз, приезжая в Петербург, я прохожу по одному и тому же маршруту. Бреду по Невскому и обязательно пью эспрессо в кофейне Рико. Честно говоря, это не самая уютная кофейня в мире, зато бариста здесь работает отменно. Потом я медленно добредаю до Катькиного садика. Заворачиваю на улицу зодчего Росси, в тысячный раз восхищаясь ее волшебной архитектурной стройностью: ширина улицы (двадцать два метра) равна высоте образующих ее зданий. Все гениальное – просто, думаю я, вспоминая истории своих сложносочиненных – и оттого не совсем удачных – любовных историй.

Потом я долго любуюсь Спасом на Крови, ловлю маршрутку и доезжаю до Дворцовой площади. В этом есть оттенок туристического экстаза, но все-таки, как ни стыдно сознаваться, моей тайной любовью уже много лет является Зимний дворец.

Ради Эрмитажа я готова простить Петербургу газовые горелки в ванных, мрачные улицы, дворы-колодцы и вечно серое небо, обрушение балконов чугунного литья на Петроградке, пыльные гостиницы и воду из крана, которая пахнет историей государства Российского и немного дохлыми мокрицами. И даже самих мокриц, которые ползают везде, включая ванные комнаты пятизвездочных отелей.

Я стою на Дворцовой площади, чувствуя себя такой... крошечной. Маленькой молекулой в бескрайней Вселенной. И наверное, нет в мире места лучше, чтобы вспомнить про одно важное дело, которое нельзя откладывать.

«Привет Санкт-Петербургу от Москвы. Я гуляю по Дворцовой площади, присоединишься?» Это была еще одна попытка отправить Сергею эсэмэску. И – чудо! – она была доставлена.

– Привет! – Он перезвонил почти мгновенно, и голос его звучал радостно. – Ты правда в Петербурге? Хочу тебя видеть – и немедленно выезжаю!

– «Я поведу тебя в музей, сказала мне сестра», – пролепетала я. – Ну...эээ... если ты ходишь в музеи.

И все-таки хорошо, когда у тебя есть несколько свободных часов, которые ты можешь провести в любимом музее с приятным собеседником! Я переходила из зала в зал, с удовольствием «залипая» около любимых полотен.

– Это любимая картина Наполеона, «Ферма», – шепнула я, когда Сергей остановился в зале малых голландцев. – Смотри, какой прелестный натурализм – здесь можно даже разглядеть писающую корову!

И хотя на картине не было ни одной, даже самой маленькой лилии, почему-то при мысли о голландцах мне стало ужасно смешно.

Мы бродили по огромному, как мир, музею, переходя из зала в зал, из столетия в столетие; долго стояли в Тронном зале, разглядывая люстры и любуясь рисунком паркета, который отражал узорный потолок. Я поймала себя на том, что почти не чувствую своего спутника рядом – его присутствие было легким, как дыхание, и казалось таким же естественным.

Это было такое классическое, старомодное свидание, что меня не покидало странное чувство – оно не могло случиться со мной. Скорее его аккуратно вырезали ножницами с ажурным краем из английского романа Викторианской эпохи; наше свидание можно было вставить в раму и повесить здесь же, в Эрмитаже. За два года до окончания календаря майя и всеобщего апокалипсиса мы как ни в чем не бывало переходили от картины к картине, разглядывая полотна Рембрандта и Рубенса Веласкеса и Караваджо, и чуть касались друг друга руками, немного – только для того, чтобы обратить внимание на новую картину. Это было маленькое, живописное свидание длиной в километры картин, или двадцать песен Фрэнка Синатры, или несколько быстрых снов...

Через два часа, притомившись от вкушения духовной пищи, мы осели в уютном ресторане «Старая Таможня» – в этот раз я дала себе слово не проводить рискованных экспериментов с едой и заказала спаржу под ореховым соусом.

– У тебя прекрасный вкус, – отозвался Сергей, посмотрев в меню. Этот ресторан с английским менеджером и вправду был одним из самых проверенных заведений города.

Между горячим и десертом, которым в этот раз стала нейтральная сырная тележка, у нас состоялся особенный разговор. Разговор, значение которого я поняла намного позже. Сейчас же он имел только один смысл – тот, который могла иметь прелестная, пустая болтовня мужчины и женщины, если они познакомились друг с другом на вечеринке один календарный месяц тому назад.

– Чего бы ты хотела от отношений... или от мужчины, который находится рядом? – неожиданно спросил Сергей. В полумраке ресторана очки чуть заметно поблескивали, отливая синим, но выражение его лица было не разобрать.

– Мне... наверное, хочется, чтобы человек рядом был интересным. Умным. Сильным. Гораздо сильнее, чем я, – сказала я, помолчав. – И.. пока что этого достаточно.

– А семья? – спросил Сергей. По его голосу было невозможно понять, что именно он имеет в виду.

Вот бы где мне пригодился запасной вариант! Даже в виде Нинки. Внезапно шокирующая догадка пронзила меня, и я вздрогнула. Все это я уже видела как минимум в сорока голливудских фильмах! Случайное знакомство, разлука на месяц, радость встречи и идеальное свидание, ужин за белой скатертью при свечах! Все это было слишком... романтично. Я всерьез испугалась, что сейчас, вот сейчас этот человек полезет в карман и достанет оттуда обручальное кольцо. «Будь моей женой!» – промолвит он и станет на колено вот тут, на этот белый коврик. В принципе, такой жест логично вписывался в общую до абсурда изящную картину вечера. Только в данный момент это было бы так же уместно, как огромный веник лилий с доставкой в подарок на день рождения.

Я очень испугалась: