Секретный космос. Были ли предшественники у Гагарина? Железняков Александр

ГЛАВА XVI

«Борт станции я не покину»

Когда весной 2001 года я начал работать над своей первой статьей о «фантомных космонавтах», даже не догадывался, что в те же самые дни и мое имя начало фигурировать в списке «космонавтов-призраков». А все благодаря орбитальной станции «Мир», которая нашла тогда свое упокоение на дне Тихого океана.

Но обо всем по порядку.

Я уже писал, что на борту комплекса «Мир» были установлены все мыслимые и немыслимые рекорды в пилотируемой космонавтике. А сейчас, коль скоро речь зашла о заключительной стадии полета, хочу вкратце напомнить историю его создания, написать через какие тернии пришлось ему «пройти». Ну и, конечно, о «последнем члене экипажа станции», «разделившим» с «Миром» его судьбу. Ну как же без этого! Если речь идет о «фантомной космонавтике».

Опущу подробности, связанные с принятием решения о создании орбитального комплекса, с разработкой технической документации, с изготовлением каркаса будущей станции и бортового оборудования, с многочисленными наземными испытаниями. Ушло на это несколько лет и дело двигалось не так быстро, как хотелось бы разработчикам и космонавтам.

И еще хорошо, что первый старт смог состояться в начале 1986 года, а не на пару лет позже. Случись такое, и не пришлось бы сейчас рассказывать ни о самом «Мире», ни о «фантомных космонавтах», побывавших на его борту. Не было бы всего этого.

Ну а так, морозной ночью 20 февраля 1986 года с космодрома Байконур ввысь ушла ракета-носитель «Протон-К», которая вывела на околоземную орбиту базовый блок орбитальной станции, ставший на долгие 15 лет домом, в прямом и переносном смысле этого слова, для десятков космонавтов различных стран.

Изначально на станцию возлагались большие надежды. По конструкции она существенно отличалась от своих предшественниц, станций типа «Салют». Если те имели один, в лучшем случае два стыковочных узла, то «Мир» был оснащен шестью, что позволяло принимать не только транспортные корабли, но и вести монтажные работы, пристыковывая к нему специализированные модули с научной аппаратурой. Впоследствии эти модули отправились в космос, но об этом чуть позже.

«Начинка» станции, то есть бортовые системы и оборудование, также существенно отличалась от «салютовских». Все, на что только в тот момент была способна отечественная промышленность, было использовано при создании нового космического аппарата. Можно смело говорить, что это было одно из самых совершенных технических творений человечества того времени.

Первоначально планировалось, что создание орбитального комплекса (базовый блок плюс специализированные модули) займет не более двух лет. После этого на нем должны были постоянно находиться космонавты, которым предстояло вести научные исследования, выполнять различные эксперименты и исполнять некоторые иные, скажем так, «специфические» функции. Как должны помнить читатели, вот эти самые функции и позволили «отправить» на него две «секретные экспедиции, о которых не сообщало ТАСС».

Кроме пилотируемых кораблей предполагалось регулярно направлять к станции и грузовые транспортные корабли, снабжающие экипажи станции всем необходимым: от зубочистки до самого сложного научного оборудования. Через несколько лет на смену должен был прийти «Мир-2», еще более совершенный космический аппарат.

Иначе говоря, полным ходом осуществлялся план освоения ближнего космоса, как о том мечтал Константин Эдуардович Циолковский. Да, тогда мы могли еще позволить себе такую роскошь, как строить планы на будущее и, самое главное, их осуществлять. И хотя сроки выдержать не удалось, чему множество причин, «планов громадье», в конце концов, в жизнь было воплощено. Пусть не через два года, а лишь спустя 10 лет, но это было сделано. А вот до «Мира-2» дело так и не дошло и уже не дойдет. Как это ни прискорбно.

Первые космонавты прибыли на борт «Мира» 15 марта 1986 года. Ими стали члены экипажа корабля «Союз Т-15» Леонид Кизим и Владимир Соловьев, которые включили бортовые системы станции и провели проверку всех узлов и агрегатов. Проработав некоторое время на «Мире», они совершили межорбитальный перелет на станцию «Салют-7», эксплуатация которой к тому времени уже была завершена. Подобная операция была и остается уникальной, так как пока никто ее не повторил. Забрав с «Салюта-7» научное оборудование, которое еще можно было использовать, космонавты таким же образом возвратились на новую орбитальную станцию.

В связи с этим нелишне напомнить, что когда началось строительство Международной космической станции (МКС), российские специалисты предлагали перевезти туда часть оборудования с «Мира». Благо такой опыт у нас уже был. Этим можно было бы решить многие проблемы: увеличивался вклад России в строительство МКС, что в условиях отсутствия достаточных финансовых средств было для российской космонавтики чрезвычайно важным мероприятием; приобретался уникальный опыт межорбитальных перелетов, что обязательно пригодится в будущем; продолжалось использование научных приборов, которые еще не выработали свой ресурс и могли бы еще поработать на благо человечества.

Согласись американцы, наши партнеры в этом международном проекте, на такой вариант, не с такой бы ностальгией сейчас вспоминались бы годы полета «Мира». И затопление комплекса не воспринималось бы как трагедия российской космонавтики. Но у США были свои цели, и доставка на МКС нашего старого оборудования в их планах не значилась. Поэтому все было уничтожено вместе с комплексом. А это миллиарды рублей, между прочим, бюджетных, то есть взятых из наших карманов.

Однако вернемся к истории строительства комплекса «Мир». 31 марта 1987 года в космос отправился первый модуль дооснащения – астрофизический «Квант». После его стыковки с базовым блоком о «Мире» стали говорить не как об орбитальной станции, а именно как о комплексе. В последующие годы ракеты-носители «Протон-К» вывели на орбиту еще четыре блока станции: «Квант-2» (в 1989 году), «Кристалл» (в 1990 году), «Спектр» (в 1995 году) и «Природа» (в 1996 году). На этом строительство было завершено.

Но к тому моменту, когда можно было бы приступить к полномасштабному использованию комплекса, он уже дважды выработал свой ресурс. Уже начались сбои в работе оборудования, находившегося в космосе пять и более лет. Уже во весь рост встали финансовые проблемы – денег не хватало не только на космонавтику, но и на решение земных каждодневных проблем. Вместе с тем, по большому счету, комплекс был полностью функционален и по-прежнему уникален.

За первые три года полета на борту «Мира» побывали экипажи семи кораблей, в том числе четырех с международным экипажем. Вслед за этим начался самый интересный и самый примечательный этап полета. 7 сентября 1989 года на борт «Мира» прибыли космонавты Александр Викторенко и Александр Серебров. С этой экспедиции, имевшей пятый порядковой номер, и начинается беспрецедентная по своей длительности эксплуатация «Мира» в пилотируемом режиме (лишь в 2010 году на борту Международной космической станции удалось превзойти этот показатель).

Что произошло дальше, все вы прекрасно помните: развалился Советский Союз и начался передел мира. Как я уже сказал, стало катастрофически не хватать средств на осуществление космических полетов. Обидно было видеть, как станция «Мир», творение рук человеческих, становилась все более и более ненужной. В первую очередь она была не нужна тогдашнему руководству России, которое решало непонятно какие проблемы.

Нельзя сказать, что «Мир» полностью забросили. Полеты продолжались, один экипаж сменял другой, на орбиту регулярно прибывали «грузовики» и «танкеры». Просто временные интервалы между стартами все увеличивались и увеличивались, а возможность осуществления каждого нового пуска была под вопросом чуть ли не до самой последней минуты.

В середине 1990-х годов возник проект Международной космической станции, активной участницей которого стала и Россия. Когда принималось решение о нашем вхождении в него, преследовались сразу несколько целей.

Во-первых, исследования космоса действительно вещь дорогая, и лучше заниматься этим не в одиночку, а в международной кооперации.

Во-вторых, тем самым предполагалось получить достойную замену «Миру», который, и это все прекрасно понимали, в конце концов, придется бросить.

В-третьих, предполагалось получить дополнительное финансирование, как от правительства России, так и от правительства других стран на проведение работ.

И, наконец, в-четвертых, участие в создании МКС было на тот момент единственной возможностью сохранить российскую ракетно-космическую отрасль, нашу пилотируемую космонавтику, не растерять высококвалифицированные кадры.

В принципе только четвертая задача и оказалась решенной. Хоть как-то, но удалось сохранить те кадры ракетчиков, которые к тому моменту не ушли в коммерцию. Да и молодежь потянулась в отрасль: многие из-за голого энтузиазма, ну а многие из-за предстоящей работе с зарубежными партнерами, считая, что таким образом будет легче перебраться в западные фирмы.

Как в свое время «Мир» начали строить с задержкой, так и МКС создавалась не в те сроки, как было задумано. Виновны в этом все партнеры, и не в последнюю очередь Россия. Наша амбициозность, не подкрепленная часто реальными делами, привела к тому, что и сроки были сорваны, и имидж мы своей здорово подпортили. Его удалось подправить только после катастрофы американской «Колумбии». Не случись этой трагедии, и вспоминали бы нас не с самой хорошей стороны.

Первый этап строительства МКС, кроме проектирования и создания космической техники, предусматривал своеобразную стажировку американских космонавтов на борту российской станции. Несмотря на свои достижения в освоении космоса, в США практически не было опыта длительных космических полетов. Три экспедиции на станцию «Скайлэб» в 1973–1974 годах можно было не воспринимать всерьез за давностью лет. Вполне естественно, что американцы обратились за помощью к России. И, естественно, получили ее. В 1995–1998 годах семь астронавтов НАСА совершили длительные полеты на борту российской станции.

Но полеты американцев ни в какое сравнение не идут с тем, что в это же время сделали мы – на «Мире» работали члены 23-х длительных экспедиций. И это несмотря на многочисленные проблемы.

Особенно тяжелым был 1997 год. Сначала в феврале космонавтам пришлось тушить пожар на борту, после чего еще двое суток все работы они делали в респираторах, а в конце июня грузовой транспортный корабль «Прогресс М-34» столкнулся со станцией, пробив корпус модуля «Спектр». Разгерметизированный модуль отрезали от других отсеков станции, и все дальнейшие попытки его восстановления так ни к чему и не привели. В некоторые моменты возникало ощущение, что станцию придется немедленно бросить.

Но покинули ее только через два года, когда ценой невероятных усилий членов трех экспедиций удалось как-то стабилизировать обстановку и заставить технику более или менее прилично работать. Причиной этого стала политика. Трудно объяснить логику действий правительства, которое с маниакальным упорством избавлялось от «Мира». И ведь избавилось, в конце-то концов.

1999 год вообще стал рубежным в истории «Мира». Именно тогда его еще можно было спасти от затопления. По оценкам специалистов, комплекс мог бы работать, по крайней мере, до 2003 года. Сколько экспериментов можно было бы провести на его борту, сколько сделать. Да и просто приобретение навыков космических полетов нашим космонавтам не помешало бы. Когда-нибудь, дай-то Бог, Россия вновь станет великой космической державой, и мы вновь будем активно осваивать космос. Поэтому лучше заранее подготовить космонавтов, чем начинать все сначала.

Шанс для «Мира» был и в 2000 году, когда была создана компания «МирКорп», решившая продолжить эксплуатацию комплекса на коммерческой основе. Я не утверждаю, что это было лучшим решением, но это давало хоть какую-то надежду. Правда, из всех планов удалось только осуществить полет двух россиян на борт станции. Но, как говорится, и то хлеб. Все остальные коммерческие проекты так и остались нереализованными. Сейчас о «МирКорп» вспоминают, и то нечасто, лишь как об одной, причем не самой яркой, странице истории отечественной и мировой космонавтики.

Да, шансы спасти «Мир» были. Но…

Последняя, дурно пахнущая точка, в истории станции была поставлена осенью 2000 года. Сначала Совет главных конструкторов пришел к выводу о невозможности дальнейшей эксплуатации станции, а потом и российское правительство приняло очередное, на этот раз окончательное, решение свести комплекс с орбиты и затопить его.

Последний раз летящий над Землей «Мир» можно было увидеть в ночь с 22 на 23 марта 2001 года. Едва наступили новые сутки, как началась операция по своду комплекса с орбиты. На рассвете станция вошла в плотные слои атмосферы, рассыпалась на куски и, прочертив небо огненными метеорами, затонула в пустынных районах южной части Тихого океана.

Жители многих стран в ту ночь напряженно вглядывались в небо, опасаясь, что на их головы прольется огненный дождь обломков. Но все для них обошлось благополучно.

Но затопление «Мира» не стало окончательной точкой в его истории. Прошло всего два дня после гибели орбитального комплекса, как на многих интернет-форумах появились леденящие душу подробности операции по своду с орбиты многотонной громадины. При этом ссылались на источники в Японии, правительство которой было более других озабоченно возможным падением на своей территории российской станции и внимательно следило за развертывающимися на околоземной орбите событиями. Поэтому, вероятно, и ссылались на них.

Чтобы не пересказывать появившуюся в те дни легенду, приведу текст одного из сообщений, распространенных всемирной паутиной 25 марта. Почему именно этого, а не какого-нибудь другого, читатели без труда поймут.

«Сегодня в 13:00 ЦУП (Центр управления полетом) официально подтвердил информацию о том, что на борту станции «Мир» оставался российский космонавт Александр Железняков. Первая информация о трагедии была получена от японской аэрокосмической службы, оборудование которой распознало в спектре сгоревших в атмосфере обломков явный органический след. После чего в российское посольство поступил официальный запрос, в котором японцы интересовались именем российского героя-космонавта, пожелавшего навсегда остаться на станции «Мир».

Поступление этой тревожной информации стало поводом для расследования, которое подтвердило, что на борту действительно был забыт российский космонавт. «Органическим следом», который выявила японская аппаратура, оказался летчик-испытатель Железняков.

Как выяснилось впоследствии, Железняков остался на станции по своей инициативе, в полной уверенности, что на станцию будет совершен как минимум еще один рейс. Однако все произошло по-другому.

О том, что Железняков на станции, знала достаточно небольшая группа людей. Но все они, по тем или иным причинам, отсутствовали в ЦУПе на протяжении последнего месяца. Некоторые из них были уволены в связи с дефицитом финансирования, некоторые были в отпусках, одна из сотрудниц ушла в декрет. Все они были в полной уверенности, что последний рейс на станцию был, но не был освещен в прессе. Но теперь это уже не имеет значения.

В самом конце официального некролога, написанного от имени руководителя ЦУП Петра Терешкова, есть слова, которые в данном случае приобретают дополнительный смысл: «Прощай, дорогой товарищ, покойся с Миром».

Интригует. Не правда ли? Меня тоже заинтриговало. Но по иной причине, о которой нетрудно догадаться.

Были и другие аналогичные сообщения в сети. Все они были похожи, как близнецы. Разница была только в фамилии «забытого» космонавта. Кроме Железнякова, фигурировали имена Петра Терешкова (соответственно, фамилия руководителя ЦУПа была уже иной), Льва Андропова. Возможно, были и другие «кандидаты», но о них мне ничего неизвестно.

Ну а теперь давайте попытаемся в соответствии с принятой мной методикой оценить вероятность такого события.

Теоретически можно было бы «оставить» на «Мире» какого-то космонавта. Но зачем? Даже если допустить, что в тот момент в российской космонавтике царил откровенный бардак, трудно предположить, что нашелся бы человек, способный допустить такое. Тем более, заведомо зная, что никаких последующих экспедиций на борт комплекса уже не будет.

Теперь о «правдоподобности» интернет-сообщений. Первое, что бросается в глаза, это фамилия руководителя Центра управления полетом Петра Терешкова. Человек, занимающий эту должность, это не сверхсекретный руководитель какой-нибудь спецслужбы, а публичная личность, широко известная не только причастным к освоению космоса, но и большинству тех, кто хотя бы периодически интересовался космонавтикой. С 1984 года ЦУПом руководит Владимир Иванович Лобачев.

Также хорошо известны и имена всех российских космонавтов, проходивших или проходящих подготовку к космическим полетам. Среди них вы не найдете ни Александра Железнякова, ни Петра Терешкова, ни Льва Андропова.

Последний вообще появился среди «фантомных космонавтов» благодаря Голливуду, за что ему в очередной раз большое спасибо. Если кто-то смотрел блокбастер «Армагеддон», легко вспомнит одного из героев фильма – русского космонавта Льва Андропова, который летал на орбитальной станции, отказываясь возвращаться на Землю. Вполне вероятно, что именно из киноленты он и перебрался в легенду о «забытым космонавтом на «Мире».

А теперь попробуем понять, почему появились все эти слухи.

Первой причиной мне видится близость двух следующих дат – 23-м марта, когда затопили станцию, и 1-м апреля, когда празднуется День смеха. Похоже, что кто-то начал готовиться к первоапрельским розыгрышам загодя.

Второй причиной, вероятно, следует считать те настроения, которые царили в российском обществе в те дни. Решение о затоплении орбитального комплекса поддержкой у населения не пользовалось и слухи о гибели вместе с «Миром» некоего «героя-космонавта», по сути дела, отражали существовавший общественный протест.

Кстати, было довольно много людей, готовых пожертвовать своей жизнью и отправиться на станцию, чтобы спасти ее от затопления. И это были реальные люди. Например, сын легендарного конструктора ракетных двигателей Валентина Глушко Александр Глушко. И дай им такую возможность, ведь отправились бы.

Про роль Голливуда я уже упомянул, ну а роли всемирной сети в появлении «космонавтов-призраков» у нас еще будет повод поговорить.

И, наконец, несколько слов о тех реальных людях, имена которых были использованы для их включения в список «фантомных космонавтов».

С личностью Льва Андропова, можно считать, мы разобрались. Вероятно, сценаристы «Армагеддона» решили таким образом «увековечить» память бывшего руководителя КГБ, дав своему герою его фамилию. Впрочем, может я и ошибаюсь.

О своей персоне много писать не буду. Скажу только, что к моменту появления слухов я уже несколько лет активно работал во всемирной сети и мое имя было известно среди пишущей о космонавтике братии. Вероятно, и воспользовались этим те, кто сочинял байку.

Какими бы абсурдными ни были слухи о том, что меня «забыли» на «Мире», после их появления ко мне неоднократно обращались коллеги из-за рубежа, спрашивая, жив ли я или действительно стал «органическим следом». Пришлось даже дать официальное опровержение, которое в 2002 году опубликовал британский журнал «Спейсфлайт».

А вот найти прототип Петра Терешкова мне не удалось. Среди сотрудников Центра управления полетом он не значится, в каких-либо других сферах, связанных с космонавтикой, не засветился. Вероятно, кому-то из «авторов» очередного мифа показалось логичным дать своему «герою» фамилию первой в мире женщины-космонавта. Но это лишь предположение.

Вот такая вот история, «случившаяся» во время затопления орбитального комплекса «Мир». Я всегда вспоминаю ее не только с улыбкой, но и с «гордостью» – слетать в космос мне не суждено, но хоть каким-то «космонавтом» я стал. Пусть и только фантомным.

ГЛАВА XVII

Вести из Поднебесной

Китай пока еще не обзавелся полноценными «фантомными тайконавтами». Лишь некий Чэнь Лун фигурирует в списке потенциальных кандидатов на это звание. Да безымянный герой, который согласно слухам погиб во время неудачного старта космического корабля в 1980 году. Но скоро и на Поднебесную может ожидать нашествие «космонавтов-призраков». Почва для этого уже подготовлена.

О стремлении китайских лидеров отправить гражданина своей страны в космос стали поговаривать еще в начале 1970-х годов, вскоре после запуска первого китайского спутника. И хотя тогдашние разговоры носили весьма расплывчатый характер, сейчас уже известно, что это было не просто сотрясение воздуха.

К разработке китайского пилотируемого корабля (проект 714) приступили в 1966 году. Как в свое время было в Советском Союзе, китайские конструкторы параллельно разрабатывали аппарат военного назначения (спутник-фоторазведчик с возращением на Землю отснятой фотопленки) и аппарат, предназначенный для полета человека в космос (одноместная капсула массой около 1800 кг). В начале 1971 года был сформирован первый отряд китайских космонавтов, а первый полет корабля «Шигуан» («Рассвет») предполагалось осуществить уже в 1973 году.

Темпы поистине в духе «большого скачка». Судя по косвенным данным, инициатором проекта и его «идейным вдохновителем» являлся один из тогдашних китайских лидеров Линь Бяо, часто именовавшийся преемником председателя КНР Мао Цзэдуна. В сентябре 1971 года в результате закулисной политической борьбы Линь Бяо был снят со всех постов в партии и государстве, обвинен в подготовке переворота, пытался бежать в Советский Союз, но погиб в авиакатастрофе, когда его самолет разбился на территории Монголии. Это официальная версия китайского правительства.

Вообще история с «разоблачением антипартийной группы Линь Бяо» чрезвычайно интересна, но к освоению космоса отношения не имеет, поэтому подробно рассказывать об этом не буду, хотя начавшаяся вслед за этим «охота на ведьм» весьма пагубно сказалась на проекте 714 и на людях, принимавших в нем участие. Гибель Линь Бяо поставила, по сути дела, крест на возможности полета китайского космонавта в первой половине 1970-х годах – отряд космонавтов был расформирован, а работы по пилотируемому кораблю практически заморожены. Военный вариант спутника, именуемый в литературе FSW, все-таки совершил в 1975 году свой первый полет, а вот «Шигуан» так никогда и не полетел.

Но вернемся к отряду китайских космонавтов. Его формированием занимался Го Жумао, директор Четвертого НИИ ВВС Китая. Естественно, что он использовал методики, имевшийся к тому времени в Советском Союзе и США по отбору потенциальных кандидатов для полетов в космос. Выбор осуществлялся из числа летчиков-истребителей, как наиболее подготовленных для подобных миссий. Однако, главным критерием для китайских космонавтов все-таки являлось не здоровье и профессиональная подготовка, а политические факторы – преданность идеям Мао, отсутствие репрессированных родственников и тому подобное. Кстати, когда в 1959-1960-х годах в Советском Союзе отбирали первых космонавтов, вера в «непогрешимость КПСС» также играла немаловажную роль.

Приказ, предписывающий командирам всех частей оказывать всестороннее содействие деятельности специальной комиссии по отбору, был подписан главнокомандующим ВВС Китая 5 октября 1970. В результате бесед и изучения личных дел для прохождения медкомиссии в Пекин были вызваны около 1000 летчиков, разбитых на три группы. Врачи приступили к своей работе в ноябре 1970 года.

Набор космонавтов проводился в условиях повышенной секретности. Кандидаты в течение нескольких месяцев жили в изолированных зданиях на территории главного госпиталя ВВС. Контакты с внешним миром были запрещены. Летчикам не объясняли, для чего проводятся эти обследования. Но они скоро об этом догадались.

В результате были выбраны двадцать кандидатов, но в состав отряда 15 марта 1971 года были включены лишь девятнадцать из них. Один из претендентов «снял свою кандидатуру». По каким причинам он это сделал, так и осталось неизвестным.

На сегодняшний день исследователям удалось выяснить имена восемнадцати человек из числа членов первого отряда китайских космонавтов. Так как они известны лишь специалистам, не откажу себе в удовольствии перечислить на страницах этой книги: Ван Жансень, Ван Фухе, Ван Фуцуань, Ван Цуанбо, Ван Чжиюе, Ду Цзиньчен, Дун Сяохай, Ли Шичан, Лу Сянсяо, Лю Чжуньи, Лю Чонфу, Ма Цзычжан, Мен Сеньлинь, Фан Гоцзюнь, Ху Цзаньци, Чай Хунлян, Чжан Жусян, Шао Чжицзянь.

В отряд вошли наиболее подготовленные летчики. Многие из них еще в «доотрядные» годы проявили себя с самой лучшей стороны, как профессионалы. Так, Лу Сянсяо 3 января 1966 года уничтожил американский беспилотный самолет-разведчик AQM-34, вторгшийся в воздушное пространство Китая. Участвовал он и в боях с нарушителями китайского неба в годы Вьетнамской войны. Победами в воздушных боях с самолетами-нарушителями могли похвастаться также и Ван Чжиюе, и Дун Сяохай, и Фан Гоцзюнь.

О высоком уровне отбора свидетельствует и тот факт, что даже после расформирования отряда многие его члены успешно продолжали свою карьеру пилотов, а впоследствии служили на руководящих постах в ВВС. Например, все тот же Лу Сянсяо впоследствии командовал Третьим авиационным корпусом ВВС Китая, а закончил свою военную карьеру заместителем начальника штаба Седьмой воздушной армией. Ван Чжиюе прослужил летчиком-истребителем 33 года, далеко перешагнув 45-летнюю предельную возрастную планку для данной категории военнослужащих. Закончил он военную карьеру в должности командира Третьей авиационной дивизии ВВС Китая. Дун Сяохай после ухода из отряда космонавтов дослужился до командира Восемнадцатой учебной авиационной дивизии китайских ВВС.

Из тех, кто не попал в первый отряд космонавтов, известно имя только одного – Ю Гуйлиня. Во время прохождения медицинской комиссии он не выдержал тест на центрифуге.

О полете космонавта перестали говорить уже в 1973 году, то есть всего через два года после того, как Китай стал космической державой. Стало ясно, что необходимых технических средств в Поднебесной в тот период еще не было, а политическая нестабильность вряд ли могла обеспечить концентрацию сил общества на выполнение столь масштабной задачи. Но как только китайским конструкторам удалось «научить» корабли возвращаться на Землю, о пилотируемых проектах вновь вспомнили. Второй отряд китайских космонавтов стали формировать в конце 1970-х годов.

В отличие от первого, об этом наборе практически ничего неизвестно. Ни когда это происходило, ни сколько космонавтов в него входило, ни их имена. Вся информация об этом отрывочна и противоречива. Поэтому, рассказывая о втором наборе, можно говорить лишь о приблизительной реконструкции событий, не претендующей на бесспорность.

Первым о существовании в тот период в Китае программы подготовки полета человека в космос упомянул в феврале 1978 года китайский технический журнал «Навигэйшн Нолидж». Эта же информация в ноябре того же года прозвучала и из уст руководителя Китайского космического агентства.

Новые данные появились в 1980 году. Сначала в январе китайский журнал «Сайнс Лайф» поместил статью журналиста Сяо Юна о проходящих подготовку в институте космической медицины китайских космонавтах. А чуть позже в ряде газет были опубликованы фотографии, посвященные этим тренировкам.

Однако в декабре 1980 года главный инженер космического центра китайской Академии наук Ван Чжуашань заявил, что хотя «осуществление пилотируемого полета больше не является для Китая технической проблемой, реализация ее откладывается на неопределенный срок из-за ее слишком большой стоимости». В западной печати публиковалась другая версия причин свертывания в Китае работ по подготовке полета человека в космос. Согласно ей, первый китайский астронавт, о запуске которого не было сообщено заранее, погиб на старте из-за аварии ракеты-носителя. Подробности не оглашались.

Так это или не так, мы вряд ли узнаем в ближайшие годы. Китайцы весьма дозировано информируют остальной мир о своих работах в области освоения космоса. И нет никакой гарантии, что китайские лидеры «дадут» добро на публикацию данных об этой аварии, если она была на самом деле. Но до тех пор, пока эта информация не опровергнута, нам нельзя о ней забывать.

Очередной виток слухов о подготовке в Китае пилотируемого полета пришелся на середину 1980-х годов. Предполагают, что в это время был проведен третий набор в отряд космонавтов. Достоверных сведений об этом нет, но косвенно в пользу этого говорят сообщения средств массовой информации.

Вот, например, текст сообщения ТАСС, опубликованного 1 сентября 1986 года в газете «Правда»:

«В КНР начался отбор первой группы космонавтов для полетов на китайских космических кораблях. Для их подготовки созданы модель кабины космического корабля, оборудование и аппаратура системы жизнеобеспечения космонавтов, включая системы контроля за составом воздуха и его очистки, поддержания необходимой температуры и давления, разработаны технические вопросы снабжения космонавтов питанием, водой и экипировкой».

А вот еще одно сообщение, датируемое 31 января 1989 года. Его распространило китайское информационное агентство Синьхуа:

«Продолжается подготовка к осуществлению программы пилотируемых космических полетов. Специалистами китайского центра космической медицины разработаны специальные барокамеры, различные наземные модули для проведения биологических и медицинских исследований. Эксперименты ведутся в области радиационной защиты, предотвращения отрицательного воздействия невесомости».

Последнюю информацию сопровождала фотография двух космонавтов или испытателей в скафандрах. Вот и все, что известно о третьем наборе. Если он, конечно, проводился.

А потом пришла пора глобальных изменений на мировой арене, и о китайских космонавтах на время позабыли. Появилось немало других животрепещущих тем, которым газеты посвящали первые полосы. Для самого Китая этот период ознаменовался смягчением политического режима, хотя у власти по-прежнему остаются коммунисты, а также бурным ростом экономики. Поднебесная ворвалась в ряды передовых держав мира.

Вполне естественно, что на волне подъема китайские лидеры вновь озадачились программой подготовки полета человека в космос. Тем более что была создана необходимая производственная база для этого. Теперь Китай мог реализовать свои амбиции без того дикого перенапряжения сил, какие потребовались в свое время Советскому Союзу во времена противостояния с США.

Предварительный отбор кандидатов в четвертый отряд космонавтов (нумерация условна, так как мы еще многое не знаем о китайской космонавтике) начался в Китае конце 1995 года. Было выбрано 1504 летчика ВВС, которые начали прохождение целой серии медицинских обследований. Постепенно число кандидатов сокращалось и к лету 1996 года их осталось всего 60 человек. Всех их вызвали в Пекин, в Главный госпиталь ВВС для прохождения этапа стационарных обследований. Весной следующего года число членов группы уменьшилось до 20, а концу 1997 года были выбраны 12 финалистов.

Еще до окончания отбора двое кандидатов – Ли Цинлун и У Цзе (называются и другие имена, но они являются иными вариантами перевода с китайского на русский; какие из них «правильнее», не знаю) – отправились в годичную командировку в Центр подготовки имени Гагарина в подмосковный Звездный городок. После завершения курса обучения они вернулись в Китай и работать инструкторами китайского отряда космонавтов. Вместе с дюжиной финалистов они и составили китайский отряд космонавтов. Таким образом, в нем официально числятся 14 человек.

В июле 2002 года газета «Чжунго хантяньбао» («Китайская космонавтика») сообщила некоторые подробности деятельности отряда. Как писала газета, «эти 14 китайских космонавтов в возрасте более 30 лет – военнослужащие ВВС, включая пилотов. Они проживают в новопостроенном пекинском «Космическом городке», в рабочие дни их не отпускают домой. Этот городок представляет собой строго засекреченный военный объект, космонавты именуют его «Хун Фанцзы» («красный дом»)».

Далее газета писала, что жены большинства космонавтов работают в центре подготовки. Как и у американских астронавтов, китайский космический отряд также разделен на группу «пилотов» и группу «наземного обеспечения полетов» (китайский аналог американской группы «специалистов полета»). Эта вторая группа сосредоточивает свое внимание на орбитальном полете, а не на запуске и приземлении. Создана и спецлаборатория, предназначенная для освоения и разработки нескольких десятков видов обезвоженных продуктов питания для космических полетов.

В начале января 2003 года китайский телевизионный канал CCTV показал репортаж о подготовке космонавтов к намеченному на осень того же года космическому полету. Тогда на экранах телевизоров впервые мелькнули лица некоторых из космонавтов. Никаких фамилий не называлось, но через несколько дней гонконгская газета «Шин Тао Дэйли» объявила, что ее журналистам удалось идентифицировать одного из космонавтов, и назвала фамилию – Чэнь Лун.

Если о количестве членов отряда стало известно еще в 2002 году, то о персональном составе отряда (кроме двух «россиян») долгое время сказать было нечего. Лишь в майском номере за 2003 год немецкого журнала «Флигерревью» в статье Герта Майнля впервые появились их имена. Кроме Ли Цинлуна и У Цзе, в отряд вошли: Дэн Цинмин, Лю Бумин, Лю Ван, Не Хайшэе, Пань Чжаньчунь, Фэй Цзюньлун, Цзин Хайлэнь, Чжай Чжиган, Чжан Сяогунь, Чжан Чуаньдун, Чэнь Цюань, Ян Ливэй.

После публикации поименного списка китайского отряда космонавтов, стало ясно, что сообщение гонконгской газеты о Чэнь Луне не соответствует действительности. Специалисты предполагают, что неразбериха возникла из-за неправильного перевода с китайского на английский. Вероятнее всего, в газете писалось о Ди Цинлуне, фамилия которого изображается двумя иероглифами, как и у Чэнь Луна. Тем более, что сравнение кадров телепередачи и имеющихся снимков китайских «российских» космонавтов позволяет сделать такое предположение.

А в октябре 2003 года Китай наконец-то обзавелся своим собственным настоящим космонавтом. Им стал Ян Ливэй. Официально были сообщены имена и его дублера, и запасного космонавта – Чжай Чэигана и Не Хайшзе.

В следующие годы состоялись еще два полета. Общее число китайских космонавтов сейчас составляет шесть, а в ближайшие годы должно существенно увеличиться. У китайской космонавтики неплохое будущее. По сравнению с другими странами.

ГЛАВА XVIII

«Считайте меня кандидатом…»

Когда в последней четверти ХХ века человечество вступило в эру интернета, никто не мог подумать, чем станет для людей всемирная паутина. Высокие технологии ворвались в нашу жизнь стремительно и изменили ее до неузнаваемости. Перемены произошли во всем, но самым главным, как мне кажется, стало изменение психологии человека, получившего возможность общаться с «братьями по разуму», где бы они не находились.

Вскоре после этого родилось понятие «виртуальной реальности», ставшей для многих людей альтернативой той жизни, которой они жили до этого момента. Дальше – больше. Сейчас уже можно говорить о целом поколении, которое воспитано интернетом и которое не знает судьбы иной, чем наедине с компьютером.

«Виртуальная реальность» привела к появлению «виртуальных героев», которые от обычных людей отличаются тем, что могут существовать только при использовании цифровых технологий. Но, так как для многих жизнь «в цифре» является единственно возможной, то и такие герои являются единственными, которые воспринимаются ими как истинные. Чаще всего они появляются из компьютерных игр. Хотя, возможно, существуют и иные технологии, позволяющие сблизить жизнь реальную и жизнь виртуальную. Не специалист в этой области, поэтому и называю только то, о чем знаю.

Естественно, что компьютеры и интернет оказали влияние и на «фантомную космонавтику», придав ей новый импульс. Правда, если на заре космической эры «космонавты-призраки» появлялись из-за недостатка информации, то теперь они «рождаются» от ее избытка. Например, о том, как топили станцию «Мир» и кого на ней «забыли», я уже рассказывал. Да и в том, что «фантомные космонавты» оказались столь живучи и никак не хотят уходить на покой, немалая «вина» интернета.

Но в этой главе я не намерен рассказывать о «героях», которые пришли к нам из компьютерных игр или других составляющих «цифровой жизни». И не о тех, у кого благодаря сети «появилось» второе дыхание. Разговор пойдет о реальных людях, которые пока еще не стали «фантомными космонавтами», но могут в них превратится спустя некоторое время, опять же благодаря компьютерам и интернету. Я бы назвал их «кандидатами в космонавты-призраки». Трудно оценить шансы того или иного из них. На вопрос о том, станут ли «кандидаты» полноценными «фантомами» или не станут, ответить сможет только время. А пока можно лишь обозначить наше внимание к ним. И не более того.

Как правило, «кандидатами» становятся выходцы из недр шоу-бизнеса. Хотя есть и исключения. Некоторые вполне «благопристойные» представители деловых кругов рассматривают свою работу тоже как своеобразное «шоу», часто одного «актера». Высказав, даже мимоходом, свое стремление отправиться в путешествие на орбиту, они тут же попадают под пристальное внимание средств массовой информации. Естественно, подобные заявления имеют своей целью создание определенного имиджа для своей персоны. Чаще это происходит тогда, когда нужно поправить свои пошатнувшиеся позиции.

Здесь я не буду рассказывать о тех, кто вполне серьезно готовился к полету в космос (российский актер Владимир Стеклов), но не смог этого сделать по тем или иным причинам. И о тех, кто в космосе побывал (Деннисе Тито, Марке Шаттлуорте и других туристах). А вот о некоторых «потенциальных» претендентах, которые вряд ли всерьез задумывались о полете, написать придется. Таких, как американский кинорежиссер Джеймс Камерон, модель Синди Кроуфорд, актриса Сигурни Уивер и иже с ними. Но называть их «фантомными космонавтами» не стоит. Достаточно того, что о них будет упомянуто в этой главе.

Первым «кандидатом» в будущие «космонавты-призраки» я бы назвал британского «мусорщика» Питера Родни Ллевеллина. На космическом горизонте он появился в 1999 году, высказав желание профинансировать эксплуатацию орбитальной станции «Мир» в обмен на недельный полет в космос. Если помните, именно в это время с деньгами на космонавтику было совсем плохо и руководители отечественной ракетно-космической отрасли хватались за любую соломинку, чтобы поправить дела. Поэтому и предложение Ллевеллина было воспринято со всей серьезностью.

В марте 1999 года он был назначен вице-президентом инвестиционной промышленной компании (ИПК) «Энергия» в городе Королев (дочерней компании РКК «Энергия»), которая занималась сбором средств на эксплуатацию орбитальной станции «Мир». В апреле Российское космическое агентство объявило, что заключило с Ллевеллином контракт на недельный космический полет, а 20 мая он был официально представлен сотрудникам Центра подготовки космонавтов имени Гагарина и через несколько дней должен был начать тренировки. Десятидневный полет на станцию «Мир» был запланирован на август вместе с экипажем 28-й экспедиции (командир Сергей Залетин и бортинженер Александр Калери).

Однако 24 мая Ллевеллин неожиданно покинул Звездный городок и растворился в неизвестности. Выяснилось, что своим полетом на «Мир» он собирался воспользоваться для сбора денег на строительство в России детской больницы, а платить за полет и не собирался. 26 мая было официально объявлено, что полет не состоится. Тогда-то стали известны и некоторые другие подробности из биографии британца. Оказалось, что в 1997 году его уже арестовывали в США за мошенничество – он «кинул» местных бизнесменов на 25 тысяч долларов. Водились за ним и другие грешки из этой же области. Да и владение компанией по переработке отходов, которое приписывал себе Ллевеллин (отсюда и эпитет «мусорщик», закрепившееся за ним после отказа от полета), также не подтверждено документами.

Нет данных о том, помогла ли Ллевеллину шумиха, поднятая вокруг его имени мировой прессой, поправить свои дела или нет. Вероятно, это была очередная его афера, которая закончилась провалом. По крайней мере, с 1999 года его имя на лентах новостей больше не появлялось.

Пример Ллевеллина оказался довольно заразительным. Вслед за ним в космос «устремились» другие. Особенно много их стало после полета в 2001 году первого космического туриста американского миллионера Денниса Тито. Осознав, какие дивиденды может принести такой полет (за счет грамотно построенной рекламной кампании Тито очень быстро окупил свое путешествие и даже получил прибыль), о намерении на коммерческой основе отправится в космос заговорил создатель всемирно знаменитого «Титаника» кинорежиссер Джеймс Камерон.

Камерон родился 16 августа 1954 года в Канаде. В 1971 году переехал в США. Отец его был инженером, и он поступил в Калифорнийский Университет на физический факультет. При этом его разрывают на части сразу несколько увлечений – наука, живопись, фантастика и кино.

Свою профессиональную кинодеятельность Камерон начал как мастер по спецэффектам и художник-постановщик на киностудии Роджера Кормана «Нью Уорлд», где работал над такими фильмами, как «Битва за пределами звезд», «Андроид» и некоторыми другими. Первой его самостоятельной режиссерской работой стала работа на итальянских продюсеров («Пиранья II: Нерест»), впечатленных его постановкой сцены в одном из фильмов ужасов, где он заставил живых личинок на отрубленной руке извиваться с тошнотворной натуральностью, скрыто используя электрический разряд. Этот фильм оказался проходным и никаких лавров новичку не принес. Зато второй фильм Камерона, «Терминатор», ныне принадлежит к безусловной классике фантастического кинематографа.

Успех этой малобюджетной ленты позволил Камерону получить предложение снять фильм «Чужие», продолжение знаменитой ленты Ридли Скотта «Чужой». Сиквел имел огромный успех, и молодой режиссер получил полную свободу в осуществлении своих дальнейших замыслов. Ну а потом были «Бездна», «Терминатор 2: Судный день», «Правдивая ложь», знаменитый «Титаник» и другие.

Высказанное Камероном желание совершить полет в космос нельзя рассматривать как очередную причуду творческой личности. Скорее, это был четко просчитанный ход, который должен в будущем помочь режиссеру успешно работать на выбранном им поприще. Но, как я предполагаю, если Камерон в ближайшее время снимет масштабную киноленту, действие которой происходит в космосе, то велика вероятность, что его тут же запишут в «фантомные космонавты».

Ну а дальше о своем желании побывать в космосе стали говорить многие. Только тех, кто на каждом углу говорил о своих космических устремлениях, я насчитал более двух десятков. А сколько было тех, кого средства массовой информации «обошли» своим внимание? Обо всех рассказать невозможно, поэтому только о самых «ярких» представителях того периода.

Например, был среди «кандидатов» польский бизнесмен Лешек Чарнецкий. Это был один из платежеспособных претендентов на туристический полет в космос. Свое состояние он сделал на лизинговой деятельности. В начале 1990-х годов он основал в Польше Европейский лизинговый фонд, акции которого в 2001 году продал за 231 миллион долларов французскому банку Креди Агриколь.

По некоторым сообщениям, в феврале 2002 года приступил к ознакомительным тренировкам в Центре подготовки космонавтов. В марте того же года должен был начать проходить обследования в Институте медико-биологических проблем в Москве. Приблизительно в это же время его имя и попало на страницы газет. Однако дальнейшие события стали развиваться не так, как это обычно бывает. Пан Чарнецкий заявил, что не был намерен афишировать свои планы и требовал от Российского космического агентства того же. Но, так как тайну сохранить не удалось, то он не намерен дальше вести переговоры о своем полете. Интересный ход, не правда ли. Не знаю, какие цели преследовал Чарнецкий и добился ли он того, чего хотел, но о своем желании побывать в космосе он больше не говорил. Сейчас работает в страховом бизнесе, но страхует тех, кто живет на Земле и никогда не отрывается от нее.

Одновременно с Чарнецким о желании побывать на орбите заговорила американка Лори Гэвер. Причем, она намеревалась отправиться в космическое путешествие на российском корабле, хотя несколько лет работала в НАСА, в том числе в должности заместителя директора агентства по планированию. Довольно высокий пост для 40-летней американки. Почему она стремилась в космос, так и осталось неизвестным. Можно только предполагать, что таким образом она пыталась закрепиться на вашингтонском политическом небосклоне. В принципе, ей это удалось. В нынешней администрации президента Барака Обамы она одна из тех, кто «вершит» космическую политику США.

Тогда же на звание космического туриста претендовал и солист американской рок-группы «Эн-Синк» Лэнс Басс. Если бы у него все получилось, он бы стал самым молодым в истории космонавтом (в момент начала подготовки ему было всего 23 года).

Басс родился 4 мая 1979 года в штате Миссисипи. Музыкальные способности Лэнса проявились рано, во время учебы в школе он регулярно пел в хоре. В 16 лет получил приглашение стать солистом рок-группы, перебрался в город Орландо в штате Флорида и с тех пор поет в группе «Эн-Синк». Со школьных лет мечтает стать астронавтом или работать в области, тесно связанной с космосом.

С какой бы иронией не относились к Бассу и в каких бы пиаровских акциях его не подозревали, он, пожалуй, ближе других «кандидатов» подошел к рубежу, за которым слова не расходятся с делами. Ну а как иначе расценить то, что был подписан контракт на подготовку в Звездном городке и Басс приступил к тренировкам. Или, что после прохождения медицинской комиссии он срочно отбыл в США, где ему была сделана небольшая операция по корректировке зрения (российские врачи нашли некоторые отклонения).

Но полет Басса все равно не состоялся. По официальной версии из-за того, что не были найдены необходимые средства. Что произошло на самом деле, скрыто покровом тайны. А Басс, после своего несостоявшегося полета, стал активным пропагандистом идеи освоения космоса. В свободное от концертной деятельности время, он ездит по всему миру и выступает с лекциями. Кто знает, может он и слетает когда-нибудь в космос и попадет в список не «кандидатов в фантомные космонавты», а землян, преодолевших земное притяжение. Согласитесь, что и такое может быть.

Кто же еще попал в список «кандидатов»?

Есть в нем немецкий дизайнер, владелец фирмы «ИБ-Маркетинг» Андреас Бергвайдер. Сообщения о возможности его полета появились летом 2002 года в немецкой прессе. После аварии «Колумбии» о возможном полете Бергвайдера в космос говорить перестали. Но тогда вообще стало гораздо меньше претендентов на космические миссии. Испугались, вероятно.

Есть в списке и филиппинка Ирэне Мора. Правда, до 2002 года она являлась гражданкой США, где получила образование, прошла летную подготовку в коммерческой школе пилотов и даже пыталась попасть в отряд астронавтов НАСА. Сообщения о возможности ее полета на российском корабле «Союз» и Международной космической станции появились в филиппинских средствах массовой информации в 2003 году. Но вот кто готов профинансировать полет, газеты не писали. А это, как показывает практика, решающий момент. Есть спонсор – можно серьезно говорить о человеке, как о претенденте на полет, нет – можно смело отправлять в «кандидаты в фантомные космонавты».

Венгерка Анетт Фэер раньше преподавала русскую историю. Сейчас ведет эротико-философскую телепрограмму на будапештском телевидении. Баллотировалась в Европарламент в качестве кандидата от Объединенной партии, но избрана не была. Сообщения о возможности ее полета на МКС в качестве космического туриста появились в венгерской прессе весной 2003 года. Газеты писали, что она уже приступила к предполетным испытаниям в Венгрии. Однако дальнейшего развития эта история не получила.

Гражданин Турции Митхат Берекет родился 10 октября 1966 года в Анкаре. Там же окончил среднюю школу. Высшее образование получил в университетах Великобритании и Турции. Журналист и комментатор турецкой телекомпании NTV. С 1995 года является продюсером и режиссером научно-познавательной программы «Pusula» («Компас»). Сообщения о возможности его полета в космос в качестве космического туриста была опубликована в российских средствах массовой информации в начале 2001 года. Впрочем, этим все и ограничилось.

Бразильский бизнесмен Жозе Ньютон Мамедэ Агнар является владельцем Северо-восточной компании по сельскохозяйственной продукции и продуктам питания. С 1999 года возглавлял Национальный департамент по борьбе с засухой. В середине апреля 2002 года в бразильских газетах появились сообщения о том, что Жозе Ньютон стал первым кандидатом, зарегистрированным компанией «Спейс Адвентур» для выполнения суборбитального космического полета. Полет должен был состояться между 2003 и 2005 годами, а его стоимость оценивалась в 100 тысяч долларов. Кстати, в исходных сообщениях речь шла только об суборбитальном полете, а российской прессе о Жозе Ньютоне, как о кандидате для полета на Международную космическую станцию, являются, вероятно, ошибкой из-за плохого знания журналистами португальского языка.

Австралийский художник, мультипликатор, писатель Брэдли Тревор Грэйв родился на острове Тасмания в 1970 году. В начале 1990-х годов служил в воздушно-десантных войсках австралийской армии. В 2000 году опубликовал свою первую книгу, за которой последовали и другие. Его работы впоследствии были переведены на 27 языков, в том числе на русский. В июле 2004 года прошел медицинское обследование в Центре подготовки космонавтов в Звездном городке, а также тесты на центрифуге (во время этого испытания она вышла из строя) и в бассейне гидроневесомости. Но маловероятно, что Грэйв полетит в космос – его вес составляет 115 килограммов, что на 15 килограммов превышает предельно допустимый, а рост 190 сантиметров, что является верхней планкой для космонавтов. Ну да Бог с ним, с этим австралийцем.

Итальянский диджей Роберто Феррари родился в 1965 году в Милане. Первые сообщения о возможности его участия в космическом полете появились в 2001 году, А спустя два года прошла информация, что Феррари уже проходит подготовку в Звездном городке. Позднее эти данные были опровергнуты. Кстати, несмотря на свою фамилию, Роберто никакого отношения к семье владельцев известного автомобильного концерна не имеет. Зато его имя можно найти в Книге рекордов Гиннеса – в 1997 году он проплыл в каноэ 222 километра за 24 часа.

Об австралийке Лилли Крэйг практически ничего не известно. Только то, что в мае 2002 года она называлась одним из претендентов на звание космического туриста. Правда, это были эпизодические публикации.

Ну и прочие претенденты, которых, как я уже сказал, десятки. И это без учета тех, кто купил туры на полеты по суборбитальной траектории. К концу 2010 года таковых насчитывалось уже несколько сотен. Правда, начало эры массовых «прыжков в космос», на границу атмосферы и космоса, все откладывается и откладывается. Сейчас фигурирует дата 2012 год. Посмотрим…

Пожалуй, хватит говорить о «кандидатах», судьба которых в «фантомной космонавтике» еще не ясна. Может быть, они и войдут в стройные ряды «космонавтов-призраков», а может – нет. Будущее покажет. А у нас с вами есть еще и настоящее, которым мы живем. И именно об этом надо думать в первую очередь.

Послесловие

Летом 2004 года в Санкт-Петербурге работал международный симпозиум по автоматизированным системам управления космических аппаратов. Присутствовал на нем и старейшина отечественной космонавтики Борис Евсеевич Черток. Большинство читателей должны хорошо знать это имя. Да и я упоминал о нем на страницах этой книги.

С Борисом Евсеевичем мы давно знакомы и, естественно, не упустили возможности встретиться вновь. Случилось так, что когда мы ехали из гостиницы, где Черток остановился, в Дом ученых, где работал симпозиум, попали в многочасовую пробку. В тот день в Санкт-Петербурге открывался Экономический форум и для участия в его работе прибыли множество высокопоставленных гостей. На улицах города царил невообразимый хаос.

Сидя в машине, мы успели с Борисом Евсеевичем переговорить о многом: и о прошлом, и о настоящем, и о будущем отечественной космонавтики. Как-то получилось, что оказалась затронутой и тема «фантомных космонавтов».

Не буду приводить наш разговор полностью, а ограничусь всего одним фрагментом, который в концентрированном виде отражает позицию конструктора по этому вопросу. Вот что сказал мне тогда Борис Евсеевич:

«Ты знаешь, мы сами породили всех этих «призраков». И сами виноваты в том, что эти сплетни так живучи. Из-за того, что многое не рассказали в те годы. Из-за того, что по приказу свыше лгали «во благо идеи». Как результат, появлялись слухи о секретных полетах в космос. Боюсь, что эти вымыслы еще долго будут гулять по белу свету. И переубедить «сомневающихся» в обозримом будущем вряд ли удастся. Но Гагарин-то действительно был первым и останется таковым навсегда!».

Этими словами уважаемого мной Бориса Евсеевича Чертока я и хочу завершить рассказ о «фантомных космонавтах». Все время, пока я писал эту книгу, у меня в мозгу звучали бессмертные строки Владимира Высоцкого: «Сколько слухов наши уши поражает!». Действительно много. И поражали, и, судя по всему, будут поражать и в будущем. Несмотря на то что наша с вами жизнь быстро меняется. Несмотря на то что мы все глубже и глубже проникаем в тайны природы. А вот со своей сущностью мы ничего поделать не можем. А значит, мы по-прежнему будем с интересом обсуждать и НЛО, и пришельцев, и «космонавтов-призраков», и прочие загадки и тайны.

На этом ставлю точку. Не могу гарантировать, что все у меня получилось так, как хотелось, и так, как надо бы было сделать. Может быть, я что-то упустил. Может быть, я не всех убедил своими аргументами. Но надеюсь, что читателям было интересно, и они узнали что-то для себя новое из истории освоения космического пространства. Из нашей с вами истории, реальной, а не «фантомной».