Поставить мир на кон Бульба Наталья

Глава 4

Вилдор

Когда мы закончили разговор с сыном, солнце стояло уже высоко.

Несмотря на то что с каждым произнесенным словом мы с ним все четче понимали не только серьезность, но и полную непредсказуемость происходящего, Закираль выглядел совершенно невозмутимым. Что творилось за мощными щитами, которые я хоть и мог, но не стал взламывать, предположить было несложно. Но его способность находить в трудностях источник своей сдержанности мне импонировала. Это значило, что с задачей, которую я ставил перед собой, воспитывая в нем будущего ялтара, справиться мне удалось. Какой бы высокой ни оказалась цена за это.

– Ты еще вернешься в графство, или мы сразу отправимся в казарму гвардейцев? – уточнил он у меня, когда стало понятно, что мы начинаем перебирать все факты уже по второму кругу.

– Давай в казарму, – ответил я, поднимаясь и накидывая на плечи набиру. – Надеюсь, там достаточно хорошая защита, чтобы мой портал не вызвал тревогу в резиденции?

– Наверное, ты хотел уточнить, достаточно ли там хорошая защита, чтобы его заметить? – улыбнулся он мне и уже более серьезно закончил: – Для тебя там оставлена лазейка. Так что я нисколько не удивлюсь, когда по возвращении с Лилеи застану тебя не в одиночестве.

– С Олейором будь осторожнее, – вместо того чтобы дать понять, что заметил, как повлияло на него общение с Лерой, предостерег я. – Он не должен догадаться, что та картинка, которую мы собираемся ему нарисовать, мало похожа на действительность. Правитель темных настолько беспокоится за свою жену, что буквально ощущает грозящую ей опасность. И если до него дойдет, насколько она велика, не согласится на ее участие в наших делах. А без ее возможностей нам не справиться.

– Ты так хорошо успел его изучить? – не посчитал нужным скрыть от меня удивление он.

– Я хорошо его успел прочувствовать, когда он был у меня в гостях на Дариане. И я не собираюсь недооценивать его способность видеть то, что незаметно другим.

– А может, дело в другом?

Закираль выглядел абсолютно бесстрастным. Холодной, застывшей статуей.

Но по чуть заметному дрожанию его щитов я мог предположить, как тяжело ему дался этот вопрос. И без труда догадался о смысле, который он в него вложил.

Да только ответить ему не мог, но не потому, что не знал ответа. Увидев стоящую неподалеку Леру после двух лет, в течение которых я старался вспоминать о ней как можно реже, я понял, как много сложностей добавил в мою жизнь Тинир, соединив две души. Но вряд ли я сожалел об этом.

– В другом, Закираль. – Я не стал игнорировать его вопрос. Но не собирался отвечать ему то, чего он от меня ожидал. – Из всех, кто с ней сталкивался, лишь двое смогли до конца понять, с кем имеют дело. Сэнар хоть и догадывается, но до сих пор не может себе признаться в этом. Айлас готов ей поклоняться, как мне, и поэтому не видит сил, в ней скрытых. Вы же продолжаете лишь произносить: маг Равновесия и носитель его сути, – не осознавая, что за этим стоит. Потому и не готовы до конца принять то, что даже ты и Таши – лишь ее бледные подобия. И вместо того чтобы укрепить в ней уверенность в себе, продолжаете сеять сомнения, пытаясь защитить от всего мира.

Такой отповеди он вряд ли ожидал. Но, что меня порадовало, выслушал не только внимательно, но и вдумчиво.

– Я сделаю, как ты говоришь, отец.

Сын склонил передо мной голову. И от того, как он это сделал, не теряя достоинства, но отдавая дань уважения, у меня сжалось в груди.

Мы с ним не знали друг друга. Но в этом мире было немного дорогих мне существ, за которых я был готов отдать свою жизнь. И он был среди них.

Но так же, как и раньше, я не мог показать ему своих чувств. Слишком сложным было то, что нам предстояло. И любая проявленная нами слабость могла стать роковой ошибкой.

– Тогда веди меня, мой ялтар. – Прежде чем застегнуть лицевой платок, я позволил себе улыбнуться.

Он заслужил того, чтобы я это произнес. Он сумел предугадать то, что я так тщательно скрывал. Принял мою смерть. Достойно правил эти два года. И ничем не выказал, какой ценой все это ему далось.

Генный маркер одной из малоизвестных ветвей рода, о котором помнили еще лишь потому, что в каждом поколении он давал воина-берсерка, уже был введен в мое тело. Так что теперь уже точно никто не сможет даже предположить о моей близости к нынешнему правителю.

Закираль открыл мне один из своих ментальных каналов связи, чтобы я всегда был в курсе того, где он находится, вызвал Ярангира, приказав снять полную защиту с резиденции, и выстроил портал прямо в казармы его личных гвардейцев. Сам же, пожелав мне немного передохнуть, направился на Лилею. Судя по всему, в очередной раз проигнорировав требование начальника охраны взять его с собой.

Надо будет тонко намекнуть сыну, что лично я никогда не расставался с Кадинаром, за исключением тех случаев, когда мог доверить задание лишь ему. Много мелочей не замечается тогда, когда ты находишься в их окружении постоянно, вгляд же со стороны позволяет увидеть неожиданное там, где все кажется уже привычным.

Помещение казармы было мне знакомо. Воины, которые подчинялись только правителю, были и у меня. Правда, я довольно быстро устал с ними возиться, передав их начальнику своей охраны, а с учетом того, что тот был носителем части моей души, я вполне мог считать, что держу все под контролем.

Проверил защиту, не сразу обнаружив ту самую щель в ней, о которой меня предупредил Закираль. С удовлетворением отметил, что для тех, кто не владеет магией Изначального Хаоса, это приглашение узнать чужие секреты вполне может сыграть роль ловушки. И только после этого протянул нить перехода, настроившись на продолжавшего оставаться со мной на связи Кадинара.

– Я же тебе говорил, – хмыкнул он, появившись из серого тумана, – личная гвардия – наилучшее прикрытие для нас. Не придерешься. Ялтар Закираль так многим обязан правительнице Лере, что появление новых телохранителей совершенно никого не удивит. А если устроить неудавшееся покушение, то все будет выглядеть как проницательность или хорошая агентурная работа.

– На турнире, – бросил я спокойно, закрывая портал.

– Она будет участвовать в турнире? – Сэнар пытался не выглядеть изумленным, но ему это не удалось.

– Закираль попробует подбросить эту идею Олейору. Я хочу, чтобы она вышла на поединок. И твоя задача, Сэнар, чтобы она стала одной из фавориток.

– И зачем тебе нужно, чтобы ее не было в Тариконе? – перебирая в уме возможные варианты и не зная, на каком из них остановиться, уточнил у меня Кадинар. Ничуть не смущаясь тем, что я слежу за течением его мысли. Стоило признать, что он был на правильном пути, и меня это нисколько не удивляло. Ставший даймоном человек всегда имел нестандартный взгляд и был способен на весьма нетривиальные решения.

– Об этом потом, – дав понять, что он может рассматривать это в качестве очередной мести за его выходки, отмахнулся от него я и опустился на одну из лежанок.

Каждая комната в казарме была рассчитана на четверых и имела отдельный вход. В обязанности личной гвардии входило не только сохранение жизни ялтара, но и весьма деликатные поручения. Потому воины и были знакомы лишь с теми, с кем составляли одну группу.

Я знал, что мне стоит отдохнуть. Мы хоть и способны по несколько дней обходиться без сна и еды, потом довольно резко теряем силы. А этого я никак допустить не мог: от того, насколько быстро я распутаю этот паучий клубок, зависела не только жизнь Леры.

Если я правильно осознавал свои собственные предчувствия, то тот, кто начал против нее игру, замахнулся на нечто более значимое, чем ее жизнь. А это приводило меня к единственной, но довольно жуткой мысли. Три мира, которые она связала собой, находились в опасности. И чем быстрее я пойму, что именно стоит за попыткой вывести носителя сути Равновесия из игры, тем выше вероятность того, что ничего страшнее моих внутренних терзаний не произойдет.

Но сон не шел. Как в те времена, когда до цели, к которой я стремился, оставалось совсем немного.

– Тебе опять не спится?

От неожиданного сходства того, о чем я только что подумал, с тем, что произнес Кадинар, я открыл глаза, тут же наткнувшись на полный понимания взгляд.

Впрочем, чему удивляться, он слышал тот мой разговор с Айласом, ни на мгновение не оставляя меня наедине с моими мыслями.

Подниматься не стал. Вот такое бессмысленное лежание неожиданно оказалось приятным.

– Расскажи-ка лучше еще раз, как ты наткнулся на эти записи?

– Я же дал тебе покопаться в памяти, – хмыкнул тот якобы недовольно.

– Считай, что я решил проявить свой деспотизм, – ответил я (заметил, с каким умилением посматривает на нас Сэнар) и, закинув руки за голову, закрыл глаза.

Представлять бесстрастного дарианского воина я буду чуть позже. Возможность хотя бы в какой-то мере проявлять собственные чувства, которая появилась у меня два года тому назад, меня радовала.

– Ты помнишь, какой был самый главный твой аргумент, когда ты предложил мне связать свое сознание с твоим?

Еще бы не помнить! Та задачка с переносом его души в тело даймона долго не давала мне покоя. Все-таки наши излучения находятся в разных диапазонах, и дать человеку новое вместилище, не лишив его при этом способностей и разума, оказалось не столь просто. Единственным вариантом, который давал хоть какой-то шанс на успешный итог, было пройти обряд разделения души и вложить часть ее в Кадинара.

– Ты мечтаешь от меня избавиться? – с легким налетом обиды уточнил я, зная, с каким ехидством он на меня смотрит.

В отличие от нас всех, мой начальник охраны был и оставался человеком, несмотря на цвет кожи и владение Хаосом. И никогда не скрывал своих эмоций.

Но ответил он без ожидаемой мною язвительности:

– Пытался разобраться, что ты сделал с Рамоном. Он ведь сохранил свою магию.

– И для этого нужно было лезть в лабораторию? – Теперь в моем голосе были ворчливые нотки, но его они не обманули. Я радовался тому, что он оказался там. Не случись этого, мы могли бы узнать обо всем слишком поздно.

Для меня Кадинар был еще одним сыном, пусть он об этом и не догадывался. И каждый раз, когда он исчезал, собирая для меня информацию, чувство беспокойства серой тенью плавало на грани моего сознания.

– Мне было скучно.

От такого заявления я даже приподнялся, надеясь, что это его очередная выходка. И ошибся. Возможно, впервые за все время нашего с ним знакомства он был серьезен.

– Я привык к опасностям, к головоломкам, к попыткам разгадать твои замыслы до того, как ты об этом расскажешь. Я понимал, что уйти в небытие – самый изящный ход, который можно было придумать в той ситуации, но уже на следующий день мне стало скучно.

– Скоро станет весело, – вновь опустился я на лежанку, за привычной бесстрастностью спрятав всколыхнувшееся волнение.

За прошедшие два года он ни разу не показал, что тяготится нашим теперешним спокойным образом жизни. И скрывал это настолько умело, что даже я, имея возможность чувствовать его так же хорошо, как самого себя, не ощутил этого. И если бы…

Слишком много «если». И меня не оправдывало то, что я посчитал свою миссию исполненной.

– Я попытался покопаться в свежих журналах, но там явно поработали либо Лера, либо ее сын. Вроде знакомый контур, а за нитью Хаоса явно чувствуется плетение Порядка. Это уже потом я узнал, что именно там готовили защиту для Асии, а тогда любопытство разыгралось. Долго пытался найти лазейку, благо внешние датчики меня не замечали, давая возможность спокойно поэкспериментировать. Пробиться смог только через архивы. Причем я хорошо помню мелькнувшую тогда мысль о том, что за то время, как на Дариане сменился ялтар, к хранящимся там документам никто не притрагивался. Остальное, – он пожал плечами, – чистая случайность. Я запустил в систему одну из своих старых разработок. И пока мое заклинание искало брешь в паутине, от нечего делать решил залезть в старые записи.

– А ведь тебя тогда что-то смутило, – наслаждаясь тем, как легко течет мысль, следуя за его голосом, заметил я.

– И как догадался? – Кадинар присел на лежанку напротив, не сводя с меня внимательного взгляда, который я ощущал как легкое покалывание на границе моих щитов.

– Ты несколько раз прокрутил это воспоминание, но вопрос так и не сформировался, потому и среди всех образов не было ни одного яркого. Но, как мне кажется, я понял, что нас с тобой тревожит.

– На подсказку надеяться не стоит? – Наверное, он хотел воспроизвести что-нибудь этакое, способное меня растрогать, но вопрос прозвучал жестко и твердо.

– Стоит, – вопреки его предположению, расщедрился я. – Один из возможных выводов – эти бумаги нам подкинули. С остальным разберешься сам. А лучше воспользуйтесь с Сэнаром возможностью отдохнуть, скоро отправляться на Лилею.

Ни один ни другой меня не послушали, тут же ринувшись обсуждать высказанную мной идею. А мне словно не хватало именно этого разговора, чтобы избавиться от зудящей тревоги, которая торопила: скорее, скорее. И это несмотря на выдрессированную выдержку.

Приближение сына я почувствовал задолго до того, как он вошел в казарму. Сначала это был пришедший по каналу связи отголосок межмирового перехода. Затем похожее на внезапно вспыхнувшее жаркое марево, ощущение безграничного счастья, напоминающее то, что испытывал я, беря на руки младшего из своих сыновей. И только потом тень волнения, которую я отсек, усилив ментальный контроль. Из нас двоих я был сильнее и невольно сбивал настройки его защиты. А мне бы очень не хотелось, чтобы он испытал неловкость, осознав, что находится под наблюдением собственного отца.

– Ялтар Закираль. – Сэнар и Кадинар застыли в приветствии, стоило ему показаться на пороге.

Я же… Он мог считать это моим маленьким экзаменом, который он полностью провалил.

– Олейор дал согласие на участие правительницы Леры в турнире мечников. – Он даже не повел взглядом в мою сторону, пока я мысленно отчитывал его за то, что он не потребовал от меня повиновения. Но когда я закончил говорить, продолжая рассматривать своих воинов, выдал с явным лукавством: «Я здесь главный. Что хочу, то и делаю».

Стоило признать, что с такой постановкой вопроса спорить оказалось трудно.

Следующие два часа были предсказуемыми. Портал на стационарную базу, где я тут же натыкаюсь на заинтересованный взгляд Ярангира. И хотя его любопытство кажется удовлетворенным: генные маркеры малозначащих ветвей и явный намек на то, что со своей личной гвардией Закираль своего начальника охраны знакомить не собирается, довольно легко отводят возникшие подозрения, но я знаю Маргилу. А, зная отца, несложно догадаться, чего можно ожидать от сына. И я без труда улавливаю за небрежностью действий его скрытое внимание.

Но это нисколько не мешает мне вспоминать. Тот день, когда в этом же зале я отдавал приказ открыть порталы на Лилею, благословляя на победу первый эшелон вторжения. А Лера стояла рядом…

Ее ненависть ко мне была холодной, как снег на горных вершинах, и бескрайней, как водная гладь моего любимого озера. Но это не помешало ей услышать мою просьбу.

И перед глазами вновь встают взметнувшиеся крылья ее вырвавшейся из-за барьеров силы, которые ураганом сметают кристаллы накопителей. И взгляд Кадинара, обещающий, что он присмотрит за вышедшим из-под контроля магом Равновесия.

А потом… та ночь была моим безумием, моей ошибкой, за которую я продолжаю расплачиваться и сейчас. Потому что берег я память о Тасе, а губами ловил жар тела Леры.

– Я продолжаю удивляться, ялтар Закираль, как тебе удалось уговорить меня усилить охрану.

Вместо того чтобы оказаться в портальном зале дворца правителя темных эльфов Лилеи, из тумана мы вышли в довольно большом, но уютном кабинете. У моей разведки так и не получилось добыть схему дворца правителя темных. И лишь во время изначально обреченной на провал попытки переворота мне удалось заполучить часть информации о его внутреннем устройстве и защите. Не скажу, что меня это уж больно интересовало (я не собирался воевать против расы, которая приняла Леру), но меня всегда привлекало то, что не идет само в руки. Так что я знал, куда именно мы попали, и не удивился, увидев не только Леру и ее мужа, но и Гадриэля с Элильяром.

– Наверное, я еще способен высказывать аргументы, которые ты находишь весомыми, – склонил перед ней голову Закираль, позволив ее руке коснуться прикрытой тканью щеки.

И от этого такого привычного и естественного жеста в моей душе полыхнул огонь.

Мне хватило мгновения, чтобы справиться с ринувшимся на волю берсерком. А ментальные щиты, которые я усилил, прежде чем войти в переход, не позволили всем остальным ощутить, насколько близка была опасность.

Похоже, прав оказался сын, посчитав, что в моем отношении к этой женщине не все так просто, потому что живущий во мне зверь явно считал эту женщину своей.

– Ты, – сын уже стоял напротив меня, и в его глазах я читал вопрос (и хорошо еще, что при этом он не пытался проникнуть сквозь мою защиту. И плохо, что ему удалось заметить тот миг, когда я ее усилил), – и твои воины отвечают за жизнь правительницы Леры. Кто-то из вас троих должен постоянно находиться рядом с ней. За исключением, конечно, – я был уверен, что, говоря это, он усмехнулся, – личных покоев. На вас также возлагаются тренировки. Надеюсь, я могу рассчитывать на то, что именно с ней встречусь в поединке по завершении турнира мечников у демонов.

– Так у вас здесь заговор? – Вошедший в комнату Аарон застыл на пороге, переводя взгляд с Леры на Закираля. И, судя по улыбке на лице повелителя, он был удовлетворен тем, что услышал. – Предупрежу Ролана о том, кто именно собирается отобрать у него славу лучшего клинка Лилеи.

– Вряд ли он посчитает это позором после того, как она отобрала эту славу у ялтара Вилдора, – на мой взгляд, излишне многозначительно заметил Закираль, мысленно потребовав у меня, чтобы я отправил Кадинара и Сэнара за дверь.

Что я и сделал, тут же получив ехидный комментарий Леры. И как же я забыл о том, что прибор связи, который мы настраивали перед походом за моим сыном, остался и у нее!

«И давно ты стал таким покладистым?»

«Чего только для любимого сына не сделаешь», – ответил я тем же тоном, отметив, с каким напряжением вслушиваются в наш разговор еще двое.

И испытал некоторое облегчение, когда Элильяр, поднявшись с кресла, в котором сидел, подошел к сервированному легкими закусками столику, отвлекая внимание Леры от меня. Слишком свежими были воспоминания, слишком желанными испытанные тогда чувства. И если в себе я был уверен, то в ней… Вряд ли она до конца понимала, как именно связала нас с ней Дариана.

Бывший правитель темных еще ничего не сказал, но каждое его движение отзывалось таким чувством опасности, что не ощутить его было невозможно. Он, дав понять ироничной улыбкой, что заметил направленное на него внимание остальных, наполнил бокал вином и сделал глоток.

– Похоже, у нас действительно здесь заговор.– Взгляд на сына – и его лицо становится спокойно-отрешенным. – Только не надо убеждать старых интриганов, что причиной нашего сборища стала мифическая графиня Авинтар, которую правитель Олейор и его жена решили взять под свою опеку. – И, показав заполненным багряной жидкостью фужером в мою сторону, добавил: – Появление еще нескольких телохранителей-даймонов основанием для приглашения я тоже не считаю.

– И зря. – Олейор кинул в мою сторону быстрый взгляд. Я очень хорошо запомнил тот наш разговор, когда он попросил открыть портал в мою резиденцию, и его вопрос, чего именно я хочу. И сейчас в безжизненной серой пустоши его глаз я видел, что и он об этом не забыл. – Графиня Авинтар вместе с сыном и их телохранителем прибыла во дворец некоторое время назад и находится сейчас в предоставленных ей покоях. Как только мы закончим наш разговор, я буду рад вас всех ей представить. – Он сделал короткую паузу, мгновенно став таким, каким я его запомнил по нашей последней встрече: пусть и молодым, но умным, опасным и искусным воином. – Да и новые телохранители моей жены вполне достойны того, чтобы мы все здесь собрались. Особенно один, которого я бы предпочел приветствовать стоя.

– Это совершенно не похоже на розыгрыш, но…

– Не спеши, Аарон. – Олейор с присущей эльфам грациозностью подошел ко мне и остановился напротив. И хотя я был уверен, что увижу в его взгляде непримиримую враждебность, ошибся. Он не был спокоен, хотя и безуспешно пытался это скрыть. Но причиной его волнения была Лера, и он не просил – он умолял меня сделать все, чтобы ее защитить. И ради веры, что мне это удастся, он готов был не только смириться с моим присутствием рядом, но и протянуть мне свою руку. И я опустил ресницы, клянясь ему в этом. – Потому что я хочу представить вам бывшего правителя Дарианы ялтара Вилдора.

Лера

Этот миг, бесспорно, можно было считать триумфом Олейора, тем более что я понимала, с каким трудом дались ему эти слова. И тем значимее для меня была выдержка, которую продемонстрировал муж, и легкая усмешка, играющая на его губах в тот момент, когда он представлял остальным вернувшегося из Хаоса правителя воинственного мира.

Я ощущала бушующие сейчас в его душе сомнения в правильности того, что он рискнул довериться существу, которое до сих пор считал своим врагом, но с наслаждением наблюдала за тем, как меняются выражения лиц присутствующих.

И это лучшие из любителей многоходовых комбинаций Лилеи и Дарианы!

Гадриэль сглатывает вставший в горле комок и на мгновение опускает глаза. Чтобы тут же поднять их на меня, обращаясь с немым вопросом. Да только я не тороплюсь подтвердить его предположения, чуть заметно пожимая плечами. Сколько бы ни прошло лет с того памятного дня, когда я впервые увидела черноволосого лорда, мы продолжаем вести негласный спор. И я вновь впереди.

Вот взгляд Ярангира в один миг становится совершенно бесстрастным, похожим на бескрайнюю ледяную пустыню. Лишь одна девственная чистота и пустота. Если такое возможно.

Спасенный мною даймон не просто благоговел перед бывшим ялтаром, он его воспринимал как некий идеал, к которому стремился. И сейчас он был мальчишкой, которому посчастливилось вновь узреть своего кумира и который пытается хоть немного стать на него похожим. И я почти уверена в том, что права… но стоило Закиралю взглянуть в сторону своего начальника охраны, как я поняла, насколько ошиблась.

Да, идеал! Да, кумир! Да, прикоснуться! Но он не мальчишка, и в его голове сейчас связываются воедино те сведения, которые доступны ему по долгу службы. Придется намекнуть Кадинару, чтобы тот присмотрел за своим преемником. Его способностям и опыту я доверяю и не хочу, чтобы мой дарианский родич ненароком сломал Вилдору игру, которую тот ведет, или добавил в нее сложностей.

В том, что никто из присутствующих в этом кабинете не будет оповещен о ее правилах, я абсолютно уверена. Бывший ялтар Дарианы готов поделиться информацией, но лишь тогда, когда она ему больше не нужна. И я предпочитаю, чтобы об этой его особенности не знал никто, кроме меня.

Вот вошедший в кабинет как раз в эту минуту Сашка замирает, чтобы уже через мгновение мне подмигнуть. Так знакомо.

А вот я ощущаю мимолетное внимание Вилдора к Сашке, его я замечаю лишь потому, что не раз ощущала силу даймона и вполне способна отследить ее потоки. Тем более что большую часть своих щитов он снял, чтобы не наводить окружающих на преждевременные подозрения. И вот это-то меня и настораживает. Потому что он явно его оценивает.

Но когда я уже готова сорваться, не в силах справиться с взбесившимся сердцем, от него по открытому каналу связи исходит покой. Да и произнесенная им фраза не имеет ничего общего с тем, чего ожидаю я.

«Он очень похож на тебя».

И думай теперь, что же это может значить!

Вот Элильяр переводит взгляд с меня на Олейора. И когда он смотрит на сына, я понимаю – он оценивает его мастерство. В его глазах признание того, что мой муж переиграл его на том поле, где Элильяр считался лучшим.

Но вряд ли Оли, так же, как и я, не догадывается, что бывший правитель темных полон загадок. И если он решил уступить свое место…

Сколько раз я уже ловила себя на том, что любуюсь ими. Но это не значит, что жизнь в окружении интриг и недосказанностей меня устраивает. Какими бы силами ни наделили меня мои предки, я бы предпочла быть просто нежной женой и любящей матерью.

Но эта мечта уже давно кажется мне несбыточной.

Вот Арх’Онт…

Повелитель демонов склоняется перед Вилдором. Не теряя достоинства, но признаваясь, что восхищен. И Вилдор, тот Вилдор, который еще ни разу не опускал ни перед кем голову, делает это с такой вежливой небрежностью, что у меня на миг замирает сердце.

Похоже, я только что стала свидетелем вызова, который один бросил другому. И этот вызов был принят.

– Не будь я очевидцем воскрешения Рамона, вряд ли поверил бы в то, что это возможно, – хмыкнул Аарон, возвращаясь в кресло. – Все маги в один голос твердили, что ваша душа, Вилдор, уже стоит на грани Пустоты и готова слиться с Хаосом. Кстати, как нам теперь вас называть?

– Для того, кто хорошо знает путь туда, не составит труда найти дорогу обратно, – улыбнувшись одними глазами, ответил ему даймон и, не снимая набиру, скинул на ковер перевязь с ножнами, заверяя в своей безопасности. Надеюсь, в этой комнате не нашлось ни одного, кто бы ему поверил. – Что же касается имени, то мой сын решил, что достаточно сменить значение, которое в него вложено. Но хотя звучит оно так же, ни один из даймонов не спутает Вилдора-владыку и Вилдора-защитника.

– Это связано… – продолжил проявлять любопытство Аарон.

Пришлось вмешаться в их разговор. Я верила в выдержку бывшего ялтара, но не считала, что ее стоит испытывать. Тем более по такому поводу.

– Насколько я успела разобраться в дарианцах, у них не принято обсуждать такие вопросы. Да и причина, побудившая нас всех здесь собраться, значительно важнее того, каким образом им удается понимать смысл, вложенный в имя.

«И кого из нас двоих ты сейчас спасала?» – раздался в моей голове сдобренный долей ехидства голос.

«Свои нервы», – недовольно пробурчала я, удивляясь тому, насколько спокойнее начала себя чувствовать с его появлением.

«Тебе не стоит…» – попытался образумить он меня. Зря старался.

«Ты у меня в гостях. И тебе придется с этим считаться», – парировала я, делая вид, что не замечаю внимательного взгляда мужа.

Знать об устройстве связи он не мог, но это не мешало ему чувствовать, что не все так просто, как кажется.

«Как прикажет правительница д’Тар», – с отстраненной холодностью ответил даймон. И даже чуть склонил голову. И хорошо, что никто не мог соотнести это движение с тем ментальным разговором, который у нас с ним шел.

Я же почти поверила, но только до тех пор, пока довольно четко не осознала спрятанную за его щитами веселость.

– Остается узнать, что должно было произойти, чтобы бывший ялтар Вилдор…

– Просто Вилдор, – поправил Элильяра даймон и посмотрел в сторону сына. – Ялтар, как и правитель, может быть только настоящим.

– Остается узнать, что должно было произойти, чтобы просто Вилдор, – вернул ему насмешливый взгляд отец Олейора, – решил, что мир живых ему предпочтительнее покоя небытия.

– Мне кажется, что на этот вопрос лучше ответят те, кто счел, что мое место именно здесь.

Но вместо того, чтобы перенести внимание всех на меня или Сашку, как тех, кто все это и затеял, он посмотрел на Олейора. Отдавая ему право начать этот разговор.

Хороший ход. Вряд ли у кого-то еще останутся вопросы, кто здесь главный. Но это не значит, что никто не понимает, чья именно это игра.

– Разбирая архивы одной из генетических лабораторий, мой советник наткнулся на записи, однозначно говорящие о том, что еще во время правления ялтара Вилдора на Дариане велись опыты по созданию аналога даймонов, но с характеристиками, которые должны были превосходить способности черных воинов. Это бы не заинтересовало Александра, если бы не два момента.

– Изначально речь шла об одном, – на равных вклинился в разговор мой сын. И хотя я знала, что к его мнению уже давно прислушиваются, едва ли не впервые видела это воочию. – Но и этого хватило, чтобы я немедленно предоставил эту информацию правителю Олейору и моей матери.

– Позвольте предположить, – улыбнулся Аарон своей знаменитой клыкастой улыбкой (неподготовленных от нее обычно бросало в дрожь), – что эти записи имеют непосредственное отношение к миру, который для правительницы Леры является родным.

– О вашей проницательности, повелитель Арх’Онт, пора складывать легенды, – внешне иронично, но с долей уважения заметил Вилдор.

Я же вспомнила сказанные когда-то мне Гадриэлем слова. В то славное время, когда я решила спрятаться от проблем, согласившись на помолвку с Рамоном. В тот раз они стали пророческими: «Принимая мой перстень, ты попадаешь под защиту короны, уже находясь под защитой темных. Плюс клятва светлых и отец, князь волков-оборотней. Пока сильные мира сего будут разбираться, кто на тебя имеет больше прав, у тебя будет время решить».

Тогда двумя соперниками, которым нужен был только повод, чтобы потренироваться в острословии, были человеческий маг и мой будущий муж. Теперь же, если я не ошибалась, а я не ошибалась, нечто подобное нам и предстояло. Пусть и совершенно по иной причине.

– Мне кажется, что демонстрация придворной изысканности нам ни к чему, Вилдор. Я совершенно не буду против, если, обращаясь ко мне, ты будешь называть меня просто Аарон.

– В узком кругу? – Черные глаза даймона в серебряной окантовке ресниц просто лучились весельем.

Таким своего дарианского кошмара я еще не видела.

– В узком кругу, – подтвердил демон и повернулся к Сашке, которого уже давно и по-отечески любил. – Значит, Земля?

– И это еще не самое интересное, – так и не приняв шутливого тона, в котором шел разговор, ответил сын. – Записи сделаны на языке, который для нас с мамой является родным. Боюсь, что о совпадении говорить трудно.

– А второй момент? – посчитав, что маска добродушного дядюшки больше никого не вводит в заблуждение, уточнил демон.

– То, что я об этом ничего не знал, – без всякого возмущения в голосе ответил вместо Сашки бывший ялтар. – А такое было возможно лишь в том случае, если эту информацию прятал от меня мой старший сын, который возглавлял внутренний круг.

– Яланир? – усмехнулся Гадриэль, похоже вспомнив свое с ним знакомство. – Но, по нашим сведениям, он убит тером госпожи Леры.

– По вашим сведениям, лорд, – в тех же интонациях парировал Вилдор, – я тоже не совсем жив.

– Но в вашем случае, как я понимаю, не обошлось без участия правительницы д’Тар.

– Участие правительницы д’Тар сделало мой уход более эффектным и правдоподобным. Ему же такие высокопоставленные свидетели были ни к чему. К тому же клинок с гранью его души так и не найден.

– И только на этом основании…

– На текущий момент, лорд Гадриэль, – перебил нашего друга даймон, – никаких оснований нет. Есть лишь разрозненные факты, мои предположения, основанные на собственном опыте, знании характера старшего сына и его амбиций, и тонкая ниточка, которая связывает найденные Александром документы и возникшее в последнее время недовольство Совета старших домов темных эльфов своей правительницей.

– Ты считаешь… – Аарон лишь на мгновение позволил проявиться в своем взгляде той неукротимой мощи, которой славились демоны, но мне и этого хватило, чтобы осознать, насколько серьезно он отнесся к словам своего бывшего врага.

– Я считаю, что именно здесь, на землях темных эльфов, находится один из кончиков клубка, который может позволить нам его распутать. Но прежде чем что-либо предпринимать, нам необходимо обезопасить правительницу Леру и ее детей.

– И меня? – с неожиданной для меня агрессивностью уточнил у Вилдора Сашка.

Если бы у меня сердце не сжималось от беспокойства за сына, я вполне могла бы улыбнуться тому, с какой настойчивостью он готов отстаивать отведенное ему в этом мире место.

– И хотел бы, – правильно понял его вопрос даймон, – но ты уже доказал свою способность принимать правильные решения.

– А я, значит, нет, – фыркнула я недовольно, ничуть не сомневаясь, что, наводя всех на мысль о том, что меня необходимо защитить, Вилдор преследует совершенно иные цели.

– Ты вполне способна это делать, – спокойно ответил он мне, смешком по ментальному каналу дав понять, что по достоинству оценил мои актерские способности, – но будет лучше, если твою жизнь будем охранять мы.

– Я отправлю детей к князю, – без тени волнения ответил Олейор на предложение дарианца.

– А может, к маме, на Землю? – с нескрываемой надеждой спросила я. Вилдор по ментальной связи уже предупредил, что этот вариант его устраивает больше.

– Это не опасно? – Мой муж удивил не только меня, но и всех остальных, обратившись с этим вопросом к бывшему ялтару.

– Их нахождение на Лилее или Дариане менее безопасно, – задумавшись на мгновение, но лишь для того, чтобы придать своим словам большую весомость, ответил тот. – Все родичи и друзья правительницы, у которых могут укрыться наследник и его сестра, довольно хорошо известны. А вот о том, что родным миром госпожи Леры является Земля, знает только самый узкий круг.

Прежде чем принять решение, Олейор посмотрел на своего отца, и, когда тот опустил ресницы, соглашаясь с доводами даймона, он тоже склонил голову. Дело было не в том, что ему хотелось разделить ответственность – у Элильяра был опыт, которого недоставало нынешнему правителю темных.

– Ну а где вы собираетесь спрятать их мать, я уже догадался, – фыркнул демон, разряжая обстановку.

– Надеюсь, ты с ней справишься, – выдавив из себя улыбку, попытался пошутить муж. Почти удачно.

– Ты хотел сказать, с ними? – Аарон вопросительно посмотрел в сторону внимательно следящего за событиями Закираля. – Ты ведь отпустишь мою дочь на турнир?

– В качестве гостьи, – кивнул тот, соглашаясь.

«Мне начинать бояться?» – мысленно уточнила я у Вилдора, воспользовавшись тем, что разговор плавно ушел совершенно в иную сторону.

Лучше бы этого не делала, его ответ мне совсем не понравился.

«Я поклялся Олейору, что сберегу тебя».