Колесо войны Сахаров Василий
– Однако, – продолжил я, – у меня всё же есть возможность тебе помочь.
– Артефакт, про который твои дружинники из охраны дома болтают?
– Ты про него уже слышал?
– Краем уха. Я ведь гвардеец и выпускник военного лицея, поэтому даже полунамёки понимаю. – Эхарт попробовал улыбнуться, но вышла некрасивая кривая гримаса, и он уточнил: – Так это артефакт?
– В общем-то да. – Про кмиты я пока решил Нунцу не говорить. – Имеется у меня одна вещь. Стопроцентную гарантию выздоровления не даю, но попробовать её на тебе стоит. Хуже ведь не будет?
– Это точно. Хуже уже не будет.
– В таком случае, – я встал, – пойдём к тебе в спальню. Лечить тебя стану.
– Прямо сейчас?
– А чего тянуть?
– А разве амулет при тебе?
– Он всегда при мне.
Спустя десять минут мы с Эхартом, который снова без моей помощи, с трудом вскарабкался наверх, находились в его комнате. Не раздеваясь, барон лёг на кушетку и, посмотрев на меня, спросил:
– Начнём?
В его голосе было безразличие, но я знал, что оно напускное. На самом деле, как и всякий нормальный человек, Нунц надеялся на чудо, и я ответил:
– Да, начнём. Закрой глаза.
– А это обязательно?
– Желательно.
Барон сомкнул веки, которые имели неприятный розовый цвет. Моё сознание привычно отдало команду кмиту «Полное восстановление». Целебная сила в виде зелёного клубка сконцентрировалась в правой ладони, и, словно порошком, я осыпал ею тело друга. Моментально проникая под палёную и пересаженную кожу, видоизменённая энергия дольнего мира внедрилась в тело Эхарта, и он потерял сознание. Это нормально, так и должно быть. Теперь многое будет зависеть от того, насколько долго он будет находиться в беспамятстве. Если пять—десять минут, значит, «Полное восстановление» ему не поможет, так как пошло отторжение. А если дольше, тогда правы жрицы Бойры – надежда есть, и за несколько сеансов барона можно поставить на ноги и восстановить зрение. Так что всё от меня зависящее я сделал, остаётся только ждать.
Тук-тук! – постучали в дверь спальни.
Я подумал, что это слуга, который хочет доложить, что готов ужин, и подумал о том, чтобы приказать принести его сюда. Но дверь приоткрылась, и в неё просунулась кудрявая голова сержанта Чаена из моего сопровождения, похожего на арзумца, скуластого пожилого брюнета:
– Господин граф, там герцог Гай приехал. Мы его в дом впустили, а слуги в гостиную повели.
– Правильно, – одобрил я действия своих людей и спросил: – С герцогом народа много?
– Четверо егерей и шевалье Томаш Смел. Мы за ними присматриваем.
– Всё верно. Ступай.
Десятник закрыл дверь, а я посмотрел на Эхарта, бессознательное состояние которого перешло в мирный сон, что значило – мой кмит вновь не оплошал. Я удовлетворённо улыбнулся и, покинув спальню, спустился вниз.
Герцог Гай Куэхо-Кавейр, юноша с суровым озабоченным лицом, и его советник шевалье Томаш Смел, которого иногда сравнивали с дубком, потому что он такой же кряжистый и солидный, как это дерево, находились перед камином и делали то же самое, что и я двадцать минут назад, то есть грелись. На мгновение я остановился, дождался, пока мой молодой сюзерен и его многоопытный советник обратят на меня внимание, поприветствовал их и сел рядом. Ходить вокруг да около и сплетни пересказывать мы не стали, каждый из нас человек дела, и герцог начал разговор:
– Вчера я получил известие, что в крепость Эрра прибыли три человека из отряда полковника Нии-Фонта. Я незамедлительно отправился туда и узнал, что его соединение свою задачу выполнило, но при отходе было уничтожено нанхасами. Выжило всего четверо, а к нашим границам добрались трое, одного беглеца в пути живой мертвец поймал и сожрал. – Гай помедлил и добавил: – Кстати, выжившие в один голос утверждали, что вы тоже погибли, а вместе с вами сгинули воины Хиссара и Алай Грач. Как вам удалось уцелеть, граф?
– Нам сопутствовала удача, ваша светлость, – ответил я. – Ну и кроме того, мы понимали, что северяне не дикари, и поэтому воспринимали их всерьёз и грамотно спланировали свой отход.
– Потери большие?
– Нет.
– Алай Грач жив?
– Да. Жрец уцелел, хотя изрядно ослаб и потерял часть своей силы. Но думаю, что он быстро восстановится. Опытный всё же человек.
– Хорошо. Расскажите о походе, как его видели вы.
– Рассказывать можно долго, ваша светлость. Мы с Хиссаром написали подробные отчёты, и я готов их вам предоставить.
– Отчёты – вещь нужная и обязательная, и мы их непременно прочтём, а копии будут отправлены в Тайную стражу Канимов и императору. Но сейчас мне нужна краткая выжимка и ваше личное мнение.
– Я расскажу. Но перед этим я хотел бы уточнить один момент. Кто-то из командиров отряда полковника Нии-Фонта выжил?
– Нет. Уцелели только два егерских сержанта и молодой маг из школы «Даисса».
В этот момент, прерывая наш разговор, в гостиной появился слуга, который принёс горячее вино со специями. Он молча поставил поднос на столик между мной, герцогом и Смелом и удалился. Мы разобрали кружки, и это дало мне немного времени, чтобы собраться с мыслями. Хотя чего тут собираться? Всё уже решено, ничего скрывать особо не надо. Сделав глоток вина, которое горячей бодрящей волной прокатилось по пищеводу, я заговорил:
– Итак, господа, поход на Север. Он состоял из пяти этапов. Планирование операции. Формирование отряда. Поход к горе Анхат. Проведение диверсии. Отступление. Первый и второй этапы вас не интересует, вы всё видели сами. Соединение полковника Нии-Фонта, в которое мы с бароном Хиссаром вошли как подчинённые, состояло из разношёрстных отрядов и новобранцев и к дальнему рейду по Северным пустошам приспособлено было плохо. Этот факт неоспорим. И вообще чудо, что хоть кто-то смог вернуться. Правильно я говорю, ваша светлость? Ведь наверняка, когда вы рвались отправиться на Север, ваши советники объяснили вам, что к чему, и сделали упор на то, что мы – расходный материал?
Шевалье и герцог переглянулись, и Гай согласился:
– Было такое. Продолжайте, граф.
«Это хорошо, что он признаёт очевидное, – подумал я. – С двуличными людьми и разговор иной, а юный герцог всё больше становится похож на нормального феодала. Он понимает, что я не кисейная барышня, в истерике биться не стану, и говорит правду. Значит, можно продолжать беседу в прежнем ключе».
– Так вот, соединение полковника выступило из крепости Содвер и со всеми положенными трудностями подошло к горе Анхат. Как и предполагал барон Анат Каир, нашего появления никто не ожидал, и мы смогли провести диверсию против северян без особых сложностей и потерь. Склады с продовольствием были уничтожены. Стада животных согнаны в овраги и пропасти и нашли там свою гибель, а враг лишился минимум пары сотен воинов и десяти шаманов. Исход боя очевиден – нами была одержана победа. Но начался самый серьёзный и сложный этап всей операции – отход. И вот тут-то Океанские Ястребы показали себя во всей красе. Они смогли быстро сориентироваться, понять, кто мы такие и каковы наши силы, и организовать преследование. А что мог противопоставить им полковник Нии-Фонт? Разрозненные отряды, утомлённых людей и лошадей да не приспособленных к боям и походам магов и жрецов.
– И тогда он выставил на пути противника заслон?
– Да. Он сделал очевидное. Оставил позади себя заслон смертников, нас с Хиссаром, барона Анхеле и Алая Грача. Задумка полковника была проста. Мы должны были придержать противника и начать отход. Естественно, более мобильные нанхасы должны были нас догнать. А мы приняли бы очередной бой. Огрызались бы из всех наших сил и смогли бы нанести врагу дополнительные потери. Так что, с точки зрения Нии-Фонта, всё было правильно. Он жертвовал частью воинов, двумя магами и жрецом, а сам получал время, которое собирался использовать на организацию очередного заслона и ночной отдых. После чего рано утром соединение могло бы рассеяться по Северным пустошам и мелкими группами продолжить своё движение на юг. Но мы смогли уцелеть. Нанхасы проскочили мимо нас и продолжили погоню, тем самым они не потеряли три-четыре часа на наше уничтожение, перегруппировку своих сил и пытки пленных и смогли догнать полковника Нии-Фонта ещё до рассвета. Зная тактику северян, я могу предположить, что они воспользовались усталостью наших воинов и их неорганизованностью, смогли тихо подойти к ночной стоянке, налетели на неё и всех перебили. Так это вижу я, а как было на самом деле, мне неизвестно.
Я вопросительно посмотрел на герцога, и он согласился:
– По словам выживших, всё именно так и было. Северяне налетели на усталых людей, которые только что поужинали и надеялись несколько часов подремать, и уничтожили всё соединение полковника. Мне вот только непонятно, почему Нии-Фонт сразу не отдал команду рассыпаться?
– С этим всё просто, ваша светлость. Разделиться на мелкие группы вблизи горы Анхат означало стать дичью, которую бы даже мелкие вражеские отряды смогли бы уничтожать. Местность вокруг своей стоянки северяне знают очень хорошо, дорог там мало, и следы на снегу не спрячешь. А вот в полусотне километров от горы Анхат нанхасам пришлось бы немного сложней, поскольку даже их лосям надо есть и отдыхать, и шансы соединения на спасение, по крайней мере хотя бы некоторых его сегментов, изрядно возрастали. Если бы мы погибли, то кто знает, возможно, перед вами сейчас сидел бы не я, а полковник Нии-Фонт, который геройски вывел бы из Северных пустошей пару сотен воинов и полтора-два десятка магов.
Молодой герцог, на которого свалилось очень много проблем, потупился, глотнул вина, снова обменялся взглядами с шевалье и спросил:
– Как вы думаете, граф Ройхо, северяне придут к нам этой зимой?
– Честно скажу, не знаю. Всё будет зависеть от очень многих факторов. По идее нанхасы должны бросить все свои силы и ресурсы на то, чтобы прокормить некомбатантов и сберечь поголовье оставшихся в строю оленей и лосей. Но если им помогут сородичи, а это вполне возможно, они смогут послать в поход отряд, в котором будет от пяти до десяти сот воинов, половина из них – всадники, а другая половина – пехотинцы на оленьих упряжках.
– И когда они могут к нам наведаться?
– Конец месяца ишир – начало месяца нара.
– Я могу рассчитывать на вас и Хиссара?
– Конечно. Мы – протекторы Севера и ваши вассалы, и этим всё сказано. Поэтому по первому вашему зову мы, наши воины и маги явимся туда, куда потребуется.
– А что вы думаете обо всей войне с северянами? Каковы наши шансы выстоять?
– Шансы есть. Но чтобы уцелеть самим, сохранить людей и сберечь вверенные нам императором земли, придётся очень много суетиться, бегать и воевать, а главное, не стесняться в средствах. Ведь помимо северной угрозы есть ещё и западная, со стороны ваирцев.
– А какие средства вы имеете в виду, граф?
– Придётся травить все немногочисленные источники с чистой питьевой водой, которые находятся в Мёртвой Пересыпи перед нашими границами. Сотрудничать с нечеловеческими расами, которые проживают в Северных пустошах. Искать среди наших противников предателей. Можно брать на службу воров, убийц и прочую шваль, которой на каторге у вашего отца и других имперских владетелей немало. Надо привлекать к борьбе всех, кто против северян и ненавидит их. Например, профессиональных наёмников из отрогов хребта Агней, которые не хотят воевать с республиканцами, но готовы биться против нанхасов. Необходимо использовать мощные магические артефакты имперских жрецов, которые сидят в столице и носа из неё не высовывают. А чтобы вытащить их в поле, придётся найти к этим людям подход, а это наверняка потребует вмешательства Тайной стражи Канимов и нечистоплотных действий. А ещё есть устройство долговременных ловушек на пути следования вражеских отрядов, как обычных, так и магических; захват в плен мирных людей из вражеских стойбищ и шантаж; террор; подлые удары в спину; целенаправленное уничтожение наиболее способных вражеских командиров; разворот северного войска с юго-западного направления на южное, в сторону графства Тегаль. Это только малая часть всего того, что нам – я говорю «нам», потому что готов вам помогать, – предстоит осуществить. Работы будет много. И она будет грязная. Но ради того, чтобы моя семья и проживающие под властью Ройхо люди могли спокойно жить, её необходимо сделать, и я к этому готов.
Пока я говорил, то всё время наблюдал за реакцией герцога и шевалье Смела. И от моего взора не укрылось, что старый воин мои слова одобряет, видимо, бывший пограничник о чём-то подобном уже думал. А вот Гай поник головой, и это понятно. Паренёк мечтал о славе, подвигах и рыцарских схватках один на один, а тут кругом грязь. Но что поделаешь, не он первый такой идеалист и далеко не последний. И если захочет выжить, то станет таким, как я и шевалье Смел.
Сказав, что хотел, я замолчал. В помещении воцарилась тишина. Герцог помедлил и встал. Как и полагается, мы с шевалье сделали то же самое. Гай окинул тоскливым взглядом гостиную и, прежде чем уйти, сказал:
– Граф, жду вас завтра в своём замке. Мы ещё раз обговорим ваш поход на Север, и вы ознакомитесь с планами по борьбе с нанхасами и обороне герцогства Куэхо-Кавейр. Кроме того, вас ожидают присланные из столицы деньги, которые причитаются вам как протектору. И у меня к вам будет предложение по возвращению ваших крестьян с железоделательных рудников в отрогах Аста-Малаш обратно в графство Ройхо. А пока передайте шевалье Смелу ваши письменные отчёты.
– Да, ваша светлость.
Герцог направился к выходу. Шаги его были широкими и резкими, и нам с советником было заметно, что он нервничает. Проводив Гая взглядами, мы с шевалье перекинулись несколькими фразами, я передал ему отчёты, попрощался с ним и вскоре остался один.
Я хотел всё-таки отправиться в обеденный зал и наконец поесть с дальней дороги. Но не тут-то было. Сначала появились Керн и Дайирин и засыпали меня ворохом новостей, некоторые меня очень заинтересовали. А затем спустился Эхарт, который выглядел гораздо лучше, чем до лечения «Полным восстановлением».
Кожа на голове барона немного разгладилась. Веки из розовых стали желтоватыми. Ноги держали тело гораздо уверенней. Кончики пальцев обрели чувствительность, и мой старый друг теперь мог видеть даже без очков, пусть далеко не идеально, но это уже заметный прогресс. Так что завтра мы с ним ещё один сеанс лечения проведём. А затем ещё. И так до тех пор, пока он не станет прежним Нунцем Эхартом, выпускником военного лицея «Крестич», профессиональным воином, дуэлянтом и офицером, который может всё, хоть отрядом командовать, хоть в поединке с сильным противником биться. Вот только теперь он будет служить не государству, которое его кинуло, а мне, своему другу и товарищу графу Уркварту Ройхо.
Такой вот был денёк. А закончился он тем, что я всё же добрался до ужина, а затем принял ванну и отправился спать. Правда, случилось это только в двенадцатом часу ночи, но это не беда. День был прожит не зря, и это главное. Ну а трудности, тем более такие мелкие и незначительные, не проблема.
Глава 12
Империя Оствер. Замок Ройхо. 20.01.1406
Раннее утро. Солнце только-только показало свой красный диск над линией горизонта. Рассвет хмур, в небесной вышине рваными стаями несутся на юго-восток серые облака. Начинался ещё один зимний день.
Ламия Отири, которую все проживающие в замке Рой-хо люди знали как дикарку Никки, в образе стройной худощавой брюнетки четырнадцати лет от роду стояла у окна девичьей спальни в Центральном донжоне. Ведьма смотрела на закутанного в чёрный плащ мужчину, который прогуливался по примыкающей к морю крепостной стене. Он явно о чём-то размышлял и был чем-то озабочен. Об этом говорила его походка, широкие шаги, резкие повороты на месте и взгляды, которые он постоянно бросал на запад. И хотя лицо мужчины, графа Уркварта Ройхо, прямого наследника одного из Рунных родов, было скрыто широкополой шляпой, для ведьмы это помехой не являлось. Она была дочерью и верной служительницей своей богини, со всеми сопутствующими её положению и родословной способностями, поэтому расстояние в полторы сотни метров для неё ничего не значило. Тем более что она смотрела не просто на ещё одного человека, а на своего будущего супруга, который был отмечен знаком Кама-Нио. Эта метка помогала ламии чувствовать графа за сотни километров, а с недавних пор давала ей возможность влиять на него. И хотя Отири не могла контролировать избранника и читать его мысли, поскольку он сам по себе был силён как физически, так и духовно и имел очень хороший магический блок, это ей и не требовалось. Для неё главным было находиться неподалеку от Уркварта, считывать все его основные душевные порывы и навевать ему через знак богини мысли, которые избранник мог брать как ориентиры для своего дальнейшего развития. Ну и конечно же ведьма должна была оберегать графа до тех пор, пока по силе и мощи он не станет равен своей будущей жене.
Отири не понимала, что такое любовь, и никогда этим не тяготилась. В свои тридцать два года она знала одно – вся её жизнь направлена на служение Великой Праматери, которая в союзе с демоном Азгатом сотворила первых ламий и дала им жизненные приоритеты на всю жизнь. И если Кама-Нио считала, что избранником Отири должен стать человек из Рунного рода, значит, так тому и быть. Для неё не было большой разницы между мужчинами, её мало волновало, кто будет отцом её дочери или дочерей. Однако таким отношение ведьмы к будущему супругу было лишь до тех пор, пока избранник находился далеко от неё. Но пришло время, и она увидела его вблизи. Независимо от желаний ламии что-то в её душе запело, заставило ведьму задрожать от возбуждения и захотеть быть именно с этим мужчиной. Навсегда и невзирая ни на что.
В ту ночь, когда остверы сожгли продовольственные склады Океанских Ястребов, Отири не до конца поняла, что это было. Но позже, когда она шла за отрядом Ройхо по пятам, ведьма смогла проанализировать случившееся, сравнить свои ощущения с чувствами матери, бабушки и иных ламий, которые через череду поколений дали ей жизнь, и пришла к выводу, что таким образом богиня связала её жизнь с графом Ройхо. Если до того, как она воочию увидела оствера, ещё можно было отступить от назначенного ей пути, то после этого дороги назад уже не было. Впрочем, Отири это не смутило, а, наоборот, обрадовало. Всё шло по накатанной за тысячелетия существования ламий колее, и это было хорошо. Первый этап прошёл без сбоев. И теперь, когда она оказалась рядом со своим суженым, пришла пора начинать второй этап. Следовало дать графу некоторые первичные знания о ламиях и их происхождении, а затем более полную информацию о нанхасах и о том, что он сам плоть от плоти и кровь от крови северян.
Посыл пошёл, и отметка в ауре графа отозвалась. После этого Уркварт был должен прислушаться к знаку богини, и во время сна, пока только так, а не напрямую, увидеть некоторые картинки из прошлого. И хотя мать Отири, мудрая Каити, наверняка сказала бы, что её дочь торопится, юная по меркам своего странного и необычного народа ведьма считала, что Уркварт выдержит первые видения, не сойдёт с ума, сможет переосмыслить то, что узнал, и после этого станет самостоятельно искать новых знаний.
Минула ночь. А за ней вторая, сегодняшняя. Ламия чувствовала, что в душе графа происходит непонятная борьба, и понимала, что это из-за посланных Кама-Нио видений. И вот первый результат налицо. Задолго до рассвета Уркварт покинул супружескую спальню, ходит по стене и наверняка пытается проанализировать сны, которые так похожи на явь.
«О чём его мысли и что он увидел? Каковы посланные ему богиней видения? – спрашивала себя Отири, наблюдая, как сильный, крепкий и уверенный в себе мужчина, который оказался достойным противником нанхасов, воин во многих поколениях в очередной раз резко разворачивается. – Это мне неизвестно, но предполагаю, что всё идёт по плану. Я не могу проникнуть в голову того, кто с недавних пор стал мне дорог, и, наверное, это правильно. Кто знает, а вдруг я стала бы ревновать его к Каисс и совершила бы глупость, которая могла бы породить ненависть духов семьи Ройхо, и они поведали бы своему потомку, кто скрывается под личиной девочки Никки? Нет. Лучше не знать его мыслей, по крайней мере пока. И не надо излишне нервничать и переживать. Ведь в конце концов всё само собой встанет на свои места».
Неожиданно Уркварт остановился и, вскинув голову, посмотрел в сторону Центрального донжона, как раз в то окно, из которого за ним наблюдала Отири. Невольно ламия поёжилась, улыбнулась, и по её душе прокатилась тёплая волна. Она отступила в глубину комнаты, ещё раз взглянула на графа, который продолжил свой утренний променад, и легла в уютную тёплую постель.
До того момента, когда за ней придёт мадам Карсан, оставалось ещё полчаса, и она могла немного подремать. В её жизни всё было хорошо. Никакие заботы юную ведьму не одолевали. Всё шло так, как этого хотела Кама-Нио и она сама.
Нет. В тёмном окне на третьем этаже Центрального донжона никого. Окинув взглядом другие окна тёмной башни, которые выходили в сторону моря, я пришёл к выводу, что чужой взор мне померещился. Такое случается, поскольку я далеко не идеален и не являюсь самым совершенным человеком в мире Кама-Нио, а значит, могу быть мнительным.
Поворот. Делаю двадцать шагов по крепостной стене. Смотрю на фигурки дружинников, которые застыли на Приморских башнях и, видимо, не понимают, почему в такую рань граф бродит по стене замка, словно призрак отца Гамлета. Но им и не положено это понимать.
Поворот. Взгляд на залив. Всё без изменений. Из серой водной массы, которая сегодня спокойна, торчат клыки скал. Очередные двадцать шагов. И, войдя в привычный ритм, я возвращаюсь к своим мыслям, которые не дают мне спокойно отдыхать, заставляют напрягаться.
Итак, с чего начать? Да, пожалуй, с того момента, когда я вернулся из похода на Север и прибыл в Изнар.
После встречи с герцогом Гаем Куэхо-Кавейром свободного времени у меня практически не было. Суета. Беготня. Поездки. Дела. Встречи. Решение самых разных вопросов. Посещение замка Куэхо-Кавейр. Консультации с местными военачальниками. Разговоры с тайными стражниками Канимов, в первую очередь с заместителем Аната Каира бароном Краттом. Доклады моих ближних людей, братьев Дайирин и Керна. Ну и конечно ежевечерние оздоровительные сеансы с бароном Эхартом.
Я мало спал. Много двигался. Выкладывался сам и заставлял активней шевелиться подчинённых. В итоге получил что хотел и смог на некоторое время вернуться в свою вотчину. Ну и что же я смог сделать за минувшие три с половиной недели?
Во-первых, был решён вопрос по переселению в графство Ройхо почти пяти тысяч человек, которые до недавнего времени числились рабочими имперского олигарха Кейца Тангима и трудились на его железоделательных рудниках.
Дело было непростое, сложностей хватало. И одна из них состояла в том, что мой молодой сюзерен не мог остановить работу рудников, которые являлись стратегическими предприятиями. Поэтому за каждого человека, работающего на них, он просил равноценного работника. Кажется, всё на поверхности, отдай за крестьянина раба и забирай человека. Но средний по физическим кондициям подневольный человек без особых навыков в империи стоит три-четыре иллира, надо сказать, в связи с военным временем, достаточно дёшево. И выходило, что за возвращение крепостных людей графа Ройхо на их исконные земли я был должен отдать минимум пятнадцать тысяч золотом. Сумма более чем приличная, но я мог её выплатить.
Однако после консультаций со своими помощниками, более пристально рассмотрев ситуацию с разных сторон, я решил не торопиться и сговорился с герцогом, что крестьяне будут возвращаться в мои владения по частям, несколькими партиями в течение трёх месяцев – двух зимних и одного весеннего. Сначала ко мне уйдут самые крепкие мужики и женщины, за ними молодёжь, а в самом конце старики. И чтобы понять, почему я решил поступать именно так, а не как иначе, достаточно просто оглянуться по сторонам, и всё становилось ясно.
Мы на севере. Сейчас зима. Деревни графства Ройхо частично сожжены, а частично разрушены. Жить людям негде. Припасов для них нет. Кеметцы местных крестьян не знают и эту зиму сами ютятся не в наилучших условиях, а значит, делиться с ними припасами и пускать их в свои посёлки и городки не станут. А с коренных жителей толка немного, сотен пять людей на общий кошт они взять смогут, и это максимум. Вот и решил я, что пусть сначала мужики восстановят хотя бы некоторое количество своих позаброшенных домов и поставят времянки, а только после этого начнётся переселение иждивенцев – женщин и детей. Правда, можно было оставить вопрос переселения крепостных до весны. Но время неспокойное. Надо торопиться, и я делал всё от меня зависящее, чтобы люди успели перебраться в графство до оттепелей и уже этим летом начали спокойно осваиваться в своих деревнях.
В итоге план по переселению крепостных был составлен. Решения приняты. Дайирины и замковый кастелян Бокре получили чёткие приказы. Дело пошло, а я переключился на другие вопросы.
В замке моего сюзерена я рассказывал герцогу, его сотникам и советникам о северянах. Мы составляли планы по борьбе с ними, прикидывали численность клинков, которые можно кинуть на то или иное направление, и думали, где достать воинов. При этом много спорили и даже ругались. Но обид не было. Каждый из нас – и я, и герцог, и советники, и командиры отрядов – понимал, что мы можем выжить, только объединив наши силы, опыт и знания. И вновь начинался разговор. Одни варианты сменяли другие, и уже через неделю кое-что начало вырисовываться.
Северяне идут на нас волнами. Впереди Океанские Ястребы, которые беспокоили нас в минувшем году и будут налетать на территорию герцогства Куэхо-Кавейр в этом. Против них мы можем побороться более или менее на равных. Но весной к нашим берегам могут приплыть ваирцы, та ещё заноза. А следующей зимой к Океанским Ястребам присоединятся Полярные Совы и Горные Орлы. И чтобы противостоять всем внешним врагам, нам нужна смена тактики, которая должна стать более агрессивной и из оборонительной трансформироваться в наступательную. Ну и, само собой, нам необходимы союзники. Про оборотней ни я, ни герцог особо не распространялись, ни к чему это, он про них почти ничего не знает, а я молчу. А вот о том, чтобы создавать штрафные батальоны из кандальников, рабов, которые хотели бы заслужить свободу, и о привлечении наёмников из северо-восточных отрогов горного массива Агней мы говорили немало. И что хорошо, мы не просто поговорили и разошлись, но и смогли прийти к общим решениям, которые стали быстро превращаться в действия, благо герцог у нас непростой, а из влиятельной семьи, и Тайная стража Канимов может очень многое. Особенно если «рыцарям плаща и кинжала» дать чёткие установки и подтолкнуть к действию грозным окриком с самого верха.
Помимо военной темы, была ещё и целительская. «Полное восстановление» делало своё дело, и через две недели ежевечерних оздоровительных сеансов Нунц Эхарт стал походить на себя прежнего. Кожа разгладилась, шрамы исчезли, полностью восстановилось зрение. Он смог не только ходить, но и бегать, и махать клинком, и у него стали отрастать волосы. Естественно, благодарность самого Нунца и его родни не имела границ. Поговорив с бывшим гвардейцем и своим другом, я прямым текстом предложил ему стать моим вассалом. Барон не ломался и моё предложение принял. И чтобы в будущем не возникало никаких спорных моментов, мы договорились, что он получит тысячу крестьян из переселенцев и заём в пару тысяч иллиров на постройку своего поместья и создание собственной маленькой дружины. Взамен он даст мне кровную клятву на верность и станет моим подданным. Всё по чести. Практика стандартная. С одной только поправкой. До тех пор пока Нунц не построит своё жилье и не укрепится в пределах пожалованного ему феода, семья Эхарт продолжает оставаться в Изнаре.
В общем, время, проведённое вдали от дома, зря не прошло. Было сделано немало, и перед тем, как отправиться в герцогство Мариенское, где я вместе Алаем Грачом планировал отобрать у древних призраков мщения накопленные ими при жизни неправедные богатства, я решил хотя бы несколько дней побыть дома вместе с близкими и родными для меня людьми. Решено – сделано. Воины на коней. Дорога. Ночёвка в таверне Юрэ Сховека, ещё одного тайного стражника, который, помимо Керна, присматривает за обстановкой в пределах графства Ройхо, и я в замке, где меня всегда ждут.
Однако, вот беда, отдыха снова не получилось. Видимо, он мне противопоказан. И виной тому послужили не повседневные заботы или какие-то неурядицы, а неизвестно откуда появившиеся в моей голове галлюцинации, которые посещали меня во сне. Началось всё вчера, когда, обласканный супругой, довольный жизнью и собой, я закрыл глаза и провалился в дрёму.
Сначала ничего необычного не происходило. Сон принёс мне покой. Но тут я почувствовал какое-то раздвоение личности и, надо сказать честно, несколько испугался. Вроде бы есть я – граф Уркварт Ройхо, цельная сформировавшаяся личность со всеми своими многочисленными планами на будущее, чаяниями, желаниями, жизненными приоритетами, фобиями и недостатками. Но помимо этого во мне обнаружилось что-то ещё, непонятный второй Ройхо, малая часть меня первого, который самостоятельно отпочковался от моего разума и стал видеть непонятные сны. Бред? Да! Полнейший! И что особенно плохо, видения второго Уркварта невольно наблюдал и я. При этом избавиться от навязчивых цветных картинок, которые были похожи на куски из кинофильма, рекламный трейлер, точно так же, как и проснуться, не было никакой возможности. И мне оставалось только стать зрителем кинотеатра, который прикован к креслу и не может закрыть глаза. При этом меня не столько беспокоили картинки, которые я видел и от которых никак не мог отгородиться, сколько моё собственное бессилие. Ненавижу, когда меня используют помимо моей воли и когда нет чёткого понимания того, что же на самом деле происходит.
Впрочем, вернусь к видениям, которые атаковали мой разум и на время превратили меня в марионетку. Этих обрывочных сюжетов мелькало много. Но все они были объединены одним, а именно – присутствием в них странных существ, невысоких женщин с белокурыми волосами и раскосыми звериными глазами. Они воевали и колдовали, бились с самыми разными противниками и пировали, гуляли в одиночестве и парами по берегам безбрежного океана и вели неслышные мне беседы. Кто это, я понял практически сразу. Это были ламии – ведьмы, которые помогали моим врагам нанхасам. Но почему я, граф Ройхо, вижу их? Кто или что посылает мне видения в моём собственном доме, где меня оберегают духи предков? Почему молчат кровные родичи, которые могли бы предупредить меня, что вблизи появилась непонятная дрянь, которая лезет в мою голову? Вопросы есть. Ответов нет. Это было погано. Я был вынужден досмотреть ниспосланное мне видение до конца.
Наступило утро. Я был разбит и расстроен. Меня лихорадило, а в голове царил полнейший сумбур. Но болеть было нельзя. Требовалось искать, откуда мне, а следовательно, и моим близким грозит беда, и я взялся за дело.
Однако в замке всё было как обычно. Спокойное, размеренное бытие имперской окраины. Повседневная жизнь средневекового укрепрайона, который помимо своих военных функций является ещё и ставкой графа. Никто не был убит и не исчез. Мой маг Эри Верек, которого я оторвал от каких-то важных исследований, обошёл весь замок и брешей в магической защите, которая невидимой пеленой окружала моё жилище, не обнаружил.
Но видения были? Да. Они принесли в мою душу беспокойство и лихорадку? Да. «Полное восстановление» не помогает? Нет, ибо болезнь поразила не тело, а разум и душу. А раз так, значит, мне ничего не померещилось, и надо искать первопричину ночных видений. Но где её искать? Кто подскажет, куда мне двигаться? Разумеется, предки. И ближе к полудню, сразу после того, как мы с Вереком проверили охранный периметр замка и убедились, что духи по-прежнему начеку и непосредственная опасность нам не грозит, я направился в святилище рода.
Моя жертва была принята благосклонно, но на связь духи предков не вышли. Однако посещение храма всё же не прошло даром. Пару часов я просидел в тишине и одиночестве. Донимавшая меня лихорадка исчезла, словно её и не было, а в душе опять воцарилась уверенность в собственных силах. Я вновь был собран и сосредоточен и подумал, что, возможно, ночные видения – не зло, а благо или нечто нейтральное. Ведь никто не причинил вреда мне или моим родным, и спящая рядом со мной Каисс ничего не почувствовала. А лихорадка – это следствие того, что я сопротивлялся посланным мне видениям и не хотел воспринимать их всерьёз. Тогда, может быть, когда видения повторятся (а я был уверен, что будет продолжение), смириться с тем, что происходит что-то помимо моей воли, и принять их как должное? Пожалуй, именно так и стоило поступить. Но перед этим следовало ознакомиться со всей имеющейся у меня в библиотеке информацией о ламиях, ведь не зря именно они были основными персонажами каждого ночного сюжета.
Из домашнего храма я направился в хранилище книжной премудрости. Там я пробыл до глубокой ночи. Переворошил и просмотрел десятки пыльных фолиантов, но наиболее информативной книгой оказался трактат, который я уже читал, «Боевой стимул» шевалье Юкиро Ройхо. Но если раньше меня интересовали описания военной тактики северян, их быт и привычки, а религиозные вопросы и рассказы про ламий я пропускал, как ничего не значащие, то теперь всё было иначе. В первую очередь меня интересовали религия моих врагов и ведьмы, а главы, посвященные войне, игнорировались.
Книга умершего почти триста лет назад шевалье была написана толково. Лишнего в ней не было. Основные интересующие меня сведения находились в одной небольшой главе «Верования нанхасов. Ламии. Их происхождение и роль в обществе жителей Форкума», которую я запомнил почти дословно:
«Прежде чем перейти к вопросу о ламиях, я немного, самым краешком, затрону вопрос о сверхсуществах дольнего мира.
Кто они, боги и демоны дольнего мира, и почему заинтересованы в разумных существах мира реального? Этот простой и одновременно сложный вопрос в разные времена и эпохи задавали себе многие люди – обычные крестьяне и рабочие, рабы и слуги, благородное сословие и воины, маги и жрецы, короли и теократы, императоры и философы – и нелюди. И каждый из них получал какой-то свой особый ответ. Что же касается нанхасов, среди которых я прожил несколько лет, то, как мне кажется, этот древний народ наиболее близок к истине.
Боги – это жители дольнего пространства, которые, находясь в этом странном измерении, смогли сохранить разум, не раствориться в небытии мира мёртвых, и преумножить свою мощь. За счёт других существ, более слабых, чем они, эти сущности стали сильными. А благодаря тому, что прожили тысячи лет, получили неописуемую мудрость. Боги смогли отвоевать для себя некоторое личное пространство – домены, где только они диктовали законы и правила. Каждый их домен через энергопотоки соприкасается с реальными мирами, откуда боги полу чают силу. Ведь всё взаимосвязано. И если наделённые талантом к магии живые существа – люди, оборотни, мутанты, дари, эльфы, орки и многие другие расы, самоназваний которых мы не знаем, подключаются к невидимым потокам дольнего мира и черпают из них энергию, то у богов процесс обратный. Наибольшее количество силы этим сверхсущностям давали и дают молитвы и жертвоприношения. Чтобы выжить в дольнем мире, каждый бог искал себе сторонников среди живых. Со временем домены разрастались, смыкались границами с другими подобными анклавами мира мёртвых и, как следствие, между богами стали возникать конфликты, которые со временем стали достаточно часты. А дабы победить в борьбе и одолеть противника, боги нуждались в дополнительных силах и резервах. Поэтому на борьбу сверхсущностей мира мёртвых лично я, будучи человеком военным, смотрю как на битву за ресурсы.
Таковы боги. А с теми, кого называют демонами, всё гораздо проще. Это тоже сверхсущества дольнего пространства. Но в отличие от богов они не имеют постоянных доменов и источников силы в реальных мирах. Они не успели к разделу пирога в родном для них пространстве или же проиграли битву за свой анклав и потеряли возможность называться богом. Но каждый из них, несмотря ни на что, продолжает надеяться на возвышение, ищет способы выжить и вернуть то, что принадлежит ему по праву. Для этого демоны готовы на многое. Они пресмыкаются перед богами, служат им, воюют за них, объединяются в сообщества и порождают в реальном мире тварей, которые способны добывать для них пропитание, кровь и души разумных существ. К таким тварям бездны можно отнести вампиров, суккубов и инкубов, живых мертвецов и призраков смерти. Это своего рода браконьерство, и боги ведут с подобной нечистью постоянную борьбу. Ибо, когда этих тварей в каком-либо из миров становится непомерно много, боги теряют над ним контроль и, следовательно, лишаются притока силы.
Поэтому для борьбы с отродьями демонов кто-то наделяет знаниями и великой мощью смертных воинов, и они, основав боевые ордена, ведут непримиримую битву со злом. А другие боги создают новых существ, которые способны жить в реальном мире и беспрекословно выполняют поставленные перед ними задачи. И именно так более двенадцати тысяч лет назад в нашем мире появились ламии, женщины, сотворенные богиней Кама-Нио для защиты своих интересов в реальном мире. Они появились на берегах Форкума. Их отцом стал подчинённый Доброй Матери демон Азгад, низвергнутый в мир смертных бог, про которого все давным-давно забыли, а матерью – богиня, в одной из своих ипостасей рискнувшая спуститься на землю. И риск, которому подвергала себя Кама-Нио, в реальном мире терявшая своё бессмертие, оправдал себя. Первые ламии, которых было всего пять, были быстрыми, сильными и весьма сообразительными существами, воинами-универсалами, в одиночку уничтожавшими целые орды нежити, еретиков и служителей иных богов. Дочери богини и демона обладали огромной магической силой, хранили верность только Кама-Нио, по слову своей Матери покидали берега Фор-кума, путешествовали по всей планете и крушили её врагов без всякой жалости.
Однако ничто не вечно. Прошло две тысячи лет. Ведьмы стали впадать в безумие и драться между собой. Разобравшись в причинах, по которым её дочери враждуют, богиня пришла к выводу, что двадцать столетий жизни в реальном мире для любого разумного существа чрезмерно большой срок, который неизбежно ведёт к сумасшествию. И решила, что ламии нуждаются в мужчинах и детях, которые бы продолжили их дело. Но где взять мужей для наделённых огромной силой ведьм, если обычные люди были не в состоянии перенести близость с ними? Создать новых существ мужского пола? Это было опасно, поскольку требовало привлечения нового демона, с которым надо было договариваться, либо очередного воплощения богини в реальном мире. Разрешить ламиям скрещиваться с созданиями других богов? Невозможно, так как это порождало полукровок, которым было чуждо такое понятие, как верность одному богу.
Минули годы. Конкретного и окончательного решения у богини не было, и она стала подумывать о том, чтобы дать своим дочерям волю или уничтожить их. И тогда на берегах Форкума появились первые нанхасы, которые мигрировали к океану с восточных отрогов хребта Агней. Светловолосые понравились богине, тем более что они чтили и уважали её. И она отправила в реальный мир ещё одного из подчинённых ей демонов, имя которого было Ярин Воин. Этот демон в облике человека возглавил нанхасов. Двадцать лет он был их вождём. Помог светловолосым очистить берега Форкума от населявших эти края дикарей. Дал им немало знаний. Поднял технологический уровень этого народа и, оставив после себя многочисленное потомство, ушёл в дольний мир, где Кама-Нио выделила ему небольшую часть своего домена.
После этого боги продолжили жить своей прежней жизнью. А ламии, любимые создания Доброй Матери, вошли в общество нанхасов. Они стали жрицами светловолосых, выходили замуж за потомков демона и человеческих женщин и, когда умирал их избранник, тоже долго не жили. Так появился мир, который мы знаем сейчас. К старым богам нашего мира добавился Ярин Воин, основное божество империи Оствер, веру в которого привнесла в культуру большинства народов планеты очередная миграция с севера.
Нанхасы и ламии всё так же пребывают на севере. Белоголовые чтят богиню и поклоняются ей, а ведьмы, которые стали несколько слабее, но многочисленнее своих предшественниц, находят себе среди мужчин этого народа избранников и выполняют приказы своей Праматери.
Но прежде чем перейти к следующему разделу моего повествования, уточню: хотя ламии и живут среди северян, они не являются частью этого народа. И то, что я видел на берегах Форкума, симбиоз двух разных видов. Ведьмы помогают нанхасам, но всегда могут поступать по-своему. И это всех устраивает, потому что северный народ получает огромные преимущества перед всеми остальными и точно знает, как на то или иное их действие отреагирует богиня-покровительница. Что же касается ведьм, то во время моего пребывания среди нанхасов я узнал, что их популяция редко бывает свыше пятидесяти особей, так что влияние ведьм на многомиллионный народ хоть и велико, но не критично…»
Такая вот главка из книги шевалье Юкиро Ройхо, которому я верил, поскольку картинки из моих видений, словно пазлы, вставали одна рядом с другой и создавали цельное полотно, глядя на которое можно было многое понять. Про выводы пока говорить рано, но пара мыслишек на тему, откуда прилетают видения, в голове появилась. Это меня немного успокоило, хотя настороженность не пропала, и я отправился обратно в свою опочивальню.
Ещё одна ночь, и снова пришли видения. Но на этот раз я не сопротивлялся им и не пытался идти наперекор тому или, что более вероятно, той, кто мне их посылает. И всё прошло вполне неплохо. Как и вчера, я видел картины и сюжеты из жизни ламий, но это были уже не обрывки, а нечто связанное. Если бой, то все основные моменты в наличии. А если показ, например, скального города нанхасов, то он шёл с разных ракурсов, и понять, что к чему, даже при полном отсутствии звука, было несложно. Когда же я почувствовал, что память переполнена впечатлениями и мне необходим перерыв, чужая воля отпустила мой разум на свободу.
Я проснулся. Некоторое время просто лежал и смотрел в тёмный потолок. Тело не болело. Голова соображала как обычно. Нервы меня не терзали, и общее состояние было вполне приемлемым. Так что, покинув спальню, я отправился гулять по замку и перед самым рассветом оказался на приморской стене замка. И сейчас хожу вдоль каменных зубцов, размышляю о том, что осело в моей голове, и переосмысливаю собственное видение мира.
И к чему же я пришёл с учётом всего вышеизложенного и того, что мне сказал о метке в моей ауре Алай Грач? Хм. Ясно одно: непосредственная опасность мне не грозит. И совершенно понятно, что богиня Кама-Нио заинтересована в моей скромной персоне. Просто так, на халяву, никто ничего показывать мне не стал бы. А значит, меня к чему-то готовят. Скорее это как-то связано с ламиями. И если они были явлены в видениях с положительной стороны, а это так, то получается, что нам предстоит дружить. Нравится мне это? Нет. Однако противиться воле богини как-то стрёмно, хотя вариант соскочить имеется. Принять постриг в храме другого бога и сидеть в четырёх стенах до скончания своих дней. Однако мне такой расклад не подходит. Так что выпендриваться пока не стоит и в ересь впадать не надо. Буду жить как жил и, как минимум, постараюсь идти по жизни своим путём. При этом продолжу собирать информацию о ламиях, богине Кама-Нио и других богах мира, в котором я живу, и буду ждать новых видений или неких знамений.
Что будет дальше, посмотрим. Выбор есть всегда. А пока мне пора вернуться к повседневности, поскольку совершенно незаметно наступил рассвет. С моря задул свежий бриз, который взбодрил меня, а двор замка стал наполняться людьми, которые, как и дружинники, не понимают, почему я на ногах и что делаю на стене. Ещё подумают чего плохое. И хотя здесь хозяин только один – я и все находящиеся в пределах замковых стен люди так или иначе зависят от воли графа Ройхо, лишние слухи и трепотня о странности феодала мне не нужны.
Кинув ещё раз взгляд на залив, который покрылся множеством белых барашков, я усмехнулся, сдвинул на затылок шляпу, одёрнул плащ и направился в сторону Центрального донжона. Впереди целый день, и нечего тратить его на ковыряние в своей душе.
Глава 13
Империя Оствер. Изнар. 26.01.1406
Встреча с Алаем Грачом была назначена на утро 26-го числа месяца ишир в Изнаре. Собрав идущий со мной отряд, в который вошли три десятка дружинников под командованием сержантов Амата, Нереха, Квиста и маг Эри Верек, в полдень 23-го числа я покинул родовой замок и отправился в путь. Планировалось, что в столице нашего герцогства мы будем вечером 25-го. Но погода была мерзкой. На герцогство Куэхо-Кавейр обрушились метели, и скорость нашего движения сильно упала. Моему отряду пришлось часто останавливаться в деревеньках вдоль Южного тракта и отогреваться перед каждым новым броском к городу. Так что в Изнар мы добрались с опозданием, и я уже представлял, как будет недоволен жрец, который сильно зациклен на точности. Однако, как оказалось, Грач сам задерживался. Он прислал в мой особняк одного из молодых послушников при столичном храме Сигманта Теневика, и тот сообщил, что его учитель занят и выход отряда откладывается на сутки.
Это было весьма кстати поскольку теперь мы могли немного отдохнуть и дать передышку лошадям. Отряд расположился в городском особняке. За окнами – ранний зимний сумрак и сильная метель. Видения меня пока больше не доставали. Настроение было отличное. Ничего странного вокруг моей персоны не происходило. И был ничем не примечательный вечер, который даже упоминать не стоило бы. Но в результате моего общения с Вереком всплыла интересная тема, да и поздний вечер преподнёс пару сюрпризов.
Впрочем, перехожу к сути.
Мы с Вереком расположились перед камином в гостиной, попивая горячее вино со специями, ели тёплые пышки с мёдом и в ожидании барона Эхарта и старшего Дайирина, которые занимались переселенцами, вели неспешный разговор на интересующие нас темы. Для разговора самое время, тем более что поговорить было о чём. Перед самым нашим отъездом из замка Верек сообщил, что наконец разобрался, чем занимались древние маги в секретном исследовательском центре «Ульбар», который мы обчистили в прошлом году, и готов дать полный отчёт. Но тогда время поджимало, вести беседы было некогда, а в дороге мы оба сильно уставали и почти не общались. А вот теперь, находясь в тепле и уюте, можно было обсудить исследовательское направление «Ульбара».
– Верек, – сделав глоток вина, обратился я к магу, – так что ты говорил насчёт исследований и дневников Иокова Мергела?
– Исследований? – Судя по всему, мыслями маг находился где-то очень далеко, но сориентировался быстро: – А, так вот, Уркварт, я разобрался, чем занимался объект «Ульбар».
– А чего разбираться? Там пытались делать боевых монстров. Тема старая, ещё ишимибарцы её развивали. Подневольным людям чистили мозги, внедряли в их тела артефакты – и вперёд, в атаку.
– Нет. Всё не так просто.
– Ну а кого же тогда в «Ульбаре» пытались сотворить?
– Связистов.
– Поясни.
Молодой чародей чему-то улыбнулся и, прищурившись, посмотрел на огонь в камине:
– Как тебе известно, проблема магической связи в империи Оствер всегда была одной из основных. Поэтому её пытались и пытаются решить самыми разными путями. Основных способов приёма-передачи информации на расстоянии в империи два. Первый – это общение при помощи медиумов, лицей которых вот уже девятьсот лет существует при столичной Академии магии и колдовства. Там готовят специалистов, которые способны общаться с другими людьми на дальних дистанциях. Однако каждый год этот лицей выпускает не больше полусотни человек, и они далеко не идеальны, так как могут принимать и передавать послания только тому, кого знают лично, и среди медиумов большая смертность. Кроме того, все подобные специалисты остаются в магических школах, в основном в «Торнадо», «Молнии» и «Тайти». Так сложилось. Второй способ – это использование талисманов. Но для создания артефактов связи требуются дорогие камни и привлечение превосходных специалистов, которых в нашем государстве немного. Поэтому подобных приёмо-передающих артефактов весьма мало и они ненадёжны.
– Это я и так знаю. Давай ближе к «Ульбару». В этом исследовательском центре придумали что-то новое?
– Да. Третий способ. Тебе про него подробно рассказать или в общих чертах?
– Пока кратко, а там посмотрим.
– Ну, кратко так кратко, и если говорить по существу, то дело обстоит так: за десять лет до своего свержения и гибели император Квинт Первый Анхо вызвал к себе тогдашнего архимага и поставил перед ним задачу решить проблему связи. Спорить с этим весьма резким государем, конечно, никто не стал. Архимаг передал волю повелителя главам магических школ, они посовещались и создали сводную рабочую группу по проекту «Связь». Так появился объект «Ульбар», где на основе древних наработок стали проводить исследования и кое-чего добились. Маги-экспериментаторы смогли доказать в теории, что, если в определённой последовательности внедрять в тела людей полудрагоценные камни, а затем обрабатывать их энергетиками дольнего мира, вокруг подопытных создаются информационные поля, которые вступают во взаимодействие одно с другим невзирая на расстояния. Это был прорыв, который решал проблему со связью. Под него Квинт Первый выделил немалые денежные средства и приготовился к тому, что вот-вот он что-то с этого получит. Но возникли непредвиденные сложности. Подопытные стали сходить с ума и бросаться на любого человека, который находился рядом. Естественно, их уничтожили и завезли новых. Однако после первых блестящих результатов снова провал. Глядя на это, император поступил как неврастеник. Он приказал приостановить работу над проектом, магов изолировать, а объект «Ульбар» до той поры, пока не будет набрана новая команда исследователей, законсервировать.
– И тут Квинта Первого свергли, – дополнил я мага.
– Да.
Помедлив, я спросил Верека:
– Нам эта информация что-то даёт?
– Прямо сейчас – нет. – Маг пожал плечами. – Нужно продолжать работу, для этого у меня есть все необходимые формулы из рабочего дневника Иокова Мергела. Но в одиночку и без хорошего финансирования этот проект не потянуть.
– А есть мысли, где и в чём ошиблись имперские исследователи?
– Имеются, а иначе про возобновление работы я бы и не заикался. Как мне кажется, у исследователей просто замылился глаз и кто-то неправильно вывел одну формулу. Хотя вполне возможно, что это была чья-то целенаправленная диверсия. Сейчас это уже не выяснить.
– И что нужно для продолжения работы?
Маг провёл ладонью по гладко выбритому подбородку и ответил:
– Для этого потребуется оборудование, которое осталось в «Ульбаре», драгоценные и полудрагоценные камни минимум на пятнадцать тысяч иллиров, несколько подопытных и конечно же маги из разных школ, не менее трёх человек.
– Кто именно?
– Один из «Трансформа», который будет внедрять в тела подопытных камни. Один из «Гарджи-Тустура», который им мозги очистит и сможет держать под контролем. И один из «Молнии», так как именно маг этой школы по своей природе лучше всего чувствует невидимые энергетические поля, а значит, сможет правильно организовать проведение экспериментов и сделать точные замеры.
– В общем, есть информация, но использовать мы её не можем?
– Да, Уркварт, не можем. Только если подкинуть дневник Мергела кому-то из влиятельных столичных магов. Но ты ведь этого делать не станешь?
– Само собой, не стану, ибо за это мне даже спасибо никто не скажет. В итоге получится, что кто-то на этом приподнимется, а мы с тобой останемся в стороне и с голой задницей. Нет. Мне это не нравится, и ты мой принцип знаешь: сначала свои интересы, а потом чужие. Поэтому сделаем так. Информация есть, про неё знаем только мы двое, вот пусть всё так и останется. Если будет у меня возможность, возьму на службу пару-тройку молодых магов из «Трансформа», «Молнии» и «Гарджи-Тустура», и мы с тобой ещё раз на тему исследований в области связи поговорим. А пока нам не до того. Вот отобьём северян и ваирцев, встанем на ноги, тогда и про науку думать будем. Не только связь попробуем продвинуть, но и поискать схрон моего прапрадедушки Руфуса Ройхо, есть у меня пара мыслишек, где он свои наработки и артефакты спрятал. Таково моё мнение. Ты со мной согласен?
– Конечно, господин граф. – Верек шутливо вытянулся в кресле и улыбнулся.
– Отлично.
Мы замолчали, и каждый задумался о своём. Мысли молодого мага наверняка вертелись вокруг науки, а я был более практичен и немного помечтал о том, что будет, если у нас когда-нибудь получится реанимировать проект староимперских магов по созданию живых приёмопередатчиков, а главное, сдвинуть его с мёртвой точки и чего-то добиться. Затем прикинул расходы на это дело и пришёл к выводу, что данную тему забрасывать нельзя, слишком заманчивые перспективы впереди маячат, поскольку мир вокруг меня хоть и магический, но средневековый. Следовательно, в империи Оствер и во всём мире Кама-Нио радиостанций нигде не наблюдается, ни «Багульников», ни «Северков», ни даже укавэшек. А связь, как всем известно, это преимущество над противником, возможность координации действий своей структуры и военных отрядов, а также своевременное получение информации, которой нет у конкурентов. Вот и получается, что искать специалистов, которые могли бы помочь Вере-ку и при этом хранили бы мне верность, придётся в любом случае. Однако торопиться не стоит. И почему, совершенно понятно. Ошибка или неосторожность в этом деле могут привести к тому, что меня смахнут в сторону, словно пешку с шахматной доски, и графу Ройхо не поможет ни титул, ни звания, ни знакомства, ни вассалитет. Слишком многое на кону стоит. А значит, придётся быть осторожным и работу над проектом начинать лишь тогда, когда для этого сложатся благоприятные условия.
Мысли текли плавно и сменяли одна другую. Но всерьёз поразмыслить над перспективами развития связи в Средневековье не получилось. Маг посмотрел на меня и произнёс:
– Уркварт, давно хочу один вопрос задать.
– Спрашивай.
– Почему к походу в святилище най ты привлёк Алая Грача?
– А ты не видишь в этом смысла?
– Нет. У нас есть свитки, которые могут защитить воинов от охраняющих это место призраков мщения, а на крайний случай у тебя имеется кмит с «Иглами света». Мы в состоянии провернуть это дело самостоятельно, и я не понимаю, зачем нам жрец, который заберёт себе половину добычи. Поэтому мне нужны объяснения.
– Будут тебе объяснения. – Я сделал ещё один глоток вина. – Дело ведь не в том, чтобы взять добычу. Мы сильнее призраков – в этом ты прав. Однако при планировании экспедиции у меня возник вопрос: как мы будем реализовывать предметы культа народа най и сильные артефакты, которые найдём? С мелкими предметами всё понятно, с золотом и камнями тоже. А дальше-то что? Собрать наиболее ценные предметы в мешок и положить рядом с тем поясом, который мы сняли с древнего вампира? Это не вариант. Мы идём в экспедицию ради денег, а не ради того, чтобы стать хранителями древнего антиквариата, который не сможем использовать. Поэтому я пригляделся к Грачу и сделал ему предложение о совместном походе. И теперь, если кто спросит, откуда у нас такая дорогостоящая цацка, как скипетр древнего короля или его корона, мы отошлём его с этим вопросом к жрецу Сигманта Теневика и живой имперской легенде Алаю Грачу. Ну а Грача, как ты понимаешь, никто и ни о чём спрашивать не станет, ибо хлопотно это. Кроме того, жрец поможет нам сбыть свою долю хабара, и мы можем быть более-менее уверены в его честности, поскольку спасли ему жизнь и знакомы с ним не первый день.
– Теперь твои резоны понятны. Но ведь Грач заберёт себе всё самое интересное.
– И что? Тебе не хватает книг, которые ты никак не можешь прочесть, или работы со своими амулетами?
– Хватает.
– А раз так, то зачем тебе артефакты народы най?
– Просто жалко их отдавать.
– А ты не жалей. Вот с северянами и ваирцами повоюем, и если выживем, то столько талисманов и боевых амулетов у них добудем, что забот у тебя ещё больше станет.
– Да, пожалуй, ты прав.
Маг со мной согласился. Снова в гостиной на краткий миг воцарилась тишина. Я подкинул в огонь пару крупных поленьев. И тут появились те, кого мы ждали: шевалье Ресс Дайирин и барон Нунц Эхарт. Но, что странно, они были не одни, а в компании ещё двух человек. Первый – Дэго Дайирин, мой представитель в Грасс-Анхо, основным делом которого на данный момент была покупка дешёвых рабов и их переправка в герцогство Куэхо-Кавейр. Поэтому в настоящий момент он должен был находиться в салоне моей хорошей знакомой мадам Кристины Ивэр, но по неизвестной мне причине он в Изнаре. Почему? Разберёмся. Точно так же, как и с тем, что здесь делает второй нежданный гость, командир наёмного отряда «Шептуны» капитан Рикко Хайде, который вместе со своими людьми в прошлом году отслужил у меня три летних месяца, а затем отправился на материк Анвер, где ему предложили весьма хороший контракт.
Братья Дайирин, барон и капитан прошли в гостиную, поприветствовали нас с Вереком, мы поздоровались в ответ и отодвинулись от камина, дав возможность всем присутствующим разместиться вокруг огня. Судя по всему, ничего особо срочного ни у кого не было, с расспросами я не торопился. Слуги принесли закуски, кубки и пятилитровый кувшин горячего вина. В пламени огня весело потрескивали смолистые поленья, которые давали хороший жар. Все приличия были соблюдены, и первым я обратился к капитану Хайде, горбоносому брюнету с суровым лицом, бывалому воину, прошедшему огонь, воду и медные трубы.
– Какими судьбами в наших краях, капитан? – спросил я у наёмника.
Командир «Шептунов» юлить не стал, ответил прямо:
– У нашего отряда проблемы, господин граф. И, помня о том, что Уркварт Ройхо человек чести и вам требуются добрые воины, я и мои офицеры решили обратиться к вам за помощью и предложить свои услуги.
– Мягко стелете, капитан. Мне, конечно, приятно, что «шептуны» считают меня человеком чести, но расскажите, что у вас случилось и чем я, заштатный граф с имперской окраины, могу вам помочь.
Хайде заговорил. Он был краток, излагал только факты, и вот что я и мои опричники узнали. После нашего полюбовного расставания наёмники отправились в Изнар, где пополнили численность своего отряда до двухсот воинов и подписали годовой контракт с вассалом великого герцога Ратины богатым графом Ки-но Эфли, которого они знали как честного нанимателя. Граф предлагал им контракт со стандартными правами и обязанностями, но с хорошими денежными бонусами и жалованьем, которое на двадцать пять процентов превышало мою ставку. Наёмники должны были патрулировать границу графских владений и отбивать налёты степняков и диверсантов из теократии Шаир-Каш. Договор был подписан и заверен всеми положенными печатями, и поначалу для «шептунов» всё складывалось весьма неплохо. Осенью они разгромили два отряда кочевников и смогли перехватить караван с наркотой. За это им были выплачены солидные премии, и служба «шептунам» нравилась. Но случилось несчастье: граф Ки-но скоропостижно скончался, а его наследник перебросил наёмников на новое направление и отдал приказ перейти границу и разгромить одну из небольших стоянок степных кочевников, приблизившихся к его графству.
«Шептуны» дело сделали. Они налетели на степняков, мужчин перебили, а женщин и детей вместе с лошадьми, верблюдами и прочей добычей отконвоировали в пределы имперских земель. И тут выяснилось, что эти степняки не просто так шли к границе, а искали защиты у великого герцога Ратины. Так что поднялся шум, и самый главный местный феодал был весьма недоволен действиями нового графа Эфли. Ну а тот, мелкая душонка, просто взял и свалил всю вину на наёмников: мол, я приказа не отдавал, «шептуны» самостоятельно перешли границу и напали на мирных степняков. В итоге был суд. Капитан Хайде ничего не смог доказать, поскольку письменного приказа у него не было. И хотя умные люди понимали, что произошло на самом деле, формально граф Эфли своё имя очистил, а наёмники, наоборот, запятнали и должны были выплатить великому герцогу Ратине виру за погибших кочевников. Так постановил суд, и представители Имперской Гильдии наёмников этот вердикт подтвердили.
Решение было окончательным и обжалованию не подлежало. Договор Эфли с наёмниками был расторгнут, и на них повис долг в двадцать пять тысяч иллиров. Расплатиться требовалось в течение тридцати дней, и срок подходил к концу. Десять тысяч у «шептунов» было, пять им выделила Гильдия наёмников. Но им требовалось ещё десять. В долг вольному отряду не давали, и новых контрактов, несмотря на войну, пока они не урегулировали свои проблемы, никто не предлагал. Рейтинг «шептунов» среди своих сотоварищей по ремеслу упал, и самый очевидный способ, каким они могли всё решить, – это самораспуститься и оставить своего капитана на съедение судьям великого герцога Ратины, которые капитана Хайде наверняка не помиловали бы. Этот вариант наёмникам не подходил, так как чувство локтя среди «шептунов» и взаимовыручка были на высоте, и они продолжили поиск иных приемлемых для них путей решения щекотливого вопроса. В конце концов они вспомнили, что я предлагал им стать подданными графа Ройхо и частью моей дружины.
Попытка не пытка. И вот капитан Рикко Хайде передо мной. Он готов от имени своего отряда стать подданным графа Уркварта Ройхо и беспрекословно выполнять все мои приказы. Взамен я должен выплатить наёмникам (фактически уже бывшим) десять тысяч иллиров на личными, переправить их с материка Анвер на Эрангу и гарантировать, что с моей стороны не будет попыток разоружить отряд, как-то его расчленить или сменить командиров. Кроме того, «шептуны» желали получить землю, где они могли бы основать своё укреплённое поселение и жить внутри общины по законам отряда. Всё остальное – гарантированное ежемесячное жалованье «шептунам» как дружинникам, помощь продовольствием и сельзхозинвентарем с моей стороны – прилагалось.
Капитан замолчал. Я над его словами размышлял недолго. «Шептуны» – воины хорошие, и, что немаловажно, я их знаю и видел в бою. Так что вместе с кеметцами после того, как наёмники станут людьми графа Ройхо, у меня будет четыреста клинков. Для наших краёв это сила. Правда, снова придётся потратиться, но без этого никак. Деньги заработаем, да и война дело такое, что, если её по уму вести, она сама себя кормить станет. Поэтому, посмотрев в глаза Рикко Хайде и не увидев в них лжи, подлости и предательства, я сказал:
– Меня устраивает ваше предложение, капитан, я принимаю его.
– Благодарю, господин граф! – Обрадованный Хайде вскочил. – Когда мы с вами сможем подписать договор и я получу деньги?
– Завтра, капитан. До полудня время будет. Инструкции по вашим дальнейшим действиям также получите с утра. А пока отдыхайте. Если понадобится горячая ванна или ужин, слуги вас всем обеспечат.
Хайде быстрым взглядом окинул моих помощников, понял, что я хочу обсудить его судьбу с ближним кругом без него, и коротко кивнул:
– Как скажете, господин граф.
Мой новый вассал вышел, а я обратился к старшему Дайирину:
– Ресс, возьмёшь перемещение наёмников в Изнар под свою ответственность. Проконтролируешь передачу денег людям Ратины и получишь с них все необходимые расписки. После того как «шептуны» окажутся здесь, сразу их в графство не отправляй, пусть Керн и его люди проверят новичков. Заодно, пока они будут в городе, для них приготовят место под стоянку. В замке им делать нечего, пусть сразу во владении оседают.
– Ясно. А кто будет заниматься их расселением и где им землю выделят?
– Этим займётся барон Эхарт. – Я вопросительно посмотрел на Нунца: – Справишься?
Ничуть не удивлённый моим решением барон кивнул:
– Конечно.
– Место под свой замок выбрал?
– Выбрал. На берегу озера Талир-Ярш, напротив Шан-Кемета. Дорога рядом, зверя дикого много, и лес хороший.
– Отлично. На окраине твоего феода есть разрушенная деревушка при выезде на Южный тракт, вот там «шептунов» и поселим. Пока они без баб и детишек, поэтому зиму переживут нормально, им к походной жизни не привыкать, тем более что строительный материал там есть. На тебя ложится задача контроля за ними. Кстати, как у тебя с воинами?
– Нормально, десять шевалье из отряда Анхеле к себе переманил и из столицы пятерых отставных ветеранов городской стражи вызвал. Так что поддержка за спиной есть.
Я допил вино и обратился теперь к младшему Дайирину, который вот уже целый час сидел как на иголках, ёрзая в кресле:
– Дэго, что у тебя? Что-то случилось?
– В общем-то да, – ответил шевалье. – Но разговор – один на один.
– Даже так? – удивился я.
– Ага! – Сделав виноватое лицо, Дэго посмотрел на брата, а затем на Верека и Эхарта.
Читать бесплатно другие книги:
