Юридическая психология: учебник для вузов Васильев Владислав

13.1. Использование психолога в качестве консультанта и специалиста на предварительном следствии[211]

Применение психологических знаний способствует правильному решению задач раскрытия и расследования преступлений и перевоспитания лид, совершивших преступления. Судебно-психологические знания в деятельности органов по поддержанию правопорядка реализуются различным образом и в первую очередь непосредственно работниками правосудия, обеспечивая правильную диагностику личности, индивидуальный подход к человеку, выбор и применение наиболее соответствующих ситуации тактических приемов и таким образом способствуют решению практических задач борьбы с преступностью на подлинно научной основе.

Однако не во всех случаях сами органы и лица, представляющие правосудие, могут использовать все данные и методы сегодняшней психологической науки.

Использование психолога в процессе предварительного следствия осуществляется в настоящее время в форме:

консультанта по делу;

специалиста;

эксперта.

Высокий профессионализм и психологическая культура работников правоохранительной системы не исключают, а скорее создают предпосылки для использования психологов при расследовании и рассмотрении в суде уголовных дел.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ «ПСИХОЛОГ-КОНСУЛЬТАНТ»

Стояло раннее утро, первые лучи солнца сверкали на капельках росы. В поселке раздавалось лишь мычание коров, которых хозяйки выгоняли на пастбище. Вдруг мирная тишина разорвалась истошным женским криком. Одна из хозяек увидела в проулке около своего дома труп молодой девушки. Разбуженные криком, около трупа столпились поселяне. Убитую тотчас узнали, это была жительница поселка Алла Заславская.

Накануне в местной школе был выпускной вечер, там Алла получила первый в своей жизни серьезный документ — аттестат зрелости. Было много пожеланий счастья и радости в будущей самостоятельной жизни. После официальной части объявили дискотеку. И вот теперь одна из выпускниц лежит в грязном проулке в какой-то изломанной позе.

Вскоре на место прибыл участковый милиционер, который установил ограждение вокруг трупа, еще через некоторое время прибыли следователь и оперативные работники. Началась обычная процедура расследования. Выяснилось, что смерть наступила в результате удушения руками. Было установлено, что с дискотеки Алла ушла вместе с двумя бывшими одноклассницами, потом с ними рассталась и к своему дому пошла одна. И вот неподалеку от дома ее настигла смерть.

Путем опроса местных жителей было выявлено, что некая Анна Петровна якобы видела, как накануне поздним вечером за плетнем у того самого места, где обнаружили труп Аллы, прятался местный молодой человек Геннадий Воробьев. Вскоре было установлено, что Геннадий прошедшей ночью должен был дежурить на местной электростанции, но на дежурстве его не было. Он уговорил на эту ночь заменить его, и поскольку сменщик Николай Куваев сразу это сделать не соглашался, Геннадий пообещал ему за это «одолжение» бутылку вина.

Геннадия, разумеется, задержали. На допросе он быстро признал, что ночью на дежурстве его не было и что, возможно, именно его соседка Анна Петровна видела за плетнем. Но дальше Геннадий заявил, что как и где он провел прошедшую ночь он рассказывать не будет, а к убийству Аллы никакого отношения не имеет.

Начавшееся так удачно следствие «споткнулось» об упорство Геннадия. И следователь, и оперативные работники потратили много часов на беседы с молодым человеком. С ним говорили мягко, объясняя, что полное признание могло бы смягчить его вину, ему объясняли нелепость его позиции, говорили, что в таком положении он только укрепляет накопившиеся против него подозрения. Геннадий продолжал упорно твердить, что не желает рассказывать о событиях прошедшей ночи.

В район прибыл старший следователь областной прокуратуры Василий Петрович Кованцев, которому было поручено оказать помощь в раскрытии этого убийства. Он прибыл не один, а вместе с недавно назначенным на должность штатного психолога областной прокуратуры Викентием Аркадьевичем Семеновым.

Кованцев и Семенов много часов провели с Геннадием. С согласия Геннадия Семенов провел с ним несколько психологических экспериментов. Результаты этих экспериментов его буквально поразили, и он обсуждал их, уединившись с Кованцевым: «Парень ведет себя парадоксально... Цветоассоциативный тест, с помощью которого я реконструирую его эмоциональное состояние, показывает, что он радостно ждал этой ночи и какую-то длящуюся серию ночных событий вспоминает как дар судьбы... Эта реконструкция его эмоционального состояния совершенно не совпадает с тем, в чем вы его подозреваете».

После этого состоялся новый допрос Геннадия, на котором мудрый Кованцев довольно быстро объяснил упорному и наивному парню, что пора говорить правду. И Геннадий рассказал... До службы в армии он дружил с Галей Остроумовой, а накануне его мобилизации они поссорились. Попав в армию, Геннадий не стал писать Гале, она восприняла это как углубление размолвки. Через год Галя поторопилась выйти за другого парня, но почти сразу поняла, что совершила ошибку. Когда Геннадий вернулся из армии домой, молодые люди, проживая в одном поселке, стали случайно встречаться и при этом, естественно, обменивались мимолетными взглядами, которые говорили им больше слов. Однажды, наконец, у них состоялся разговор, и Галя сказала Геннадию, что по-прежнему любит его и просит ее простить. Вскоре после разговора муж Гали уехал в командировку, и молодые люди договорились встретиться ночью, и Геннадий всю ночь был у нее. Дом находится рядом с тем проулком, где был обнаружен труп Аллы, и Геннадий действительно прятался за плетнем, выбирая момент, когда можно было бы незаметно зайти к Гале, и в это время его видела Анна Петровна. Происходило это все примерно за час до окончания школьной дискотеки, и счастливая Алла была еще, разумеется, жива.

Кованцев вызвал Галю, и та, пролив много слез, все, что сказал Геннадий, подтвердила.

Геннадия отпустили, а следствию пришлось, по словам Кованцева, «возвращаться на исходные рубежи». И тогда Кованцев по совету психолога стал анализировать взаимоотношения Аллы с теми двумя ее подругами, вместе с которыми она ушла с дискотеки домой в роковую ночь. Оказалось, что между тремя подружками были довольно сложные отношения. Подружек Аллы звали Нина и Катя, и каждая из них хотела дружить с Аллой только вдвоем.

А на дискотеке, прежде чем девушки ее покинули, произошли важные события. Туда явился очень пьяный отец Нины и потребовал, чтобы дочь пошла с ним домой. Девушка отказалась, и пьяный хулиган стал обливать дочь нецензурной бранью, позоря ее девичье достоинство. Отец Нины в конце концов вывели, и он, продолжая выражаться, покинул школу. После этого она еще в течение полутора часов пробыла на дискотеке; все это время девушка одиноко стояла у колонны, надеясь, что кто-то к ней подойдет, скажет слова сочувствия, пригласит потанцевать, но никто этого не сделал... Надо заметить, что Нина была очень крупной и сильной девушкой, физически она давно переросла своих сверстников. Ее одноклассники просто ее побаивались, жила она вместе с вдовым отцом и как хозяйка «вела дом». Обычно отец ее слушался, но в период запоев вел себя безобразно. Итак, простояв одна у «позорного столба» полтора часа, Нина вместе с Аллой и Катей пошли домой. Нина испытывала глубокую привязанность к Алле и надеялась, что та скажет ей хотя бы несколько слов утешения, но, как это бывает ежду девушками-соперницами, Алла и Катя половину пути весело болтали, обсуждая мальчиков, с которыми танцевали, а потом Катя, поворачивая к своему дому, договорилась с Аллой о встрече на пляже на другой день. Договаривались девушки так, как будто с ними никого не было, хотя Нина стояла рядом.

Допросу Нины предшествовало тестирование, в ходе которого психолог установил, что прошедшая после дискотеки ночь вспоминается ей как страшный кошмар и что с тех пор она страдает бессонницей... На допросе Нины Кованцев подробно проговорил с ней буквально каждую минуту ее существования с того момента, когда пьяный отец явился на дискотеку. Проговорили они и сцену расставания с Катей, «дошли» до проулка, где была убита Алла, и «здесь» Кованцев спросил Нину:

— Что сказала тебе Алла?!

— Ты очень грязная, как сказал твой папа, я не хочу больше с тобой дружить...

— А, что сделала ты?

— A невольно схватила ее за горло и сжимала руки до тех пор, пока ее тело не ослабло. Потом я ужаснулась того, что сделала, пыталась делать Алле искусственное дыхание, но это не помогло, она была мертва. А я ушла на берег реки и провела там остаток ночи, и с тех пор я уже много ночей не сплю, и только сейчас, когда все это сказала, мне стало немного легче.

13.2. Судебно-психологическая экспертиза: пели и задачи

Судебно-психологическая экспертиза представляет собой исследование, проведенное сведущим лицом — экспертом — на основе специальных познаний в области психологии с целью дачи заключения, которое после соответствующей его проверки и оценки следователем либо судом будет являться доказательством по уголовному делу.

Предметом судебно-психологической экспертизы является изучение конкретных процессов, свойств, состояний и механизмов психической деятельности человека, имеющих значение для установления истины по уголовному делу.

Объектом судебно-психологической экспертизы является психическая деятельность здорового человека.

В центре исследования всегда находится личность подэкспертного (обвиняемого, потерпевшего, свидетеля).

К компетенции судебно-психологической экспертизы относятся:

установление способности несовершеннолетних обвиняемых, имеющих признаки отставания в психическом развитии, полностью сознавать значение своих действий, руководить ими;

установление способности обвиняемых, потерпевших и свидетелей адекватно воспринимать имеющие значение для дела обстоятельства и давать о них правильные показания;

установление способности потерпевших по делам об изнасиловании (в том числе малолетних и несовершеннолетних) правильно понимать характер и значение совершенных с ними действий и оказывать сопротивление;

установление наличия или отсутствия у подэкспертного в момент совершения преступления состояния аффекта или иных непатологических эмоциональных состояний (сильного страха, депрессии, эмоционального стресса, фрустрации), способных существенно влиять на его сознание и деятельность;

установление наличия у лица, предположительно покончившего жизнь самоубийством, в период, предшествовавший его смерти, психического состояния, предрасполагавшего к самоубийству, и определение возможных причин возникновения этого состояния;

установление ведущих мотивов в поведении человека и мотивации отдельных поступков как важных психологических обстоятельств, характеризующих личность;

установление индивидуально-психологических особенностей подэкспертного, способных существенно повлиять на его поведение и на формирование у него намерения совершить преступление;

установление структуры преступной группы на основе имеющихся данных о психологических особенностях личности ее участников, которые позволяют занимать лидирующее или какое-либо иное положение в группе.

Кроме того, проводятся судебно-психологические экспертизы (СПЭ), направленные на определение наличия или отсутствия у лица, управлявшего техническим устройством, психического состояния, существенно повлиявшего на его способность управлять им (на транспорте, на производстве).

Новое применение получила в последнее время СПЭ социально-психологической структуры преступной группы, эту экспертизу используют в отношении участников организованных преступных формирований.

В компетенцию судебно-психологической экспертизы не входит оценка юридических признаков субъективной стороны преступления, юридическая квалификация, моральная оценка личности и поведения подэкспертного, решение вопросов медицинской диагностики. Юридическое основание для производства судебно-психологической экспертизы — соответствующее постановление следователя или определение суда.

При назначении судебно-психологической экспертизы должны быть правильно сформулированы вопросы, ставящиеся перед экспертом. Они не должны выходить за рамки его профессиональной компетенции, в частности носить правовой характер.

Так, недопустима подмена психологических понятий (физиологический аффект, эмоциональное состояние, эмоциональная реакция) правовыми, например: «внезапно возникшее сильное душевное волнение».

Перед экспертом-психологом не могут быть поставлены вопросы относительно достоверности показаний допрашиваемых лиц.

Формулируя вопросы, необходимо учитывать: 1) общий предмет, объекты и научно-методические возможности СПЭ; 2) уголовно-правовое, уголовно-процессуальное и криминалистическое значение фактов, устанавливаемых с помощью заключения экспертов и 3) конкретные обстоятельства дела, в которых возникли повод и основание для назначения СПЭ.

Основная функция вопросов, ставящихся на разрешение экспертов, состоит в том, чтобы с максимальной точностью и полнотой раскрыть перед ними предмет назначаемой экспертизы. Понятно, что исчерпывающий список вопросов составить невозможно, поскольку для этого потребовалось бы проанализировать все без исключения уголовные дела, по которым СПЭ не является исчерпывающей и нуждается в совершенствовании; так и предлагаемые экспертам по каждому виду СПЭ вопросы следует рассматривать только как типовые, нуждающиеся в уточнении и конкретизации.

Любые психологические исследования в рамках судебно-психологической экспертизы состоят из следующих этапов:

изучение экспертом поставленных перед ним вопросов и уяснение предмета судебно -психологи ческой экспертизы;

постановка задач исследовательского характера;

отбор методов исследования в соответствии с поставленными задачами;

непосредственное проведение исследования;

а) психологический анализ материалов уголовного дела;

б) наблюдение за подэкспертным;

в) беседы с подэкспертным;

г) применение инструментальных методов исследования индивидуально-психологических особенностей подэкспертного;

анализ и обработка полученной информации;

работа со специальной литературой;

составление заключения эксперта.

Заключение эксперта наряду с другими фактическими данными является доказательством по уголовному делу.

В соответствии со ст. 73 УПК РФ в предмет доказывания по уголовным делам входят мотивы преступления. Однако это обстоятельство, по сравнению с другими, наиболее трудно для исследования, поскольку мотивы не всегда осознаются преступником либо подменяются им социально приемлемой мотивировкой.

По некоторым делам практически отсутствуют прямые доказательства мотива преступления. Для их установления недостаточно обычных, традиционных доказательств. Такие преступления часто относят к безмотивным. Но поскольку полностью безмотивных преступлений не бывает, для выяснения мотива преступления следует использовать специальные познания в области психологии.

Судебно-психологическая экспертиза помогает полнее познать личность обвиняемого и мотивы его криминогенного поведения. С целью уменьшения ошибок, допускаемых иногда судами при квалификации преступлений, целесообразно обязательное проведение такой экспертизы по делам о преступлениях несовершеннолетних, при неосознаваемых мотивах взрослых преступникови при наличии данных, дающих основание полагать, что преступление было обусловлено аффектогенным мотивом.

При помощи судебно-психологической экспертизы удается объяснить поведение обвиняемого, выяснить его психологическую установку и стимулы, побудившие его к действию.

Эксперты-психологи определяют мотив преступного поведения как процесс, отражающий влияние внешних и внутренних факторов на поведение человека. Их задача сводится к исследованию потребностей, убеждений, психических свойств личности, влияния среды. С учетом данных обстоятельств они могут дать ответ, что данный мотив чужд конкретной личности.

Таким образом, судебно-психологическая экспертиза в состоянии дать полную характеристику личности обвиняемого, без исследования которой нельзя установить юридический мотив совершения преступления по некоторым категориям дел.

Уголовно-правовое значение судебно-психологической экспертизы заключено в том, что она способствует установлению признаков личности, которые являются элементами состава преступления: возраста, внезапно возникшего сильного душевного волнения, беспомощного состояния потерпевшего, мотива преступления.

Судебно-психологическая экспертиза — одно из средств, обеспечивающих соблюдение уголовно-процессуального закона при производстве предварительного расследования и рассмотрения дела в суде.

В целом же судебно-психологическая экспертиза способствует раскрытию и расследованию преступлений. Данные, полученные в ходе экспертного исследования, также помогают правильной организации процесса оказания исправительного воздействия на лицо, совершившее преступление.

До настоящего времени сохраняется известный разрыв между фактической потребностью судов в разъяснении особенностей поведения аномальной в психическом отношении личности и реальными возможностями удовлетворения этой потребности. Необходимость получения дополнительной информации помимо диагноза заболевания и заключения о вменяемости диктуется гуманистической направленностью судопроизводства. Судьи, заинтересованные в определении меры наказания и тактики исправления, которые будут максимально способствовать ресоциализации преступника, нуждаются в характеристике его индивидуальности не только с правовых, но и с социально-психологических позиций. Действительно, такие свойства, как эмоциональная несдержанность психопатов, внушаемость олигофренов, утомляемость и аффективная взрывчатость лиц с остаточными явлениями органического поражения мозга, повышенная чувствительность страдающих неврозами, могут обусловливать наклонность к эксцессам, некритичное отношение со стороны непосредственного окружения, снижение прогностических возможностей мышления и ослабление волевого регулирования поведения. У этих лиц иначе формируется чувство вины, и способ восприятия исправляющего влияния властных санкций, которые связаны с наказанием, отличается от обычного. Названные свойства должны быть учтены и использованы для обоснования применения конкретных мер воздействия.

За последние десятилетия в нашей стране институт судебно-психологической экспертизы получил достаточное развитие. В настоящее время в ряде научных центров страны (Москва, Санкт-Петербург, Красноярск, Ярославль, Волгоград и др.) следственные и судебные органы в состоянии получить квалифицированную психологическую помощь по самым различным направлениям судебно-психологической экспертизы.

13.3. Судебно-психологическая экспертиза эмоциональных состояний[212]

Данный вид экспертизы назначается работниками следственных или судебных органов в тех случаях, когда возникает вопрос о возможности квалифицировать действия обвиняемого (подсудимого) как совершенные в состоянии сильного душевного волнения (физиологического аффекта): это состояние предусмотрено законодателем в качестве смягчающего вину обстоятельства по делам об убийствах и нанесении тяжких телесных повреждений (см. ст. 107, 113 УК РФ).

Насильственные преступления против личности, в особенности убийства и нанесение телесных повреждений, нередко являются завершающей фазой конфликта, который происходил между преступником и потерпевшим. Развитие конфликтной ситуации между людьми обычно сопровождается возрастанием уровня эмоционального напряжения участников конфликта. При этом нередки случаи, когда один или несколько участников конфликта своими действиями провоцируют дальнейшее развитие конфликтной ситуации, и это обстоятельство, преломляясь через индивидуальные особенности личности, способствует возникновению состояния сильного душевного волнения на стадии, предшествующей совершению насильственного преступления. Подобные ситуации, как указывалось выше, учитываются законодателем, а для разрешения вопроса о соответствующей квалификации такого преступления работники правоохранительной системы должны получить заключение эксперта-психолога. Таким образом, уголовное право учитывает особенности состояний и условий, в которых находится лицо, совершившее преступление, причем эти обстоятельства существенно ограничивают меру его осознания, свободу волеизъявления и расцениваются как смягчающие обстоятельства.

Высокая степень эмоциональных переживаний специфически воздействует на характер познавательных процессов и на структуру сознания субъекта. Это воздействие приводит к феномену сужения сознания, что, в свою очередь, делает деятельность субъекта односторонней, негибкой. Психологии известен ряд эмоциональных состояний, характеризующихся высоким эмоциональным напряжением. К ним относятся состояние физиологического аффекта (сильного душевного волнения), стресс (психическая напряженность) и фрустрация. Ниже мы последовательно рассмотрим особенности этих состояний.

Состояние аффекта характеризуется краткостью и «взрывным» характером, которое обычно сопровождается ярко выраженными вегетативными (например, изменение цвета лица, выражения глаз и др.) и двигательными проявлениями.

Состояние аффекта формируется у субъекта очень быстро и в течение долей секунды может достичь своего апогея, оно возникает внезапно не только для окружающих, но и для самого субъекта. Обычно аффект протекает в течение нескольких десятков секунд. Как уже указывалось, он характеризуется высокой напряженностью и интенсивностью реализации физических и психологических ресурсов человека. Именно этим объясняются случаи, когда в состоянии аффекта физически слабые люди ударом высаживают дубовую дверь, наносят большое количество смертельных телесных повреждений, т. е. совершают те действия, на которые они не способны в спокойной обстановке.

Состояние аффекта дезорганизующим образом воздействует на высшие психические функции. Как уже указывалось выше, происходит сужение сознания, что резко снижает контроль за поведением в целом.

Одним из последствий аффективного состояния является частичная утрата памяти (амнезия) в отношении событий, которые непосредственно предшествовали аффекту и происходили в период аффекта.

Существует несколько механизмов возникновения аффектов. В первом случае возникновению аффекта предшествует достаточно длительный период накопления отрицательных эмоциональных переживаний (серия обид и унижений пасынка со стороны отчима; травля молодого солдата в условиях дедовщины и др.). В этом случае характерно длительное состояние внутреннего эмоционального напряжения, и иногда незначительное дополнительное отрицательное воздействие (очередное оскорбление) может явиться «пусковым механизмом» развития и реализации аффективного состояния.

Возможны ситуации, когда аффективный механизм формируется под воздействием одноразового чрезвычайно значимого для субъекта события (внезапно вернувшийся из командировки супруг застает свою жену в постели со своим другом).

Возможен и промежуточный механизм, когда повторное отрицательное воздействие раздражителя было отсрочено во времени (от нескольких минут до нескольких лет): человек внезапно встречает своего прежнего оскорбителя, который возобновляет прежнюю травлю субъекта.

Особенность физиологического аффекта заключается в том, что он воспринимается как необычная, парадоксальная, чуждая личности подследственного форма реагирования. Часто подследственный положительно характеризуется на работе и в быту, имеет позитивные социальные установки, высокую степень самоконтроля. Однако взаимоотношения подследственного с потерпевшим отличаются, как правило, конфликтностью, причем конфликт может возникнуть как непосредственно в ситуации деликта, так и задолго до него. В любом случае возникший конфликт глубоко затрагивает высокозначимые потребности подследственного, угрожает системе его ценностей. Характерно, что сложившаяся ситуация переживается подследственным как безвыходная, неразрешимая. Такое восприятие сложившегося положения может быть вызвано как объективными причинами — реальная угроза со стороны жертвы, дефицит времени принятия решения и др., так и субъективными особенностями подследственного, его повышенной ранимостью, чувствительностью, обидчивостью, склонностью к «застреванию» на психотравмирующих моментах, недостаточной гибкостью поведения и т. д.

Очень важной является оценка динамики и специфики непосредственно самого преступления.

Сам момент совершения преступления представляет собой внезапный выплеск накопившегося эмоционального напряжения, неуправляемую аффективную разрядку. Пусковым стимулом аффекта может служить как угрожающее, агрессивное действие потерпевшего на высоте конфликтной ситуации, так и незначительное, внешне безобидное воздействие, играющее роль «последней капли» на фоне продолжительного конфликта.

Подверженности аффекту способствуют предшествующие неблагоприятные условия, воздействующие на обвиняемого, — болезненное состояние, бессонница, хроническая усталость, перенапряжение и др.

Момент аффективной разрядки наступает неожиданно, внезапно для самого обвиняемого, помимо его волевого контроля. Происходит частичное сужение сознания — ограничивается поле восприятия, внимание концентрируется целиком на предмете насилия. Вследствие этого орудием преступления может стать первый подходящий предмет, оказавшийся в поле внимания, возможность выбора ограничивается. Сознание переполняется слепой яростью, гневом, обидой, соответственно изменяется внешний вид — искажаются черты лица, изменяется его цвет, расширяются зрачки глаз. Обвиняемый слабо реагирует на внешнее воздействие, может не обращать внимания на свои ранения, вид крови. Поведение приобретает черты негибкости, становится упрощенным, утрачиваются сложные моторные навыки, требующие контроля сознания, действия стереотипизируются, доминируют двигательные автоматизмы — в криминалистической картине преступления может присутствовать множественность наносимых ударов и ранений, их однотипность, скученность и явная избыточность. Произвольность, сознательный контроль действий при этом снижаются, но усиливается их энергетика, движения приобретают резкость, стремительность, непрерывность, большую силу.

Длительность подобного состояния может колебаться от нескольких секунд до нескольких минут, после чего наступает резкий и стремительный спад эмоционального возбуждения, нарастает состояние опустошения, крайней усталости, происходит постепенное осознание содеянного, часто сопровождающееся чувством раскаяния, растерянности, жалости к потерпевшему. Нередко обвиняемые сами пытаются помочь жертве, сообщают о случившемся в милицию, реже — убегают с места происшествия, не пытаясь скрыть следы преступления. В дальнейшем нередко обнаруживается забывание отдельных эпизодов преступления.

Физиологический аффект необходимо различать от патологического. В отличие от физиологического, патологический аффект рассматривается как острое кратковременное психическое расстройство, возникающее внезапно и характеризующееся следующими особенностями:

глубоким помрачение сознания;

бурным двигательным возбуждением;

полной (или почти полной) амнезией.

Действия в состоянии патологического аффекта отличаются большой разрушительной силой, а в постаффективной стадии наблюдается глубокий сон. Патологический аффект — это болезненное состояние психики, и поэтому его экспертная оценка должна осуществляться врачом-психиатром.

В ряде случаев, сели у обвиняемого обнаруживаются признаки умственной отсталости, психопатические черты, если имеются данные о перенесенных им черепно-мозговых травмах, неврологических нарушениях и других отклонениях, не связанных с психическим заболеванием, является эффективным проведение комплексной психолого-психиатрической экспертизы, на разрешение которой ставятся вопросы, относящиеся к компетенциям обоих видов экспертиз.

Сложным является вопрос о диагностике физиологического аффекта в состоянии алкогольного опьянения. Сведения об употреблении обвиняемым алкоголя до совершения преступления не снимают с экспертов необходимости тщательно исследовать его индивидуально-психологические особенности, анализировать развитие ситуации деликта, другие обстоятельства дела, чтобы в каждом конкретном случае решать вопрос о наличии или отсутствии аффекта. Поэтому правомерно назначение СПЭ на предмет аффекта в отношении обвиняемого, находившегося в состоянии алкогольного опьянения, особенно в случае легкой степени опьянения.

Квалифицированная оценка эмоциональных состояний подследственного или свидетеля в значительной степени зависит не только от опыта психолога, но также от объема информации о личности и поведении субъекта преступления в материалах уголовного дела. К сожалению, в процессе допросов и других следственных действий следователи редко фиксируют свое внимание на особенностях самочувствия, настроения подследственного перед случившимся. Очень важен также опрос свидетелей о том, как выглядел подследственный перед случившимся и в момент деликта, какие особенности в его поведении наблюдались после случившегося.

Мы рекомендуем в процессе допроса свидетелей или потерпевших задать им следующие вопросы.

1. Как выглядел подследственный в момент деликта:

а) какой был цвет его лица?

б) как выглядели его глаза (бегающие зрачки, суженные или расширенные)?

в) наблюдался ли тремор рук или других частей тела?

г) каковы были особенности интонации его голоса?

2. Как выглядел подследственный и каковы были особенности его поведения после случившегося:

а) плакал?

б) сидел неподвижно?

в) пытался оказать помощь жертве?

г) адекватно отвечал на вопросы?

д) какой был темп его речи (ускоренный, замедленный, нормальный)?

е) каково было содержание его высказываний? и др.

3. Каковы были особенности взаимоотношений между подэкспертным и жертвой?

4. Каковы особенности личности и поведения подследственного?

5. Каковы личностные особенности жертвы?

В процессе допроса подследственного, особенно на первых этапах следственных действий, следователю необходимо выяснить у него следующие моменты:

соматическое состояние накануне деликта (наличие соматических, нервных и других заболеваний, наличие хронической усталости, бессонницы и др.);

особенности межличностных отношений подследственного с жертвой (наличие конфликтов, их специфика и способы их разрешения);

особенности личности жертвы (особенности темперамента, характера, особенности взаимоотношений в семье и др.);

особенности и динамику взаимоотношений с жертвой (что послужило источником конфликта, были ли раньше конфликты; если были, то как они разрешались; есть ли общие знакомые с жертвой, общие интересы и др.).

В материалах уголовного дела обязательно должны быть характеристики на подследственного, причем не только бытовые и производственные, но и характеристики свидетелей. При опросе свидетелей рекомендуется задавать такие, например, вопросы: «Является ли для вас неожиданным поступок подследственного?» или «Соответствуют ли особенностям личности подследственного его поступки?».

Ответы свидетелей на эти вопросы имеют высокую информативную значимость для эксперта-психолога. По данным ряда исследований и нашим собственным данным, лица, совершившие преступления в состоянии физиологического аффкта, отличаются повышенной заторможенностью, уравновешенностью, отсутствием агрессивности и выраженной аффективности. Содержательная сторона их деяний не согласуется с их личностными характеристиками.

В постановлении о назначении судебно-психологической экспертизы эмоциональных состояний следователем ставятся следующие вопросы.

1. Каковы индивидуально-психологические особенности подследственного?

2. Каковы особенности межличностных отношений жертвы и подследственного (социально-психологическая характеристика динамики их межличностных взаимоотношений, их конфликта, анализ способов разрешения конфликтных ситуаций и др.)?

3. Как выявленные личностные характеристики могли повлиять на особенности поведения подследственного в исследуемой ситуации?

4. В каком психическом состоянии находился подследственный в момент совершения деликта?

5. Находился ли подследственный в состоянии физиологического аффекта или ином эмоциональном состоянии, оказавшем существенное влияние на его поведение?

Вопрос об ином эмоциональном состоянии уместен, так как подследственный в момент совершения преступления мог находиться в таком психическом состоянии, которое по своему дезорганизующему влиянию на поведение не достигало глубины физиологического аффекта, но оказало негативное влияние на сознательное регулирование его поведения. Такими эмоциональными состояниями, оказывающими дезорганизующее влияние на поведение человека в ситуации конфликта, могут быть стресс и фрустация. Эти эмоциональные состояния диагностируются психологом и могут интерпретироваться юристом как состояния сильного душевного волнения и рассматриваться в качестве смягчающего ответственность обстоятельства.

В психологии стресс понимается как состояние психического напряжения, возникающее у человека в процессе деятельности в наиболее сложных, трудных условиях как в повседневной жизни, так и при особых экстремальных состояниях. Стресс может оказывать как положительное, так и отрицательное влияние на деятельность человека, включая даже полную ее дезорганизацию. Объективными признаками, по которым можно судить о стрессе, являются его физиологические проявления (повышение артериального давления, изменение сердечно-сосудистой деятельности, мускульное напряжение, учащенное дыхание и др.) и психологические (переживание тревоги, раздражительность, ощущение беспокойства, усталость и др.). Но главным признаком стресса является изменение функционального уровня деятельности, что проявляется в ее напряжении. В результате такого большого напряжения человек может мобилизовать свои силы или, наоборот, в результате чрезмерного напряжения функциональный уровень понижается, и это может способствовать дезорганизации деятельности в целом. Различают физиологический и психологический стрессы. Физиологический стресс вызывается непосредственным действием неблагоприятного стимула на организм. Например, мы погружаем руки в ледяную воду, и у нас возникают стереотипные реакции (мы отдергиваем руки). Психологический стресс как более сложное интегративное состояние требует обязательного анализа значимости ситуации, с включением интеллектуальных процессов и личностных особенностей индивида. Если при физиологическом стрессе реакции индивида стереотипны, то при психологическом стрессе реакции индивидуальны и не всегда предсказуемы. Возникновение психологического стресса в определенных жизненных ситуациях может отличаться не в силу объективных характеристик ситуации, а в связи с субъективными особенностями восприятия ее человеком. Поэтому невозможно выделить универсальные психологические стрессы и универсальные ситуации, вызывающие психологическое напряжение в равной мере у всех людей. Например, даже очень слабый раздражитель в определенных условиях может играть роль психологического стресса или один даже очень сильный раздражитель не может вызвать стресса у всех без исключения людей, подвергшихся его воздействию. Эти факторы являются очень важными при оценке эмоционального состояния человека, особенно в судебно-следственной практике.

Г. в возрасте 58 лет, вечером, выйдя из собственной квартиры, нанес ножевой удар молодому человеку из компании, которая ежедневно поздно вечером собиралась под окнами квартиры Г., громко разговаривала, смеялась, пела песни и т. п. Это продолжалось в течение всех летних месяцев. Несмотря на неоднократные предупреждения жильцов дома, компания продолжала ночные посиделки и мешала отдыхать окружающим.

В последние месяцы Г. страдал бессонницей, что было обусловлено напряженной работой (перед пенсией), мелкими семейными неурядицами, общим невротическим состоянием в связи с климактерическим возрастом. В тот вечер Г. пришел домой, у него было плохое самочувствие, хотелось выспаться, отдохнуть, а в это время начались привычные возгласы с улицы, заиграла гитара, раздался смех. Г. схватил нож, которым жена резала картошку, выскочил на улицу. В это время навстречу из кустов вышел молодой человек (кстати, из этой компании). Г. нанес ему удар ножом в область руки (потерпевший, увидев человека с ножом, пытался обороняться, отмахиваться рукой). После чего Г. Пришел домой и попросил жену вызвать «скорую помощь» и милицию. После судебно-психиатрической экспертизы, которая признала Г. вменяемым, была проведена судебно-психологическая экспертиза.

Подэкспертный в контакт с экспертами вступал легко, охотно отвечал на поставленные вопросы, в том числе относящиеся к материалам уголовного дела. Анализ индивидуально-типологических особенностей Г. выявил достаточную силу со стороны нервных процессов, но некоторую заторможенность, т. е. преобладание тормозных процессов над возбудительными. Г. отличался умеренной общительностью, конформностью, была выявлена высокая фрустрационная напряженность, тревожность. В бытовых и производственных характеристиках отмечалось, что подэкспертный — уравновешенный, спокойный человек, отличается дисциплинированностью, трудолюбием, стойкими моральными принципами. Подэкспертный проявлял склонность избегать конфликтных ситуаций. Накануне (за две недели) перенес соматическое заболевание, были неприятности и на работе, связанные с уменьшением зарплаты и переменой начальства. Подэкспертный отличался импунитивным типом реагирования на конфликт (уход в себя с целью смягчения эмоционального напряжения). Подэкспертный достаточно подробно описывал ситуацию случившегося; амнезии, аффективной суженности сознания в исследуемой ситуации у подэкспертного не прослеживалось. Однако в момент деликта отмечались выраженные эмоциональные переживания гнева, обиды, глубокого недовольства.

В протоколах допросов и в процессе экспертизы Г. описывал, в какой позе находилась жертва, помнил, куда попал нож, утверждал, что после этого сразу убежал вызывать «скорую помощь». Анализ динамики психического состояния подэкспертного в момент деликта не выявил у него состояния физиологического аффекта.

Судебно-психологическая экспертиза не ограничивается простой констатацией факта — был аффект или не был. Перед экспертом стоит задача установления причинных связей эмоциональных реакций подэкспертного. Описание психологических закономерностей возникновения эмоциональных реакций у подэкспертного помогает суду и следствию осветить важные аспекты юридического понятия «внезапно возникшее сильное душевное волнение».

Особая сложность при решении этой задачи возникает в случае кумулятивных аффективных реакций, что наглядно представлено в описанном выше случае с Г. Непосредственная, разрешающая причина аффективных реакций у Г. носила лишь провоцирующий характер, а подлинной психологической причиной его поступка являлась вся конфликтная ситуация в целом. Аффективный взрыв у Г. последовал сразу за разрешающим поводом, а именно — появлением шумной компании под окнами в полночь, но рассматривать его изолированно, в отрыве от предшествующих психотравмирующих факторов, которые имели место у подэкспертного, нецелесообразно. Психологический анализ показал, что Г. в течение длительного времени находился в стрессовом состоянии, что было обусловлено множеством причин: неприятностями на работе на фоне хронической загруженности и напряженного трудового процесса, перенесенным незадолго до деликта соматическим заболеванием, способствовавшим развитию астенического синдрома, климактерическим возрастом. «Последней каплей» в формировании аффективного напряжения стали хронические бессонницы в связи с постоянным шумом под окнами. Анализируя внутреннюю картину деликта, т. е. субъективную значимость аффектогенного повода для подэкспертного, психолог ни в коем случае не должен смешивать ее с правовым понятием. Оценка объективной стороны содеянного — прерогатива юриста.

Важным является также разграничение физиологического аффекта от такого эмоционального состояния, как фрустрация.

Фрустрация, как уже отмечалось, — это психическое состояние дезорганизации сознания и деятельности человека, вызванное объективно непреодолимыми препятствиями. Несмотря на многообразие фрустрирующих ситуаций, они характеризуются двумя обязательными условиями: это наличие актуально значимой потребности и наличие препятствий для осуществления этой потребности. Необходимым признаком фрустрации является сильная мотивированность личности к достижению цели, удовлетворению значимой потребности и наличие преграды, препятствующей достижению этой цели.

Поведение человека в период фрустрации может выражаться в двигательном беспокойстве, в апатии, в агрессии и деструкции, в регрессии (обращении к моделям поведения более раннего периода жизни).

Необходимо отличать псевдофрустрационное поведение человека от истинного фрустрационного поведения. Для фрустрационного поведения характерно нарушение мотивированности и целесообразности, при псевдофрустрационном поведении сохраняется одна из перечисленных выше характеристик.

Например, человек находится в состоянии ярости, стремясь достичь какой-либо цели. Несмотря на ярость и агрессивность такого человека, его поведение целесообразно.

Двое молодых людей подошли к незнакомому человеку с целью ограбления и попросили его дать прикурить. Незнакомец грубо отказал в просьбе, и они стали его избивать, затем взяли кошелек и убежали. Один из них, который нанес первый удар пострадавшему, утверждал, что тот оскорбил его и он был в слепой ярости. Однако поведение этого молодого человека нельзя рассматривать как фрустрационное, так как он имел определенную цель — ограбить пострадавшего.

Такое псевдофрустрационное поведение характеризуется частичной утратой контроля со стороны воли человека, но оно целесообразно, мотивированно и сохраняет контроль со стороны сознания.

Фрустрационное поведение — это то поведение, которое не контролируется ни волей, ни сознанием человека, оно дезорганизовано и не имеет содержательно-смысловой связи с мотивом ситуации. При таком поведении свобода осознания и волеизъявления ограничена. В связи с этим фрустрацию можно выделить как особое состояние, которое юристы могут рассматриваться как смягчающий фактор.

Подэкспертная Б., 26 лет, находясь в неприязненных отношениях со своим отцом Д., нанесла ему удар ножом в левую половину грудной клетки, отчего потерпевший скончался на месте. По заключению судебно-психиатрической экспертизы, подэкспертная признана вменяемой, эксперты-психиатры рекомендовали провести судебно-психологическую экспертизу на предмет физиологического аффекта. На разрешени еэкспертов были поставлены три вопроса: 1. Каковы индивидуально-психологические особенности подследственной Б.? 2. Как они могли повлиять на ее поведение в исследуемой ситуации? 3. Возможно ли считать действия Б. результатом физиологического аффекта?

В процессе экспертизы выявлено, что Б. — второй ребенок в семье, есть сестра на 13 лет старше. Подэкспертная характеризовала свое детство как безрадостное из-за систематических пьянок отца. Старшая сестра также пьет, в связи с чем отношения с ней негативные. Подэкспертная закончила 8 классов, затем ПТУ, свою специальность (радиосборщица) очень любит. Имеет двоих детей. В материалах дела указывается на наличие длительных конфликтов в семье подэкспертной в связи с систематическим пьянством отца, его агрессивным и циничным поведением по отношению к ней. Основной жизненной потребностью для подэкспертной была ее семья (муж, которого она очень любила, и дети). Все это имело высокую личностную значимость для подэкспертной. Но хроническая психотравмирующая ситуация в доме отца в значительной степени препятствовала удовлетворению этой значимой потребности.

Анализ индивидуально-типологических и личностных особенностей, проведенный с помощью экспериментально-психологического обследования и изучения материалов уголовного дела, показал, что тип высшей нервной деятельности подэкспертной относится к сильному, подвижному, но неуравновешенному, с преобладанием возбудительных процессов над тормозными. Уровень интеллектуального развития соответствует возрасту и полученному образованию. Наблюдается снижение умственной работоспособности, что проявляется в снижении слухо-речевой памяти, в повышенной утомляемости, лабильности. Это соответствует соматическому (беременность) и психическому состоянию Б. В структуре личности выявлены эмоциональная неустойчивость, что проявляется в недостаточном самоконтроле, в склонности к импульсивным реакциям. Наблюдается самостоятельность, ответственность, доверчивость, настойчивость в достижении поставленной цели. В ситуации конфликта склонна к внешне обвинительным реакциям с повышенной фиксацией на возникающих препятствиях. Анализ данных показал стойкую тенденцию подэкспертной к снятию эмоционального напряжения через повышенную раздражительность, недостаточную саморегуляцию и слабую способность к поиску адекватных способов выхода из конфликта.

Накануне деликта подэкспертная вернулась домой от свекрови, где временно находился ее старший сын. В доме отца была ее старшая сестра, с которой отец выпивал на кухне, и мать. Подэкспертная, не обращая внимания на родственников, покормила ребенка и уложила его спать, затем взяла собаку, которая принадлежала ей, и вышла с ней на улицу. Когда на улице появилась сестра с отцом, собака стала громко лаять и прыгать на сестру. Отец стал кричать на подэкспертную, махать руками, грозить, что «задушит псину», при этом стал вырывать поводок у подэкспертной, отталкивать ее. Сестра также ругала Б. После того как все вошли в дом, подэкспертная пошла на кухню пить чаи, а отец продолжал громко ругаться в своей комнате. Подэкспертная взяла нож, чтобы намазать булку маслом. До нее доносился громкий крик отца. Подэкспертная с ножом пошла в его комнату, чтобы напомнить о спящем ребенке. Отец кричал, предрекал, что родит урода, обзывал ее. Увидев дочь с ножом, стал кричать еще больше, оттолкнул ее к двери. Подэкспертная нанесла ему удар ножом, после чего ушла в спальню к плачущему ребенку. Успокоила его, сказала матери, чтобы она вызвала «скорую помощь» и милицию.

Проведенный анализ показал, что в момент деликта подэкспертная находилась в состоянии высокого нервно-психического напряжения, однако ограничения восприятия, нарушения контроля над ситуациеи у нее не наблюдалось. Она утверждала: «Почувствовала, как вошел нож, ощущение неприятное». Не наблюдалось также стереотипности действии, нарушении их произвольности. Подэкспертная сама вынула нож из тела отца, услышала, что плачет ребенок, пошла в комнату, чтобы успокоить его, после этого посоветовала матери вызвать «скорую» и милицию, вымыла нож и положила его на место. В постаффективной стадии глубокой психической астении не наблюдалось. Подэкспертная ушла к соседке ждать приезда милиции, покурила с ней, затем, услышав, что плачет ребенок, вернулась домой. Эксперты пришли к выводу, что эмоциональные реакции подэкспертной не достигли глубины физиологического аффекта. Однако сами действия Б. отличались внезапностью и импульсивностью.

В постаффективной стадии наблюдалось отсутствие интеллектуальной и физической истощенности. На особенности поведения Б. в исследуемой ситуации повлияло имеющееся у нее высокое аффективное напряжение в связи с хронической конфликтной ситуацией в семье, а также низкий уровень ее психической адаптации вследствие общей эмоциональной неустойчивости, которая в последние месяцы усугубилась беременностью. Высокая нервно-психическая напряженность (фрустрация) способствовала дезорганизации поведения подэкспертной в исследуемой ситуации, существенно ограничивала свободу воли.

Исследования лиц, совершивших преступления в состоянии фрустрации, выявили у них основные личностные и поведенческие характеристики, предрасполагающие к преступлению. Это глубокая эмоциональная вовлеченность в ситуацию, тенденция оценивать свои потребности как высокозначимые, недостаточная адекватность поведения. Повышенная эмоциональная вовлеченность в ситуацию проявляется у них в эмоциональном отклике на любые, даже несущественные стимулы.

Фрустрация проявляется не только в агрессивных формах поведения. В некоторых случаях наблюдается «уход в себя» (эмоциональное замыкание) с целью ослабления эмоционального дискомфорта. Иногда наблюдаются регрессивные формы поведения.

На специфику поведенческих реакций существенное влияние оказывают личностные характеристики, особенно степень эмоциональной устойчивости. Эмоциональная неустойчивость является существенным предрасполагающим к фрустрации фактором, она проявляется у субъекта в повышенной чувствительности и в возбудимости, эмоциональной раздражительности, в недостатке самоконтроля и тревожной самооценке.

Тенденция оценивать индивидуальные потребности как высокозначимые у фрустрированной личности обусловлена как внешними, так и внутренними факторами. Внутренний фактор определяется интеллектуальными и личностными характеристиками подследственных. Исследования показали, что такие личности характеризуются неадекватной самооценкой, низким уровнем психической адаптации, эгоцентризмом, ригидностью, слабыми коммуникативными качествами. Причем если при физиологическом аффекте и стрессовом состоянии определяющую роль в развитии динамики этих состояний играет внешний фактор, то состояние фрустрации связано с внутренним фактором — с личностной структурой объекта. Состояние фрустрации может способствовать возникновению сильного душевного волнения, и его можно рассматривать как смягчающее вину обстоятельство.

Эффективная оценка этих состояний зависит от профессионального опыта психолога, а также от объема и качества информации о личности и поведении подследственного в изучаемых ситуациях деликта, представленных в материалах уголовного дела.

13.4. Судебно-психологическая экспертиза потерпевших по делам о сексуальных преступлениях

Объектом данного вида СПЭ могут быть лица женского и мужского пола, пострадавшие от сексуального насилия. На практике этот вид экспертизы проводится, как правило, в отношении малолетних и несовершеннолетних потерпевших — жертв половых преступлений.

Одним из квалифицирующих признаков изнасилования (ст. 131 УК РФ) и насильственных действий сексуального характера (ст. 132 УК РФ) является использование виновным беспомощного состояния жертвы. Правоприменитель определяет беспомощное состояние как невозможность жертвы преступления понимать характер и значение совершаемых с нею действий или невозможность оказывать сопротивление виновному из-за своего физического или психического состояния: малолетнего возраста, физических недостатков, расстройств душевной деятельности или иного болезненного или бессознательного состояния и т. п.[213]

В компетенцию психологической экспертизы входит оценка способности психически здоровой потерпевшей (потерпевшего) понимать характер и значение преступных действий виновного и оценка способности оказывать сопротивление в зависимости от уровня психического развития, в частности уровня интеллектуальных способностей, от индивидуально-психологических особенностей и психического состояния в момент деликта.

Основаниями для назначения данной экспертизы могут быть малолетний возраст (до 14 лет) или несовершеннолетие (14-18 лет) потерпевшей, сведения о ее «неправильном» или провоцирующем поведении, непоследовательность и противоречивость ее показаний, сведения о пассивном и неоднозначном поведении потерпевшей при отсутствии явного насилия и угроз со стороны виновного и т. п. Поскольку следователь не является специалистом по оценке психического здоровья, а области компетенций психологической и психиатрической экспертиз нередко перекрывают и дополняют друг друга, то при сомнениях относительно психической полноценности потерпевшей (учет в психоневрологическом диспансере, признаки умственной отсталости, сведения о перенесенных черепно-мозговых травмах, нейроинфекциях, употреблении алкогольных напитков, наркотиков и т. п.) следует назначать комплексную психолого-психиатрическую экспертизу.

На разрешение судебно-психологической экспертизы рекомендуется ставить следующие вопросы.

1. Каковы основные индивидуально-психологические особенности потерпевшей и как они отразились при совершении в отношении нее противоправных действий?

2. Учитывая возрастные особенности и уровень интеллектуального развития, могла ли она понимать характер и значение совершаемых с нею действий?

3. В каком психическом состоянии находилась потерпевшая до, во время и после совершения в отношении нее противоправных действий, какова динамика развития этих состояний?

4. Могла ли она, с учетом ответов на 1-й, 2-й и 3-й вопросы, оказывать сопротивление?

Способность понимать характер и значение совершаемых действий означает достижение потерпевшей такого уровня психического развития, который позволяет ей на основе своих знаний и опыта своевременно и правильно раскрыть истинные намерения преступника, оценить криминальность ситуации, понять нравственно-этическую сущность происходящего и его возможных последствий.

Исследователи разделяют категории «понимание характера» и «понимание значения». Понимание характера действий виновного подразумевает «правильное отражение их содержательной стороны, основанное на информированности потерпевшей в вопросах пола: в существе сексуальных отношений между полами, принятых формах их проявлений, в одобряемом общественной моралью времени начала половой жизни, в физиологии половых отношений, зачатия, деторождения, функциональных особенностей мужчины и женщины и др.»[214], иными словами, это осведомленность в вопросах сексуальных отношений между мужчинами и женщинами и умение выделить, узнать в поведении человека противоположного пола сексуально окрашенные элементы.