Победа в битве за Москву. 1941–1942 Барановский Владимир

на рубеже Истра – Санниково – Ломоново 27 ноября 1941 года с 10-й танковой дивизией и моторизованной дивизией СС «Рейх» вела бой 78-я стрелковая дивизия. Оборону города Истры осуществлял 40-й стрелковый полк, южнее оборонялся 131-й стрелковый полк. [220]

Вот как описал отражение ожесточенной танковой атаки, предпринятой немецко-фашистскими войсками 27 ноября 1941 года под Истрой, командир 78-й стрелковой дивизии А. П. Белобородов: «С наблюдательного пункта командира 40-го стрелкового полка нам хорошо были видны вражеские части. Все сильнее и сильнее нарастал гул моторов приближающихся фашистских танков. Высоко в небе появилась „рама“ – предвестник вражеских самолетов, танков.

Из-за возвышенности вынырнули сначала одна, затем вторая, третья серые точки. И вот уже несколько десятков немецких танков надвигаются на наши позиции. Сколько их? Считать некогда. Танки шли строем – углом вперед.

– Красиво идут, гады, – заметил кто-то из командиров.

В этот момент мне почему-то припомнилась сцена „психической атаки“ из кинофильма „Чапаев“… Но вот, просверливая предутреннюю мглу, навстречу вражеским машинам полетели снаряды нашей артиллерии. И в тот же миг там густым лесом встали черные столбы земли и дыма. Когда дымовая завеса немного поредела, мы увидели на поле боя несколько горящих танков. Но остальные продолжали упорно ползти вперед. И вот тут вступила в дело артиллерия, выставленная для стрельбы прямой наводкой. И она блестяще справилась со своей задачей. Атака была отбита.

Немногим вражеским машинам удалось уйти к себе невредимыми»… [221]

Из этого описания видно, с каким хладнокровием и бесстрашием уже в конце ноября 1941 года встречали советские бойцы немецкие танки. И это притом что в строю оставалось крайне мало бойцов.

По приказу командования город Истра под натиском превосходящих сил противника был оставлен к вечеру 27 ноября 1941 года. [222] К этому также вынуждал выход немецко-фашистских сил в тыл 78-й стрелковой дивизии.

Положение промежуточных оборонительных рубежей войск 16-й армии К. К. Рокоссовского и продвижение атакующих немецких ударных группировок к Москве на волоколамском и солнечногорском направлениях с 20 по 30 ноября 1941 года показано на схеме 33.

За стойкость и героизм, проявленный при обороне города Истры, за громадный вклад в дело разгрома немецко-фашистских войск под Москвой 78-й Дальневосточной дивизии А. П. Белобородова было присвоено почетное звание гвардейской.

Приказом Верховного Главнокомандования от 26 ноября 1941 года 78-я стрелковая дивизия была переименована в 9-ю гвардейскую стрелковую дивизию.

На всех рубежах обороны бойцы Красной Армии и народного ополчения стояли насмерть, выполняя не только приказ, но и свой гражданский долг защитников столицы. Потери в частях 16-й армии были очень большими. В достоверных источниках приводятся следующие факты.

«На 21 ноября в полках 17-й кавалерийской дивизии оставалось по 150–200 человек; в 18-й стрелковой дивизии численность полков колебалась в пределах 150–200 человек в каждом полку; в кавалерийских дивизиях 2-го кавалерийского корпуса насчитывалось в среднем 60–100 человек в каждом полку. 1-я гвардейская, 23-я, 27-я, 28-я танковые бригады, вместе взятые, имели лишь 15 исправных танков. Боевые потери в личном составе 9-й гвардейской (до 26 ноября – 78-й. – В. Б. ) стрелковой дивизии достигали 60 %»… [223] Однако эти потери были понесены не напрасно. Боевой состав немецких войск, рвущихся к Москве, также неумолимо сокращался. Как теперь стало известно, состав моторизованной дивизии СС «Рейх», насчитывавший 14 тысяч солдат и офицеров, за время боев под Москвой сократился до 3 тысяч человек.

Схема 33. Выход немецких танковых и пехотных дивизий на ближние подступы к Москве на волоколамском и солнечногорском направлениях на 30 ноября 1941 года

Непосредственные участники боевых действий приводят данные о потерях немецких танковых дивизий на оборонительных рубежах 18-й стрелковой дивизии полковника П. Н. Чернышева с 21 по 27 ноября 1941 года. На первом рубеже обороны в районе населенных пунктов Румянцево и Головино за пять дней немцы потеряли более 30 танков. На первом рубеже обороны только в одном бою 26 ноября 1941 года у деревни Ефимоново, на западном берегу Истринского водохранилища, 10-я танковая дивизия потеряла 20 танков; [224] 1-я гвардейская танковая бригада генерал-майора М. Е. Катукова за две недели боев на волоколамском направлении уничтожила 106 немецких танков. [225]

Общие потери немецких танковых дивизий из-за ожесточенных боев на промежуточных рубежах обороны к моменту их выхода на ближние подступы к Москве составляли до половины и более от исходного числа. [226]

3 декабря 1941 года генерал Гепнер, оценивая положение 4-й танковой группы, доносил командованию вермахта: «Наступательная мощь корпусов в основном иссякла… Высшему командованию на основании оценки обстановки, следует решить, не предпринять ли отход»… [227]

Тем не менее на 5 декабря 1941 года оставалось небольшое численное превосходство немцев в танках по сравнению с частями Красной Армии, оборонявшими Москву. [228]

К концу дня 30 ноября 1941 года 18-я стрелковая дивизия по указанию командующего 16-й армии отошла на рубеж севернее Дедово – Бакеево – Каменка. [229] На новые позиции отошла и 78-я (9-я гвардейская) стрелковая дивизия; теснимая моторизованной дивизией СС «Рейх» и 10-й танковой дивизией, она, оставив Подпорино, заняла рубеж Надовражино – Петровское – Жевнево. 8-я гвардейская стрелковая дивизия 30 ноября 1941 года вышла на рубеж Чашниково – восточнее Алабушево – севернее Крюково. [230]

Несмотря на значительные потери, 5-я, 10-я и 11-я немецкие танковые дивизии, моторизованная дивизия СС «Рейх» и 35-я и 106-я пехотные дивизии продолжали наступать, пока не были окончательно остановлены на их последних рубежах под Москвой.

8-я гвардейская стрелковая дивизия с подчиненными ей 44-й кавалерийской дивизией и 1-й гвардейской танковой бригадой 2 декабря под натиском 5-й и 11-й танковых дивизий и 35-й пехотной дивизии оставила Крюково и Каменку и перешла к активной обороне. В дальнейшем, после 4 декабря 1941 года, когда на солнечногорском направлении начала действовать 20-я армия, 8-я гвардейская стрелковая дивизия полностью сосредоточила свои силы на обороне района Крюково.

9-я гвардейская стрелковая дивизия 4 декабря 1941 года остановила наступление 10-й танковой дивизии и моторизованной дивизии СС «Рейх» на рубеже Нефедьево – Селиваниха – западная окраина Ленино – Рождествено.

18-я стрелковая дивизия 3 декабря, отражая атаки 5-й и 10-й танковых дивизий, отошла на рубеж Баранцево – Шеметково – Нефедьево и не отступила дальше ни на шаг. [231]

Отход 18-й и 9-й гвардейской стрелковых дивизий был вызван прорывом на их стыке 10-й и 5-й немецких танковых дивизий.

На схеме 34 показан выход 5-й и 10-й немецких танковых дивизий на рубеж Шеметково – Нефедьево 3–4 декабря 1941 года.

10-я танковая дивизия, рвавшаяся к Москве, по замыслу немецкого верховного командования, должна была войти в Москву первой и возглавить парад вермахта на Красной площади. Однако Нефедьево оказалось тем последним рубежом, с которого немецким танкистам пришлось пробиваться не на восток, а на запад.

Командование Западного фронта заблаговременно вывело на острие главного удара части из резерва: 36-ю и 40-ю стрелковые и 17-ю танковую бригады. Этим были подготовлены силы для нанесения ответного контрудара по немецким войскам.

На рубеже Крюково – Каменка войска 16-й армии предпринимали непрерывные контратаки силами оборонявшихся частей.

Немецко-фашистские войска, учитывая важное тактическое положение Крюково на пути к Москве, а также ощутив непреодолимую прочность оборонительного рубежа 8-й гвардейской стрелковой дивизии, приступили к укреплению занятых ими Крюково и Каменки. Большое количество танков было использовано немцами в качестве стационарных артиллерийских позиций; все подвалы и нижние этажи кирпичных строений были задействованы для организации противотанковой обороны. Немцами был создан серьезный оборонительный плацдарм на ближних подступах к Москве.

Схема 34. Выход 10-й и 5-й немецких танковых дивизий на рубеже Шеметково – Нефедьево 3 декабря 1941 года 8-я гвардейская стрелковая дивизия по приказу генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского предприняла первую попытку контратаковать немцев в Крюково, но была остановлена сильным артиллерийским огнем. В ночь на 5 декабря командир дивизии генерал-майор Е. А. Ревякин повторил атаку, но, понеся большие потери, дивизия была вынуждена прекратить лобовые атаки. После тщательной разведки обороны противника, применив обходной маневр с флангов, удалось освободить восточную окраину Крюково, а затем, 7–8 декабря 1941 года, сначала – село Каменка, а потом и Крюково. В боях за Крюково отличились танкисты 1-й танковой бригады М. Е. Катукова, 44-я кавалерийская дивизия и 17-я стрелковая бригада.

Таким образом, продвижение немецко-фашистских войск на волоколамском направлении на завершающем этапе оборонительного сражения в полосе 16-й армии было остановлено на рубеже восточная окраина Крюково – Каменка – Баранцево – Шеметково – Нефедьево – Селиваниха, Ленино – Рождествено.

Здесь Крюково отнесено к волоколамскому направлению условно, так как его защита осуществлялась частями, действовавшими ранее на этом направлении (8-й гвардейской стрелковой дивизией и 1-й гвардейской танковой бригадой).

На схеме 33 не показан выход в район Красная Поляна 24 ноября 1941 года авангардных частей немецко-фашистских войск, тут же отброшенных группой В. И. Казакова на север. Этот контрудар 16-й армии не имел решающего значения в связи с подходом в район Красная Поляна 30 ноября основных сил 2-й немецкой танковой дивизии. Боевые действия, проходившие у Красной Поляны 25–26 ноября, будут рассмотрены далее.

На схеме 34 не отражено проникновение немецких танков в пределы населенного пункта Козино, так как он отстоит от Нефедьево всего на 0,5 километра. О боях за Козино 3 декабря 1941 года пишет в своих мемуарах генерал А. П. Белобородов, командовавший 9-й гвардейской стрелковой дивизией.

«3 декабря фашисты бросили на Нефедьево и Козино все свои силы – около 50 танков. Двое суток, днем и ночью, кипел здесь сильнейший бой. Фашисты прорвались к командному пункту командира полка Суханова.

– Прошу дать огонь артиллерии на меня! – услышал я в трубке его спокойный голос.

Огонь дали всем 210-м гаубичным полком. Толстые стены церкви, в которой находился командный пункт, выдержали, Суханов и его штаб остались невредимы. А фашистов из Козино как вымело. За два дня они потеряли более 20 танков. Отбитые у них траншеи были завалены трупами. Такой массы погибших солдат противника на небольшом сравнительно участке мне еще не доводилось видеть»… [232]

500 метров, отделявших Нефедьево от Козино, стали последней землей Подмосковья, до которой удалось продвинуться немецкой 10-й танковой дивизии. Воины-сибиряки А. П. Белобородова не позволили немецко-фашистским войскам прорваться по кратчайшему пути к Волоколамскому шоссе и далее к Москве.

Солнечногорское направление

В ходе трехдневных боев немецкое командование, видимо, убедилось, что на волоколамском направлении ему не прорвать оборону. [233]

Поэтому оно приняло решение кроме продвижения своего северного фланга на восток осуществить наступление непосредственно на Москву, используя шоссе Ленинград – Москва. Для защиты левого фланга немецких войск, наступавших по Ленинградскому шоссе, планировалось создать заслон вдоль канала Москва – Волга на его западном берегу. Таким образом, перед Западным фронтом и 16-й армией незамедлительно встала задача обороны Москвы на клинско-солнечногорском направлении.

11-я немецкая танковая дивизия, направленная в обход Истринского водохранилища с севера и выходившая в тыл частям Красной Армии, оборонявшим волоколамское направление, начала продвигаться к шоссе Ленинград – Москва.

Задачу непосредственного выхода на Москву вдоль Ленинградского шоссе получили кроме 11-й танковой дивизии 2-я танковая и три пехотные дивизии – 23-я, 35-я и 106-я. Эти немецкие части обрушились на весьма малочисленные и ослабленные в предыдущих боях соединения 16-й армии.

Генерал Ф. Д. Захаров, заместитель командующего 16-й армией К. К. Рокоссовского, объединив часть разрозненных сил в районе города Клина, попытался задержать наступление противника с севера. Однако немецкие войска, обойдя Клин с юга 23 ноября 1941 года, овладели Солнечногорском и начали продвижение к Москве. Бои за Клин, которые вела 17-я кавалерийская дивизия В. А. Гайдукова, 126-я стрелковая дивизия и 25-я танковая бригада с двенадцатью танками, также завершались 23 ноября, и группа Ф. Д. Захарова с тяжелыми боями отступала на юго-восток. 29 ноября группа Ф. Д. Захарова под давлением противника отошла к Каменке.

50-я и 53-я кавалерийские дивизии группы генерала Л. М. Доватора сдерживали наступление немецких частей, продвигавшихся к Ленинградскому шоссе с запада: 24 ноября – на рубеже Никольское – Соскино, 25 ноября – на рубеже Шапкино – Селищево и 27 ноября – на рубеже Новинки – Меленки.

Основные силы немцев, продвигавшиеся вдоль северной оконечности Истринского водохранилища, несмотря на сопротивление курсантского полка и конницы группы Л. М. Доватора, вышли к Ленинградскому шоссе на исходный рубеж, с которого стали продвигаться к Москве. Так началось сражение на ближних подступах к столице на северном, солнечногорском, направлении.

Основу наступавших немецких войск составлял 5-й армейский корпус, в который входили 2-я танковая, 23-я, 106-я и 35-я пехотные дивизии. 2-я танковая дивизия, находившаяся 22 ноября в районе Кузнечково, уже 23 ноября участвовала в захвате Солнечногорска.

В этом же направлении, одновременно с продвижением 2-й танковой дивизии к Солнечногорску, к Ленинградскому шоссе с запада подходили 35-я и 106-я пехотные дивизии. 23-я пехотная дивизия продвигалась вдоль Ленинградского шоссе из района города Клина.

Атаки 2-й танковой дивизии, 106-й и 35-й пехотных дивизий отражали 7-я и 8-я гвардейские стрелковые дивизии и 2-й гвардейский кавалерийский корпус (ранее – группа Л. М. Доватора).

Силами 2-й танковой и 106-й пехотной дивизий немцы устремились в район Красная Поляна – Химки.

Подходившая со стороны Истринского водохранилища 11-я танковая дивизия и часть 35-й пехотной дивизии прорывались к Крюково.

23-я пехотная дивизия в районе Есипово развернулась на восток, имея целью захватить Никольское и Белый Раст. На схеме 33 показаны оборонительные рубежи, которые занимали войска 16-й армии на солнечногорском направлении по состоянию на 30 ноября 1941 года.

Для оборонительного рубежа Алабушево – Дурыкино – Чашниково – Льялово, блокировавшего продвижение немецких войск вдоль Ленинградского шоссе в период 30 ноября – 1 декабря 1941 года, были характерны стремительные изменения в положении войск. Части 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, оборонявшие 30 ноября рубеж Дурыкино – Алабушево, 1 декабря заняли позиции вокруг Чашниково.

7-я гвардейская стрелковая дивизия, находившаяся 30 ноября на линии южнее Льялово – Дурыкино, к концу дня 1 декабря 1941 года отошла в район Ржавки – Савелки. [234]

Поэтому прохождение оборонительного рубежа в районе Ленинградского шоссе по состоянию на 30 ноября следует рассматривать с учетом указанных перемещений обороняющихся частей. 29 ноября 1941 года Гальдер, начальник Генерального штаба сухопутных войск, был информирован, что немецкие войска группы армий «Центр» выставили заслон вдоль канала Москва – Волга, обеспечив свой восточный фланг. При этом, по-видимому, имелся в виду захват 7-й танковой дивизией 3-й танковой группы плацдарма на западном берегу канала у Яхромы и выход передовых частей 5-го армейского корпуса 4-й танковой группы в район Красной Поляны.

Ввиду значительного разрыва на стыке войск 16-й и 30-й армий головные немецкие подразделения с танками появились в населенном пункте Красная Поляна еще 24 ноября 1941 года. [235]

Командующий 16-й армией К. К. Рокоссовский по указанию Генерального штаба и лично И. В. Сталина, собрав в Черной Грязи группу войск под командованием генерала В. И. Казакова, атаковал немцев в Красной Поляне и отбросил их на 3–5 километров в северном направлении.

Для противодействия противнику на этом направлении была создана группа Ф. Т. Ремизова в составе 282-го стрелкового полка 119-й стрелковой дивизии, 145-й танковой бригады и 1-го отдельного кавалерийского полка. 28 ноября 1941 года она заняла оборону на рубеже Озерецкое – Пекино. [236]

282-й стрелковый полк, принявший на себя главный удар 2-й немецкой танковой дивизии на линии Бабиха – Озерецкое 29 ноября 1941 года, под давлением превосходящих сил немецкой танковой дивизии к 30 ноября вместе с остальными частями группы Ф. Т. Ремизова занял оборону на рубеже Владычино – Клушино – Льялово.

Удержать оборону на этом направлении малочисленная группа Ф. Т. Ремизова не смогла, и 30 ноября 1941 года 2-я танковая дивизия немцев оказалась в Красной Поляне и Катюшках. В дальнейшем, к 1 декабря 1941 года, группа Ф. Т. Ремизова пыталась контратаковать противника в направлении Красной Поляны, но была вынуждена перейти к обороне населенного пункта Поярково.

Пытаясь любой ценой развить успех, достигнутый в боях за Москву на северном направлении, немецкое командование решило ввести в бой дополнительные силы. Однако они натолкнулись на героическое сопротивление войсковых частей группы Ф. Д. Захарова, которые перекрыли этим дополнительным немецким войскам путь на юг.

Группа Ф. Д. Захарова, отражая атаки 1-й танковой дивизии, брошенной немцами в бой из своего последнего резерва 1 декабря 1941 года, а также 23-й пехотной дивизии, вышла 2 декабря к Белому Расту, где, находясь в полуокружении, продолжала сражаться.

Для отражения атак прорывающихся к Красной Поляне и Хлебниково немецко-фашистских войск еще 27 ноября 1941 года командование Красной Армии приступило к формированию соединения А. И. Лизюкова, послужившего основой для создаваемой 20-й армии. [237]

20-я, а также вновь формируемая 1-я ударная армии должны были устранить брешь в обороне Западного фронта на участке между 16-й и 30-й армиями.

На схеме 35 показан рубеж сосредоточения формируемой группы войск А. И. Лизюкова: Хлебниково – Черкизово – Усково.

Соединение А. И. Лизюкова смогло включиться в боевые действия только после 2 декабря 1941 года, уже в составе 20-й армии.

Перед 20-й армией была поставлена задача блокировать дальнейшее продвижение 2-й танковой и 106-й пехотной дивизий противника к Москве.

Немцы, вновь прорвавшиеся к Красной Поляне 30 ноября 1941 года, используя этот район в качестве исходного плацдарма, продвинулись своими разведывательными подразделениями до рубежа Черкизово – Ивакино, всего в 10 километрах от Москвы.

В это время они также атаковали станцию Лобня и район Хлебниково.

Однако основным силам немецко-фашистских войск выйти на этот рубеж не удалось.

Вступившая в сражение 20-я армия контратаковала немецкие блуждающие группы на рубеже Черкизово – Ивакино – Хлебниково и 3–4 декабря 1941 года подошла к рубежу Владычино – Поярково – Перепечино – Носово – южнее Красной Поляны – Катюшки – Горки и далее Шолохово – Черная – восточнее Белого Раста.

Схема 35. Отражение попыток передовых частей 2-й танковой и 106-й пехотной немецких дивизий прорваться к Москве с севера, на солнечногорском направлении, в период с 25 ноября по 2–3 декабря 1941 года

Для оказания помощи группе Ф. Д. Захарова 1 декабря 1941 года 1-я ударная армия, не ожидая указания Генерального штаба и руководства Западного фронта, контратаковала немецко-фашистские войска по направлению к Ольгово, чем способствовала выходу группы Ф. Д. Захарова сначала к Кузяево, а затем, 3 декабря 1941 года, за канал Москва – Волга.

1-я ударная армия встретила ожесточенное сопротивление немецко-фашистских войск и к 5 декабря 1941 года вышла на рубеж Животино – Борносово – Сокольниково – Хорошилово – совхоз Ермолино. [238]

Следует сказать, что первый контрудар 1-я ударная армия нанесла по противнику, прорвавшемуся на восточный берег канала Москва – Волга, еще 28 ноября 1941 года, у населенного пункта Перемилово.

Как видно на схеме, основной удар на солнечногорском направлении, к востоку от Ленинградского шоссе, немцы наносили в сторону населенного пункта Красная Поляна.

Ниже приводятся ссылки на источники, содержащие указания на архивные материалы и воспоминания очевидцев, описывающие драматические события в районе Красной Поляны, которые происходили в период с 23 ноября по 5 декабря 1941 года. Подробности этих событий освещают героические усилия Красной Армии и народного ополчения по защите города Москвы.

После захвата 23 ноября 1941 года города Солнечногорска немецкие войска начали стремительное продвижение к югу по Ленинградскому шоссе и восточнее от него. «В результате 2-я венская танковая дивизия. оказалась в 60 километрах от Москвы на великолепной дороге»… [239]

Командующий 16-й армией К. К. Рокоссовский, прибывший 24 ноября 1941 года в Пешки, пытался организовать противодействие противнику у Солнечногорска. Однако немецкие танки ночью 25 ноября ворвались в Пешки, и Рокоссовский утром 25 ноября перебрался в Льялово, к Малинину, на свой основной командный пункт.

«Не успели даже обосноваться в Льялово, как на северо-восточной окраине села развернулся бой с немецкими танками. нам пришлось из Льялово уйти в Крюково»… [240] Как следует из воспоминаний Рокоссовского, вечером 25 ноября КП 16-й армии был переведен в Крюково.

О ночи на 26 ноября 1941 года К. К. Рокоссовский вспоминает: «Ночью – это было в конце ноября на моем КП в Крюково – Верховный Главнокомандующий спросил, известно ли мне, что в районе Красной Поляны появились части противника»… И. В. Сталин потребовал остановить немцев. Срочно был организован контрудар. «К исходу дня немцы с их танками были выбиты из Красной Поляны и отброшены на 4–6 километров к северу»… [241]

Из воспоминаний генерала В. И. Казакова, возглавлявшего контрудар по немцам в Красной Поляне, следует, что он наносился 26 ноября 1941 года.

О принадлежности немецких войсковых частей, захвативших 24 ноября 1941 года Красную Поляну, данных не имеется. Прослеживается только кратчайший путь их движения, проходивший через населенные пункты Холмы и Мышецкое, в полосе разрыва между войсками правого фланга 16-й армии и войсками левого фланга 30-й армии Западного фронта.

Редактор газеты «Красная звезда» Д. Ортенберг, узнавший о боевых действиях в районе Красной Поляны 26 ноября 1941 года, на следующий день пытался выяснить подробности у Г. К. Жукова. «Газета делалась в обычном темпе, но из головы не выходила Красная Поляна. Я сидел словно на иголках и, как только вычитал полосы, сразу же умчался в Перхушково к Жукову. Была уже ночь, когда я встретился с ним. Как обычно, я готовился услышать от него сжатую характеристику обстановки на основных направлениях Московской битвы, и конечно, меня в первую очередь интересовала Красная Поляна. Но Жуков повел речь о другом – о кризисе немецкого наступления на столицу»… [242]

Таким образом, Д. Ортенбергу не удалось выяснить, что происходило в районе Красной Поляны до 27 ноября 1941 года.

В издании Института военной истории МО СССР о поселке Красная Поляна говорится: «Ближайший к столице населенный пункт, захваченный немецко-фашистскими войсками (30 ноября 1941 года). 8 декабря 1941 года Красная Поляна была освобождена частями 331-й стрелковой дивизии (генерал-майор Ф. П. Король) и 28-й отдельной стрелковой бригадой (полковник А. П. Гриценко), усиленных танковым батальоном»… [243]

В книге «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой» под редакцией В. Д. Соколовского читаем: «Несмотря на упорнейшее сопротивление, остановить наступавшего противника войска 16-й армии не смогли. Угроза прорыва 106-й и 23-й пехотных дивизий и 2-й танковой дивизии в районы Красной Поляны и Химки еще больше усилилась» [244] (в период 28–29 ноября 1941 года).

В суточном оперативном донесении Генеральному штабу вермахта за 30 ноября 1941 года в разделе «5-й армейский корпус» сказано: «2-я танковая дивизия на линии Красная Поляна – Бабиха. 2-я танковая дивизия заняла район Красная Поляна»… [245]

В книге Е. Воробьева в записи за 30 ноября отмечено: «Фронтовая сводка принесла тревожное сообщение: противник захватил Красную Поляну, соседний поселок Пучки и деревню Катюшки»… [246]

Таким образом, повторный захват немцами Красной Поляны состоялся 30 ноября 1941 года силами 2-й танковой дивизии, передовые отряды которой 29 ноября – 2 декабря 1941 года вели бои с выдвинутыми на рубеж Ивакино – Черкизово формированиями вновь создаваемой 20-й армии.

О боях в этом районе говорится в оперативной сводке № 170 Главного командования сухопутных войск вермахта за 2 декабря 1941 года: «Находящиеся. перед 5-м армейским корпусом. силы всеми средствами пытаются удержать тыловую дорогу и дефиле восточнее станции Хлебниково»… [247]

Имеется высказывание А. С. Мясникова, который приводит факт о прорыве колонны немецких мотоциклистов 30 ноября 1941 года на мост через канал имени Москвы южнее населенного пункта Ивакино. [248]

Так как в формировании 20-й армии активное участие принимали войска Московской зоны обороны, представляет большой интерес выдержка из архивных материалов, приведенных в «Истории Московской зоны обороны»: «29 ноября – 2 декабря. Оборонительные бои 20-й армии на рубеже Ивакино, Черкизово…»… [249]

О глубине проникновения немецких войск в этом районе пишет и П. Карель в своей книге «Восточный фронт»… «Боевые охранения 2-й танковой дивизии находились в районе конечной остановки московского трамвая. Штурмовые подразделения 62-го инженерного батальона из Виттенберга ближе всех подобрались к Москве. вклинившись в пригород г. Химки, всего в 8 километрах от окраины города и в 16 километрах от Кремля»… [250]

Здесь у П. Кареля, относившего эти события к 5 декабря, содержится неточность: передовые подразделения 20-й армии еще 3 декабря 1941 года заняли район, в который прорывались немецкие разведывательные группы.

Схема 35 иллюстрирует ход боевых действий в районе Красной Поляны с 25 ноября по 3 декабря 1941 года. На ней пунктирной стрелкой условно показано возможное направление продвижения немецких мотоциклистов в пригороды Химок. До настоящего времени официальные документы, подтверждающие этот факт, не опубликованы в имеющейся исторической литературе.

Также отсутствуют описания подробностей боестолкновений на рубеже Черкизово – Ивакино – Хлебниково с 27 ноября по 1 декабря 1941 года, когда 20-я армия еще только формировалась.

В мемуарной литературе очень скудные сведения содержатся и о героических усилиях группы Ф. Т. Ремизова, вставшей на пути немецко-фашистских войск, прорывавшихся в район Красной Поляны.

Генерал-полковник Л. М. Сандалов вспоминает, как А. И. Лизюков ввел его в курс событий, происходивших 29 ноября 1941 года: «На рубеже Красная Поляна, Большие Ржавки части группы Ремизова с трудом сдерживают натиск танковой и пехотной дивизий противника»… [251]

В этот день 2-я танковая и 106-я пехотная дивизии немцев приблизились к району Красной Поляны. О выходе немецко-фашистских войск к Красной Поляне К. Ф. Телегин в своих мемуарах писал: «27 ноября противник ворвался в Льялово, Клушино, Холмы. 28 захватил Поварово, а к 29 ноября подошел к Озерецкому, Красной Поляне. Расположенному на огневых позициях в Химках артиллерийскому дивизиону большой мощности (210-миллиметровым пушкам. – В. Б. ) приказано было открыть огонь по противнику, прорвавшемуся в район Красной Поляны»… [252]

Ударами нашей артиллерии была уничтожена позиция дальнобойных орудий, готовившихся немцами для обстрела Москвы. По мнению историков, это произошло после получения в столице сообщения от жителей Красной Поляны о подготовке немцами обстрела Москвы (см.: газета «Правда», 1986, 4 августа).

В послевоенные годы делались попытки «уточнить» некоторые исторические факты, связанные с боевыми действиями в ближнем Подмосковье. В сборнике «Битва за Москву», выпущенном издательством «Московский рабочий» к сорокалетию Победы в Великой Отечественной войне, при подготовке некоторые материалы были «уточнены и сокращены»… Изменениям оказались подвергнуты мемуары военачальников, лично принимавших участие в битве за Москву и описавших события так, как они были сохранены в их памяти и архивах.

Так, в отрывке из книги Л. М. Сандалова «На московском направлении» (с. 270 сборника) опущены показания немецкого солдата, захваченного в боях у Красной Поляны, который засвидетельствовал свою принадлежность ко 2-й танковой дивизии, что важно для установления немецких сил, противостоявших нашим войскам 20-й армии.

В воспоминаниях В. И. Казакова, описавшего первый захват немцами Красной Поляны в конце ноября 1941 года, опущена дата, когда наша артиллерия должна была открыть огонь по противнику, прорвавшемуся к Красной Поляне (см. с. 189 сборника). В первоначальном варианте текста у В. И. Казакова содержится ссылка на дату этого события – 24 ноября 1941 года. Из текста сборника «Битва за Москву» эта дата исключена без всякого объяснения, что некорректно; кроме того, неясно, кому принадлежит эта инициатива, – автор сделать этого уже не мог, а на вновь выявленные обстоятельства, если они были установлены, ссылки нет.

Аналогично упрощен ход боевых действий и в издании 2004 года – в книге «Московская битва в хронике фактов и событий», где бои 24–27 ноября 1941 года у Красной Поляны, описанные Рокоссовским и Казаковым, вовсе исключены из рассмотрения. [253]

Отказ от признания факта боевых действий в районе Красной Поляны в период с 24 по 27 ноября 1941 года в книге «Москва, 1941 год: от трагедии поражений к Великой Победе» привел ее автора А. М. Самсонова к серьезным противоречиям. На странице 140 он пишет, что Красная Поляна была занята противником 30 ноября и на следующий день – 1 декабря 1941 года – освобождена частями Рокоссовского, а на странице 141 – о захвате Красной Поляны 3-й танковой группой немцев в тот же день – 1 декабря. [254]

Между тем редакционная коллегия газеты «Красная звезда» (корреспондент по Западному фронту – Милецкий, главный редактор – Ортенберг) с тревогой следили за боями у Красной Поляны с 26 по 28 ноября 1941 года, что согласуется с воспоминаниями об этих днях Рокоссовского и Казакова. [255]

Контрудары 16-й и 20-й армии

Учитывая серьезный прорыв немецко-фашистских войск в районах Красная Поляна и Нефедьево – Шеметково, командование Западного фронта и 16-й армии приняло решение о нанесении контрударов по прорвавшемуся противнику еще до начала общего контрнаступления по всему Западному фронту.

На схеме 36 показана линия фронта на ближних подступах к Москве после нанесения контрударов по немецким войскам в районах Нефедьево – Шеметково и Красной Поляны.

Контрудар в районе Красной Поляны наносился силами вновь введенной в состав Западного фронта 20-й армии. Она была развернута на рубеже Хлебниково – Ивакино – Черкизово – Усково. При формировании 20-й армии в состав ее артиллерийских частей был включен дивизион гвардейских реактивных минометов, которым командовал И. Г. Прокопов. Свое первое боевое крещение этот дивизион получил в двадцатых числах ноября 1941 года. В это время район Озерецкое – Владычино еще находился в зоне ответственности 16-й армии Рокоссовского, и гвардейцы-минометчики получили возможность применить свое оружие против немецко-фашистских войск, сосредотачивавшихся в Красной Поляне. Огонь по врагу был открыт по приказу К. К. Рокоссовского неожиданно, одновременно с огнем артиллерии В. И. Казакова. Противник был вынужден отойти и вторично занял Красную Поляну только через несколько дней, 30 ноября 1941 года, после подхода основных сил 106-й пехотной и 2-й танковой дивизий 5-го армейского корпуса немцев. Непосредственно в направлении Красной Поляны были задействованы 331-я стрелковая дивизия со 134-м танковым батальоном и 28-я стрелковая бригада со 135-м танковым батальоном.

Схема 36. Линия фронта на ближних подступах к Москве на волоколамском и солнечногорском направлениях по состоянию на 5 декабря 1941 года, после нанесения советскими войсками контрударов по прорвавшимся немецко-фашистским

Наступление 20-й армии в направлении Красной Поляны проводилось войсками, не полностью завершившими сосредоточение на исходном рубеже и не располагавшими разведданными о немецкой обороне, что замедляло их продвижение вперед. Преодолевая упорное сопротивление войскам противника, части 20-й армии 3 декабря 1941 года продвинулись на рубеж Горки – Катюшки. [256]

К исходу дня 5 декабря 1941 года 331-й стрелковой дивизией и 28-й стрелковой бригадой был освобожден от немецко-фашистских захватчиков населенный пункт Катюшки; выход частей 20-й армии на восточные окраины населенных пунктов Горки и Пучки состоялся 7 декабря 1941 года, уже после начала контрнаступления по всему Западному фронту. [257]

Таким образом, за три дня до начала общего контрнаступления подразделения 20-й армии продвинулись с рубежа Ивакино – Черкизово, который они занимали по 2 декабря 1941 года включительно, на рубеж Перепечино – Носово – севернее Катюшек – южнее Красной Поляны – Горки (населенный пункт около деревни Пучки).

На этом рубеже они и закрепились по состоянию на 4–5 декабря 1941 года.

Ко времени выхода 20-й армии на линию Перепечино – Носово 2-я танковая и 106-я пехотная дивизии немцев сумели к 3 декабря 1941 года превратить Красную Поляну в сильно укрепленный опорный пункт, который 20-й армии с ходу взять не удалось.

В Красной Поляне кроме огневых позиций артиллерии и большого числа танков немцы, не собираясь отходить, разместили свои военные склады, включая парадное обмундирование для победного марша по Красной площади в Москве.

Располагая незначительным количеством танков, наступавшие на Красную Поляну войска 20-й армии вынуждены были атаковать противника в основном силами пехотных частей 331-й стрелковой дивизии и 28-й стрелковой бригады.

Несмотря на то что 331-я стрелковая дивизия и 28-я стрелковая бригада продвинулись вперед на 3–4 километра, они вошли в непосредственное соприкосновение с основными силами 2-й танковой и 106-й пехотной дивизий немцев, создали прочный заслон для дальнейшего продвижения немецко-фашистских войск вперед к Москве и вынудили противника перейти к обороне. Красная Поляна была освобождена от немецко-фашистских войск только после начала общего контрнаступления Красной Армии.

Об этом времени И. Г. Прокопов вспоминает: «6 декабря 1941 года 15-й отдельный дивизион поддерживал наступление 20-й армии на Красную Поляну. После артиллерийской подготовки и нашего залпа 331-я стрелковая дивизия подошла к окраинам поселка. Здесь противник держался прочно. силами до полка перешел в контратаку»… [258] После нескольких обстрелов, после двух дней непрерывных боев поселок Красная Поляна 8 декабря 1941 года был освобожден.

Не менее героической была атака 64-й морской бригады на укрепленный немцами Белый Раст 4 декабря 1941 года.

Контрудар по немецким войскам на участке Шеметково – Нефедьево был нанесен 4–5 декабря 1941 года. Войска 16-й армии после мощной артподготовки перешли в наступление на участках 18-й стрелковой и 9-й гвардейской стрелковой дивизий.

18-я стрелковая дивизия и 146-я танковая бригада к исходу дня 5 декабря овладели Шеметково.

9-я гвардейская стрелковая дивизия, 17-я танковая бригада и 40-я стрелковая бригада начали наступление на Петровское и Нефедьево и выбили немцев из Нефедьево. [259] В бою за Нефедьево немцы потеряли до тысячи солдат и большое количество военной техники.

В связи с угрозой окружения 5-я и 10-я танковые дивизии немцев были вынуждены поспешно отойти на рубеж Дедово – Талызино. После боя под Нефедьево 10-я танковая дивизия была выведена немецким командованием из зоны боевых действий для доукомплектования и в дальнейшем использовалась в качестве резерва.

В результате проведенного наступления в конце дня 5 декабря 1941 года войска 16-й армии на волоколамском направлении закрепились на рубеже Матушкино – восточная окраина Крюково – Каменка – Баранцево – восточная окраина Бакеево – Надовражино – Петровское – Селиваниха – Ленино – восточнее Рождествено. [260]

Контрнаступление, предпринятое 5 декабря на Крюково, привело только к освобождению его восточной окраины.

Контрудары 16-й армии генерала Рокоссовского под Нефедьево и Шеметково, проведенные 4–5 декабря 1941 года, подтвердили предположение руководства Западного фронта и Ставки Верховного Главнокомандования о том, что противник выдохся и способен только на оборону.

Следует упомянуть о разночтении в литературе по поводу захвата немцами Красной Поляны. Настоящий текст базируется на официальных документах, указывающих на то, что в период с 30 ноября по 8 декабря 1941 года в Красной Поляне находились части 2-й немецкой танковой дивизии. Однако в книге «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой» под редакцией В. Д. Соколовского утверждается, что Красная Поляна была захвачена 1-й танковой и 23-й пехотной дивизиями немцев только 3 декабря 1941 года. [261]

Аналогичные данные приводятся в книге Д. З. Муриева «Провал операции „Тайфун“» «Командование группы армий „Центр“ ввело в сражение последние резервы – 1-ю танковую дивизию и 23-ю пехотную дивизию. Эти соединения. захватили Озерецкое, Красную Поляну и Катюшки»… [262]

Эти утверждения противоречат трем документам:

схеме 8, приведенной в том же издании под редакцией В. Д. Соколовского, на которой указан предельный рубеж продвижения 1-й танковой и 23-й пехотной дивизий по состоянию на 3 декабря 1941 года, проходивший через Каменку, Хорошилово, Белый Раст;

схеме 11 из того же издания, согласно которой 23-я пехотная дивизия по состоянию на 5 декабря 1941 года находилась в районе Белый Раст, а 1-я танковая дивизия была отведена в северо-западном направлении от района Каменка; [263]

донесению 3-й танковой группы за 5 декабря 1941 года, в котором сообщается, что 1-я танковая дивизия отражает атаки Красной Армии под Хорошилово. [264]

Кроме того, 1-я немецкая танковая дивизия была сильно измотана в предыдущих боях при подходе к Каменке и Белому Расту. По состоянию на 30 ноября 1941 года она располагала всего 37 пригодными для использования танками. [265]

Двойное толкование вопроса о принадлежности немецких танков, прорвавшихся в район Красной Поляны, содержится и в работе генерал-полковника Л. М. Сандалова, также описавшего боевые действия у железнодорожной станции Лобня 1–2 декабря 1941 года.

В своей книге «На московском направлении» Л. М. Сандалов говорит о захвате частями 3-й танковой группы Озерецкого, Красной Поляны и их выходе к станции Лобня.

Действительно, командующий группой армий «Центр» фон Бок приказал 1-й танковой дивизии резерва из состава 3-й танковой группы во взаимодействии с 23-й пехотной дивизией наступать на Москву вдоль западного берега канала Москва – Волга. [266]

Не исключено, что некоторым частям этих немецких дивизий удалось 1–3 декабря 1941 года продвинуться в район восточнее Красной Поляны, в направлении Савеловской железной дороги.

В этом случае после разгрома этих немецких частей войсками 20-й армии и бойцами Московской зоны обороны под станцией Лобня их остатки могли быть использованы для усиления немецких 2-й танковой и 106-й пехотной дивизий, противостоявших частям 20-й армии Западного фронта, переходившим 2–3 декабря 1941 года в контрнаступление в направлении Красной Поляны.

На схеме 35 тонкой стрелкой указано возможное направление движения ограниченных сил 1-й танковой дивизии по Рогачевскому шоссе к станции Лобня.

Далее, на странице 255 Л. М. Сандалов ведет речь о подготовке контрнаступления 2 декабря 1941 года уже против 2-й танковой и 106-й пехотной дивизий немецких войск в направлении Красная Поляна, хотя на странице 252 он писал о взятии Красной Поляны 3-й танковой группой. [267]

Следует добавить, что в 2004 году коллектив авторов во главе с В. П. Филатовым и Б. И. Невзоровым вновь возвращается к вопросу о наступлении немецких частей Рейнгардта по Рогачевскому шоссе и утверждает о захвате ими Озерецкого и поселка Катюшки 1 декабря 1941 года при выдвижении к станции Лобня. [268]

При этом ссылаются на работу A. M. Самсонова, писавшего: «1 декабря после сильной артиллерийской подготовки и ударов авиации танковые и моторизированные части группы Рейнгардта вновь атаковали позиции, занимаемые группой генерала Ф. Д. Захарова, и, прорвавшись, устремились вдоль Рогачевского шоссе к Москве. Немецко-фашистские войска захватили Белый Раст, Озерецкое, Красную Поляну, Катюшки и вышли у станции Лобня и севернее к полотну Савеловской железной дороги»… [269] При ссылке на A. M. Самсонова упоминание о Красной Поляне было исключено.

В этом случае, касаясь вопроса принадлежности немецких танковых групп, прорвавшихся в район Красной Поляны, не будет излишним привести свидетельство командующего 2-й танковой армии Гудериана. О событиях 27 ноября 1941 года он пишет: «2-я бронетанковая дивизия 4-й армии добралась до Красной Поляны, в 22 километрах к северо-западу от Москвы»… [270] На карте № 26 за 1–5 декабря 1941 года можно видеть, что основные силы 3-й танковой группы Рейнгардта размещены в треугольнике: 1-я танковая дивизия – в районе города Клин, 7-я танковая дивизия – в районе города Дмитров, 6-я танковая дивизия – юго-восточнее города Клин. Как и Карель, Гудериан не упоминает о выходе войсковых частей Рейнгардта в район Красной Поляны и населенного пункта Катюшки. Пехотную поддержку 2-й танковой дивизии 4-й танковой группы в районе Красной Поляны обеспечивала, по данным той же карты № 26, 106-я пехотная дивизия 5-го армейского корпуса. [271]

Поэтому следует рассмотреть вариант развития событий у станции Лобня, когда правый фланг немецкой 3-й танковой группы сумел дойти до Белого Раста и только частью сил смог выйти по Рогачевскому шоссе в направлении Озерецкого.

Наиболее убедительно об этом говорится в первой книге «Восточный фронт» П. Кареля, который считал конечной точкой продвижения 3-й танковой группы переправу через канал Москва – Волга к северу от Лобни. Проведение атак на станцию Лобня он приписывал 5-му армейскому корпусу.

Относительно боевых действий частей 5-го армейского корпуса у станции Лобня П. Карель упоминает дважды: «…Дозоры 62-го танкового инженерного батальона. выдвинулись. 30 ноября перед головными частями 2-й танковой дивизии для нанесения удара по железнодорожной станции Лобня.» «Штурмовая команда 38-го танкового Инженерно-саперного батальона пробралась на станцию Лобня…»… [272]

Боевые действия у станции Лобня были весьма ожесточенными; немцы упорно, из последних сил, пытались пройти в юго-восточном направлении, бросая в бой свои последние резервы.

О двух попытках немецко-фашистских войск прорваться на юго-восток в районе станции Лобня рассказал и К. Ф. Телегин при описании героизма воинов Московской зоны обороны, вставших на пути немецких танков у населенного пункта Киово (в настоящее время вошел в черту города Лобня): «Зенитную артиллерийскую батарею воентехника 2-го ранга И. В. Жаворонкова и политрука Д. А. Сажнева, защищавшую деревню Киово, 1 декабря атаковали свыше десятка танков с автоматчиками. Орудийные расчеты замполитрука В. Г. Громышева и сержанта Г. А. Шадунца вступали в единоборство с танками.

Беглым огнем они прижали к земле автоматчиков, а затем запылали два танка, и противник отошел. 3 декабря с рассветом до 20 танков и до батальона пехоты вновь пытаются овладеть Киово, их натиск не выдерживают бойцы двух рот 2-го полка 2-й Московской стрелковой дивизии и отходят, но оставшиеся на своих позициях два орудия с бесстрашными командирами Громышевым и Шадунцем. заставили танки противника метаться по полю. еще пять вражеских танков остались догорать на поле боя. Ошеломленный отпором и потерями, противник прекратил атаки»… [273]

Анализ воспоминаний участников последних оборонительных сражений на солнечногорском направлении показывает, что в отражении немецких атак у станции Лобня принимали участие как минимум еще два подразделения Красной Армии: 35-я стрелковая бригада при поддержке танков на рубеже перед полотном Савеловской железной дороги и бойцы 331-й стрелковой дивизии, разворачивавшейся у Хлебникова.

Учитывая, что вторая атака немецких танков на станцию Лобня проходила 3 декабря 1941 года, можно заключить, что выход наших частей к населенному пункту Горки произошел после 3 декабря.

Таким образом, как явствует из изложенного, можно полагать, что повторный захват немцами Красной Поляны был произведен 2-й танковой и 106-й пехотной дивизиями 4-й танковой группы 30 ноября 1941 года, а прорыв в район станции Лобня осуществлялся танковыми инженерно-саперными частями 5-го армейского корпуса, в который входили части 2-й танковой дивизии.

Продвижение основных сил 1-й танковой дивизии 3-й танковой группы было остановлено в районе Белого Раста 3 декабря 1941 года, и выход небольшой части этих немецких войск по Рогачевскому шоссе через Озерецкое если и был, то только к станции Лобня.

Прорыв основных сил 1-й танковой и 23-й пехотной дивизий к Озерецкому, хотя и планировался немецким командованием, не состоялся. В телеграмме от 5 декабря 1941 года группе армий «Центр» из штаба 3-й танковой группы сообщается: «Наступление 1-й танковой дивизии и 23-й пехотной дивизии в направлении. Хорошилово из-за сильного сопротивления противника развивается очень медленно. После достижения линии канала Волга – Москва южнее города Яхрома силами 23-й пехотной дивизии и 1-й танковой дивизии необходимо перейти к обороне всей танковой группе»… [274]

В заключение следует привести пояснения относительно прохождения оборонительного рубежа в северо-восточном направлении от Красной Поляны, восточнее населенного пункта Озерецкое.

В разных источниках указываются разные даты освобождения нашими войсками Озерецкого.

Так, во втором томе «Истории Великой Отечественной войны 1941–1945» это событие отнесено к 3 декабря 1941 года (с. 263). Согласно схемам 8 и 11 из книги «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой» под редакцией В. Д. Соколовского Озерецкое к исходу дня 5 декабря еще находилось в руках противника. По свидетельству генерал-полковника Л. М. Сандалова («На московском направлении», с. 258), Озерецкое было освобождено 35-й стрелковой бригадой совместно с 31-й танковой бригадой к середине дня 8 декабря 1941 года.

Поэтому оборонительный рубеж на схеме 36 показан проходящим к востоку от Озерецкого, по направлению на север от населенных пунктов Пучки и Горки.

Также следует заметить, что оборонительный рубеж на стыке группы Ф. Т. Ремизова и 7-й гвардейской стрелковой дивизии проходил в двух километрах юго-западнее населенного пункта Клушино. [275]

4–5 декабря 1941 года, несмотря на все усилия, немцам не удалось прорваться на восточный берег канала Москва – Волга за рубеж Дмитров – восточнее Яхромы – Кузяево.

По этой причине дальнейшее наступление основных сил 5-го армейского корпуса немцев южнее рубежа Катюшки – Лунево было невозможно из-за угрозы их окружения частями 20-й и 1-й ударной армий, и 5-й армейский корпус перешел к обороне. Следует также иметь в виду, что к этому времени все резервы, имевшиеся у немецко-фашистских войск, были исчерпаны, а надежда на помощь 3-й танковой группы оказалась напрасной.

Здесь уместно привести отрывок из телефонного разговора командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока с генералом Йодлем из немецкого верховного командования, который состоялся 3 декабря 1941 года. Фон Бок докладывал в ставку Гитлера: «Наступление 3-й танковой группы задерживается из-за сильного сопротивления на запад от Яхромы, но в большей степени ему препятствует то обстоятельство, что пути продвижения танковой группы заминированы и местами пролегают через еще не замерзшие болота. Тем не менее я не оставляю надежды, что давление, оказываемое на противника 3-й танковой группой, благотворно скажется на положении 5-го корпуса, чей фланг в результате получит возможность наступать в южном направлении.

Но обещать я этого не могу, приближается время, когда войска полностью израсходуют свою ударную силу»… [276]

Предчувствие фон Бока было пророческим: до контрнаступления Советской Армии оставалось всего два дня.

Благодаря героическим усилиям войск Западного фронта и частей Московской зоны обороны немецко-фашистские войска на солнечногорском направлении после 5 декабря 1941 года были обречены на поражение.

На центральном направлении

На втором этапе операции «Тайфун», после выхода 10-й танковой дивизии вермахта на волоколамское направление, продвижение немецко-фашистских войск к Москве на центральном направлении Минск – Москва осуществлялось силами преимущественно пехотных частей.

9-й армейский корпус в составе 87-й, 78-й и 252-й пехотных дивизий вел наступление по северной стороне Минского шоссе (252-я пехотная дивизия была переброшена на центральное направление 27 ноября 1941 года, после захвата города Истры).

7-й армейский корпус вел атаку непосредственно вдоль Минского шоссе силами 197-й пехотной дивизии; 7-я пехотная дивизия наступала по южной стороне шоссе, 267-я пехотная дивизия – по северной.

Наступление сил 9-го армейского корпуса было более успешным, и перед ним ставилась задача выхода к Минскому шоссе в обход укрепленного района города Звенигорода.

7-й армейский корпус, преодолевая упорное сопротивление 82-й мотострелковой и 50-й стрелковой дивизий 5-й армии, вышел на рубеж озеро Полецкое – Нарские пруды, далее которого ему продвинуться не удалось.

Южнее 7-го армейского корпуса размещались позиции 20-го армейского корпуса, который силами 258-й, 292-й пехотных дивизий, 19-й танковой дивизии и 3-й моторизованной дивизии угрожал дальнейшим продвижением к Москве по Киевскому шоссе. [277]

В 20-х числах ноября, когда сражение на волоколамском направлении было в самом разгаре, немцы, пытаясь разъединить силы 5-й и 16-й армий Западного фронта, хотя и ограниченными силами, продолжали наступать вперед к Москве на центральном направлении. Против их 87-й и 78-й пехотных дивизий сражались немногочисленные части 129-й и 144-й стрелковых дивизий 5-й армии генерала Л. А. Говорова. Учитывая возможность прорыва немцев в район Звенигорода, командующий Западным фронтом Г. К. Жуков перебросил на рубеж Носоново – Сурмино 108-ю стрелковую дивизию 33-й армии. И когда силы 129-й стрелковой дивизии иссякли, удар немецких войск на участке фронта севернее Звенигорода приняла на себя 108-я стрелковая дивизия генерала И. И. Биричева. [278]

144-я стрелковая дивизия генерала М. А. Пронина отражала атаки 87-й пехотной дивизии в районе Локотни и 78-й пехотной дивизии в районе Колюбакино – Васильевское. Под натиском немцев 144-я стрелковая дивизия была вынуждена отойти на северо-восток, на рубежи обороны Звенигорода.

Образовался разрыв между 50-й и 144-й стрелковыми дивизиями на участке Власово – Волково. 78-я пехотная дивизия немцев, используя этот разрыв длиной около десяти километров, получила возможность осуществить прорыв на Кубинку, в тыл 50-й стрелковой и 82-й мотострелковой дивизий. Начались непрерывные атаки немцев на этом участке. На правом фланге их отражали части 144-й стрелковой дивизии, на левом – части 50-й стрелковой дивизии. 24 ноября 1941 года 50-я стрелковая дивизия заняла оборону на восточном берегу Москвы-реки на рубеже Власово – Полушкино. [279]

По состоянию на 25 ноября 1941 года 108-я стрелковая дивизия и 145-я танковая бригада сдерживали 252-ю, 87-ю и 78-ю пехотные дивизии на рубеже восточнее железной дороги Звенигород – Высоково. [280]

Обороняла Звенигород 144-я стрелковая дивизия генерала М. А. Пронина. Она отражала атаки 87-й и 78-й пехотных дивизий немцев на подступах к городу и заставила немецкие части обходить город с севера. 144-я стрелковая дивизия действовала в составе: 785-й стрелковый полк – на рубеже Рыбушкино – Ягунино, 612-й стрелковый полк – на рубеже Новоалександровка, 1310-й стрелковый полк (бывший ранее в составе 18-й дивизии народного ополчения города Москвы) – на рубеже Дютьково – Скоково, 457-й стрелковый полк защищал рубеж Супонево – Ершово, 449-й стрелковый полк – район Козино. [281]

Генерал М. А. Пронин, командир 144-й стрелковой дивизии, «…заверил командующего 5-й армии генерал-лейтенанта Л. А. Говорова, что дальше Звенигорода дивизия не отойдет даже в том случае, если придется всем погибнуть»… [282]

И дивизия сдержала свое слово. Понеся очень большие потери за время обороны Звенигорода – 1500 бойцов и командиров, – дивизия героически сражалась за каждый населенный пункт на подступах к городу. Населенные пункты Ершово и Скоково, расположенные на возвышенностях, господствующих над окрестностями Звенигорода, под натиском противника были временно оставлены защитниками города. Немецким автоматчикам удалось проникнуть в пригороды, но они были уничтожены.

Отражая беспрерывные атаки немецких войск, Звенигород, окруженный с севера, запада и востока на рубеже Ершово – Скоково – Грязь, удерживался героическими усилиями 144-й стрелковой дивизии.

Несмотря на это, еще 30 ноября 1941 года немецкое радио сообщило, что «5-я армия разбита и Московская Швейцария – Звенигород – занята войсками фюрера»… Отвечая по этому поводу на вопросы корреспондента газеты «Правда» 13 декабря 1941 года, командующий 5-й армией генерал-лейтенант Л. А. Говоров сказал: «30 ноября немцы известили по радио о полном разгроме моих частей и о взятии Звенигорода. Кстати, Звенигород все время был и остается советским городом»…

После контрнаступления, организованного Говоровым, 144-я стрелковая дивизия окончательно закрепилась на рубеже Козино – Супонево – южнее Ершово – Скоково – Дютьково – Новоалександровка – Ягунино – Рыбушкино. [283] Освобождение района Ершово состоялось 9 декабря 1941 года, уже после начала контрнаступления Красной Армии по всему Западному фронту. [284]

Между 25 ноября и 1 декабря 1941 года на центральном участке фронта установилось временное затишье. Как оказалось, немецко-фашистские войска готовились к своему последнему броску на Москву, который начался после 30 ноября 1941 года.

Немецкие пехотные дивизии при поддержке ограниченного количества танков (от 30 до 50) 1 и 2 декабря 1941 года продвинулись далее на восток, огибая Звенигород с севера и направляясь к месту впадения реки Истры в реку Москву, планируя выход к Минскому шоссе с севера, в районе Голицыно – Перхушково. Одновременно немецко-фашистские войска начали наступление на Кубинку из района Никифоровское и с юга, из района Наро-Фоминска, пытаясь выйти к Минскому шоссе по кратчайшему пути.

1 декабря 1941 года немцам удалось прорваться к населенным пунктам Криуши и Пронское. Вначале их наступление сдерживал 449-й стрелковый полк 144-й стрелковой дивизии. Затем, когда в районе Власово, Троицкое и Никифоровское сосредоточились силы 267-й пехотной дивизии, прорыв немецких частей, наступавших в направлении Никольского и Кубинки, отражали 20-я танковая бригада и 49-й стрелковый полк 50-й стрелковой дивизии.

О 2 декабря 1941 года П. Карель писал: «267-й пехотной дивизии из Ганновера предстояло сделать последнюю попытку прорыва советского рубежа к западу от Кубинки посредством охватного маневра через замерзшую Москву-реку»… [285]

Кончилась эта попытка неудачно – штурмовые батальоны боевой группы подполковника Майера были уничтожены. «Расчеты погибли. Пушки были разбиты или брошены. Наступил конец. Приходилось отступать. Они просто не могли пробиться»… [286]

Окончательно район Криушей и подступы к Никольскому были очищены от немцев совместным контрударом частей 50-й стрелковой дивизии, 20-й танковой бригады и 82-й мотострелковой дивизии 5 декабря 1941 года.

Попытка прорыва к Минскому шоссе в районе Кубинки с южного направления началась одновременно с атакой на Криуши и Пронское. 1 декабря 1941 года войска 20-го армейского корпуса немцев пошли в наступление на Кубинку из района Таширово.

Командующий 4-й немецкой армией генерал-фельдмаршал фон Клюге решил сделать последнюю попытку выйти к Минскому шоссе и в тыл 5-й армии генерала Говорова.

Наступление осуществляли до 60 танков 19-й танковой дивизии и 258-я пехотная дивизия.

Войска 20-го армейского корпуса прорвали нашу оборону на стыке 1-й гвардейской мотострелковой и 222-й стрелковой дивизии 33-й армии и двинулись по шоссе Наро-Фоминск – Кубинка по направлению к деревне Акулово. Танки 19-й танковой дивизии, продвигавшиеся вместе с пехотой, попали на минные ловушки, после ряда неудачных попыток преодолеть Акулово развернулись назад и в районе населенного пункта Головеньки повернули на восток. К исходу дня 2 декабря 1941 года 258-я пехотная дивизия с двенадцатью танками и самоходными орудиями достигла населенных пунктов Петровское, Юшково и Бурцево. Немцы начали срочную переброску в этот район подкреплений и занялись укреплением занятых позиций. До Москвы отсюда было 35 километров, до Минского шоссе и Голицыно – 8 километров. [287]

На схеме 37 показаны попытки прорыва немецких войск к Кубинке с севера, в районе Криуши – Пронское – Никольское и на Кубинку и Голицыно с юга, в районах Акулово и Юшково. Там же показана подготовка контрударов по прорвавшимся немецким частям. Следует заметить, что в обоих случаях, вопреки немецкой точке зрения, им противостояли не какие-то свежие советские дивизии, а сильно ослабленные в боях полки Западного фронта. Но наиболее ожесточенное наступление после 1 декабря 1941 года немцы предприняли на позиции 108-й стрелковой дивизии.

Схема 37. Последние попытки немецко-фашистских войск прорваться к шоссе Минск – Москва 1–3 декабря 1941 года

После упорных боев в течение 2–3 декабря 1941 года части 108-й стрелковой дивизии, отошедшие на рубеж Аносино – Покровское – западнее Павловской Слободы – восточнее Юрьево, отражали немецкие атаки на восточных окраинах населенных пунктов Покровское, Захарово, Обушково.

Дальнейшее продвижение немецкой 252-й пехотной дивизии 9-го армейского корпуса на этом участке фронта было остановлено войсками генерала Л. А. Говорова, который ввел в бой части резерва – 22-ю танковую бригаду, 1-й гвардейский мотоциклетный полк и мотострелковый батальон 82-й мотострелковой дивизии. 2 декабря 1941 года 108-я стрелковая дивизия была также усилена 37-й стрелковой бригадой 16-й армии Западного фронта. [288]