Требуется сообщник Новицкий Вадим
– И как? – спросила Женька, решив ничему не удивляться хотя бы ближайшие пятнадцать минут.
– Да никак. Он мне свое, я ему свое. Он – нормы морали, я – умение шевелить мозгами. Он про то, что я корабли топлю, я ему про идиотов на борту.
Короче, однажды Белобог переборщил с разборками.
Возможно, я сам виноват, – нехотя признался Кощей.
– Вы были того… ну… неадекватны?
– Да набрался я! Принял человеческий облик, завалился в какой-то городишко, нашел хорошую компанию, вот и перебрал. Пока я им про боевой строй втюхивал, бочонок браги уговорил. Вот и «повело».
По возвращении завязалась драка. Начал ее Кощей. То ли брат что не так сказал, то ли неправильно поняли друг друга, но «моральные нормы» вступили в жесткий конфликт со «свободой личности». В результате потрепанный Чернобог был сброшен на землю. Чернобог не скончался в полете, а попал на землю и стал младенцем десятимесячного возраста. Правда, сначала он попал не в этот мир.
– Вы врете, – ахнула Женька.
– Вот уж нет, – заверил Кощей.
– Значит, и у нас в мире вы где-то бродите? – логично предположила Женька.
– Вряд ли, – осадил ее Кощей. – В твоем мире я погиб, и это Белобог, развлечения ради, бродит в виде доброго человека, наставляющего людей на путь праведный. Или просто работает учителем в школе. А может, он свихнулся и героически скончался в канаве. Вариантов масса! Выбирай любой!
В данном случае Кощей уцелел, хотя и попал в другой мир. Брат переживал за него, но поделать ничего уже не мог.
– И теперь у вас тут наступило благоденствие?
– С чего это? Спустя пару веков на Руси приняли христианство. Белыш, скорее всего, стал кем-то из архангелов, он толковый парень, – с тайной гордостью поделился Кощей. – Вместо меня какой-нибудь демон, и парень опять бьется за правое дело.
– А дальше что?
Дальше Кощей мало что помнил, ведь он был маленьким ребенком.
– Дайте угадаю, – скептически протянула Женька. – Вас кто-нибудь нашел, и вы попали в плохую компанию.
– Хм. Скорее они попали в плохую компанию, когда подобрали меня, – честно признался Кощей.
Мир, куда занесло горемыку, был сродни Англии на уровне шестнадцатого-семнадцатого веков. И попал Кощей удачно – подобрал его местный барон.
– Как рассказывала Эвелина, основываясь на семейных преданиях, его покорил мой взгляд, – ностальгически вспоминал Кощей. – Взгляд наивный и всепонимающий.
Кощей так посмотрел на Женьку, что у нее екнуло сердце. Учитывая, что тогда так смотрел крохотный, трогательный (а по словам Кощея – мелкий и изрядно обделавшийся) ребенок, приемный родитель должен был просто растаять.
– К тому же я, кроме будущего отца, никого к себе не подпускал. Сунулся было один из его провожатых, Эвелина рассказывала, что его укусил.
У приемного отца своих детей было три штуки, но Кощей удачно вписался в компанию. По его предположению, где-то в голове отложилось – с родней надо ладить, а то опять вниз полетишь. Имя он получил Максет.
– Ага! – наконец разрешилась загадка странного имени.
– Ого! – передразнил Кощей. – Кстати, на местном наречии это означало… Угадывай.
Он, довольный собой, ожидал решения.
– Чего я-то, – пробормотала Женька, пошевелила мозгами и заявила: – Знаете, Михаил Николаевич, если вы скажете, что оно означает Чернобог, я вас прямо обвиню во вранье. Честное слово.
– Почти угадала, – довольно кивнул Кощей.
– Врете, – сдержала слово Женька.
– Сам бы не поверил, – развел руками Кощей. – Назвали так, если честно, больше из-за цвета волос. А еще накануне Вильтор, отец мой, молился о запасном сыне. По тем временам смертность высокая была. В более точном переводе Максет звучит как «темный, посланный богами», но вкратце именно Чернобог.
Женька слушала раскрыв рот и едва не прикусила язык, так сильно дрожала от холода.
– Дальше что было? – потребовала она продолжения.
– Воспаление легких, – предположил Кощей, снял плащ и укутал Женьку.
Ему плащ доходил до колен, так что Женька смогла закутаться целиком, только нос торчал – дышать-то надо – и глаза, вдруг что интересное пропустит.
– Вы замерзнете? – спросила Женькина совесть.
– Да что мне будет! – беспечно отмахнулся Кощей.
– Насморк? – попробовала угадать Женька, но Кощей уже продолжил рассказывать, с удовольствием вспоминая свою молодость.
Рос он со всеми, с семи лет поступил под опеку гувернантки.
– Эвелины Стивовны?
– Точно.
Потом учителя, грамота и прочее. К его совершеннолетию старший сын Вильтора погиб, дочери повыходили замуж…
– И вы остались единственным наследником, к своему большому сожалению, – саркастически угадала Женька, кутаясь в плащ.
– Это да, – Кощей неожиданно погрустнел. – Вильям был хорошим братом.
Он тоскливо посмотрел вдаль и признался:
– Я даже с Белобогом так не ладил. Вильям за меня заступался, игрушки дарил. На своей лошади давал кататься. А уж какие мы битвы с ним разыгрывали, весь дом ходуном ходил. Нас с Вильямом Эвелина прикрывала, она тогда еще живая была.
Женька судорожно сглотнула.
– В общем, еще до того как брат от чахотки умер, начал я кое-что вспоминать, – продолжил Кощей. – По чуть-чуть. То образ какой мелькнет, то заклинание вспомню. Потом и вовсе решил, что я бог. Вильям мне верил, а отец, конечно, был в шоке, решил что я с ума сошел. Потом и он скончался, старый уже был. Однако женить меня успел.
– Вы женаты?! – заорала от удивления Женька.
– В чем проблема? – высокомерно осведомился Кощей.
– Ну, просто такой злодей, и вдруг жена, дети… – замялась Женька.
– Двое сыновей, близнецы, как и мы с Белобогом, – ответил Кощей. – Сейчас их прапрапрапра-правнуки теми землями владеют.
– А вы?
– Что я? – удивился Кощей. – Думаешь, я так запросто явлюсь и скажу: «Здрассте, я ваш дедушка». Там в галерее портрет мой остался, пусть любуются. Магию они почти не унаследовали, живут хорошо, вот и ладненько.
– Почти не унаследовали? – уточнила Женька.
– Почти, – подтвердил Кощей. – Я там был лет сто назад. Все в порядке.
– Хорошо?
– Еще как!
– Михал Николаич, неувязочка получается, – сообразила Женька. – Как вам может быть триста пятьдесят лет, если о вас известно лет пятьсот, не меньше. И это только у нас.
– Триста пятьдесят за вычетом.
– Каким? – не поняла Женька.
– Лет семьдесят я под завалом пролежал, лавиной накрыло. Сам выбраться не смог, вот и умер по-тихому на время, пока не раскопают или жертву не принесут.
– Человеческую? – возмутилась Женька.
– Хомячка, – в тон отозвался Кощей. – Потом еще было пленили меня и сожгли, гады. Поверь, это больно. Восстановиться смог лет через двадцать. В общем, вот так, «за исключением», и насчитал триста пятьдесят.
– Понятно. А с Эвелиной что?
– Ах это!
Эвелина воспитывала Максета до пятнадцати лет. После столь долгой и честной службы по настоянию отца стала домоправительницей. Своих детей не имела, родня жила далеко, и единственной привязанностью оказался юный Максет, который, по ее стойкому мнению, без присмотра пропадет окончательно.
К тому времени как скончался Вильям, Кощей уже давным-давно не нуждался в опеке. Он освоил, вернее вспомнил, основы магии, научился проходить в доступные миры, но привычно отчитывался, где был и что делал. Еще он нашел этот мир.
– Будто домой вернулся, – пояснил Кощей, подливая себе чай. Холод на высоте километра его, казалось, вообще не волновал. Даже щеки не покраснели. – Как ступил на землю, окончательно все вспомнил. И кто я, и откуда, и как дело было. Достаточно рассказал?
– Договор есть договор, – напомнила Женька, сурово зыркая из-под воротника плаща.
– Ох ты достукаешься! – предупредил Кощей.
– А Эвелина Стивовово, тьфу ты, – зло сплюнула Женька, запутавшись в имени-отчестве. – Короче, эта милая дама?
– Когда я вернулся, а прошло аж целых семь лет, она умирала, – просто пояснил Кощей. – Жена моя к тому времени другого мужа нашла…
– Кто ж ее осудит, – хмыкнула Женька.
– Согласен, – кивнул Кощей. – Сыновей в пансион учиться отправили, а Эвелина одна в своей комнате лежала.
– Но вы же знаете магию! – Женька высунулась из плаща, опомнилась и закуталась обратно. – Как же не спасли?
– Поздно было, – кратко ответил Кощей и замолчал.
Молчание длилось долго.
– Я действительно ничего не мог поделать, – сказал он, наконец. – Опоздал я. Но попрощаться успел. Взял ее за руку и чуть не заплакал. Я вообще человек сентиментальный.
– Вы? – вытаращилась Женька.
– Дед Мазай!
Девушка пристыженно затихла.
– Эвелина до того момента три дня в себя не приходила, а тут открыла глаза и говорит. – Кощей поджал губы, вскинул голову и очень похоже изобразил свою бывшую гувернантку: «Максет, ты без меня пропадешь. Делай что хочешь, но я тебя оставить не смогу, пока за ум не возьмешься».
– И вы ее в зеркало запихнули? – ужаснулась Женька.
– Попробуй я этого не сделать… но в целом – да. Вспомнил заклинание, и с тех пор она живет в построенном мною замке, на должности домоправительницы. Все счастливы. Теперь все?
– Ух ты! – едва смогла выдавить Женька. – Эй! Погодите, а с Москвой как? Вы же и в институте преподавали, жили там! Это вы переворот в девяностых организовали, да?
Патриотические чувства взяли верх, Женька, сбросив плащ, выпрямилась в полный рост, но, смерив высоту за пределами ковра и холод, с достоинством села на место и укуталась.
– Эк тебя занесло, – Кощей смотрел сочувственно. Он решил, что мозг бедной девушки перегружен и, похоже, дает сбой. – Была б нужда. Я ни в какую политику не совался.
– Да прям, – не поверила Женька.
– Представь себе, – Кощей вздохнул, словно поражаясь собственной глупости. – У меня здесь уже своя территория была, всю нечисть держал, вот и захотелось развлечься.
– Бандитом стали? – понимающе осведомилась Женька.
– Бизнес открыл.
– Я и говорю. Мне папа рассказывал, как все было. И сосед наш бандитом был, в двадцать три схоронили. А вы бессмертный.
– Не знаю насчет соседа, – дипломатично сказал Кощей. – У меня был просто бизнес.
– Папа говорит – это невозможно, – уличила Женька. – Под кем-то надо ходить.
– Смешная девочка, – констатировал Кощей, приосанился и глянул сверху вниз фирменным злодейским взглядом. – Я тебе кто, сосед? Или сопляк-шестерка?
– Поняла, – быстро сообразила Женька. – Это вы всех держали?
– Нет, – прищурившись, Кощей смотрел на солнце, сверяя курс ковра-самолета. – У меня техсалон небольшой. Мотоциклы на заказ делали. Да и сейчас делаем. Эксклюзив всегда ценят. Без магии, конечно, не обошлось, но все в меру. Так, пару фокусов показал, когда меня убить пытались, но в основном своими силами. Айкидо пришлось выучить, стрелять научился, но мзду не платил. Пытались подмять, конечно, спровоцировал пару разборок, от меня и отстали. Мотоциклы, замечу, высший класс, – с ноткой хвастовства заявил он, переводя взгляд на Женьку. – Салон, кстати, и сейчас работает. Мне золото нужно, духов кормить, да и так, по мелочи. Не основной доход, конечно, но и то монетка.
– Не верю я вам, – подозрительно прищурилась Женька. – Вот так вот явились, ни кола ни двора, ни знакомых…
– Знакомые были, – поправил Кощей. – Я еще в восьмидесятых поучиться захотел. Тратил, так сказать, государственные деньги на образование фольклорного персонажа.
– Вы? В институте? – Женька рот разинула от удивления.
– В институте, – передразнил Кощей. – Филфак МГУ! Все пять лет, от звонка до звонка.
– Подумаешь, – протянула Женька, скрывая зависть. – Надо же, за столько веков образование надумали получить…
– Так не первое же.
– При втором за два с половиной заканчивают, – уличила Женька.
– И какой диплом я должен был предъявить? Сорбонны одна тысяча восемьсот тринадцатого года? – резонно поинтересовался Кощей. – Или Оксфордский из параллельного мира? Впрочем, тот бы не подошел, он по математике. Да! Я еще три курса МИФИ закончил.
– Врете! – убежденно заявила Женька, обличительно указывая пальцем на Кощея. – Все равно вы все врете. Вы же старый!
– Еще какой, – согласился Кощей. – И?
– Да кто вас в институт возьмет, вам же ой как за сороковку! – Женька вспомнила о справедливости и нехотя поправилась. – Ну или около того. Вы яблочек молодильных поели? – ехидно осведомилась она.
– Рожу скорчил, – мимоходом пояснил Кощей и, видя недоверие собеседницы, вздохнул: – Ладно, смотри.
Он сосредоточился. Женька замерла в ожидании чуда. Ничего не происходило.
– Сейчас, – бросил Кощей. – Давно не практиковался.
Он опять сосредоточился, и опять безрезультатно.
– Очень интересный способ маскировки, – серьезно начала Женька и обомлела.
Лицо Кощея чуть разгладилось, морщины вокруг глаз исчезли, он слегка ссутулил плечи, и вот перед Женькой застенчивый молодой человек лет двадцати трех.
– Ой, ма-амочка.
– Впечатлило? – самодовольно понял Кощей, принимая прежний вид. – Давно не тренировался, а то ведь все пять лет с такой рожей ходил.
– И в МИФИ еще три года, – уважительно напомнила Женька, у которой, как у гуманитария, при слове «физика» начинало сводить скулы.
– Там проще. У нас к сессии все выглядеть начинали «далеко за тридцать». Особенно «теоретики».
– А лекции? – робко вспомнила Женька. – Которые у нас в педагогическом вели.
– Вовка попросил, – отмахнулся Кощей. – Мы с ним еще с филфака знакомы. Он приболел, а я как раз заглянул проверить, как дела в бизнесе.
– Хотите сказать, никто подмены не заметил?
– Деточка, я же маг, – сочувственно напомнил Кощей. – Студенты, как вижу, заметили, а начальство нет.
– Но вам же не меньше сорока! – воскликнула Женька. – Значит, вы все-таки стареете!
– Старел, – согласился Кощей. – Давно. Потом перестал. Где моя смерть – лучше не выспрашивай, – пресек он следующий вопрос, – иначе не то что за кроликами, ты у меня за червяками гоняться начнешь.
– Фигу! – обиделась Женька.
– Смотри! Рыба летит!
Женька уставилась в указанном направлении.
– Ну ты подумай, – покачал головой Кощей. – На ковре-самолете рыбу выглядывает!
– Я машинально, – возмутилась Женька.
– Верю-верю, – выставил ладони Кощей и утер слезы. – Вон, смотри.
– Опять на рыбу? – огрызнулась Женька.
– Вниз смотри, не пожалеешь.
Подозревая подвох, Женька легла на живот, свесила вниз голову и ахнула. Не из-за страха, его не было, пока она нужна Кощею, опасаться, кроме дурацких шуток, нечего, а от восхищения. Прямо под ней простирался лес. Рос он полукругом, как огромная радуга, и точно так же был разделен на полосы всех оттенков зеленого цвета.
– Сосны, дубы, березы, осины, клены, ну и так далее, – щурясь, словно кот, пояснил Кощей.
– Это вы все сделали? – пролепетала Женька.
– Я, – согласился Кощей.
– Опять магия, да?
– Нет, – отрезал Кощей. – Чуть какое чудо, так сразу магия. Да я этот лес своими руками сажал.
– Да ладно. Тогда бы семена одних деревьев заносило на полосы других, и все бы перемешалось.
– Уметь надо.
– Здорово. А вон там, смотрите!
Женька едва вниз не свалилась, указывая на другой лесок чуть поодаль.
– Там настоящая кувшинка! Ну вот же лепестки, а вон листочки!
– Этот зарастет скоро, – отозвался Кощей.
– Ну вы даете! – уважительно протянула Женька. – Надо же, целый лес высадить, да еще вот так… Жалко, его иначе как сверху и не разглядишь, – пожалела она.
Ковер пролетел над чудесными посадками, и внизу опять появились поднадоевшие домики.
– Сядь спокойно, – велел Кощей. – Приземляемся. Сейчас трясти будет.
Глава 4
Ковер мягко спланировал в лес, и его скатали в трубочку. Затем Кощей велел Женьке переодеться в сарафан и в ожидании нетерпеливо постукивал ногой, уставившись в дерево.
– Скоро там? – недовольно буркнул он, отряхивая плащ.
– Уже почти, – отозвалась Женька. – А как такую штуку надевают, которая на рубашку похожа? Завязками вперед или назад?
– Назад, – стоически ответил Кощей. – Юбку, белую такую, обязательно поддень.
– Черт, – ругнулась Женька, и одежда зашуршала с новой силой.
– Деточка, может, тебе помочь? – осведомился Кощей.
Он сделал вид, что хочет повернуться, и с удовольствием услышал приглушенный визг и торопливое шуршание одежды.
– Я все! – через миг отозвалась Женька.
– М-да.
– Что? – расстроилась Женька, одергивая подол длинного красного сарафана. – Неправильно?
– Нормально все, – утешил Кощей. – Рукава поправь, чтобы попышнее смотрелись. Так. Платок на голову, бусы на шею.
Женька повязала платок как бандану, но, к ее возмущению, Кощей потребовал перевязать на манер косынки.
– Как Аленушка зачуханная, – ворчала Женька, затягивая узел под подбородком.
– Одна из моих знакомых Аленушек вышла замуж за Еремеевского воеводу Лешака, – сообщил Кощей, критически осматривая девушку. – И из простой крестьянки стала боярыней. Ладно, вроде сойдешь за местную.
Осмотрев себя при помощи крохотного зеркальца, Женька была вынуждена согласиться. Просто иллюстрация к детскому утреннику.
– Вещи бери, – велел Кощей, подхватил свой чемоданчик и ломанулся напролом через лес.
Схватив саквояж, Женька побежала следом.
«Слишком он шустрый, – думала она про себя, стараясь не потерять из виду мелькавшую впереди спину. – Носится все время, нет чтобы спокойно ходить, как положено в его возрасте».
– Эй! – окликнула она. – Вы мне помочь не хотите? Тяжело ведь!
– Нет, не хочу, – Кощей на секунду остановился, глянул задумчиво и ринулся дальше.
– Хрен с тобой, – тихо, чтобы злодей не услышал, пробормотала Женька, бухнула саквояж на траву, села сверху и вытащила из складок сарафана сигареты. – Перекур, и фиг ты что мне сделаешь.
Она успела сделать пару затяжек, прежде чем Кощей соизволил вернуться. Ему открылось замечательное зрелище. Русская девушка в голубенькой косынке, белой льняной рубахе, красном долгополом сарафане, из-под которого выглядывали черно-оранжевые кроссовки, сидела на примятом ковровом заморском саквояже и зажимала в пальцах сигаретку.
– Еще есть? – с ходу спросил Кощей, присаживаясь рядом. – Сигары надоели.
Молча протянув ему пачку и зажигалку, Женька оперлась о дерево и расслабилась. Птички пели, кузнечики стрекотали, солнышко припекало. Даже не верилось, что сюда собирается нагрянуть толпа иноземных чудищ ради новых территорий, власти и посрамления Кощея.
– Михаил Николаевич, – не открывая глаз, начала Женька. – А с теми гадами можно просто договориться?
– Попробуем, – он выпустил несколько колечек дыма и, сделав неуловимое движение, заставил их сплестись в олимпийские кольца, затем перестроиться в миниатюрную Солнечную систему, а потом они растаяли. Кощей ткнул локтем Женьку: – Ты того, не расслабляйся, идем уже.
– Я не расслабляюсь, – сразу отозвалась девушка. – Научите меня так с дымом делать?
– Это как себя вести будешь, – улыбнулся Кощей, и Женька сразу перестала на него злиться. – Идем, здесь недалеко осталось.
Вскоре они выбрались на дорогу, где уже ждала карета и четверка лошадей, запряженных цугом. На козлах сидел мрачный мужик бандитской наружности.
– Здорово, Василий, – дружелюбно поздоровался Кощей, забираясь внутрь.
– И вам не болеть, Михаил Николаевич, – отозвался мужик.
Удивленная Женька застыла, но Кощей быстро втянул ее в карету.
Лошади, постепенно разгоняясь, понесли их по укатанной пыльной дороге.
– Он вас знает! – бросив вещи на сиденье, Женька обернулась к Кощею.
– А то! – самодовольно отозвался Кощей. – Он холоп моего старого друга, Якоба. Яша сюда из Ирландии лет тридцать назад перебрался. Ты не отвлекайся, слушай внимательно…
– И Якоб знает, кто вы такой? – перебила Женька.
– Знает! – рявкнул Кощей, и Женька испуганно съежилась. – Я его от вампиров спас…
– Было такое, – донеслось с козел. – Хозяин ту историю всякому рассказывает, тока вас, Михал Николаич, как договаривались, не поминает.
– Василий, правь лошадьми, – посоветовал Кощей. – Так вот, детка, сейчас мы в Берендейском царстве, оно клином к границе подходит. Скоро мы приедем в город. Я еду за границу по торговым делам, а ты моя потерянная племянница-сиротка. Я, от радости встречи, взял тебя с собой. Глазки опускай, веди себя скромно…
– Я и так…
– Скромно, я сказал, – процедил Кощей, – на молодых людей не пялься, предельная вежливость, старшим дорогу уступай, если кто вслед свистнет или крикнет, не вздумай обернуться с комментариями. В подоле не путайся, шаги делай поменьше, не ругайся и старайся вести себя так, как все девицы в подобном одеянии. Поняла?
– Поняла.
Женька обиделась и стала смотреть в окно.
Мимо мелькали поля и деревни. Один раз дорогу перегородило стадо коров, и, пока ленивый подпасок отгонял их на луг, девушка наблюдала за резвящейся молодежью. Те играли в «бояр» с такой самоотдачей, что Женька позавидовала.
– Бояре, а мы к вам пришли! Молодые, а мы к вам пришли! – радостно орали те, что справа. Их было больше.
– Бояре, а зачем пришли? Молодые, а зачем пришли?! – наступали левые, компенсируя меньшинство энтузиазмом.
– Завидно? – спросил Кощей прямо в ухо.
– Да ну, – с деланым равнодушием Женька отвернулась от окна. Никогда еще детская, по московским меркам, игра не казалась настолько привлекательной. Хотелось вырваться из кареты и бежать к «боярам». Вдруг примут. – Зато я еду в настоящей карете с настоящим злодеем.
– Конечно, – чересчур серьезно согласился Кощей.
Наконец поехали дальше, и игроки скрылись за поворотом.
Вскоре впереди нарисовался город. Уплатив пошлину за въезд, покатили по мощеной дороге. Домишки по бокам были крыты свежей соломой, бревенчатые стены проконопачены, а заборы сияли свежей краской. Картинка, а не город.
– Граница прямо за вторыми воротами, – пояснил Кощей. – Вот и старается Берендей город в порядке держать, чтобы перед иноземными гостями лицом в грязь не ударить.