Спаситель Птолемей Гульчук Неля

– В такие минуты, как теперь, надо подумать о будущем, – эти слова были обращены к Кассандру.

Кассандр скользнул взглядом по постылому лицу, с трудом скрывая ненависть, ничего не ответил, про себя подумал. «Напрасно ты надеешься, что я ограничусь хилиархией и стану под твое начало, жалкий старик. Я намного хитрее, умнее и образованнее тебя. Верховная должность в государстве будет моей, чего бы мне это ни стоило. Я найду достаточно всесильных приверженцев и с ними к делу уничтожения Полиперхонта приступлю незамедлительно. Я нанесу тебе удар, подлый старик, не в Македонии, а извне.»

В этот момент Кассандр имел вид человека вдруг разочаровавшегося во всем. Бросая злобные взгляды на Полиперхонта, он продолжал убеждать себя.

«Есть еще время. Есть еще время. И надо не упустить его. Всё это отец совершил в старческом слабоумии. Я только сейчас понял, что отец был болен давно. Моя обязанность срочно исправить его ошибку. Не допустить величайшей несправедливости. К власти в Македонии должен придти род Антипатра!..»

Из покоев Антипатра вышел лекарь. По его виду братья поняли, что роковая минута неотвратимо приближается.

Египтянин возвел кверху глаза, выразительным жестом дал понять, что пришло время прощаться с отцом.

«Какая ужасная минута!» – подумал Кассандр, подходя к ложу отца.

Вслед за ним подошли остальные семь братьев.

– Как жаль, что рядом с нами нет наших сестер. Ни Филы, ни Никеи, ни Эвридики!.. – проговорил печально Иолла.

– Всё произошло так неожиданно! – вздохнул Архия.

– 0 боги, пожалейте нашего отца! – разрыдался Перилай.

– Что с нами теперь будет! – воскликнул Никанор.

Когда братья окружили ложе отца, Антипатр посмотрел на них тем взглядом, смысл и значение которого невозможно было понять.

Седая львиная голова Антипатра лежала на подушках. Некогда властный взгляд, заставлявший многих трепетать, был холодным и безучастным.

Никанор нежно и осторожно дотронулся до руки отца.

Страдальческая улыбка исказила лицо Антипатра. Он обвел взглядом сыновей и, собрав последние силы, еле слышным шепотом произнес:

– Вы должны всегда быть вместе, поддерживать друг друга. Помните об этом!..

Вдруг лицо и тело Антипатра содрогнулись.

Вскоре яркий свет светильников осветил бледное, застывшее лицо, тяжелые, некогда сильные руки.

Кассандр посмотрел на братьев. Страх перед свершившимся, исказивший его мужественное, суровой красотой облеченное лицо, выдавал сильное душевное потрясение. По лицам сыновей текли слезы.

Полиперхонт, наткнувшись на взгляд Кассандра, попятился к двери и тихо удалился. Глядя вслед ушедшему, Кассандр сквозь зубы произнес:

– Успевают только те, кто подл и гадок. На этом свете побеждают хитрые и злые. Скоро придет мое время, Полиперхонт. И я выскажу тебе всё, всё…

Он поднял на братьев задумчивый, исполненный решимости взгляд.

– Отец прав. Мы должны быть все вместе. В этом будет наша сила и спасение.

Плач и вопли стояли над Пеллой.

Высокое пламя погребального костра медленно таяло в кровавом свете вечерней зари. Сыновья Антипатра, его друзья и воины-ветераны стояли перед костром в суровом молчании.

Военачальники молчали, но с одного взгляда понимали друг друга. Регентом должен быть избран Полиперхонт.

Известие о смерти Антипатра распространилось по Македонии с необычайной быстротой.

Македония была взбудоражена. Нет, не печаль по умершему, но тревога за будущее охватила всех.

Вся военная знать и македонские воины были единодушны в назначении регентом Полиперхонта. Они видели его при Гранике, при Иссе рядом с великим Александром и помнили об этом. А старший сыночек покойного отсиживался в это время в мирной Пелле. Да и ходят упорные слухи, что Кассандр и Иолла повинны в смерти царя.

Медлить было нельзя. Кассандр умен, коварен и изворотлив. Надо немедленно избрать регентом Полиперхонта. Армии другого регента не нужно. Да и сам Антипатр незадолго до смерти рекомендовал кандидатуру Полиперхонта.

Вскоре войско единогласно провозгласило Полиперхонта регентом.

Новый регент своим возвышением несомненно был обязан Антипатру. Но уже через несколько дней после торжественного погребения предал его и стал злейшим врагом его семейства.

Траур по случаю смерти отца послужил братьям предлогом для того, чтобы удалиться со своими друзьями от двора и отправиться в окрестности Пеллы в свой дом, находящийся в лесной глуши. Вместе с ними выехали их ближайшие надежные друзья.

В действительности же братья собрались в своем загородном доме, чтобы обсудить план действий по свержению Полиперхонта и выступить против того порядка, который установился при участии отца в дни наступившего незадолго до смерти недомогания.

До дома братья и их друзья добрались засветло. Удобно расположились в зале с охотничьими трофеями. Стены украшали шкуры оленей, енотов, лис, барсуков. На полу лежали медвежьи шкуры. Братья были заядлыми охотниками и гордились своими охотничьими трофеями. Ложа перед столами были застелены прекрасно выделанными козьими шкурами.

В этом уютном доме, пропитанном бодрящими запахами леса, братья чувствовали себя в безопасности, не то что в Пелле, где каждую минуту ждешь предательского удара мечом в спину.

Раб принес вина, на серебряных тарелках подал холодную рыбу, оливы и пшеничные лепешки. В огромной чаше, обложенной яблоками и зеленью истекал розовым соком поджареный до румяной корочки заяц.

Перед тем, как осушить чашу с вином, Кассандр на правах старшего брата первым произнес.

– Зевс, даруй всей нашей семье и нашим друзьям истинное благо и отврати от нас всех зло.

– Боги лучше нас знают, что именно нам нужно, – задумчиво произнес Иолла.

– Ты прав, Иолла, так считал и великий Сократ, – поддержал брата Перилай.

Все до дна осушили кратеры с вином.

Кассандр, молча, наблюдал за братьями и гостями, которые с наслаждением поглощали дымящиеся колбаски и великолепно приготовленного зайца. Видя, как быстро пустеют тарелки, Кассандр заторопил рабов, чтобы те вносили новые угощения.

При виде перемены блюд все оживились. На серебряных чашах алели вареные раки, чернели куски жирного угря.

– Да, такой угорь пришелся бы по душе самому владыке морского царства – Посейдону! – воскликнул ближайший друг Кассандра стратег Никанор.

Внезапно Кассандр попросил всех замолчать, поднялся с ложа и, возвышаясь над всеми, начал говорить о том, ради чего все собрались здесь. Его тон был вполне равнодушным, но в произносимых словах слышались раскаты грома и сверкали молнии.

– Позвал меня к себе перед нашим отъездом сюда этот старикашка Полиперхонт. Щёки висят, глаза выцвели, зубы в основном выпали, а те, что остались, пожелтели, как у старого заезженного коня. Говорит мне: «Кассандр, дай мне твою руку. Будем дружить. Негоже нам враждовать. Дел хватит на всех.»

Кассандр замолчал, стоя, осушил до дна кубок с вином. В зале наступила гнетущая тишина. Гнев обуял сердца братьев.

Наконец, Иола выразил то, что было у всех на уме.

– Мы научим врагов наших уважать род Антипатра. Мы прогоним их отовсюду, чтобы не путались у нас под ногами.

Остановившись напротив брата, Кассандр смерил Иоллу взглядом с головы до ног, одобрительно кивнул и начал вышагивать по залу. Заложил руки за спину. Все, замерев, следили за ним. Глядя себе под ноги, Кассандр продолжил начатый разговор.

– Я отказался вести с ним какие-либо переговоры, сославшись на скорбь по отцу. Сказал, что приду к нему для переговоров через несколько дней. Попросил отпустить нас всех сюда, чтобы набраться сил после постигшей нас утраты. Он с радостью согласился. Разрешил! Запомните главное, – Полиперхонт боится нас. Окружил себя плотным кольцом телохранителей, дрожит за свою поганую жизнь. Но увидит он нас всех не скоро. Следует объяснить всем, кто может внять голосу разума, что путь Полиперхонта – путь погибели для всех македонян.

После этого Кассандр изложил всем свой тщательно продуманный план. Он был спокоен, сосредоточен, говорил негромким, бесстрастным голосом, к своему другу стратегу Никанору обратился к первому.

– Ты, Никанор, незаметно и как можно скорее, то есть завтра же, отправишься в Мунихию, сменишь начальника гарнизона Менилла и примешь присягу от городских старшин раньше, чем там распространится известие о смерти Антипатра. Будешь действовать от его имени и по его повелению. Заняв Мунихию, приступим к осаде всех афинских гаваней.

Стратег Никанор одобрил предложение Кассандра.

– Я полностью согласен с тобой, Кассандр. Гарнизон в Мунихии должен находиться под нашим командованием, чтобы из Греции направить удар против Полиперхонта и его единомышленников.

Затем Кассандр обратился к братьям.

– Другие посольства, которые возглавишь ты, Иолла, ты, Архий, ты, Никанор, и ты, Плистарх, отправятся незамедлительно в другие государства Греции и Азии к сатрапам и стратегам. Вы сообщите им о смерти отца и о том, что регентом назначен Полиперхонт. Я рассчитываю на их поддержку. Вы же, Перилай и Филипп, с нашими самыми надежными соратниками тайно поспешите к Геллеспонту с золотом, оружием и всем необходимым для бегства.

Кассандр неторопливо продолжал развивать свой план.

– Надо действовать согласованно, не жалея себя, выполнять весь разработанный мною план, не допуская отступлений от него. Я же завтрашним утром, затемно, отплыву в Египет, буду просить поддержки у всемогущего Птолемея, мужа нашей горячо любимой сестры Эвридики. Затем встречусь с всесильным Антигоном. Отец принял правильное и своевременное решение выдать нашу сестру Филу за его сына Деметрия. Призовем в союзники и Лисимаха, мужа нашей третьей сестры Никеи. Теперь эти сатрапы наши родственники и обязаны стать надежными союзниками. Я напомню им всем о нашем родстве и об опасностях, грозящих для всех представителей власти в государстве из назначения Полиперхонта регентом, и предложу срочно заключить оборонительный и наступательный союз для защиты наших общих интересов. От Антигона и Птолемея я потребую послать в Геллеспонт флот, чтобы предупредить ближайшую опасность, которая грозит нам со стороны одержимого Эвмена и царских войск, находящихся в Азии.

– Да будут твои слова, брат, услышаны небесными и подземными богами, – воскликнул Иолла.

Все дружно поддержали его.

Получив строго засекреченное известие о смерти Антипатра и скором прибытии в Александрию Кассандра, Птолемей долго не мог заснуть и поспешил выйти в сад, чтобы сосредоточиться в ночной тишине. Новость оказалась более чем неожиданной. Через несколько дней Птолемей готовился стать отцом, и полученная новость не должна дойти до Эвридики и нарушить её покой. Если Кассандр приедет раньше, то скрыть случившееся навряд ли удастся. Пока о кончине Антипатра в Египте знает только он и тайный посланник.

Из далекого Египта Птолемей внимательно следил за тем, как Кассандр всеми правдами и неправдами рвался к власти в Македонии. Птолемей понимал – прекрасно понимал! – что Кассандр коварен и умен, что он своего добьется. Такие, как Кассандр, не проигрывают. Недальновидный Полиперхонт выпустил Кассандра и его братьев на волю из Македонии. Теперь Полиперхонт наверняка проиграет. Птолемей был предусмотрителен и ясно сознавал, что новый регент потерпит в ближайшем будущем сокрушительное поражение.

Птолемей предчувствовал, что надвигается нечто, и это нечто перевернет вверх дном всю жизнь Македонии. Кассандр безжалостно сметет неугодный его отцу и ему царский дом, затем уничтожит многих.

«На чем основываются мои мрачные мысли? Какие доказательства? Откуда темные предчувствия? – спрашивал себя Птолемей и сам себе отвечал. – Просто так кажется. Но мало ли что кому кажется! Это не закон для властителей.» Он невольно воскликнул: «Что-то случится!» Покой был нарушен. Про себя Птолемей решил, что лучше вступить в союз с сильным политиком Кассандром, чем с недальновидным Полиперхонтом.

Птолемей поднялся на крышу дворца. Отсюда виден весь город даже сейчас, поздним вечером. Вокруг – насколько хватает глаз – Александрия, его любимая Александрия, освещенная ярким лунным светом. Почти законченный строительством Храм бога Сераписа, усыпальница Александра, в которую в ближайшее время перевезут из Мемфиса тело великого царя, новые дворцы, дома, дома… И все они разделены широкими, длинными, чистыми улицами. И по всем этим улицам с самого раннего утра и до позднего вечера снуют люди, ради которых он готов пойти на союз с Кассандром. Он не сомневался, что именно за этим Кассандр торопится в Египет. Птолемей никогда, как и Александр, не любил Кассандра, но союз с ним был сейчас для Египта выгоден.

Вдруг Птолемей услышал чьи-то шаги, – внизу, обнявшись, шли по одной из аллей сада Агнесса и Менелай. Обращение Агнессы с Менелаем было полно кротости и доброты. Они остановились, нежно поцеловались и растворились в темноте.

Птолемей провел рукой по глазам, – лучше бы ему не видеть эту влюбленную пару. Какое странное, щемящее, болезненное чувство – ревность!..

«Менелай влюблен в прекрасную Агнессу! Менелай – мой брат! Я должен желать ему счастья! А я трепещу от ревности! Что со мной? Неужели я способен на низменную зависть?» – спрашивал себя Птолемей.

Часто, особенно в вечерние часы его будоражила мысль: «Агнесса, копия юной Таиды. Только Агнесса может сделать меня счастливым!»

Он вспомнил вечер, когда Агнесса пела перед гостями свою трогательную, незабвенную песнь о любви. Теперь целомудренная Агнесса в объятиях Менелая!.. Но та песнь, та незабвенная песнь! При этом воспоминании перед ним отчетливо возникло прелестное лицо с большими, сияющими глазами. Если бы эти глаза и губы говорили ему: «Только тебя, Птолемей, я люблю больше всех на земле!..»

С лихорадочной поспешностью Птолемей заторопился в свои покои, чтобы забыться в спасительном сне.

Ранним утром Птолемея разбудили, сообщив, что у Эвридики начались роды.

Когда он вошел в покои жены, лекари и повитухи вплотную обступили её ложе.

Эвридика огромным усилием воли подавляла в себе нестерпимое желание кричать, ведь множество любопытных взглядов следило за каждым её движением. Она внушала себе, что жене доблестного Птолемея не подобает сдаваться перед болью, но мужа рядом с ней пока не было. В торжественных выражениях присутствующие гадали, кто родится. Мальчик? Девочка? Наткнувшись взглядом на вбежавшего мужа, Эвридика, неожиданно потеряв над собой контроль, громко закричала.

Бесстрашный Птолемей в ужасе бросился прочь из покоев жены. Сердце его бешено колотилось. У выхода он услышал радостный возглас повитухи.

– Родился мальчик!

Новорожденный пронзительно запищал, и его пронесли по всей комнате. Лекари осмотрели новорожденного и выразили свое удовлетворение.

– Прекрасное дитя. Это видно уже сейчас, – сказал лекарь вернувшемуся к ложу жены Птолемею.

Эвридика слабо улыбнулась и заметила, что Птолемей склонился над ней и осторожно коснулся губами её лба. Она сомкнула веки и вскоре погрузилась в блаженный сон. Когда она проснулась, Птолемей сидел у её ложа. Рядом о ним стояла колыбель. В ней спал их сын.

– Ты родила прекрасного, здорового сына, – похвалил он её.

– Я старалась тебя порадовать и сделать счастливым отцом.

– Как мы назовем его?

– Птолемеем.

– Очень хорошо, – согласился Птолемей. – Моего сына будут звать Птолемей.

Несколько дней спустя в Александрию прибыл Кассандр. Свиту Кассандра, его личную охрану, составляли тридцать человек, представители наиболее знатных семейств Македонии.

Птолемей принял Кассандра радушно, но сдержанно. Они обнялись. Птолемей пошел обниматься первым, хотя ему этого не хотелось. «Что на сердце у него? – с тревогой подумал он. – Ведь неспроста же явился он ко мне?»

Он похлопал Кассандра по плечу.

– Ты – крепок и красив. Я рад, что ты здоров и полон сил. И не просто здоров: ты излучаешь здоровье и мужественность! Рад приветствовать тебя на древней земле Египта.

Они удобно расположились в одном из залов, откуда открывался великолепный вид на спокойное синее море.

Всегда сдержанный Кассандр невольно залюбовался морскими просторами.

– Прекрасная погода. Спокойное море. Безоблачное небо. Воистину это мир для дружбы, – начал издалека Кассандр и вскоре сменил тему разговора, перешел на деловой тон. Голос его зазвучал драматически, как у трагедийного актера. – Я удручен и подавлен. Не сплю ночей со дня смерти отца. Ты догадываешься, Птолемей, что у меня в Пелле после его кончины появился непримиримый враг. Это Полиперхонт. Отец из-за своего нездоровья проложил ему путь в регенты. Я надеялся, до последней его минуты надеялся, что он изменит свое решение.

Кассандр достал платок и вытер им лицо, глаза. Голос его дрогнул, и Птолемею показалось, что он вот-вот зарыдает.

– Я и сейчас не верю в случившееся. Птолемей, мы с тобой и Антигоном теперь родственники, у нас есть еще время, есть возможность исправить роковую ошибку моего отца Антипатра.

Птолемей насторожился.

– Что я должен сделать?

– Я приехал, Птолемей, чтобы заручиться в твоем лице поддержкой Египта. Если мы не заключим немедленно союз и не выступим срочно против Полиперхонта, то он, Олимпиада, Эвмен и их единомышленники съедят нас живьем. Да-да!

– О нет! Этого мы не допустим! – усмехнулся Птолемей.

Кассандр тут же ухватился за сказанное им.

– Вот и хорошо. Давай всё обсудим.

Именно на союз с Птолемеем Кассандр возлагал большие надежды.

– Не торопись. Сначала я должен накормить дорогого гостя с дороги, а за вкусной едой и отличным вином и разговор будет более плодотворным.

В уголках губ Птолемея появилась загадочная улыбка.

Темнокожие рабы внесли столы, ломившиеся от яств.

– Что нынче у нас? – нарочно, чтобы удивить Кассандра, спросил слугу Птолемей.

– К столу в честь высокого гостя из Македонии поданы… – торжественно ответствовал слуга. И сделал многозначительную паузу. Затем заученным тоном, без запинки перечислил кушанья, которые были внесены на серебряных и золотых блюдах.

«Сколько же всё это стоит?» – невольно задал себе вопрос Кассандр. Многие сосуды для вина были украшены драгоценными камнями. А столы, инкрустированные различными породами драгоценных деревьев, а львиноногие кресла с плетеными сиденьями и спинками из тисненой золотом кожи? А стены, украшенные дорогими тканями из золотой пряжи? А полы, устланные персидскими коврами? Кассандр не мог определить стоимость всего этого великолепия, что помещалось только в одной зале.

Слуга сообщил, что филе цыплят зажарено и разрезано на тонкие куски, которые просвечивают точно папирус. На закуску подана и гусиная печенка, и филе кролика.

Птолемей улыбнулся и дал знак слуге продолжать.

– Возле каждого блюда с закуской оливы, финики, смоквы и айва.

К закуске предлагались вина: родосские, кирпские, критские и с личных виноградников Птолемея.

– Закуски еще не еда! – воскликнул Птолемей. Ему очень хоте лось поразить Кассандра.

Слуга продолжал.

– Мясо молодых ланей, зажаренных на открытом огне, будет подано сразу после закусок. Будут и рыбные блюда: запеченный морской окунь и палтус.

– Довольно, – остановил слугу Птолемей.

Сначала после нескольких кубков вина, выпитых за новорожденного, за здоровье Эвридики, беседа велась на общие темы, но Птолемей и Кассандр прекрасно знали цену друг другу.

Кассандр понимал, что Птолемей наиболее могущественный из диадохов; Птолемей же не забывал, что Кассандр – старший и любимый сын покойного Антипатра, который, если верить донесениям, полученным из надежных источников, быстро взял под свой контроль все дела в Македонии и теперь стремится сместить нового регента и занять его место. Птолемей понимал, что Кассандр бесстрашен, мудр и безжалостен, что дорогу к власти он будет прорубать мечом, спокойно перешагивая через горы трупов. Ему боги и те нипочем! Птолемей был уверен, что Кассандр достигнет всего, что задумал, если только не споткнется где-нибудь на крутом повороте.

– Полиперхонт и его друзья ненавидят нас! – предупредил Кассандр.

Птолемей посмотрел на него пристальным взглядом.

– Я знаю этих хищников. Попробуй дай им волю! Уничтожат нас: и тебя, Птолемей, и Антигона, и Селевка, и Лисимаха в мгновение ока. За ними стоят многотысячные царские войска, испытанные в сражениях, – Кассандр разбушевался, размахивал руками, топал ногами.

Птолемей слушал и не перебивал, не соглашался, но и не возражал, ждал главного откровения, ради которого прибыл Кассандр. И наконец услышал.

– Мы должны создать сильную оппозицию против Полиперхонта и царского дома, – я, ты, Антигон, Селевк, Лисимах. В таком громадном государстве обязательно должны присутствовать две противоборствующже силы. Твой флот должен срочно отправиться к берегам Геллеспонта, чтобы в случае необходимости отразить удары из Азии. Я же буду наносить удары по армии регента из Афин, срочно захватив все афинские гавани. Только с помощью быстрых и решительных мер мы сможем предупредить угрожающую нам опасность.

Мудрый Птолемей ничего не ответил, но кивнул в знак согласия, будучи твердо уверен, что победителем в этой борьбе будет Кассандр.

Проводив Кассандра к Эвридике, Птолемей вызвал к себе Филокла.

Филокл сразу заметил, что Птолемей после встречи с Кассандром чем-то встревожен.

– Что-то тебя сильно беспокоит, Птолемей?

Птолемей рассказал ему подробно о встрече с Кассандром, о договоре, который он собирается с ним заключить, так как в данный момент Египту выгоднее иметь в союзниках Кассандра, а не Полиперхонта.

Внимательно выслушав Птолемея, Филокл сухо рассмеялся.

– Запомни, Птолемей, Кассандр никогда не будет преданным кому-либо, кроме самого себя.

– Я это прекрасно понимаю. Но в данный момент он мне нужен, хотя меня не может не волновать судьба царского дома, ведь Олимпиада – мать Александра.

– Будущее непредсказуемо, – изрек Филокл, прищурив глаза. – Оно известно только богам.

И, подумав, уверенно продолжил.

– Египту нечего опасаться, Птолемей, – мы защищены от всех влияний извне.

Птолемей согласился с другом и резко, с нескрываемой болью в голосе произнес наболевшее за этот день.

– Я твердо знаю, что Кассандр – злой гений Македонии, но союз с ним Египту необходим.

Увидев Эвридику с ребенком на руках, на моложавом лице Кассандpa появилась улыбка, – он был искренне взволнован.

Кассандр тепло обнял сестру и поздравил её с рождением сына.

Эвридика тоже была взволнована встречей с братом. Семейные узы в роду Антипатра были очень сильны. И брат, и сестра помнили об этом, глядя с любовью и обожанием друг на друга после длительной разлуки. Глаза Кассандра искрились нежностью, когда он целовал сестру и новорожденного племянника, которого назвали Птолемеем в честь отца. Эвридика любовалась своим братом. Она была искренне привязана к нему.

Сам Кассандр был в этот день более представителен, чем когда-либо. Белая туника, расшитая золотом, ниспадающий алокрасный гиматий, один конец которого был переброшен через плечо были ему к лицу. Эвридика с восхищением подумала, что Кассандр самый мужественный мужчина, какого она когда-либо встречала.

– Что привело тебя в Египет? – поинтересовалась она, усаживая брата в кресло напротив себя.

– Стремление в это смутное время создать союз, выгодный для нашего рода.

– И Птолемей согласен на этот союз?

Кассандр с усмешкой ответил.

– Разумеется. У него нет другого выхода, ведь теперь мы связаны крепкими родственными узами. А родственников надо выручать из беды, помогать им.

– Из беды? – встревожилась Эвридика.

Она внезапно заметила, что Кассандр чем-то явно расстроен. Он нервно теребил край гиматия.

– Ты привез плохие новости? – с тревогой спросила она.

Брат молчал.

– Говори скорее, не мучай меня. Я вижу по твоему лицу, что случилось что-то важное.

– Я не хотел тебя огорчать, Эвридика, – начал он, пряча глаза. – Ты едва успела прийти в себя после родов.

И снова замолчал, уставившись в пол.

– Что случилось? Что-нибудь с нашим отцом? Он… умер? – потеряв голос, торопила с ответом Эвридика.

– Да, – еле слышно промолвил Кассандр.

Эвридика разрыдалась, но огромным усилием воли заставила себя успокоиться. Отец умер!.. Это казалось невероятным…

Она позвала рабыню, передала ей маленького Птолемея и, опустившись перед братом на колени, крепко прижалась к нему.

– Я так несчастлива и одинока! – сквозь рыдания глухо пожаловалась она.

Кассандр был потрясен.

– Ты же живешь, как царица!..

– Да, я сказочно богата, но Птолемей не любит меня.

Услышанное возмутило Кассандра. Он нежно вытирал платком лицо сестры, целовал мокрые от слез глаза.

– Он что по-прежнему любит Таиду? – гневно спросил он.

– Нет. Он любит Агнессу, – в голосе Эвридики звучала плохо скрываемая ненависть. – Говорят, она точная копия Таиды в ранней молодости.

– Тоже гетера?

– Почти. Певичка из Афин. Очень красивая.

Кассандр пришел в негодование.

– А ты? Ты Эвридика – тоже красавица. И ты не певичка, а из знатного рода, рода Антипатра!.. И никогда не забывай об этом. А эту певичку надо немедленно убрать из Александрии.

– Но как? – в голосе Эвридики появилась надежда. – Ей рукоплещет весь город. Птолемей никогда не простит мне этого. Он слушает её пение каждый вечер. Её голос вдохновляет его.

– Никто не должен стоять на твоем пути. Никто, – брат был полон решимости немедленно защитить сестру. – Ты – жена Птолемея, мать его сына. Я подумаю, как помочь твоей беде.

Эвридика крепко прижалась к брату и почувствовала, как мощная сила, исходящая от него, окутывает её всю. Она поняла, что своего счастья не уступит отныне никому. Она будет бороться. Пусть эта борьба будет жестокой и кровавой. Она, Эвридика, безжалостно сметет все преграды со своего пути, ведь она достойная сестра своего брата.

Глава четвертая

Союз сильнейших

Кассандр в Греции. Постановление о свободе. Посланцы из Македонии у царицы Олимпиады. Письмо Олимпиады. Долгожданный ответ. Преданный кардиец Эвмен. Утренние жертвоприношения Александру Великому. Эвмен вступает в борьбу с Антигоном. Переговоры между Кассандром, Антигоном и Птолемеем.

Утренний сон Полиперхонта был нарушен верным телохранителем, сообщившим, что прибыл тайный гонец со сверхсрочным донесением. Гонец дожидается регента в приемной.

Накануне Полиперхонт торжественно отпраздновал в кругу родственников и самых близких друзей свое высокое назначение, хвастливо поздравлял себя и всех присутствующих на пиру с тем, что старший хилиарх Кассандр слишком долго предается своему горю в лесной глуши, видно охота на диких кабанов и оленей успокаивает его расшатавшиеся нервы. К счастью для Македонии государственные заботы вероятно перестали его интересовать. По-видимому, Кассандр навсегда сошел с политической сцены. После этих радующих душу слов семидесятилетний Полиперхонт лихо отплясывал с очаровательными молодыми гетерами и заснул только под утро.

Облившись ледяной талой водой, Полиперхонт быстро пришел в себя, облачился в теплую длинную тунику и поторопился в приемную, где его уже поджидали сын Александр и тайный гонец.

Гонец сообщил регенту, что старший хилиарх Кассандр вместе со всеми своими братьями бежал из Македонии.

– Отец, – вскричал сын Александр, – как ты мог выпустить диких зверей из клетки!.. Кассандр уже успел побывать в Египте и заключить союз с Птолемеем. Теперь он находится у сатрапа Антигона. Надо срочно действовать!.. Срочно!.. Только с помощью быстрых мер можно предупредить угрожающую опасность.

Попросив сына замолчать, Полиперхонт приказал гонцу сообщить все подробности случившегося.

– Самый верный приверженец Кассандра стратег Никанор овладел Мунихией.

Услышанное потрясло регента. Александр снова нетерпеливо воскликнул.

– Разве мало я до сих пор беспокоил тебя своими советами быть осторожным?.. Ну, а теперь ты понимаешь, отец, что время действовать наступило…

Полиперхонт прекрасно понимал, что греческие олигархи, верные друзья и приверженцы Антипатра, будут оказывать содействие и его сыну. Союз Кассандра с могущественным Птолемеем и честолюбивым Антигоном, в распоряжении которых находились наиболее богатые и многолюдные провинции государства, предвещал серьезную борьбу, выдержать которую можно только в том случае, если удастся немедленно выдвинуть против них мощные военные силы, сопротивляться которым они уже более не смогут.

Регент отдал приказ немедленно созвать военный совет.

Свою речь перед собравшимися на военном совете военачальниками Полиперхонт начал словами.

– Да дарует нам Зевс победу!..

Все взгляды были прикованы к новому регенту. Это была его первая речь перед македонскими военачальниками. Полиперхонт, чувствуя важность происходящего, от которой зависел его авторитет в армии, попытался придать своему голосу уверенность и начальственную значительность.

– Я хочу сообщить вам, что Мунихия в руках сторонников Кассандра.

– Не может быть! – послышалось сразу со всех сторон.

– Когда Кассандр успел?!

– В ловкости и коварстве ему нет равных. Военачальники были возбуждены и взбудоражены.

– Это просто невероятно!

– А между тем это так, – Полиперхонт старался насколько возможно сохранять спокойный тон. – Из Греции он собирается броситься со всеми своими военными силами на Македонию. Воинов у него теперь достаточно. Его поддержали Птолемей и Антигон.

Со своего места подал голос всеми уважаемый Аристион.

– Всё будет потеряно, если мы позволим противникам завладеть Грецией, а сторонники Кассандра уже захватили наиболее важные военные пункты.

Полиперхонт властным движением руки потребовал полной тишины. Его голос с каждой фразой становился уверенней и жестче.

– Взятие Мунихии – большое несчастье для всех нас, но неужели вы, опытные военачальники, думаете, что в войне, – а сейчас, после кончины великого Александра, междуусобная война не прекращается, – бывают только одни победы? Несчастье это велико, но поправимо. Разве из-за этой неудачи Македония перестала быть страной храбрецов? Мы должны раздавить Кассандра и его союзников в лице Птолемея и Антигона тяжестью и доблестью нашей армии.

– И военной хитростью, – снова донесся из первых рядов голос Аристиона.

– Что ты предлагаешь? – поинтересовался Полиперхонт.

Страницы: «« ... 1213141516171819 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Издание предназначено для подготовки студентов экономических специальностей к сдаче экзаменов и заче...
Конспект лекций соответствует требованиям Государственного образовательного стандарта высшего профес...
Данное издание представляет собой конспект лекций по предмету «История мировой и отечественной культ...
Представленный вашему вниманию конспект лекций предназначен для подготовки студентов медицинских вуз...
Данное учебное пособие подготовлено в соответствии с государственным образовательным стандартом по д...
Данное издание представляет собой конспект лекций по предмету «История и теория религий». В книге из...