Запретный камень Эбботт Тони
Там, в больнице, она тоже не сомкнула глаз ни на секунду.
И при всем этом – целые сутки жизни улетали коту под хвост! Бекка в принципе ненавидела потери, но именно потеря времени – ее времени – казалась ей самой невыносимой. Ведь, если разобраться, кроме времени, у человека больше ничего и нет!
С другой стороны, Коперник изобрел машину времени. Научился проходить через «временные туннели»…
Что бы она сделала, будь у нее такая машина? Куда, в какое время отправилась бы? И с какой целью?
Можно ли изменить прошлое или будущее? Нужно ли его менять? Ведь есть такой «эффект бабочки», да? Когда меняешь одну крошечную мелочь – скажем, место или момент взлета бабочки, а в будущем это приводит к страшным последствиям – например к урагану.
Бекка раскрыла наугад «Моби Дика». Ей попалась сцена встречи экипажа «Пекода» с гигантским спрутом:
«…Бесчисленное множество длинных рук, крутящихся и извивающихся, как целый клубок анаконд…»
Она закрыла книгу. Вот он какой – кракен. Ее мысли снова занял Дневник Коперника.
Хотя некоторые страницы Дневника расшифровать было очень непросто, работа над ним странным образом успокаивала; Ганс Новак, юный помощник Магистра, уже представлялся ей одним из друзей их компании, равноправным членом команды в этом головокружительном путешествии.
Бекка положила Дневник на откидной столик перед собой. Впервые после их безумного побега из Болоньи у нее появилось время как следует изучить переплет. В нем сочетались изысканность и простота: темно-красная кожа, филигранное тиснение по краям – переплетающиеся ромбы, треугольники и окружности; четыре медных уголка. Только сейчас Бекка обратила внимание, что все четыре клинка на углах указывают на одну и ту же точку в центре обложки. Сердце ее забилось быстрее.
Все четыре клинка сходились на строчке: «Seine geheimen Reisen auf Erde und im Himmel» – «Его Тайные путешествия по Земле и по Небу», а если еще точнее, на предлоге «im».
И тут она заметила. На всей надписи позолота блестела как новенькая, а вот на «im» почти совсем стерлась. Выходит, к этой парочке букв прикасались чаще, чем к остальным?
Бекка провела пальцем по двум буквам. И с удивлением ощутила, как дерево под ее пальцами вдруг подалось вниз. Так, словно именно под этими буквами в крышке переплета было вырезано маленькое круглое отверстие.
Тогда Бекка приоткрыла обложку и проверила, как та ведет себя изнутри, если надавить на буквы снаружи. На форзаце образовалась едва ощутимая выпуклость, и бумага в нижнем левом углу слегка отошла от доски, к которой крепилась.
– Ого! – вскрикнула Бекка.
Но никто не услышал ее – все вокруг спали как убитые.
Раскрыв книгу полностью, Бекка развернула ее на столике верхним углом к себе, снова нажала на потайную кнопку и оттянула форзац. Под картонкой форзаца был спрятан кусочек какого-то пергамента. Она достала из сумки пилочку для ногтей, поддела ею форзац и дала находке выпасть наружу.
– Вейд! – прошептала она и потеребила его за руку. – Вейд?
На потемневшем пергаменте незнакомым корявым почерком был выведен небольшой текст по-немецки. С английским заголовком:
Legal Man.
Бекка подпрыгнула в кресле.
– Вейд! Ну смотри же, что я нашла!
Недовольно замычав, Вейд оторвал затылок от спинки кресла.
– Что, уже прилетели?
– Эту записку писал не Новак! Смотри. Кусочек пергамента. Почерк другой. Здесь про Магеллана. Слушай!
И под монотонный гул двигателей Бекка начала переводить:
Я склоняю голову, когда великий первооткрыватель проходит по палубе.
– Магистр Николай, – говорит он. – Неужели вы отправились в столь дальний путь в одиночку?
– Моего помощника нет сейчас рядом. – Я наклоняюсь ближе к нему и рассказываю о своей цели.
– Клянусь жизнью, я это исполню! – отвечает мне капитан.
У Вейда округлились глаза.
– Это же про встречу Коперника с Магелланом! – воскликнул он.
Но Бекка читала дальше:
Я раскрываю ладонь, разворачиваю бархатную тряпицу. Камень в форме паруса поблескивает в лунном свете.
– Лазурит, – узнает капитан. – Камень цвета моря…[11]
– Черт возьми, Вейд! Вела – это же камень! Синий камень, который легко помещается на ладони…
Из кожаной сумы я достаю один из кинжалов Ахилла и вручаю его капитану.
– Перваяприведет к последней, – говорю я ему.
Он благодарит меня и уходит с рассветным приливом.
«Клянусь жизнью, я это исполню». Слова самого первого из Хранителей мне не забыть уже никогда.
Бекка смотрела на Вейда. Глаза его блестят, изучая написанное.
– Бекка, ну ты даешь! Это же лучшая подсказка из всех, что мы добыли до сих пор. Нужно рассказать остальным.
– Погоди. – Она помолчала и, несмотря на гул турбин, вдруг перешла на шепот: – Я только хочу… Ну, ты ведь сперва не поверил. В машину времени. А теперь? Теперь веришь?
Вейд посмотрел ей в глаза. Лампы в салоне вдруг пригасили, и обоих окутал таинственный полумрак.
– Скорее верю. Хотя, возможно, моих мозгов никогда не хватит, чтобы понять, что такое путешествие во времени. Папа знает гораздо больше. В самой этой теме – столько противоречий, ты же видишь… Но если вспомнить о том, как погиб дядя Генри, об Ордене, о том, что случилось с папой, о Хранителях и так далее, то… не поверить просто нельзя.
Они не стали будить остальных. На Гуаме им еще придется устать – в этом Бекка не сомневалась. Они с Вейдом все говорили и говорили, и она сама не заметила, как закрыла глаза и уснула.
А проснулась несколько часов спустя – от шумной возни, которую устроила на соседнем кресле Лили.
– Снижаемся, – объявила Лили. – Первая пересадка!
Даррел вытянул ноги и потянулся.
– Надеюсь, у пилотов все под контролем?
– Все надеются…
– Ребята, дядя Роальд! У нас новость, – сообщила Бекка.
– Прочитай им! – сказал Вейд.
С ошарашенным видом все прослушали то, что она зачитала.
– Итак, Вела – это небольшой драгоценный камень синего цвета в форме паруса! – резюмировал Роальд с восторгом. – Замечательно, Бекка!
– Еще одна подсказка, – кивнула она.
– И еще какая!
Даррел хлопнул Вейда по плечу.
– Мы уже почти у цели! Целый мир сократился до маленького острова. Еще каких-то полдня, пара пересадок – и первая Реликвия у нас в кармане. Поверить не могу!
После короткой остановки в Дубае они пересели на рейс до Японии. Очередной перелет показался им еще дольше. А ведь от Японии до Гуама лететь столько же!
Бекка все перечитывала пергамент, пока не запомнила текст наизусть. Найти бы еще образец почерка Коперника, чтобы понять, кто это писал!
Перегнувшись через Бекку, Лили подняла шторку иллюминатора. Сиденья окрасились золотым светом. До рассвета оставалось около часа, но небо над Тихим океаном начинало светлеть. Казалось, они перемещаются в первые дни после рождения мира. Дни Сотворения. Дни начала всего.
Вот оно, снова встает перед ними.
Время.
– До посадки – меньше часа, – сказал Вейд.
Лицо его будто светилось в оранжевых лучах солнца.
Бекка вздохнула. Ну что ж. Вот и новый день.
Глава сорок седьмая
Их рейс прибывал на рассвете одним из первых, и самолет без малейшей задержки подрулил к терминалу. Через двадцать минут после приземления они были в здании терминала, и доктор Каплан тут же начал кому-то звонить.
– Нас заберет один мой знакомый из университета Гуама, – объявил он, ожидая ответа в трубке. – У них отличные эксперты, которые помогут нам отыскать Велу…
– Они уже здесь! – вдруг воскликнул Вейд.
На взлетной полосе рядом с маленьким частным самолетом стоял черный микроавтобус. Возле него в напряженном ожидании застыло несколько мужчин. Дверь самолета открылась, и в проеме показалась девушка – та самая, которую Роальд с ребятами видели на кладбище в Берлине. Легким движением загорелой руки она закинула на плечо длинную и узкую спортивную сумку. Быстро спустилась по трапу, и мужчины тут же обступили ее – так же плотно, как защитники окружают нападающего. Она что-то сказала, и мужчины дружно кивнули. Один сунул руку под расстегнутый пиджак и похлопал себя в районе левой подмышки.
– У них оружие, пап… – сказал Даррел.
– Вижу, – отозвался доктор Каплан, все еще прижимая к уху телефон. Еще минуту он вполголоса продолжал разговор, затем отключился и жестами подозвал всех поближе к себе. – Нас встретят у зоны погрузки. А сейчас нужно пройти таможню. Не задерживаемся.
Развернувшись, чтобы последовать за остальными, Бекка коснулась пальцами руки Вейда.
На выходе из самолета появился их старый знакомец – бледный горбун с раной на виске; в руках он держал маленький ноутбук. Он что-то сказал девушке, та повернулась к терминалу и крикнула:
– Вперед!
Микроавтобус рванул с места, а девушка побежала к зданию и скрылась за дверями терминала.
– Они запеленговали телефон Карло! – догадалась Бекка. – Вот как они нас отслеживают…
– Бежим – быстро!
Вейд оттащил ее за руку от окна, и они побежали к стойке таможни. Все быстро предъявили документы – и уже через пару минуту загрузились в маленькую помятую «хонду», на которой их ждал знакомый Роальда из университета. Прячась от посторонних глаз, дети скрючились на полу перед задним сиденьем, а сам профессор пригнулся, как мог, на переднем. Со стоянки перед аэропортом машина выехала без проблем. Поравнявшись с черным микроавтобусом, Бекка с Вейдом успели подглядеть, что девушка из Берлина, застыв как каменная, смотрит наружу через стеклянные двери терминала. Вблизи она казалась поразительно красивой, но от ее взгляда веяло чем-то нечеловеческим. Так смотрит животное какого-то редкого вида. Хищное и опасное.
Водитель – низенький, средних лет, с каштановыми волосами и в темных очках – выжал газ до упора и наконец оглянулся на скрюченного доктора Каплана.
– Вы сказали, вас интересует история пребывания на этом острове Магеллана. Но история это изучена вдоль и поперек. Может, расскажете хоть немного, каков объект ваших исследований?
Доктор Каплан откашлялся.
– Ну, в общем, я, э-э… Тут все непросто.
– Тайны, тайны… – усмехнулся водитель. – Ну что же, вам повезло. Мы как раз держим курс на бунгало Джанет Томпсон. Внучки Лоры Томпсон, естественно.
Дети переглянулись. «Естественно?» – беззвучно, одними губами переспросила Лили.
– Я все видел, – заметил водитель, обернувшись назад.
– Грузовик! – заорал вдруг Даррел.
Водитель резко крутанул руль, и кусты с обочины с хрустом стеганули по окнам.
– Может, сперва доедем, а там и поговорим? – предложил доктор Каплан.
Коротышка-водитель хохотнул, выруливая обратно на дорогу.
– Я по этому острову уже сорок лет езжу – и ни одной серьезной аварии!
Даррел толкнул брата локтем.
– «Серьезная»… это как? – прошептал он.
– Я все слышал! – опять засмеялся водитель. – В смысле – без смертельных исходов.
Вырулив на широкую трассу, их «хонда» понеслась к юго-восточному побережью острова. С одной стороны открывался роскошный вид на утренний Тихий океан – тысячи миль сплошной яркой синевы. Бекка же смотрела на восток, туда, где остался дом, и видела слегка изогнутую линию горизонта. На юге виднелись невысокие зеленые холмы.
– Мы приближаемся, – сказала Бекка. – Я это чувствую.
– И я. – Даррел ткнул Вейда в бок. – Совсем чуть-чуть осталось. Правда, братишка?
– Как думаете, у них один микроавтобус? Или еще есть? – спросил Вейд.
– Если мы и правда так близки к цели, как полагаем, – ответил Роальд, – придется допустить, что у них есть еще. Если понадобится уходить в джунгли – нам ведь помогут, верно? – уточнил он уже у водителя.
– Лучшего проводника, чем «морской котик» в отставке, вам не найти. Если вам нужно в джунгли, он вам поможет.
Бекка смотрела на густую зелень за окном, по бескрайности не уступавшую океану. Все побережье было усеяно виллами и отелями, но остальная часть острова утопала в густых зарослях, таких же непроходимых, как и во времена Магеллана. Казалось, эти джунгли проглотят любого, кто рискнет в них войти. Солнце припекало все жарче, и тяжелый густой туман поднимался над джунглями, точно дым лесного пожара. Похоже, когда-то весь остров состоял из одних сплошных джунглей.
Бекка наклонилась к Вейду:
– Если Вела спрятана в джунглях, единственный шанс найти ее – это восстановить каждый миг истории про Магеллана от тех времен до наших дней.
– И успеть это сделать раньше Ордена, – шепнул Вейд.
Водитель опять обернулся:
– Вы что там, в «охоту на мусор» играете?[12] Тогда имейте в виду: то, что вы видите, – далеко не самые густые заросли. Настоящие дебри начинаются на севере острова, сразу за авиабазой, в районе Ритидиан Пойнт…
– Еще грузовик! – завопил Даррел.
С громким хохотом водитель увернулся от очередного грузовика и опять оглянулся.
– Через десять минут будем на месте!
– Если доедем, – только и шепнула Лили.
Они все-таки доехали. Через обещанные десять минут «хонда» затормозила у извилистой садовой дорожки перед скромным розовым бунгало с просторной открытой террасой вдоль фасада.
– Будет нужен водитель – звоните! – сказал водитель на прощание.
– Может, лучше такси? – пробормотал Даррел.
– Ни одного смертельного случая, не забывай! – рассмеялся водитель.
Он уехал. А по садовой дорожке к ним уже шагала стройная рыжеволосая женщина средних лет, махая рукой в знак приветствия.
– Мне звонили из университета, предупредили о вашем приезде. Я Джанет Томпсон.
Доктор Каплан поздоровался и представил детей.
– Нас интересует все, что было известно вашей бабушке и известно вам о пребывании Магеллана на острове в 1521 году.
– А я как раз разбираю бабушкины бумаги, – сказала она. – Проходите.
Хозяйка пригласила их в гостиную, заставленную плетеной мебелью и артефактами местных мастеров, где они подробно рассказали ей о цели своих поисков, старательно избегая всякого упоминания о Реликвиях, машине времени и вооруженной погоне.
– Что же Магеллан мог оставить здесь? – нахмурившись, проговорила Джанет Томпсон. Затем резко развернулась и вышла в одну из дальних комнат. А через пару минут вернулась с пачкой книг и брошюр.
– Итальянец Антонио Пигафетта был писателем, членом экспедиции Магеллана и его близким другом. С момента их отплытия из Испании он подробно документировал все путешествие. Высадку на Гуам он описывает в пятнадцатой главе. В нескольких местах упоминает и о членах экипажа, в том числе об Энрике, слуге капитана.
– Мы читали, что слуга вполне мог перевезти тело капитана с Филиппин и захоронить его здесь, – сказал Роальд.
Джанет Томпсон развернула карту, очень похожую на ту, что они видели в музее Коперника, – на ней был отмечен маршрут Магеллана.
– Это легенда, – ответила Джанет. – Могилы так и не нашли.
– Но если Энрике был другом Магеллана, – задумчиво проговорил Даррел, – а Магеллан погиб в бою, разве друг не обязан был вынести оттуда его тело? Вейд, ты бы вынес мое тело в случае чего? А, братишка?
Вейд сделал вид, что задумался над этим вопросом.
– Вынес бы, – наконец ответил он. – Но только не проси меня об этом заранее.
Даррел ухмыльнулся:
– Ладно, не буду. Но приятно знать, что ты бы меня не бросил.
– Записки Пигафетта довольно сбивчивы, – продолжала Джанет. – Но бабушка всегда верила в то, что Магеллан посетил пещеры Ритидиана на севере острова. Давайте-ка я покажу вам лучшую из моих карт Гуама.
И хозяйка снова вышла куда-то, по пути погладив по голове скульптуру – небольшого деревянного воина.
Пока все разглядывали оставленные на столе брошюры и книги, Вейд склонился над картой путешествия Магеллана.
– Благодаря открытию Бекки мы знаем, что Магеллан стал первым Хранителем. Думаю, все было так. Магеллан вывез Велу из Испании – и на протяжении всего путешествия подыскивал подходящее место для тайника. Я хочу сказать, он направляется куда-либо конкретно и не знал заранее, к какому берегу в итоге причалит.
– Также нельзя забывать, – добавила Бекка, – о том, что пишет Ганс: на местоположение Реликвии должны указывать зашифрованные подсказки, иначе ее нельзя будет найти, когда астролябия снова понадобится.
– Именно. Вот здесь нам и поможет Пигафетта. Магеллан попросил его подробно описывать каждый из тайников – так, чтобы по этим описаниям Хранители сумели найти Реликвию. Итак, они выходят в море, ищут место для тайника – и в итоге высаживаются на Гуам. Остров подходит для того, чтобы спрятать Реликвию, хотя могут найтись тайники и получше. Тогда Магеллан плывет к Филиппинам, где с ним случается трагедия. Первого Хранителя убивают.
– И тогда Энрике забирает тело хозяина вместе с Велой в последнее безопасное место, которое они нашли, – закончил мысль Даррел. – А что, логично…
Лили оторвалась от книги.
– Пигафетта перестал упоминать об Энрике через пару дней после смерти Магеллана, – сказала она. – Идеальное совпадение, да? Пигафетта не исключал, что его путевой дневник смогут прочесть рыцари Тевтонского Ордена. Как же ему было сбить их со следа? Да очень просто. Он больше ни слова не пишет об Энрике. Как Магеллан, и Энрике просто вычеркиваются из его истории. Что лишний раз доказывает: Вела спрятана здесь, на Гуаме!
Роальд ходил по комнате с раскрытой книгой в руках.
– Угу… Так… Ага… Указание на конкретное расположение тайника должно быть где-то в этой главе.
– Кстати, Пигафетта чуть не полглавы пишет о латинских парусах – Velas Latinas, которые ставят на свои суда местные моряки, – заметил Даррел. – Тут даже картинка есть, правда совсем неразборчивая…
Роальд взял у него книжку. Изучил картинку. И воскликнул:
– Вот оно!
Вейд задрал брови:
– Пап?
Отец торжествующе улыбнулся:
– Пигафетта не называет места: он его показывает – на рисунке. Взгляните на страницу шестьдесят два. Судно, отходящее от берегов. Это берега Гуама.
Очертаниями этот остров на Гуам совсем не похож. Но это не важно. Важно то, что на нем четыре горы: две на юге, одна в центральной части и еще одна в северной. Географически этот рисунок неточен, но автор и не ставил такую цель: он давал Хранителям ключ к тайнику с Реликвией. Нарисованные горы образуют треугольник, острие которого указывает четко на север. Такую же форму имеет парус Vela Latina, и оснастка корабля – тоже треугольник, указывающий ровно туда же…
Но тут его речь перебил громкий крик:
– Так это вы?!
Глава сорок восьмая
Лили вздрогнула от неожиданности. Джанет Томпсон стояла в дверном проеме, бледная и дрожащая, точно до смерти напуганная чем-то.
Роальд шагнул к ней:
– Что с вами?
Джанет расплакалась:
– Вот, оказывается, что это означает!
Лили не удержалась и тоже подошла к ней:
– Что случилось? Объясните нам.
– Бабушка мне говорила, на острове что-то спрятано, какая-то вещь. Что это тайна, в которую мне нельзя вмешиваться и которую я должна хранить, пока… пока не появится кто-то, кто скажет определенное слов. И вот вы… вы его сказали.
Роальд попытался усадить Джанет в кресло, но та отказалась.
– У нас все знают историю Сёити Ёкои[13], японского капрала. Он прятался в джунглях на острове с конца Второй мировой войны до семьдесят второго года. Двадцать восемь лет он провел один в пещерах. Бабушка встретилась с ним однажды. Она… она сказала то же слово, что и вы. Сказала, что Сёити Ёкои – Хранитель.
Все замерли.
– Бабушка сказала, что этот секрет я должна передать только тому Хранителю, который покажет мне ключ. Вы сказали это слово. Вы Хранители? У вас есть ключ?
Вейд задрожал:
– Папа?
Отец посмотрел на него, затем вновь на Джанет и кивнул. Вейд вынул из-под рубашки кинжал. Увидев это, Джанет закрыла лицо руками и разрыдалась.
– Можно я?..
Вейд передал ей оружие. Она рассматривала его и слушала их историю с самого начала, с письма дяди Генри, до момента их появления здесь, на острове.
Когда они закончили, Джанет тыльной стороной ладони вытерла слезы и подошла к деревянной скульптуре воина, водруженного на столе возле двери. Осторожно вонзила кинжал ему в самую макушку и попыталась повернуть. Не получилось.
– Против часовой стрелки, – подсказал Вейд. – Три оборота.
С каждым поворотом кинжала сердце Лили стучало все сильнее. После третьего – из спины воина выскочил ящичек с фотографией.
– Ох, бабушка! – выдохнула Джанет.
Лили вздрогнула. Она вдруг ясно, со всей очевидностью, поняла – уже много веков подряд с тайной Наследия Коперника связаны самые обычные люди. Хорошие и плохие. Сам Коперник, Ганс Новак, Магеллан, дядя Генри, бабушка Джанет Томпсон. И, с другой стороны, рыцари Тевтонского Ордена и их жуткая повелительница.
Да и сами они оказались здесь, в этом уютном розовом доме, тоже благодаря тайне Коперники.
Джанет протянула им моментальную фотографию.
Снимок был сделан на полароид. Большой камень возле входа в пещеру. На стене рядом с черным провалом входа, примерно в полутора метрах от земли, синей краской нарисована ладонь, направленная пальцами вниз.
– Бабушка исследовала какое-то невероятное множество пещер с наскальными рисунками. Но аборигены рисовали обычно красными и черными красками, которые получали из растений. И никогда – синим.
– Это она, – тихо сказал Вейд. – Нам нужна пещера с синей ладонью.
Комнату затопила абсолютная, полная тишина. Лили перевернула снимок. Так и есть.
– Какие-то цифры!
La 13.649323
Lo 144.866956
– Координаты, – выдохнул Роальд. – Широта и долгота.
Джанет бросилась к компьютеру и ввела цифры. Потом повернулась к ним. На ее щеках еще блестели слезы.
– Это в джунглях на востоке Ритидиана.
Все снова замолчали. Комната погрузилась в сонное молчание. Палящее солнце просачивалось сквозь плотные жалюзи. Над лужайкой возле дома гудели какие-то насекомые.
– Бабушка рассказывала, – наконец нарушила тишину Джанет, – что после встречи с Ёкои еще раз побывала в джунглях. Одна. И больше никогда туда не возвращалась. Она назвала это своей последней экспедицией. А пятнадцать лет назад бабушки не стало.
Все это время Бекка сидела, закрыв глаза. Наконец она открыла их и сказала:
– Наверное, ваша бабушка поняла, что Сёити Ёкои нашел Реликвию, пока жил в пещерах. Она снова пошла туда, чтобы убедиться, что Реликвия в безопасности. Убедилась и успокоилась.
– Она никогда не говорила мне об этом, – призналась Джанет.
Роальд бережно пожал ей обе руки.
– А мне кажется, бабушка все-таки поделилась с вами этой тайной. У вас есть все кусочки мозаики. Просто вы не могли сложить ее, пока… да, пока кто-то не пришел за Реликвией.
– Точно! – воскликнула Лили. – Карло предупреждал, что некоторые Хранители понимают, что они Хранители, только когда приходит их время.
Джанет вытерла мокрые от слез щеки.
– Значит, как вы говорите, эту Велу – хоть я и не знаю, что это такое, – охраняет национальный банк Гуама, а сам банк находится под защитой…
Но доктор Каплан перебил ее:
– Нет, хранитель Реликвии – вы. Настоящий Хранитель Велы!
Читать бесплатно другие книги:
