Золото Атлантиды Александрова Наталья

С каждым шагом голос Максудова становился все громче.

Наконец они добрались до края ямы и заглянули в нее.

При слабом свете свечи они увидели Максудова, который свернулся на дне ямы.

Левая нога его была отставлена в сторону и согнута под неестественным углом. Он держался за нее и время от времени испускал полный страдания стон.

Орихалковой книги не было видно.

– Кажется, он жив, но сломал ногу, – вполголоса проговорил Георгий.

Максудов тем не менее услышал его голос, заметил пламя свечи и поднял голову.

– Вытащите меня отсюда! – крикнул он жалким умоляющим голосом.

Георгий молчал, и Максудов, по-своему истолковав это молчание, взмолился:

– Неужели вы оставите меня здесь умирать? Я не верю! Вы не способны на такую жестокость!

Георгий переглянулся с Мариной. Вдруг Максудов вытащил пистолет, направил его на Георгия и выкрикнул совсем другим голосом, полным ненависти и презрения:

– А ну, вытащи меня или получишь пулю!

Георгий отшатнулся от края ямы, и тут же прогремел выстрел, разбудив глухое подземное эхо. Посыпались отбитые от потолка кусочки камня.

– Вот сволочь какая! – проговорила Марина в сердцах. – Как змея из притчи, которая жалит черепаху, перевозящую ее через реку. Ну, не может ничего с собой поделать!

А из ямы снова доносился жалкий, умоляющий голос:

– Неужели вы бросите меня здесь на страшную смерть?

– Не беспокойся, – ответила Марина, не приближаясь, однако, к краю ямы, – скоро за тобой приедут! Тебя оттуда вытащат, но за свое спасение тебе придется дорого заплатить! Ты расскажешь все об убийстве господина Борецкого! Только не надейся выкрутиться, там, знаешь, люди серьезные, это не полиция, они тебе, если нужно, вторую ногу сломают, но до правды докопаются!

Максудов замолчал, переваривая ее слова, а Георгий удивленно взглянул на Марину:

– О ком это ты? Что за люди?

– А, это долгая история… – отмахнулась Марина. – Может быть, потом, на досуге, я тебе все это расскажу, а сейчас пойдем-ка назад, очень хочется увидеть солнечный свет!

– Пойдем, – согласился Георгий и развернулся, крепко ухватившись за веревку. – Одно плохо – мы так и не знаем, куда делась орихалковая книга… наверное, он потерял ее где-то по пути… Осторожно, здесь скользко!

Его предупреждение запоздало: Марина упала и заскользила к краю ямы.

– Держись! – крикнул Георгий и бросил ей свободный конец веревки.

Но Марина уже успела ухватиться за тот же выступ стены, который спас ее прошлый раз. Она поднялась на четвереньки, протянула руку за веревкой – и вдруг застыла, пораженная.

За каменным выступом, тускло отсвечивая в темноте, лежала орихалковая книга. Георгий снял куртку и бережно завернул в нее бесценное сокровище.

Через несколько минут спутники поднялись по ступеням, открыли потайную дверцу и выбрались в просторный придел Казанского собора. После темноты и тесноты подземелья яркий дневной свет, свежий воздух и свободное пространство собора буквально потрясли их. Георгий бережно прижимал к груди сверток с книгой. В нескольких шагах от них группа экскурсантов направлялась к могиле полководца Кутузова.

– Господи, как хорошо! – воскликнула Марина. – Свет, воздух, живые люди!

– Поедем домой, – проговорил Георгий, настороженно оглядываясь по сторонам. – Я не чувствую себя в безопасности с этой книгой в руках!

– Да, конечно, только я должна сделать один звонок!

Марина достала телефон, набрала номер.

– Господин Веретенников? Это Марина Ершова… да-да, та самая! Вы хотите поставить точку в деле господина Борецкого? Хотите найти его убийцу? Тогда приезжайте в Казанский собор… записывайте: третья колонна слева от могилы Кутузова…

«Вот и все, – подумала Марина, глядя, как комья сырой земли падают в могилу Камиллы, – на этом можно поставить точку в этой истории. Теперь у нас всех начнется другая жизнь. Не знаю уж, лучше или хуже, но без Камиллы она будет другая. Кому-то она жизнь освещала, кому-то портила, этих было больше, но теперь ее нет и многое изменится».

Она оглянулась по сторонам. Народу было немного. Школьные друзья, вон они стоят, кое-кто со студии. Не любили Камиллу, ох не любили, да еще и погода сегодня ужасная, как пошел с утра дождь, так и льет – мелкий, нудный… Но велено было сделать репортаж, так что кое-кто пришел по работе, кому по должности положено, а кто-то просто из любопытства.

Могильщики споро делали свое дело, люди начали потихоньку переговариваться и отходить. Георгий сказал, что поминок не будет, не хочет он никакого вечера воспоминаний, тем более что и вспомнить-то нечего. А все будут врать, какая Камилла была замечательная и как ее все любили, зачем это слушать?

С Мариной они так и не поговорили. Георгий как вцепился в орихалковую книгу, так все на свете забыл. Это, говорит, такое везение, что мы ее отыскали. В этой книге рассказана история древней Атлантиды – о том, как прилетели люди с далеких звезд и принесли атлантам зачатки цивилизации. Эта книга полностью перевернет всю историческую науку. Я, говорит, теперь все брошу и только ею буду заниматься. Это, говорит, мой долг перед памятью деда. Раньше, мол, был я дураком молодым, не стал в той же области работать, думал, все скажут, что дед меня продвигает. Да кому какое дело? Вот и получилось, что такой псих, как этот Максудов, возле деда крутился. Теперь уж такого не будет.

Ну и ладно, а Марине нужно свою жизнь устраивать. На работе все теперь хорошо, квартиру разменять да маму с Тимкой сюда привезти. С мужем жить она точно больше не будет, только он об этом еще не знает. Но догадывается, наверно.

Вон они стоят все рядком, друзья школьные. Уж Марина знает, какие это были друзья. И кончилась у них эта, с позволения сказать, дружба, теперь и не увидятся больше. Женька Плавунец стоит мрачный, но, как всегда, вид у него приличный. Не сильно изменился, похудел чуть-чуть, щеки ввалились, глаза запали, а так ничего себе. Девочку свою не привел – как ее – Леночка, Людочка… не вспомнить.

Рябокони чуть в стороне. Костю из больницы выписали, весь бледный, худой до прозрачности. Вера хоть и загорелая, а все равно видно, что душа не на месте. Этим двоим эта история здорово жизнь сломала, время поможет ли…

Могильщики насыпали холм, устелили его цветами, и люди собрались уходить.

– Ну что, – Антон подошел к Рябоконям, – если поминок не устраивают, так, может, закатимся куда-нибудь в кабак? Посидим, пообщаемся…

Костя поднял на него больные глаза и промолчал. Зато Вера больно ткнула его кулаком в живот и прошипела:

– Отвали! И чтобы я тебя больше рядом не видела! И телефон наш выброси!

Антон повернулся к Плавунцу.

– Жук, но ты ведь не откажешься? Помянем Камилку, вспомним, какой она была…

Евгений смотрел на него и удивлялся: как он так долго мог общаться с таким противным мужиком? Наглый, пошлый, глупый – в общем, ужасно противный. Разговоры только о бабах и футболе, из всех летних развлечений – лишь шашлыки и рыбалка. Да это бы еще ладно, он и сам не прочь так провести время. Но только чтобы люди приличные были, а не этот… Ох, Камилла, до чего ты нас ослепляла своим присутствием… Но все кончилось.

– Извини, старик, – холодно сказал он, – у меня деловая встреча. Клиент важный, отложить никак нельзя.

Он раскрыл зонт и пошел вперед. Остальные тоже ускорили шаги, обтекая Антона, стоявшего столбом посреди дорожки. Он опомнился, когда почувствовал, как холодные капли затекают за шиворот.

Марина поскользнулась на мокрой траве, ее подхватил Плавунец.

– Хотел тебя спросить, – заговорил он вполголоса, – адвокат у меня есть по гражданским делам. Ты пригласи его в передачу, он вроде как рекламу себе сделает, а за это тебе поможет. Тебе ведь, я так понимаю, адвокат вскоре понадобится?

– Верно, – Марина посмотрела на него внимательно, – это кстати будет.

– Ну и ладно. Тебя подвезти?

– Я сам ее подвезу! – Их догонял Георгий.

– Женя, я позвоню, – сказала Марина и пошла за Георгием по тропинке. Он подождал ее и крепко взял под руку.