Привет от талибана Бадин Андрей
Следуя из лобнинского особняка в свой офис на Тишинке, Корнилов думал:
«Переверзев с компанией надеется получить выгодную долю от этого миллиарда, но у меня другие планы. Они палец о палец не ударили, чтобы организовать операцию. Я нашел клиентов, вступил с ними в контакт, доказал на деле, что мне можно доверять, и теперь хочу провести, может быть, последнюю, самую крупную свою сделку. А они? Все эти годы получали процент за то, что закрывали глаза на кое-какие мои не вполне законные действия. Но я же им платил, в конце концов».
Раздосадованный генерал достал из кармана миниатюрный диктофон и вновь прослушал запись беседы с Переверзевым. Он многие годы собирал досье на всех своих начальников и подчиненных.
Джип охраны, а за ним черный бронированный «Мерседес» Корнилова сквозь распахнутые ворота влетели в маленький дворик и остановились перед парадным крыльцом.
Это была его резидентура. Этот великолепный, старинный дом он оборудовал по последнему слову техники. Охрана здания — специально отобранные, надежные люди, все коммуникации, кабинеты проверены на предмет прослушивания, а главное, рядом не было посторонних — начальника ГРУ и его замов. Корнилов изредка ездил в главный офис ГРУ и в Министерство обороны, но делал это с неохотой. К себе в резиденцию он не допускал никого, даже начальство.
Корнилов спрятал диктофон, вышел из машины и направился в свой кабинет на третьем этаже. Там его уже поджидали адъютант Свиридов и начальник компьютерной службы ГРУ, особо доверенный майор Андрей Саксонов. Генерал поздоровался и пригласил их в кабинет.
— Алексей Михайлович, записи из банка доставлены, — доложил Свиридов и указал на стопку маленьких, с брелок, коробочек с зеркальными лазерными дисками внутри.
Саксонов поставил на стол ноутбук, поднял верхнюю панель и включил питание. На экране замерцали символы. Он загрузил программу, достал из коробочки-брелока миниатюрный, величиной с монету лазерный диск, вставил его в дисковод и включил воспроизведение.
На экране появился холл банка, а в нем люди.
— Это вчерашняя запись, — сказал Андрей. — Камеры маленькие, суперсовременные, цифровые, созданы для секретной записи, и диск они записывают четыреста восемьдесят часов. Если диск не меняют, то они начинают его записывать заново, стирая прошлую информацию. Таким образом они могу работать годами без обслуживания. Но если что-то происходит, то можно вынуть диск и просмотреть снятое. Что мы сейчас и сделаем.
Ускоренные движения на экране закончились, и появилось изображение преступников, вбегающих в холл банка. Корнилов придвинулся ближе к экрану. Он наблюдал очень внимательно, стараясь не пропустить ничего.
На экране было отчетливо видно, как двое мужчин ворвались в банк, расстреляли сначала телекамеры, затем не успевших выхватить оружие охранников. Перепрыгнув через металлическое ограждение, они взбежали по лестнице на второй этаж.
— Это запись камерой, расположенной в холле, — пояснил Саксонов. — Я уже просматривал ее и сделал несколько фото с компьютера, — он указал на папку с фотографиями.
Корнилов взглянул на снимки. На одном из них было лицо в маске крупным планом, на другом — автомат Калашникова в руках убийцы.
— Хорошо, — ответил генерал, — потом просмотрю, а сейчас крутани еще раз.
Саксонов перевел на начало, и вновь двое парней ворвались в холл. Одеты они были в черные джинсы, черные джинсовые куртки и черные маски с прорезями, изготовленные из толстых дамских чулков.
Несколько раз просмотрели одно и то же, пока Корнилов не сказал:
— Ладно, давай дальше.
На следующем диске было изображение коридора на втором этаже. Несколько секунд охранник с сонливым видом расхаживал из стороны в сторону, потом сел в кресло. Вдруг дверь открылась, в холл вбежал преступник и выстрелил в охранника. Тот дернулся, но встать не успел. Пуля пробила ему переносицу. Удостоверившись, что тот мертв, один нападавший побежал в направлении компьютерной комнаты, а второй встал спиной к стене и так и остался стоять.
В это мгновение из комнаты с компьютерами вышла ничего не подозревающая Лаптева. Преступник на секунду остановился, оценил ситуацию, а затем ударил девушку кулаком в челюсть. Та упала спиной в дверной проем, а киллер устремился за ней.
— В компьютерной комнате камеры нет, — поясняет Саксонов.
— Еще раз, — попросил Корнилов, и все снова просмотрели эпизод.
— Глушители у них российского производства, — заметил Свиридов.
— Какая разница, все равно не найти ни глушители, ни этого оружия, — посетовал генерал. — Оно уже давно в Москва-реке.
— Чистая работа, профессиональная, — сказал Саксонов. — Они долго практиковались. Вы заметили, как первый, рослый, подал пальцами знак второму, коренастому, чтобы тот прикрыл лестницу и коридор. Это специальный язык жестов, применяемый спецназовцами, альфовцами и омоновцами. Он ему сказал:
«Ты — лестница — коридор, я — комната». Эти знаки используются в тех случаях, когда звуковые сигналы невозможны. В разведке, например.
— Значит, это наш человек, — произнес Корнилов.
— Может, наш, а может быть, и кагэбэшник или омоновец, — поправил Саксонов.
— Неважно. Он бывший сотрудник подразделения специального назначения, — генерал вынул золотой портсигар, достал сигарету, из кармана зажигалку и закурил.
— Может, бывший, а может, и нет.
— Ладно, смотрим дальше, — произнес Корнилов и выпустил ровное кольцо сизого дыма.
Андрей включил воспроизведение. Некоторое время на экране ничего не происходило. Только второй преступник, как мумия, замер у стены. Вдруг из компьютерной комнаты вышел первый грабитель, подбежал к коренастому, и они начали вскрывать дверь в помещение, где располагаются сейфы. Выбили ногами дверь, зашли внутрь, и коридор опустел. Только труп охранника с окровавленным лицом остался уродливо лежать в кресле.
— Что он делал один в компьютерной комнате? — вдруг спросил Корнилов.
— Не знаю, — Саксонов пожал плечами.
Через несколько секунд оба разбойника выбежали в коридор и прижались спинами к стенам. В сейфовой комнате произошел сильнейший взрыв, и все здание тряхнуло так, что видеокамеры на некоторое время замигали, но через пару секунд изображение вновь восстановилось. Парни забежали в комнату, и больше никто их не видел.
— Их мы больше не увидим, — произнес Саксонов и ускорил движение на диске. — Я увеличил изображение и сделал фотографии руки с дистанционным взрывателем. Он российского производства, применяется в войсках специального назначения. Изображение замедлилось, и стало видно, как несколько бойцов ВОХРа вбежали в здание и заняли позиции в коридоре. Вдруг из сейфовой комнаты вылетела граната, покатилась по полу и взорвалась. Ударной волной одного из бойцов отбросило к стене, остальные попадали на пол, а некоторые по-пластунски поползли на лестницу.
— Когда шок прошел и стало ясно, что преступники скрылись через пролом в стене, некоторая часть подразделения бросилась в погоню, — пояснил Саксонов. — Ну вот вообще-то и все. Хотя есть еще запись оперативных действий муровцев.
— Сейчас посмотрим, — сказал Корнилов и задумался.
Он помолчал, а потом изрек:
— Почему один из преступников провел полторы минуты в компьютерной комнате? На то, чтобы ворваться в банк, завалить охрану, открыть сейфовую комнату, взорвать сейф, вычистить его и скрыться, им понадобилось две минуты. И еще полторы минуты он пробыл в компьютерной комнате. Что он там делал? — Генерал вопросительно уставился на подчиненных. — Зачем он так рисковал? Он на полторы минуты дольше производил ограбление, а вы сами знаете, что в таких делах каждая секунда на вес золота, я бы сказал, на вес жизни.
Все молчали.
— На дилетантов они не похожи, значит, они заранее спланировали все свои действия и не допустили, как мы видели, ни одной ошибки. Они точно знали расположение комнат в банке, точно знали, когда прибудут деньги и в какой сейф их поместят. Они рассчитали, когда появятся вохровцы и как будут действовать. Преступники знали, что сработает сигнализация и ровно через три минуты все подъездные пути к банку будут перекрыты. Они выбрали единственно возможный путь к отступлению. Никто и предположить не мог, что они выйдут там, где и выхода-то нет — через стену. Там их ждала машина, и они моментально скрылись. Охранники им даже «на хвост» сесть не успели. А ведь бандиты могли действовать иначе, если бы не дополнительные полторы минуты в компьютерной комнате. Они бы могли спокойно выйти через парадный вход и спокойно уехать на машине. В этом варианте охранники тоже не успели бы их догнать. Но нет, им зачем-то очень надо было попасть в эту злосчастную компьютерную комнату, — генерал испепеляюще посмотрел сначала на Саксонова, а затем на Свиридова.
— Что им там надо было, а, господа аналитики?
Адъютант и начальник компьютерной службы молчали.
— Если мы разгадаем эту загадку, то мы и весь ребус решим, — Корнилов закурил следующую сигарету.
Несколько минут все молчали — обдумывали сказанное.
— Будем смотреть дальше? — вдруг спросил Саксонов.
— Надо посмотреть, — произнес Корнилов, и Андрей включил компьютер.
На экране засуетились люди. Контуженного бойца утащили, а место происшествия начали снимать на видео— и на фотокамеры. Криминалисты замеряли расстояние от того места, где стоял преступник, до охранника в кресле. На первом этаже, в холле, тоже работала следственная группа. Ольгу Лаптеву привели в чувство и допросили.
— Ее расспрашивали час, но она убийцу описала так — черная маска, черный костюм, перчатки, автомат, — пояснил Саксонов.
— Знаю, читал отчет, — ответил генерал.
Затем на экране появились двое в штатском. Ранее командовавший высокий худой мужчина подошел к ним и начал что-то объяснять.
— Пожилой — полковник МУРа Семенов Петр Петрович, а этот, высокий, крепкий атлет — капитан Сергей Михайлов, — пояснил Саксонов.
— Ну-ка, ну-ка, останови изображение, рассмотрим их получше, — сказал Корнилов, — и сделай мне их фотографии.
— Уже сделал, — Андрей указал на кипу снимков на столе.
Корнилов взял их и начал разглядывать. На большой, очень четкой цветной фотографии стояли двое. Один среднего роста, сухощавый мужчина лет пятидесяти. Одет он был в серый элегантный костюм. Седые волосы были зачесаны назад. Он был чернобровый, горбоносый, в нем было что-то орлиное.
— Петрович — так его по-дружески называют сотрудники, — пояснил Андрей. — Хват — так его называют блатные. Его знают все мелкие и крупные жулики в столице, все авторитеты и воры в законе. Они его знают, уважают и боятся. Но если кому-то из них бывает нужна его помощь, к нему идут без опаски. Он взяток не берет, но дорожит честью офицера и невиновного не привлечет.
Корнилов внимательно выслушал Саксонова, а затем сказал:
— Ангел-хранитель преступного мира?..
— Нет, просто он закон чтит, — ответил Андрей. — Если бы таких оперативников, как он, было больше, то и порядка в Москве было бы больше.
— Ладно, а этот? — перебил его Корнилов и ткнул пальцем во второго оперативника.
На фотографии был изображен атлет с внешностью Джеймса Бонда. Дорогой пиджак обтягивал его мускулистые плечи, а ворот белоснежной сорочки еле застегивался на толстой, точеной шее. Всем своим видом он демонстрировал мощь и силу. Но нет, он не выпячивался, не выпендривался, стараясь показать свое превосходство над окружающими, просто был из тех, кто входит — и все замирали в восторге. Вел он себя спокойно, с достоинством, не суетился, не делал лишних движений и не старался привлечь к себе внимание.
— С такой внешностью надо не в МУРе околачиваться, а в баре «Три обезьяны», — сказал генерал.
— Это старший инспектор отдела по расследованию убийств капитан Сергей Михайлов, — начал Саксонов. — Правая рука Семенова, очень опытный сыщик, я бы даже сказал, ас. Петрович ему поручает самые трудные задания, и он их с честью выполняет. Несмотря на меньшее звание, чем у третьего — Вадима Прохорова, — Андрей достал фото, — должность у него выше. Он старший инспектор, а Прохоров — младший.
— Предоставьте мне подробное досье на всех троих и на Лаптеву, — сказал Корнилов. — Кстати, Андрей, сделайте кинематическую карту на всех, кого отсняли, и проведите компьютерную идентификацию движений грабителей в банке с картотекой ГРУ по программе инверсной кинематики. Если они бывшие или ныне действующие агенты, то, может быть, их карта есть в компьютере. Сличив движения, мы узнаем, кто они.
Глава 6
В тысяча девятьсот девяносто втором году Корнилов придумал программу поиска беглецов. На всех без исключения секретных агентов ГРУ, первого главного управления КГБ (разведки) и второго главного управления КГБ (контрразведки), занятых оперативной работой, были заведены секретные досье нового образца. В них входили все данные о близких и дальних родственниках, все антропометрические характеристики тела, подробный анализ физических, психологических, моральных и нравственных качеств. Создавалась программа возможного поведения агента в экстремальных ситуациях и модель развития у него нужных психодинамических стереотипов.
Вместе с отпечатками пальцев брали на анализ кровь, мышечные и покровные ткани, волосы и ногти, делали фотографии сетчатки глаз, фотографировали тепловое и электростатическое поле, записывали голос и почерк. Но особое место в этой программе уделялось созданию кинематической карты агента.
Движения человека при ходьбе и беге, а также мимика и жестикуляция являются такими же неповторимыми, как и отпечатки пальцев. Именно на этой врожденной особенности каждого человека и была основана программа Корнилова. Движения агента, его мимику и жестикуляцию снимали на видеокамеру, затем изображение вводили в компьютер и по программе инверсной кинематики выделяли неповторимые, присущие только этому человеку двигательные черты.
Если агент, предав Родину, попытается скрыться, сделает пластическую операцию, отпустит волосы, бороду, изменит тембр голоса, вставит линзы, то он все равно будет найден по походке, манере жестикулировать. Если он хоть на мгновение попадет в поле зрения видеокамеры в метро, в аэропорту, на вокзале.
Создав кинематическую картотеку, Корнилов подключил к компьютеру ГРУ все телекамеры в метро, в аэропортах, на вокзалах и на улицах крупных городов России. С помощью этой программы он впоследствии рассчитывал искать преступников, объявленных во всероссийский розыск, если, конечно, на них будет сделана эта карта. Программу инверсной кинематики он позаимствовал у программистов Америки — Андрей Саксонов купил ее на компьютерной выставке в Лос-Анджелесе.
Такая программа используется в кино для создания движения компьютерных персонажей. Андрей адаптировал ее под нужды Корнилова, и система заработала.
Проводили десятки экспериментов, изменяли внешность испытуемых агентов до неузнаваемости: клеили усы и бороды, натягивали парики, одевали обувь с разной высотой каблука, и все равно компьютер безошибочно находил «беглеца» в привокзальной толпе. Он сличал его образ из картотеки с изображением, полученным с видеокамеры.
Андрей, являющийся руководителем программы, говорил:
— Эффективность ее основана на том, что длина костей в скелете субъекта неизменна, и, как ни меняй походку, основные, ключевые черты остаются. Неизменны также мелкие движения. Они, подобно почерку, индивидуальны и с годами не меняются.
— Вы сделайте кинематические карты и проверьте в картотеке, может, кто-то из нужных нам лиц в ней уже имеется, — попросил Корнилов.
— На это уйдет несколько дней, — сказал Андрей.
Глава 7
Связавшись по телефону с управляющим «Нокс банка» господином Руденко, Вадим и Сергей договорились встретиться у него на даче и выехали немедленно.
— С этим Руденко надо держать ухо востро, — посоветовал Вадим, когда выходили из машины. — Он профессиональный контрразведчик, ас в своем деле.
— Мы, что ли, олухи, — парировал Сергей, — нам тоже палец в рот не клади.
— Ну все-таки ты на рожон не лезь, больше слушай и меньше говори.
— Если он профессионал в своем деле, то сам будет больше слушать, а говорить вовсе откажется.
Так и случилось.
Сергей и Вадим подошли к массивным железным воротам, за которыми в тени малаховских сосен скрывался роскошный трехэтажный особняк.
— Хозяин такой хибары с нами откровенничать не будет, — сказал Сергей и нажал кнопку видеофона.
Послышался голос:
— Слушаю.
— Капитан Михайлов и майор Прохоров, — ответил Вадим и достал удостоверение личности.
— Поднесите его, пожалуйста, поближе к объективу.
Вадим, а потом Сергей продемонстрировали свои документы всевидящему оку телекамеры:
— Входите, парни. — Замок щелкнул, и дверь отворилась.
На что Вадим отреагировал, но не в микрофон, а Сергею на ухо:
— Нашел парней, одному сорок два, а другому тридцать семь.
— Тридцать восемь, Вадим Алексеевич, уже тридцать восемь, — с сожалением произнес Сергей.
Оперативники прошли по выложенной красным кирпичом тропинке в глубь сада, и их взорам предстал необычайной красоты дом, построенный из черного кирпича. Он был похож на огромный средневековый замок. Крыша его переливалась золотыми блестками в лучах заходящего солнца. Парадный вход обрамляли колонны из черного мрамора. Большое крыльцо, высокие двери из красного дерева.
Удачное сочетание форм и стилей, цветов и материалов делало неповторимым великолепное творение талантливого архитектора.
Хозяин вышел на крыльцо встречать гостей. Он был высок, худощав, но крепок и силен. Его седые волосы были подстрижены под ежик. Суровое лицо, глубоко посаженные настороженные глазки говорили о том, что откровенничать он ни с кем не намерен.
«В ГРУ он, наверное, занимался оперативной работой», — подумал Сергей.
— Добрый вечер, Николай Сергеевич, — начал Вадим, — мы инспектора уголовного розыска Прохоров и Михайлов. Мы бы хотели поговорить с вами в связи с сегодняшним происшествием.
— Здравствуйте, — Руденко крепко пожал руку сначала Вадиму, а затем Сергею. — Пройдемте внутрь.
Вслед за хозяином они вошли в дом и попали в большую, обставленную красивой мебелью гостиную.
«Пятьдесят метров площадь», — определил Сергей.
— Присаживайтесь, — сказал хозяин и сам уселся в большое бордовое кожаное кресло.
Они сели напротив, на огромный диван. Перед ними стоял низенький журнальный столик. Он был пуст и идеально чист.
«Наверное, домработница имеется», — отметил Сергей.
— Ну-с, что вас интересует? — начал Руденко.
Вадим молчал, не зная, с чего начать, а Сергей держал паузу, чтобы немного озадачить собеседника. Возникла пауза, и она, как показалось Сергею, стала раздражать Руденко. Он несколько раз нервно моргнул, потом глубоко вдохнул и замер в ожидании.
— Вы в курсе случившегося? — произнес наконец Сергей.
— Естественно, — коротко ответил Руденко и уставился на Сергея немигающим взглядом.
— Что вы думаете по этому поводу? — спросил Сергей.
— А что вы думали бы, если бы у вас украли миллион долларов и убили трех охранников вашего банка?
— Как вернуть деньги, — подыграл ему Сергей и тут же спросил: — Так, значит, был миллион, а не восемьсот тысяч долларов?
Тут Руденко опять моргнул и после секундной паузы произнес:
— У вас есть подозреваемые?
— Мы хотели бы задать вам несколько вопросов, — начал Сергей, как бы не услышав вопроса Руденко.
Игра в кошки-мышки началась, и Сергей хотел одержать в ней верх — больше выведать и меньше сказать.
— Это, как вы понимаете, в ваших же интересах, — говоря, Сергей внимательно наблюдал за реакцией банкира, но никаких проявлений волнения в его лице и жестах не заметил.
— Вы, наверное, подозреваете кого-то из сотрудников банка в организации нападения? — вместо ответа спросил Руденко.
— Мы всех подозреваем, такова наша профессия, — сказал Сергей, — а как бы вы поступили на нашем месте?
— Вы ищете не в том направлении, — сказал Руденко.
— Мы все направления проверяем, — вмешался до этого молчавший Вадим.
Наступила пауза. Разговор не клеился, информации ни прямой, ни косвенной Руденко не давал, и надо было принимать экстренные меры.
— А в каком направлении вы нам посоветуете искать? — вдруг нашелся Сергей.
— Вы профессионалы, это ваша работа, сами и разбирайтесь.
Руденко упорствовал, и за пять минут разговора не сказал ничего, что могло бы быть полезным для расследования.
— Значит, если я вас правильно понял, вам безразлично, найдем ли мы преступников, — пошел ва-банк Сергей. — Или вы сами, по своим каналам будете их искать, или это ограбление инспирировано вами. Уйти от налогов можно и другими способами, а из-за страховки так рисковать глупо.
— Ваши домыслы наивны, произошло самое обычное ограбление, и вам следует искать преступников, — Руденко настороженно смотрел на Сергея.
— Вот мы и ищем, но мы думали, что вы нам поможете, — попробовал сыграть в простачка Сергей.
— Я не могу вам помочь, я сам ничего не знаю.
— Кто знал о деньгах в сейфе номер два? — спросил Сергей.
— Никто.
— Как же тогда преступники о них узнали?
— Это могло быть простым совпадением.
— А когда были переведены деньги? — наседал Сергей.
— Это коммерческая тайна, — сухо ответил банкир.
— Могла ли быть утечка информации от охранников банка, служащих, операторов, вашего заместителя?
— Не знаю. Выясняйте сами.
— Откуда преступники могли знать расположение комнат и сейфов в банке?
— Понятия не имею.
— Кто хозяин банка, вы? — вдруг спросил Сергей.
— Это коммерческая тайна, господа.
— Какую должность занимает член правления банка, авторитет солнцевской преступной группировки вор в законе Некрон, он же Ляхов Михаил Никитьевич?
— Это тоже коммерческая тайна, — упорствовал Руденко.
— У вас сплошные тайны, — не выдержал Вадим, — неудивительно, что ваш банк грабят, а другие нет.
Руденко нахмурился, плотно сжал губы. Было понятно, что разговор ему крайне неприятен:
— Господа сыщики, прошу меня простить, дела, — Руденко встал.
Оперативники поняли — придется уходить не солоно хлебавши.
Сергей и Вадим тоже встали. Руденко с сожалением покачал головой — мол, беседа была приятной, но служба превыше всего, и пошел к двери.
— Прошу прощения, Николай Сергеевич, — продолжил Сергей, — не в службу, а в дружбу, можно воспользоваться вашей уборной, а то я до Москвы не дотяну.
— Да, пожалуйста, по коридору до конца, а там увидите на двери эстамп — мальчик, писающий в унитаз, — съязвил банкир.
Сергей пошел справлять нужду, а Вадим, осмотрев комнату, вдруг спросил:
— Какова площадь дома?
— Полторы тысячи квадратных метров жилая площадь, — охотно ответил Руденко, — и тысяча — подсобные помещения.
Вадим хотел спросить, во что же обошелся особняк, но не решился.
Выезжая с охраняемого участка, на котором было расположено два десятка особняков, Вадим заметил:
— Да, понастроили «новые русские», деньги девать некуда. Взяли бы да помогли тем, у кого нет крыши над головой, кому есть нечего. А то в казино по сто тысяч долларов за вечер проиграть и еще столько же на шлюх потратить — деньги есть, а в детский дом перевести хотя бы десять тысяч долларов — денег нет.
— Их приучили только брать. Отдать рука не поднимется. Сказать — возьмите деньги, вам на кусок хлеба не хватает, у них язык не повернется. Вот если братва с пушками нагрянет, прихватит за задницу, жареным запахнет, вот тогда они деньги выложат как миленькие, но опять той же братве — налог за личную безопасность. А в приют, пенсионерам, сиротам или инвалидам, они не пошевелятся.
— Хотя, по правде сказать, среди них есть и порядочные люди, — вступился Вадим. — Многие налоги платят исправно и на благотворительность дают, и на культуру.
— Ну это когда у них уже все есть: и дома, и машины, и бизнес процветает, и за границей счета на черный день, и кубышка в садике зарыта. Вот тогда они расщедрятся и начинают дарить то тем, то этим, но делают это почему-то перед объективами телекамер — напоказ. Вот смотрите, какие мы нравственные, как мы печемся о простом народе, о малоимущих. Хотя они забыли, что все их богатства из недр России-матушки и принадлежат они всем поровну, а не только тем, кто в момент дележки возле корыта оказался. Они сами создали условия, позволяющие им безнаказанно присваивать самые ценные, самые доходные производства.
— А еще, я бы отметил, что многие, очень многие этими богатствами правильно воспользоваться не могут, — в сердцах добавил Вадим. — Может, другие на их месте сами бы разбогатели, прибыль бы принесли народу и славу стране.
— Да ты чего, — парировал Сергей, — кто они в большинстве своем: комсомольские и партийные боссы и, кроме как жопы лизать, ничего не умеют. Старшие товарищи их этому с детства научили, вот они и совершенствуются.
— Но есть еще бывшие директора заводов, фабрик, начальники производств. Они отл….
— Какие начальники, о чем ты говоришь, — перебил Вадима Сергей. — Все заводы стоят, фабрики закрыты, производства развалены, а народное добро разворовано.
Мужчины замолчали. Продолжать начатый спор было бессмысленно, они оба знали, что оба правы и спорят только для поддержания диалога.
Черная «Волга» проехала милицейский пост у въезда в «райские угодья» и помчалась в столицу.
— Как ты думаешь, какова стоимость его дома? — спросил Вадим.
Сидящий за рулем Сергей прищурил глаз, подумал секунду и ответил:
— Миллиона три, четыре. Но построен он не на зарплату Руденко, а из статьи расходов на соцобеспечение и находится на балансе банка. У них есть хитрые места в бизнесе. Если бы он начислил себе три миллиона зарплату, например за год, то уплатил бы сверхналог, а соцденьги идут как расход, а не доход, и налогами вообще не облагаются.
— Черт, где ты всему этому научился? — спросил Вадим.
— Экономические курсы посещал, — с улыбкой ответил Сергей. — Ладно, давай поговорим о деле. Какое впечатление от встречи с Руденко?
— Он нас водит за нос.
— Да, пытался водить, но многое прояснилось, хотя он ничего и не сказал.
— Например.
— Огласки они не хотят, это очевидно. Они — это управляющий банком Руденко и его босс, истинный владелец банка. К сожалению, мы не знаем, кто он.
— Может, Некрон?
— Не думаю. Этот уголовный авторитет только ширма. Он не ферзь в игре, а пешка, хотя и надеется на то, что ферзь. Он нужен, чтобы договариваться в случае необходимости с другими такими же. Ведь у банка есть видимая сторона деятельности: кредиты, займы, инвестиции, игра на бирже, например. Но есть и теневая.
— Отмывка денег? — догадался Вадим.
— Наверное, отмывка от незаконных операций. Чем они торгуют и чем вообще они могут торговать?
— Черт их знает. Это темный лес, — махнул рукой Вадим.
— Если узнаем, чем они торгуют, то поймем, кто их мог кинуть. А вообще-то, чем может торговать бывший полковник ГРУ? — Сергей сделал паузу. — Да они всем, чем угодно, могут торговать, но, вероятнее всего, это оружие, наркотики, военные, государственные и экономические секреты. А могут и просто воровать.
— Это как?
— А так. Самые богатые банки за рубежом. Наши разведчики собирают не только военную, но политическую и экономическую информацию. В разведке могут достать или подделать любой документ, где бы он ни был изготовлен. Представь себе. Глава какой-нибудь российской фирмы берет кредит в Швейцарском банке. Те просто так кредиты не раздают — требуется веское подтверждение платежеспособности, гарантии, заверения правительства и так далее. Документы подделывают, кредит берут, возвращают в срок с хорошими процентами, берут новый и вновь возвращают. Так входят в доверие, берут очень большой кредит и исчезают вместе с деньгами. Интерпол начинает искать, а все счета закрыты, фирм нет, заверения правительства липовые, и концов не найти. Такие дела проходили у нас в отделе по борьбе с оргпреступностью, а прокручивались они в наших банках, нашими преступными группами.
Вадим кивнул.
— Так вот, опробовав схему здесь, спокойно можно ее повторить в Европе, Америке, где хочешь и получить колоссальный куш.
— Ты думаешь, они могут этим заниматься? — спросил Вадим.
— Они бизнесмены и могут зарабатывать на чем угодно. Ведь деньги не пахнут. Только руки после таких денег пахнут дерьмом и кровью, — вдруг зло, с язвительной издевкой произнес Сергей.
Вадим с удивлением взглянул на напарника.
— Ты знаешь, сколько стоит унитаз в сортире этого Руденко? Пять тысяч долларов, не меньше. Весь позолоченный.
Вадим покачал головой.
— А в стране есть люди, умирающие с голоду.
Глава 8
Сергей Михайлов и Петр Петрович Семенов поудобней уселись в креслах, и полковник начал свой рассказ…
— Михаил Никитьевич Ляхов, он же Лях, он же Жлоб, Дуляй и Некрон проходил по делу о разбойном нападении на инкассаторов в городе Челябинске в 1964 году. Он и двое его подельников совершили разбойное нападение на машину, перевозившую деньги из банка в бухгалтерию Челябинского тракторного завода. Преступники знали, что инкассаторы везут более трех миллионов рублей. По тем временам это были огромные деньги — заработная плата пятидесяти тысяч рабочих и служащих крупнейшего в стране предприятия.
Николай Никитьевич Ляхов, старший брат Михаила, вор-рецидивист по кличке Альбатрос, недавно освободившийся из колонии строгого режима, нигде не работающий, готовя дело, познакомился с бухгалтером одного из цехов ЧТЗ. Миленькая, наивная Катенька и не подозревала, что она является орудием в умелых руках преступников.
Его кореш по зоне, тоже недавно отсидевший Виктор Балуев по кличке Болт, с радостью согласился с предложением ограбить инкассаторов. Третьим решили взять пятнадцатилетнего Мишку Ляхова.
— Проверим в деле, под мусорскими пулями, — басил Альбатрос, закусывая очередной стакан водки крепеньким, хрустящим огурчиком домашнего посола.
Мишка Ляхов был парень не по годам крепкий, спортивный и озорной.
Альбатрос готовил брата к ограблению, а сам встречался с Катенькой и намеками да прибаутками выведывал, какая зарплата в их цеху да когда ее выдают. Ухажер он был отменный, благо жадность подталкивала, и он выведал, когда зарплата, премия и когда деньги из банка привозят в бухгалтерию завода. Дело осталось за малым — выследить инкассаторов и ограбить их.
Стоял теплый, ласковый сентябрь. Чтобы не привлекать внимания самому, Альбатрос поручил Мишке следить за центральным банком. В назначенный день и час Мишка на стареньком велосипеде подъехал к зданию и пристроился на солнышке, напротив главного входа. Ровно в десять ворота открылись, темно-зеленого цвета «уазик» выехал из них и быстро помчался по улице. Мишка понесся за ним.
Читать бесплатно другие книги:
