Огненный шар Романова Галина

Глава 24

Поздним вечером они встретились с Егором.

Дождь закончился, а пасмурное небо давило на город, предвещая очередные осадки.

— Нам в двенадцать надо быть на Дворцовой, — напомнила Ин. — Ты пойдешь с нами?

— Может, завтра. Погода разгуляется и не будет дождя, — сказал Егор.

— Ты забыл, что завтра нас уже не будет, — возразил Ник. — Нам нужна именно такая погода.

— Шутите? Куда вы денетесь? — не верил Егор.

— Улетим в другое время, мы же тебе когда-то говорили об этом.

— Да ладно! Мечтатели вы. А меня с собой возьмете?

— Это невозможно, хотя тебя с собой я бы и забрал. — Жан взглянул на темное небо.

— Значит, и вы никуда не денетесь.

— Так ты идешь с нами на Дворцовую площадь?

— Если только компанию составить. Все равно завтра делать нечего, высплюсь.

— Идем к Александровской колонне, — пояснил Ник.

— И что мы там не видели? Хотите вспомнить взятие Зимнего? Так я вам скажу, что ничего там интересного вы не найдете. Кругом одна солдатня. Почему именно туда? Пойдемте к Неве, на набережную.

— И туда успеем. У нас время еще есть.

Они вышли к набережной Зимнего дворца и встали напротив Петропавловской крепости, что на том берегу Невы.

— Интересно, государь достроил крепость или еще нет? — спросил Жан.

— Еще нет. У него и других дел по горло, — ответила Лиза.

— Какую крепость? — не понял Егор.

— Да вон ту, напротив.

— Этой крепости неизвестно уже сколько лет, а вы о стройке. И какой еще государь? Николая свергли большевики, теперь вся власть у Советов, — пояснил Егор.

— Это здесь и сейчас. А там, где живет Лиза, только начинается семнадцатый век и полным ходом идет строительство города.

Егор в недоумении посмотрел на ребят.

— Да, да, — подтвердил Ник. — Это правда.

— Что-то я все никак не пойму, о чем вы говорите.

— Про Петра Алексеевича. Он сейчас на этом Заячьем острове строит эту крепость, а Лиза из того времени.

— А ты, Жан, откуда?

— Мы втроем из века двадцать первого, — ответил Жан.

— А я?

— Ты из двадцатого. Сейчас же семнадцатый год.

— Тогда как же мы встретились все вместе?

— Есть такая тема, — стал объяснять Жан, — перемещение во времени. Вот сегодня в полночь мы все и разлетимся в разные стороны. Хочешь увидеть?

— Интересно, как?

— Увидишь. Поэтому мы и взяли тебя с собой. Ты у нас в этом времени остаешься самым верным другом, — сказал Ник.

— А мы увидимся еще раз?

— Нет, никогда. Ты можешь себе представить, что нас сейчас здесь нет?

— Не могу. Вы же здесь… Что ты мне голову морочишь, — махнул рукой Егор.

— Не спорьте, — остановил их Ник. — Осталось совсем уже немного, чтобы убедиться.

Теперь они стояли молча, думая каждый о своем. Грустно было расставаться друг с другом, но никто не желал противиться тому событию, которое их всех ожидало в ближайший час.

Жан снова посмотрел на серое небо.

— Как бы я хотел туда улететь и посмотреть сверху вниз, — мечтательно произнес он.

— Я бы не полетел туда. На земле как-то спокойней, — возразил Егор.

— Может, ты и прав. Я вот что хотел тебе сказать… Давай отойдем в сторону. — Жан взял Егора за руку. Он взглянул ему в глаза и оперся на гранитную плиту. — Ты береги себя. Впереди столько всего нехорошего. В двадцатом году будет гражданская война, погибнет много народа, потом голод, разруха… Пройди это так, чтобы остаться невредимым.

— Ты откуда знаешь?

— По истории учил.

— Вы что, и правда из будущего? — Егор пристально посмотрел на Жана, потом коснулся его рукой.

— Да настоящий я, не щупай, но из другого времени, из будущего. Я просто хочу тебя предостеречь. Впереди будет много проблем, а ты береги свою жизнь. Ты такой классный парень!

— Я это учту. А сегодня что еще будет? Это шутка, что вы мне говорили?

— Это правда, и ты это увидишь сам.

Жан взял Егора за руку и сжал его ладонь.

— Я с тобой встретился тогда просто случайно. Помнишь? Ты нас выручил, и мы тебе благодарны за все.

— А мне можно с вами в ваше время? — не успокаивался Егор.

— Увы, нет. Ты прости, но это не в наших силах. Мы неподвластные себе сейчас люди. Я тебя прошу, чтобы ты запомнил, что я тебе сказал. Это истинная правда, и ни капли нет в ней лжи.

— Тогда скажи мне, что стало с Россией в ваше время.

— Ничего особенного, живет и процветает. Большевиков больше нет. Власти, что они строят сейчас, — тоже нет. Живем, как на Западе.

— А Ленин?

— Ленин умрет в двадцать четвертом году. Ему построят мавзолей на Красной площади в Москве и забальзамируют.

— Как это?

— Ну, короче, будет таким, как сейчас, но неживой, — попытался объяснить Жан.

Егор почесал затылок.

— Да, да. В наше время из любого могут сделать чучело. Будет один в один как живой. Но это все ерунда. Помни мои слова. А если и встретимся когда-нибудь, я буду тебе очень рад.

Егор от души был растроган. Он обнял Жана и поцеловал.

— Я обязательно вас провожу, — шепнул он, — и буду искать с вами встречи. Петроград и у вас так называется?

— Он в нашем времени называется Санкт-Петербургом, — с гордостью сказал Жан.

— Как ты сказал — Санкт-Петербург?

— Да. Так Петроград будет называться в конце века.

— Ты мне столько наговорил, что в голове не укладывается, — признался Егор.

— Ну что, пойдем к нашим? Уже пора идти на Дворцовую, скоро полночь.

Егор стал еще более заинтригован от разговора с Жаном. Он внимательно всматривался в лица своих друзей, стараясь найти какое-либо различие с нынешней молодежью, но ничего особенно не обнаруживал и тем самым успокоил себя, приходя к выводу, что Жан ему просто наболтал разную чушь. Он с укором взглянул на его озабоченное лицо, но не сказал ни слова.

— А ты, Егор, знаешь, что эта за колонна? — спросила Ин.

— Это памятник победы русского народа в войне 1812 года. Она получила свое название в честь императора Александра Первого, правившего в это время, — стал объяснять Егор. — Это самая высокая в мире свободно стоящая колонна — она стоит только под действием силы тяжести. Наверху — ангел с крестом.

— Я что-то об этом слышал, — сказал Жан.

— Это знают все, — Егор задрал голову, пытаясь разглядеть того самого ангела. — Хорошо, что большевики ее не завалили.

К молодым людям подошли несколько солдат и тоже стали задирать головы.

— Идемте отсюда, — предложил Егор. — Здесь слишком много народа.

— Нам некуда идти. Мы должны быть именно здесь, — сказала Лиза и поставила ладони под капли начинающегося дождя.

— А если ничего не произойдет? — спросил настороженный Жан.

Ник взглянул на него и нахмурил брови.

— Значит, будешь строить новую власть, — сказал он. — Я лично не желаю. Интересно, сколько сейчас времени.

Стоящий рядом солдат молча вытащил из кармана шинели часы, откинул крышку и сказал:

— Без пяти двенадцать.

По телу Жана пробежала дрожь. Он взял руку Лизы и сжал ее.

— Не забудешь с теткой поговорить? — напомнил он в очередной раз.

Лиза улыбнулась.

— Я все помню, — на ее глазах появились слезы. — Мне бы радоваться, что через мгновение буду дома, а я не могу. Я так привыкла к тебе за это время.

Жан усмехнулся и тоже почувствовал, как ком подкатил к горлу.

— Ник, Ин, скоро расстанемся, — предупредил Жан, еле выдавливая слова.

Егор стоял рядом и слушал их странные речи.

По небу, будто огромный прожектор, промелькнул яркий луч.

Кто-то из находящихся на площади перекрестился, кто-то из любопытства стал всматриваться, куда он вдруг пропал.

У Лизы заколотилось сердце. Она окинула всех своими заплаканными глазами и тихо произнесла:

— Давайте встанем кругом, чтобы в последний раз почувствовать друг друга.

Они обнялись за плечи, стали кругом и опустили головы.

— Простите меня, что все так быстро получилось, — сказала она, ощущая прерывистое дыхание каждого. — Я обязательно еще что-нибудь придумаю.

— Ин, мы расстаемся, — сказал в свою очередь Ник. — Но помни, что где бы мы ни были, мы все вместе.

— Я вас всех люблю, — вздохнул и промолвил дрожащим голосом Жан. — А тебя, Лиза, больше всего.

Тем временем небо осветило яркое зарево, и народ заволновался.

— Прощай, Егор, — крикнул Жан. — Ты отличный парень! Береги себя и помни наш разговор. Это все правда, что я тебе говорил.

Егор в растерянности стоял в стороне, смотрел то на ребят, то в небо, которое стало совсем светлым.

Ин глубоко вздохнула, сжала плечи Ника и Жана, между которыми стояла. Лиза дрожащими ладошками еще сильней ухватилась за плечи ребят.

— Ну, кажется, все, — успела сказать она.

Они разом подняли головы вверх, и яркое ослепительное облако в виде шара мгновенно поглотило их яркими лучами.

Сильно зазвенело в ушах, и неведомая сила тут же подняла их в воздух, погружая в невесомое состояние.

Руки их разжались, и они растворились в ярких лучах огненного шара…

Женя открыл глаза, окинул взглядом комнату и встряхнул головой. Он еще лежал в постели и не мог прийти в себя. Потом посмотрел на часы и, поняв, что снова опоздал в школу, просто вылетел из-под одеяла.

— Черт побери, опять классная орать будет, — вслух говорил он, второпях надевая штаны и рубашку. — Когда же это кончится? Когда же, наконец, каникулы?

Он выскочил на улицу, на ходу приглаживая волосы на голове, и уже через двадцать минут был в школе.

Женя тихо подошел к двери класса и прислушался. Урок математики заменили на урок истории. Он облегченно вздохнул и вошел в класс.

Каково было его удивление, что вместо отца, который должен был вести урок, была молоденькая практикантка.

— Можно? Я опоздал, — громко сказал Женя.

— Это ваш ученик? — спросила практикантка у учеников.

— Наш, наш, — закричали друзья.

— Ну, тогда садись. Где твое место?

Женя занял место за столом и шепнул соседке:

— И что она тут делает?

— Не видишь, учит.

— Ее саму учить еще надо.

— Молодой человек, вы опоздали, еще и разговариваете, — сделала она замечание. — Вы историю, наверное, хорошо знаете. Идите к доске и отвечайте. Что вы проходили на прошлом уроке?

Женя послушно, ради интереса, вышел к доске и стал лицом к классу.

— Так что вы проходили на прошлом уроке? — еще раз спросила практикантка.

Он пожал плечами.

— Октябрьскую революцию, — зашептали со всех сторон.

— А, да, революцию, — спохватился он.

— Вы знаете что-нибудь о тех событиях. Вы учили?

— Да я только что оттуда, — вырвалось у него.

Все громко рассмеялись.

— Интересно. Вот тогда и расскажите нам о тех событиях в Петрограде.

В его голове неожиданно все помутнело, и память провалилась в бездну.

— Можно, я в следующий раз? — попросил он.

— В таком случае я имею право вам поставить неуд.

— Не имеете, — возразил Женя.

— Это почему же?

— Потому, что я даже слова по теме не сказал. А оценки ставятся за знание. Двойка — это тоже оценка и ставится за неправильный ответ. А я ничего не сказал…

— Ну и что?

— Значит, надо ставить нуль.

В классе снова раздался хохот.

— Он прав, он даже на два не ответил, — стали его поддерживать одноклассники.

Практикантка растерялась.

— Он вам потом может рассказать, — кто-то выкрикнул из учеников. — Он нас стесняется.

Девушка покраснела и хотела даже выскочить из класса.

— Хотите, я вам про Петра Первого расскажу, — вдруг предложил Женя. — У меня с ним много общих дел было.

— И ты с ним тоже встречался?

— Конечно. Вот про него я еще что-то помню, а про эту революцию еще ничего в голове не уложилось: совсем свежие события.

— Вы в этом учебном году закончите школу, а ведете себя как дети, — попыталась пристыдить девушка.

— Ну, не хотите, как хотите, — согласился Женя. — В следующий раз расскажу про революцию.

— Следующего раза не будет, — покраснела практикантка. — Я к вам больше не приду. Это просто невыносимо.

— Жаль, — вздохнул Женя. — Хотите, я вас после школы провожу до дома? — уже совсем тихо произнес он, чтобы никто не слышал.

Практикантка схватила со стола журнал и направилась к выходу.

— Сейчас вас вызовет директор, за ваше поведение, — выпалила она.

Женя только улыбнулся и пожал плечами.

Конец первой книги