Барби с пушкой Бадин Андрей

— Пошли. — Сергей оставил Таню на попечение милиционера и врача и отправился к себе.

Они прошли милицейский кордон и вошли в подъезд. В нем уже работали бойцы инженерно-саперного отдела МВД и специалисты из антитеррористического центра ФСБ. Алексею вновь пришлось предъявить документы и объяснить, что он и владелец офиса господин Краснов хотят посмотреть, что случилось. Усталый, давно не спавший фээсбэшник кивнул в знак согласия и пошел на улицу курить.

Когда Сергей вошел в приемную, то ужаснулся невообразимому беспорядку, царившему там. Секретарский стол был разломан на пять частей и валялся у двери в кабинет. Кругом лежали бумаги, какие-то вещи, щепки и тряпки. Откуда все это взялось и чем было до взрыва, сразу определить было невозможно.

Кабинет почти не пострадал. Только дверь в него выбило вместе с коробкой и сломало пополам страшным ударом о стену. Именно эта дверь и снесла с рабочего стола Краснова компьютер и другие вещи. Сейф был как новенький и стоял на прежнем месте. А вот входную металлическую дверь разворотило полностью. Она валялась на лестничной клетке и создавала жалкий вид.

— Именно она спасла жизнь девушке, — сказал подошедший к Алексею и Сергею усталый фээсбэшник. — Взрывное устройство, по всей видимости, было в урне, стоящей возле стола в приемной. К замку двери был прикреплен замедлитель, то есть взрыватель. Как только ключ в замке повернули, он сработал.

— Но тогда взрыв произошел бы в тот момент, когда девушка стояла у двери, — заметил Краснов, — а она успела отойти к лестнице.

— Такое бывает. Видимо, террорист поставил таймер и дал жертве время на вход. Чтобы наверняка. Вы открываете верхний замок, таймер срабатывает и отсчитывает десять секунд на отпирание второго замка, открывание двери и входа в офис. А потом взрыв. Так и случилось, но девушка внутрь не вошла, поэтому осталась жива.

— Круто, — покачал головой Фомин. — Каков эквивалент?

— Триста граммов, не больше. Хотели человека убрать, больше не надо было.

— Тебя хотели грохнуть, Сережа, — Алексей хмуро посмотрел на Краснова.

— За что, как вы думаете? — с ходу спросил фээсбэшник.

Сергей перевел взгляд на Фомина и по его лицу понял, что с комитетчиком откровенничать не стоит. Если сейчас сказать хоть что-нибудь, а он уцепится, то рассказывать придется все с начала и до конца. И про Ленца, и про Катю, и про Барби, и все, все, все. И, значит, придется объяснять, зачем надо было вламываться в офис Ленца, устанавливать там камеры и так далее…

«А сможет ли понять меня этот усталый «сапог»? — подумал детектив. — Фомин с Максимовым мои друзья, и они поймут все. Но этот дядя…»

— Ума не приложу, кому и зачем надо было меня взрывать, — проговорил сыщик и, не мигая, уставился на фээсбэшника.

— Так всегда сначала говорят, а потом бывает поздно. Подумайте, может, вспомните, — настаивал тот.

— Не могу понять, кому это нужно.

— Ладно, мы к этому вопросу еще вернемся, — обнадежил он, — в той или иной форме. Я уверен.

Сергей и Алексей стояли молча, давая понять, что разговор окончен. Фээсбэшник понял это и удалился.

— Отойдем, — сказал сыщик капитану.

Они поднялись на третий этаж, где не было никого, и Сергей вынул из кармана и отдал Алексею его табельный пистолет.

— Он чистый? — усмехнулся тот.

— В каком смысле?

— Никого она из него не хлопнула? А то потом заметут, как тебя тогда замели.

— Нет, — Сергей заулыбался. — Они оба находились в машине у меня на глазах.

— Верю. — Фомин проверил обойму и запихнул оружие в подмышечную кобуру. — С ним спокойнее, а то после твоего предостережения я не знаю, что и думать.

— Это только версия, но время покажет, жизнеспособна она или нет.

— Хорошо, что неубийственна, — пошутил капитан.

— Да. Поехали в особняк, где подорвали Ленца, там я вам с Максимовым кое-что расскажу.

— Сначала напиши объяснительную этому господину, а потом поедем, — Фомин кивком указал вниз. — Это формальность, но чтобы тебя потом не дергали…

— Все равно будут дергать.

Пока Краснов отвечал на вопросы заправлявшего всем командира антитеррористической группы, того самого усталого фээсбэшника, Фомин позвонил Максимову и доложил обстановку.

— Тут тоже комитетчики орудуют, мне делать нечего, — обиженно проговорил полковник. — Поеду в управление, и вы приезжайте — там поговорим.

— С Краснова показания снимут, и мы приедем. Хотя он рвался на машину Ленца взглянуть.

— Тогда пусть едет один, а ты мне нужен здесь. — Максимов сказал как отрезал, и Фомин решил двигаться в МУР. Он сообщил об этом сыщику и пообещал, что будет ждать его у себя.

Сергей немного расстроился, но делать нечего — у Лехи были важные дела, и он отправился к особняку один. Таню увезли в больницу на обследование, но он обещал заехать к ней вечером. На всякий случай отдал ей один сотовый телефон, а второй оставил себе. Краснов помнил, что именно сотовый спас ей жизнь. Помнила это и Таня. Еще она помнила, что Сергей позвонил и предупредил ее. Ему она была благодарна по гроб жизни.

Сыщик отправился к борделю Ленца. Когда подъехал, то сразу почувствовал, что здесь угробили большого человека. Милиция оцепила район и никого не пропускала не то чтобы ко взорванной машине — к Старой Басманной улице. На ней перекрыли движение и даже троллейбусы не ездили.

Кордоны стояли всюду, и пробраться к дому было невозможно. Но Сергей никогда не пасовал перед трудностями и решил любой ценой подойти ближе.

Пошел в магазин, купил пакет молока, кусок розовой, ароматной вареной колбасы, батон белого хлеба, взял все это под мышку и направился прямиком к милицейскому наряду.

Его, естественно, остановили, но он сказал, что живет в доме номер семнадцать в двадцать пятой квартире на третьем этаже.

— Пропустите, пожалуйста. У меня жена беременная, просила молочка и хлеба принести, — он указал на покупки.

Майор милиции осмотрел Сергея с ног до головы и… пропустил.

— Только давайте быстрее, здесь задерживаться нельзя.

— Я мигом, — обрадовался сыщик и пошел в арку.

Он вошел в тот самый двор и увидел невообразимую картину. Возле ворот особняка стоял раскуроченный бронированный «Мерседес» Ленца, а вокруг него еще три изуродованные машины. Первый, почерневший от копоти джип охраны был разломан на две части. Его крылья и капот валялись в нескольких метрах от него. Рядом дымился остов какого-то автомобиля, понять какого — было невозможно. От взрыва он разлетелся на мелкие кусочки.

От «Мерседеса» деталей осталось побольше. Ударная волна была направлена в него и попала очень точно. Несмотря на бронь, борт лимузина прорвало в салон и всех там уничтожило. Тела предпринимателя и его охранников разметало по салону, и невозможно было определить, какой кусок кому принадлежит. Криминалисты отскребали их от почерневших стенок. Ехавший следом джип охраны пострадал меньше, но он не был бронирован, и поэтому все в нем тоже погибли. Ударом размолотило стекла, и они, словно пули, поубивали людей внутри.

«Видимо, в этом маленьком, припаркованном у ворот автомобильчике и была взрывчатка, — догадался Краснов. — Эскорт Ленца выезжал с территории клуба, а он ждал на тротуаре. Когда «мерин» олигарха с ним поравнялся — его взорвали. Вот и все. Нет миллиардов долларов, нет власти, нет былого величия и чувства безнаказанности за совершаемые поступки. Нет огромных дворцов на лазурных берегах, яхт в белой ласковой пене прибоя, нет отражающих твой великодержавный облик корпусов великолепных авто, предметов старины, так радующих глаз, нет роскоши убранства твоих личных домов и квартир. Нет подобострастных, готовых на любые ласки прекрасных шлюх. Ничего этого теперь нет. И многочисленная, вооруженная до зубов, натасканная в спецлагерях крутая охрана не спасла, и супербронь, и везение. Ничто не может противостоять террору. Наглому, неприкрытому террору».

Сергей постоял немного неподалеку от авторуин и решил зайти в ту самую двадцать пятую квартиру на третьем этаже дома напротив. Почему его туда потянуло, он объяснить не мог. Видимо, хотел кушать и решил съесть там купленные им продукты. К тому же сверху глядеть на место происшествия лучше, чем снизу. Да и милиционеры у желтой, трепещущей на ветру ленточки оцепления стали на него строго поглядывать. Мол, чего стоишь, не проходишь — зевака?

Сергей быстро поднялся по лестнице, приблизился к двери и вдруг увидел, что она приоткрыта. Он осмотрелся, постоял немного и заглянул внутрь. В квартире было темно и тихо, и сыщик подумал, что он, когда уходил, забыл ее закрыть. Но тотчас пришел к выводу, что дверь захлопывал.

«Значит, ее открыли уже после меня», — решил он и позвонил в звонок.

На кнопку нажимал недолго, а потом открыл дверь и вошел в темную прихожую. В ней все было по-прежнему. Он громко, чтобы было слышно, позвал:

— Эй, есть тут кто? — Но в ответ ему эхом отозвалась тишина. Тогда Краснов прошел в спальню, затем в гостиную и оттуда на кухню. Осмотрев туалет, он понял, что в доме пусто. Захлопнул входную дверь, прошел в большую комнату и встал у окна. Положил колбасу, хлеб и молоко на подоконник, развернул целлофан, и в нос ему сразу ударил притягательный аромат «Телячьей» варенки. Он взял кусочек и запихнул в рот. Следом послал хлебушек и вдогонку глоток прохладного молока.

Он ел и поглядывал на работу криминалистов у взорванных автомобилей.

«Бомбу в машине взорвали с дистанционного взрывателя. Видимо, подрывник сидел где-то и ждал, когда Ленц выйдет из особняка, сядет в лимузин и выкатит за ворота. Тут-то его и настигла смерть в виде нажатия кнопки дистанционного взрывателя. Круто разнесло. От взрыва повылетали оконные стекла на первых двух этажах ближних зданий. А здесь выдержали. Может, оттого, что третий этаж, дом находится в отдалении и стоит под углом. А в моем офисе…» — Краснов тяжело вздохнул.

Он доел обед, свернул все кульком, запихнул в пакет и взял в руку. Оставлять его в квартире не хотел и поэтому решил выбросить на улице.

Сыщик уже собрался уходить, как вдруг увидел внизу, на крыльце борделя, одиноко стоящую фигуру Палыча.

«Вот бы поговорить с ним, выяснить про Ленца, про Барби. Может, он что-то скажет? Хотя я его бил…»

Сергей все же рискнул, решительно спустился во двор, подошел к забору и встал так, чтобы начальник охраны его заметил. Тот некоторое время внимания на него не обращал, и Краснову пришлось пару раз махнуть рукой, чтобы тот увидел.

Когда Палыч определил, кто ему сигналит, то очень удивился. Спустился со ступенек, подошел к забору и встал в метре от него.

— Привет, Виктор Павлович, — дружелюбно начал Краснов.

— Привет, чего тебе?

— Случилось чэпэ? — сыщик кивнул на обломки.

Палыч поморщился, стиснул зубы и отвернулся. Его плечи вздрогнули, и Сергей понял, что от плача.

Они стояли по разные стороны злосчастного забора, как по разные стороны баррикады, и не знали, что делать. Наконец Виктор немного успокоился и хрипло проговорил:

— Генерала, Ромку Лазарева, убили. Он был начальником охраны и личным телохранителем Геши… И Гешу тоже. Всего десять человек. Какие были ребята! Я многих хорошо знал, в личку к Ленцу устраивал, а теперь… — Охранник облизал губы, шмыгнул носом и смахнул трясущейся рукой покатившуюся по щеке слезинку.

— У меня офис взорвали, — начал Краснов. — На меня покушались. Моя секретарша Таня чудом не погибла. Нам надо поговорить.

После этих слов Палыч удивленно посмотрел на сыщика, вытер нос платком и кивнул:

— Заходи.

— Нет, лучше на нейтральной территории. В городе.

— В городе так в городе, — тяжело вздохнул Палыч и пошел к калитке.

Мужчины прошли кордоны, но уже в другом направлении, дошли до скверика, расположенного на площади, сели на скамейку и переглянулись. Краснов заметил, как у Палыча покраснели белки глаз, надулись веки, щеки одрябли и лицо осунулось. Из бравого вояки за считанные часы он превратился в убитого горем старика.

— Ну, о чем вы со мной хотели поговорить? — спросил Виктор.

— Лазарев был вашим другом? — ответил вопросом на вопрос Сергей.

— Да, еще с Афгана. Теперь его нет.

— Примите мои соболезнования и простите меня за драку. Я тогда был не в себе. Ничего не помнил, правда.

— Потом-то вспомнил?

— Да. Вы мне подсказали ключ к разгадке, и память постепенно вернулась. Я уверен, что у Гектора Ленца тоже была потеря памяти.

— Была, а вы откуда знаете?

— Весь вопрос в том, что я очень много знаю и в то же время знаю недостаточно.

— Что знаете?

— Я хочу узнать больше, чтобы больше никого не взорвали, и я, и мои друзья остались живы.

— Моих друзей уже нет, — Палыч понурился.

— Скажите, откуда вы узнали, что именно я установил камеры у вас в номерах?

— Мне позвонил мужчина и сообщил это. Он назвал вашу фамилию, имя и отчество, кто вы и где вас искать. Я проверил и нашел камеры. Потом выяснил по своим каналам все о вас. Дело в том, что Ленц заказал девочку, пошел с ней в номер и там заснул. Барби, так звали массажистку, пропала, а Гектор не мог вспомнить, что произошло в номере. Он не помнил, что делал весь этот день.

— А чем занимался Ленц? — сыщик решил идти напролом, без выкрутасов и лишней траты времени.

— Вы что, не знаете, кто он? — тоже вопросом на вопрос ответил Виктор Павлович.

— Кто он, я знаю. Каким теневым бизнесом он занимался? — повторил Сергей.

— А вы кто, чтобы задавать такие вопросы? — насторожился начальник охраны.

— Я частный детектив Сергей Краснов.

— Это я знаю, ваше досье читал…

— Меня попросила одна девушка установить в вашем особняке микровидеокамеры и снять, как Ленц с девочками в номерах трахается. Она решила записать на него компромат, а потом эти записи по телику показать, вызвать скандал. Этим она желала отомстить Ленцу за то, что он ее якобы пытался изнасиловать.

— И ты согласился?

— Да. За большую сумму денег. Но больше всего хотелось отомстить за нее. Она мне красиво расписала, как он ее домогался. Но теперь-то я знаю, что это было враньем. На деле получилось другое. Она засняла, как проститутка Барби выудила у Ленца какую-то информацию. И никакого компромата. Потом она меня усыпила, как Барби Ленца, и сбежала. Дальше хуже — меня подставили. Нет, не на деньги, тут все нормально, а сначала вам засветили, потом офис взорвали. Чуть не погибла моя секретарша. От кого исходит угроза, я не знаю. Но точно знаю, что не от вас. Я хочу выяснить, от кого, и устранить ее.

— Я тоже хочу знать, кто моих друзей взорвал, но я толком ничего не знаю. Мне мало известно. То, что Геша никого не насиловал, в этом я уверен, не такой он человек. Он мог купить любую бабу, да они ему и сами на шею кидались. Но, по-большому счету, они ему были не нужны. Он политик, бизнесмен, игрок, любил риск, настоящее дело. Хороший человек был, людям помогал… — Голос Палыча дрогнул, и он отвернулся. После того как немного успокоился, спросил: — А что там насчет Барби?

— Я сейчас вам кое-что расскажу. Но и вы мне потом расскажете все, что знаете на эту тему.

Виктор посмотрел на Краснова, как школьник на ученика, и кивнул.

— Кто такая Барби? — опять начал с вопроса сыщик.

— Так звали проститутку у нас в офисе.

— Как вы на нее вышли?

— Я ее, можно сказать, на улице подобрал. Она стояла у дороги, клиентов ловила, а я мимо ехал. Остановился, гляжу, предо мной красавица, пригласил в машину, расспросил и узнал, что ей жить негде. Хорошая девочка, ее Лизой звали. Привез ее на одну квартиру, обогрел, напоил, накормил и спать уложил. Потом проверил как следует и пригласил работать в офис. Я ей придумал прозвище Барби.

— В офис к Ленцу прямо с улицы? — удивился Краснов.

— Да. А где же мне путан искать, в консерватории, что ли?

— Нет, но все-таки…

— Да я не первый раз так поступаю. До этого еще одну красотку привел, Таней звали. Тоже красавица была, но не выдержала возложенной на нее ответственности — расслаблять загруженных работой и стрессами мужей. Во время первого же сеанса сбежала с работы, так и не смогла клиента удовлетворить. Девки, девки. После случая с ней я сам стал претенденток проверять, чтобы не было конфуза.

Сергей слушал рассказ бравого отставника и не верил своим ушам. Тот ловил красивых шлюх на улице, трахал их и поставлял в офис Ленца. Подкладывал под вельможные тела олигархов, банкиров, министров и политиков.

— А если зараза какая с улицы попадет? — переживал сыщик.

— Нет, у нас врачи отменные, проверяли, перед тем как на работу брать. Все отлично. Ни одного случая… даже насморка.

— Все же странно, как вы, начальник охраны, и…

— Сережа, — взмолился Палыч, — поймите меня правильно, я в армии с восемнадцати лет. Там вырос, возмужал и состарился. В отставку вышел, можно сказать, мальчиком. В двадцать три женился и всю жизнь с одной клушей. Она сейчас в дверь не проходит — располнела. А мужик-то я здоровый, русский, природный. Как на эту работу пришел, как вокруг меня девочки — статуэтки — закружились, так я не сдержался, сорвался, бес попутал на старости лет, пошел вразнос, ни дня без новой крали. И все моложе меня, в дочки годятся. Стыд-то какой! — Виктор Палыч покачал головой.

Сергей смотрел на офицера с жалостью, соболезнованием и тайной завистью:

«Попал мужик в курятник, золотой курятник».

— Ну что Барби? — вернулся к теме разговора охранник.

— Барби — шпионка. Я видел сцену, снятую одной из установленных мною камер, где она ввела Ленца в гипнотическое состояние. Затем она выкачала из него, полусонного, информацию про какую-то программу, какой-то прибор, хранящиеся в депозитном сейфе в банке. Потом она ему прыснула в лицо снотворным и он уснул. После этого вещества некоторое время ничего не помнишь. На мне его тоже пробовали, и я все забыл. И на тех двух мастерах-телевизионщиках. Я об этом вам говорил.

Палыч смотрел на Сергея с ужасом. Он и знать не знал о таком. Он не мог предположить, что Гектор владеет такой информацией, за которой охотятся шпионы, и слушал рассказ, открыв рот.

— Вы не слышали, может быть, краем уха про эту программу и прибор? Что это, из какой оперы хоть? — спросил Краснов. — Это очень важная информация, раз ради нее Барби проникла в особняк под видом проститутки и выпотрошила Ленца. Она шпионка, самая настоящая шпионка, но на кого работает — это загадка.

— Наверное, на серьезных людей, раз Гектора после этого взорвали, — строго произнес Палыч.

— Надо выяснить, кто они, пока и нас не шлепнули.

— Как выяснить-то?

— Надо узнать, что это за программа и прибор. Что за информацию у него украли? Может, вы знаете. Может, Лазарев знал и вам когда-то говорил, а вы забыли или тогда не придали этому значения. Эта информация специфична. Вспомните, Виктор Павлович, это очень важно.

— Я бы рад помочь, но… — Он осекся, задумался, а потом его осенило: — Как-то раз в бане Рома спьяну ляпнул, что Геша раздобыл какой-то аппарат для зарабатывания денег. Так он сказал. И компьютерную программу к нему, которая может банки грабить. Сама. Теперь, говорит, денег будет океан. Миллиарды долларов будут. А чтобы эту программу получить, он, Ленц, за Можай загнал какого-то Ивана. Как его фамилия-то? — Палыч наморщил лоб, закусил губы, усиленно соображая, а Сергей уставился на него, не мигая. Ловил каждое слово.

Видеоаппаратуры у него с собой не было, и записать речь охранника он не мог. Поэтому приходилось запоминать самому.

— А, вот, — наконец Палыч открыл рот и хотел что-то изречь…

Вдруг Сергей увидел у него на лбу розовую точечку лазерного прицела снайперской винтовки. Она была еле заметна в свете вечернего солнца.

Лицо Краснова исказилось гримасой ужаса: он открыл рот, потянул руку к Палычу и хотел сказать, чтобы тот лег, хотел толкнуть его, сбить с лавки, но…

Виктор только вскинул брови, и это выражение застыло у него на лице. Он так и запомнился Сергею — прямой, открытый русский мужик, офицер в отставке с розовой точкой между глаз.

В следующее мгновение лоб его взорвался фонтаном крови и мозгов. Сыщик придержал заваливающегося Палыча и постарался уложить на скамью. Но вдруг до него дошло, что теперь розовая точка переместилась на него. В мгновение ока он отпустил охранника и упал грудью на асфальт. В тот же миг смертоносная пуля просвистела у его виска, обдав холодом смерти.

Сергей плюхнулся неудачно и чиркнул подбородком о шершавую, покрытую песком и пылью поверхность. Он тотчас перекатился на спину, а потом на живот и снова на спину и так оказался под лавкой. Перед ним упал труп Виктора и перекрыл киллеру видимость. Обстрел прекратился, и Краснов замер. Долю секунды в воздухе висела зловещая, предвосхищающая бурю тишина, а потом со всех сторон взрывом покатился людской вой и крик. Сидящие на соседних скамейках люди повскакивали от ужаса, будто стреляли в них, и, дико вопя, помчались кто куда. Народу было много, и это сослужило хорошую службу Краснову. Он огляделся, определил направление стрельбы и занял удобную позицию — откатился на метр назад и повалил перед собой скамейку. Теперь он был защищен с одной стороны деревом, а с другой — досками скамьи.

Сергей вытащил пистолет и сквозь щель между досками начал искать место засады снайпера.

Перед сыщиком пробегали люди, они заслоняли видимость, но Сергей все же заметил, как затемненное стекло стоящей у тротуара асфальтовой «десятки» поднялось и машина тронулась с места. Сергей проводил ее взглядом, но вылезать из-за укрытия не спешил. Осмотрел окрестные крыши, окна домов и подъезды и выяснил, что в них отблеска прицела не видно.

Не вставая, он протянул руку и пощупал пальцем пульс на сонной артерии Палыча. Биение не ощущалось — тот был мертв. Тогда он запихнул руку во внутренний карман пиджака убитого и извлек его содержимое — черную записную книжку. Ее Сергей спрятал к себе в визитку. В других карманах были деньги, портмоне, ключи от машины и документы. Все это Краснов разложил перед собой на асфальте и стал изучать. Он делал это, лежа на боку, и производил комичное впечатление. Но вставать не спешил — надо было исследовать предметы до приезда милиции.

Суматоха в скверике прекратилась, люди попрятались в магазины, убежали на другие улицы, и воцарилась гробовая тишина. Не найдя ничего интересного, Сергей сгреб вещи убитого горкой и запихнул в боковой карман его пиджака.

И вот появилась милицейская машина. Она заехала в сквер, подъехала к месту происшествия и остановилась напротив трупа. Но из нее никто не вышел. Милиционеры уже знали, что человек убит из винтовки с оптическим прицелом, и поняли, что разгуливать по скверу опасно.

Стекло в передней двери опустилось, и на Сергея взглянуло красное от жары, мясистое от переедания и оседлого образа жизни лицо. Маленькие глазки от испуга стали еще меньше, и рот искривился в ужасной гримасе. Страх парализовал стража закона, и он, заикаясь, спросил:

— Ты жив?

— Жив, — спокойно ответил Сергей.

— Ранен?

— Нет.

— А чего лежишь? — задал дурацкий вопрос лейтенант.

— Выйди из машины — узнаешь, — парировал Краснов.

— Не. Я жить хочу, — услышал он правдивый ответ.

— Вот и я тоже хочу, — не стал кривить душой сыщик.

Через пять минут в сквере набралось пять милицейских машин, и осмелевшие вояки повылезали из душных салонов. Стояли, съежившись, будто чувствуя на себе пятнышко лазерного прицела. Встал и Краснов, но он не стал торчать как столб у всех на виду, а сел в «Москвич» оперативников и только там расслабился.

— Вы кто? Как здесь оказались? — спросил его старший по званию.

— Я прохожий, — соврал Сергей. Ему не хотелось писать объяснительные, задерживаться надолго, а главное — возбуждать интерес милиционеров к своей персоне. — Я сидел на лавке, а рядом со мной упал человек. Все заорали, побежали кто куда, а я скатился на асфальт и опрокинул лавку. Лежал, пока вы не приехали.

— Документы имеются? — продолжил дознание капитан.

Сергей вынул и отдал ему паспорт. Тот записал данные и предложил написать объяснительную. Опытный в таких делах Краснов согласился и за пять минут подробно изложил суть происшедшего. Конечно, не упомянув имени убитого и того факта, что пришел с ним в этот скверик. Можно сказать, привел его сюда. Если бы они пошли разговаривать в особняк, то Палыч, возможно, остался бы жив. Но ненадолго.

Капитан предложил Краснову проехать в отделение, но тот отказался, сославшись на дела.

— Если буду нужен, вызовите повесткой. У вас и без меня тут дел хватит.

— Хватит, — понурился тот. — Рядом банкира взорвали, слышали?

— Да, по всем каналам показывают.

— Во дела. Раньше такого не было. Раньше пистолет самодельный в мусорном ящике найдешь, так это чэпэ. С Петровки приезжали генералы, трясли, пока не отыщешь владельца и изготовителя. А сейчас оружие тоннами изымаем, на улицах каждый день стреляют, через день взрывают… Война идет. Гражданская война.

— Да, — согласился Сергей и попрощался со служивым.

Он вышел из машины, быстрым шагом прошел до своей «восьмерки», но садиться в нее не спешил. Постоял, посмотрел по сторонам, потом осмотрел машину, заглянул под нее и, не заметив ничего подозрительного, отошел в сторону. Встал у стены дома в тени тополя так, чтобы его не освещал свет солнца, решил постоять немного, проветриться. Краснов взял тайм-аут, чтобы перевести дух, успокоиться, подумать.

«Эти ребята — профессионалы высшего класса. В опасные игры они играют, если взорвали Ленца, пристрелили Палыча и хотели шлепнуть меня сначала в офисе, а потом тут. Это означает, что их много, они хорошо организованы, беспринципны, владеют всеми навыками подрывной и разведывательной работы. Не гнушаются любыми средствами. Они не боятся и убивать. С такими в одиночку лучше не воевать».

Сергей достал телефон, позвонил Фомину и коротко рассказал о случившемся. Тот был в своем кабинете и попросил Сергея приехать на Петровку.

— Хватит по подворотням прятаться, — строго сказал он. — Твои игры довели вон до чего. Давай приезжай, и будем официально разбираться. Пока тебя не грохнули.

— Ладно, — согласился Краснов. — Но у меня есть просьба. Ты прикажи, чтобы мою «восьмеру» проверили на наличие взрывчатки. Она стоит на Старой Басманной. Ее номер Е568МИ.

— Ладно, я сейчас перезвоню начальнику инженерно-саперного отряда, он у особняка ковыряется. Но ты его дождись. Где ты стоишь?

Сергей описал место, где находилась его машина, повесил трубку и стал ждать. Через пару минут к нему подъехал джип с синим фонарем на крыше и надписями «милиция» на бортах. Сыщик показал вышедшим из него парням в форме свою машину, попрощался, поймал такси и поехал на Петровку.

Глава 16

Через полчаса Краснов вошел в кабинет полковника Максимова. Алексей уже был там. Увидев Сергея, Николай Иванович встал и с улыбкой, тепло, по-дружески, за руку поздоровался с ним. Потом они обменялись рукопожатиями с Алексеем. Третий раз за день.

— Как здоровье? — спросил полковник, усаживаясь в свое любимое кресло.

— Нормально. И дела до вчерашнего дня были ничего, да вот испортились. А у вас как? — Сергей сел на стул возле стола шефа, а Алексей разместился напротив. Так образовался условный треугольник.

— До сегодняшнего дня были ничего, а как из-за тебя Ленца взорвали, потом твой офис и этого Палыча шлепнули, то стали гораздо хуже. Да, ты еще сказал, что и нас могут того… — Максимов иронично улыбнулся.

— Это я перестраховываюсь, может, и пронесет, — смутился Краснов.

Он был рад встрече с шефом — они не виделись год. Максимов не постарел, был, как всегда, бодр, подтянут и моложав. А ведь ему уже под полтинник. Только чувствовалась некоторая усталость и расстроенность. Но она, как подумал Сергей, не была связана с его именем.

Максимов был облачен в элегантный темный костюм, в белоснежную рубаху и в широкий стильный галстук.

«Хоть сейчас под венец», — подумал Сергей. О туфлях шефа сыщик знал, что они были новые, стильные, надежные, но не очень дорогие. Главное, удобные.

Полковник любил много ходить и не упускал случая потоптать асфальт. Считал, что ходьба — лучший из методов тренировки сердечно-сосудистой системы. И был прав. На занятия спортом служба времени не оставляла, а ходить можно было сколько угодно. Николай Иванович даже лифтом в управлении не пользовался — взбегал ногами на верхние этажи. От этого и выглядел моложавым и подтянутым.

Алексей ему в чем-то подражал — не курил, иногда выпивал, и то немного — для профилактики, и тоже ходил пешком. По-молодости лет захаживал в тренажерный зал, гонял кровь по мускулам. Но служба образовала огромный провал в их личной жизни и заполнила его расследованиями, расследованиями и еще раз расследованиями.

Этим расследованиям не было ни начала, ни конца. Одно дело раскрывали, сдавали прокурору, сразу начиналось второе, третье, пятое, десятое. И так бесконечно. А теперь и Краснов подбросил дельце, от которого и у Максимова, и у Фомина волосы на головах дыбом встали.

Официально, ввиду тяжести содеянного, уголовное дело возбудила Генеральная прокуратура, и в расследование с самого начала включились фээсбэшники из антитеррористического центра департамента контрразведки. Но из-за того, что во всем этом фигурировал Краснов, будь он неладен, Максимову и Фомину приходилось неофициально, по-дружбе, заниматься им. И теперь полковник хотел лично услышать объяснение главного свидетеля по делу, о существовании которого никто, даже ушлые фээсбэшники, не знал.

После обмена любезностями пришел черед услышать правдивый рассказ Краснова о том, как он попал в это дерьмо и как хочет из него выкарабкиваться. Максимов и Фомин вопросительно взглянули на Сергея, и тот, поняв, что пришло время говорить, собрался с мыслями.

— Ну, если у вас, по большому счету, все нормально, то я вам расскажу одну историю, — начал он.

— Мы давно ждем, — усмехнулся Алексей, — не томи нас.

— Да, время дорого, — подбодрил сыщика Максимов.

— Тогда слушайте. Несколько дней назад ко мне в агентство обратилась некая Катя. Фамилии я не спросил. Она попросила меня выполнить одно не совсем обычное поручение. Посулила кругленькую сумму, и я согласился.

— Конечно, если Катя денег посулит, Серега все выполнит, — съязвил Алексей. — У этой Кати, наверное, ноги от шеи, осиная талия и сиськи как регбийные мячики — большие и упругие.

— Именно так, — Сергей усмехнулся. — Она действительно великолепна, вы бы видели, такую женщину редко встретишь… Она мне рассказала историю про то, как служила телохранительницей у Ленца, а он хотел ее изнасиловать.

— Поэтому ты у нас справки наводил про Ленца, про Лазарева и про то, был ли скандал в охранном управлении ФСБ? — додумал Максимов.

— Да. Она хотела ему отомстить — записать на него компромат, как он с девочками трахается, и показать его по какому-нибудь каналу телевидения. После такого показа ему как политику крышка. Расчет был точный. Но для того, чтобы заснять такой компромат, она попросила меня установить в мужском клубе Ленца, он находится на Старой Басманной…

— Там же его и взорвали, — догадался Фомин.

— Именно, — кивнул Сергей, — установить минивидеокамеры и снять эти оргии.

— Вот это да! — Максимов и Фомин аж на стульях подскочили.

— И ты согласился? — Николай Иванович смотрел на Краснова с восхищением. Как смотрят на самоубийцу, решившего прыгать со скалы в водопад без страховки. Такого некоторые считают дураком.

— Я согласился. Она в подробностях рассказала, как Ленц ее пытал, издевался над ней, хотел трахнуть. Так что я проникся сочувствием к ней и решил помочь.

— Не бесплатно, конечно, — Алексей прищурился.

— Нет, за деньги, но я предложил ей сумму уменьшить. Она мне большую предлагала.

— Хорошо, давай не отвлекайся, продолжай, — поправил Максимов. Он сосредоточился, предчувствуя интересный исход дела. Весь собрался, как хищник, приготовившийся к прыжку на нерасторопную жертву.

— Надо сказать, что Катя девушка необычная. Она тренирована, красива и, что самое главное, профессионально подготовлена как шпионка. Она профессиональная шпионка. — Сергей сделал паузу, чтобы увидеть реакцию друзей.

— Чья шпионка? — спросил полковник.

— Наверное, наша шпионка. Ее готовили наши спецслужбы. Она разбирается в шпионской электронной технике, как няня в пеленках. Показала мне микрокамеры, о существовании которых я только слышал, но никогда таких не видел. Они меньше копеечной монеты и действуют дистанционно. Передают сигнал на несколько сот метров. Она принимала этот сигнал на пульт, установленный в снятой ею квартире напротив особняка. У нее весь стол был уставлен лазерными сканерами для считывания голосов с оконных стекол и многоканальными магнитофонами для записи звука и изображения. Она шпионка.

Алексей и Николай Иванович сидели открыв рты. Такого они не ожидали.

— Но я тоже не дурак, установил в квартире «змейку» — объектив со шнуром и маленьким магнитофончиком и снял кое-что. Да, расскажу о том, как она придумала установить в особняке эти самые «жучки».

Дом охраняется, и надо было пробраться туда и прилепить камеры в номерах. Для этого Катя предложила дождаться грозы, сбить выстрелом из шокового ружья телевизионный распределитель с крыши особняка, и тогда у них там пропадет телевизионный сигнал. Они подумают, что это ветер или молния испортили связь, вызовут телемастера, а вместо него приеду я.

— И установишь в номерах камеры? — догадался Алексей.

— Именно.

— А куда настоящего мастера дели? — спросил Максимов.

— Нет, Николай Иванович, не убили, не беспокойтесь. Я их вырубил двумя ударами в челюсть.

— Их?

— Да. Они вдвоем приехали, пришлось обоих… Я их потом видел, с ними все нормально.

Страницы: «« « ... 56789101112 » »»